Текст книги "Провидец (ЛП)"
Автор книги: Дж. С. Андрижески
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 19 страниц)
Глава 17
Долг
Ник простоял там на несколько секунд дольше должного.
Он знал, что они уже засекли его наблюдением.
Стиснув зубы, он шагнул к двери, обшитой металлическими пластинами. Излишнее количество заклёпок и в целом закос под темницу казались ему чрезмерными, но, наверное, им надо поддерживать образ. В конце концов, никто не приходил сюда, не зная, куда именно он направляется.
Хотя здешние вампиры не то чтобы прятались.
В противном случае они не стали бы афишировать своё присутствие подобием неоновой вывески на стене. Лишь высочайшая уверенность позволяла им сделать это – уверенность в том, что никто не станет с ними шутить, включая и большинство правоохранительных органов.
Выбросив всё это из головы, Ник резко постучал костяшками пальцев по железной панели. Гулкий, грохочущий звук эхом разнёсся по кирпичному переулку, который он нашёл, пройдя между похожим на склад зданием и прилегающим к нему особняком.
Стукнув пять раз, Ник сделал шаг назад и окинул взглядом улицу, подмечая камеры наблюдения, которые теперь нацелились на него с трёх сторон.
Он знал, что они могли его слышать.
Он знал, что они могли и видеть, и слышать его.
Они просто не торопились открывать дверь.
Нахмурившись, он посмотрел на виртуальный дизайн глаза в стене над дверью, предположив, что там они установили четвёртую камеру. Это определённо подходило к чувству юмора Брика.
Если он прав, то за дверью также ведётся аудио-наблюдение.
– Я здесь, чтобы увидеть Брика, – произнёс Ник угрюмым, но всё равно громким голосом. – У меня есть право. Я кровный. Мне сказали приходить сюда, если я когда-либо захочу контакта.
Тишина.
– Если кто-то может сообщить ему, что я здесь, – начал он, колеблясь. – Или сказать мне, если его здесь нет. Я лишь хочу поговорить…
Дверь внезапно отворилась.
Ник повернулся, рефлекторно сделав шаг назад.
Он осознал, что смотрит на поразительно знакомое лицо.
Вампир стоял на пороге, грациозно наклонившись вбок.
Одно плечо идеально прислонено к металлическому дверному проёму, одна нога изящно согнута поверх другой; лишь голова оставалась ровно в вертикальном положении, контрастируя с телом.
Тёмно-синяя рубашка, которая могла быть сшита из настоящего шёлка, распахивалась на белой как мел мускулистой и абсолютно безволосой груди. Длинные тёмные волосы обрамляли необычное, поразительное, но всё же привлекательное лицо с широкими чертами, высокими скулами, глубокими глазами и сильным подбородком. Его волосы спадали косматой гривой, которая каким-то образом указывала на посещение дорогого салона; даже его косматость казалась почти идеально продуманной, как и лёгкие чёрные пряди в каштановой массе, и заплетённый в косичку хвостик в стиле Чингисхана, удерживавший часть волос сзади, на затылке.
Он смотрел на Ника со слегка приподнятого порога.
Вопреки этому Ник знал, что он на несколько дюймов выше другого мужчины.
Это так в духе Брика – сделать в своём логове такой порог, который давал ему лёгкое психологическое преимущество; просто на случай, если это понадобится.
Вампир смотрел на него с абсолютно неподвижным лицом.
Ник смотрел в ответ.
Теперь, очутившись лицом к лицу с ним, он задавался вопросом, какого хера он здесь делает. Уинтер была права. Приходить сюда было безумием.
– Ну? – протянул вампир.
Тягучий луизианский акцент потряс Ника своей знакомостью.
От этого его разум на мгновение опустел, несмотря на многие годы, прошедшие с тех пор, как он в последний раз слышал этот голос.
– …Ты заходишь, Наоко? – спросил вампир, вскидывая бровь. – Или нет?
Ник почувствовал, как стискиваются его зубы.
Он окинул взглядом переулок, затем обратно посмотрел на своего создателя.
Когда Брик скользнул назад, отступая в тень помещения, Ник осознал, что уже поздно передумывать.
Он уже подписался на это.
Стараясь шагать ровно и не выдавать гипса на ноге или раны под ним, он легко запрыгнул в открытый дверной проём, опираясь на здоровую ногу и следуя за Бриком в тускло освещённое пространство.
Его взгляд метнулся к времени в гарнитуре.
Уинтер сказала, один час.
Прошло уже двадцать минут.
Ему нужно убедить Брика вести себя нормально, бл*дь, и у него есть всего сорок минут до того, как сюда заявится его девушка… и ей наверняка разорвут горло.
То есть, по факту он в полной заднице.
***
Он последовал за Бриком по узкому коридору.
Он невольно заметил, что вампир был босым и передвигался такой же скользящей грациозной походкой, которую помнил Ник.
Почему-то от наблюдения за этим бесшумным как у пантеры передвижением всё накатило стремительной волной.
Не только те годы в Белой Смерти.
Годы до этого.
Годы до войны.
Годы, когда он только адаптировался к тому, кем он стал.
Прежде чем Ник успел взять себя в руки, устаканить свой разум достаточно, чтобы подумать о следующем шаге, физическое пространство вокруг него неожиданно расширилось.
Брик покинул узкий коридор, не замедляя беззвучных шагов, и Ник последовал за ним, но остановился, как только вошёл в просторную комнату с высокими потолками. Он посмотрел вверх и по сторонам в тускло освещённом пространстве, подмечая планировку и ища выходы, и только потом отошёл от тёмного проёма, ведущего в коридор.
Здесь стены и потолок возвышались на несколько этажей, во всю высоту кирпичного склада, отчего складывалось ощущение, будто он только что вошёл в какой-то вампирский загон.
Слева от себя Ник увидел мониторы, занимавшие пространство до середины кирпичных стен в высоту. Большая часть этих экранов показывала купольные звёзды – предположительно, через наружные камеры.
Экраны на нижних уровнях демонстрировали преимущественно новости, только у всех был отключён звук. Ник заметил, что каналы вели трансляции как минимум из шести разных скоплений охраняемых зон: Россия, Соединённые Штаты, Европа, Индия, Африка и Китай.
Лишь у одного монитора был включён звук.
Он находился на самом нижнем уровне.
Вокруг него собралась примерно дюжина вампиров, расположившихся на потёртых мягких диванах с тёмно-пурпурной бархатной обивкой. Все они зачарованно смотрели чёрно-белый фильм на экране с диагональю в метр с лишним.
Ник прищурился, присматриваясь к кадрам, и узнал Хамфри Богарта. Ещё через несколько секунд он осознал, что они смотрят «Мальтийского сокола».
И вновь создалось ощущение, будто он прошёл через машину времени.
Ощутив движение справа от себя, Ник повернулся и увидел, как Брик опустился на кресло с высокой спинкой, которое стояло во главе полукруга других диванов, уже с тёмно-зелёной, а не пурпурной обивкой. Вся эта обстановка, со старомодными креслами с высокими спинками, антикварными диванами, персидскими коврами, стеклянным комодом с хрустальными графинами, наполненными красным вином, виски, коньяком, разными ликёрами, бурбоном, водкой… толстые белые свечи на каминной полке над огромным широким камином слева от Брика… шкура зебры, брошенная на кушетку в углу… декоративные подушки, гигантское серебристое зеркало над камином.
Всё это было так… в духе Брика.
Ник не мог решить, ободряло его или пугало то, что Брик так мало изменился.
Очевидно, он не отделался от своих пристрастий к театральности.
– Иди сюда, Наоко, – сказал вампир.
Его голос звучал сурово, почти холодно.
Ник почувствовал, как его челюсти вновь сжимаются.
Он узнал этот тон.
– У меня мало времени, – ворчливо начал он. – У меня всего лишь несколько вопросов. Я хотел спросить у тебя…
– Иди сюда, Наоко. Немедленно.
В этот раз Ник помедлил лишь на долю секунды.
По-прежнему стискивая зубы, он подошёл прямо к креслу, на котором расположился Брик, и изо всех сил постарался замаскировать хромоту в раненой ноге. Он остановился в нескольких футах перед старшим вампиром и посмотрел на него.
– Серьёзно? – Брик пристально уставился на него, и теперь в его хрустальных глазах проступила капелька алого. – Серьёзно, Наоко? Вот как ты меня приветствуешь? – когда Ник промолчал, он нахмурился её сильнее. – Что же именно я сделал тебе, чтобы заслужить такой уровень неуважения?
Ник выдохнул, не подумав о том, как по-человечески выглядело такое поведение, и ответил.
– У меня правда нет на это времени, Брик, – сказал он. – Если ты не хочешь со мной говорить…
– О, но я очень даже хочу поговорить с тобой, мой дорогой мальчик, – протянул Брик, легонько покачивая ногой, переброшенной через подлокотник кресла. – После того как ты удостоишь меня бл*дским уважением, которое мне причитается… как твоему прародителю, чёрт возьми.
Открытая угроза в его голосе заставила Ника вздрогнуть.
Ник всмотрелся в его лицо и осознал, что тот не шутит.
Он на полном серьёзе ожидал, что Ник поцелует кольцо.
Более того, он может навредить ему, бл*дь, если Ник этого не сделает.
Почувствовав, как его челюсти сжимаются по-настоящему, Ник плавно опустился на одно колено. Он склонил голову, положив ладони на приподнятое бедро.
– Приношу свои извинения, – угрюмо сказал он. – Я не хотел нанести оскорбление.
Поначалу Брик не ответил.
Ник не поднимал головы, продолжая смотреть в пол.
Может, и прошло немало времени, но протоколы никогда не забываются. Он не ожидал, что придётся возвращаться к азам дисциплины, как это было в первые годы после обращения. Но, наверное, это стоило предвидеть.
Думая об этом сейчас, он понимал, что не должен был ожидать ничего иного, учитывая то, кем был Брик, и каким он был, когда Ник видел его в последний раз.
– Могу я задать свои вопросы? – сказал Ник, по-прежнему глядя в пол. – Я не желаю отнимать твоё ценное время.
Молчание вновь затянулось.
Затем Брик издал низкое рычание.
– Моё ценное время, – протянул он холодным размышляющим тоном. – Интересная попытка показаться вежливым, но она опять намекает на неуважение.
Ник нахмурился, покачал головой.
– Нет.
– Ты теперь полностью человек, дитя моё? Твои повадки определённо указывают на это.
Ник стиснул зубы настолько, что это причиняло боль.
Говоря тихим голосом, он пожал плечами.
– Так проще. Меньше проблем.
– Только для того, кто их боится, – произнёс Брик с презрением в голосе. – Только для того, кто решил пресмыкаться в рамках их правил… умолять их о принятии. Даже о любви.
Ник не ответил.
Когда молчание затянулось, он начал задаваться вопросом, не было ли это тоже ошибкой.
Брик явно чего-то хотел от него.
И он не позволит Нику соскочить с крючка, пока не получит искомое.
– Чего ты желаешь от меня, отец? – сказал Ник старательно покорным голосом. – Что я могу сделать для тебя?
– К примеру, ты можешь пососать мой член, – холодно ответил Брик. – Ты можешь позволить мне покормиться от тебя, показать мне, что ты всё ещё верен мне, дитя… что ты здесь не по такой причине, которая навредит мне или моим людям, прямо или косвенно.
Ник постарался скрыть реакцию со своего лица.
После небольшой паузы, во время которой он по-прежнему смотрел в пол, он один раз качнул головой.
– Я не могу это сделать, – сказал он, усилием воли сохраняя сдержанный тон. – Я сожалею, отец, но я не могу. В настоящий момент я в отношениях. Мы храним друг другу верность. Я делю кровь лишь со своим партнёром. Я не нарушу эту клятву. Я знаю, что мой отец не стал бы просить меня о таком.
Молчание сделалось свинцовым.
Ник выжидал, мысленно готовясь.
Честно говоря, он понятия не имел, как Брик может отреагировать на такие новости.
Ему не нравилось даже говорить об этом; ему вообще не нравилось упоминать Уинтер.
В то же время он знал, что Брик никоим образом не пытался шокировать его, прося о минете. Он говорил совершенно серьёзно, и при этом он обязательно кормился бы от Ника, читая его через кровь настолько, насколько Ник это позволит.
Нельзя сказать, что он никогда прежде не требовал этого от Ника.
Так что Ник просто стоял на коленях и ждал.
Он и не осознавал, до какой степени напрягся, пока Брик не изменил позу в кресле перед ним. От внезапного скрипа брюк вампира, отливавших металликом, Ник едва не дёрнулся, едва не вскочил на ноги.
Однако он не сделал этого.
Он даже не поднял взгляд.
Он заставил себя оставаться неподвижным, сохранять пустое выражение лица и не отводить глаз от персидского ковра в изножье кресла Брика. Он старался оставаться в точно такой же позе, продолжая слушать, как вампир шевелится и меняет положение в кресле с высокой спинкой.
Он наполовину ожидал, что Брик его ударит, судя хотя бы по электрическому заряду, который он теперь ощущал в воздухе между ними.
И это тоже было бы не в первый раз.
Однако вампир его не ударил.
Вместо этого он вновь устроился в своём кресле в стиле «Алисы в стране чудес».
– Тогда давай, – сказал Брик, и его тон вновь сделался холодным, с лёгкой ноткой скуки. – Задавай свои вопросы, Наоко.
Ник не отрывал взгляда от пола.
– Есть технология, – осторожно сказал он. – Мне сказали, что она новая. Возможно, в данный момент продаётся на чёрном рынке. У меня есть основания полагать, что она либо изготавливается, либо каким-то образом добывается из вампирского яда. Похоже, её контролируют человек и вампир, хотя это не подтверждено. Возможно, они заплатили за её разработку или украли её, а потом попытались продать третьим лицам. Этот человек теперь мёртв…
– Эйб Сильвертон, – сказал Брик.
Ник вздрогнул.
Он нахмурился, по-прежнему глядя в ковёр.
– Да, – он подумал, не посмотреть ли вверх, затем решил, что не стоит, и лучше придерживаться покорной линии поведения. – Значит, тебе известно об этой технологии, отец? Ты не мог бы рассказать мне?
Последовала пауза.
Затем Брик усмехнулся, вновь изменив положение тела на кресле с бархатной обивкой.
– Значит, как обычно, человеческие власти понятия не имеют, что происходит на самом деле, – протянул Брик. – Почему я не удивлён?
Он умолк, вероятно, наблюдая за реакцией Ника.
Затем голос вампира сделался мелодичным, наполнился притворным сожалением.
– Ах, Наоко. Зачем ты тратишь своё время впустую, работая на эти мешки с кровью? Ты мог бы действительно быть частью истории… а не идти следом за событиями, зачищая развалины, оставленные теми, кто лучше тебя… спустя много времени после того, как значительные моменты уже миновали.
Ник нахмурился, пытаясь решить, стоит ли заговорить.
С Бриком часто лучше всего было молчать.
Его прародитель всегда любил поговорить.
А вот выслушивать кого-то его меньше интересовало.
Как раз когда он подумал об этом, старший вампир драматично вздохнул.
– Если ты спрашиваешь меня, являемся ли мы нынешними владельцами этой «технологии», как ты выразился… то ответ отрицательный. У нас нет необходимости ввязываться в это, сын мой. Это человеческие дела. Как я всегда говорил, когда люди вознамерились поубивать друг друга, зачастую проще всего держаться в стороне. Иронично, но им это удаётся куда лучше, чем нам… возможно, потому что они не способны испытывать то же глубинное раскаяние и сострадание, что и мы. Они просто созданы иначе. Дорогие бедняжки ничего не могут с этим поделать.
Ник не шевелился.
Он не менял выражение лица.
Он старался перетерпеть последнюю часть слов Брика.
Он знал, что Брик не просто пытается раздразнить его своими расистскими комментариями. Он говорил каждое слово всерьёз, по крайней мере, пока произносил их. У Брика имелось столько же сострадания к человечеству, как у среднестатистического ястреба – к зайцу.
Более того, Ник знал, что не стоит спорить с жеманностью Брика или его странными попытками философствовать. Ник честно не понимал, имеется ли у Брика связная идеология, или он просто выуживал заявления из собственной задницы, когда это согласовалось с его целями.
Ник не был уверен, что это вообще имеет значение.
По этой и многим другим причинам он проигнорировал поучения и сосредоточился исключительно на первой части слов своего прародителя.
– Тебе известны человеческие причастные лица? – осторожно спросил он.
– Ты хочешь знать, кто закладывает эти бомбы, – сказал Брик будничным тоном. – Ты пришёл сюда после того, как годами игнорировал меня. Даже после моей щедрейшей помощи в прошлом месяце, даже после того, как я даровал тебе разрешение участвовать в боях, используя моё имя… ты пришёл сюда только сейчас. Не для того, чтобы поприветствовать меня. Не для того, чтобы спросить, как я поживаю. Не для того, чтобы разделить со мной ужин. Не ради делёжки кровью. Не ради секса. Не ради чего-либо, бл*дь, имеющего отношение к нашему виду… а лишь для того, чтобы выпытывать из меня информацию. Информацию, к которой ты, Наоко, имел бы свободный доступ, если бы не покинул меня.
Его тон ожесточился, переполнившись нескрываемым презрением.
– Ты приходишь сюда ради этого. Чтобы расспрашивать о человеческих делах. Делах, которые, как я только что тебе сказал, не касаются меня и моих людей. Делах, которые ниже нашего достоинства, и которые должны быть ниже твоего. Ты не только вампир, Наоко… ты сын короля.
Ник почувствовал, как его челюсти сжались.
Он сохранял тихий почтительный тон.
– Я пришёл за советом, отец. За твоими экспертными познаниями. За твоей помощью в ситуации, где я не могу самостоятельно отличить правду…
– Брехня.
Ник поднял взгляд, не подумав, и обнаружил, что вампир улыбается ему, а его похожие на стекло глаза столь же тверды и холодны как лёд.
Ник снова уставился в ковёр.
– …Уж извини за выражение, – протянул вампир. – Но ты всегда становился сладкоречивым, когда тебе что-то нужно, Наоко. Однако ты сделал меня весьма сварливым. Ты изображаешь подобострастие, но ты забываешь… ты мой. Ты принадлежишь мне, Наоко. Ты знаешь это кровью, но всё равно цепляешься за фантазию, будто ты можешь мне соврать. Будто ты можешь сыграть роль прилежного сына, ни на йоту не имея это в виду, и я всё равно не увижу разницы.
Ник покачал головой.
– Нет.
– Нет?
Ник стиснул зубы. Его разум подбирал слова.
– Возможно, я допустил ошибку, – сказал он мгновение спустя. – …Придя тогда, когда у меня имелось лишь незначительное время для такого светского визита и просьбы о помощи. Поскольку у меня не было этого времени, я решил не оскорблять твой интеллект, выставляя это как светский визит, когда в действительности я отчаянно нуждаюсь в твоей помощи и располагаю малым количеством времени, чтобы её получить. Я уже опаздываю на исполнение обязанностей по своей текущей роли. Я хотел сначала поговорить с тобой…
– По твоей текущей роли, – развалившийся в кресле вампир издал презрительный звук. – Роли Миднайта? Ручного пёсика для людей?
Ник почувствовал, как его пальцы невольно напряглись на бедре.
– Да, – просто сказал он. – Хотя у меня есть основания полагать, что в этот самый момент моя жизнь тоже подвергается опасности. Вполне вероятно, что на меня нацелились эти люди. Или кто-то причастный.
– Стрейвен? – переспросил Брик. – Ты думаешь, что этот лапающий людей наркоман пытается тебя убить, Наоко?
Последовало молчание.
Затем Ник пожал плечами
– Я честно не знаю. Мне известно лишь то, что всё это масштабнее, чем я изначально думал. Вероятно, масштабнее того, что мои работодатели способны ясно видеть. Я хотел узнать твою точку зрения. Я надеялся почерпнуть…
Но Брик нетерпеливо выдохнул, перебив его.
– Я знаю, что ты хочешь узнать, Наоко.
Пауза.
Когда молчание затянулось, Ник нахмурился.
– Ты знаешь. Но ты мне не скажешь?
Издав очередной явно раздражённый звук, Брик резко поднялся на ноги.
Держа голову опущенной, Ник глазами проследил за своим прародителем, наблюдая, как тот подошёл к комоду, схватил сверху квадратный стакан, а также горсть кубиков льда из медно-деревянного ведёрка.
Ник наблюдал, как он плеснул водки поверх этого льда.
Брик с напитком подошёл к креслу и одним плавным движением развалился на мебели с высокой спинкой.
– Ты действительно настолько отупел, Наоко? – спросил вампир. – Мне нужно разжёвывать это для тебя?
Ник не шевелился.
Он также ничего не говорил.
Брик покачал головой, запустил пальцы в свои длинные волосы и тряхнул похожими на гриву локонами, после чего отпил большой глоток водки.
– Что делает наш яд? – сказал Брик, говоря преувеличенно терпеливым голосом, словно он обращался к маленькому ребёнку. – С людьми, Наоко. Что делает наш яд с людьми?
Ник нахмурился.
Однако он не потрудился отвечать на непосредственный вопрос. Он достаточно хорошо знал Брика, чтобы понимать, что его театральные ужимки – это не только ужимки. Брик любил передавать информацию через самые элементарные и обыденные вещи, которые он говорил и делал.
Его прародителя можно было наградить многими эпитетами, но «тугодум» – не один из них.
– Люди хотят контролировать других людей, – осторожно произнёс Ник.
Брик рассмеялся.
– Для этого понадобится много яда…
– При условии, что они использовали яд, – сказал Ник, нахмурившись. – А не просто нашли в нашем яде вещества, которые производят нужный эффект, а потом начали синтезировать непосредственно эти вещества. Они хотят контролировать запасы… и наверняка более эффективные средства передачи.
Последовала тишина
Затем Брик усмехнулся.
– Я рад, что они не до конца притупили твою сообразительность, сын мой, – сказал Брик.
– Кто? – спросил Ник, забыв про подобострастные нотки в голосе. – Кто покупатель, Брик?
Вампир поиграл своим квадратным стаканом, заставляя прозрачную жидкость плескаться среди кубиков льда на дне.
В этот раз Ник поднял взгляд, сам того не осознавая.
Он уставился на бокал.
Он поймал себя на мысли, что он понимает.
– Россия, – сказал он. – Или кто-то в Российских Охраняемых Зонах. Вампиры или…?
– Я уже ответил на этот вопрос, Наоко, – произнёс Брик с предостережением в голосе. – Ты знаешь, как я не люблю повторять дважды.
Ник умолк.
Подумав над тем, что говорил ему вампир, он нахмурился.
– То есть, кто-то в человеческом мире стремится укрепить власть. Они планируют использовать это… что бы это ни было… наркотик? Биологическое оружие? Предположительно, чтобы каким-то образом подчинить человеческое население. Очевидно, что это не сработает на вампирах…
– Очевидно, – согласился Брик, запрокидывая голову и обсасывая водку с кубиков льда.
Ник проверил время в гарнитуре.
Прошло сорок шесть минут с тех пор, как он говорил с Уинтер.
– Они это заполучили? – прямо спросил Ник. – Русские. Те, что угрожают Стрейвену. Они уже получили доступ к технологии?
Брик уже цокнул языком, качая головой.
Это был не совсем тот звук, который издавали видящие; это был скорее звук «ц-ц-ц», который ассоциировался у Ника с людьми.
Но это всё равно заставило Ника вздрогнуть.
Это также породило прилив паранойи, когда он задался вопросом, вдруг Брику уже известно об Уинтер больше, чем он хотел ожидать.
– Ах, Наоко, – сказал Брик, вздыхая. – Думай. Думай, маленький брат.
Ник невольно поднял на него взгляд.
В этот раз Брик лишь улыбнулся.
– Нет, – сказал его прародитель, продолжая улыбаться. – Конечно, у них нет доступа. С чего бы им взрывать красивенькие здания, пытаясь заполучить эту штуку, если они уже обладают всей желанной информацией и материалами?
Помедлив, темноволосый вампир ещё сильнее расслабился на кресле.
– Тебе бы лучше держаться от этого подальше, Наоко, пока они ещё не получили этот доступ, – поигрывая остатками водки в бокале, Брик снова вздохнул, и в его голосе зазвучало притворное сожаление. – Мне было бы очень печально видеть, как ты погибнешь под перекрёстным огнём, сын мой, просто потому, что ты не можешь оставить людишек разбираться со своими человеческими делами.
Хмыкнув, он добавил:
– У меня также нет времени и терпения постоянно вытаскивать твою задницу из проблем, Наоко, раз ты регулярно ввязываешься в человеческие глупости.
Ник не ответил.
– Что-нибудь ещё, брат? – вежливо поинтересовался Брик. – Я исчерпал свою полезность для тебя? Или ты хотел бы спросить что-то ещё?
Нику пришлось подавить вопросы, которые у него имелись.
Насколько пристально его прародитель наблюдал за ним?
Что ещё Брику известно о предположительном предназначении этой так называемой «технологии» Стрейвена?
Кто изначально разработал технологию, и имелась ли она теперь у кого-то другого?
– Сильвертон её уже продал? – спросил Ник наконец. – Этому «заинтересованному лицу» в пределах Российской Охраняемой Зоны?
Когда Брик не ответил сразу же, Ник поднял взгляд.
Его прародитель хмуро смотрел на него, поигрывая последними кусочками льда на дне стакана.
– Эта ситуация тебе не по зубам, маленький брат, – произнёс вампир неожиданно серьёзным тоном. Он говорил так тихо, что эти слова явно предназначались только для одного Ника. – Возвращайся к нам. Возвращайся к нам, пока не стало слишком поздно, любовь моя… пока люди не начали вновь давать свободу своим разрушительным импульсам. Ты должен понимать, что грядёт. Ты должен видеть хоть некоторые признаки, даже находясь в окружении ничего не ведающих людей.
Ник нахмурился, выдерживая его взгляд.
И всё же он не упустил ту серьёзность или искреннее предупреждение, которое слышал в голосе своего прародителя.
Он казался почти…
Обеспокоенным.
– Приводи с собой своего партнёра, – сказал Брик, подмигивая, затем поднял стакан и выпил остатки алкоголя. – Ему или ей определённо будут здесь рады.
Ник почувствовал, как его грудь сдавило.
Посмотрев в глаза своего прародителя, он осознал, какую ошибку он совершил, упомянув Уинтер.
Конечно, Брик уже мог знать о ней.
Если его люди следили за Ником, он бы всё равно узнал, даже если пока что был не в курсе.
И всё же Ник видел там искру интереса, любопытства.
Хуже того… он также видел там ревность.
– Мне пора, – выпалил Ник.
Последовала пауза.
Затем Брик отвёл взгляд.
Повернувшись, темноволосый вампир выразительно поставил бокал с большей силой, чем требовалось, опустив его на медный столик справа от кресла.
– Ну конечно, тебе пора, – пробормотал вампир.
– Приношу свои извинения… – добавил Ник. – Но я ведь ясно дал понять, что моё время ограничено…
– Дал, – признал Брик с кивком. Используя пальцы, он отмахнулся от Ника, всё ещё слегка хмуро поджимая губы. – Улетай, маленький Наоко… улетай. Увидимся, когда я вновь тебе понадоблюсь, полагаю. Или когда я решу призвать тебя.
Ник поколебался.
Он услышал угрозу; он явственно её услышал.
Он подумывал сказать, что вернётся.
Он подумывал сказать, что нанесёт светский визит, по-настоящему выкажет дань уважения; что угодно, лишь бы не дать вампиру реализовать свою угрозу навестить Ника, как-то вклиниться в его жизнь или его мир за пределами этих стен.
Затем где-то в смятенном мозгу Ника проснулся рассудок.
Он вспомнил, насколько это ужасная идея.
Он вспомнил, что от этого станет только хуже.
– Благодарю тебя, – сказал он вместо этого.
Он плавно поднялся на ноги, скрывая шок от боли, которая пронеслась по его телу, когда он перенёс вес на раненую ногу.
Попятившись от своего прародителя, Ник не поворачивался спиной к вампиру, пока не покинул устеленную коврами зону вокруг кресла Брика, определённо похожего на трон.
Однако как только он повернулся спиной, раздался голос Брика, эхом прокатившийся по помещению с высокими потолками.
– Ты вернёшься, Наоко, – протянул вампир. – Я настаиваю.
Ник застыл.
Повернувшись, он уставился на старшего вампира, который по-прежнему развалился на бархатном кресле и лениво покачивал ногой над полом.
– …Ты приведёшь своего партнёра, и мы поужинаем вместе. Я не приму отказа, сын мой.
Ник уставился на него.
И вновь его разум перебирал различные смыслы, которые Брик мог вложить в эти слова.
Он взглянул на время.
Пятьдесят шесть минут.
Сейчас у него нет времени разгадывать эту загадку.
Вместо этого он поклонился, сохраняя абсолютно пустое выражение лица, а также небрежный тон и выбор слов.
– Ещё раз благодарю тебя за твоё время, отец, – вежливо сказал он. – Я ценю твою помощь в этом вопросе больше, чем могу выразить словами…
– Скоро, Наоко, – предостерёг вампир, явно не собираясь допускать, чтобы его слова остались без ответа. – Это случится скоро. Я и ты, мы вновь будем друзьями… а не незнакомцами. Не отчуждёнными отцом и сыном, – многозначительно помедлив, он добавил: – Я настаиваю, Наоко.
И вновь Ник выбрал не отвечать.
Поклонившись во второй раз, он просто удалился из комнаты.
