Текст книги "Чёрному, с любовью (ЛП)"

Автор книги: Дж. С. Андрижески

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 31 страниц)

От него у меня всё ещё перехватывало дыхание.

Как же он охерительно красив.

Я честно могла сказать, что никогда в жизни не видела такого красивого мужчины, пока не встретила его.

Он казался мне почти нереальным, особенно сейчас, когда он спал вот так, или я не могла видеть его через его глаза, не могла слышать его в его голосе.

Теперь, когда он являлся привлекательной оболочкой, лишённой собственного присутствия, для меня всё воспринималось противоположным образом. Словно его присутствие каким-то образом затмевало его физическое тело и делало внешность менее важной.

Его внешность становилась бонусом к тому, чем он являлся на самом деле.

Я начала гладить его кожу – поначалу легонько.

Я водила пальцами по мышцам, ласкала его очертания, изучая его бока, ребра, руки, бедра, лодыжки. Я смотрела, как его свет и кожа реагирует на мои прикосновения, возбуждалась при виде того, как это проскальзывает в его сон, одновременно успокаивая и заставляя его мышцы напрягаться под моими ладонями. Я видела, как он тяжело сглатывает, как лицо принимает напряжённое выражение. Я едва начала, а он уже ёрзал под моими ладонями, слегка подёргивался, приподнимался навстречу моим пальцам.

Когда я не остановилась, его кожа сделалась горячей.

Чем дольше я касалась его, тем горячее он становился, и вот я уже слегка вспотела просто от того, что находилась так близко к нему. Боль выплеснулась из него облаком, заставив меня на мгновение вцепиться в него. Моя голова почти закружилась. Я сильнее открыла свой свет, и он издал низкий стон.

Он всё ещё не открывал глаза.

Я не ощутила пробуждения, но после этого было такое чувство, будто под его кожей разгорелось настоящее пекло.

Когда через несколько минут я скользнула ближе, позволив одеялу упасть, перекинула ногу через его талию и оседлала его, Блэк резко дёрнулся.

Он наполовину сел, рефлекторно схватив меня за бедра.

Он открыл глаза, задышал тяжело и увидел, что я сижу голая, а белое покрывало свалилось на мои бедра и спину. Несколько секунд он смотрел на меня в лунном свете, пока его грудь поднималась и опадала медленными тяжёлыми вдохами.

Затем он издал низкий стон.

Он дёрнул меня выше по своим ногам так, что я почти уселась на его член, который был уже таким твёрдым, что я слегка всхлипнула и прижалась к нему.

Затем я посмотрела ему в лицо, стиснув его волосы в ладони.

– Знаю, – прошептала я. – Я опять домогаюсь тебя во сне. Нехорошо-то как.

Его пальцы резко сжались на моих бёдрах.

Он закрыл глаза на несколько секунд. Я видела, как он стиснул челюсти, как напряглись мышцы его рук, отчего все жилы выделились, заставив меня залюбоваться.

– Трахни меня, – сказал он.

Его голос звучал более низко, гортанно в той манере, которая всё ещё сводила меня с ума, даже после всего того времени в Таиланде. Если уж на то пошло, то теперь это ещё сильнее влияло на меня, воздействуя на ту часть меня, что связана с ним.

Блэк говорил, что желание ничуть не ослабнет, когда мы будем вот так вместе.

Я чувствовала, насколько это правдиво.

Почему-то меня это не успокоило. Если уж на то пошло, это вызывало у меня…

Ну, не совсем нервозность. Нервозность – не то слово.

Это почти пугало меня. Я чувствовала Блэка как второй пульс, вторую пару лёгких, вторую кожу. Я чувствовала ту тьму под его ногами, я видела те же звезды – и он прав. Теперь это ощущалось как я сама.

Или не я – но как нечто принадлежащее мне.

Теперь это ощущалось моим.

Наверное, я бы заметила это ранее, но я избегала чувствовать что-либо с тех самых пор, как он впервые сказал мне про Ника. Я не осознавала, насколько сильно я закрылась не только от него, но и от всех. Я закрылась от Энджел, а она наверняка нуждалась во мне. Она не стала бы просить, когда я сама с трудом справлялась, но она нуждалась в том, чтобы я прошла через это с ней.

Ей даже не довелось искать Ника в Европе, как мне. Она не могла сказать себе, что сделала всё в её силах, чтобы найти его.

С тех самых пор, как я услышала про Ника, я закрыла часть своего света.

Теперь, когда она открылась, я чувствовала себя почти как в Таиланде.

Я чувствовала, как часть меня дрейфует в те обширные пространства света Блэка, выходя из-под контроля. Я чувствовала, как это меняет что-то в моём свете, искря структурами над моей головой, которые всё ещё казались мне такими чужеродными, такими новыми, что я с трудом считала их своими. Я видела там пространство, но это было безмолвное пространство, неподвижность задержанного дыхания.

– Мири… я чувствую это. Я тоже это чувствую…

Когда я закрыла глаза и замерла на мгновение, его голос зазвучал грубее.

– Мири. Gaos. Ты хочешь меня? Прямо сейчас, имею в виду. Скажи мне, пока я не сделал того, о чем пожалею.

Открыв глаза, я посмотрела на него.

Его радужки слабо светились, бледным, золотым как у тигра оттенком. Его пальцы впивались в мои бедра, резче дёргали меня к нему, и его свет затопил мой, заставив меня всхлипнуть.

– Как они это делают, – сказала я, всё ещё задыхаясь. – Как твои глаза это делают. Как они так светятся…?

Его пальцы запутались в моих волосах.

Он грубо дёрнул меня к себе и крепко поцеловал в губы. Его свет заполонил меня, когда Блэк открылся ещё сильнее, и я застонала ему в рот, открывая свой свет в ответ. Его боль полыхнула, затем его свет сделался ещё жарче, ещё интенсивнее, окутывая меня почти как физическая сила.

Такое чувство, будто он трахал меня своим светом… будто он уже меня трахал.

– Gaos, Мири.

Блэк прижался ко мне лбом, обвивая ещё большим количеством света и заставляя меня ахнуть. Когда он открылся ещё сильнее, затопил меня ещё большим количеством света, я издала низкий звук, просто не сумев сдержаться.

Он поцеловал меня в губы, всё ещё говоря тем тихим голосом.

– Gaos… твои глаза тоже светятся. Бл*дь, это сводит меня с ума. Они светились большую часть того времени, что мы были на острове Мангаан. Они начали светиться сразу после того, как я привязал тебя в первый раз. Помнишь? Когда мы придумали эти дурацкие стоп-слова… когда я слетел с катушек и надел на тебя тот ошейник.

Я подняла голову, озадаченно посмотрев на него.

Я помнила стоп-слова.

Я помнила ошейник и то, как он утратил контроль.

Я также помнила, как он использовал на мне ремень с такой умелостью, что едва не довёл до оргазма безо всякой дополнительной стимуляции. Это было просто невероятно.

Я раньше немного занималась таким, особенно с парнем, который был у меня вскоре после ухода из армии – он интересовался играми с бондажом… но ничто из того, что я делала с Джеком, и близко не сравнится с тем, что сделал со мной Блэк. Блэк знал, как использовать боль с такой искусностью, что это сводило меня с ума. Он доводил меня до предела, а потом бросал, затем снова накручивал до потери рассудка и опять оставлял ни с чем.

К тому времени, когда он наконец-то оттрахал меня, я, кажется, совсем отключилась.

Когда я хмуро уставилась на него, Блэк схватил меня за запястье.

– Вот – мягко сказал он, поцеловав меня в ладошку. – Смотри, Мири. Смотри.

Он поднёс мою ладонь к моему лицу, прямо к глазам.

Слабый свет осветил линии моей ладони зелёным и золотым светом. Я уставилась на свою руку. Моргнула, затем уставилась снова, подвигая ладонь то ближе, то дальше от этого слабого света. Я закрыла один глаз и увидела, как свет на той половине моей ладони временно затухает.

Блэк расхохотался в голос, наблюдая за мной.

Когда он заговорил, его голос прозвучал низко, ещё более хрипло, чем раньше.

– Боги. Ты сейчас охереть как сводишь меня с ума. Ты будешь трахать меня или нет? Потому что я не знаю, как долго продержусь, – боль рябью пронеслась по его свету. – После того, о чём ты только что думала, мне теперь ещё и хочется выпороть тебя ремнём.

Боль заструилась по мне, вынуждая закрыть глаза.

– Это действительно было настолько хорошо? – промурлыкал он, запустив пальцы в мои волосы, свешивавшиеся почти до его тела. – Может, мне надо поработать над техникой. Почитать книжки. Признаюсь, до того нашего с тобой раза я давненько не играл в этой песочнице.

Ревность прострелила меня, совсем как на острове Мангаан.

Время от времени напоминание о том, кем он был и что делал до встречи со мной, се ещё ударяли по моему свету и сердцу почти животным образом.

Он тоже это чувствовал.

Его боль усилилась в разы, и я невольно издала тихий хрип.

Я уставилась на него, испытывая искушение хорошенько врезать ему.

– Тебя возбуждает моя паранойя? – фыркнула я. – Ну спасибо, Квентин.

Он вскинул бровь, и его очерченных губ коснулась лёгкая улыбка.

– Возбуждает ли меня, что у моей жены бывают отчаянно собственнические мысли в мой адрес? Хммм. Дай-ка подумать…

Когда я шлёпнула его по груди, Блэк усмехнулся, всё ещё водя пальцами по моим длинным волосам.

Он подался вперёд, целуя меня в губы и чувственно привлекая своим светом.

– …Определённо, док, – промурлыкал он. – Меня определённо это возбуждает. И боюсь, что удары по мне тоже не помогают делу.

Я тихо всхлипнула, когда он прижался ко мне своим членом и чувственно задвигался, отчего моя боль мгновенно усилилась. Всё ещё сжимая мои волосы одной ладонью, он другой рукой пристроил себя подо мной, не отрывая от меня взгляда. Когда я подалась бёдрами навстречу, он закрыл глаза и весь покрылся потом.

Я нарочито медленно опустилась на него, наблюдая, как напрягается его лицо. Опираясь всем весом на его бедра, я удержала Блэка, когда он попытался войти глубже, и его свет раздражённо вспыхнул.

Когда через несколько минут мы вошли в ритм медленных, сильных толчков, я ощутила, как моя боль усиливается. Я сильнее открыла свой свет, и он издал стон, впиваясь пальцами в мои бедра.

Должна признать, потеряться в его свете было так чертовски приятно.

Я отпустила всё остальное.

Я вытолкнула из головы все образы, которые хотели подняться: Ник, мой дядя Чарльз, Брик, тело Ника, приезд Брика в Сан-Франциско, распространявшиеся по стране бунты, вампиры, убивающие студентов, всё случившееся в пещере на острове Мангаан…

Я ощутила, как Блэк теряет контроль.

Я чувствовала, как он подавляет агрессию, желание контролировать то, что мы делаем, желание перевернуть меня на спину. Я сильнее открыла свой свет, стараясь подстроиться под то, что я ощущала от него. Я окутала его ещё сильнее, ощущая те структуры в своём свете, находившиеся высоко над моей головой, обернула его ещё сильнее, каким-то образом контролируя и сдерживая их…

Пока они не вышли из-под контроля.

Я ощутила, как сдержанность так резко и внезапно покинула Блэка, что я даже не смогла отреагировать, когда он задёргался подо мной, стискивая меня ладонями. Он крепко держал меня, врезаясь в меня снизу, сжимая мои бедра, насаживая меня глубже. Когда я позволила ему и ещё сильнее открыла свой свет, его свет откровенно полыхнул, едва не ослепив меня.

Как и в той пещере, я честно не могла сказать, физический это был свет или нет.

Затем я их увидела.

Я действительно увидела их своими глазами.

Вокруг него расправились крылья и крепко обхватили меня.

Я издала шокированный и возбуждённый вопль, когда они стиснули мою спину. Блэк ещё крепче обхватил меня этими крыльями, и боль выплеснулась из него прямо перед тем, как… нечто… нечто, что мой разум превратил в хвост… проникло в меня сзади.

Я издала очередной ошеломлённый вопль, заёрзав на нем.

Теперь его глаза закрылись, подбородок напрягся. Я ощутила, как его боль усиливается, пока какая-то часть его наблюдает за мной и оценивает мою реакцию. Его свет открылся ещё сильнее. Я смотрела, как смягчается его лицо, ощущала, как этот его странный тёмный свет словно поглощает меня. Я смотрела в эту бездну и полностью сдалась, поддаваясь тому, что я ощущала там.

Возможно, я звала его по имени, но если честно, не знаю.

Однако я знаю, что в какой-то момент утратила хватку на его ногах и свете. Я осознала, что сижу на нём, прижимая ноги к его бёдрам, когда та жёсткая часть его члена удлинилась.

Его руки стиснули мою талию, удерживая на месте.

Вскоре после этого я потеряла голову.

Уверена, что и Блэк тоже утратил контроль окончательно.

Глава 17
Мираж

Всё между нами вновь ощущалось иначе.

Мы не говорили про крылья, про светящиеся глаза, про то, что он сделал со мной своим светом. Мы вообще мало говорили той ночью.

На следующее утро я почти его стеснялась.

Мы вновь пошли плавать на досках для сёрфинга, в этот раз – под утёсами пляжного домика, который он арендовал.

Поначалу я удивилась, когда Блэк меня разбудил. Не могли же мы запихать снаряжение для сёрфинга в МакЛарен. Я гадала, нет ли в доме досок и гидрокостюмов, которые мы могли использовать, или же Блэк собирался пойти туда голышом и просто дрейфовать на ледяных волнах зимнего Тихого океана.

Накануне на парковке возле утёсов маяка нас ждал парень, которого туда заранее послали люди Блэка. Его небольшой грузовичок был забит гидрокостюмами и досками для сёрфинга. Когда мы вышли из воды, мы вернули ему снаряжение, поскольку всё, кроме гидрокостюмов, не влезло бы в МакЛарен, особенно с опущенным верхом.

Когда на следующее утро я бросила на Блэка озадаченный взгляд, он объяснил, что тот же парень всё почистил и оставил в пляжном домике, пока мы ужинали. А ещё он забрал ключи и спрятал их там, где мы их нашли.

Блэк, как обычно, позаботился обо всём ещё до того, как я задала вопрос.

В этот раз мы вышли рано, до рассвета.

Лишь несколько других сёрферов делили с нами эту часть океана. Они держались в стороне, но казались вполне дружелюбными вопреки репутации сёрферов Санта-Круз, которые якобы враждебно относились к чужакам.

Выходить в океан так рано утром было зловеще.

Затем, когда солнце поднялось над утёсами, вокруг стало так красиво, вода заискрила от розового и золотого света солнца, пока мы покачивались на накатывающих волнах. Я впервые видела утёс и пляжный домик при свете дня, и меня поразило, насколько всё здесь казалось идеальным – большие панорамные окна над массивными каменными скалами, клочок небольшого пляжа с гладким золотым песком, который был приличного размера даже во время высокого прилива.

Морские котики подплывали и с интересом смотрели на нас. Пеликаны и чайки летали над нашими головами, пока кулики сновали туда-сюда по берегу.

Если не считать звуков прибоя и чаек, вокруг было на удивление тихо.

Может, всё дело в тишине или в прошлой ночи, или просто в утомлении от того, что за последние двадцать четыре часа я оказалась совершенной выжатой. Но я поймала себя на том, что по-настоящему расслабляюсь в океане и Блэке. Впервые после Таиланда я почти ощутила умиротворение.

Тем утром волны были лучше, чем накануне.

Мы провели там несколько часов, ловя волну за волной, наперегонки устремляясь к берегу, смеясь, когда одного из нас смывало – обычно это оказывалась я.

Полдень уже почти наступил, когда Блэк спросил, хочу ли я вернуться.

Поднявшись по каменным ступеням к дому, мы оставили костюмы и доски в гараже, ополоснулись в наружном душе и пошли обратно к террасе. Там кто-то уже оставил нам завтрак: яйца бенедикт с лососем, миски с черникой и клубникой, френч-пресс с кофе, тосты, гречневые блинчики с маслом и настоящим кленовым сиропом – вот последнее, наверное, принесли специально для Блэка, потому что он первым делом накинулся на них.

Я даже не видела, когда он позвонил и организовал это.

Зная его, он организовал всё накануне ночью, а может, в четыре утра перед тем, как разбудил меня и потащил на сёрфинг.

В любом случае, мы лениво ели на балконе с видом на воду… затем провели ещё час или около того, ещё ленивее трахаясь в джакузи… а потом ещё раз потрахались в гигантском душе в главной спальне прежде, чем надеть нормальную одежду.

К пяти вечера, когда мы были готовы отправиться в путь, я почти искренне не хотела уезжать.

Я спросила у Блэка, можем ли мы арендовать домик ещё раз, может быть, даже на следующих выходных, чтобы устроить себе разгрузку после общения с Бриком и его приспешниками на протяжении трёх дней.

Он рассмеялся, затем протянул мне ключ. Он сообщил мне, что уже купил этот домик, и мы можем приезжать сюда, когда нам, чёрт подери, вздумается – и что я могу приезжать сюда, когда мне, чёрт подери, вздумается, как с ним, так и без него.

По дороге обратно по Первому шоссе мы говорили намного больше, чем по дороге сюда.

Теперь я едва помнила дорогу сюда. Такое чувство, будто я всё то время находилась под водой, может, даже в шоке… то есть, в настоящем шоке, словно какая-то часть меня просто отключилась.

Но всю дорогу обратно мы разговаривали.

Однако мы не говорили о Нике, или Чарльзе, или бунтах.

Мы не говорили о бл*дских вампирах.

Я прижалась к Блэку в МакЛарене с откидным верхом, и мы обсуждали возможные места для проведения свадьбы… и еду… и какой большой и сумасшедший праздник мы хотели закатить… и хотели ли мы пригласить некоторых представителей прессы или просто позволить им явиться… и сколько друзей мы позовём… и будем ли мы включать какие-то традиции видящих.

Блэк развлекал меня, рассказывая о некоторых традициях, включая ту, по которой все гости нашей свадьбы фактически должны были употребить ЛСД.

Единственный раз, когда всплыли Чарльз или Ник – это когда я размышляла, стоит ли мне приглашать семью Ника… и когда Блэк спросил, насколько вероятно, что дядя Чарльз испортит нам свадьбу и/или приём.

Солнце садилось слева от нас, пока мы петляли по побережью.

Когда мы наконец добрались обратно на Калифорния-стрит, было уже темно.

Я выбралась из МакЛарена и обхватила руками своё туловище, задрожав. Блэк заметил это и полез в багажник, доставая моё пальто. Он поднял его так, чтобы я смогла одну за другой просунуть руки в рукава. Он всё ещё говорил, рассказывал мне о мелочах, которые он добавил к нашей системе безопасности и организации команды.

Я слушала, с некоторым облегчением заметив, что в этот раз, когда мы вышли из машины, нас не ждали никакие люди и пресса.

Мы уже собирались войти в здание, когда Блэк подтолкнул меня.

– Эй, как насчёт прогуляться в Норд Бич сегодня? На ужин? – он игриво пихнул меня, окутав своим светом и притянув к себе. – Мы могли бы поймать Кэла на слове, он ведь обещал нам обалденный ужин. Обожрёмся до тошноты, закажем какую-нибудь возмутительно изумительную тарелку итальянских десертов и съедим их все до единого, а потом вернёмся домой и потрахаемся как кролики, чтобы сжечь калории.

Когда я рассмеялась и закатила глаза, он снова поддел меня, обняв рукой за талию и крепко прижав к себе.

– Не волнуйся, – он усмехнулся. – Завтра утром я разбужу тебя рано-рано, чтобы мы смогли отправиться на пробежку.

Весело фыркнув, я повернулась к нему и улыбнулась сжатыми губами.

– Только через мой труп.

– Не пойдём к Кэлу, значит? – он источал разочарование. – Тогда что насчёт пристани? Мне не хочется сегодня ужинать здесь. А я умираю с голода.

– Я пойду к Кэлу, – весело сказала я, но в моём голосе звучало лёгкое предостережение. – Но только если ты пообещаешь в этот раз не угрожать убить его. И не вести себя как ненормальный, если я обниму его. И не начинать распинаться о том, что мы женаты, если я просто буду с ним вежлива…

Блэк фыркнул, когда я умолкла на полуслове.

Я не слышала, что он сказал в ответ.

Несколько секунд я вообще ничего не слышала.

Я уставилась на фигуру, стоявшую на тротуаре с противоположной стороны улицы.

Он, кем бы он ни был, стоял примерно в тридцати ярдах от нас. Достаточно далеко от машины, поэтому не знаю, как я вообще его заметила. Он стоял под разбитым фонарём, перед витриной, которая уже потухла на ночь.

Он наблюдал за нами.

Я уставилась на него в ответ.

При этом я ощутила, как у меня перехватило дыхание. В моём мозгу не было ни единой связной мысли, ни одного линейного заключения. Вместо этого моя реакция оказалась животной, первобытной. Боль расцвела в моём солнечном сплетении, и я застыла, замечая его фигуру, пытаясь различить его лицо в темноте.

Мое ночное зрение теперь сделалось другим. Ближе к ночному зрению Блэка. Достаточно близко, чтобы я сумела различить лицо мужчины даже в темноте.

Это был Ник.

Это был Ник, мать его.

Ник стоял там, я различала его лицо и силуэт в тени.

Я уставилась на него. Мое дыхание перехватило, голова поплыла.

И всё же я не переставала смотреть на него, пытаясь подтвердить или опровергнуть то, что я знала. Мои глаза сканировали каждый его дюйм, запоминая каждую деталь внешности.

Его волосы отросли длиннее, чем я помнила. Они спадали дорогой небрежной стрижкой с одной стороны его лба, делая лицо более узким, а скулы – более высокими.

Даже в темноте он словно выглядел… моложе.

Вместо сорокалетнего Ника, которого я помнила, он выглядел так, словно ему было без малого тридцать. Максимум немного за тридцать.

Даже не считая разницы в возрасте, он выглядел… иначе.

Он всегда был привлекательным мужчиной, и не только потому, что держал своё тело в идеальной форме всё то время, что я его знала. Женщины всегда вились за ним, и не только потому, что он был таким хорошим парнем. Я лично видела, как женщины подходили к нему в поисках просто секса, вообще не зная его как человека.

Помимо красивой наружности он, пожалуй, всегда был привлекательным.

Как и Блэк, он просто источал вибрации, которые нравились многим женщинам.

Но не как сейчас.

Теперь он выглядел эфемерным, словно он слишком красив, чтобы быть реальным.

Он выглядел, как художественно обработанный образ или постер фильма.

Он не улыбался.

Он смотрел на меня, его тело и лицо оставались совершенно неподвижными, губы и глаза не шевелились. Он был одет в дорогую кожаную куртку, черные брюки, классические туфли. Глядя на него, я осознала, что он одет почти как Блэк. Он одет так, будто у него есть деньги.

Я никогда не видела Ника в такой одежде. Я никогда не видела его в такой дорогой одежде или в вещах, которые сидели на нём так хорошо, словно были пошиты на заказ.

Не знаю, как долго я стояла и смотрела на него.

Не знаю, как долго я не дышала.

В итоге я услышала биение своего сердца и крови в ушах, от чего перед глазами всё становилось красным. Разумная часть моего сознания сообщила мне, что я вот-вот грохнусь в обморок.

Затем сильные руки стиснули меня и дёрнули моё сознание обратно.

Паника заплясала вокруг меня хаотичными импульсами, окутала мой свет, утянула меня обратно в моё тело. Я хрипло и сдавленно вздохнула, и зрение вернулось ко мне. Я привалилась к крупному жёсткому телу.

Блэк обхватил меня руками, крепко прижав к груди.

Как только я смогла слышать сквозь громкий звон в ушах, я услышала его панический, откровенно испуганный голос.

– Мири! МИРИ! Да ответь же мне, чёрт бы тебя драл! Что такое? Что не так?

Я моргнула, стараясь сфокусировать взгляд.

Я крепче прильнула к Блэку, сжала его руки ладонями, вцепилась в него как в опору – может, просто чтобы оставаться там, оставаться полностью в своём теле.

Мои глаза искали фигуру, стоявшую на той стороне улицы.

Он пропал.

Я лихорадочно осмотрела тротуар, пытаясь увидеть, куда он пошёл, различить его лицо среди других людей, ища одежду, которую я запомнила, чёрные волосы, высокие скулы, мускулистое тело.

Я искала его в каждом лице, которое попадалось мне на глаза. Я искала его глазами, я искала его своим живым светом, отчаянно пытаясь уловить его проблеск в фонарях, которые тянулись вверх и вниз по улице, чтобы суметь отбросить то, что говорил мне мой разум.

Я опоздала.

Кем бы он ни был, чем бы он ни был, он исчез.