Текст книги "Вампирская сага. Часть 2 (СИ)"

Автор книги: Дылда Доминга

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 10 страниц)

Глава 30

Ноги сами привели ее в старую квартиру возле железной дороги. Почему все ее пути сходились здесь. Особенно в те моменты, когда она была загнана в тупик. Было ли это совпадением? Или просто ее жизнь стала такой, что деваться больше было некуда? Возможно, так оно и было. Сэм привычным движением потянулась за ключом возле двери, замерла перед тем, как вставить его в замочную скважину, вслушиваясь. Внутри было тихо – значит, никто так и не поселился. Еще одна загадка: почему здесь в последнее время не жил никто, кроме вампиров. Сэм повернула ключ и вошла внутрь. Теперь в этом месте для нее оживали воспоминания сразу с двумя дорогими ей людьми. Одни воспоминания были богаче и мрачнее, и более затертые временем и недолговечностью памяти, другие – ярче и короче, напряженные и отчаянные, как и те часы, которые она провела тут в последний раз. Сэм с тоской сжала плед в руке, который по-прежнему лежал на кресле.

– Я должна, – прошептала она, не то уговаривая себя снова войти во тьму, не зная, что ее там ожидает на этот раз, когда игры становились все опаснее и непредсказуемее, не то пытаясь остановить себя от того тянущего, влекущего ощущения, которое поглощало ее при одном воспоминании о тьме.

– Я должна, – снова упрямо повторила она, думая о Малькольме, пытаясь ощутить его, летящего где-то в самолете.

Сэм сосредоточилась на мысли о лестничной площадке перед квартирой, в которой она провела ночь. Постаралась вспомнить все мелкие детали, которые могли ей пригодиться: цвет дерева на задвигающихся дверях старого лифта, царапины на стенах, цвет краски, кнопки у двери. И шагнула во тьму. Сэм настолько хорошо подготовилась к перемещению, что следующий шаг уже сделала на площадке перед знакомой дверью.

– Ух ты, – только и смогла проговорить она, потому что еще никогда так молниеносно не пересекала тьму. Она была в точке своего назначения. Еще секунду назад она находилась в старой квартире Дориана, а теперь – на другом конце света. В квартиру Сэм не стала пытаться зайти, да ей это и не было нужно. Нужно было лишь найти рейс, которым летит Малькольм, и каким-то чудом перехватить его раньше, чем другие.

В этот день рейса не оказалось. Сэм недоумевала, как такое могло случиться, и спустя какое-то время начала сомневаться, не было ли все от начала до конца подстроено хитроумной Клер. Ведь на самом деле не было никаких фактов, говорящих о том, что он действительно полетел в Готмунд. Но Сэм такой вариант скорее радовал, чем беспокоил, потому что она ощущала себя в состоянии вернуться в любой момент обратно. Но когда Сэм посчитала в уме числа, которые перестали для нее что-либо значить в последние несколько безумных дней, она поняла, что что-то здесь не сходится, и ровно один день выпал из ее жизни. И так как в Дитлок она прилетела вполне определенного числа, которое значилось в ее билете, она поняла, что день выпал во время ее потрясающего молниеносного перехода сквозь тьму. Настроение Сэм резко подупало. Вот почему ей не хотелось радоваться там, на лестничной площадке у квартиры – все казалось слишком простым. Она понятия не имела, куда ушло это время. Пытаясь вспомнить хоть что-нибудь, она села на стул в том же кафе, в каком двумя днями раньше пила кофе. Что с ней произошло во тьме? Она абсолютно ничего не помнила, хотя провела там сутки. После нескольких тщетных попыток восстановить в памяти прошлое, в буквальном смысле канувшее во тьму, Сэм помчалась в справочное, и убедилась, что рейс благополучно прибыл вчера днем. Это означало, что если их схватили, то они уже пробудились и были в руках своих врагов. Сэм чуть слышно застонала.

– Билл? – Это снова был единственный номер, который она помнила.

– Сэм? – Он был обрадован и взволнован. – Как ты? Где ты?

– Я… не важно. Извини, у вас нет никаких новостей о Малькольме?

– Ты не знаешь?

– Чего? Не знаю чего? – Сэм почти кричала.

– Успокойся, Сэм, пожалуйста. Сейчас я дам тебе Клер.

– Сэм? – произнес мелодичный голос.

– Клер?

– Их схватили, как я и думала. Мне сказал один старый знакомый. Где ты была? Билл оборвал все телефоны. Дикси уже наверняка в истерике.

– Я… – Сэм помолчала, не зная, как объяснить, но потом подумала, что это уже не важно. – Я в Готмунде. Кто их схватил? Где они?

– Это сброд из нашей ветви и свободных охотников, насколько я поняла. В Готмунде? Ты сказала, ты в Готмунде? – Клер какое-то время молчала. – Решила последовать за ним?

– Да, – просто ответила Сэм. – Где мне их найти?

– Сэм, а стоит ли искать. – Грустно произнесла Клер. – Ты понимаешь, сколько их там?

– Разве у меня есть выбор? – Спросила Сэм ожесточенно.

– Да, – отозвалась Клер, – жить.

– Где его найти? – Слезы задрожали на ресницах Сэм.

– Полагаю там же, где ты уже была.

– Но почему там?

– Потому что это достаточно театрально – совершить правосудие на месте преступления, или на месте, где свершалось наше правосудие веками.

Сэм вздохнула.

– Можешь дать трубку Билли, пожалуйста?

– Конечно. – Ответила Клер. Она и вправду стала мягче за последние несколько часов? – Удачи тебе, Сэм.

– Спасибо, Клер, – прошептала она уже в тишину.

– Сэм, не делай ничего глупого, пожалуйста. Уходи оттуда. – Это был Билли.

– Билли, как у вас дела с Клер? – Она выделила интонацией последнее слово.

– Она очень изменилась, – ответил Билл. – Я не могу это объяснить, но она словно совсем другой человек. Более симпатичный и искренний, чем даже когда она изображала душку во время нашего знакомства и до моего обращения. – Он облегченно вздохнул, и Сэм одновременно с ним. Хоть у кого-то жизнь налаживалась.

– Сэм, я умоляю тебя, оставь их битвы им самим. – Произнес Билли.

– Билли, – улыбнулась Сэм, хотя знала, что он не увидит ее улыбки. – Ты никогда никого не умолял.

– Верно, но я не хочу, чтобы они уничтожили тебя. А там грядет заваруха, без правил и законов, обыкновенная заваруха дикарей. Клер сказала, что у него нет шансов.

– Но он хотя бы будет знать, что я рядом. – Грустно ответила Сэм.

– И чем это поможет ему, когда они убьют тебя на его глазах? – Он почти кричал.

– Если я не сдамся, у него будет шанс…

– Какой шанс, Сэм?!

– Если я – врата для тьмы…

– Сэм!

– Билли, спасибо тебе. – Произнесла она и отключилась, чтобы больше не слышать его доводов, и чтобы он понапрасну не надрывал голос. Или чтобы он не подумал, что она окончательно спятила, слушая ее бормотание о тьме. У нее был всего лишь один крохотный шанс на повторение истории, но в сложившейся ситуации этот шанс был уже кое-чем.

Сэм бежала вверх по склону парка, останавливаясь только для того, чтобы перевести дыхание. Вскоре показался знакомый грот в свете фонарей, Сэм помчалась в него и дальше по коридору. Лестница, ступени, очередной коридор, и, наконец, двери в проклятый зал.

– Это еще кто у нас? – Спросил надтреснутый мужской голос. И в ответ ему заржало несколько других голосов. Они были похожи на сборище пиратов, разношерстные, неорганизованные, грубые. Ничего общего со старейшими, осознающими свое величие, неторопливыми судьями вечности. В глубине зала она заметил Малькольма: многочисленные раны покрывали его тело, руки и ноги его были опутаны цепями. Сэм дернулась к нему, но путь ей перегородила женщина с рыжими волосами и подросток.

– Так это к тебе, – протянула рыжеволосая, кивая в сторону Малькольма.

– Сэм, – произнес тихий голос, и Сэм заметила справа от себя изуродованное тело еще живого Дэниэла.

– Боже, Дэниэл, – прошептала она, потрясенная. Это действительно было сборище дикарей, которое не придерживалось никаких правил – просто разъяренная голодная толпа, жадная до жестоких зрелищ.

– Так вы скорбите по своим старейшим? – Голос Сэм звенел от гнева, растекаясь волнами по залу и заставляя их на время заткнуться.

– Как ты смеешь так разговаривать с нами? – Старуха с кривым носом взметнулась перед ней, похожая на ожившую ведьму.

– Вы все превратились в сброд. Кто еще вам скажет об этом? – Сэм испугали ее собственные слова, но кто-то будто произнес их за нее.

– Хочешь сдохнуть рядом с ним? – Снова заговорила рыжеволосая, подвигаясь к Сэм ближе.

– Тащи эту сучку к нашему трофею, – прогремел мужской бас, и громила вышел вперед из толпы. – Пусть сдохнут вместе.

Сэм бросила последний взгляд в сторону Дэниэла.

– Он обескровлен, – произнес Дэниэл одними губами, а в следующий момент огромный сапог размозжил его голову. Сэм в ужасе отвернулась, стараясь удержать содержимое своего желудка. Ей казалось, что даже когда Пит разорвал Кристофа, это не было так ужасно, или она просто так сильно ненавидела его.

Ее бросили прямо на тело Малькольма. Он был без сознания.

– Мак, – прошептала она, но он ее не слышал. Сэм попыталась разодрать свежие раны на своей руке и пролить свою кровь ему в рот, но сильная жесткая рука перехватила ее запястье, и скрипучий голос произнес:

– Хочешь поделиться? Я не против.

Ужасный старик в черной одежде все ближе и ближе наклонялся к ней. Сэм готова была заорать от страха.

– Энар на каан. – Резко произнесла она, не понимая ни слова из сказанного. Но на старика это возымело действие: он застыл с расширившимися от удивления глазами и отпустил ее руку. Сэм воспользовалась его замешательством, чтобы немедленно поднести руку ко рту Малькольма, и несколько капель успели скатиться ему в рот. Но уже в следующую секунду сразу несколько вампиров распяли ее у соседней стены, растянув за руки и ноги цепями.

Малькольм заморгал и открыл глаза.

– Сэм, – прошептал он, приходя в себя.

– Я же сказал вам, что надо осушить его, – сказал оборванец в камзоле. И уже в следующую секунду завязалась новая драка, в центре которой был Малькольм. Сэм видела, как вампиры разлетаются от него в разные стороны, как тряпки. Он действительно был силен, но их было на самом деле слишком много, а он – всего лишь один. Кольцо стало сужаться и затягиваться, и Сэм поняла, что он долго не продержится. Все происходящее показалось ей ужасным сном. Она не могла уйти, бросив его, и не могла остаться и наблюдать, как его разорвут на части. В чем-то Клер с Билли были правы – это была глупая идея. Чьи-то клыки больно впились в ее ключицу. Сэм вскрикнула. Что-то острое следом полоснуло по левой руке. Потекла кровь, но вокруг все было в крови, и уже было не отличить, где чья. От удара о стену кружилась голова и темнело в глазах. Сэм обвисла на цепях, болтаясь на тонкой грани сознания. Она попыталась вспомнить чернильное море, волны, темную воду, льющуюся сквозь ее пальцы.

– Пахнет тьмой, – встревожено поднял голову старик, озираясь по сторонам, но в пылу схватки никто не обратил внимания на его слова. Эпицентр драки стал похож на клубок из шевелящихся тел. Несколько долгих секунд Сэм не видела ничего, а потом цепи ослабли, и она упала на пол, мягко, в жидкую тьму, которая заполнила пространство зала совета. Кровь стекала по ее плечу и руке, но она уже не ощущала ничего. Наверное, это был шок. Светлые волосы разметались вокруг ее лица. Она опустила глаза вниз и увидела свое отражение: оно было похоже на исполненного скорби ангела, предвещающего смертный час. Крики вампиров доносились словно издалека, черная вода поглощала и тела, и звуки, она охлаждала и окутывала, становясь глубже и прозрачнее. Сэм стояла на ее поверхности на четвереньках и смотрела в толщу темного моря. Ей казалось, что где-то там, глубоко, с самого дна на нее смотрят две прекрасные голубые звезды, вокруг которых обращается вся темная вселенная. Она коснулась рукой поверхности, так, словно хотела дотянуться до них, и по воде побежали круги. Что-то внутри нее взывало к тьме, что-то, что было сильнее, больше и старше, чем Сэм.

Тьма поглотила всех разношерстных вампиров, и Сэм с замиранием сердца всмотрелась в противоположную сторону зала, боясь и там не увидеть никого. Но там стоял Малькольм, и темная вода плескалась вокруг его ног.

– Мак, – прокричала Сэм. Он вроде был цел, но не пошевелился и не издал ни звука в ответ на ее крик, просто стоял, как застывшее изваяние. Послышались звуки хлюпающей воды с разных сторон, и вокруг начали появляться остальные люди Малькольма. Они также были немы и неподвижны.

Сэм видела сейчас и реальность, и тьму одновременно. И почти с уверенностью могла сказать, что они выключены, погружены в кому, как когда-то делала она с некоторыми из них. Вокруг стояли только их нетронутые оболочки. Но на этот раз она была непричастна. Сэм хотела было уже потянуться к Малькольму, чтобы посмотреть, что с ним случилось и может ли она как-то восстановить его, но что-то задержало ее, помешало нырнуть глубже.

Тогда она увидела, как из воды появилась сначала голова в капюшоне, а затем полностью вынырнула высокая темная фигура. Сэм замерла от догадки, поразившей ее. Ибо кто еще это мог быть, устроивший эту феерию и на ее глазах уничтоживший весь совет в считанные секунды.

– Нагара? – прошептала она.

– Да. – Ответил он. И хотя она догадывалась об ответе, все равно его утверждение заставило Сэм ощутить священный трепет. Не каждый день древние боги выходили на ее глазах из тьмы и спасали ее своим появлением, случайно ли или намеренно, но это было как нельзя кстати.

– Спасибо, – прошептала она, не зная как еще выразить свою благодарность.

Он приблизился к Сэм, но она не могла рассмотреть ничего, кроме подбородка, из-за скрывавшего его лицо капюшона.

Сэм тихо опустилась перед ним на колени, потому что это показалось ей правильным, да и ноги не очень держали ее после пережитого только что потрясения.

– Подымись, – велел он, и она послушалась. Когда она оказалась прямо перед ним, Сэм ощутила его тепло, и была поражена: ведь у мертвых его не бывает. Но то ли его сила была настолько велика, что выражалась в виде тепла, то ли суть его была иной, нежели у его детей, но ощущался он иначе, чем вампиры. Сэм постаралась припомнить легенду, что рассказывал ей старик, и поняла, что по существу он не совсем вампир. В ее голове роилось столько вопросов, но она не знала, как их задать.

– Спрашивай, если хочешь. – Ей показалось, что в его голосе скользнула усмешка, когда он говорил это.

Сэм смотрела, как чернильная вода струится вверх, образуя его ноги, и исчезает под одеждой. Похоже было на то, что весь он был соткан из жидкой тьмы. Когда он заметил, куда она смотрит, его формы начали обретать большую твердость и определенность, тьма отступила, отделившись от его тела.

– Ты действительно первый? – произнесла Сэм, с ужасом и благоговением глядя на него.

– Первый в чем? – он снова явно усмехался. Но его дружелюбное настроение отодвинуло страхи Сэм на задний план, позволив всплыть любопытству. Перед ней был тот, чье имя не осмеливались произносить вампиры, перед ней была легенда, невольный предок человечества. Вся нескончаемая мощь темной стороны заключалась в одной этой странной фигуре.

– Мне рассказывали легенду о создании тьмы и света, о тебе и о… – Сэм запнулась, не зная, как он отреагирует, но он не пошевелился. – И о Маре. О создании вампиров и людей, о том, как Мара и ты исчезли.

Он молчал.

– Ты пытался найти Мару и не нашел? – спросила Сэм.

– Я искал ее. – Кивнул Нагара. – И нашел.

Сэм от изумления раскрыла рот.

– Она стала человеком, – продолжил Нагара. – Слишком много светлой силы она истратила, когда превращала моих детей в людей, поэтому вынуждена была восполнить ее темной. Она стала человеком, как и они. Только обладающим колоссальным потенциалом силы.

– И что случилось, когда ты ее нашел? – Сэм оставалась в шоке.

– Я попросил ее сделать меня таким же.

Сэм пораженно хлопала глазами.

– Чтобы быть с ней?

– Чтобы быть таким же. – Поправил он. – Перебираясь из рождения в рождение, она уже не всегда осознавала, кто она. С каждой смертью память стирается.

– А что происходит с людьми после смерти?

– В них есть свет, поэтому они не могу раствориться во тьме, как вампиры. И в них есть тьма, поэтому они не могут раствориться в свете, как когда-то дети света. Поэтому они вынуждены возвращаться назад, в новые тела, и так по кругу, до бесконечности.

– Получается, они тоже бессмертны? – улыбнулась Сэм.

– Нет, они-то как раз смертны, потому что переживают свою смерть несчетное количество раз в несчетных вариациях.

Что-то в его голосе едва заметно дрогнуло, и Сэм поняла, что он знает, о чем говорит.

– И ты прошел через все это? Бесконечный круг смертей и рождений?

– Ну, круг не бесконечен, – заметил он, усмехнувшись. – По крайней мере я помню начало. И конец, – добавил он грустно и замолчал.

– Что это значит? – спросила Сэм. – И как же так вышло, что ты сейчас не человек?

– Меня обратили, – он смотрел на Сэм, а она ощущала, что ему по-прежнему больно от этого факта. – Обратили несколько сотен лет назад. И я больше не вернулся к ней.

Сэм вопросительно посмотрела на него.

– Я и не помнил уже, ни кто я, ни кто она. – Ответил Нагара. – Я стал еще одним из детей ночи.

– А она, она тоже забыла тебя? – спросила Сэм тихо.

Он посмотрел на нее, и только вздох вырвался из темноты.

Сэм казалось несправедливым, что такая прекрасная история любви, преодолевшая все мыслимые и немыслимые преграды, закончилась ничем. Если боги несчастны, то чего ожидать их созданиям?

– Но ты же вспомнил?

– Я был рядом с ней, и даже не узнал ее. – Он словно и не слышал ее вопроса. – Пока меня не уничтожили. Мое тело, – исправился он. – Но моя сила не растворилась во тьме, как произошло бы с обычным вампиром. Я и есть тьма. Когда я попал домой, освобожденный от тяжеловесности материи, мой разум очистился во тьме от иллюзий, и я осознал, кто я, и восстал из пепла.

– Тебя сожгли? – Сэм поежилась от воспоминаний.

– Да, вместе с тобой, – прошептал он и сбросил капюшон, и Сэм увидела до боли знакомое лицо с правильными чертами и обрамляющими его длинными черными волосами, голубые глаза тепло и нежно смотрели на нее.

– Дориан, – произнесла она, ощущая, как плавно, но неотвратимо сходит с ума.

– Но я не… боже, – простонала она. – Вот откуда все эти твои рассуждения, и безумие вечности, и игры с тьмой. Но ты ошибся, вернее, совет ошибся: я – не она. – Сэм перевела дыхание, не в силах оторвать от него глаз. – Так что ты зря здесь все разгромил. Хотя я, конечно, рада тебя видеть. Не то слово, как рада. – Сэм закончила почти печально. Она бесконечно была рада видеть его, знать, что он жив. Только вот незадача: он только что сам рассказал ей, что пришел спасать другую девушку. И это было правильно: боги должны быть с богинями, тем более, когда их связывает такая любовь. Она смотрела сейчас на Дориана, но он всегда был чем-то большим, он был началом, Нагарой.

– А я пререкалась с тобой. – Сэм глупо улыбнулась. – И хотела заколоть тебя колом. – Вспомнила она начало их знакомства. – А ты хотел напугать меня до смерти, и… – Сэм замолчала, вспоминая их первый раз вместе, – и напугал, – произнесла она, опуская глаза в смущении.

Дориан стоял молча, как статуя. Только его голубые глаза продолжали неотрывно смотреть на нее. Сэм расценила его неподвижность по-своему: она восприняла ее, как разочарование от того, что он ошибся, и все его усилия были потрачены впустую. Теперь ему, очевидно, потребуется еще куча времени, чтобы отыскать Мару.

– Сэм, иди сюда, – он распахнул объятия приглашающим жестом. Это был ее Дориан. Такой, как всегда, без всяких мистических явлений, каким она его знала.

Что ж, она вовсе была не против. Она бесконечно соскучилась по нему и прижалась со всей стремительностью и силой, что у нее остались.

– Ты любишь меня? – спросил он, заглядывая в ее лицо.

– Ты же знаешь, что да, – ответила она, вспоминая их беседы во тьме после его гибели. – Я ведь спрашивала, можно ли тебя вернуть, – укоризненно произнесла она, смеясь и плача.

Дориан широко улыбнулся и поцеловал ее.

– Ты хотела засунуть меня в какое-то другое тело, – прошептал он.

Сэм посмотрела на него снизу огромными глазами: он еще и шутил. Но вскоре сдалась радости, затопившей ее от прикосновения к нему.

– Да, это было бы непозволительно. – Улыбнулась она, проводя руками по его предплечьям, узнавая заново каждый его штрих. И решила для себя, что на какое-то время забудет о Маре и обо всем остальном, кроме Дориана. Вполне возможно, что на ее человеческую жизнь этого хватит.

Глава 31

– А как же они? – спохватилась Сэм, вспомнив о вампирах, застывших в зале.

– Если хочешь, пробуди их. – Ответил Дориан.

– Вот так просто?

– Разве ты не делала уже этого раньше?

– Делала, – согласилась Сэм. – Но я немного выбита из колеи. Не мог бы ты вернуть их?

– Во мне нет света, Сэм, – покачал он головой.

– О, перестань, только не начинай со мной эти игры, пожалуйста. Ведь теперь я знаю, что ты можешь все. – И когда Сэм дошла до этих последних слов и осознала сказанное, тут же смутилась, что посмела так разговаривать с ним.

Тем временем Дориан с интересом наблюдал за переменами настроений на ее лице.

– Ты ведь воскресил их? Я видела, как от Дэниэла почти ничего осталось.

Он снова покачал головой.

– Я восстановил их формы, но не могу дать им жизнь.

– То есть им нужна кровь? – Уточнила Сэм.

– Им нужен свет, и неважно, как они его получат.

– Свет, – Сэм смотрела на него, размышляя, издевается он над ней или всерьез. – И я после гонки, драки и цепей, – она подняла свои руки, чтобы продемонстрировать раны, но к ее удивлению, руки были целы, и не осталось ни единого следа. – После всего… могу вернуть их к жизни?

– Можешь. – Произнес он мягко и спокойно. Сэм заглянула ему в глаза и поняла, что он не сомневается в этом. Но она сама сомневалась.

– Ты боишься возвращать их. – Ответил он за нее.

– С чего бы? – Возмутилась Сэм. – Они – мои друзья.

– Поэтому и боишься. – Ответил Дориан, поднял руку и бережно убрал прядь волос с ее лица. – Ты боишься, что они не простят тебе того, кто ты. И все уже не будет так, как прежде. Ты не знаешь, что сказать Малькольму. Он ведь оказался здесь из-за тебя.

– У вас что, во тьме, регулярно выходят новости, – по своему обыкновению съязвила Сэм, но поняла, что он прав.

В его глазах блеснул далекий и такой знакомый оттенок гнева, словно они и не расставались, и ничего не менялось.

– Дориан, – выдохнула Сэм и закрыла глаза.

– Давай же, перестань защищаться, оттай, это ведь я, – прошептал он, зарываясь лицом в ее волосы.

– И давно ты… давно ожил? – спросила она, прижимаясь к нему.

Дориан тяжело вздохнул.

– Это не быстрый процесс. И, честно говоря, я не знаю, был бы ли он возможен, если бы не твой подарок.

– Какой подарок? – Сэм недоуменно взглянула на него.

– Твоя кровь. – Ответил он так, словно это было очевидным.

Сэм стала перебирать в уме события и вспомнила.

– Несчастная царапина в кошке? Но ведь это же был сон!

Он смотрел на нее мягко и нежно.

– Это был не сон? Я утратила связь, я… но совет, все эти персонажи ушедших старейшин. Что это было?

– Это была моя память. – Просто ответил он. И Сэм прозрела. Вот откуда взялись все эти достоверные сведения, такая яркая правдоподобная картинка и события. – Но откуда там взялся Кристоф?

– Твоя память. – Также просто отозвался он.

– Моя-твоя… не понимать, – она рядом с ним становилась нормальной старой доброй Сэм.

Он уже откровенно усмехался.

– Да, наша память, если ты сможешь это принять.

Сэм обхватила руками голову:

– Подожди. Означает ли это, что ты убил Даниса?

– Убил? – Он изящно вскинул тонкую бровь.

– Ну да, он последовал за мной во тьму, а следующим прыжком я вывела нас на восходящее солнце.

– Нет. Таким образом твой мозг вплел полученную информацию о Данисе в канву сюжета. Он сам выбрал свой конец.

– То есть я никогда не узнаю, что реально, а что нет.

Дориан с интересом смотрел на нее.

– Тогда кто мне даст гарантию, что я сейчас не сплю где-нибудь под забором, пока кучка взбесившихся вампиров разбирается со мной и Маком?

– И часто ты спишь под забором?

Губы Сэм дрогнули в улыбке.

– Дориан, мы сейчас не упражняемся в остроумии, я перестаю отличать реальность от снов.

– Тебе нравится этот сон? – Неожиданно спросил он и его глаза оказались напротив глаз Сэм.

– Нравится. – Созналась она. Ей нравилась его близость, каждая черточка его лица. Она тонула в его голубых глазах и не хотела всплывать. Она знала, но не могла осознать, что человек, стоящий рядом с ней – создатель всех вампиров, древнейший и самый могущественный из всех. Ей хотелось повеситься ему на шею и рассказать обо всем, что с ней случилось без него, довериться, расслабиться, забыться.

– Тогда какая разница? – Спросил он.

– Разница в том, что если я сплю, мне необходимо проснуться, чтобы спасти их. – Сэм махнула рукой на застывшие фигуры.

– Так спаси их, где бы ты ни была.

– Я не чувствую, что могу, тем более, всех сразу.

– Это можно исправить. – Сказал он.

Сэм проследила за его взглядом и вспомнила о маленьком радужном обрубке ниже своего пупка.

– Ты хочешь восстановить связь? – спросила она.

– Я хочу большего. – Произнес Дориан. – Я хочу слиться.

Сэм не совсем понимала, о чем он: то ли он так поэтично высказывался о сексе, то ли это означало что-то куда более мистическое, чем физическая близость. Но она знала, что согласится, что бы это ни было, – с ним она хотела всего.

Тогда она просто молча склонила голову и опустила лоб ему на грудь, совсем как когда-то в кошке.

– Даар аб энтама акара… – Его речь лилась ручьем, и слова казались такими родными, знакомыми, несущими тепло и уют давно забытого дома.

– Ты говоришь на таком странном языке, – прошептала она.

– Это язык древних. – Ответил он, продолжая произносить непонятные слова.

Сэм посмотрела на себя вниз и увидела, как вспыхнул остаток их радужной связи и взорвался тысячей разноцветных искр, в которых потонули они оба. А в следующий момент, когда ее глаза привыкли, она увидела их, стоящих в одном, переливающемся всеми цветами, облаке.

– Как красиво, – прошептала Сэм. – Что это?

– Теперь наша связь будет выглядеть так. – Произнес он.

Искры от вспышки разлетелись и коснулись замерших фигур, отчего те начали приходить в себя, оживая. Сэм радовалась и одновременно грустила, потому что ей пришлось отпустить руки Дориана, чтобы когда все вампиры очнутся, это не выглядело неловко.

– Сэм, – Малькольм быстро пришел в себя и возник рядом с ними. Затем он увидел Дориана и замер на какое-то мгновение. – Дориан? Но как? Как это возможно? Ты не сгорел?

– Сгорел, Малькольм, дотла. – Ответил Дориан, глядя на него безднами своих глаз.

И в следующую секунду Малькольм понял. Он склонился перед Дорианом в низком поклоне.

– Прости меня, Нагара, за дерзость. Я не знал.

Дориан сделал жест рукой, чтобы он выпрямился.

– Денасми прак, нит адек ил вограна.

– Экатан таах, Малькольм, таах пта.

– О первейший, – раздался мелодичный голос. – Я никогда и не надеялся услышать эту речь. Приветствую вас. Я так счастлив, что это произошло на моих глазах. – Сэм узнала Горолакса.

– Кто это? – Спросил Дориан.

– Библиотекарь, мой друг. – Ответил Малькольм, переходя на обычную речь.

– Вы пугаете меня, ребята, это похоже на заклинания. – Сказала Сэм, глядя то на одного, то на другого, а Горолакса и вовсе не удостаивая внимания.

– Ты всегда был началом, – произнес Малькольм потрясенно, – как странно, что я этого не понял, ни разу даже не заподозрил.

– Малькольм, я сам не знал. Как мог знать ты?

– Благодарю, что спас нас. Что спас Сэм. Что на совете… – Малькольм замолчал, подбирая слова.

– Что стер с лица земли старейших? – Он внимательно посмотрел на Малькольма. – Они и так задержались на этом свете.

– Я в действительности пришел за Сэм. – Сказал Дориан. И даже Горолакс как-то резко перестал бубнить. Сэм беспомощно посмотрела на Малькольма, она не знала, что ему сказать. Она примчалась спасать его, она действительно готова была отдать за него свою жизнь, но тогда, когда думала, что Дориана больше нет, и что она никогда уже не увидит его. А сейчас – сейчас она была счастливейшим человеком на свете. Сквозь их единое облако Сэм ощущала, что Дориан не наслаждается растаптыванием Малькольма, что он сожалеет, но также, как и она, осознает неизбежность боли, которую они вынуждены причинить их другу.

– Я всегда знал правду, – Малькольм сказал это ей, грустно улыбаясь.

– Мак, – Сэм бросилась ему на шею, крепко обнимая. – Мак, ты для меня – полмира.

– Но не весь, я знаю, – тихо произнес он. – Я ощущаю вашу… это даже уже едва ли можно назвать связью, что-то особенное. Скажи мне одно, – он заглянул Сэм в глаза.

– Что? – спросила она. Слезы по очереди скатывались из уголков ее глаз.

– Ты – Мара?

– Снова вы за свое, – укоризненно ответила Сэм. – Нет, я – Сэм, приятно познакомиться.

Мак улыбнулся.

– Да, это упрямство и твердолобость мне определенно знакомы.

– Да что вы все как сговорились? Я свечусь? Вокруг меня летают ангелы? – Сэм требовательно посмотрела на него, отчего он снова улыбнулся. – Я – обыкновенный человек, Мак, и, увы, не лучший. – Она опустила глаза в пол, придавленная чувством собственной вины.

– Лучший. – Он больше ничего не сказал, только поцеловал ее на прощание в лоб.

– Спасибо тебе, Мак. – Произнес Дориан вслед уходящему вампиру. Остальные его подчиненные также бесшумно потянулись вслед за своим господином.