Текст книги "Я, ангел (ЛП)"
Автор книги: Дж. С. Андрижески
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 17 страниц)
Дж. С. Андрижески
Я, ангел
(Ангелы Лос-Анджелеса #1)
Перевод: Rosland
Редактура: Бреган Д'Эрт
Русификация обложки: Rosland
«Я, ангел» – это первая книга в серии «Ангелы Лос-Анджелеса». Это мрачноватое городское фэнтези про ангелов, идеально подходящее фанатам К.Ф. Брин, Шейна Сильверса, Патриции Бриггс, К.Н. Кроуфорд, Линси Холл.
Глава 1. Что?
Мокрый, тёплый, слюнявый собачий язык прошёлся по его лицу сбоку.
Собаки его любили. Очень любили.
Иногда это бывало благословением, иногда – проклятьем.
В данный момент это, пожалуй, спасло его жизнь.
– Хватай пистолет, придурок! – заорала женщина. – Я бросила его прямо к тебе!
Дэгс оцепенело посмотрел на оружие, когда взгляд упал на него.
Пистолет лежал на асфальте, недалеко от кирпичной стены переулка, в которую, как ему смутно припоминалось, он врезался некоторое неясное время назад. Он даже помнил конкретно этот пистолет.
Посмотрев на него, Дэгс отпрянул и невольно поморщился. Его голова ощущалась так, будто кто-то взял мачете и попытался расколоть его череп как дыню, но он всё равно не желал поднимать чёртов пистолет и уж тем более целиться в кого-то.
Эта пушка реально принадлежала ей? Она всё это время таскала в сумочке такую штуку? У неё вообще есть разрешение? И если оружие принадлежит ей, то почему она ожидала, что это он, Дэгс, кого-то пристрелит с его помощью? Почему она сама не выстрелила?
И откуда взялся чёртов пёс?
Как раз когда Дэгс подумал об этом, какая-то часть его мозга перечислила все характеристики оружия по порядку.
Пустынный орёл. Пневматический, со скользящим затвором. Полуавтомат. Разработан компанией Магнум Ресёрч. Данная модель – Марк VII.357 Магнум с 14-дюймовым стволом, нержавеющей сталью и дополнительно установленным лазерным прицелом.
Эта штука могла нанести нешуточный урон.
Ещё одна причина оставить её нафиг в покое.
– Я не пользуюсь пистолетами, – произнёс Дэгс заплетающимся языком, оттолкнув оружие.
Оно отлетело по переулку, оказавшись под мусорным баком примерно в десяти метрах от него.
Отпихнув мокрый холодный нос собаки, он по привычке почесал за ушами животного и постарался приподняться, опираясь на руки.
– Ты с ума сошёл? – женщина уставилась на Дэгса так, будто он только что отвесил ей пощёчину. А может, сказал, что он единорог, питающийся исключительно клубникой в шоколаде и пердящий радугой. – Ты пацифист? Ты сейчас надо мной издеваешься?
Дэгс мог ей посочувствовать.
Не настолько, чтобы взяться за оружие, но да, он понимал её чувства.
Он лишь наполовину поднялся на колени, когда тяжёлая нога в ботинке крепко врезалась в его поясницу. Та же часть его мозга, что описала пистолет, проделала то же самое с весом, формой и относительной точностью ноги в ботинке… хотя одновременно удар швырнул его вперёд, едва не заставив поцеловаться с асфальтом.
Мужчина. Рост примерно 188 см.
Вес около 108 кг.
Уровень бойцовских навыков: эксперт. Как минимум один чёрный пояс в том или ином виде единоборств. Наверное, какая-то армейская выучка. Слабые стороны: опускает правую руку, когда отстраняется после удара. Выдаёт пинки кряхтением и/или тяжёлым дыханием. Имеет странную привычку улыбаться перед броском. Заключение: хорошо обученный, но на удивление неосмотрительный боец. Может, слишком привык побеждать, а может, слишком давно не дрался с хорошим соперником.
Но всё это лишь детали. Реальная проблема с этим парнем была не в его бойцовских навыках или в отсутствии таковых, и Дэгс это знал. Чёрт, поэтому он и находился здесь вместо того, чтобы позвонить на 911 и позволить полиции разобраться с этим.
Этот парень не был человеком. Ну, он был не только человеком.
Он был кое-чем другим.
Ботинок снова обрушился на него – чересчур сильно для человека такого веса и силы.
Дэгс успел опереться на руки.
Теперь он вспомнил, как оказался в такой ситуации.
Обычно Дэгс неделями следил за людьми, убеждался, что знает, кто он(а) такой, что он(а) такое, изучал их, исследовал их привычки, составлял о них впечатление, прикидывал, с какой вероятностью он(а) кому-то навредит… но этого парня Дэгс поймал практически с поличным. Он видел, как тот затащил женщину в тёмный переулок, словно в каком-то старом детективном фильме.
Он увидел ауру этого парня.
Он знал, что с ней что-то не так.
К тому моменту нечеловеческий злоумышленник зажал рукой рот женщины.
У Дэгса не было времени привлекать полицию, даже если ему этого хотелось.
У него также не было времени всё продумать.
Что ещё хуже, женщина не убежала, хотя он дал ей такую возможность. Хотя он сказал ей бежать.
Она осталась.
Почему, чёрт возьми, она не ушла?
Парень сумел застать его врасплох, и это не помогало. Честно говоря, это реально выбило Дэгса из колеи в начале драки, но почему-то из-за этого он волновался не так сильно, как из-за того, что женщина просто стояла и смотрела, как ему надирают задницу.
В любом случае, отчасти Дэгс сам виноват.
Он обладал тем же недостатком, что и парень, который в настоящий момент пинал его по рёбрам. Он слишком зазнался, слишком привык драться с людьми, которых до ужаса легко победить. Он последовал за парнем в переулок, не предприняв ни малейшей попытки разведать ситуацию с безопасного расстояния.
– Вставай! – заорала женщина. – Какого чёрта с тобой не так?
Дэгс в неверии уставился на неё.
Увидев, как она стоит у противоположной стены, разрисованной, по иронии судьбы, огромным граффити с изображением ангельских крыльев, он помрачнел.
Он махнул в сторону выхода из переулка.
– Убирайся отсюда! – рявкнул он.
– Вставай с земли! – огрызнулась она в ответ. – Ты дурак?
– Чего ты на меня орёшь? – он снова махнул рукой. – И почему ты ещё здесь? БЕГИ! Не стой тут, будто реалити-шоу смотришь. Тащи свою задницу отсюда! НЕМЕДЛЕННО!
Положив руки на бёдра, она нахмурилась.
При других обстоятельствах Дэгс мог бы расхохотаться.
Она выглядела так, будто собиралась потребовать жалобную книгу.
– УХОДИ! – прорычал он. – УХОДИ, чёрт тебя дери!
Она вздрогнула, когда этот придурок в ботинках со стальными носками снова пнул его по рёбрам.
– Я не могу просто тебя бросить! – выпалила она, топнув ногой.
Дэгс моргнул.
Затем, просто не сумев сдержаться… он издал ошарашенный смешок.
Это было мило, если подходить к этому с чёрным юмором. А ещё это было совершенным безумием.
Он, значит, тут терпит полноценное избиение, чтобы она не увидела, как он использует свои способности, а она боится бросить его одного.
– Брось меня! – прорычал Дэгс. – Я тебе говорю, брось меня…
Он охнул, вытерпев ещё один пинок этих чёртовых ботинок.
Она заметно отпрянула, вздрогнув при виде его боли. Он видел её нерешительность, упрямое выражение, изогнувшее полные губы, и то как её руки стиснули изгиб бёдер, пока она смотрела на него.
Проклятье. Она не уйдёт.
– Взять его! – орал мужчина, снова пиная Дэгса. – Тупой пёс, бл*дь… взять. Взять его! Что ты за пёс вообще такой?
Тогда Дэгс понял, чья это собака.
Он ненавидел, когда люди тренировали своих собак атаковать людей.
Он реально это ненавидел.
Не говоря уж о том, как странно брать с собой собаку, отправляясь грабить кого-то или насиловать.
С другой стороны, в этом парне сидел демон. Он наверняка соображал не очень хорошо. Может, он вообще не тренировал собаку нападать. А может, пёс не подчинялся потому, что чувствовал – с его любимым человеком что-то не так.
Собаки хорошо улавливали такое.
Женщина по-прежнему стояла на месте.
Обычно при наличии потенциальных человеческих свидетелей Дэгс пытался увести драку в другое место. Но не представлял, как сделать это, не разоблачив себя ещё сильнее. Он мог попробовать снова накричать на неё, но сомневался, что будет прок. Он мог просто схватить её и бежать, но тогда есть другой риск – вдруг этот нечеловеческий психопат-сталкер отпустит его и схватит кого-то другого.
Дэгс не мог идти на такой риск.
Придётся разбираться с этим парнем на её глазах.
Потом он придумает, как ей объяснить.
В крайнем случае, будет его слово против её слова.
Ботинок со стальным носком снова занёсся над спиной Дэгса.
Изогнувшись вбок, Дэгс выкатился из-под ноги. Затем плавно кувыркнулся вперёд, выполнив манёвр одним прыжком. Из положения на животе он оказался на спине и вскочил на обе ноги до того, как парень сообразил, что Дэгс уже не на траектории его пинка.
Обычно такое движение заставало врасплох всех, даже нелюдей.
Это удивило женщину. Дэгс услышал, как она ахнула в шоке.
Но когда он повернулся лицом к нападавшему…
…кулак прилетел прямо в челюсть Дэгса, заставив его голову мотнуться в сторону.
Его разум, как обычно, зафиксировал череду сведений.
Перекрёстный удар слева, с силой примерно 1200 фунтов на квадратный дюйм. Человеческий носитель, возможно, был боксёром – полупрофессионалом или профессионалом в прошлом. Левша, снова опустил руку, сидел, определённо имеет армейскую выучку, может, даже служил несколько лет…
Парень снова замахнулся.
Дэгс ушёл в сторону и вниз, плавно увернувшись от удара и вложив свой вес в замах. На сей раз он хорошенько врезал противнику кулаком, заехав апперкотом в солнечное сплетение. Используя ту же инерцию, он взмахнул другой рукой вверх, вокруг и вниз, выполнив приём из чой-ли-фут, чтобы угодить в местечко между шеей и плечом боксёра.
Боксёр ахнул.
Его глаза на мгновение сверкнули, отражая свет, лившийся в переулок, но Дэгс готов был поклясться, что увидел там узнавание.
В ту долю секунды парень смотрел на Дэгса так, будто знал его.
Может, он просто знал, кем являлся Дэгс.
Это само по себе достаточно странно.
Дэгс лишь мельком обратил на это внимание.
Какая-то часть его разума уже переключилась из роли эксцентричного сыщика, помогавшего людям за деньги в… нечто иное. Его обычно неуклюжее и социально-неловкое поведение отвалилось в тот же миг, сменившись абсолютной сосредоточенностью, когда он сфокусировался на толстом лице, поднятых мясистых кулаках, шраме на брови, толстой серёжке-гвоздике в одном ухе, ореховых глазах с чрезмерно расширенными значками и армейской татуировке на одном предплечье.
Дэгс заметил это всё.
В таком состоянии его разум всасывал детали как воздух.
Он отпустил те узды контроля, в которых обычно держал своё тело.
В остальное время, нормальное, нерабочее время без сражений с демонами Дэгс держал себя в ежовых рукавицах. Он ходил так, будто постоянно задерживал дыхание, и каждая его мышца напоминала сжавшуюся пружину.
Вот почему у него не оставалось сил притворяться перед другими людьми.
У Дэгса редко имелась энергия, чтобы изображать нормальность или поддерживать обычный разговор. Он знал, что кажется странным. Он даже сочувствовал тем людям, которые пытались с ним поладить.
Дэгс не умел ладить.
Он был напряжённым постоянно, каждый день – пока ходил, ел, проводил время с другими людьми, принимал душ, сидел в кофейнях с видом на Обсерваторию Гриффита.
Он пытался делать это даже во сне.
Но тут процент его провалов был довольно высок.
Даже сейчас, после десяти с лишним лет практики, он не мог овладеть этой штукой во сне.
В глазах боксёра сверкнуло нечеловеческое красное свечение, подтверждавшее то, что Дэгс уже знал. Вспышка света заставила Дэгса моргнуть, и в эту паузу мужчина нанёс неприлично быстрый удар.
Дэгс подметил скорость и силу атаки, скользнув вправо и резко выгнувшись, чтобы ударить в ухо мужчину, который был чуть пониже ростом.
На сей раз парень зашипел на него.
В смысле, реально зашипел… как змея. Или как взбешённый кот.
– Феникс, – сказал мужчина, и шипение искажало его слова.
Дэгс застыл.
До сих пор он не осознавал этого, но они впервые заговорили, во всяком случае, друг с другом. Дэгс говорил с женщиной, парень орал на своего пса, но никогда не обращался к самому Дэгсу.
Боксёр-демон улыбнулся ему.
Это была чертовски пугающая улыбка. Она растянула толстые, покрытые шрамами губы боксёра, и его глаза неестественно ярко сверкнули тем красным свечением демонического света.
– Феникс сгорит. Ты опоздал, набожный мудак.
Дэгс замахнулся, но на сей раз боксёр ускользнул в сторону.
Он двигался так быстро, что Дэгс озадаченно нахмурился, сместив свой вес, чтобы компенсировать и последовать за ним. Обычно он был быстрее демонов. Это серьёзное преимущество появилось после Изменения. Он был сильнее их, быстрее и обычно умнее.
И это единственная причина, по которой он до сих пор жив.
Когда тот толстый кулак снова устремился в его сторону, Дэгс рефлекторно сдвинул плечо назад, скользнув в сторону и ниже, но едва успев. Он использовал инерцию, чтобы выгнуться и атаковать кулаком. Демон пригнулся и увернулся, и удар пришёлся вскользь по его плечу.
С этим парнем определённо что-то не так… в смысле, сильнее «не так», чем с большинством демонов.
В основном они были довольно тупыми. Даже бездумными.
Они хотели наркотиков, секса, иногда крови, иногда детей, иногда женщин, иногда даже денег. Некоторые желали власти и пытались внедриться в преступные синдикаты. Некоторые пробирались в правоохранительные органы и даже политические учреждения.
Но они не были замысловатыми.
Их желания и планы обычно были довольно прямолинейными.
Разум и глаза Дэгса изучали то, как тело противника приняло удар его кулака. Демон определённо переносил атаки слишком легко, двигался слишком быстро, сила и скорость Дэгса его совершенно не удивляли.
Судя по его комментарию ранее и тому узнаванию, промелькнувшему в глазах, он мог даже знать, кто такой Дэгс.
Подумав об этом, Дэгс подпрыгнул и обрушился со сжатым кулаком, используя гравитацию и мышцы, чтобы врезать боксёру прямо по лицу. Сочетание его веса, гравитации и инерции, не говоря уж о талии и бёдрах, в которые он вложил силу удара, заставило парня упасть на асфальт.
Наконец-то.
Но боксёр всё равно реагировал недостаточно.
Он охнул, когда его колени ударились об асфальт, и Дэгс услышал, как что-то хрустнуло – что-то, по звуку очень походившее на ломающуюся кость. Парень лишь хрипло выдохнул, хотя боль должна быть адской.
Вместо этого он дал отпор, выставив руки и ладони в жалкой попытке удержать свой вес, а сам поднял взгляд, чтобы проследить за Дэгсом.
Дэгс не ждал.
Легко приземлившись на одну ногу, он стремительно развернулся и пнул боксёра прямиком по челюсти.
Удар попал точно в цель.
Дэгс ощутил ту удовлетворительную дрожь жара, когда попал в нужное место с точностью, которую он до сих пор не мог объяснить. Даже спустя столько лет за восторгом приходило чувство вины в сочетании с пониманием, что он не должен так сильно этим наслаждаться. Ещё не увидев результат, он знал, что вывихнул челюсть мужчины.
«Баю-баюшки-баю, придурок».
Дэгс не сводил взгляда с боксёра, когда крепко сложенный мужчина неуклюже повалился на асфальт. Как и ожидал Дэгс, его лицо упало первым, шлёпнувшись о поверхность тротуара. Остальное его тело повалилось на мускулистые руки, торс и спина изогнулись в неестественном положении, а голова перекатилась набок, когда тело грузно плюхнулось на асфальт.
Вздрогнув от звука, с которым его череп встретился с тротуаром, Дэгс оставался на прежнем месте, тяжело дыша. Он продолжал стоять, напрягшись всем телом и наблюдая за лицом боксёра.
В те несколько секунд он не шевелился, если не считать дыхания, и намеренно запасался кислородом, переводил дух на случай, если это понадобится.
Он выучил свой урок с этим парнем.
Он не делал никаких предположений.
Он наблюдал за лежащим боксёром и убеждался, что тот не поднимется.
Мальчик-демонёнок отключился окончательно.
Физически они могли вынести ровно столько же, сколько их человеческие носители, даже если они сами были сильнее и исцелялись быстрее.
Дэгс замер, выжидая и скользя беглым взглядом по неподвижному телу. Заметив, как раскинулись толстые ноги мужчины, как неуклюже выгнулась жутковато мускулистая правая рука, как из головы и ушей сочится кровь, как глаза остаются закрытыми, Дэгс посчитал, что драка с чертовски высокой вероятностью закончилась.
Он выждал ещё несколько мгновений, чисто на всякий случай.
Если этот парень не отключился, то такая игра достойна Оскара.
Дэгс медленно опустил кулаки, всё ещё наблюдая за демоном, вселившимся в человека. Он замер совершенно неподвижно, пытаясь определить, дышит ли этот парень. Заметив, что широкая грудь по-прежнему ровно поднимается и опускается, пусть и не так глубоко, как раньше, Дэгс усилием воли разжал челюсти. По нему пронеслось облегчение.
Он ненавидел те разы, когда нечаянно убивал их.
Такое случалось всего несколько раз, но это было ужасно.
Это преследовало его.
Дэгс собирался подойти к парню, проверить пульс, может, приподнять веко и посмотреть на зрачки – последняя проверка перед началом ритуала очищения…
…и тут кто-то позади него издал протяжный, наполовину сдавленный визг.
Дэгс застыл, повернув голову.
На него смотрело лицо, выглядевшее оранжевым из-за света фонаря. Её глаза уставились на него, грудь тяжело вздымалась.
Она дышала даже тяжелее, чем он сам.
Глаза и разум Дэгса медленно подметили всё остальное.
Её ладони распластались по кирпичной стене, пока она смотрела на него широко раскрытыми карими глазами, будто Дэгс превратился в пришельца с зелёной кожей. Он смотрел на неё в ответ и не моргал, пока она тяжело пыхтела, вжимаясь спиной в стену в тени.
– Какого, – просипела она. – Хера. Сейчас. Было.
Она продолжала пыхтеть, глядя на него.
– Нет. Правда, – её грудь поднималась и опускалась рывками, силясь справиться с приливом адреналина. – Что. Во имя семи адов. Это было? Что я только что видела?
Дэгс моргнул, уставившись на неё.
В те несколько секунд у него не было никакого ответа.
Глава 2. Лунатизм для чайников
Когда-то Дэгс был нормальным парнем.
Странно было регулярно думать об этом, особенно в отношении себя самого.
Но он думал об этом. Иногда эти воспоминания каким-то образом удерживали его разум на верном пути.
Это напоминало ему прикладывать усилия в отношениях с людьми. Это напоминало ему, что надо пытаться.
Когда-то он был нормальным.
Он был в состоянии делать это. Говорить с людьми. Взаимодействовать с другими человеческими существами, не сомневаясь во всём, что он говорил и делал, в каждом странном жесте, нестандартной повадке, причудливой особенности речи или неловкой паузе, в каждом разе, когда он напрягался так, что это могло кого-то смущать. Он мог просто жить, существовать в мире, не беспокоясь о том, что какая-то не-нормальная часть его окажется на виду.
Когда-то он был нормальным.
Эти новые, не фабричные опции… чем бы это ни было, чёрт возьми… не были настройками по умолчанию для модели под названием «Дэгс Джордейн».
Не таким его достали из коробки.
Дэгс всё ещё зацикливался на последовательности событий, приведшей его к нынешнему состоянию – пожалуй, зацикливался сильнее, чем следовало. Это до сих пор не давало ему спать по ночам, заставляло смотреть в потолок и гадать, что стало бы с его жизнью, если бы он не совершил тот абсолютно дурацкий поступок.
Лунатизм.
Чёрт.
Дурацкий эзотерический сон наяву.
Как его друзья уговорили его на такую колоссальную глупость? Он тогда даже не интересовался подобными штуками. Дэгс никогда не был искателем. Его даже отдалённо не манило «расширение сознания» или что-то подобное.
Нельзя сказать, что он был чист как свежевыпавший снег.
Он пил, немного курил травку – обычно на пляже, перед тем как забраться на доску для сёрфа или сожрать слишком много тако. Он несколько раз употреблял кислоту, пробовал экстази с некоторыми своими девушками. Но он не искал путь к прозрению. Он не стремился раскрыть двери восприятия ради какой-то высшей цели.
Что ещё хуже, Дэгс знал.
Идя на всё это, он знал.
У него был чокнутый дядя, который рассказывал ему истории у того или иного костра, в той или иной резервации, когда Дэгс был ребёнком и навещал родственников с мамой. Его дядя смеялся и описывал, как курил ту же штуку, которую хотел употребить Юрий. По словам дяди, он выкурил её, его стошнило, затем всё почернело. Очнулся он без штанов, весь в рвоте, на обочине земляной дороги где-то в горах возле Санта-Фе.
В каком месте нечто подобное могло показаться заманчивым, для Дэгса оставалось загадкой.
Может, дело в том, что ему было восемнадцать.
Может, он чувствовал себя несокрушимым.
Может, он и без того слишком обдолбался к тому моменту, когда Юрий это предложил.
Правда одна – Дэгс не знал, почему сделал это. Он не знал, почему сделал много вещей, ещё до того случая, который он называл «Изменением».
С другой стороны, может, многие испытывали такие чувства.
Может, в Дэгсе вообще не было ничего особенного или необычного.
Может, случившееся – просто результат большого невезения.
Его подруга Джейд придерживалась своей теории.
Она называла Дэгса «Воронкой Хаоса».
Она была пьяна, когда сказала это в первый раз.
Им обоим было по двадцать с небольшим, то есть, после Изменения прошло несколько лет.
Они оба смотрели на сёрферов, опираясь на перила потрёпанного крыльца в каком-то доме для студенческих тусовок, пили пиво и чувствовали вибрации музыки, грохотавшей в доме. Сказав это, она истерически захохотала, обдав его ухо дыханием с запахом виски, а затем крепко шлёпнула его по заднице.
Несмотря на лапание его задницы, Дэгс был относительно уверен, что она сказала это не как комплимент.
Но она не совсем ошибалась.
После Изменения Дэгс обзавёлся склонностью сталкиваться с тем, что большинство людей назвало бы чрезвычайно огромным количеством «случайно проблематичных» событий.
Он ясно помнил ту ночь.
Он помнил её отчасти потому, что изначально нервничал из-за вечеринки. Это была одна из его рандомных попыток играть в нормальность ещё до того, как он полностью отказался от этой затеи. До того, как он наконец-то принял тот факт, что тусовки и Изменение не сочетаются.
Тогда он ещё пытался убедить себя, что может вести нормальную жизнь с некоторыми ограничениями – как диабетик или человек, страдающий от сильной тревожности. Он посчитал, что с Юрием и Джейд было безопасно. Они были его самыми давними друзьями. Он знал обоих с начальной школы. Они оба присутствовали при том опыте лунатизма.
Позднее той же ночью, в том же доме на Венис-бич (куда Дэгс пришёл, чтобы оправиться от расставания с его последней настоящей девушкой, цыпочкой ростом полтора метра, с синими волосами и странным именем Гонзо, которая сообщила, что он для неё «слишком странный»), кто-то поджёг столовую.
Как оказалось, парень был демоном.
Одержимый демоном парень не просто прошёл вблизи свечи и не опрокинул масляную лампу. Он три минуты подряд орал матом на девушку в крохотном неоново-зелёном платье, а потом швырнул коктейль Молотова. Подожжённый бензин воспламенил полупрозрачные занавески в бунгало, поношенный ковёр, допотопные плетёные кресла и едва не подпалил кошку.
Дэгс сумел потушить пожар.
Если не считать гадких царапин от кошки, явно возложившей на Дэгса личную ответственность за всё фиаско, Дэгс также сумел сделать это до того, как кто-то пострадал. Можно сказать, что поджигатель даже оказал владельцу дома услугу, разделавшись с грязным ковром и подгнившей плетёной мебелью.
После этого он разобрался с демоном, но сначала пришлось вытащить его на пляж, чтобы найти место без свидетелей.
Вот и сходил Дэгс на вечеринку.
Вот и накрылись медным тазом его планы закончить колледж.
Через несколько месяцев он сдал тест, чтобы получить лицензию частного сыщика.
После того, как Гонзо вышвырнула его, после пляжной вечеринки с коктейлем Молотова, после понимания, что этот кошмар едва ли закончится, Дэгс наконец-то смирился с неизбежным.
Он не был нормальным. И вряд ли он когда-то вновь станет нормальным.
Если Дэгсу суждено жить в окружении дерьма, с таким же успехом можно получать за это деньги. Если он собирался бороться с демонами в свободное время, то ему нужно хорошее прикрытие.
То ли судьба привела его туда, где он находился сейчас, то ли чистой воды идиотизм, но плачевный факт в том, что это не имело значения.
Жизни было плевать на его оправдания.
Изменение случилось.
Пути назад нет.
Дэгс мог что угодно рассказывать себе о причинах этого и о смысле, но на деле не было никакой разницы.
– Ты собираешься мне отвечать?
Дэгс моргнул. Он снова сосредоточился на боксёре, упавшем в странной, изогнутой позе на асфальт, отчего казалось, будто его толстые мускулистые руки принадлежат другому телу.
Он всё ещё не шевелился.
Он всё ещё дышал.
Дэгс повернул голову и посмотрел на девушку.
Женщину. Ей должно быть как минимум двадцать с небольшим.
Почему, чёрт возьми, она до сих пор здесь?
– Эй! – рявкнула она. – Что с тобой не так?
Глаза Дэгса дрогнули, снова сосредоточившись на ней. Он настороженно покосился на боксёра, почти против своей воли, но парень так и не пошевелился. Он в отключке. Должен быть в отключке. Или же притворяется лучше всех, что видел Дэгс.
– Ты его знаешь? – прямо спросил он.
Когда женщина не ответила сразу же, он посмотрел на неё.
Поизучав её лицо, он понял, что теперь уже он, в смысле сам Дэгс, пугает её. В чём дело? Что-то на его лице? В тоне его голоса?
– Ты его знаешь? – спросил он, усилием воли контролируя свои интонации. – Похоже, он нацелился именно на тебя. Ты его видела до сегодняшнего дня?
– Нет.
– Пистолет принадлежит тебе?
Она поколебалась.
Когда он снова перевёл взгляд на неё и прищурился, она сглотнула, затем быстро закивала, будто он ткнул её пальцем в бок.
– Д-да. Моей соседке. Моей лучшей подруге. У неё проблемы. В основном оружие для неё.
Дэгс нахмурился. Он подумывал развить эту линию расспросов, но она заговорила первой.
– Ты кто такой, чёрт возьми? – спросила она. – Ты коп?
Он покачал головой.
– Нет.
Она моргнула, уставившись на него.
Когда он не продолжил, она помрачнела.
– Ты теперь будешь прикидываться дурачком? – страх в её голосе исказился, почти напоминая злость, но Дэгс всё ещё слышал ту дрожь. – Эй. Я его слышала. Я слышала, как он говорил с тобой. Ты знаешь этого парня?
– Нет.
Когда Дэгс не пояснил, она выдохнула с явным раздражением.
– То есть, ты чисто случайно оказался здесь? Именно тогда, когда он меня схватил? Я должна купиться на это?
Дэгс наградил её бесстрастным взглядом.
– Можешь «купиться» на что угодно.
Почувствовав резкий тычок в той своей части, что не использовала слова, Дэгс напрягся и ощутил на себе чей-то взгляд. Он окинул взглядом переулок, нахмурившись и ощущая адреналин, выбросившийся в кровь.
– Мне надо уходить, – он вытащил телефон из заднего кармана и посмотрел на светящийся дисплей. На мгновение поколебался, подумывая набрать 911.
Секунду спустя он отбросил эту мысль.
Ему надо уходить. Немедленно.
– Тебе тоже лучше уйти, – добавил он, опуская телефон. – Позвони в полицию, когда окажешься на безопасном расстоянии. Сначала зайди в кафе. В любое место, где открыто. Лишь бы там были люди. Не трогай этого парня. Пусть полиция с ним разберётся.
Дэгс уже поворачивался к выходу из переулка.
Он сделал только два шага.
На улице снаружи взвыли сирены.
У входа в переулок полыхнул свет, ослепивший его.
Среагировало его тело.
Среагировало Изменение.
Скажем так, Дэгс не принимал решение самостоятельно.
Он вообще нифига не решал.
Сработал чистый инстинкт. Этот инстинкт выбросил все правила, которые он для себя установил – даже более бесполезные правила, придуманные для тех частей Изменения, которые он не мог контролировать.
Колени Дэгса согнулись.
Затем с силой выпрямились, подбрасывая его в полноценном прыжке.
Он ринулся вверх.
Он не говорил своим крыльям расправиться.
Он ни капельки не хотел расправлять их, но Дэгс понятия не имел, как это контролировать, хотя у него имелись годы типа практики. Он вообще не контролировал крылья, что уж говорить о том, когда они появлялись и исчезали.
Даже если бы он по какой-то дурацкой причине намеренно подпрыгнул вот так, даже если бы он хотел, чтобы крылья вырвались из его спины, раздирая его любимую футболку и куртку и расправляясь на глазах незнакомой женщины и кучи копов, светивших на него фонариками, Дэгс не сумел бы сделать это нарочно.
Дэгс не контролировал многие вещи, на которые был способен после Изменения.
По той же причине он относился к этому как к странному хроническому заболеванию – очень странному и очень опасному хроническому заболеванию, о котором никому не мог рассказывать.
Как и многие люди, страдавшие от хронических болезней, Дэгс избегал всего, что могло спровоцировать «приступ» или какую-то вспышку. Однако, в отличие от большинства хронических больных, Дэгсу практически ничего не помогало.
Но он продолжал пытаться, зная, что это больше похоже на молитвы.
К сожалению, это работало с такой же эффективностью, как и его молитвы.
То есть, вообще не работало.
Глава 3. Вот где ты живёшь?
Дэгс открыл глаза, глядя на знакомый низкий потолок.
Кто-то стучал в его дверь.
Стучал очень громко.
Стучал в такой манере, которая наводила на мысль – едва ли этот кто-то просто уйдёт.
– Дэгс! – проорал голос, приглушаемый толстой дверью. – Я знаю, что ты там! Открывай!
Он полежал ещё секунду, всё ещё надеясь, что незваный гость уйдёт. Каждая мышца в его теле болела. Он чувствовал себя так, будто пробежал марафон… а потом его сбил мусоровоз.
– Дэгс! – голос сделался громче. – Открой чёртову дверь! Немедленно!
Раздражённо выдохнув, он сел и тяжело охнул.
От движения стало намного хуже.
Он вернулся в свой «человеческий костюм».
В смысле, когда проявления Изменения отступали, Дэгсу приходилось терпеть синяки, ноющие и потянутые мышцы, не говоря уж о чёртовом измождении. Он изо всех сил старался поддерживать себя в хорошей физической форме, и это помогало, но никогда не убирало последствия полностью.
Всё в Изменении давалось ему тяжело.
Он не раз гадал, может, он стареет по собачьим годам.
Вот, например, сейчас. Болела его спина, плечи, руки, костяшки пальцев и сами пальцы. Вздрогнув, Дэгс потянулся, разминая руки и хрипя от боли. Даже чёртова ступня болела – наверное, от удара, что вывихнул челюсть того парня.
Он схватился за край алькова, в котором спал, и сдвинулся настолько, чтобы свесить ноги. Не утруждаясь лестницей, встроенной в стену, он соскользнул на пол и вздрогнул, когда приземлился на голые ступни.
Щурясь и силясь открыть глаза вопреки тусклому освещению, Дэгс на мгновение ухватился за стену, затем начал ковылять к входной двери. По дороге он держался за разные вещи для опоры – за спинку кожаного дивана, за стул, за другой сегмент стены, лодыжкой ударился о ножку декоративного столика. Он ругнулся, не останавливаясь и продолжая идти к оглушительному стуку и слабому свету, лившемуся из скошенного окна над входной дверью.
