Текст книги "Спенсер (ЛП)"

Автор книги: Дж. П. Барнаби

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 14 страниц)

Дж. П. Барнаби
«Спенсер»
Серия: Истории выживших (книга 3)

Перевод: Роман Градинар (1-15 гл.), Ирина Иванова (с 16 гл.)

Редактор: Eva_Ber

Обложка:  Роман Градинар

Оформление: Eva_Ber

Глава 1

Кровь Спенсера похолодела на несколько градусов, и он оставался беспомощным, пока его парень дрожал на тёмно-синих в клеточку простынях. Его губы следовали по простой, непонятной дорожке вниз по шее Аарона, запоминая напрягающиеся жилы. Настойчивые пальцы в его волосах подбадривали его практически так же, как мягкие вибрации, исходящие от горла его возлюбленного. он едва замечал мелькание света от фильма, который они начали смотреть, настолько его чувства были поглощены Аароном. Опустившись ниже по кровати, всё ещё по большей части заправленной, несмотря на их извивания, Спенсер оставил поцелуи вдоль груди Аарона, переживая из-за ощущений шрамов на коже под его губами. Даже спустя почти пять лет, они всё ещё выглядели злобно и болезненно. Шрамы были постоянным, осязаемым напоминанием о боли Аарона, будто Спенсер в этом нуждался. Он так ясно видел это в измученных голубых глазах Аарона, каждый день. За годы, пока они вместе, всё немного ослабло, но его сердце всё равно болело.

Сосок под его губами, розовый и идеальный, затвердел, в то время как Аарон выгнул спину, и его пальцы крепче сжали волосы Спенсера. Спенсер чувствовал медленное, ритмичное дыхание Аарона, от которого его сердце болело ещё больше. Вместо жарких, возбуждённых вздохов, которые он хотел вызвать у Аарона, он получал резкое, контролируемое дыхание, пока Аарон с трудом старался держать своих демонов под контролем. Аарону хотелось близости со Спенсером, они давно говорили об этом, но в разгар момента страх пересиливал его удовольствие. Они всё равно пытались, и иногда заходили дальше, чем обычно. Спенсер надеялся, что сегодня будет один из таких случаев.

Это приятно, – прожестикулировал Аарон, подогревая его надежду. – Мне нравится, когда ты ко мне прикасаешься.

Спенсер нашёл взглядом глаза Аарона. Ему хотелось в это верить, но он представлял, что Аарон видел в своих мыслях, когда они соприкасались, и видел он не Спенсера. Он видел тех ублюдков, которые мучили и насиловали его и его подругу. Стараясь никаким образом не прижимать его сверху, Спенсер переместился к другому соску. Он должен был соблюдать так много правил, чтобы быть с Аароном, стольких вещей должен был опасаться.

Аарон стоил каждого из этих правил.

Любовь Спенсера росла с каждым днём, что они были вместе, до такой степени, что ему казалось, что грудь разорвёт от этого чувства. Он никогда никого так не любил. С колотящимся в ушах сердцебиением, Спенсер опустился губами к животу Аарона. Мышцы напряглись под его поцелуями, и грудь Аарона начала быстро вздыматься и опускаться. Подняв взгляд, Спенсер увидел, как Аарон зажмурился. Его руки отпустили волосы Спенсера и сжали простынь по обе стороны бёдер. Спенсера убивал вид страха в напряжённом выражении лица Аарона, но каждый крохотный шаг приводил их ближе к тому месту, где они оба будут свободны. Боже, он хотел, чтобы Аарон был свободен.

Тело Аарона дрожало, пока Спенсер расстёгивал пуговицу на его джинсах, но парень не сдвинулся, чтобы остановить это. Будто обезвреживая бомбу, Спенсер расстегнул молнию, раскрывая белые брифы, скрывающие наполовину твёрдый член Аарона. Чтобы у Аарона осталось какое-то ощущение контроля, Спенсер не стал стягивать джинсы или брифы, а просто отодвинул их, чтобы высвободить его стояк. Спенсер не хотел пугать Аарона или давить на него, так что легко провёл языком по всей длине члена Аарона.

Спенсер положил ладонь на живот Аарона, успокаивая. Это была их связь друг с другом, способ Аарона сказать Спенсеру, если нужно будет остановиться. Способ Спенсера показать Аарону, что он словит его, когда Аарон упадёт. Головка члена Аарона скользнула между его губ, и глаза Спенсера закрылись, чего он раньше никогда не мог позволить себе во время секса. Все остальные парни, с которыми он был близок, были виртуальными незнакомцами, но Аарон знал его. Аарон видел его душу. Убрав руку от члена Аарона, который всё ещё оставался у него во рту, Спенсер погладил худое бедро своего парня и задумался, представляет ли Аарон, каким красивым считает его Спенсер. Шрамы не имели значения. Тело Аарона, его сердце и его душа были чертовски прекрасны.

Аарон крепче сжал его руку, и Спенсер заглотил член Аарона глубже. Головка коснулась задней стенки его горла, и он глубоко вдохнул носом, чтобы попытаться снять давление и устранить рвотный рефлекс. Втянув воздух, он отстранился и начал снова. Из-за скольжения члена Аарона по его губам его собственный член начал пульсировать. Он поднял руку с бедра Аарона, чтобы опустить её между его ног. Слегка поглаживая яйца Аарона дрожащими пальцами, он крепче сжал губы и стал сосать активнее. Член в его рту стал твёрдым, как камень, и бёдра Аарона слегка двигались, медленно толкаясь глубже в рот Спенсера. Он никогда раньше этого не делал.

«Вот так, малыш, именно так».

Ладонь на руке Спенсера ритмично сжималась, и он поднял взгляд. Тело Аарона дрожало, и голова крутилась на подушке. Он выглядел как ребёнок в истерике, только происходило всё крайне медленно. Из уголков его глаз лились слёзы. Спенсер перестал двигать головой и просто держал Аарона за руку. На лбу Аарона выступил пот, хотя в комнате было не очень тепло. У парня вырвался тихий всхлип, и Спенсер позволил его влажному члену упасть на его живот, и их руки разделились.

Я не могу. Это слишком. Прости, – прожестикулировал Аарон, даже не открывая глаз, доверяя, что Спенсер будет смотреть. Очень осторожно, стараясь не давить на ноги Аарона, Спенсер положил голову на его живот. Спенсеру нравилось, когда Аарон запускал пальцы в его лохматые кудри, и не остался разочарован. Несколько минут они лежали в полной тишине, Спенсер нежно гладил живот Аарона. Затем Аарон надавил на его плечо, чтобы Спенсер поднял взгляд.

Мы можем закончить руками? – на лице Аарона отражалась робость, но вместе с решительностью. Он покраснел, но уже не дрожал и опустил руку на лицо Спенсера, слегка поглаживая, как делал с его волосами. Спенсер повернул голову на бок и поцеловал ладонь Аарона, кивая. Это было больше, чем он ожидал, когда Аарон его остановил. Обычно Аарон прятался под одеялом, а Спенсер уходил в ванную, чтобы подрочить. Даже дрочить рядом друг с другом было лучше этого.

К удивлению Спенсера, Аарон приподнял бёдра и снял свои джинсы и нижнее бельё, оставляя их в спутанной куче в конце кровати. Он видел Аарона голым не так много раз за последние несколько лет, и было в новинку, чтобы он полностью раздевался посреди дня. Это придавало надежду.

Мне нравится, что я возбуждаю тебя, – остальное предложение, «даже со шрамами», не удостоилось жестов, но Спенсер видел эти слова в глазах Аарона. В ответ Спенсер поцеловал одну из грубых линий на груди Аарона, а затем перевернулся к прикроватной тумбочке, чтобы достать смазку. Он суетился всего мгновение, пытаясь обхватить бутылочку пальцами, не убирая вторую руку из-под обнажённого тела Аарона. Наконец, после того как его пальцы скользнули по пластику в третий раз, он поймал крышечку и достал смазку из ящика. Робкая улыбка на лице Аарона осветила тусклую комнату яркостью тёплого летнего дня. Спенсер смотрел в яркие глаза Аарона, открывая крышечку, отводя взгляд только для того, чтобы выдавить немного смазки в ладонь Аарона. Аарон взял бутылочку и ответил тем же. Затем закрыл смазку и бросил на край кровати. Спенсер почувствовал острый укол неудивительного разочарования, когда Аарон обвил рукой собственный член. Спенсер понимал; Аарон нуждался в контроле. Это ощущение прошло так же быстро, как наступило. По крайней мере, они кончат вместе – вот, что действительно имело значение.

Понадобилось какое-то время, потому что Аарон потерял своё возбуждение из-за страха и паники. Спенсер кончил первым, а затем долго смотрел на лицо Аарона, отчаянно желая прикоснуться к своему возлюбленному, пока Аарон лежал с закрытыми глазами и закрытым выражением лица. Он чуть не решил пойти в ванную и дать Аарону закончить в тишине, когда Аарон начал толкаться бёдрами в свою руку. Его рот раскрылся в молчаливом звуке, и Спенсер почувствовал на своей коже резкий вдох Аарона. Без предупреждения, Спенсер заполучил в свои объятия Аарона, который уткнулся лицом в его плечо. Спенсер крепко держал его, пока Аарон содрогался и кончал себе на живот. Его кожу покалывало от тёплой, влажной спермы, и Спенсер приподнял лицо Аарона, целуя его лоб долгим, медленным прикосновением губ.

Я пытаюсь, – показал жестами Аарон, одна его рука была всё ещё испачкана спермой.

Аарон выглядел истощённым, но расслабленным, когда перевернулся на спину и закрыл глаза. Его грудь начала подниматься и опускаться медленнее, дыхание восстановилось, и он больше ничего не говорил. Они лежали бок о бок на кровати Спенсера, пока сперма застывала на их животах, и радовались победе Аарона над страхом.

Спустя какое-то время Аарон сел и воспользовался откинутой футболкой Спенсера, чтобы вытереть пот и сперму со своего пресса. Он бросил футболку на пол и, всё ещё обнажённый, повернулся на кровати, чтобы сесть рядом со Спенсером, скрестив ноги. Лицо Спенсера обдувал тёплый ветер из открытого окна. Это было начало июня, возвращение лета, и Спенсер не смог сдержать улыбку.

– Что? – спросил Аарон, дёргая простыни, только наполовину глядя на Спенсера. Спенсер взял его за руку и мгновение держал её, прежде чем поцеловать. Аарон наконец улыбнулся в ответ, скользя взглядом по контуру лица Спенсера.

– Это. Было. Потрясающе, – прошептал Спенсер, и Аарон наклонился ближе.

– Да, это точно, – произнёс он, после чего накрыл губы Спенсера своими, не в сексуальном поцелуе, а в успокаивающем.

Не в силах сдерживать свою радость, Спенсер улыбнулся в поцелуе. После хорошего оргазма всё всегда казалось лучше. Всё ещё находясь под кайфом от возможности наконец кончить вместе с Аароном, он позволил себе совсем немного заглянуть в будущее, которое могло у них быть. На следующий день Спенсер закончит колледж с дипломом младшего специалиста. Ему хотелось бы, чтобы они могли сделать это вместе, но Аарон брал только одно или два занятия на семестр, и ему предстояло учиться ещё какое-то время. Спенсер растянул учёбу на дополнительный год, но всё равно сумел справиться быстрее.

Аарон всё ещё избегал групповых проектов и не говорил в классе вслух, когда было возможно, но ему удавалось справляться с курсом. Спенсер помнил те первые несколько общих занятий и сомневался, что когда-нибудь забудет, как довёл Аарона до паники в тот день во дворе колледжа. Одно простое прикосновение, и Аарон развалился на части.

Он проделал такой чертовски долгий путь, просто чтобы суметь прикоснуться к Спенсеру, и сердце Спенсера распирало от гордости.

Не могу поверить, что завтра у меня выпускной.

– Лучше ты, чем я, – сказал Аарон, приподняв одну бровь на своём красивом лице. Даже со шрамом, который тянулся от его щеки до челюсти, для Спенсера Аарон всё равно был прекрасен. Конечно, здесь не обходилось без пристрастий, но Спенсер не думал, что это сильно влияет. – Я хожу туда только для того, чтобы маме было чем заняться. Я ведь всё равно никогда не смогу пойти работать, – он встретился со Спенсером загнанным взглядом, который Спенсер удержал.

С каждым днём тебе всё лучше.

Конечно, – прожестикулировал Аарон, его глаза лишились ещё чуть больше блеска. У Спенсера разбивалось сердце, пока он смотрел на это, но он ничего не сказал. Он знал, что такое споры с Аароном, а этот просто не стоил ругани. Может, к выпускному Аарона он будет готов заняться чем-то, связанным со специальностью. Боже, он достиг такого удивительного прогресса, даже только за то время, пока они вместе. Почти так же быстро, как появилась, тьма покинула лицо Аарона, и он усмехнулся.

Что?

Ты меня не отвлечёшь. После секса ты обещал мне еду, – прожестикулировал Аарон, и Спенсер нежно положил руку на загривок Аарона и притянул его для медленного, сладкого поцелуя. Ещё год назад Аарон не смог бы вытащить себя из плохого настроения. Он бы сдался тьме.

– Я. Тебя. Люблю, – произнёс вслух Спенсер, с бездыханным смешком. Аарон скользнул пальцем вдоль челюсти Спенсера. Время не изменило черты лица Аарона, но ослабило напряжение и синяки под его глазами.

– Я тоже тебя люблю, – ответил Аарон, и не в первый раз с тех пор, как влюбился в Аарона, Спенсер захотел услышать голос Аарона, который произносил эти слова. Вместо этого он переплёл свои пальцы с пальцами Аарона и сжал их, после чего поднялся с кровати.

На улице тридцать два градуса. Хочешь надеть другую майку? – спросил Спенсер, пока Аарон натягивал футболку с длинным рукавом на свою покрытую шрамами грудь. Казалось, Аарон покачал головой машинально. Затем остановился, майка прикрыла только его соски. Время тяжело зависло в воздухе, пока Спенсер ждал, но Аарон, должно быть, достиг своего предела на день, потому что снова просто покачал головой. То, что он думал о том, чтобы избавиться от рукавов, облегчало груз на сердце Спенсера.

Они одевались бок о бок, и Спенсер скорбел о потере, пока Аарон закрывал свою нежную, бледную кожу. Хотя, наверное, он никогда не поймёт по-настоящему, Спенсер представлял, каково Аарону обнажать тело перед кем-либо: ощущение было намного более напряжённым, чем у Спенсера, когда ему приходилось говорить вслух с кем-то незнакомым. Так что то, что Аарон вообще это делал… У Спенсера просто не было слов, чтобы описать, что это для него значило.

Он засунул телефон в карман своих джинсов, и парни спустились на кухню, Спенсер с голым торсом и босиком, а Аарон в футболке с длинным рукавом, джинсах и носках.

– Недавно я надевал майку с коротким рукавом, когда мы с Алленом выходили на задний двор, попинать мяч. Он уезжает в колледж в конце лета. У нас больше не будет особо много времени, – сказал ему Аарон, и Спенсер чуть не уронил телефон, по которому заказывал крылышки в приложении Pizza Hut. В его сердце промелькнула ревность при мысли о том, что Аарон был таким открытым и свободным с кем-то другим, даже если этим человеком был брат Аарона. Эти моменты должны принадлежать Спенсеру. Он работал над этим и плакал из-за этого. Затем вспышка исчезла, и по шее поднялся жар от мысли, что эта ревность вообще была.

Это первый раз, когда Аллен увидел твои руки? – Спенсер положил телефон на тумбочку и сосредоточился на Аароне, вместо своей собственной детской мысленной истерики. Он впервые слышал, чтобы Аарон надевал что-то, что не закрывало его полностью. Со шрамами на лице он мало что мог сделать летом, но руки и ноги продолжал прятать. В то самое первое лето Спенсер дразнил его, говоря о тепловом ударе, и разбитый, измученный взгляд, который он получил в ответ, отбил всё желание поднимать эту тему снова.

– Я уверен, что он их видел в какой-то момент за последние пять лет, но это был первый раз, когда я позволил своему уродству так раскрыться, – Аарон равнодушно улыбнулся от собственной шутки, и Спенсер нахмурился.

– Ты. Не. Урод, – сказал он с большей злостью, чем намеревался. Аарон легонько погладил его по руке.

– Я знаю. Он отнёсся к этому нормально. Он не пялился, как я ожидал. Было приятно чувствовать на коже солнце.

Аарон был ошеломлён, когда Спенсер взял его лицо в свои тёплые ладони.

– Ты. Меня. Поражаешь, – просто сказал Спенсер и захватил губы Аарона в нежном поцелуе.

– Я не собираюсь в ближайшее время танцевать на шесте, – ответил Аарон, вызывая у Спенсера смех и разряжая эмоциональное напряжение между ними. Спенсер снова взял телефон одной рукой, а другой схватился за футболку Аарона, утягивая его в комнату отдыха, чтобы они могли заказать себе еду.

***

«Я люблю его, – подумал Аарон, наблюдая, как Спенсер подписывает чек, расплачиваясь за их ужин. – Я хочу стать для него лучше».

Сладкий, пряный запах медовых крылышек барбекю доносился из коробок, которые Аарон занёс в маленький уголок для завтраков на кухне. Иногда они всё ещё ели в комнате отдыха, когда приходил Аарон, но обычно переходили на кухню, потому что там Аарону было удобнее. Мать внушала ему это всю жизнь. Еда остаётся на кухне.

«Я не хочу, чтобы ему приходилось расплачиваться за ужин или оставаться взаперти дома из-за того, что я не могу функционировать». Аарон раньше ненавидел то, что всегда расплачивается Спенсер. На ужинах и даже в кино, куда они ходили, если в фильме были субтитры, Спенсер доставал карточку задолго до того, как Аарон успевал что-то подумать. Это напоминало ему, что он не сможет удержаться на работе. Но когда он поднял эту тему на терапии, доктор Томас посоветовал ему осторожнее выбирать поле боя. То, на что Спенсер решал тратить свои деньги, было выбором самого Спенсера. Аарон считал забавным то, что это во всяком случае деньги доктора Томаса, но в конце концов расслабился. Однажды Спенсеру надоест вся эта ерунда, и он всё равно уйдёт. От этой мысли у Аарона болело сердце. Спенсер спас ему жизнь. Если бы Спенсер не вошёл в его мир и не привёл доктора Томаса, Аарон не сомневался, что нашёл бы в себе смелость покончить с собой. На это могло уйти ещё год или два, но ещё год или два года сумасшествия сделали бы своё дело.

– Эй. Я. Знаю. Этот. Взгляд… Что. Бы. Это. Ни. Было. Расслабься, – пробормотал ему на ухо Спенсер, забирая коробки из онемевших рук Аарона и ставя их на стол. Аарон пошёл взять бумажные тарелки и пластиковые вилки, в то время как Спенсер захватил из холодильника пару банок газировки.

Я не могу не думать, что однажды ты устанешь от моих проблем и уйдёшь, – прожестикулировал Аарон, когда Спенсер вернулся к столу. – Я не могу заниматься сексом. Чёрт, я даже не могу насладиться минетом и не психовать. Я чертовски точно не могу сделать минет сам, и… – истерика Аарона резко оборвалась, когда Спенсер схватил его за обе руки и крепко сжал их.

– Прекрати. Пожалуйста, – сказал Спенсер, и горло Аарона сжалось от глубины голоса Спенсера, от пелены в его глазах. – Ты. Не. Знаешь. Какой. Была. Моя. Жизнь. До. Тебя… Я. Не. Откажусь. От. Этого. Ни. За. Что, – на его лице появилась улыбка, и он опустил руки Аарона. – Ты. Застрял. Со. Мной.

– Слава богу, – пробормотал Аарон и сел, сложив руки на коленях. Ужасный обжигающий страх в желудке не оставлял места для еды, хоть раньше он и шутил, что Спенсер обещал его покормить после секса. Вместо того, чтобы что-то комментировать, Спенсер просто переложил полдюжины крылышек на его тарелку, а затем ещё полдюжины на свою. Спенсер так долго справлялся с его чудачествами. Он зал Аарона лучше всех, может, даже лучше матери Аарона.

Ты решил насчёт завтра? – пальцы Спенсера, испачканные липким соусом от крылышек, без труда складывали жесты, и Аарон задумался, станет ли когда-нибудь таким же умелым. Чтобы избежать ответа на вопрос, Аарон взял с тарелки крылышко и сунул один край себе в рот. Бабочки в его животе объявили войну, и через мгновение Аарон положил остальную курицу обратно. Он принял решение, но хоть на подготовку у него всё ещё был целый день, эта мысль всё равно ужасала.

– Я приду.

Спенсер выглядел так, будто сбылись все его мечты – свет в его глазах стоил того, чтобы провести несколько часов с доктором Томасом и, возможно, со своей матерью, в окружении тысяч людей. Он потеряется в море человечности, пока Спенсер на сцене будет жать руку ректору колледжа. По загривку Аарона стекал пот каждый раз, когда он представлял эту сцену. Боже, он даже не пошёл бы на свой собственный выпускной, но ради Спенсера...

Ты сегодня останешься или…? – Спенсер был полон надежды, но это всего чуть-чуть выходило за его рамки. Ему понадобится одна из таблеток, которые он прятал на дне неиспользуемого ящика с барахлом, куда у его матери не было причин заглядывать. Аарон положил их туда, когда доктор Томас полностью снял его с лекарств. Там оставалось всего пару штук, и Аарон использовал их при настоящей необходимости – например, когда нужно было заснуть в ночь перед выпускным Спенсера, или не заистерить на виду у тысяч людей, которые будут на него пялиться.

Должно быть, так чувствуют себя животные в зоопарке. Но Аарон только что согласился пойти, так что возьмёт себя в руки и будет мужчиной.

Он должен был.

***

– Ты в порядке? – спросила мать Аарона в тридцать второй раз с тех пор, как пришла будить его тем утром. Он вёл мысленный подсчёт в голове, чтобы отвлечь свой мозг от нескольких следующих шагов. Доктор Томас давно научил его визуализировать предстоящую ситуацию и представлять, как он её проходит. Он видел несколько разных вещей, когда осмеливался представить в мыслях выпускной. Во-первых, Аарон видел, как кто-то толкает его, и он падает, разрушая один из самых важных дней в жизни Спенсера. Во-вторых, он видел, как человек со шрамом выходит из толпы и хватает его. В-третьих, он видел, как человек, который перерезал горло Джульетте, оттягивает голову Спенсера назад, за его красивые кудри, и изящный изгиб его шеи дёргается, когда по нему проходит лезвие.

Аарон добрался в ванной в своей комнате как раз вовремя, чтобы вырвать.

– Тебе не обязательно это делать, сладкий. Он поймёт, – сказала его мама, стоя в дверном проёме ванной с полотенцем в руках. Чёрная махровая ткань, которая резко контрастировала с её белыми костяшками, поцарапала кожу Аарона, когда она протянула полотенце ему.

– Он терпит столько дерьма, просто чтобы быть со мной, мам. Меньшее, что я могу сделать, это пойти на его чёртов выпускной, – пробормотал он и смочил один край полотенца. Холодная вода помогала успокоить вьющихся в его желудке змей, которые явно съели всех бабочек.

– Аарон, Спенсер любит тебя. Если ты не придёшь на его выпускной, он поймёт, – она забрала у него полотенце и бросила в корзину для белья у двери. Аарон повис возле раковины, хватаясь руками за маленькую тумбочку. Он должен был пойти, но более того, он хотел пойти. Уже пару лет они бок о бок боролись с батальонами профессоров и обстрелами домашних заданий, чтобы Спенсер мог всё превозмочь и выиграть войну. Он ни за что не пропустит победный танец Спенсера.

Аарон кивнул на картину над раковиной, и его мать приняла это как знак удалиться. Не оставляя место для споров, за ужином прошлым вечером она сообщила Аарону, что будет рядом с ним, наблюдать за выпускным Спенсера. Доктор Томас подозревал это и купил четыре билета на данное событие – один для себя, один для Аарона, один для матери Аарона, Мишель, и один для тёти Спенсера, Нелл. Три года, которые они со Спенсером встречаются, Аарону удавалось избегать знакомства с тётей Нелл. Он не столько боялся встречи с новым человеком, сколько ужасался того, что не понравится Нелл, а эта женщина занимала почётное место в жизни Спенсера.

Мать Аарона ничего не сказала, когда парень через полчаса спустился в белой рубашке с длинным рукавом и в брюках. В дальнем конце его шкафа висел галстук, оставленный ему в наследство Аароном, который стоял перед целым залом и дискутировал в нём. Бывали дни, может, даже как этот, когда он думал, что тот Аарон делал бы сейчас. Наверняка он учился бы в колледже далеко от дома, пил и веселился бы с друзьями, сам собираясь выпускаться. Он понятия не имел бы об ужасах, которые случаются, когда ты не защищаешься каждую минуту каждого дня. Тот Аарон был бы нормальным. Тот Аарон мог бы дать Спенсеру такие отношение, которые он заслуживал.

«Тот Аарон не взглянул бы на Спенсера даже дважды», – мрачный голос на задворках его мыслей шокировал своей правдивостью, высказав нежеланное ядовитое наблюдение. До нападения Аарон был красивым, с безупречной кожей, яркими голубыми глазами и шикарными чёрными волосами. Тот Аарон мог бы заполучить кого угодно. Он не выбрал бы глухого парня. «Ты с ним только потому, что испорчен». Боже, он ненавидел этот голос. Ненавидел, как этот голос вторгался в его сознание, когда ему было больно или страшно. Он ненавидел, какие ужасные вещи говорил этот голос. По большей части, он ненавидел то, что задумывался над правотой всего этого. Аарон видел контраст на старых фотографиях. Старый Аарон и новый Аарон. Фотографии его отца из колледжа показывали, каким мужчиной вырос бы Аарон. Любил бы Спенсера тот Аарон? Они вообще познакомились бы? Он отказывался верить в чушь о том, что «ничего не происходит без причины». Всё это было просто стечением обстоятельств.

– Хочешь что-нибудь поесть перед уходом? – спросила его мать, но Аарон покачал головой, почти бешено. Аллен сидел за столом рядом с Антони, поедая блинчики. Их отец уже работал в своём переоборудованном кабинете наверху. Даже без ночных кошмаров Аарона, Антони продолжит спать в подвале, как только Аллен уедет в колледж, так что Джон Даунинг решил превратить старую комнату Аллена в кабинет.

– Кажется, у меня там есть протеиновый коктейль, если хочешь, – сказал Антони, небрежно дёрнув головой в сторону холодильника. Это был первый раз за несколько дней, когда Антони сказал что-то за столом, и их мать выглядела облегчённой. Пока Антони ел, на его лицо спадали длинные чёрные волосы. В какой-то момент в прошлом году, Антони покрасил их, чтобы они были такими же, как у Аарона. Аарон должен был знать, с чем это связано, но не знал. Вместо этого он решил обеспечить змеям в своём желудке предмет для сосредоточения, помимо его внутренностей, и пошёл взять протеиновый коктейль.

Прежде чем Аарон действительно успел взять себя в руки, пришло время уходить.

– Мне только нужно взять кое-что из своей комнаты. Сейчас вернусь, – крикнул Аарон, бегом поднимаясь по лестнице. Дверь в спальню стукнулась об ограничитель, когда Аарон её распахнул. Откинув с пути брошенную пижаму, он подбежал к комоду и открыл ящик, который никогда не использовал. Таблетки были в конце, спрятанные в старой паре носков, совсем не к месту среди батареек, сломанных карандашей и различных электрических проводов. Он достал баночку и открыл её дрожащими руками.

– Какое-то время они тебе были уже не нужны, – сказал Аллен, прислоняясь к дверной раме и наблюдая, как Аарон высыпает на ладонь транквилизатор. Их взгляды встретились на долгое мгновение, прежде чем Аарон спрятал остальные таблетки обратно в ящик и прошёл мимо брата в ванную. Он взял маленький бумажный стаканчик из стопки рядом с раковиной, налил в него еле тёплой воды из-под крана и выпил таблетку.

– Послушай, – произнёс Аарон, вытирая воду с уголков губ тыльной стороной ладони. – Мне просто нужно пройти через сегодняшний день, не сойдя полностью с ума и не испортив день Спенсеру. Ты помнишь, как всё может стать плохо. Меня будут окружать люди, которые будут прикасаться ко мне и толкаться. Я не могу… Я просто… Мне нужно держать себя под контролем.

– Нет, это хорошая идея. Я просто хотел убедиться, что ты в порядке, – сказал Аллен, делая шаг в комнату. Аарон сел на кровать и ждал, пока притупятся его нервные окончания. Тёмной-синий плед, скомканный в ногах его кровати, был мягким в его сжатых кулаках. Аарон разгладил его, а затем снова сжал, избегая взгляда Аллена, пока брат не заговорил сам. – На самом деле, так мне действительно легче отнестись к тому, что ты туда идёшь.

– Спасибо. Я не знаю, почему хотел скрыть это от мамы. Она ведь всё равно поймёт, – Аарон пожал плечами и потёр свои вспотевшие ладони о брюки. В комнате скоро станет туманно, что он привык ассоциировать с лекарствами. У выписанных таблеток немного истёк срок годности, но судя по исследованиям, которые Аарон провёл в своей онлайн-группе поддержки, они просто будут действовать слабее. Он не рисковал принимать две за раз, но решил взять ещё одну и убрать в карман, на случай, если таблетка пригодится позже.

Через пять минут Аарон сел в машину рядом со своей матерью.

– Ты взяла билеты? – спросил он, и она кивнула. Аарон забрал билеты у Спенсера предыдущим вечером, чтобы они могли поехать отдельно от семьи Спенсера, на всякий случай. Всё в его жизни состояло из этой одной фразы – «на всякий случай». На случай истерики Аарона, на случай, если он не сможет это контролировать, на случай, если матери придётся его вывести – выбирайте сами.

Дорога до колледжа пролетела быстро. Она никогда не казалась такой короткой, когда Аарон ездил на занятия, но, казалось, в мгновение ока они заехали на парковку. Множество машин, занимающих места, уже лишили Аарона дыхания. Ему было душно, окна будто закупорились, прижимая его давлением к спинке сидения. Аарон закрыл глаза и сосредоточился на туманном ощущении в голове. Тихо вздохнув, он зажал в ладонь таблетку в кармане и закинул в рот так, чтобы не заметила мать, а затем проглотил без воды. Так как мать была занята поиском парковочного места, Аарон не думал, что она что-то увидела, но в данный момент это не имело бы значения. Если он хотел выйти из машины, ему нужна была вся возможная помощь.

Как только миссис Даунинг припарковала машину, ещё минуту она копалась в своей сумочке. Затем взяла свою бутылку воды и сделала большой глоток. Вторую бутылку она молча протянула Аарону. Или она всегда планировала дать ему воды, или знала о таблетке. Аарона не должно было это удивлять – она всегда знала. Затем она перевязала маленькую ленточку на воротнике своей кофточки. В конце концов, она распустила волосы и расчесала их, после этого положив маленький кусок пластика на место. Аарон не знал, медлит ли она ради собственного здравомыслия или ради его. Когда отвлечься от надвигающейся катастрофы больше было не на что, она посмотрела на сына.

– Хочешь немного подождать здесь или попробуем встретиться со Спенсером до начала церемонии? – спросила Мишель, её голос был ещё более понимающим, чем обычно. Аарон не знал, как она могла быть ещё более понимающей. На её месте он уже засунул бы себя в мешок и утопил в реке.

«Никаких мрачных мыслей. Не сейчас».

– Я… – туман начал заполнять мозг Аарона, сильный и более мощный после второй таблетки.

– Действует?

Она всегда знала.

– Да.

– Тогда давай попробуем найти Спенсера. Можешь написать ему и узнать, где он?

Аарону понадобилась минута, чтобы сосредоточиться и написать Спенсеру, который ответил, что они с отцом рядом со статуей, где они с Аароном впервые встретились. Аарон провёл рукой по своим коротким чёрным волосам, которые были искусно уложены Алленом с помощью геля, ради особого случая, и положил голову на подголовник новой Сентры своей матери.

– Хочешь, я заеду во двор? Тогда нам не придётся выходить из машины, и у нас будет место в первом ряду, – заговорщически прошептала его мать. Взрыв смеха Аарона быстро превратился во всхлип, и слеза покатилась раньше, чем он успел это остановить. С сосредоточенными усилиями, Аарон сделал один длинный вдох и выдохнул, а затем ещё раз. Когда он перестал чувствовать, что может задохнуться в духоте блестящей красной машины своей матери, Аарон повернул голову в её сторону.