Текст книги "Оправданный риск (ЛП)"

Автор книги: Дж. Лесли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 11 страниц)

Я заканчиваю в клинике и закрываю всё, запирая за собой дверь. Джейк прислал мне сообщение, что они с Хантером уехали по делам, и он хочет, чтобы я подождала в клубе, пока он не вернётся. Он не знает, как долго пробудет там.

Я подхожу, готовясь к долгому ожиданию, и замечаю Элли, выходящую на улицу. Она выглядит так, будто собирается домой на целый день. Я приветливо машу ей рукой, и она улыбается мне в ответ.

– Спасибо за ленч, – говорю я ей.

– Нет, тебе спасибо. Хорошо, когда есть с кем пообедать, а не сидеть всё время в одиночестве. Так ты закончила в клинике? – спрашивает она, и я киваю.

– Полагаю, ты тоже закончила работать в баре?

– Да, я работаю здесь всего несколько дневных смен в неделю. Это становится слишком шумным для меня, чтобы работать по ночам. Они оставляют проспекта барменом, когда солнце садится, – объясняет она.

– Честно говоря, я всё ещё пытаюсь во всём разобраться.

– Сначала это может быть очень трудно, – отвечает Элли.

– Да уж, – говорю я ей, и пока я говорю, Манси подъезжает на внедорожнике и жмёт на клаксон.

– Ну, я собираюсь купить кое-что для клуба. Не хочешь поехать со мной?

Я бросаю взгляд на машину, и Манси машет мне рукой. Я знаю, что Джейк велел мне ждать в клубе, но если я встречаюсь с членом клуба, то не вижу в этом ничего особенного.

– Конечно, – отвечаю я и сажусь в машину.

Я посылаю ему сообщение и даю знать, но он не отвечает.

Глава 20

Джейк

Я хмуро смотрю на сообщение от Скайлар, раздражённый тем, что она не может сделать то, что ей, бл*дь, сказали. Она действительно никогда не была одной из тех, кто следует правилам. Когда мы были моложе, она всегда тайком выбиралась с Хантером и мной. Она была на два года младше нас, но считала, что имеет полное право ходить на те же вечеринки.

Конечно, никто из друзей Хантера, включая меня, не подкатывал к ней. Не то чтобы я никогда об этом не думал. Меня всегда тянуло к ней. У Скайлар было большое сердце, и она была симпатичной. Она была кокетлива в том смысле, который никогда не воспринимался как кокетство. Я жаждал её внимания и одобрения, потому что у меня никогда в жизни не было такой женщины, как она.

Я держал её близко, но в то же время на расстоянии. Девушка была тем очаровательным предметом, которым я хотел владеть, как призом, который я изо всех сил старался выиграть, но убедил себя, что не заслуживаю этого.

Потом, когда я сдался, когда я выиграл этот приз, я не смог его удержать. Я должен был вернуть её. Мне пришлось отказаться от неё. Не уверен, что смогу сделать это снова.

Теперь я жду за пустым столиком в кафе, куда Хантер привёл нас почти двадцать чёртовых минут назад, чашка кофе передо мной остыла. Я должен был догадаться, что именно так пройдёт мой грёбаный день. Это пустая трата моего проклятого времени.

Наконец, Хантер выходит из задней комнаты, и Келани следует за ним, поправляя юбку. По её словам, если он хотел получить ответы, то должен был предложить что-то взамен. Я не мог бы закатить свои долбаные глаза ещё сильнее от этого комментария.

– Так где Джордж? – спрашиваю я её, вставая из-за стола.

– Кто? – спрашивает она, щелкая жвачкой.

– Перестань валять дурака, Кики, – предупреждает Хантер, называя её прозвищем, которое он дал ей много лет назад. – Ты получила то, что хотела. А теперь дай мне то, что я хочу.

– Ты сказал, Джордж? – спрашивает она меня. – О, он мёртв.

Я разочарованно вздыхаю.

– Мёртв? Ты что, бл*дь, издеваешься надо мной?

– Что, чёрт возьми, ты имеешь в виду, говоря, что он мёртв? – спрашивает её Хантер.

– Судя по всему, его тело нашли в собственном доме. Думаю, он пробыл там несколько дней, прежде чем кто-то почуял запах.

Я достаю телефон, и мне не требуется много времени, чтобы найти сайт местной газеты. И действительно, Джорджа нашли в его доме. Никакой информации о причине смерти не поступало. Как, чёрт возьми, Хантер не узнал этого до того, как мы проделали весь этот путь? Эта грёбаная новостная заметка прямо там, в интернете. Он должен был проверить.

– Пошли, Хантер, – я толкаю его локтём. – Как всегда, мы просто потратили время с ней.

Я вижу, что он злится, когда мы выходим из кафе. Возможно, он и получил свои ответы, но он не получил никакой информации, которая поможет нам выяснить, кому его отец должен.

– Сука, – бормочет он, садясь на байк.

– Знаешь, что, пойдём к Джорджу и осмотримся. Посмотрим, не заметим ли мы чего-нибудь необычного.

– Да, мы можем попробовать.

– И ради всего святого, не слушай больше Келани, чувак. Ей просто нравится играть с тобой.

Он кивает и заводит мотоцикл. Дом Джорджа находится недалеко от кафе, и неудивительно, что он заклеен полицейской лентой. Тем не менее, мы припарковались немного дальше по улице и подходим к нему, перешагивая через ленту.

– Когда дом вот так обнесён лентой, я думаю, что он не умер мирно во сне, – говорит Хантер, и я соглашаюсь.

Мы выходим на крыльцо, и прежде чем я пытаюсь открыть замок, я проверяю, не заперта ли дверь. Я почти смеюсь, когда ручка поворачивается, качая головой в сторону полицейских управлений маленького городка. Они думают, что полицейская лента будет держать людей снаружи и не потрудятся запереть чёртову дверь.

– Определённо не умер мирно во сне, – подтверждаю я, кивая на брызги крови на диване и засохшую лужу на полу.

Мы стараемся не наступать на пятна, чтобы не потревожить место преступления. Мы проверяем его почту, которую он свалил на кофейный столик, но не видим там ничего стоящего.

– У него есть автоответчик, – комментирует Хантер. – Наверное, он не доверял ни голосовой почте, ни современным технологиям.

Он нажимает кнопку на автоответчике, и сообщения начинают проигрываться. Одно от пастора церкви, проверяющего, может ли он подстричь траву в воскресенье вечером, и одно от соседа, чтобы узнать, не видел ли он его кошку, которая пропала больше недели назад. Ещё одно сообщение из города, сообщающее ему, что они будут выполнять дорожные работы на его улице, и там будет объезд. Последнее сообщение почти двухнедельной давности, и оно от отца Хантера.

– Приходи на шашки, в наше обычное время. Я буду красными.

Автоответчик отключается, и Хантер хмурится, прежде чем включить его снова. Мы прослушиваем сообщение ещё дважды, и ни один из нас не знает, является ли оно каким-то кодом, или он действительно хочет, чтобы он пришёл играть в шашки.

– Может быть, Скайлар знает? – предположил я.

Мы выходим из дома, оставляя его точно таким, каким нашли. Когда мы возвращаемся к мотоциклам, Хантеру звонят. Я сажусь на мотоцикл и жду, пока он разговаривает, как я предполагаю, с Мейсоном.

– Он устроил встречу с «Душами», – сообщает мне Хантер. – Они дают нам сегодня один час. Мейсон сказал, что они согласились встретиться только со мной и с ним. Мне придётся чертовски сильно гнать, чтобы добраться туда. Ты пойдёшь поговорить со Скайлар? Спроси её, как папа и Джордж играли в шашки? Он играл красными фишками или что?

– Конечно, просто дай мне знать, что ты выяснишь, и оставайся начеку. Я не доверяю этим придуркам.

– Я тоже. Если он задолжал, у них есть грёбаный способ взыскания его долга. Ты думаешь, что они каким-то образом делают это, чтобы спланировать какое-то нападение на клуб?

– Не знаю. Мы никогда раньше не ссорились с ними. Почему именно сейчас?

Он пожимает плечами.

– Кто-то всегда хочет получить часть того, что у нас есть.

– Точно. Посмотрим, что они скажут, и тогда мы сможем донести наши опасения до Мейсона. Мы скоро разберемся с этим дерьмом.

Я хочу поговорить с ним о Скайлар, рассказать ему о своих чувствах к ней и попросить его разрешения быть с ней, но я знаю, что сейчас не самое подходящее время. Он слишком рассеян, чтобы выслушать меня, и если я хорошо знаю Хантера, он полезет драться.

Глава 21

Скайлар

На удивление отлично мы с Элли проводим время, покупая продукты и припасы. Мы направляемся в оптовый универмаг, и Манси нисколько не жалуется на то, что приходится толкать одну из тележек для покупок, пока мы загружаем их множеством упаковок туалетной бумаги, бумажных полотенец, бутилированной воды, пива, ликёра и закусок.

Мы немного болтаем о клубе, пока ходим по магазинам, и я узнаю, что кузина Элли была членом клуба. Он была убита около года назад на пробеге.

– А что такое пробег? – спрашиваю я.

– Я не знаю всех подробностей того, что происходит на пробеге, – объясняет она. – Но это когда они выезжают по каким-то своим клубным делам или по дополнительной работе, возможно, чтобы совершить поставки или найти пикапы для своего продукта.

– Продукта?

– Да, они всегда что-то продают или покупают.

Я киваю, как будто знаю, что она имеет в виду. Я не чёртова идиотка. Это клуб, у которого есть своя медицинская клиника. Очевидно, они занимаются какими-то незаконными делами. Чем меньше я знаю, тем лучше.

Когда мы заканчиваем покупки, Манси загружает всё в багажник внедорожника и позволяет нам переключать радио на обратном пути в клуб. Я больше ничего не слышала от Джейка, и мне интересно, на пробеге ли он ещё с моим братом.

Я удивлена, но рада, что он ждёт меня на своем мотоцикле, когда мы возвращаемся. Я прощаюсь с Элли, которая машет Джейку, направляясь к своей машине. Манси просто начинает выгружать всё и относить в клуб.

Джейк склоняет голову набок, одаривая меня ухмылкой, и моё проклятое, глупое сердце трепещет. Может быть, дать ему ещё один шанс – это безумие. Может быть, всё это снова разобьёт моё сердце, и я буду тосковать по нему ещё лет пять. Но я не могу упустить этот шанс.

Он первый парень, о котором я по-настоящему заботилась. В тот день много лет назад Хантер привёл его домой и сказал папе тихим голосом, что Джейку больше некуда идти, и вот так просто он стал частью нашей семьи. В глазах Хантера у него появился брат, но в моих глазах Джейк всегда был чем-то большим.

Джейк ушел, чтобы строить свою жизнь самостоятельно, а затем вернулся в мою жизнь в самый трудный момент, чтобы у нас появился ещё один шанс. Я не могу не задаться вопросом, как Джейк отреагирует, если Хантер узнает о наших отношениях. Неужели он снова бросит меня? Выберет его вместо меня ещё раз?

– Эй, – говорю я ему, не приближаясь, потому что знаю, что не смогу оторвать от него руки.

– И тебе привет, – говорит он с ухмылкой. – Хантер послал меня поговорить с тобой, и я решил воспользоваться этой возможностью, чтобы отвезти тебя домой с работы.

– Хм, а эта поездка включает в себя еду? – спрашиваю я, забирая предложенный шлем и надевая его. – Потому что я умираю с голоду.

Манси наблюдает за нами, но если что-то и подозревает, то не произносит ни слова. Он закрывает заднюю дверь внедорожника и закуривает сигарету, прежде чем войти внутрь клуба.

– Да, я могу накормить тебя, – отвечает Джейк. – И я даже подброшу тебя до дома, когда мы закончим есть.

По его ухмылке я понимаю, что он говорит не о поездке на мотоцикле. Я хихикаю, как школьница, и забираюсь на его байк позади него. Я воздерживаюсь от того, чтобы обнять его или держаться слишком крепко, просто хватаюсь за края его жилета, как если бы я ехала с кем-то ещё, просто на случай, если кто-то может нас увидеть.

– Дэш будет скучать по мне, – поддразниваю я, хорошо зная, что лучше буду сидеть на заднем сиденье мотоцикла Джейка, чем на чьём-то ещё.

– Знаешь, как только все узнают о нас, ты будешь только на заднем сиденье моего байка. Это знак уважения.

Я этого не знала, но это открытие заставляет меня вздохнуть в ответ. Мне так много нужно узнать об этом клубе.

– Я скучала по тебе, – шепчу я ему перед тем, как он надевает шлем.

Двигатель с грохотом оживает, и я не могу удержаться, чтобы не придвинуться ближе к нему, обнимая его за талию, когда он говорит мне крепче держаться. Мы покидаем здание клуба и выезжаем на шоссе, набирая скорость.

Похоже, он едет по живописному маршруту, что меня нисколько не смущает. Чем дольше мы едем, тем дольше мы вместе, потому что я не уверена, что он рискнет провести ночь у меня сегодня.

Примерно через час он останавливается в местечке под названием «Yo Mama's». Я смотрю на него с любопытством, и он ухмыляется.

– Здесь отличные завтраки, – говорит он, пожимая плечами.

Он почти тянется к моей руке, но передумывает и просто идёт впереди, чтобы провести меня внутрь. Мы находим пустую кабинку, и я сажусь напротив него. Мы оба заказываем курицу и вафли.

– Подумать только, а я думала, что мои блинчики твои любимые, – поддразниваю я.

– Так и есть, – уверяет он меня. – Боже, я помню то первое утро, когда я остался в вашем доме, и ты встала пораньше и приготовила их.

– Я помню, – киваю я. – Еды оказалось слишком много, потому что я боялась, что кому-то может не хватить.

– У меня никогда такого не было, Скайлар, – признается он. – Кого-то, кто готовил бы для меня вот так, кормил бы меня такой едой. Кого-то, кому не всё равно.

За все годы, что я его знаю, он редко говорил о своих родителях. Я знаю, что его отец был жестоким, а мама предпочитала не вмешиваться даже, чтобы помочь ему. Она очень сильно сидела на наркотиках, и наркотики всегда были для неё важнее. Он единственный ребёнок в семье, поэтому, уходя от них, он попрощался со своей семьёй.

– У моей мамы не было материнского инстинкта, а мой отец… чёрт, он просто хотел сломать мои кости, – говорит он с дрожью.

– Но ты выбрался. Это всё, что имеет значение, – напоминаю я ему и дотрагиваюсь до его руки. – И ты полностью изменился. У тебя началась совершенно новая жизнь.

Я стараюсь, чтобы мои слова прозвучали утешительно, но не уверена, что это прозвучит именно так, потому что Джейк смотрит на меня, и на его лице не читается ничего, кроме сожаления.

– Я имела в виду татуировки, – уточняю я. – Ты уже не тот Джейк, каким был раньше.

– Татуировки меняют только внешность. Я всё тот же Джейк, каким был всегда. Тот самый, которому ты отдала своё сердце.

Я не говорю ему, что надеюсь, что это неправда. Тот Джейк бросил меня. Этот пообещал, что не поступит так.

– Я просто хочу сказать, что ты начал новую жизнь. У вас есть этот клуб, и, судя по тому, как говорит Элли, клуб лоялен с кодексами, правилами и прочим.

– Это то, что сказала Элли, да? – спрашивает он немного раздражённо. – Что ещё она сказала?

– Ничего особенного, Джейк, просто девчачьи разговоры. Итак, о чём Хантер хотел, чтобы ты поговорил со мной? – спрашиваю я, меняя тему, и прежде чем он успевает ответить, нам приносят еду. От запаха жареной курицы у меня буквально слюнки текут.

– Он говорил с тобой о деньгах, которые посылал твоему отцу? – спрашивает он меня.

– Он сказал мне, что посылал деньги, но я этого не знала. Папа ни словом не обмолвился о том, что получает что-то от Хантера. Я бы хотела, чтобы он рассказал мне, но ты же знаешь, папа всегда был таким гордым. Он не хотел, чтобы я помогала ему со счетами и прочим. Он даже не позволил мне добавить своё имя на его банковский счет, поэтому я просто сделала депозиты, чтобы убедиться, что у него достаточно денег, чтобы оплатить счета, когда я увижу просроченные уведомления.

Джейк слегка вздыхает, проглатывая еду.

– Я клянусь: Хантер посылал деньги каждый месяц. Ты слышала, как мы упоминали о проблемах вашего отца с азартными играми. Ну, Хантер помог ему с этим много лет назад, и он думал, что отец остановился. Но оказывается, твой отец задолжал некоторым опасным людям деньги, и мы боимся, что теперь он должен кому-то ещё. Вот почему мы спросили, не видела ли ты кого-нибудь незнакомого в доме.

– Но он же мёртв, – возражаю я. – Зачем кому-то беспокоиться о небольшом карточном долге теперь, когда он мёртв?

– Детка, скорее всего долг был не таким уж и маленьким, – тихо отвечает он.

– Я не понимаю.

– Раньше он был должен тысячи, – говорит Джейк. – Очень большая сумма, и Хантер заплатил её. Вот почему он присоединился к «ублюдкам». Он заплатил долг и обеспечил безопасность тебе и твоему отцу. Он также заставил его пообещать прекратить играть в азартные игры, но, очевидно, твой отец не мог остановиться.

– Значит, он снова влез в долги и умер? Разве долг не исчез вместе с ним?

– Не совсем. Кому бы он ни был должен, им всё равно, что твой отец мёртв. Они всё ещё хотят получить свои деньги. Мы думаем, что тот, кому он должен, – это тот, кто сжёг ваш дом, или кто-то, кто стоит за этим.

– Ну, это не помогло им получить свои деньги.

– Нет, не помогло, – соглашается мужчина. – Но этим поступком он послал нам сообщение, и с тех пор мы пытаемся выяснить, кто это.

– Почему мне кажется, что ты чего-то недоговариваешь?

– Могила твоего отца была осквернена, и Джордж, его друг, мёртв, – признается он. – Его нашли в собственном доме. Не совсем понимаю, что с ним случилось, но это было не очень приятно. На автоответчике было сообщение от твоего отца насчёт игры в шашки. Что он будет играть красными.

Я смаргиваю слёзы, потрясенная, узнав о могиле моего отца и, что ещё хуже, о том, что Джордж был убит.

– Ну да, они с папой играли каждую субботу после обеда. Я готовила им что-нибудь перекусить перед уходом на работу.

– Ты уверена, что они играли в шашки? Его слова о том, что он будет играть красными, что-нибудь значат для тебя?

Я пожимаю плечами.

– У нас была шахматная доска, и они действительно собирались каждую субботу, но меня никогда не было при этом. Стоит ли мне волноваться? Зачем кому-то осквернять папину могилу?

– Уверяю тебя, мы это уже исправили. Что касается долга, то сегодня вечером Хантер разговаривает с другим клубом, пытаясь выяснить, кому твой отец должен. Мейсон знает, что происходит. Мы охраняли тебя с тех пор, как сгорел дом, но я действительно хочу, чтобы ты была осторожна. Уйти, как ты сделала сегодня после того, как я велел тебе ждать в клубе, было чертовски глупо.

– Прости, что? – спрашиваю я, слегка повышая голос.

– Ты должна была остаться, как я тебе сказал.

– Во-первых, ты не будешь указывать мне, что делать, Джейк, – говорю я, чувствуя, как к моим щекам приливает жар. – Во-вторых, что ты имеешь в виду под «охраняли меня»? Кто-то наблюдал за мной?

– Во-первых, я всегда, чёрт возьми, буду говорить, что тебе делать, даже если ты никогда, бл*дь, не будешь слушать, – передразнивает он меня, будучи полным придурком. – Во-вторых, успокойся. С тех пор, как ты переехала, у твоего дома дежурил парень, который присматривал за всем.

– Кто? – требую я.

– Бишоп, и не волнуйся. Он никогда не станет вмешиваться в твою повседневную жизнь. Он, как и мы, просто хочет убедиться, что ты в безопасности. Ты находишься в огороженном здании, поэтому мы сомневаемся, что кто-то может войти туда, но мы принимаем меры предосторожности на всякий случай.

– Он был там вчера вечером?

Джейк качает головой.

– Я сказал ему, что сам за тобой присмотрю, и он обрадовался, что может отдохнуть.

Я кладу вилку и вздыхаю.

– Всё это уже чересчур, – признаю я. – Я имею в виду, что за мной кто-то наблюдает. Ты не можешь оставлять меня в неведении. Он вторгается в мою личную жизнь.

– Мы считали, что это клубные дела, и мы не говорим ни с кем за пределами клуба о своих делах, – объясняет Джейк. – Ты не единственный человек, которого мы защищаем.

Я протягиваю руку через стол и слегка касаюсь кончиками пальцев его руки. Мне нужно утешение, пусть даже ненадолго.

– Я хочу быть с тобой, Джейк, – говорю я ему. – Я хочу принять эту новую жизнь, которую ты создал для себя, но для этого мне нужно, чтобы ты рассказал мне о «Королевских ублюдках». О пробегах, о том, что вы доставляете и забираете. Мне нужно знать эти вещи.

Я почти затаила дыхание, ожидая его ответа, не уверенная, скажет ли он мне что-нибудь или полностью от меня откажется. Он проводит большим пальцем по моей руке, и я жажду более глубокого прикосновения.

– Ладно, я расскажу тебе всё, что смогу.

Глава 22

Джейк

Я хочу взять Скайлар за руку, как-то успокоить её, что человек, которым я являюсь сегодня, всё тот же Джейк, в которого она влюбилась. Что ей нечего бояться байкеров и того образа жизни, который я для себя создал.

Но это не совсем так.

Я уже не тот человек, каким был раньше. Будучи частью этого клуба, я делал вещи, которые никогда не думал, что буду делать. Так что, если меня поймают, то посадят надолго или ещё хуже. Если меня поймают не те люди, меня убьют. Сможет ли она справиться с тем, чтобы быть со мной и знать это? Однажды утром я могу уйти и никогда не вернуться домой. Возможно, ей даже никогда не расскажут всей правды о том, что происходит со мной. Клубные дела и всё такое. Хочу ли я, чтобы она прошла через это?

– Я не могу рассказать тебе всё, но я расскажу тебе всё, что смогу.

– Думаю, я справлюсь. Элли сказала мне, что тоже не знает всех подробностей о пробегах.

Я чуть не закатываю глаза. Мне действительно нравится Элли, но я чертовски хочу, чтобы они двое не сплетничали о клубе таким образом. Элли не чья-то старуха, а если бы и была, то тоже не знала бы всего.

– И я никогда не смогу рассказать тебе все подробности о том, чем мы занимаемся, Скайлар, – честно признаюсь я. – Мы делаем много хорошего для города, но мы делаем и другие вещи, которые некоторые могут не одобрять. Никогда не спрашивай, что я делаю и чем занимаюсь. Если я хочу, чтобы ты знала, я тебе расскажу. Вот так оно и есть.

– Я могу попытаться принять это. Мой брат привел тебя сюда, не так ли? Он сам так сказал.

– Хантер позвонил мне в ту ночь, когда мы были вместе. Я знал, где он, и, признаюсь, был разочарован тем, что он не вернулся домой. Скайлар, ты должна знать, он ушёл, чтобы присоединиться к «ублюдкам», чтобы защитить тебя и твоего отца. Карточный долг твоего отца вышел из-под контроля, и за ним охотились плохие люди. Ты бы попала под перекрёстный огонь. Хантер справился с этим, как только дал клятву клубу. Когда он позвонил мне, я, честно говоря, понятия не имел, что он собирается попросить меня тоже вступить в клуб. Я сдался и ушёл.

По выражению её лица я могу сказать, что она догадывалась обо всём этом. Я бы не бросил её, ни ради кого другого. В то время я был обязан Хантеру жизнью. Я не могу вернуться и изменить своё решение, и я не уверен, что хочу этого.

– Я пришёл и дал клятву «ублюдкам», а это значит, что я стал проспектом. Вот кто такие Дэш и Манси. Манси, вероятно, вот-вот получит свой патч. На его бейдже больше не будет написано «проспект».

– А что такое проспект?

– Проще говоря, это тот, кто пока не заслужил своего патча, своего имени. Большую часть времени они делают дерьмовую работу, всё, что угодно, чтобы доказать, что они верны и заслуживают того, чтобы их взяли в клуб. Это заняло некоторое время, но я заработал свой патч.

– Так вот почему вы все носите одинаковые кожаные жилеты?

Я киваю.

– По ним видно нашу принадлежность именно этому клубу и то, чем каждый из нас занимается в клубе. Твой брат – сержант по вооружению. Я силовик. У всех нас есть свои особые роли, которые мы выполняем, чтобы поддерживать клуб в порядке.

– Я не понимаю, – говорит она. – Что такое сержант по вооружению? Силовик?

– Хантер в основном отвечает за безопасность клуба. Именно он следит за тем, чтобы правила соблюдались, а приказы выполнялись. Что касается меня, то я забочусь о том, чтобы клуб и его члены были защищены. Ты знаешь, что Мейсон – наш президент, поэтому он устанавливает правила и в значительной степени имеет решающее слово во всём, что делает клуб. Когда мы проводим совещание в церкви, что равносильно клубному собранию, он отвечает за это, и именно тогда мы проведём официальное голосование, давать ли патч Манси. Мы голосуем за всё, по каждому вопросу, как клуб. Ты ещё не знакома с Карсоном, но он вице-президент и отвечает за всё, если Мейсон недееспособен по какой-либо причине.

– Ладно, думаю, что понимаю теперь, но я не понимаю причины некоторых ваших правил. Ну, в основном одно правило.

– У нас много правил, Скайлар. Прежде всего, мы не обсуждаем клубные дела ни с кем за пределами клуба. Я не могу рассказать тебе о том, что мы делаем или что мы сделали. Это для твоей и нашей безопасности. Другие отделения клуба в разных городах и Штатах могут иметь разные правила, но большинство из них одинаковы. У нас один кодекс. Мы защищаем клуб любой ценой, это наша семья. Мы ему верны, и этот патч – большая честь. Мейсон и другие бывшие президенты, и основатели «ублюдков» создали правила и кодекс для клуба, и не имеет значения, если мы не согласны с ними, мы должны их соблюдать, или мы потеряем наш патч.

– А если ты потеряешь свой патч, то вылетишь из клуба? – хмурится она, понимая последствия нарушения правил.

– Да, и это может быть не единственным следствием. Клуб будет голосовать за последствия нарушения правил. Правило о том, чтобы не связываться с членами семьи друг друга, сводится к минимуму клубных распрей. Если я буду с тобой и трахну тебя, Хантер разозлится, и у нас будут проблемы друг с другом, что вызовет проблемы в клубе. Его доверие ко мне будет нарушено, а без доверия трудно быть семьёй.

– Но что, если он будет не против, чтобы мы были вместе? В правилах что-нибудь об этом говорится?

– Правило гласит, что член клуба должен дать явное согласие на то, чтобы другой член был с его семьёй. Если он этого не сделает, отношения не состоятся.

– Хорошо, но что, если он это сделает? – снова спрашивает она.

– Если так, то это означает, что он принимает любые последствия наших отношений и не будет искать возмездия. Клуб ещё должен поставить это на голосование.

– Звучит просто, – весело говорит она.

– Если бы всё было просто, это происходило бы постоянно. Скайлар, такого практически не бывает. Редко кто готов рисковать клубным отношением и патчем. Ты не совсем понимаешь, что поставлено на карту.

– Нет, наверное, нет, потому что для меня это звучит так же просто, как поговорить с братом и получить его одобрение.

Я усмехаюсь и качаю головой. Она протягивает руку и касается меня.

– Я могу поговорить с братом, и мы сможем пройти мимо этого правила.

– Ты не можешь спросить его, – говорю я. – Я должен быть тем, кто получит его одобрение, и это не просто, иначе это будет происходить всё время. Я должен думать о будущем клуба и о том, как наши взаимоотношения будут влиять на него.

– Почему наши отношения имеют такое влияние на клуб?

– Скайлар, ты должна знать, что, будучи со мной, ты тоже становишься частью клуба. Ты не член клуба, но ты с членом клуба, моя старуха, и пути назад не будет. Другие члены клуба будут уважать тебя, и они будут защищать тебя ценой своей жизни. В свою очередь, ты принимаешь это как часть того, кто я есть, и это становится частью того, кто ты есть.

– А что если я этого не хочу? Что, если я хочу тебя, но не клуб? – спрашивает она, понизив голос. – Я не говорю этого, я просто спрашиваю.

– Мы идём в комплекте.

Она слегка кивает мне и откусывает кусочек вафли. Отсутствие её ответа беспокоит меня, но я готов дать ей время решить, чего она хочет. Информации много, когда вы знакомитесь с этим образом жизни. Если это не то, чего хочет Скайлар, я не знаю, как справлюсь, но я дам ей столько времени, сколько ей нужно.

Мы продолжаем есть, уходя от клубных разговоров, и я спрашиваю её, чем она занималась с тех пор, как я ушёл. Как она стала медсестрой и всё такое. Я только хочу, чтобы она снова заговорила со мной.

– После моего дня рождения мне потребовалось некоторое время, чтобы понять, что ты не вернёшься. Я взяла себя в руки, получила диплом медсестры и начала работать в местной больнице. Папа всерьёз боролся за то, чтобы свести концы с концами, поэтому я старалась изо всех сил. Его пособия на инвалидность просто не хватало, и я заметила просроченные счета. Тогда-то я и начала работать в две смены. Конечно, я не знала, что он всё поставил на карту и просто проигрывал деньги.

– Это не твоя вина, – говорю я. – Он хорошо умел это скрывать. Я не думаю, что он когда-либо хотел навредить тебе или Хантеру своей зависимостью.

– Ты прав, это не меняет того факта, что он был хорошим отцом для нас, для всех нас.

– А как насчет свиданий, парней? – хрипло спрашиваю я, не уверенный, что действительно хочу знать ответ. – У тебя был кто-то особенный до того, как мы привезли тебя сюда, в Бирмингем?

– За эти годы я встречалась с несколькими парнями, – признаётся она.

Я знаю, что у меня нет никакого грёбаного права ревновать, но мысль о том, что другой мужчина прикасается к ней, трахает её, выводит меня из себя. Я был с другими женщинами, но ни одна из них ничего для меня не значила. Всё это было просто способом скоротать время, и каждый раз, когда я был с кем-то ещё, моё тело было там, но мои мысли были о Скайлар. Чёрт, я не должен был спрашивать её об этом. Я не хотел знать этот чёртов ответ.

– Джейк, возможно, были и другие парни, но моё сердце всегда было с тобой, – говорит она, снова касаясь кончиками пальцев моих. – И так будет всегда.

Глава 23

Скайлар

Джейк молчит, пока мы поднимаемся на лифте в мою квартиру. На самом деле он почти ничего не говорил с тех пор, как я сказала ему, что была с другими парнями. На его лице было написано, что он ревнует, и это раздражает, потому что я уверена, что у него за это время было полно доступных женщин, точнее клубных кисок.

Тьфу. Это прозвище чертовски раздражает меня. Кто придумал это? И если я собираюсь быть рядом с ним, быть с ним, я буду старухой. Старухой! Неужели они действительно думают, что это лестно?

Расстроенная, я открываю дверь в свою квартиру и толкаю её, шагая впереди него. Я бросаю сумочку и ключи на кофейный столик и снимаю туфли.

– Послушай, Джейк, спасибо за ужин, но это был долгий день, – говорю я ему, не желая больше молчать.

Сегодня вечером я готова сойти с этих американских горок. Я больше не могу этого выносить.

– Ты хочешь, чтобы я ушёл? – недоверчиво спрашивает он, явно уловив мой не очень тонкий намёк.

– Да, – отвечаю я и иду по коридору, чтобы принять душ и покончить с этим. – Дверь найдёшь сам.

– Какого хрена? – сердито спрашивает он, следуя за мной. – Ты выгоняешь меня, Скайлар?

Я оборачиваюсь и смотрю ему в лицо.

– Ты ведь понимаешь, что почти не разговаривал со мной с тех пор, как я сказала, что была с другими парнями, верно? Как будто ты не развлекался с другими цыпочками последние несколько лет! Чёрт возьми, насколько я понимаю, ты, вероятно, делал это прямо там, на диване, чтобы все видели!

Он смеётся и подходит ко мне, обнимая за талию.

– Скайлар, мне наплевать на других парней, с которыми ты была, хотя я убью любого ублюдка, который прикоснётся к тебе сейчас. Ты сказала, что твоё сердце принадлежит мне и всегда будет принадлежать. Я просто пытался найти правильный способ сказать тебе, что люблю тебя…