Текст книги "Царство демонов (ЛП)"

Автор книги: Дж. Р. Уайт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 18 страниц)

Глава 28
Цена неповиновения

Каждый вдох отдавался болью, напоминая мне, что я еще жива, когда черный туман рассеялся и реальность вернулась. Стараясь двигаться как можно меньше, я открыла глаза. Резкий свет ослепил меня, словно лезвия бритвы вонзились в глаза, и я прикусила губу, чтобы не закричать. Во рту появился медный привкус, а живот сжался от тошноты. Вот тебе и слабость. Что бы ни сделала со мной Лилит, я не была уверена, что смогу восстановиться самостоятельно.

Сделав еще один неглубокий вдох, я попыталась осмотреться, и мое сердце замерло, когда я узнала, где нахожусь. В своей спальне. Оставшиеся кучи моих големов исчезли… все, кроме их голов, которые были выставлены на комоде. Каменная, покрытая шлемом голова Рокки и разбитый череп грифона Джудекса. Рядом с ними стоял мой маленький глиняный голем Калькулус, из макушки его головы торчало фиолетовое перо.

Мои мысли вернулись к милому маленькому ребенку, который дал мне свою драгоценную игрушку. Доун. Даже если она не знала меня лично, она любила меня. Она доверяла мне в том, что я делаю то, что правильно, и обеспечиваю ее безопасность. И чтобы выразить свою благодарность, она отдала мне одну из своих самых ценных вещей.

С замиранием сердца я уставилась на Калькулуса. Свет от люстры отражался от его маленьких глаз с черными бусинками и блесток на его фальшивых черных доспехах. Доун была не виновата. Она верила в то, во что я верила большую часть своей жизни.

«Ты знаешь его меньше месяца! Как ты можешь верить его лжи, а не тому, что всю жизнь считала правдой? Ты должна думать головой, а не сердцем». – Я вспомнила слова Маршала. Он был прав; когда дело касалось Райкера, я думала сердцем. Но зачем Райкеру лгать мне? Ненависть, которую он и другие убийцы изображали, была настоящей. В этом был смысл.

Но я росла, окруженная добром и светом. Кроме недавней перемены императрицы, я никогда не замечала за ней жестокости или несправедливости, и ни один из сотен людей, с которыми я выросла, которые любили меня, заботились обо мне и учили меня… которые вырастили меня… не были злыми. Так во что же я должна была верить? Что было правдой?

Я подавила слабый всхлип и отвернулась. Послышался шепот, и я посмотрела на дверь, где стояли два стражника, один из которых засунул голову в приоткрытую дверь. Вероятно, они сообщали, что я очнулась, чтобы императрица могла продолжить ломать меня. Не то чтобы было что ломать. Я едва могла двигаться, не закричав.

И тем не менее, я все равно попыталась сесть, но мои руки не слушались. Я снова попыталась подняться, раздался знакомый звук лязгающего металла. Черт. Я была прикована к кровати. Усмехнувшись, я откинулась назад, не обращая внимания на покалывания в легких, и сделала вдох, это простое движение лишило меня остатков энергии. Как она могла так сильно меня ненавидеть?

Дверь со скрипом открылась, вслед за этим послышался шорох юбок.

– Итак, ты наконец-то проснулась, – промурлыкал самодовольный голос. Лицо Лилит появилось в моем поле зрения, ее глаза вернулись к своему обычному голубому цвету, и я сморщилась, не в силах забыть, какими кроваво-красными они были, когда я видела ее в последний раз.

Она улыбнулась.

– Тебе понравилась эта маленькая демонстрация силы, дорогая? Это ничто по сравнению с тем, что я запланировала для тебя.

– Не обязательно все должно быть так, – простонала я, дергая за цепи, которые удерживали меня. – Я всегда был готова пройти через Вознесение, отдать себя тебе, пожертвовать своей жизнью ради великой цели, и я готова и сейчас. Но только после того, как Ариадна будет освобождена, и я получу твою кровную клятву, что в ту же секунду, как ты вознесешься, ты исцелишь мою сестру от яда, который течет по ее венам.

Губы Лилит сжались. После того, как отец рассказал о том, что здоровье моей матери ухудшается, я наконец заметила эти признаки. Густая краска на ее лице, безуспешно пытавшаяся скрыть серые тени под усталыми глазами. Ее поникшие плечи и медленная походка, как будто она была измучена и страдала от боли.

– Ты не имеешь права предъявлять мне требования. Ты должна принять свое место добровольно, без вопросов и требований.

– Но я не собираюсь этого делать, и ты уничтожишь свое новое тело еще до того, как получишь его.

Лилит скривила губы, но прокашлялась, заставив сохранять безразличие.

– Любой вред, который тебе причинят, я могу просто исцелить. – Она подняла руку, приглашая кого-то еще. В поле зрения появилась служанка, протягивая деревянный поднос, на котором лежал небольшой заостренный инструмент.

– Зачем это? – вздохнула я, пытаясь отползти подальше, но цепи впились в мои запястья.

Императрица взяла инструмент и оскалилась.

– Это твое наказание, дорогая.

Мои глаза расширились, и я снова дернула за цепи, пытаясь вырваться, пока Лилит подходила ко мне с сумасшедшим выражением на лице.

– Маршал, держи ее, пожалуйста, – огрызнулась она, не сводя с меня глаз.

Когда Маршал появился в поле моего зрения с сочувствующим выражением лица, у меня защемило сердце. Несмотря на мое бедственное положение, его сильные руки сжали мою чувствительную кожу, когда он прижал меня к кровати, где я пыталась вырваться.

– Остановись! Пожалуйста, ты не должна этого делать!

– Я знаю. – Ухмыльнулась Лилит, взяв мой подбородок свободной рукой. – Но я хочу этого. Пришло время тебе узнать свое место, принцесса.

Слишком слабая, чтобы вырваться, я вздрогнула, когда она задрала мой подбородок, обнажив горло. Я попыталась в последний раз вырваться, но это было бесполезно. Резкая боль пронзила мою шею, и я ахнула, когда огонь разгорелся, а затем погас. Что это было?

– Теперь ты можешь отпустить ее, – приказала Лилит Маршалу, глядя пристально на меня. Маршал отпустил меня и поклонился, но прежде чем он смог вернуться на свой пост, голос императрицы остановил его. – О, и ты и твои люди освобождены от службы до конца дня. Големы будут достаточной защитой, и я советую всем уйти, если не хотите остаться глухими.

Он нахмурился.

– Почему, ваше величество?

Она наконец-то отвела от меня взгляд, встретив растерянный взгляд Маршала со злобной ухмылкой.

– Потому что через мгновение она не сможет перестать кричать, пока ее голос не сорвется.

На лице Маршала появилось беспокойство, а я уставилась на мать, надеясь, что она просто преувеличивает. Что может быть хуже того, что она сделала со мной в подземельях? Легкая щекотка коснулась моего плеча, и моя рука дернулась, пытаясь достать ее, но цепь остановила меня. Я подсознательно посмотрела в сторону и вскрикнула: там сидел крошечный янтарный скорпион.

– Люцифер, сними его! – закричала я, но он не сдвинулся с места, подползая все ближе к моему лицу.

Через секунду Маршал был рядом со мной, смех императрицы звенел у меня в ушах.

– Не двигайся, принцесса. – Его глаза изучали меня, пока я продолжала брыкаться и кричать, а мерзкое существо добралось до моей шеи, его острое жало приближалось все ближе и ближе. – Что это…

– Скорпион на моей шее, сними его!

Рука Маршала провела по моей шее, но, вопреки всякой логике, она не дрогнула.

– Там ничего нет.

Смех Лилит усилился, и он повернулся к ней. Ее улыбка расширилась.

– Именно. Этот кошмар у нее в голове.

Все в моей голове? Черт возьми. Я чувствовала, как его маленькие мерзкие клешни впиваются в мою кожу.

– Маршал… – заикнулась я, забыв о скорпионе, когда он обернулся. Его левый глаз выпучился, и желчь наполнила мое горло. – М-маршал? – Его лицо исказилось в замешательстве, но его глаз продолжал расти и искривляться с ужасающей скоростью. – Марш… – его глаз взорвался, и на меня брызнули кусочки крови и запёкшейся крови. Я выдохнула сквозь рыдания, сотрясающие мое тело, ужас охватил мою душу, пока я пыталась осознать происходящее.

– Принцесса…

– Оставь, Маршал, – сказала императрица. – Такова цена за ее непослушание и неповиновение.

– Что ты со мной делаешь? – Плакала я, зажмурив глаза от ужаса. Это не помогло. Тысячи крошечных клешней пронзили мою кожу, вырывая крики из моего горла. Когда я открыла глаза, скорпион был уже не один. Сотни других появились вокруг моего тела и окружающих одеял, их жала впивались в мою бледную плоть, вытягивая кровь, которая струйками стекала по коже.

Я боролась за свободу, за дыхание, за способность мыслить здраво – боль и страх захлестнули мой мозг. Смех императрицы сопровождал мою боль, и я дернулась к ней, готовая молить о жизни. Ее там не было, по крайней мере, той женщины, которую я знала последние семнадцать лет, но посреди комнаты стояло воплощение извивающихся змей с красными светящимися глазами.

Комната вокруг меня закружилась, так как скорпионы продолжали мучить меня. В другом конце комнаты что-то сдвинулось. Боясь посмотреть, но и боясь не смотреть, мое сердце остановилось. Райкер стоял в углу, его золотые глаза были расплавленной лавой, на лбу торчала пара рогов. Его черные губы приподнялись в отвратительной ухмылке, демонстрируя ряды острых зубов. Он бросился вперед, размахивая массивным топором. Я дернулась в своих оковах, но не смогла сдвинуться с места, и он вонзил топор прямо мне в живот. Боль и кровь вырвались наружу, и пока он откидывал назад голову и смеялся, я кричала, кричала и кричала.

Я не знаю, как долго была в сознании, но каждый раз, когда приходила в себя, кто-то снова вводил иглу в мои вены, и пытка начиналась снова, ужасы моего сознания становились реальностью. Снова и снова, и это никогда не заканчивалось. Я умирала тысячу раз, не имея ни малейшего шанса умереть. Големы раздавили мое тело под своими ногами. Огонь пожирал меня, превращая кожу в пепел. Каин, змея императрицы, сжимался вокруг меня, прежде чем сожрать меня заживо.

К тому времени, когда появились пауки… огромные, черные, чешуйчатые существа… у меня уже ничего не осталось. Я больше не могла ни кричать, ни отстраняться, ни даже плакать. Я просто лежала и позволяла им ползать по мне, каждая крошечная лапка словно тысяча иголок пронзала мою кожу, когда они окутывали меня своей паутиной, и я умерла, в очередной раз.

Глава 29
Приготовление

Сумасшедший смех заполнил мои уши, мой желудок скрутило, прежде чем мой мир взорвался болью.

Я резко проснулась, тяжело дыша, когда попала в мир белого цвета, пытаясь освободиться от своих оков. Моя рука наткнулась на что-то мягкое, что протестующе взвизгнуло.

– Успокойтесь, ваше величество, я сейчас приведу вас в порядок.

Что? Это был голос не демона, а девушки. Реальность медленно возвращалась, я стряхнула с себя последние остатки кошмара, и простыня, в которую я была укрыта, отодвинулась в сторону. Я больше не была прикована к кровати, и никакие ужасы не появлялись перед моими глазами, когда я обнаружила, что лежу на полу.

Медленно села, и мои ноющие и слабые мышцы запротестовали, отчего я почти упала обратно, пока меня не поймали за руку. Я заскулила от мучительной боли, но не протестовала, пока они помогали мне принять сидячее положение. Мои покои наполнились суетой служанок и женщин в белых одеждах, которые носились по комнате так, словно на нас надвигался Армагеддон. Их возбужденные голоса заполнили каждый уголок комнаты, отчего у меня заболела голова. Несколько пар обеспокоенных голубых глаз, обрамленных светлыми волосами разного оттенка, смотрели на меня.

– Должно быть, это был какой-то сон, мисс, – сказала служанка справа от меня, откидывая простыню, от которой только что освободила меня. Ее синий халат резко контрастировал с белыми одеждами, в которые были одеты несколько других обитателей комнаты. Если бы она только знала правду о своих словах. Я все еще ждала, что вот-вот что-то выпрыгнет на меня и снова разорвет меня на куски.

– Вот так, дорогая, давай поднимем тебя. – Женщина, которая помогла мне сесть, протянула руку и улыбнулась, я взяла ее и, шатаясь, поднялась на ноги, а затем рухнула обратно на край кровати.

– Кто вы все? – спросила я, мой голос был хриплым и едва слышным.

Женщина рядом со мной склонила голову.

– Мы – сестры твоей матери из Святилища, и мы пришли, чтобы почтить ваши жертвы, подготовив ее дочь занять ее место.

О.

– Давайте проведем вас в ванну, ваше величество. – Одна из девушек в синей одежде вышла вперед из толпы и низко поклонилась. – Уверена, вы захотите выглядеть шикарно в свой день рождения.

Я скривилась, но не стала поправлять ее, так как еще две женщины бросились вперед, чтобы помочь мне подняться. Заставляя себя переставлять одну ногу за другой, я последовала за ней в ванную. Это был не день моего рождения, а день моей смерти.

* * *

– Пожалуйста, не двигайтесь, ваше величество, – произнесла женщина слева от меня, сосредоточившись на кисточке с краской в своей руке.

– Извини, – пробормотала я, выпрямляясь в кресле, в котором сидела уже несколько часов. – Сколько еще…

– Принцесса, сегодня день вашего Вознесения. Вы должны быть совершенной.

Это был не совсем ответ, но этого и следовало ожидать. С того момента, как я так грациозно упала с кровати, меня отмывали, пудрили, натирали духами, выщипывали и прихорашивали, пока не прошла большая часть дня и я не почувствовала, что моя кожа снова горит. Я хотела сопротивляться, отказываться, но после пыток, которым подвергла меня мать, у меня почти не осталось сил.

Выдохнув, я перевела взгляд на украшенное драгоценными камнями продолговатое зеркало, перед которым сидела. У меня перехватило дыхание, и я проглотила комок, образовавшийся в горле. Золотая полоса шелка облегала мою грудь, подшитая серебром, два таких же куска шелка струились от талии до пола и удерживались простыми металлическими звеньями на каждом бедре. Моя одежда сочеталась с золотыми кольцами с рунами, опоясывающими мои запястья. Хотя цепи больше не приковывали меня к кровати, это были свои собственные цепи, и мои запястья болели там, где они касались моей кожи, сдерживая мою темную божественность.

Я продолжала рассматривать себя в зеркале, разглядывая тонкие узоры черной краски, которая украшала мою бледную кожу, как кружево. Замысловатые формы солнца, облаков, молний, капель дождя и снежинок извивались по правой стороне моего тела, спускаясь от кончиков пальцев, вверх по рукам, обратно вниз по обнаженной стороне и от голого бедра до лодыжки, прежде чем распространиться по стопе и закончиться на моих ногтях, выкрашенных золотым лаком. Моя левая сторона была зеркальным отражением правой, за исключением форм луны во всех ее стадиях и различных созвездий. Еще больше чернил покрывали мое лицо, переплетаясь со лбом и исчезая в объемной копне распущенных серебристых волос, которые каскадом рассыпались по плечам. Темные вихри окружили мои голубые глаза – единственное, что у меня осталось. Как будто они делали все возможное, чтобы стереть меня. Не то чтобы им это было нужно. То немногое, что от меня осталось, скоро исчезнет.

– Я все еще не понимаю, зачем мы это делаем, – прохрипела я, изо всех сил стараясь не дернуться, когда кисточка защекотала мое обнаженное бедро. – Это ритуал соединения. – Ритуал, который сегодня не проведется. К счастью, Райкер был где-то далеко, и перед ним простиралась вся его оставшаяся жизнь.

– Императрица приказала продолжать традицию.

Мои плечи опустились. Конечно, так и было. Она должна была усовершенствовать и украсить тело, которое скоро станет ее, и показать каждую частичку меня, какую только возможно.

– Традиции нужно соблюдать, – раздался нежный голос, когда женщина появилась позади меня, слабо улыбнулась и откинула золотистые локоны с лица. Мои глаза расширились, когда она сменила одну из женщин, которая красила мою кожу.

– Ты мать Тарры, – прошептала я, узнав волнистые волосы, бледные глаза и ту же нежную улыбку. Мое сердце сжалось.

– Да, я Риса. – Ее глаза прищурились от боли. – Мать Тарры и внучка Фонтейн.

Я на мгновение уставилась на нее. Тарра всегда называла Фонтейн бабушкой, но я считала это ласковым прозвищем. Я никогда не догадывалась, что они родственники. И опять же, эгоистично никогда не спрашивала.

– Я очень сожалею о твоих потерях, – пробормотала я. Я собиралась склонить голову, но не успела пошевелиться, как на меня шикнула другая женщина.

Женщины снова возобновили свою легкую болтовню, но я не обращала на нее внимания, сосредоточившись на Рисе. Она заняла свое место рядом со мной, и я старалась не уклоняться от нежных, точных мазков, которые она делала, когда ее губы слегка дрожали.

– Моя бабушка всегда хотела, чтобы я училась у нее, но я была слишком упряма и не хотела тратить время на изучение целительства. Тарра была не такой, как я. Она любила каждую секунду, проведенную с Фонтейн… Тарра могла бы стать великим целителем, если бы ей позволили остаться на избранном ею пути. – Ее глаза заблестели.

Я опустила взгляд.

– Мне жаль, что я не смогла спасти ее… спасти их обеих.

– Дорогая, ты ни в чем не виновата. – Она покачала головой.

Но так ли это? Возможно, я и не пригласила убийцу во дворец, как Ари, но я не была достаточно сильна, чтобы остановить его, и Фонтейн и Тарра поплатились за мою слабость. Я выдохнула, но Риса не стала продолжать, и нежные голоса сестер моей матери заполнили пустоту.

Я окинула взглядом прекрасных дочерей Лилит, родителей моих родных сестер, с которыми я выросла. Чужие люди. Если бы только я могла попрощаться со своей семьей, тогда, возможно, это было бы не так тяжело. Я прикусила внутреннюю сторону щеки, сосредоточившись на боли. Смогу ли я увидеть Кэсси сегодня вечером? Увидеть ее в последний раз? Жива ли она вообще?

Громкие крики раздались за дверью, заставив меня подпрыгнуть. Одна из девушек что-то пробормотала, когда я повернула голову. Повышенные голоса продолжали говорить неразборчивые слова, которые я не могла разобрать. Несколько пар тяжелых шагов поспешили прочь, и дверь распахнулась, явив взору разъяренную Лилит. Все разговоры в комнате прекратились.

Как и у меня, ее волосы были распущены, струились по спине, не касаясь земли, и единственным их украшением был плетеный золотой обруч, лежащий на лбу. Она тоже была одета в золотое платье, и хотя оно было облегающим, но не обнажало так много кожи, только плечи, а затем обнимало ее изгибы и опускалось вокруг ее лодыжек.

– Все в порядке, ваше величество? – Риса остановилась и встала рядом со мной.

Императрица взглянула в мою сторону, как будто только что заметила меня. Она глубоко вздохнула, расправляя юбки и убирая за ухо распущенные золотые пряди.

– Просто слабоумные стражники не справляются со своей работой, – усмехнулась она, потирая виски. – Но беспокоиться не о чем. Сегодня вечером все будет идеально.

Она пересекла комнату и остановилась передо мной, не испытывая ни малейших угрызений совести за то, через что она заставила меня пройти в последние несколько дней.

– Ну разве ты не прекрасно выглядишь сегодня? – промурлыкала она, приподнимая мой подбородок и наклоняя мое лицо, чтобы получше рассмотреть его. Я вздрогнула, когда ее глаза наполнились жадным блеском, и я могла только представить, что она представляет себя в моем теле.

– Пускаешь слюни, мама? – Я никогда в жизни не опровергала эту женщину. Но после того, через что она только что заставила меня пройти… после правды, которую рассказал мне Райкер, и доказательств, которые я видела своими глазами, – я никогда не смогу смотреть на нее как прежде. Она не была моей матерью. И я не винила Чужеземца за то, что он назвал ее демоном.

Ее глаза снова встретились с моими, хмурое выражение исчезло с ее красивого, накрашенного лица.

– Это так ты благодаришь меня за комплимент, который я тебе только что сделала?

Я прищурилась.

– Вижу, ты все такая же неблагодарная. У меня даже есть подарок, который ждет тебя в храме, – продолжала Лилит с самодовольным видом. С каким новым ужасом мне предстояло столкнуться на этот раз? – Сможешь поблагодарить меня, когда придет время.

Скорее всего, нет.

– Луна уже на небе. Она готова? – обратилась императрица к моим молчаливым художникам.

Риса кивнула с выражением обожания и низко поклонилась.

– Да, ваше величество; мы как раз наносим последние штрихи.

Императрица коротко кивнула ей.

– Очень хорошо. Как только закончите, вы можете быть свободны, чтобы присоединиться к своим семьям в храме.

– Спасибо, ваше величество. – Риса встала и начала собирать миски и кисточки. Женщина, все еще приседавшая с другой стороны от меня, сделала последние несколько мазков кистью по внешней стороне моей ноги, затем тоже встала. – Все готово, ваше величество.

Женщины собрались толпой, их белые одеяния струились вокруг них, как ангельские крылья. Одна за другой, по очереди, они вставали передо мной, кланялись и шептали одно и то же.

– Благодарю тебя за твою жертву.

Поднявшись на дрожащие ноги, мои мышцы протестовали после долгого сидения, я ответила на их поклоны небольшими кивками, пока последняя женщина не вышла из комнаты, закрыв за собой дверь.

– Ну разве это не мило? – усмехнулась императрица, встав передо мной и проведя пальцами по моему лицу. – Все любят и обожают тебя за твою жертву. – Ее голубые глаза сверкнули. Ее бледное лицо было старческим отражением моего собственного, за исключением того, что оно не было покрыто черной тушью. Я попыталась разглядеть в ней свою мать Марию. Сегодня ее тело обретет покой вместе с душой. «Спасибо тебе за твою жертву».

– Ты готова, дочь? – спросила императрица, отрывая меня от размышлений.

Сморгнув слезы, я ничего не ответила. За последние три дня я уже много раз умирала. Что было еще раз? «Только на этот раз все будет по-настоящему», – прошептал тихий голос в моем сознании.

Лилит усмехнулась.

– Сегодня ты будешь вести себя хорошо, или твоя сестра заплатит за это своей жизнью.

Мои глаза расширились.

– Она все еще жива?

– Пока что. Но переступишь черту хотя бы раз, и я покончу с ней прямо здесь и сейчас. Понятно?

Я послушно склонила голову. Даже если бы хотела что-то сделать, я была слишком слаба, чтобы мыслить здраво, не говоря уже о том, чтобы призвать силу внутри себя, которую больше не чувствовала.

– Так-то лучше.

Боль пронзила мою шею, и я повернулась, увидев жрицу, стоящую позади меня, с иглой в руке. Все силы покинули мое тело, мир закружился вокруг меня, и я рухнула на пол.

Вошли два черных голема. Императрица указала им подойти.

– Отнесите ее. Время Вознесения наступило.