Текст книги "Поцелуй Крови (ЛП)"

Автор книги: Дж. Уорд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 20 страниц)

Пэйтоном она как-нибудь справится. Бун? Его не интересовало ничего кроме тренировок, она

даже сомневалась, что парень запомнил их имена. Акса вообще сегодня не было. Не пришел

и Энслэм. И уж точно никто из Глимеры не покажется в подобном месте.

Живи моментом, подумала Пэрадайз, растворившись в наслаждении от близости

Крэйга и его объятий.

Наклонив его голову, Пэрадайз прошептала ему на ухо:

– На мне нет трусиков.

Крэйг издал стон, который был даже громче музыки.

– Прости, – выпрямившись, сказал он. – Мне нужно кое-что сделать.

– М-м, – промурлыкала Пэрадайз, представляя как он ласкает себя. – И что же это

может быть?

– Я должен убить всех человеческих мужчин в этом клубе, что пялятся на тебя. Я

ненадолго, они слабы и бегают медленно.

Запрокинув голову, Пэрадайз рассмеялась, чувствуя, как воспарило ее сердце,

особенно когда сильные руки обняли ее еще крепче.

Эта ночь станет лучшей в ее жизни. Она нутром чуяла.

Глава 39

Оказалось, что ключ предназначался не для замочной скважины. Он, скорее, служил

пропуском на две персоны, позволяющим миновать гору в виде охранника, стоявшую перед

непримечательной дверью, которая вела внутрь непримечательного гаражного здания,

расположенного в трущобах по большей части заброшенной промышленной зоны Колдвелла.

Следуя за Бутчем, но впереди курсанта, которого он позвал с собой, Марисса

обнаружила, что с маской на лице она чувствовала уверенность, которую в ином случае

могла бы не найти в себе. Было что-то раскрепощающее в том, чтобы спрятать свое лицо,

когда направляешься в незнакомое окружение и сомневаешься в своих силах. Во-первых, не

нужно контролировать мимику и притворяться хладнокровной. Во-вторых, можно с большей

свободой примерить личину человека, способного справиться с любой задачей.

Ведь никто не узнает правды.

В густой темноте клуба, Бутч протянул назад руку, желая приободрить ее, и нащупал

ее ладонь. Когда он прикоснулся к ней, Марисса ощутила прилив уверенности. Ничто ее не

тронет, не навредит ей и не расстроит. Пока Бутч с ней.

Первым делом Марисса обратила внимание на нарастающий грохот и решила, что это

басы какой-то музыки. Завернув за крутой, архитектурно неправильный угол, она поняла, что

виноваты не колонки, достойные концертной площадки. Это было ритмичное постукивание

шлифовального колеса, которое, казалось, служило лишь для того, чтобы…

Вау. Лаааааадно.

Под колесом лежала женщина с широко разведенными ногами, а механизм входил в

нее при помощи…

Марисса отвела взгляд в сторону и увидела мужчину, втиснутого в ящик из оргстекла,

его обнаженное тело извивалось, одна сторона ящика осталась открытой, чтобы народ мог…

Взглянув в другую сторону, она заметила ряд столов, к которым друг за другом в

скрученных позах были пристегнуты люди в латексных костюмах, таких же, как и ее. Их

половые органы были выставлены для всеобщего пользования перед очередью из анонимных

незнакомцев.

Лааааааааааадно, они ведь находились в секс-клубе. Ага.

И, что странно, внутреннее пространство оказалось в двенадцать раз больше, чем

выглядело снаружи, должно быть, для этого пришлось снести стены между соседними

зданиями, и гараж являлся лишь первым из череды сочлененных строений.

Тусклое освещение, все гости в костюмах и масках, и вокруг можно было наблюдать

секс во всех его формах и проявлениях. Происходящее являло собой эксперимент, чистое

выражение эротизма, всхлипывания и стоны превратились в саундтрек, который дополнял

техно-музыку, нежели преобладал над ней.

Странно, но Марисса нашла происходящее на удивление… не шокирующим. И вовсе

не отвратительным. Люди казались искренне возбужденными, и, Боже, такими милыми. Те

несколько раз, когда она оказывалась в человеческом обществе, на нее откровенно пялились,

а здесь люди смотрели тебе в глаза и улыбались так, словно считали тебя частью их… ну,

клуба. А когда Марисса врезалась в кого-то, реакция оказалась спокойной и неагрессивной.

Все это казалось таким… нормальным?

Может, дело в бесцеремонности происходящего. А, может, в маске, скрывающей ее

личность. Или серьезной цели ее пребывания здесь. В чем бы ни была причина, Марисса

чувствовала облегчение.

Оказавшись в глубине клуба, они втроем сформировали круг. Когда Бутч посмотрел на

нее, она погладила его руку и кивнула, давая отмашку.

Кивнув в ответ, Бутч повернулся к Аксу. Они наклонились друг к другу и обменялись

парой фраз, Марисса, тем временем, осмотрелась в поисках похожих одеяний, характерных

для обслуживающего персонала.

Посещала ли погибшая женщина это место перед своей смертью?

Череда вспышек слева заставила Мариссу прищуриться. Кто-то фотографировал

людей, подвешенных на вращающихся колесах и не способных шевельнуться, пока другие

кончали на них, секли плетью, пускали им кровь.

И тогда она осознала, что чем дальше они заходили, тем жестче становилось

происходящее.

Может, кто-то заигрался и зашел с той женщиной слишком далеко? – гадала она.

И случайно убил ее?

***

Убедившись, что с Мариссой все в порядке, Бутч полностью переключился на работу,

ни на что не отвлекаясь. Его невероятно возбудил тот эротичный момент в фойе.

Происходящее в этом клубе? Заботило его не больше газонокосилки. Или тарелки с овсянкой,

учебника по химии… с того момента как Бутч мысленно приступил к разработке плана, он

будто снова вернулся на предыдущую работу, ментально натянув соответствующую форму,

он переключился в режим гипер-внимательности и полностью отстранился от окружающей

обстановки.

Пора подстраховаться: на протяжении последних двух ночей Бутч сомневался,

говорить ли Аксу о настоящей причине их появления в секс-клубе. Мотив «за» – они могли

быстрее докопаться до чего бы там ни было; мотив «против» – он мог прямо или косвенно

предупредить потенциального убийцу.

Вот только Бутч сотню раз просмотрел запись их разговора в офисе, и не считал, что в

парне скрывался хладнокровный убийца. В бою? Да, конечно. На тренировках Акс – это

крепкий сукин сын, способный раздавить противника в рукопашном бою, даже если тот

превосходил его ростом, а еще Акс отличился в огневой подготовке и во владении кинжалом,

и никогда не колебался, прежде чем в нужный спустить курок или броситься с ножом на

перевес.

Но эта песня не имела отношения к насилию над женщинами. И, несмотря на образ

заядлого гота, в Аксе не было ни жестокости, ни безумия.

– Я солгал, – сказал Бутч, наклоняясь к уху Акса, пытаясь перекричать какофонию

звуков из стонов и техно-музыки.

– Да неужели, – протянул боец.

– Вдохновился твоим примером.

– Я польщен.

– Я получил «ключ» не от друга. Он был при женщине, забитой до смерти. Я здесь для

того, чтобы выяснить, кто ее убил, и мне потребуется твоя помощь.

Акс сперва отшатнулся, но потом, прищурившись, снова подался вперед и спросил:

– А с чего ты решил, что это сделал не я?

– Я не знаю. – Бутч посмотрел парню в глаза. – Не могу знать наверняка.

Сосредоточившись на взгляде за маской, Бутч высматривал реакцию парня по его

зрачкам. Учитывая высокую степень внешней сексуальной стимуляции и тот факт, что черты

его лица были скрыты, нервная реакция станет более заметной.

Однако взгляд Акса оставался совершенно спокойным.

И это, да, подтвердило его собственные выводы о том, что парень не лгал, когда

говорил, что уже сталкивался со смертью.

– Я не убивал, кстати говоря, – произнес Акс. – Я никого не убивал.

Бутч кивнул:

– Я так и понял. Твоя совесть чиста, это подтверждают угрызения совести по поводу

смерти твоего отца. А вот чувство стиля, с другой стороны, оставляет желать лучшего.

– Благодаря моему вкусу твою задницу пустили в этот клуб.

– Воистину. – Бутч огляделся по сторонам. – Так, кто здесь главный?

– Постой, расскажи мне о женщине. Может я встречал ее здесь? Она была одной из

нас?

– Да. Но у нас мало информации. При ней не было удостоверения личности, только

этот ключ. Она собиралась дематериализоваться в «Убежище», там ее и нашла моя Марисса.

– Акс взглянул на его супругу, казалось, ему было стыдно за то, что кому-то, особенно

женщине, пришлось столкнуться с подобным ужасом. – По возрасту она прошла

превращение, темные волосы, темно-синие глаза. Это все, что мне известно.

– Дерьмо.

– Подходящая характеристика.

Не в первый раз Бутч пожалел, что никто не сфотографировал ее, даже посмертно.

Боже, он жалел, что не было фотографий ранений, забора материала из-под ногтей, волокон,

снятых с ее одежды и плоти. Ни-че-го. С другой стороны, вампирская раса не имела четко

разработанного порядка действий в подобных ситуациях.

Забавно, но раньше Бутч не размышлял о социальной незащищенности. Он был

слишком занят непосредственной войной с лессерами, чтобы беспокоиться о внутрирасовых

проблемах.

Черт, некоторые простейшие следственные мероприятия оказались бы весьма кстати.

Акс встряхнулся, сосредотачиваясь:

– По поводу персонала: ищи красный цвет на костюмах. Обычно они держатся на

периферии, вмешиваясь, только когда нарушается политика добровольности или

происходящее принимает опасный оборот. И под «опасным оборотом» я понимаю нечто

большее, чем банальное кровопролитие.

– Здесь есть камеры?

– Возможно, но я не знаю где и как до них добраться.

И как прошерстить сотни часов записи… именно этим все и кончится, учитывая

размеры помещения и количество ночей, прошедших со времени смерти.

Дерьмо.

Они искали иголку в стоге сена. А, учитывая, что стояло на кону, ситуация не

обнадеживала.

С другой стороны, он преодолевал и не такие трудности.

– Давай пройдем дальше, – произнес Бутч, обнимая свою шеллан. – Мы должны

посмотреть все.

Глава 40

– Здесь есть помещения... где можно уединиться.

Говоря это, Крэйг четко осознавал, насколько был близок к точке невозврата. Но чем

дольше Пэрадайз танцевала, прижимаясь к нему всем телом, тем сильнее мысли о сексе

завладевали им, вытесняя здравый смысл и рассудок, превращая его в пещерного человека.

Нет трусиков? Чеееееееерт. Крэйгу отчаянно хотел заполучить Пэрадайз в свои руки, поэтому

да, самое время скрыться в задней части клуба, где, как сообщила ему Ново, располагались

готовые к использованию приватные уборные. К тому же это единственный шанс для них

уединиться сегодняшней ночью. На рассвете Пэрадайз вернется домой, и она не могла

пригласить его к себе, не рассказав о нем своему отцу, что станет поспешным шагом и

поставит их всех в неловкую ситуацию.

И скорее ад покроется коркой льда, чем Крэйг приведет ее в ту дыру, где жил раньше.

Дерьмо, если он вскоре не выпустит пар, то потеряет контроль.

Прямо в штаны.

– Показывай дорогу, – простонала Пэрадайз.

Схватив девушку за руку, Крэйг повел ее сквозь толпу. Проходя мимо столика, за

которым Ново отплясывала на коленях Буна, вполне вероятно, провоцируя его первый в

жизни стояк, он помахал девушке и получил отмашку в ответ.

И многозначительный взгляд.

Приватные «уборные» находились севернее, под зоной второго этажа, и, оказавшись в

тускло освещенном коридоре с черными стенами, Крэйг обнаружил бесчисленное количество

закрытых дверей. На первых семи, мимо которых они прошли, красовались таблички

«Занято». Восьмая оказалась свободной.

Придержав для Пэрадайз дверь, Крэйг зарычал, когда девушка проскользнула мимо

него, заходя в отделанную кафелем комнату. Внутри располагались туалетная кабинка,

раковина... и скамья, низкая и узкая, но на удивление чистая. Впрочем, в центре пола

находился канализационный слив, а на потолке виднелся разбрызгиватель.

По всей видимости, по окончании каждой ночи здесь все основательно вычищают.

Убедившись, что дверь заперта должным образом, Крэйг схватил Пэрадайз, прижимая

к себе, его жадные ладони проникли под одежду, ощущая полноту ее груди, гладкость

задницы, жар, гребаный влажный жар ее лона. Его поцелуи стали беспорядочными, и

Пэрадайз нисколько ему не уступала… и, Боже, словно этим утром они и не провели целых

три часа, занимаясь сексом по телефону.

Но вот так, кожа к кожа… да, вот что им нужно.

А затем Пэрадайз отступила назад, увлекая его за собой, к раковине.

С изяществом танцовщицы она опустила попку на поверхность... и подтянула колени

вверх, подперев высоченными шпильками стенки узкого алькова.

Одарив его великолепным видом своих бедер и гладкого, влажного, обнаженного лона.

– Ты знаешь, чего я хочу, – выдохнула Пэрадайз. – И на этот раз совсем не твои губы.

Пошатнувшись, Крэйг, черт возьми, осознал, что час пробил: от его силы воли остался

жалкий огрызок, либидо ревело подобно мощному двигателю, не позволяя ему все обдумать,

и, черт возьми... то, на что он сейчас смотрел…

– Ты уверена? – пробормотал Крэйг, попутно расстегивая джинсы.

– Хочешь, чтобы я умоляла?

– Нет, потому что я сейчас кончу.

Оглядевшись, Крэйг не заметил камер. Но не факт, что их нигде не припрятали.

– Жаль, что все происходит в таком месте.

– Меня не волнует, где мы.

На этом Пэрадайз расстегнула блузку и, распахнув ее, спустила чашечки бюстгальтера

так, что ее высокая упругая грудь оказалась выставленной напоказ. Светлые волосы

разметались по плечам, синие глаза были прикрыты, а когда Пэрадайз облизала губы, Крэйг

почувствовал покалывание в головке члена, был в шаге от того, чтобы кончить.

– Пожалуйста, – простонала Пэрадайз, выгибаясь, словно от мучительной боли.

И этого оказалось достаточно.

Когда его член выпрыгнул из расстегнутой ширинки, Крэйг обхватил себя рукой и

сократил расстояние между ними. Дерьмо, он не мог поверить, что это происходило на самом

деле. В смысле, не сам секс: Крэйг не первый раз был с женщиной.

Но секс с ней, вот чему он поражался.

Особенно когда головка его члена оказалась в непосредственной близости от всего,

чего он так желал. Прикрыв на мгновение глаза, Крэйг хотел сказать что-нибудь эдакое,

чтобы сделать Пэрадайз приятно, хотел взглядом показать, что понимает, насколько важно

для нее происходящее, сделать что угодно, чтобы ее первый сексуальный опыт с

деревенщиной в клубе превратился в знаковое событие, каким оно и являлось для Крэйга.

– Да, я хочу этого, – нежно прошептала Пэрадайз. – Я хочу этого с тобой, только с

тобой.

Крэйг уставился в ее завораживающие глаза, и в этот момент произошло что-то

странное.

Несмотря на приглушенные басы музыки, сотни людей за дверью и безумство,

горящее в крови, он почувствовал, как время замедлилось для него.

Сделай происходящее значимым для Пэрадайз, сказал он себе. Сделай это особенным

для нее.

Приблизив член к ее лону, Крэйг провел головкой по ее лону, от чего Пэрадайз

подскочила, прикусив клыками нижнюю губу.

Ее бедра начали подрагивать. Дыхание ускорилось, а запах усилился, став совсем

опьяняющим.

Застонав, Крэйг раздвинул манящие складочки, но не смог продолжить в том же

темпе. Он был на грани и мог кончить на нее в любой момент.

Нависнув над девушкой, Крэйг оперся на свободную руку.

– Я сделаю все медленно, – озвучил он свою последнюю разумную мысль.

***

Пэрадайз была более чем готова, ее тело стало невероятно расслабленным и в то же

самое время напряглось от предвкушения. А затем она ощутила прикосновение его члена и

едва не кончила.

Было множество причин не делать этого, так много разумных доводов, почему ей

следовало подождать более подходящего момента, более подходящего времени, более

стабильных условий жизни – своей и Крэйга. Но если набеги ее чему-то и научили, так это

тому, что время – роскошь, которой смертные не должны разбрасываться.

А слова, сказанные отцом перед ее уходом, отдавались в ее голове эхом, но не

предупреждения, как задумывалось, но как цель, к которой она должна стремиться.

Пэрадайз влюбилась в этого мужчину. Да, она знала Крэйга всего ничего, и да, это

казалось сумасшествием… но нет, она никогда и ни с кем не чувствовала такого единства

душ, а как иначе назвать это чувство? И нет, она не могла повлиять на решение Крэйга

остаться с ней или уйти – завтра ночью, на следующей неделе, в следующем месяце,

следующем году – но здесь и сейчас он был с ней.

А это большее, на что она могла надеяться.

Неожиданно Пэрадайз ощутила легкое давление – его головка проникала внутрь. А

затем Крэйг начал поглаживать вершину ее лона большим пальцем, сводя с ума, пробуждая в

ней игристый, волнующий, пылающий жар, который, как она теперь знала, предвещал скорое

освобождение, так необходимое ее телу.

Потянувшись к Крэйгу, Пэрадайз прижалась своими губами к его и поцеловала,

проникнув в его рот языком. В ней не было ни капли страха. Может ей и следовало бояться,

но Пэрадайз просто хотела, чтобы происходящее между ними продолжилось, чтобы желание

между ними нашло выход.

Крэйг подавался бедрами вперед, затем отступал, вперед и назад, и каждый раз его

член проникал чуть глубже.

А затем, приподняв ее, Крэйг немного поменял позу.

Его пальцы вернулись к ней, поглаживая ее лоно по кругу, в то время как его тело

оставалось на удивление неподвижным. Пэрадайз собралась уже выразить свое несогласие,

но затем ощущения захватили ее, голова перестала соображать, и она бурно кончила…

И в этот самый момент сильным, мощным толчком Крэйг преодолел последнее

препятствие, не причинив при этом ни капли боли.

Огромное тело Крэйга затряслось, а в том месте, где они соединялись, его дрожь

передалась Пэрадайз. Затем он задвигался внутри нее, все глубже и глубже, наращивая темп.

Толстый, он был таким толстым, а ощущение наполненности… просто поражало. А еще

прикосновения его губ, ласкавших ее губы, пока Крэйг не переставал вколачиваться в нее.

Не важно, что их ждет в будущем, Крэйг стал ее первым мужчиной, и ничто этого не

изменит.

Когда Пэрадайз достигла оргазма, Крэйг последовал за ней.

И да, каждая крупица происходящего оказалась такой же идеальной и прекрасной, как

она и надеялась. Даже в человеческом клубе, в публичном месте с сотней незнакомцев по ту

сторону от тонкой двери… Пэрадайз взлетела на небеса.

Именно так все и бывает с правильным человеком, разве нет?

Глава 41

Когда Крэйг наконец-то затих, Пэрадайз распростерлась над раковиной, и хотя кран

впивался ей в спину, а твердая поверхность зеркала вдавливалась в голову, ей было все равно.

Она парила… по крайней мере до тех пор, пока взглянув вниз на свое тело, не увидела, как

бедра Крэйга крепко вжимались в развилку ее ног, а его член находился глубоко в ней.

Небеса.

Но очень плохо, что Крэйг выглядел обеспокоенным, словно он думал, что она такая

вялая из-за боли или… что-нибудь в этом духе.

Пэрадайз хотела разубедить его, сказать, что все прошло потрясающе, но в голове

было слишком пусто, чтобы связно говорить, поэтому Пэрадайз вложила все в свою улыбку.

– Боже… – прошептал Крэйг. – Ты так прекрасна прямо сейчас.

Заставив себя сконцентрироваться, она пробормотала:

– Я рада, что мы сделали это. Когда мы сможем повторить?

– Завтра ночью. Но тебе будет немного некомфортно, что вполне естественно.

– На день я останусь в тренировочном центре.

Крэйг приподнял брови:

– Да?

– Я планировала соблазнить тебя.

– Что ж, кто я такой, чтобы мешать осуществлению твоих планов.

Когда Крэйг наклонился, собираясь поцеловать ее, Пэрадайз внезапно стало больно

при мысли, что он делал это прежде, с другими женщинами, может даже и их лишал

девственности, что объясняло, почему Крэйг был так хорош в этом. Но нет, подобные мысли

сейчас не уместны.

Здесь есть только они. Ничто иное не позволительно.

– Как насчет того, чтобы повторить прямо сейчас? – сказала Пэрадайз, двигая

бедрами, сжимая его член в себе.

– Пэрадайз… ты уверена, что в порядке?

В ответ она простонала « даааааааааааа», а затем, опершись руками о раковину,

воспользовалась той небольшой свободой действия, что имела, чтобы возобновить активные

действия.

И, вот неожиданность, это сработало.

В мгновение ока Пэрадайз стащили со столешницы, и она оказалась прижатой к телу

Крэйга, обхватив ногами его бедра, руками – широкие плечи, и скрестив лодыжки на его

заднице.

Крепко сжимая ее в объятии, Крэйг насаживал ее на себя, быстрее и жестче, чем в

первый раз. Помогая ему – не то чтобы он в этом нуждался – Пэрадайз вторила его ритму,

удваивая усилия.

Еще больше оргазмов, снова и снова, ее волосы разметались по их лицам, от Крэйга

исходил запах темных специй, удовольствие связывало их души, казалось, навечно.

Когда они, наконец, остановились, Пэрадайз обессиленно повисла на нем, словно

тряпка, пылая, как печка, изможденная, словно пробежала тысячу миль.

И тогда зазвонил ее телефон.

Когда электронная мелодия раздалась в кармане ее куртки, Пэрадайз подняла голову:

– Они там издеваются, что ли...

Позволив звонившему, кем бы он ни был, переключиться на голосовую почту,

Пэрадайз перевела взгляд и улыбнулась Крэйгу. Боже, она обожала, когда их лица находились

так близко, что она могла разглядеть каждую его ресничку, изгиб его носа, тень от

проступающей щетины.

– Привет, – прошептала Пэрадайз.

В кои-то веки его губы ответили на любезность, в его улыбке сквозила очень милая

тень робости.

Дотронувшись до его лица, Пэрадайз прошептала:

– Именно таким я тебя и запомню.

Где-то на задворках разума, она подумала… Боже мой. Почему она прощается с ним?

Ведь это только начало…

Снова зазвонил ее телефон.

– Прости, – нахмурившись, произнесла Пэрадайз. – Надеюсь, ничего плохого не

случилось.

Повернувшись, чтобы добраться до кармана, она остро осознала, что они все еще

соединены вместе. А взглянув на экран телефона, Пэрадайз выругалась.

– Да ладно, Пэйтон, – пробормотала она, возвращая телефон на место. – Должно быть,

он знает, что мы здесь. Он обожает издеваться над людьми.

– Видимо, он наконец-то объявился.

– Ты же знаешь, что он для меня как брат. Ведь правда, ты же понимаешь это?

– Ага. Вообще-то, да.

Когда её телефон зазвонил в третий раз, Пэрадайз стиснула зубы.

– Мой действительно-по-настоящему-раздражающий брат.

– Ответь, иначе он не уймется. – Крэйг повел бедрами, вырывая стон из Пэрадайз. – Я

никуда не денусь.

Нажав кнопку приема, она резко поднесла телефон к уху:

– Ты прекратишь…

– Пэрри?

Услышав его голос, Пэрадайз нахмурилась. За все время, что они были знакомы, он

никогда так не звучал. Потерянный… как у маленького мальчика.

– Пэйтон? Что случилось?

– Произошло что-то очень плохое, Пэрри. Здесь кровь… везде…

– Что? – Она отстранилась, и Крэйг сразу же отпустил ее. – Пэйтон! Где ты?

– Я у своей кузины… у кузины… у той, которая считалась пропавшей...

Пэрадайз встретилась взглядом с Крэйгом.

– Пэйтон, мы с Крэйгом в пути, но где ты?

Когда он, запинаясь, продиктовал адрес, Пэрадайз повторила его, а затем кинула

телефон Крэйгу.

– Мне нужно умыться, а ты пока оставайся с ним на линии, не позволяй ему повесить

трубку.

***

Десять минут спустя Крэйг вошел в крутую человеческую многоэтажку с темно-

зеленым навесом, отделанным мрамором вестибюлем и привратником в униформе в тех же

цветах, что и драпировка снаружи.

Пока он, замешкавшись, ожидал, что его вышвырнут на улицу или попросят пройти

личный досмотр, прежде чем он шагнет на приветственный коврик, Пэрадайз прошла прямо

к стойке.

– Здравствуйте, – произнесла Пэрадайз совершенно спокойным, рассудительным

тоном. – Мой друг Пэйтон пришел навестить Эшли Мюррей и пригласил нас в гости.

– Я сейчас позвоню наверх и уточню, – ответил мужчина, потянувшись к телефону. –

Алло? Это консьерж. Вы… отлично. Я отправлю их наверх. – Охранник кивнул в сторону

лифтов. – Проходите.

– Большое спасибо, – спокойно ответила Пэрадайз и потянулась назад рукой.

Сначала Крэйг не сообразил, чего она добивалась, но потом до него дошло, что он не

двинулся с места, так и застыв внутри вращающихся дверей.

Торопясь, он проигнорировал охранника, не сводя глаз с пола, потому что одно дело –

красивая молодая девушка, но Крэйг остро осознавал, что был в пять раз ее больше, и вполне

заслуживал подозрительный взгляд. Тем не менее, поднявшись в лифте, они оказались на

одном из верхних этажей высотки.

Они сразу же увидели Пэйтона в дальнем конце длинного бежевого коридора, он

сидел на ковре, сжимая в ладонях телефон.

Для обоняния Крэйга воздух был пропитан тяжелым запахом крови, однако, вероятно,

медная нотка осталась совершенно незаметной для людей.

Пэрадайз поспешила вперед и опустилась на колени перед парнем:

– Пэйтон?

Он посмотрел на Пэрадайз лишь тогда, когда она тронула его за плечо… и, Боже мой,

лицо Пэйтона было белым, словно простыня, а глаза слишком широко распахнуты.

– Все плохо.

– Она… внутри?

– Нет. Но спальня… Боже, спальня…

Крэйг оставил Пэрадайз с ее другом и распахнул дверь. Запах смерти мгновенно

усилился и стал ощущаться даже отчетливее, когда он вошел в просторную комнату с белым

ковролином, устилавшим весь пол, белым диваном и окнами во всю стену, что, учитывая

нехватку плотных штор, препятствовало постоянному пребыванию вампира в этом месте.

Холодно… было очень холодно. А еще по помещению носился сильный ветер.

Взглянув направо, Крэйг не увидел на кухне ничего примечательного, никакого

беспорядка, все убрано, чаша со свежими, на первый взгляд, фруктами… но нет, едва ли, на

проверку яблоки оказались пластиковыми.

Коридор вел вперед, а в конце находилась дверь, освещенная единственной лампой.

Сосредоточившись на ней, Крэйг прошел по великолепному ковровому покрытию.

Завернув за угол, он остановился на пороге. Напротив стояла кровать королевских

размеров, покрытая таким количеством красного, что казалось, будто краску разлили на

белое одеяло, простыни, подушки и переднюю спинку кровати.

А еще она была на полу, протянулась дорожкой, указывающей на…

Раздвижные стеклянные двери, ведущие на, по всей видимости, террасу, были

распахнуты, а, когда прозрачные белые шторы колыхнулись от порыва ветра, стали видны

кровавые отпечатки на стекле и дверном косяке, а затем шторы скрыли их и снова явили

чужому взору, чтобы вновь спрятать.

Обернувшись к кровати, Крэйг заметил на прикроватных тумбочках наркотики:

шприцы, ложки, небольшие свертки фольги. Отсутствие презервативов. Никакого оружия. И

ничего личного, ни фотографий, ни сувениров, ни беспорядка. Это место предназначалось

для занятий сексом и употребления наркотиков, и отсюда следовало свалить до рассвета. Но

стоило оно огромных денег.

– Боже мой…

Услышав голос Пэрадайз, Крэйг оглянулся:

– Тебе не захочется сюда входить.

Тем не менее, она вошла внутрь, чему он даже не удивился.

– Где Пэйтон? – спросил Крэйг.

– Здесь, – от двери раздался приглушенный голос.

Они втроем стояли рядом, и Крэйг был чертовски уверен, что думали все об одном и

том же: никто бы не выжил после такого. Никто.

– Я должна позвонить отцу, – хрипло произнесла Пэрадайз. – Это выходит за рамки

наших возможностей и компетенции.

Крэйг покачал головой, когда она достала свой телефон:

– Нет, нам нужно позвонить Братьям.

Вмешался Пэйтон:

– Поэтому она и звонит своему отцу.

Когда Пэрадайз, приложив трубку к уху, начала вышагивать по комнате, Крэйг

нахмурился:

– Что?

Пэйтон пожал плечами:

– Ее отец – Первый Советник Короля. Так будет правильно.

Смысл слов дошел до него не сразу: последовательность существительных, глаголов и

прочей хрени, войдя в одно ухо, вышла из другого. Но затем он мысленно повторил фразу

несколько раз… и почувствовал необычайный озноб, пробравший его целиком, от макушки

до пальцев ног. Сердце в груди взбрыкнуло. Остановилось. Продолжило биться в рваном

ритме.

Подняв глаза на Пэрадайз, Крэйг отстраненно прислушался, когда она настойчиво

заговорила. Он никогда прежде не обращал внимания на ее акцент, потому что всегда

концентрировался на своем влечении к ней. Но сейчас… модуляция, тон, интонация…

оказались такими же, как и у Пэйтона. И не потому, что Пэрадайз копировала его.

Приглушенным голосом Крэйг произнес:

– Так, значит, она не простой секретарь в том доме.

***

Когда зазвонил телефон Бутча, он был готов отправить звонящего на голосовую почту,

все-таки он находился в секс-клубе и пытался найти зацепки по делу. Но когда чертова

штуковина не заткнулась, он достал телефон и ответил.

И не смог расслышать голос Вишеса за техно-музыкой:

– Что? Алло?

Звонок оборвался, но все прояснила СМС-ка об Брата. Сообщение было коротким и по

существу: ничего, кроме адреса в благополучном районе в центре города, номер 18 и отсчет

времени: 5 мин.

– Нам нужно идти, – громко произнес Бутч. Повернувшись к Мариссе, он взял ее за

руку и повторил громче. – Нам нужно идти. Сейчас.

– Что? – Марисса прижалась к нему ближе. – Но мы еще не все посмотрели?

Когда Бутч лишь покачал головой и посмотрел ей в глаза, она замолчала.

– Эй, Акс, – крикнул Бутч. – Мы уходим. Ты в порядке?

Парень пошел к ним.

– Я думал, вы хотели посмотреть все.

– Позже. Увидимся в учебном центре.

На то, чтобы выбраться оттуда, ушло больше пяти минут, они продирались сквозь

разнообразные секс-площадки и тематические комнаты так, словно искали выход из

Пятидесяти Оттенков Садового Лабиринта. Как только они оказались на холодном, чистом

воздухе и подальше от ушей вышибал и людской очереди, Бутч сказал:

– У меня дело, связанное с убийцами…

Его телефон снова зазвонил, и Бутч ответил:

– Ви, я еду, только оставлю Мариссу…

Брат ответил коротко, по существу и весьма лаконично, а когда разговор закончился,

Бутч медленно опустил телефон и посмотрел на Мариссу:

– Думаю, тебе лучше пойти со мной.

– Что случилось?

– Возможно, мы выяснили личность погибшей девушки.

Несколько минут спустя он остановил свой «Лексус» у входа в шикарный высокий

многоквартирный дом в квартале от Коммодора. Быстрый фокус по стиранию памяти

консьержа, а затем поездка вверх на лифте, и вот они направляются по коридору, в котором

воняло смертью. Ви уже ждал их.

А увидев их, Брат отшатнулся:

– Охренеть не встать! И, П.С., вы оба выглядите невероятно горячо.

Бутч стянул с себя маску:

– Я чую оттуда кровь.

Подняв руки вверх, чтобы снять свою маску, Марисса отступила назад:

– О, Боже… это она. Это ее запах.

Ви повел их через безликую квартиру к совершенно пустой спальне, которая

напомнила ему о годах, проведенных в полиции Колдвелла. И, дерьмо, первым инстинктом

Бутча стало желание встать между женой и всеми признаками жестокого убийства. Но

никогда больше. Это убивало Бутча, но Марисса была права – ей нужно видеть это. Она

должна быть здесь.

С прямой спиной и ясными глазами она подошла к кровати, и, чтоб его, но

изображение ее, стоящей к нему спиной, пока она разглядывала пропитанное кровью одеяло

и подушки, стало для него новым видом кошмара.

Выругавшись, Бутч посмотрел на Пэрадайз, стоявшую рядом с Пэйтоном, а затем

бросил оценивающий взгляд на Крэйга, державшегося поодаль, в углу. И, наконец, он

обратил внимание на место преступления, приметив все, что там находилось, и чего не было.