Текст книги "Спенсер (ЛП)"

Автор книги: Дж. П. Барнаби

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 14 страниц)

Было дополнительное письменное задание с вопросом о подробностях ответственности. Был ли человек невинным свидетелем или активно участвовал; уровни осознания, опрометчивость, отсутствие морали или навыка. Это упражнение казалось очень продуманным. Спенсер достал телефон и открыл переписку с отцом.

[Спенсер] Аарон только что сделал упражнение на чувство вины выжившего. Он считает себя ответственным за нападение.

[Папа] Читаешь через его плечо?

[Спенсер] Он не говорит об этом.

[Папа] Мы работаем над этим. Там есть анкеты? Он пишет об этом?

[Спенсер] Да.

[Папа] Попроси его принести анкету на наш завтрашний сеанс.

[Спенсер] Ок.

[Папа] У тебя всё хорошо? Такие лекции тяжело высидеть.

[Спенсер] Я в порядке. Больше переживаю за него, чем за себя.

[Папа] Я знаю это чувство.

Его грудь запульсировала острой болью, когда после окончания конференции, отец высадил его у дома и уехал с Аароном. С того момента он переживал за Аарона. Спенсер скучал по нему, скучал по онлайн-разговорам с ним и скучал по его странному чувству юмора. Отчаяннее всего, Спенсер скучал по любви Аарона. Он скучал по возможности держать Аарона за руку и чувствовать его дыхание на своей шее. Он задумался, заполнял ли эти пробелы тот парень, Джордан, заполнял ли он пространство по краям их отношений, но не мог заставить себя спросить. Вместо этого Спенсер держался за надежду, что всё ещё владеет сердцем Аарона.

Остаток недели тянулся так чертовски медленно, что Спенсер не мог этого выносить. Клэр уже давно устала от его огрызаний и закрыла своё окошко чата, так что парню приходилось писать ей электронные письма при необходимости. Эрик и Пол тоже держались поодаль. Спенсер напоминал тикающую бомбу, ожидающую взрыва суда Аарона.

В четверг они ушли обедать без Спенсера. К пятнице Эрик предложил ему выехать чуть раньше, чтобы не попасть в пробку. Спенсер уже собрал сумку и оставил в машине, дожидаясь пяти часов. Они с Аароном проведут пятницу и субботу вместе, в доме его отца, а в воскресенье Аарон будет ночевать дома со своей семьёй, готовясь к суду, который начнётся в понедельник. Прокурор сказал, что его вызовут либо в понедельник днём, либо утром во вторник. У них было несколько свидетелей для наработки, защита проведёт свои перекрёстные допросы, но прокурор хотел, чтобы голос Аарона был последним, что они услышат. Он хотел, чтобы судью это преследовало.

Спенсер приехал к дому Аарона на два часа раньше, чтобы сделать сюрприз. На подъездной дорожке стояла машина, которую он не узнал, поэтому свою машину припарковал у обочины. Уголок его губ приподняла улыбка, когда он увидел, как Аарон прошёл перед окном и остановился. Солнечный свет сиял на его лице, и у Спенсера перехватило дыхание.

Затем перед окном встал какой-то блондин, обнимая Аарона, который прижался к его груди.

Спенсера пронзила боль, заставляя пошатнуться. Он не мог дышать, увидев Аарона, своего Аарона, в чужих руках. Он развернулся, чтобы пойти обратно в машину, но остановился. Боже, Спенсеру нужно было во всём разобраться. Аарон не будет изменять ему, потому что не спал даже со Спенсером. Аарон был расстроен из-за суда несколько недель и упоминал Джордана в качестве хорошего друга. Любой хороший друг может успокоить другого объятиями. Спенсер игнорировал всплывшее в голове изображение того, как Джордан целует Аарона в лоб, потому что видел недостаточно хорошо, чтобы знать, было ли это на самом деле. Нет, ему нужно было пойти в дом и поговорить с Аароном. Он не сдавался три года и определённо не сдастся сейчас.

Он постучал в дверь, и Аарон открыл её с улыбкой, предназначенной только Спенсеру. Спенсер вошёл и притянул Аарона в объятия, одним глазом наблюдая за парнем, который опирался на дверной косяк у входа в гостиную. Аарон крепко обнимал Спенсера, практически цеплялся за него, несколько долгих минут сладкого спокойствия с ароматом солнца.

Я скучал по тебе, – прожестикулировал Аарон.

Я тоже скучал по тебе. На этой неделе я всех сводил с ума на работе, поэтому они предложили мне уехать пораньше, – Спенсер поцеловал Аарона в лоб.

Я тоже сводил с ума Джордана, – с самокритичной улыбкой сказал Аарон, указывая на блондина позади себя.

– Ох, прости. Джордан, это мой парень, Спенсер, – вслух произнёс Аарон, поглаживая грудь Спенсера медленными движениями пальцев.

– Приятно наконец с тобой познакомиться, – сказал Джордан, помахав рукой.

– Громкий тон не поможет, – ответил Аарон, и Спенсер усмехнулся, когда Джордан покраснел. Аарон игрался с футболкой Спенсера, и сердце парня налилось любовью от небрежного взаимодействия.

– Прости, – Джордан наблюдал со слегка некомфортным видом.

Хорошо.

Он мой.

– Мы как раз говорили о суде, – сказал Аарон Спенсеру, переплетая вместе их пальцы и утягивая Спенсера в гостиную. Они сели рядом на маленьком диване, в то время как Джордан занял ближайшее кресло.

– Что. Насчёт. Суда?

– Мы просто обсуждали некоторые подсказки и всё такое, о чём говорил мне твой отец. Джордан рассказывал, чему ещё научился, что помогало ему успокоиться, – сказал Аарон. – И я много думал о том, что сказал Зак Тайлер о возвращении своей власти. Думаю, я готов это сделать.

– Это. Отлично. Аарон...

– И я буду рядом, чтобы тебя поддержать, – сказал Джордан. – Я уже договорился со своим менеджером.

– Ты. Ему. Не. Нужен, – рявкнул Спенсер, и Аарон посмотрел на него.

– Он мой друг, Спенсер.

И только? – спросил Спенсер, переключаясь на язык жестов, чтобы этот идеальный блондин Джордан не мог ничего понять.

Ты ревнуешь? К Джордану? – спросил Аарон, широко раскрыв глаза от шока.

Когда я подъехал, ты был в его объятиях.

Он обнимал меня, потому что я был расстроен из-за суда. Спенсер, он натурал, ради бога.

Что? – спросил Спенсер, моргая.

Натурал, это значит, что ему нравятся девушки, а не парни, – губы Аарона приподнялись в полуулыбке, и Спенсер посмотрел на Джордана, который переводил взгляд между ними.

– Оу... – вслух произнёс Спенсер.

– Мы можем вернуться к теме моего присутствия на суде? – спросил Джордан.

– Джордан, я правда не хочу, чтобы ты сидел на суде. Мне придётся давать показания и рассказывать о том, что я не хотел бы, чтобы ты слышал. Есть вещи, о которых никто не должен думать, и я не хочу, чтобы ты видел меня по-другому.

– Подожди. Ты не хочешь, чтобы я там был?

– Нет, прости. Я попросил своих братьев тоже не приходить. Будут только мои родители и доктор Томас.

– И. Я., – сказал Спенсер. Он пытался сделать так, чтобы его голос прозвучал твёрдо, и судя по выражению лица Аарона, ему это удалось.

– Я не хочу, чтобы ты слышал о том, что они со мной делали.

– Я. Буду. Там... Я. Взял. Отпуск. На. Неделю...

– А если ты услышишь что-то, что не сможешь выдержать? – Аарон опустил взгляд на свои колени, стыд заполнил каждую частичку его лица. Спенсер положил руку ему на щеку.

– Я. Буду. Любить. Тебя., Не. Смотря. Ни. На. Что...

– Я не вынесу, если ты уйдёшь от меня.

– Никогда...

Глава 17

– Ты готов? – спросил отец Спенсера, когда они припарковались перед зданием администрации. Спенсер возился с галстуком на своей шее. Он ненавидел такие вещи, но если хотел быть рядом с Аароном, ему нужно было одеться должным образом. Доктор Томас выглядел намного более элегантно, в своём идеально пошитом сером костюме в тонкую полоску, в то время как Спенсер надел просто брюки и белую рубашку. Он не хотел мучиться с пиджаком, поэтому оставил его в шкафу. Но Аарон будет в полном костюме. Он показывал его Спенсеру, когда они сидели в его комнате, чтобы сбежать от остальной семьи и их ожиданий.

– Нет... – ответил Спенсер, открывая дверь и выходя на улицу. Он не был готов, совсем нет. Ночь пятницы и субботы он провёл в объятиях Аарона, они тихо общались о власти и контроле. Аарон не говорил ничего о том, что может сегодня услышать на суде. Это висело над головой грозовыми облаками, угрожая разверзнуть небо и окутать его ливнем боли Аарона.

Это не приятно. Не буду тебе врать. Но ты его любишь, вот, что важно, – жестикулировал отец Спенсера, пока они вместе обходили машину спереди. Он положил руку на плечо Спенсера, и они вместе пошли к входу. Прошли охрану, и доктор Томас на языке жестов дал Спенсеру инструкции. Его жести привлекли внимание охраны, и их обоих обыскали хлопками, как только они прошли рамки детектора.

Отец повёл его по длинному коридору, и они нашли родителей Аарона возле зала с открытыми двойными дверьми. Они могли пойти в церковь в таком виде, в котором сейчас сидели, но им явно было не до веселья. На лице матери Аарона появилось намного больше морщин, чем когда Спенсер видел её в последний раз, а у отца Аарона волосы стали более седыми, чем чёрными. Их взгляды были полны беспокойства.

Спенсер оглядел комнату за открытой дверью, но она была пуста.

– Где. Аарон.? – спросил у них Спенсер, даже не поздоровавшись для начала.

– Он в уборной, – ответил отец Аарона, слегка махнув рукой в сторону уборных в конце коридора.

– Он. Уже. Видел. Их.?

Миссис Даунинг покачала головой и крепче сжала сумочку в своих руках, будто это был спасательный жилет, который мог спасти её от утопления в страданиях сына.

– Я. Пойду. Проверю. Его., – сказал Спенсер, уже идя по коридору в сторону указателя на мужской туалет. Он зашёл за угол и немного запаниковал, когда не увидел Аарона. Заперта была дверь только второй кабинки; другие были открыты. Он ждал, надеясь, что Аарон окажется за закрытой дверью.

Он не мог слышать, что доносится из кабинки, если что-то и было.

– Аарон., Я. Здесь., – произнёс Спенсер, но понадобилось несколько минут, чтобы дверца открылась. Когда это произошло, Аарон вытер рот кусочком туалетной бумаги и подошёл к раковине так, будто на конце его пути ждал топор палача.

Аарон открыл кран, который к счастью не заменили на один из сенсорных. Сначала он помыл руки, а затем прополоскал рот.

– У меня нет жвачки и ничего такого, – произнёс он, удерживая взгляд Спенсера в зеркале. Спенсер залез в карман и достал маленький пластиковый контейнер с Тик-Таком. Протягивая его Аарону, Спенсер почувствовал, как ему самому стало плохо от выражения чистой паники на лице его парня.

– Всё. Будет. Хорошо... Они. Больше. Не. Могут. Тебе. Навредить... У. Них. Нет. Власти... Вся. Власть. У. Тебя...

Аарон закрыл глаза и сделал глубокий вдох, который держал несколько секунд, прежде чем медленно выдохнуть.

– Вся власть у меня. У них нет власти, – повторил он сам себе. Спенсер убрал волосы со лба Аарона и поцеловал его, прежде чем захватить парня в объятия.

– Я. Так. Горжусь. Тобой...

– Ты всё равно будешь любить меня? – спросил Аарон, поднимая взгляд на лицо Спенсера.

– Всегда...

Аарон оставался в объятиях Спенсера ещё одну долгую минуту, а затем отступил назад.

– Они не хотят, чтобы я находился в зале суда до дачи показаний. Так что меня отведут в кабинет, чтобы подождать. Хотел бы я, чтобы ты пошёл со мной.

– Я. Тоже., Малыш...

Они вышли из уборной вместе, идя по коридору, держась за руки. Прокурор, мистер Соренсен, присоединился к родителям Аарона и доктору Томасу, которые ждали у зала суда.

– Аарон, как ты себя чувствуешь? Ты готов? – спросил он, когда Аарон подошёл ближе. Спенсеру хотелось обвить Аарона руками и защищать, пока они не выйдут из здания и не смогут отправиться на какой-нибудь пустынный остров, где никто больше не сможет причинить ему боль. Но он знал, что Аарон должен это сделать. Должен был вернуть себе силу и отправить тех ублюдков в тюрьму. Спенсер только надеялся, что правда, откровенная и ужасная правда, освободит Аарона.

– Я готов, насколько это только возможно, – ответил Аарон, сжимая руку Спенсера.

– Хорошо, тебя должны вызвать где-то после обеда, но я хотел, чтобы ты приехал пораньше, чтобы не пришлось ничего откладывать. Миссис Даунинг, хотите подождать вместе с Аароном? Я не хочу, чтобы он заходил в зал суда до дачи показаний, но учитывая обстоятельства, вы без проблем можете подождать с ним.

– Я подожду, – ответила мать Аарона, кладя руку на плечо сына. Аарон не дёрнулся. Либо он был слишком переполнен всеми эмоциями, которые скопились внутри, либо принял что-то, чтобы не истерить у стойки в суде. Во всяком случае, казалось, он контролировал себя лучше, чем представлял Спенсер.

– Хорошо, тогда пойдёмте в кабинет. Мистер Даунинг, доктор Томас и Спенсер, вы можете идти в зал суда, когда будете готовы, – сказал мистер Соренсен, а затем повёл мать Аарона и самого Аарона вниз по коридору. Аарон бросил на Спенсера один последний долгий взгляд.

Отец Спенсера вслед за мистером Даунингом прошёл в зал суда, садясь на первый ряд за столом с правой стороны. Спенсер сел рядом. Он сможет ясно видеть Аарона, когда тот будет давать показания. Он будет либо читать по губам Аарона, либо использовать программу перевода голоса в текст, которую установил на телефон, чтобы конвертировать показания Аарона. Он не хотел отвлекать Аарона и просить отца переводить всё на язык жестов.

Люди заполняли зал суда по несколько человек за раз и занимали разные места в небольшом зале. На суд пришло всего около дюжины человек, включая пожилую пару, которая села на ряд прямо напротив них. Женщина крутила себе руки, сжимая в тонких пальцах чётки. Её одежда, и одежда мужчина рядом с ней, была старой и поношенной. Даже издалека было видна, что её блузка помята. Они сидели в тишине и ждали, как и остальные собравшиеся.

– Оу, – произнёс мистер Даунинг, когда его внимание привлекло что-то в конце зало, и он встал. В зал вошли три человека, мгновение оглядываясь, прежде чем увидели мистера Даунинга. Пожилые мужчина и женщина казались парой, а лысый молодой человек, должно быть, был их сыном. Они медленно подошли по центральному проходу вперёд, где их ждал мистер Даунинг, а Спенсер и его отец наблюдали за всем этим.

Женщина, маленькая, с мышино-русым, но седеющим каре, цеплялась пальцами за кардиган своего мужа, пока они шли, а парень просто шёл позади них. Муж, высокий лысеющий мужчина в очках с чёрной оправой и резким выражением лица, обнимал рукой жену. Они прошли вперёд, и мужчина пожал руку мистеру Даунингу.

– Джон, рад тебя видеть. Как вы? – спросил он, в то время как лысый парень положил руку на плечо матери.

– Нормально, насколько это возможно, а вы? – голос мистера Даунинга прозвучал внезапно уставшим и старым, будто он давно не спал.

– Так же. Бену уже лучше с того происшествия. Как Аарон? – спросил мужчина, слегка улыбаясь сыну, после чего снова приобнял жену.

– Он... справляется. Это парень Аарона, Спенсер, и его отец, доктор Томас. Спенсер, это родители Джульетты, Нэнси и Джеральд Мартин, и их сын, Бен.

Мистер и миссис Мартин оба кивнули, а Бен подошёл ближе, чтобы пожать руку Спенсеру. Когда он приблизился, Спенсер увидел тысячу крохотных шрамов вдоль правой стороны бритой головы Бена и лица. Шрамы опускались вниз по его шее и прятались за белым воротником рубашки. Спенсер пожал ему руку, а затем подвинулся на одно место, чтобы вновь прибывшие могли сесть на их ряд ближе к проходу. Мистер Мартин сел рядом с мистером Даунингом, а Спенсер отвёл взгляд в сторону, чтобы не следить за их разговором.

Он на долгое время отключился от остального зала, глядя на герб позади большой деревянной скамьи, где предположительно будет сидеть судья. Справа, за деревянными перилами, стояло небольшое скопление стульев, для присяжных. В зал вошли прокурор и несколько судебных приставов, а затем суровый мужчина в серебристо-сером костюме и с фиолетовым галстуком подошёл к столу на левой стороне зала. Пока он ставил ноутбук на стол, другой мужчина, намного моложе и в более дешёвом костюме, сияя от высоких ожиданий, вкатил в зал небольшую тележку с коробками, которую поставил рядом со столом. Мужчина постарше, с непримечательной причёской и пресным выражением лица, начал доставать из коробок папки и раскладывать их на столе. Спенсер долгое время наблюдал за этим, пока мужчина не разложил всё так, как хотел.

Через несколько минут вошли ещё два человека, в одинаковых непримечательных костюмах. Выражение «не вижу, не слышу, не скажу» появилось со страниц детской книги. Только эти вещи были не из сказок. Они были чемпионами монстров.

Внимание Спенсера привлекло движение за столом защиты, и он поднял взгляд, чтобы посмотреть на открытую дверь, через которую вошли два офицера, сопровождая троих мужчин, а ещё два офицера шли сзади. Воздух застыл в лёгких Спенсера. Боже, это были они, те люди, которые причинили боль Аарону. Они стояли меньше чем в шести метрах от него. Сумасшедшее желание взять деревянный стул от стола защиты и избить каждого из этих людей до смерти схватилось зубами за душу Спенсера и рвало края, пока он больше не смог этого выносить. Первый мужчина, самый высоких из трёх, протащился в зал с наручниками на запястьях и лодыжках, закованный толстыми цепями. Ему было слегка за тридцать, длинные каштановые волосы были убраны с лица и завивались вокруг ушей. Хорошо подстриженная борода и усы покрывали нижнюю часть лица под холодными серыми глазами. Тонкий, но ярко-выраженный шрам тянулся от правого глаза вниз по его щеке. Высокий, худой и злой, он не оглядывался вокруг, входя в зал, а мрачно сел рядом со своим адвокатом.

За ним проследовал ещё один мужчина, также в наручниках. Его костюм выглядел не так хорошо, как у первого парня – на самом деле, такой костюм можно было надеть на свадьбу в восьмидесятых. Он был чуть старше первого мужчина, его светлые волосы будто редели. Они были коротко стрижены и переброшены на одну сторону в попытке помочь ему выглядеть достойно. Его бледное лицо даже было выбрито.

Пара на первом ряду со стороны защиты вцепилась друг в друга, когда вошёл третий мужчина, такой же закованный, как и другие. Он был младше, до тридцати, с детским лицом, оленьими карими глазами и короткими, светло-каштановыми волосами. Если первые двое мужчин выглядели дерзкими, этот был в ужасе. Его глаза загорелись, когда он увидел своих родителей, но затем он быстро отвёл взгляд обратно, на его лице отражался стыд. Трое мужчин сели за стол со своими представителями, двое охранников заняли стулья у стены, а другие вышли обратно через дверь.

Боже, это было по-настоящему. Аарону придётся зайти, увидеть их и рассказать обо всех ужасах, которые они с ним делали. Пока Спенсер не столкнулся лицом к лицу с теми, кто напал на Аарона, вся концепция дачи показаний была абстрактной. Да, Аарон рассказал бы об этом, да, ему пришлось бы увидеть их, но до этого момента ситуация не напоминала бетонный барьер на шоссе прямо перед ним, пока он мчался на скорости больше ста километров в час.

Спенсер похлопал отца по руке.

Не думаю, что я могу с этим справиться, – прожестикулировал и прошептал он, в нарастающем напряжении, которое заполняло зал как поток воды, угрожая потопить их всех. Доктор Томас взглянул на мужчин, сидящих за столом, а затем повернулся лицом к Спенсеру.

– Они были реальны до начала суда и реальны сейчас. Ничего не изменилось. Как думаешь, каково будет Аарону, когда он будет искать тебя взглядом со стойки, а тебя не будет рядом? – отец посмотрел на него таким взглядом, который был переполнен разочарованием, и взгляд Спенсера снова переключился на мужчин. Он обещал быть здесь, поддержать Аарона. Зеленоватый оттенок кожи Аарона, пока они были в уборной, всё ещё оставался у него в мыслях. Ему будет намного хуже, чем Спенсеру.

Спенсер кивнул и выпрямился на стуле, как раз когда пристав вошёл в зал и попросил всех встать. Прокурор и женщина, сидящая за столом рядом с ним, оба встали, как и адвокаты защиты с помощником. Если третий обвиняемый вскочил со стула по просьбе, двум другим понадобилось больше времени, и они последовали примеру только по настоянию своих представителей. Спенсер встал вместе со своим отцом, мистером Даунингом и семьёй Джульетты, одной крепкой цепью, ищущей справедливости ради своих любимых.

Вошли присяжные, судья раздал серию инструкций, рассказывая что-то, чтобы не слышали присутствующие, и взялся за дело. Прокурор стал допрашивать своего первого свидетеля, одного из офицеров, которые дежурили в ту ночь. Спенсеру пришлось на телефоне читать, что спрашивал адвокат, но свидетеля он видел и мог читать по губам. Он не мог сдержаться и наблюдал за ужасом на лицах родителей Джульетты, пока коп описывал, какой нашли девушку в ту ночь: обнажённой, в синяках, лежащей в луже собственной крови. Присяжным раздали фотографии, но слава богу, их не показывали зрителям. Спенсер заметил слёзы на лице брата Джульетты, прежде чем офицер переключился на Аарона.

– Офицер Диаз, пожалуйста, расскажите присяжным, что вы наблюдали в отношении второй жертвы, Аарона Даунинга, – произнёс прокурор, стоя возле своего стола лицом к свидетелю. Офицер Диаз сначала посмотрел на присяжных, а затем вернул взгляд обратно к мистеру Соренсену. Полицейский был одет во впечатляющую тёмно-синюю форму, подчёркивающую его мускулистую фигуру. Нашивки, бейдж и другие элементы выделялись на тёмной ткани, придавая ему ауру авторитетности. Хоть он и был мрачным, у мужчины было доброе лицо, и за его грустными глазами виднелась искренность по поводу сути показаний.

– Когда мы зашли в здание, потерпевший лежал лицом на полу, обнажённый и серьёзно раненный. Мы обыскали помещение и позволили медикам подойти к нему. Его горло было перерезано, а лицо залито кровью. На его руках, спине, ягодицах и бёдрах были отметины, похожие на порезы и ожоги, будто его систематически пытали.

– Протестую, свидетель строит догадки насчёт источника травм жертвы, – крикнул адвокат защиты, со своего стола на тёмной стороне зала.

– Протест отклонён, отвечает свидетель, – сказал судья и посмотрел на офицера Диаза. – Продолжайте, офицер.

Он продолжил описывать, в каком состоянии они с напарником нашли Аарона, и какую работу проделали над ним медики, прежде чем смогли увезти его в больницу. Скромный завтрак, который Спенсеру удалось проглотить утром, поднялся к горлу, бунтуя. Парню хотелось бы избавить своё воображение от картинок Аарона в крови, но он не мог. Эти картинки танцевали как пламя разрушения.

Затем адвокат длинноволосого мужчины поднялся и задал несколько вопросов офицеру Диазу. Последний вопрос опустошил Спенсера, и ему захотелось ударить этого идиота по лицу.

– Офицер Диаз, вы наблюдали на месте какие-либо средства фиксации?

– Нет.

– Вы нашли на жертвах следы связывания?

– Мы не нашли никаких следов от наручников, стяжек или верёвок, – ответил он, а затем поспешно добавил, будто пытаясь успеть ответить, – но мы нашли синяки на их руках и ногах, от удерживания.

– Вопросов больше нет, ваша честь, – сказал адвокат защиты, и Спенсер не мог решить, была ли последняя часть вопроса направлена на обвинение или защиту. У двух других адвокатов не было вопросов к свидетелю.

Следующим показания давал доктор «скорой помощи», который лечил Аарона, перечисляя список его травм. Судмедэксперт говорил о том, каким ужасным способом убили Джульетту, и всё это время трое обвиняемых молча сидели на своих стульях, будто это был специальный выпуск Пи-би-эс. Второй адвокат тоже допросил доктора, уточняя протоколы и предъявляя улики. Следующим к стойке подошёл эксперт-криминалист и дал показания научными терминами, диаграммами и графиками о ДНК-уликах и совпадении образцов спермы. Спустя какое-то время, Спенсер отвёл взгляд, чтобы не смотреть, как они говорят об Аароне так холодно и отстранённо. Боже, их не волновало, как сперма туда попала? Она не появилась волшебным образом. Трое мужчин жестоко изнасиловали Аарона и бросили там, как использованную коробку от Биг Мака.

Затем они прервались на обед. Долгое мгновение Спенсер сидел, прижав голову к деревянным перилам перед собой, считая плитку на полу в попытках не потерять свой чёртов рассудок. Ему на спину легла чья-то рука, и он знал, что это был отец.

Спенсер поднял взгляд и увидел на лице отца то же самое болезненное выражение.

– Идём, сынок. Давай выйдем отсюда ненадолго.

Чудовищ, которые мучили Аарона, уже увели, обратно через маленькую дверь, из которой они появились. Спенсер прошёл за отцом обратно по проходу к двойным дверям, которые необратимо изменили его жизнь. Когда они вышли, в коридоре не было ни родителей Джульетты, ни мистера Даунинга.

– Где. Аарон.? – спросил Спенсер, когда они пошли по коридору, обратно туда, откуда пришли утром.

– Он с родителями. Они принесли обед и пытаются поддерживать спокойствие Аарона. Мистер Соренсен сказал, что защита будет допрашивать техника-криминалиста, а затем вызовут Аарона, – доктор Томас приобнял Спенсера и сжал, а затем отвёл в бок коридора. – Я подумал, что тебе лучше его сейчас не видеть. Ты расстроен, а ему нужно сосредоточиться.

– Это. Хорошая. Идея... Я. Просто... Я. Не. Могу... – пробормотал Спенсер, наружу выбирался беспомощный вой. Отец обнял его обеими руками, игнорируя остальных людей в коридоре.

Спенсер прижался головой к плечу отца, сокрушаясь из-за парня, которого любил.

***

Они обедали в маленькой столовой рядом со зданием суда, где очень мало говорили и ещё меньше ели. Пока Спенсер возил сухой сэндвич с индейкой по подливе на тарелке, его сердце болело за Аарона. Он хотел уже покончить со всем этим. Хотел поехать домой, обнимать Аарона и никогда не думать о том, как он обнажённым лежал на бетонном полу, истекая кровью. Даже без фотографий, которые показывали присяжным, в голове Спенсера снова и снова всплывали тошнотворные снимки, будто винтажный стереоскоп переключали на свету.

Щёлк.

Обнажённый Аарон на полу, в синяках, порезах, в крови.

Щёлк.

Кровь растеклась по полу вокруг его неподвижного тела.

Щёлк.

Медики борются за его жизнь.

Щёлк.

Кровь размазана по бледному лицу Аарона, на его волосах.

Щёлк.

Аарон кричит, пока его насилуют.

Щёлк.

Щёлк.

Щёлк.

Бутылка с кетчупом упала на стол, когда Спенсер вскочил со стула. Он поймал проходящую мимо официантку и выдавил единственное слово «туалет». Встревоженная на вид, девушка указала в сторону конца столовой, на указатель в сторону уборных, и Спенсер рванул туда. Его не волновало пошёл ли следом отец, или посчитала ли официантка его сумасшедшим. Большинство людей так или иначе думали, что с ним что-то не так, но в этот момент они были бы правы. Спенсер сдерживал слёзы, пока не прошёл в мужской туалет и не опёрся руками на раковину. Затем он позволил им пролиться.

Используя технику визуализации, как доктор Томас учил Аарона в самом начале их совместных сеансов, на которых сидел Спенсер, он достал маленькое колёсико из паза и вставил новое. В своих мыслях, он поднял маленькую игрушку на свет и увидел, как Аарон улыбается ему.

Щёлк.

Аарон катается на коньках на пруду за домом Спенсера.

Щёлк.

Аарон смеётся, вскидывая руки в воздух, после того как выиграл очередную гонку.

Щёлк.

Макушка Аарона, которую видит Спенсер, когда парень кладёт голову ему на грудь.

Щёлк.

Лицо Аарона всего в дюймах от его лица, глаза закрыты, готовясь к нежному поцелую.

Щёлк.

Любовь в глазах Аарона, когда он смотрит на Спенсера.

Щёлк.

Щёлк.

Щёлк.

Спенсер открыл воду и плеснул прохладной воды себе на лицо, стараясь не намочить рубашку. Воздух входил и выходил из него, пока парень пытался оттолкнуть паническую боль и сосредоточиться. Он ничем не поможет Аарону в зале суда, если не сможет держать себя в руках. Аарон нуждался в нём. После всего, что Спенсер услышал утром, после всего, через что прошёл Аарон, он отказывался подводить его. Никогда.

Когда Спенсер вышел, его отец сидел за столиком, наполовину повернувшись в сторону туалета. Он уже расплатился по счёту и просто ждал, пока пройдёт шторм.

– Хочешь поехать домой? – спросил он и встал из-за столика, дожидаясь, пока Спенсер сделает эти последние несколько шагов.

– Нет... Я. Хочу. Быть. Рядом. С. Аароном... – в его голосе не было никакой неопределённости. Даже с болезненными картинками в голове, с ужасами всего, о чём говорили и будут говорить на суде, он не бросит Аарона.

– Тогда давай сделаем это и покончим со всем.

***

Они вернулись в здание суда и прошли охрану за десять минут до начала заседания. Прокурор стоял перед залом с Аароном и его родителями. Когда Спенсер подошёл вместе с отцом. Аарон сократил расстояние между ними и обнял Спенсера.

– Ты в порядке? Выглядишь как-то болезненно, – сказал Аарон, проводя холодными, дрожащими пальцами по щеке Спенсера.

– Я. В. Норме... Как. У. Тебя. Дела.? – спросил Спенсер, а затем повернул голову совсем чуть-чуть, чтобы поцеловать ладонь Аарона.

– Я в порядке, – ответил Аарон, и глубоко внутри Спенсер чувствовал, что Аарон говорит серьёзно. Он был в порядке. Он был готов. Возможно, он был спокойнее Спенсера.

– Хорошо, пойдёмте все в зал. Они сейчас начнут. Аарон, оставайся здесь с приставом, пока тебя не вызовут, – проинструктировал мистер Соренсен, созывая семьи Аарона и Джульетты в зал суда. Спенсер остался с Аароном на одно последнее мгновение, на ещё один нежный поцелуй.

– Я. Так. Горжусь. Тобой, – прошептал Спенсер, и Аарон кивнул.

Отец Спенсера положил руку ему на плечо и мягко оттянул от Аарона.

– Идём, сынок. Уже почти конец, – сказал он, уводя Спенсера в зал суда.

Они все встали, когда было велено, как послушные марионетки в чужих руках. Каждый адвокат защиты задал несколько лишних вопросов криминалисту, пытаясь заставить его сказать что-то другое, кроме правды. Может, они хотели проверить, скажет ли он, что это инопланетяне оставили сперму. Это не сработало. Мужчина сохранял спокойствие и отвечал быстро и чётко, пока судья не отпустил его.

А затем они вызвали к стойке Аарона.

– Вы клянётесь говорить правду, только правду и ничего, кроме правды? – спросил пристав, когда Аарон поднял в воздух правую руку.

– Да, клянусь, – ответил Аарон, и ему разрешили сесть. Спенсер был удивлён, увидев, как поднялась женщина рядом с мистером Соренсеном. Она взяла со стола жёлтый блокнот и подошла к Аарону.

– Можете назвать своё имя, для занесения в протокол? – спросила она.

– Аарон Джон Даунинг.

– Аарон, можете сказать нам, куда вы пошли после школы днём 9 октября 2008 года? – её лицо было добрым, и Спенсер надеялся, что голос у неё такой же. Выражения лица мистера Соренсена были суровыми и практически злыми, когда он допрашивал своих свидетелей, и Спенсер был рад, что Аарона допрашивала женщина, которая казалась более мягкой.

– Мы с Джульеттой были на репетиции дебатов, – сказал Аарон, его руки сжались в кулаки, будто он готовился к битве.

– Во сколько закончилась репетиция?

– Около девяти часов. Мы немного задержались, потому что сезон только начался, и мы отбирали новых людей в команду.