Текст книги "Чёрному, с любовью (ЛП)"

Автор книги: Дж. С. Андрижески

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 31 страниц)

Глава 6
Ученик

Наоко открыл глаза.

Он не просыпался постепенно.

Он полностью, совершенно, до конца проснулся.

Воспоминания затопили его разум.

Образы приходили линейным повествованием – длинная напрягшаяся рука под чёрным плащом, рычащее окровавленное лицо, бело-светлые волосы, окровавленные, холодные, белые как мел пальцы, стискивающие его горло металлической хваткой.

Адреналин, или какой-то его вампирский эквивалент, хлынул в его кровь, в само его сознание. Ладони Наоко нащупали жёсткую поверхность, на которой он лежал, готовясь оттолкнуться из позы лёжа на груди и животе, привести тело в вертикальное положение, в позу, готовую к драке, бегу, какому-то манёвру.

Он опёрся на ладони, отталкивая свой вес вверх и назад…

И издал невольный шокированный звук.

Что-то прижимало его к жёсткому полу.

Наоко на мгновение остановился, оглядывая деревянные доски.

Он поднял голову, насколько это ему удалось, затем попытался выгнуть шею, обернуться и посмотреть на плечи и спину.

Он мельком заметил нечто вертикальное и металлическое, выступавшее над его кожей. Он уставился на этот предмет, затем опустил голову обратно, чтобы посмотреть на пол. Он оценил свою позу, своё тело, лимиты передвижения.

Его ноги свободны. Его руки свободны.

Что бы там ни было, оно прижимало его к полу только за туловище. Вся эта штука была металлической. Металл. Острый. Может, дюйма три шириной, а толщиной всего несколько миллиметров.

Скорее всего, меч.

В любом случае, это проходило сквозь его грудь, пронизывало грудину и удерживало его на полу.

Он должен суметь вытащить эту штуку.

Почему он не мог отодрать себя от пола?

Он сильнее деревянных досок. Он покосился на рукоятку, если это действительно меч. Он мог видеть и чувствовать его, как и клинок в своём теле. Рукоятка должна дать ему опору, чтобы вытащить эту штуку из досок.

– Я его согнул, – сказал голос свыше.

Наоко поднял взгляд, выгнув шею, чтобы посмотреть в противоположную сторону комнату, всё ещё упираясь ладонями в пол по обе стороны от своей груди.

Он уставился на вампира, сидевшего на антикварном диванчике.

Диван по стилю был викторианским, с замысловатой спинкой из вишнёвого дерева, украшенной резьбой в форме роз и лиц херувимов. Зелёная обивка дивана контрастировала с белыми волосами вампира, а также с тёмно-синими брюками и классической белой рубашкой.

Вопреки современной одежде, Дориан совершенно уместно смотрелся на антикварном диване.

Он также, похоже, знал, как сидеть на нем относительно удобно – чему сам Наоко ещё не научился, хотя эта проклятая штука находилась в его комнате, когда он въехал.

Наоко обдумал слова вампира.

– Ты его согнул? – настороженно переспросил он. – Меч?

Дориан кивнул.

Наоко невольно с некоторым удовлетворением заметил, что на лице другого мужчины всё ещё виднелись следы их драки. Синяки по большей части сошли, но порезы на щеке, переносице, подбородке и возле линии роста волос всё ещё заживали.

Разум Наоко вернулся к проблеме с мечом.

Если металл согнут там, где он вонзался в дерево, то он должен суметь его вытащить.

Нужно просто подождать, пока вампир уйдёт.

– …А ещё я залил его цементом, – добавил Дориан. – Другой конец клинка. И большую часть потолка под тобой.

Наоко поднял взгляд.

Он увидел, что вампир наблюдает за ним.

В его тёмно-красные глаза вернулся тот безразличный, пустой взгляд.

На глазах Наоко Дориан склонил голову, словно изучая животное, которое он поместил в клетку. Выражение его лица не менялось.

– Я бы не советовал срывать своё тело с меча, – добавил вампир таким же бесстрастным тоном. – Самая толстая часть клинка краешком задевает твоё сердце, так что вряд ли ты сумеешь успешно освободиться… не убив себя.

Наоко моргнул, уставившись на него, затем повернул голову, чтобы посмотреть на рукоятку, торчавшую из его спины. Он сосредоточил внимание на своём сердце, на тех частях груди, где он чувствовал клинок меча, подтверждая слова вампира.

– Это шотландский клеймор[2]2
  Клеймор – двуручный (реже – одноручный) шотландский меч с длинной рукоятью и широким клинком. Длина клинка – 105–110 см, рукояти – 30–35 см. Таким образом, общая длина меча могла доходить до полутора метров.


[Закрыть], – добавил Дориан. – Брик совсем не обрадовался, когда я его испортил, поскольку это оригинал, но это единственный имевшийся у нас клинок, который был достаточно длинным… и достаточно прочным. И раз уж изначально он принадлежал мужчине, которого я убил, полагаю, у меня было право.

Дориан поджал губы, переводя непроницаемый взгляд на стену и потолок.

– … К счастью, в отличие от своего предшественника, Брик не особенно привязывается к «вещам», – добавил вампир, всё ещё разглядывая рубиновыми глазами стены. – И всё же мне нужно найти ему равноценный подарок, раз он дорожил этим мечом…

– Зачем, бл*дь, это нужно? – выплюнул Наоко. – Напугать меня?

Дориан помедлил, опуская взгляд.

Он всматривался в лицо Наоко. Его губы приподнялись в лёгкой улыбке.

Однако улыбка не коснулась тех рубиновых глаз.

– Усмирить тебя? – предположил он.

Увидев, как губы Наоко скривились в хмурой гримасе, вампир хмыкнул и улыбнулся ещё шире.

– Пожалуй, нет, – сказал он.

Он грациозно поднялся на ноги.

Наоко наблюдал за ним, по-прежнему хмурясь, а теперь ещё и зашипел, потянулся к нему рукой, когда Дориан явно собрался уходить.

Светловолосый вампир небрежно прошёл мимо его распростёртого тела, мимо горящего камина справа от Наоко, мимо вытянутой руки Наоко и хватающей ладони, мимо ковра, который скатали в рулон и приставили к стене возле каменного очага, мимо антикварных кресел, подходивших к викторианскому дивану.

Дориан и взглядом не удостоил вампира, пришпиленного к полу настоящим шотландским клеймором, сделанным где-то в пятнадцатом веке.

– Возможно, я посчитал, что тебе нужно время подумать, друг, – сказал он.

Даже произнося эти слова, он не обернулся.

Ярость ослепила вампира на полу.

– Иди ты нах*й, альбиносовый кусок социопатичного дерьма…

Слова Наоко заглушил звук плотно закрывшейся двери.

Мигом осознав, что вампир не вернётся, по крайней мере, в ближайшее время, Наоко издал яростный вопль, задёргавшись на жёстких гранях клинка, который удерживал его на полу.

Никто не подошёл к двери.

Никто, похоже, вообще его не слышал.

***

Дориан отправился на ленивую охоту.

Он уделил этому всю ночь.

Он несколько раз звонил в квартиру, в основном, чтобы услышать новости от охранницы, которую он приставил к двери нового ученика. Найроби заверила его, что если не считать злого шипения и рычания, по ту сторону двери было тихо.

На следующий день Дориан не заходил в комнату.

Несколько раз он проходил мимо двери.

Он оставался в доме, тем самым избавив Найроби от обязанности нести караул, но не стоял возле двери весь день, как она прошлой ночью. Вместо этого он работал с Бриком, отслеживал события в Соединённых Штатах, помогал королю организовывать кланы в Европе и Южной Америке, большинство из которых уже находилось на этапе подготовки к войне.

Наступление на Северную Америку теперь стало неизбежным.

Когда Брик отпустил его на закате, Дориан покинул жилое здание.

В ту ночь он охотился, как и в предыдущую.

Он вновь оставил Найроби у двери.

В этот раз, когда он звонил, она говорила, что в комнате царит полная тишина.

По её словам, было настолько тихо, что она начала беспокоиться о побеге новорождённого. Она несколько раз подбиралась снаружи к окну, чтобы убедиться, что он всё ещё внутри.

Она сказала, что он всё ещё там, пришпилен к полу, как его и оставил Дориан.

Дориан поблагодарил её за проверку.

И всё же он нарушил свою охотничью рутину и сам проверил через окно, убедившись, что Наоко действительно там же, где он его оставил. Он также проверил меч – и той ночью, и несколько раз за следующий день, и за предыдущий день.

Меч оставался нетронутым с тех пор, как он вогнал его в грудь вампира, а затем в пол и потолок ниже. Бетон, которым он запечатал согнутый клинок, оставался целым. Никаких трещин на серо-белой поверхности. Квартира сохраняла прежний вид, и снаружи, и со стен прилегающих комнат. Здание старое, но технические пространства между этажами были узкими.

Дориан это знал. Он это проверил.

Его подопечному некуда деваться.

Ему совершенно точно никуда не деться незамеченным.

И всё же эти проверки заверили Дориана, что он ничего не упустил.

В конце полного второго дня он пошёл на короткую охоту.

К тому времени ему было любопытно посмотреть, как поживает его подопечный.

Он сомневался, что Наоко искренне раскается всего через несколько дней.

Он сомневался, что он хоть сколько-нибудь запугал его.

И всё же к этому времени мог наблюдаться видимый прогресс.

Возможно, затруднительное положение Наоко на протяжении последних нескольких дней успокоило его достаточно, и он будет разумно и уважительно слушать.

Он будет голоден.

Он будет слаб, голоден, и в результате более уступчив. Молодым вампирам не хватало дисциплины или выдержки, чтобы долго обходиться без крови. Более того, они не могли справиться с ментальным стрессом.

Они понятия не имели, как долго могут прожить без крови.

Для них голод – это всё равно что буквально наблюдать собственную смерть.

Большинство из них считало, что если они проведут без крови несколько дней, то умрут, и это состояние сознание делало их более склонными для переговоров.

Как минимум, Наоко притворится, что идёт навстречу – хотя бы пока не получит крови. Он попытается убедить Дориана, чтобы тот разрешил ему поохотиться. Скорее всего, он пообещает сделать что угодно, лишь бы Дориан разрешил ему охотиться и кормиться.

Молодые вампиры также сильнее ощущали необходимость охотиться, чем старшие вампиры.

Однако Дориан не собирался позволять ему такое – пока что нет. Он не собирался давать ему что-либо, пока не получит в ответ несколько настоящих признаний. Он ожидал, что на это уйдёт ещё несколько дней как минимум.

Но эти дни необязательно проводить в изоляции.

Дориан мог начать обучать его в эти дни.

Кое-что может даже отложиться в его мозгу.

Он отпустил Найроби примерно в два часа утра.

Показав ей жестом, что дальше он сам обо всём позаботится, он остановил её ровно настолько, чтобы пробормотать на ухо о том, что он оставил в её комнате несколько подарков взамен этой услуги.

Он не сказал ей, что это за подарки, но знал, что они её порадуют.

Она тоже знала, что они её порадуют, и благодарно улыбнулась, сжав его руку бледной ладонью.

Дориан не тратился впустую, когда дело касалось подарков.

А также он серьёзно относился к услугам и отплачивал за них в соответствующей серьёзной манере.

Поэтому он оставил ей два подарка, по одному за ночь и день, что она охраняла его подопечного. Один из подарков был мужчиной, которого он достал с немалыми проблемами.

Она питала слабость к аристократам, так что он приложил усилия.

Вместе с молодым графом, специально для неё одетым в парадную униформу, связанным и стоящим на коленях с кляпом во рту, Дориан оставил ей на каминной полке изумрудно-бриллиантовое ожерелье, которое принадлежало теперь уже покойной жене графа.

Всё ещё слегка улыбаясь и представляя, что мог принести ей Дориан, Найроби направилась по коридору к своей комнате.

Дориан проводил её взглядом.

Затем он потянулся к ручке двери в комнату Наоко.

Беззвучно повернув её, он открыл дверь.

Он приказал Найроби не входить в комнату ни под каким предлогом.

Он также сказал ей проверять его через окна, если у неё возникнут вопросы или беспокойство об его самочувствии или присутствии в комнате. Она могла проверять его любым другим образом, какой сочтёт подходящим, лишь бы Наоко не почувствовал и не ощутил её в комнате, лишь бы эта дверь не открывалась.

Новорождённый должен был чувствовать себя в совершенном одиночестве.

Уединение содержало в себе посыл, как и меч.

Дориан знал, что Найроби в точности соблюдёт его инструкции.

Он также знал, что она будет проверять Наоко через окна чаще, чем скажет ему – из страха разочаровать, как минимум, но в основном и гордости. Она никогда не позволит себе упустить из-под присмотра подопечного, которого ей поручили. Никогда. Это просто не в натуре Найроби.

По той же причине, а также благодаря мерам предосторожности, Дориан знал, что Наоко будет в комнате, более-менее в таком же состоянии, в каком он его оставил.

Он знал, что Наоко будет там.

Он ожидал увидеть его лежащим без рубашки на деревянном полу, пока меч пришпиливал его к полу по самую рукоятку. И всё же, вид его действительно на том же месте, бледного и вибрирующего энергией, настороженно поднявшего голову при звуках появления Дориана, вызвал у него мягкую волну удовольствия. Он позволил себе лёгкую улыбку, пересёк порог и закрыл за собой дверь.

Молодой вампир выглядел совершенно великолепно, даже сейчас.

Эта улыбка всё ещё играла на губах Дориана, когда он сделал ещё один шаг…

…и он тут же понял, что что-то не так.

Его взгляд метнулся в сторону.

Его вампирские глаза заметили тонкий металлический столбик, когда тот взлетел по дуге как кнут, целясь в высокий потолок. Дориан не увидел движение полностью. Петля проволоки обвила его лодыжку, дёрнула вверх за доли секунды и подвесила вверх тормашками, пока он извивался в воздухе, пытаясь дотянуться до пойманной в ловушку ноги.

Он раскачивался в воздухе, а его лодыжка повисла в проволочной петле.

Зашипев, он завозился с проволокой, которая рассекла кожу его лодыжки, и только тогда осознал, что проволоку заострили с двух сторон, сделав её острой как бритва.

Он в неверии уставился в потолок, всё ещё бешено раскачиваясь в разные стороны и извиваясь, повиснув на теперь уже выпрямившемся столбике.

Он ни на секунду не прекращал попыток высвободить ногу.

Однако прежде чем он сумел запустить пальцы под бритвенно-острую проволоку, он ощутил движение воздуха над лицом и голой кожей рук – и это движение вызывалось не раскачивающейся проволокой. Это движение казалось направленным, неслучайным.

Оно заставило волоски на его коже подняться, как от электрического заряда.

Он повернулся, зашипел, удлинил клыки, раскачиваясь в воздухе и всё ещё поддевая пальцами проволоку на лодыжке, истекая кровью по ноге и пытаясь высвободиться.

Перед ним появилось улыбающееся лицо Наоко.

Кровь покрывала его грудь, лицо, руки.

Прежде чем Дориан успел сказать хоть слово, сильные руки обхватили его голову…

И всё померкло.

Глава 7
Другой подход

Брик наблюдал за своим заместителем, слегка поджав губы.

Он хотел испытывать раздражение.

На каком-то уровне он отчётливо ощущал, что должен испытывать сильное раздражение.

Более того, он знал, что если он поддастся инстинктивной реакции на ситуацию, это не пойдёт на благо дисциплине. Это также могло обидеть другого вампира, конечно же, но при данных обстоятельствах Брик не так беспокоился об этом.

Ему стоило разозлиться.

Дориан пропал на несколько дней.

Он позволил самому молодому, даже новорождённому, только что обращённому, исчезнуть на несколько дней. Он позволил тому же новорождённому устроить настоящий разгул в Париже, который оказался достаточно заметным, чтобы угодить в крупные газеты и наверняка привлечь внимание видящих Блэка или Счастливчика Люцифера, которые всё ещё работали на этом континенте.

Всё это произошло под надзором Дориана.

Всё это произошло после того, как Дориан прямым текстом заверил Брика, что он лично займётся подготовительной тренировкой Наоко и сделает это потому, что никто не мог сделать это так хорошо и тщательно, как Дориан.

Полный и бесконечный провал Дориана в задаче тренировки нового подопечного Брика – нет, нового члена его семьи – должен был его разозлить.

И всё же реакция Брика преимущественно граничила с весельем.

Более того, ему было довольно сложно сидеть там, придавая лицу серьёзное выражение и не показывать другому вампиру своё веселье. Чем дольше он смотрел на вампира, сидевшего напротив него на кожаном диванчике, тем сложнее становилось держать лицо.

Отчасти причиной могла служить совершенная несовместимость того, кто и в чём провалился, а также эпичность этого провала.

Дориан не терпел неудачу.

Дориан никогда не терпел неудачу.

Брик практически уверен, что никогда не видел его таким, ну… всклокоченным.

Лицо Дориана сохраняло его обычную неподвижную маску нейтральности. Его радужки были того же тёмно-рубинового цвета, что и всегда – его разум и кровь поддерживал то же постоянное состояние возбуждения, пусть и на каком-то невидимом внутреннем уровне.

Его одежда, как всегда, выглядела безупречно.

Его светлые волосы недавно были подстрижены, коротко по бокам и сзади, длиннее на макушке.

Но ничто из этого не скрывало наполовину зажившие порезы, усеивавшие его лицо и другие видимые участки кожи. Брик видел порезы на лбу Дориана, у одного глаза, на губах, на одной щеке, на шее, на верхней части груди.

Синяки также нарушали привычную безупречность внешности Дориана. Тёмно-синие отметины уже бледнели на его горле. Более крупный след темнел с одной стороны длинного подбородка. Брик даже через одежду заметил длинную рану с внутренней стороны запястья и руки Дориана, а также глубокий заживающий порез на костяшках другой руки.

Он также не упустил глубокий след от укуса на предплечье Дориана.

Брик видел, как Дориан дрался с несколькими вампирами одновременно.

Он видел, как он разбирался с видящими, людьми с винтовками, первоклассными ассасинами, даже вампирами, входившими в несколько перечисленных категорий.

Не знай он правду, он бы предположил, что Дориана подкараулили как минимум четыре или пять видящих-разведчиков с военной тренировкой. Он, скорее всего, предположил бы, что как минимум некоторые из этих разведчиков были вооружены тем иномирным оружием из зелёного металла, над разработкой и изготовлением которого люди Чарльза трудились последнюю дюжину с лишним лет.

Дориан наблюдал, как Брик его оценивает.

Если он и заметил веселье Брика из-за того, в каком состоянии он находился, то не отреагировал.

Выражение лица светловолосого вампира не изменилось.

– Могу я запросить… текущий статус? – спросил Брик наконец, усилием воли не позволяя юмору прокрасться в голос. – Должен сказать, прошло несколько дней с тех пор, как ты удостаивал меня отчёта, брат Дориан.

Лицо Дориана не дрогнуло.

Подняв одну ногу с пола, он элегантно положил лодыжку на колено другой ноги.

– Да, – просто сказал он. – Я приношу свои извинения, мой король.

Брик кивнул, всё ещё поджимая губы.

Опять-таки, как бы ему ни хотелось сердиться, это давалось ему с трудом.

– И? – спросил Брик. – Наш возлюбленный Наоко дома? В целости и сохранности?

– Он в безопасности. Совершенно невредим.

Брик приподнял брови.

– Серьёзно? Невредим? Совершенно невредим, говоришь?

– Мне пришлось свернуть ему шею, – холодно объяснил Дориан. – Чтобы вернуть его домой. Он восстанавливается, но в остальном без единой царапины. К концу дня будет в полном порядке.

– А. Понятно.

И вновь Брик помедлил.

И вновь Дориан не предложил дополнительной информации.

– И… могу я спросить…? – деликатно рискнул Брик. – Где именно он находится?

– В моей комнате.

– А, – Брик кивнул, сохраняя задумчивое выражение лица.

Когда Дориан не стал углубляться в детали, Брик изобразил на лице вежливую любознательность.

– Под охраной, надеюсь? Вопреки его нынешнему состоянию? – когда Дориан промолчал, Брик не унимался. – Ты должен понимать моё беспокойство, возлюбленный брат, учитывая события последних дней. В этот раз он действительно надёжно изолирован? Или он, скорее всего, покинет здание прежде, чем завершится наш разговор?

– Он в клетке, – сказал Дориан.

– В… клетке?

– Да, – Дориан изменил позу на диванчике, но в остальном не моргнул и не изменил выражение лица. – Она железная. Мне её построил кузнец. Из Пьерфона[3]3
  Пьерфон – замок на юго-восточной окраине Компьенского леса, Франция. Служил местом съёмок многих исторических сериалов. В том числе там снимали сцены в Камелоте для сериала «Мерлин».


[Закрыть]. Её доставили в моё отсутствие, и теперь она расположена в моей комнате, – помедлив, он добавил: – Она достаточно прочная. С замком, который он не сможет взломать. Единственный ключ у меня. А ещё он прикован к ней. Железными кандалами.

Подавив улыбку, Брик постарался не расхохотаться в голос.

Он кашлянул, чтобы скрыть смешок, затем прочистил горло, пока не смог взять выражение лица под полный контроль. Посмотрев на своего заместителя, он нахмурил лоб и серьёзно кивнул, откинувшись на спинку вращающегося кресла за массивным столом из состаренного дуба. Балансируя на кресле, он сложил руки на груди и наградил прищуренным взглядом своего заместителя, своего любимого и самого верного лейтенанта.

Дориан по-прежнему не менял выражение лица.

– И? – подтолкнул его Брик, когда Дориан не продолжил. – Как долго ты предлагаешь держать нашего непослушного Наоко в железной клетке, которую ты для него построил?

Уголок губ Дориана дёрнулся.

Это первая реакция, которую заметил Брик на его равнодушном фасаде.

– Поэтому я здесь, – сказал Дориан. Он положил бледные ладони на диван, поглаживая тёмно-красную ткань длинными, хоть теперь и изрезанными и ушибленными пальцами. – Я бы хотел обсудить альтернативные подходы к тренировке Наоко.

В этот раз Брик не смог подавить улыбку.

– Неужели? – невинно отозвался он. – Какие… подходы… ты хотел бы опробовать, мой возлюбленный друг? – на мгновение сверкнув клыками, он добавил: – Моё условие не вредить ему остаётся в силе, Дориан. Никаких пыток. Никаких бензопил. Никакого удаления конечностей, хоть они отрастут, хоть нет. Никакого морения голодом или ментальной манипуляции…

Другой вампир спокойно поднял ладонь.

– Ничего такого, – сказал он. – Более того, теперь я полагаю, что самые типичные формы наказания будут не очень эффективны.

Брик приподнял брови.

Сильнее откинувшись на спинку кресла, он вновь скрестил руки.

– Вот как? И почему же?

– Он слишком умён, – просто ответил Дориан.

В ответ на молчание Брика Дориан отвёл взгляд.

Уставившись в камин, он продолжил тем же нейтральным голосом.

– Теперь я полагаю, что будучи человеком, он притворялся намного более глупым, чем он есть на самом деле, а также не выдавал всего набора своих навыков. Я не знаю, почему и как долго это продолжалось. Однако недавно я собрал информацию на него по человеческим каналам, включая то, что мне удалось заполучить из армии, а также по его службе в полиции и работе детективом. В этих записях присутствуют намёки на интеллект значительно выше среднего… а также явные попытки скрыть это с его стороны.

Дориан помедлил, затем сделал витиеватый жест рукой.

– Больше он этим не утруждается, – сказал он. – Будучи вампиром.

Брови Брика взлетели нетипично высоко.

– Пример, брат? Если тебе не сложно?

– Найроби сказала тебе, как она меня нашла? – спросил Дориан. – Как он сбежал?

Брик нахмурился.

– Она не… вдавалась в детали, – осторожно ответил он.

Дориан кивнул, его необычайно красивое лицо по-прежнему оставалось неподвижным как мрамор.

– Он приготовил для меня ловушку, – сказал он. – Он прорезал себе путь к свободе, двигая своё тело так, чтобы клинок прорезал его, пока он не освободился. Хоть я и сказал ему, что подобное его убьёт.

Дориан посмотрел в глаза Брику, и его кровавые радужки сделались ярче.

– Он достаточно хорошо знал анатомию, чтобы провернуть такое… чтобы увести клинок от места, где он задевал сердце, чтобы маневрировать лезвием, избегая толстых костей, который меч не смог бы прорезать. Должно быть, ему потребовалось некоторое время и тщательные мысленные расчёты, но он освободился, а затем подготовил для меня ловушку, используя подручные материалы в комнате. Металлический прут от корпуса кровати, обладающий достаточной гибкостью, чтобы сработать как палка в силке… спусковой механизм, который он соорудил из расшатавшейся половицы и металлической кочерги, которую погнул зубами.

Челюсти Дориана напряглись.

– …Он удостоверился, чтобы ничто из этого не видно из окна, задёрнул шторы на одном окне, которое позволило бы мне или Найроби увидеть его силки снаружи. Занавески на другом окне он оставил открытыми. По случайности, этот вид позволял всем заглядывающим увидеть его на полу… но не видеть металлический прут, который он приладил в качестве ловушки для меня.

И вновь челюсти Дориана слегка напряглись.

– Затем наш новорождённый насадил себя обратно на меч… опять-таки прорезав своё тело лезвием, как бы болезненно это ни было. Он направил клинок по тому же курсу, каким освободился. Он прикрыл порез своей же кровью, чтобы не было заметно из окна. Затем он позволил своей коже и плоти исцелиться на порезе, чтобы он выглядел так, будто оставался на прежнем месте.

Дориан пожал плечами, глядя на Брика безразличными кровавыми глазами.

– Он ждал там, на полу, когда я вернусь. Он не выпрыгнул из окна. Он не попытался сбежать, как в первый раз. Должно быть, он разозлился… особенно после такой кровопотери. Однако он не ушёл кормиться или охотиться. Он ждал.

Дориан слабо улыбнулся, вскинув бровь и сделав очередной витиеватый жест рукой.

– Он научился, видите? Он знал, что если сломает мне шею, то получит настоящую фору. Он сумеет избавиться от меня на несколько дней, а не часов… или минут, если бы я был в здании, когда он освободился от меча. Чего он никак не мог узнать, не всполошив нас.

Стиснув подушку дивана длинными белыми пальцами, Дориан задумчиво посмотрел на огонь.

– Из своего недавнего изучения его прошлого я узнал несколько вещей… безответственно с моей стороны было не узнать этого до того, как предпринимать попытки тренировать его. По правде говоря, я предположил, что у меня будет больше времени до тех пор, как мне понадобится такая детальная информация.

Он перевёл взгляд на Брика, и в его кровавых глазах полыхнул отсвет пламени.

– Оказывается, он эксперт в создании и обнаружении подобных ловушек. А также взрывных устройств. Обнаружив это, я приложил намного больше усилий, чтобы изучить его профиль… так что теперь я имею относительно точное представление о полном наборе его навыков и во время службы в человеческой армии, и после.

Когда Дориан закончил говорить, воцарилось молчание.

Затем Брик не сдержался.

Он усмехнулся.

– И? – сказал он, улыбаясь и покачиваясь в кожаном кресле. – Как ты его нашёл?

Бровь Дориана приподнялась в безмолвном вопросе.

– После того как он сбежал, – пояснил Брик. – Как ты принялся выслеживать нашего эксперта по ловушкам и армейского оперативника, когда он стал вольно разгуливать по улицам Парижа?

Элегантная бровь опустилась в прежнее положение.

Дориан глубже откинулся на спинку. Его голос оставался смертельно серьёзным.

– Было непросто, – сказал он.

Тут Брик расхохотался по-настоящему.

– Готов поспорить, – он широко улыбался, всё ещё посмеиваясь. – Но как же ты справился, мой возлюбленный друг?

Дориан вскинул бровь, растягивая порез под тем же глазом.

– К тому времени он провёл некоторое время без кормления… и без охоты, – Дориан опять сосредоточился на пламени, поджав бледные губы. – Это должно было упростить его выслеживание, но не упростило. Он каким-то образом сумел контролировать себя первые несколько дней.

Взглянув на Брика, Дориан добавил:

– Он скрывался в канализации и катакомбах, чтобы переждать ночь. Он разделался с несколькими рабочими, как минимум с двумя бездомными и с одним священником. Всех я в итоге нашёл. Очевидно, это ничуть не уменьшило его голод. К третьему дню он совершенно потерял контроль… когда попал в тот подпольный танцевальный клуб. Для нас это стало счастливым прорывом. К тому времени он находился далеко отсюда, на окраине города.

Веселье Брика никуда не уходило.

И всё же он слегка нахмурился, услышав эти слова.

– Не уверен, что назвал бы это «счастливым» брат Дориан. Это попало в парижские новости и разошлось по международным газетам…

– Я приношу свои извинения за это, – вмешался Дориан.

И вновь он поднял ладонь, сохраняя непроницаемое выражение лица.

– И всё же, – продолжил он. – Я бы поспорил, ведь лучше, что он утратил контроль на относительно ранней стадии своего охотничьего загула. Урон мог бы быть куда серьёзнее, если бы он оставался под землёй. И ещё хуже, если бы он вообще выбрался из города – полагаю, именно такую цель он преследовал.

Брик кивнул, признавая его слова, пусть и немного неохотно.

– Даже в клетке он показал себя… проблемным, – признал Дориан.

Брик снова приподнял брови.

– О?

Дориан кивнул с бесстрастным выражением лица.

– В каком отношении, позволь спросить, брат?

– Я пытался кормить его, – объяснил Дориан. – Я также пытался добиться, чтобы он покормился от меня, поскольку он был довольно голоден. В обоих случаях он всё время прокручивал в голове сложные математические уравнения и английские сонеты, чтобы не дать ему вытащить информацию из его сознания. Очевидно, этому трюку он научился за своё время, проведённое с видящими…

Брик расхохотался в голос, не сумев сдержаться.

Дориан лишь пожал плечами, продолжая тем же тоном.

– Возможно, этому трюку он научился от самого Блэка, – признал он, хмуря лоб. – Однако в отличие от Блэка Наоко теперь вампир. Его не так-то просто сделать рабом яда. Не так просто как человека… и тем более видящего.

Всё ещё улыбаясь, Брик усмехнулся.

– Несомненно.

Воцарилось очередное молчание.

Затем Брик подался вперёд в кресле, положив руки на дубовый стол. В этот раз он более тщательно всмотрелся в лицо Дориана, и впервые его веселье стихло.

– Ты весьма заинтригован этим, не так ли, брат? – всё ещё всматриваясь в лицо Дориан, Брик вскинул одну бровь. – Я слышал, ты запретил Люсии приближаться к нему. Могло ли это также злить его, друг мой? Что ты лишил его приятельницы по играм?

Губы Дориана поджались.

Это была первая демонстрация раздражения на этом фарфоровом, пусть и помятом лице.

– Она ему уже наскучила, – сказал Дориан. – Это очевидно для меня, хотя для него пока что нет. Она напоминала ему кого-то… на кого она совсем не похожа, за исключением некоторого физического сходства. Сказать, что она слишком слаба для него – это ничего не сказать. Он бы поиграл с ней ещё немного, затем нашёл бы себе новую игрушку.

Укоризненно покачав головой, Брик тихонько цокнул языком.

– Ну же, брат… в этой семье живёт уважение, – мягко произнёс он. – Уважение ко всем нашим братьям и сёстрам. Вне зависимости от их талантов и способностей. Я настаиваю на этом.

Дориан слегка пожал плечами.

– Я извинюсь, если вы хотите, – сказал он, и в его голосе прозвучало лёгкое недоумение. – Но не неуважение заставляет меня произносить эти слова. Она неподходящая пара для него. Он это знает, даже если ещё не посмотрел в лицо этой правде. Вы тоже это знаете. Более того, он даже ни разу не упомянул её имя с тех пор, как я отослал её из его комнаты в ту первую ночь.

Брик кивнул, опять признавая слова собеседника.

– Он уже вспоминает? – спросил он более спокойным тоном. – Его воспоминания. Они уже начали возвращаться?

Дориан перевёл на него взгляд, лицо сделалось задумчивым.

Он явно знал, что имеет в виду Брик.