Текст книги "Спящая невеста"

Автор книги: Дороти Иден

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 14 страниц)

– Я? Охотно, моя дорогая мисс Диринг. Но в чем именно? Вы хотите, чтобы я добился признания этого необычного брака недействительным? Вы, можно предположить, на стороне обманутого жениха?

Лидии не понравился огонек, сверкнувший в его глазах, и его довольно коварная улыбка – как если бы втайне он получал удовольствие от такого неожиданного оборота событий.

– Мы просто хотим знать правду, – коротко ответила Лидия.

– Да, разумеется. Вполне понятно. Мне и самому хотелось бы узнать правду. Тайный побег? Гм… Аврора была очень привлекательна. Она не только прекрасно справлялась со своими обязанностями, но и была украшением моей конторы. Но о ее личной жизни я ничего не знал. Решительно ничего, мисс Диринг. – В его голосе невольно прозвучала нотка мечтательного сожаления. Он слегка вздохнул и вдруг стал казаться не просто пожилым, а совсем старым, тучным и довольно малоинтересным человеком, – этот юрист, сидящий в своей конторе в окружении карточек и юридических справочников в кожаных переплетах.

Значит, это и есть Аврорин Арманд! Лидии все еще как-то не верилось.

– Вы сделали ей прекрасный подарок, – пробормотала она. – Золотой фермуар.

– А, вы про это! (Показалось ей, что он слегка замялся?) Однако получается, что подарил не к той свадьбе, которая в действительности свершилась.

Никакой особенно выраженной реакции Лидия не заметила. «Но странно, – подумалось ей, – что вот такой человек способен был выбрать столь изысканный и оригинальный подарок».

– Если вы просите у меня совета, мисс Диринг, то, по-моему, ничего сделать вы не можете, – остается только ждать возвращения Авроры. И она не из тех, кто спокойно сносит всяческие упреки и наставления. Так что лучше посоветуйте отвергнутому жениху подыскать себе другую девушку.

– Вы действительно ничего не можете мне сообщить, мистер Виллетт? – спросила Лидия.

Перегнувшись через стол, он доверительным тоном спросил:

– А что, по-вашему, я мог сообщить, мисс Диринг?

Лидия пришла в замешательство.

– Я… по правде сказать, не знаю. Но за последние годы вы видели Аврору чаще, чем мы. Понимаете, я ведь ей всего лишь сводная сестра. И к тому же она поссорилась с моими родителями. Собственно говоря, мы потеряли друг с другом связь.

– Любит драматические жесты, да? Ей бы следовало быть на сцене. Все ясно. Ну а теперь – что там за история с какой-то старой женщиной? Какое отношение она имеет к Авpope?

– Это некая мисс Клара Уилберфорс, – сказала Лидия, внимательно наблюдая за ним.

– Слушаю. Кто же она такая?

– Вы не знаете? Никогда не слышали ее имени?

– А должен был слышать? – Его густые брови изогнулись вверх. – Это что – перекрестный допрос, мисс Диринг?

– Конечно нет. Просто я думала, что вам Аврора рассказала бы про нее. Она в очень бедственном положении, потому что, как ни странно, ее сестра, по-видимому, тоже исчезла, хотя в ее случае это не побег из-под венца. Помимо того, что исчезновение сестры огорчило мисс Уилберфорс, судя по всему, она получала от сестры еженедельное пособие, а теперь получать перестала.

– Так, – сказал мистер Виллетт, – продолжайте.

– Это все. Ее выставили из комнаты за невзнос квартирной платы, и она пришла ко мне, вернее в квартиру Авроры. Если мы ничего не сможем для нее сделать, она собирается обратиться в полицию.

Мистер Виллетт сложил кончики пальцев:

– Все это очень странно и интересно, мисс Диринг, но, собственно, какое отношение это имеет ко мне? Чем я тут могу помочь?

– Аврора ничего вам не говорила? Она обещала мисс Уилберфорс, что скажет.

– Ни слова не говорила. А что она должна была сказать?

– Дело в том, что мисс Уилберфорс приходила сюда, в вашу контору, и хотела с вами увидеться, потому что в свое время вы вели дела ее сестры. Она думала, что вы, возможно, что-то знаете о ее местонахождении. Вы были тогда заняты, но, по-видимому, Аврора пообещала ей сообщить вам об этом.

– В таком случае, боюсь, что ваша красивая сестра была целиком сосредоточена на своих личных делах. Пожалуй, картина чуточку прояснится, мисс Диринг, если вы сможете назвать мне имя таинственно исчезнувшей сестры мисс Уилберфорс.

– У нее странное имя – Бландина. Миссис Бландина Пакстон.

Мистер Виллетт так внезапно вскочил, что Лидия вздрогнула.

– У меня слов нет – до чего же поразительно! Это же моя тетя Бландина!

– Ваша тетя?

– Да, вот именно. Не так давно я отвез ее в мой загородный дом. Ей нездоровилось. Мне кое-как удалось уговорить ее покинуть этот паршивый отель, где она прожила много лет. Бог ты мой, я никогда не знал, что у нее есть сестра, и притом сестра, материально зависимая от нее.

Лидия попыталась разобраться в создавшейся путанице:

– Простите меня, мистер Виллетт, но если Бландина, то есть миссис Пакстон, – ваша тетка, выходит, что и мисс Уилберфорс приходится вам теткой?

– Вовсе нет. Тетя Бландина мне не кровная родня. Она жена моего дяди Пакстона, умершего много лет назад. Моя мать была с ней очень дружна, и наша семья всегда очень ее любила. Но о том, что у нее есть сестра, мы не имели понятия – хотите верьте, хотите нет.

– Я думаю, мисс Клара была чем-то вроде «черной овцы» в своем семействе.

– Наверняка. Забавно! Ну что ж. Век живи – век учись. Человеческая натура – сложная штука! Ведь я много лет занимался делами тети Бландины, но она ни разу даже не заикнулась о сестре. Я считаю своим долгом что-нибудь сделать для этой бедолаги. Что она собой представляет?

– Очень славная, но с головой у нее не все в порядке.

– Тогда понятно, что именно следует сделать. Ей надо переехать ко мне, за город, и поселиться вместе с тетей Бландиной.

На лице его появилось почти благосклонное выражение. Почти. Глаза можно было бы назвать добрыми, если бы они не бегали так из стороны в сторону. Но, конечно, это был поступок доброго человека – вот так, с ходу, предложить идеальное решение всех проблем мисс Уилберфорс.

– О! Это просто замечательная идея!

– Так ведь она напрашивается сама собой. Она у вас живет?

Лидия кивнула:

– Она явилась вчера, поздно ночью. Она думала, что идет к Авроре. Я не пойму…

– Не ругайте свою сестру, дорогая, – успокаивающим тоном прервал ее мистер Виллетт. – Подождите, – ведь и для вас такой счастливый день настанет.

Лидия не показала вида, но внутренне ее передернуло от этого пусть не явного, но все же фальшивого «благодушия».

– Если для нее этот день был счастливым, – пробормотала она.

– Да, ну что тут скажешь – озорница заслуживает того, чтобы ее как следует отшлепали, – верно? – Он громко рассмеялся. Лицо у него было красное, добродушное; большие бледно-голубые глаза ходили ходуном.

Нет, у Авроры, такой изысканной и брезгливой, не могло быть двух мнений о подобном человеке. Это просто некий конгломерат – «Арманд и его тетушки» – скучное сборище старых людей. А ведь в ее голосе, когда она упоминала о нем, было столько ласки… Настолько все было ясно…

– Простите, мисс Диринг, но у меня через несколько минут назначена другая встреча. Как бы вы отнеслись, если бы и сегодня вечером заглянул к вам на квартиру и повидался с мисс Уилберфорс? Вы, кажется, сказали, ее зовут Клара – значит, с тетей Кларой. У меня много теток, мисс Диринг. Почти вся моя личная жизнь отдана им. Что поделаешь, так получилось. Нельзя же предоставить им умирать в одиночестве, без всякой заботы и ухода. В общем, если с тетей Кларой можно о чем-нибудь договориться, мы отвезем ее в «Гринхилл» завтра или послезавтра. Дом большой, места в нем сколько угодно. И я уверен, что тетю Бландину удастся убедить простить ее сестру за те качества, которые сделали ее ««черной овцой», – тут он снова громко рассмеялся, – и получить удовольствие от совместной жизни с ней.

– Сегодня вечером? Около восьми? – спросила Лидия.

– Отлично. Приду с удовольствием. Пожалуйста, запишите мне адрес. Я теперь не доверяю своей памяти. Очень рад был с вами познакомиться, мисс Диринг. И мне будет очень интересно узнать об Авроре, когда о ней будут получены известия. Вы могли бы…

– Да, я могу выйти сама, не провожайте меня.

– Хорошо. Значит, сегодня в восемь. Скажите тете Кларе, чтобы она надела свой лучший туалет по случаю встречи со своим давно потерянным племянником.

Как ни странно, когда Лидия вышла из кабинета, в приемной по-прежнему никого не было. Стол секретаря аккуратно прибран. Машинка накрыта чехлом.

– У моего секретаря вторая половина дня свободна, – крикнул ей вслед Арманд Виллетт, словно он каким-то непостижимым образом читал ее мысли. – На свадьбу пошла. Вам это может показаться забавным совпадением!

Пока Лидия спускалась по лестнице, ее преследовал его громкий смех.

Однако, оставшись один, человек в кабинете быстро закрыл дверь, а потом начал вытирать покрывшийся испариной лоб.

– Теперь можете выходить, – сказал он измученным голосом. Дверь маленькой ванной комнаты позади него медленно открылась.

VIII

Было часов двенадцать дня с небольшим. К телефонной будке на окраине подъехал длинный лимузин, из которого вышел мужчина. Он обошел машину и открыл противоположную дверцу своему спутнику – им оказалась девушка.

Девушка рванула дверь телефонной будки. Когда мужчина попытался последовать за ней, она попробовала захлопнуть дверь перед его носом.

– Здесь место только для одного человека.

– Да что вы! Для таких худышек места вполне хватит, – весело сказал он. – Пожалуйста, не оставляйте меня на улице. Ветер ведь. Такой холод!

– Холод… Это вы мне говорите?! – пробормотала она.

Спросив, куда звонить, она помедлила, прежде чем опустить в щель автомата монеты.

Все это время она остро ощущала у себя за спиной человека, следящего за всем и внимательно слушающего каждое слово. Волнение, которое она неизменно испытывала от одной его близости, уже не было волнением. А если и было, то волнением совсем другого рода – опустошающим и опасным.

Услыхав в трубке высокий голос Миллисент, она заговорила:

– Мама? – Когда она в последний раз называла Миллисент «мамой»? Наверное, когда ей исполнилось восемнадцать. Почему же она сейчас обратилась к ней так? – пронеслось у нее в голове.

– Аврора! Нет, это не Аврора!

– Да, это я. Послушай, мама, в моем распоряжении всего одна минута…

– Но откуда ты звонишь, детка? Не из Эдинбурга?

– Нет, сейчас не из Эдинбурга.

– Но ты вышла замуж, детка?

– Конечно. – Замялась ли она? Нет, вряд ли. – Мама, я тороплюсь на поезд. У меня в самом деле всего одна минута. Лидия дома? Я хочу с ней переговорить.

– Ее здесь нет. Она в Лондоне. Поселилась в твоей квартире в надежде, что ты вернешься. Деточка, ты ведь вернешься? Скажи мне.

– В данный момент нет. Позднее – обязательно. – Она сочувствовала, что мужчина сзади подталкивает ее под локоть. – Мама, пожалуйста, передай Лидии мою просьбу. Важную просьбу. У меня больше не будет времени звонить. Скажи ей, что, раз она не хочет переслать по почте фермуар – ну, знаешь, тот, что мне преподнесли в подарок к свадьбе, —

я о нем писала, – пусть она отнесет его в контору мистера Арманда Виллетта и оставит там на хранение. Тогда я смогу его забрать, когда вернусь в Лондон. Вещь довольно ценная. Я не хочу, чтобы она валялась просто так. Ты поняла?

– К мистеру Арманду Виллетту. Скажи его адрес.

– Пайн-Стрит, дом 34, wc 1. Он стряпчий. Я у него работала. Ему я написала письмо, в котором все объяснила. Ты уверена, что тебе все ясно?

– Думаю да, дорогая. Но все-таки где ты сейчас?

– В телефонной будке, и поезд вот-вот отправится. – Она почувствовала, как ее плечо сжала железная рука. – Мне надо бежать.

– Но, Аврора, за кого ты вышла? Ты мне не сказала…

– Мама, я не… – торопливо начала она.

Одной рукой мужчина закрыл ей рот, а другой вырвал у нее телефонную трубку.

Она взглянула на него. Лицо мужчины было освещено сверкающей улыбкой.

– Зачем вам это понадобилось? Чудовище вы этакое! Как же я вас ненавижу!

Глаза ее наполнились слезами гнева и боли. Она резко отшатнулась, избегая прикосновения его ласкающих рук. Но в телефонной будке было тесно, и она была прижата к стеклянному окну.

– А знаете, ведь в самом-то деле вы вовсе меня не ненавидите. – Глаза его были прищурены. Нежные, улыбающиеся, манящие. – Но мы ведь хотим немножко дольше сохранить нашу тайну. Хотим? Да?

Она почувствовала себя загипнотизированной. Как всегда. Да и все равно иного выхода нет. Она беспомощно кивнула и позволила взять ее за руку, когда они выходили из будки на улицу, где дул холодный ветер. В глазах ее все еще стояли слезы.

IX

– А я вам говорю, это прекрасная идея, – настойчиво заявила Лидия, обращаясь к Филипу. – Мисс Уилберфорс отправится за город и будет жить вместе со своей сестрой. Нам следовало бы знать, что у всей этой глупой тайны имеется простое объяснение.

– Вы говорите, этот самый Виллетт – человек пожилой и некрасивый.

– Да уж, совсем некрасивый. У него такой вид, словно все эти тетушки его источили, прямо как муравьи или жучки-точильщики. Это тучный, отнюдь не романтичный пожилой холостяк, у которого, как принято говорить, «под грубой внешностью скрывается золотое сердце». Как иначе можно объяснить, что он с такой готовностью взял на себя новую заботу – приютить еще одну старую женщину?

– Похоже, что с чрезмерной готовностью.

– Филип! Почему вы такой подозрительный?

– И вы полчаса назад были настроены так же.

– Я знаю, но это было до того, как я его увидела. Уверяю вас, что трудно представить себе мужчину, менее похожего на Дон-Жуана. А кроме того, мы даже не знаем, холостяк ли он. Возможно, у него есть жена.

– Детка, ни у одного мужчины, обремененного таким множеством теток, жены быть не может.

Лидия невольно остановилась. Они шли вдоль опушки парка. Деревья отбрасывали тени, отчего трава была огуречно-зеленого цвета, как на картинах импрессионистов.

– Вы назвали меня «деткой», – сказала она без всякого выражения.

– Да, назвал. Вам такое выражение подходит.

– Пожалуйста, больше не называйте меня так. Вы делаете это просто по привычке. Вы даже не спросили, узнала ли я что-нибудь об Авроре. Нет, решительно ничего. Мистер Виллетт был – или казалось, что был, – так же озадачен, как и мы. Хотя, по-моему, он не считал, что со стороны Авроры это была такая уж неожиданная выходка. Он сказал, что Аврора очень привлекательная девушка. Спросил, каких действий я от него жду – аннулировать ли свадьбу или, может, чего-нибудь другого.

Филип взял ее за руку повыше локтя:

– Лидия, вы слишком много говорите. Давайте оставим Аврору на попечении выбранного ею супруга. Она, знаете ли, прекрасно умеет сама о себе позаботиться.

Его спокойствие вывело Лидию из себя.

– Как вы можете таким вот «объективным» тоном говорить о ней? Ведь вы ее любили, – разве нет? А если нет, почему просили ее руки?

– Она меня ослепила и околдовала, – пробормотал Филип. – Мне хотелось всегда иметь возле себя эту красоту, которую можно рисовать на холсте. Не надо пытаться превращать мечту в реальность. Или, пожалуй, вернее будет сказать, – призрак в реальную женщину.

Его последние слова снова воскресили в памяти Лидии холодящую душу картину: она представила себе Аврору, спящей на кровати, затянутой со всех сторон паутиной.

– До чего вы непрактичны! – энергично заговорила она. – Неужели вам действительно было бы приятно, если бы призрак стряпал для вас обед? Ф-фу! Паутина и дым. Давайте-ка поспешим домой и посмотрим, что поделывает мисс Уилберфорс. Хоть она-то по крайней мере существо реальное.

У мисс Уилберфорс нашелся только один вопрос, который встревожил ее в связи с предложением съездить за город.

– Насколько далеко это место от ближайшего почтового отделения? Как вы знаете, я очень люблю писать письма. Мне нужно, чтобы поблизости были почтовые ящики и можно было бы покупать марки. Мои друзья очень расстроились бы, если бы я перестала им писать.

– Ваши друзья? – спросила Лидия, недоумевая, где же эти люди были, когда мисс Уилберфорс находилась в крайней нужде.

– Поглядите! – с гордостью сказала старая дама, вытряхнув на пол содержимое своей сумки.

Перед ними лежали рассыпавшиеся по комнате десятки писем. Несомненно, все это собиралось месяцами или годами. Но, как ни странно, почти на всех конвертах, очень потрепанных и не раз побывавших в чьих-то руках, виден был один и тот же почерк – корявый и дрожащий почерк самой мисс Уилберфорс.

– Ну, это нечто изумительное! – пробормотала Лидия.

– В самом деле?! Вы согласны? – Старая дама так и сияла от удовольствия. – А знаете, я установила, что, если я опущу письмо достаточно рано утром, оно придет обратно ко мне в тот же день. Разве это не восхитительно?!

– А о чем вы пишете? – с интересом спросила Лидия.

– О! Обо всем. Погода, международные события, новейшие спектакли, мода. Да уж, мои письма богаты информацией. Ну так скажите, этот дом моего племянника расположен не далеко от какой-нибудь деревни? Я ужасно люблю сесть на автобус и опустить письмо в ящик на некотором расстоянии от дома. Возникает ощущение праздника, отдыха.

– Но ведь вы и едете отдыхать, мисс Уилберфорс.

Старая дама слегка надулась. Эта перспектива, как видно, не вызывала у нее особого восторга.

– Вместе с Бландиной. Она еще в детстве любила командовать. Конечно, я очень рада, что с ней ничего не случилось, но, должна признаться, я и не ожидала, что с Бландиной могло приключиться что-нибудь действительно интересное. Ну что ж, посмотрим. Может, мне и удастся время от времени удирать и садиться на автобус.

– Я буду вам писать, – пообещала Лидия.

– Ах, дорогая моя! Правда?! Это было бы невероятно волнующе!

Перед самым приходом Арманда Виллетта позвонила Миллисент. Она говорила высоким задыхающимся голосом:

– Лидия, дорогая! Я все пытаюсь до тебя дозвониться. Ты выходила? С тобой все в порядке? У меня грандиозные новости.

– Какие? – резко спросила Лидия.

– Звонила Аврора.

– Откуда?

– Она не сказала. Она очень торопилась. Ей надо было успеть на поезд. В общем, она ничего толком не сказала, кроме одного: она хочет, чтобы ты доставила фермуар в контору Арманда Виллетта. Контора находится…

– Про Арманда Виллетта я все знаю, – прервала Лидия. А кроме этого она ничего тебе не сказала? Только что сделать с этим паршивым фермуаром – и все?

– Больше ничего. Абсолютно! С ума можно сойти, – правда?

– Ну что ж, дорогуша, я бы не стала больше за нее беспокоиться. Она просто ни о чем, кроме чисто материальных дел, не думает. Наверное, эта проклятая вещица очень ценная.

– Быть не может, чтобы она думала только о ее денежной стоимости! Наверняка для нее она имеет особое сентиментальное значение.

– Исключено! Я видела Арманда.

– О, дорогая! Ничего не пойму! Вообще-то она вроде попыталась еще что-то сказать, но нас прервали. Ничего, Лидия, по крайней мере мы знаем, что она в безопасности.

Лидия воздержалась от замечаний, что существуют различные степени безопасности. Почему такая мысль пришла ей в голову, она и сама не знала. Если Аврора, несмотря на страшную спешку, позвонила Миллисент, наверняка она сделала это по доброй воле. Не такой она человек, чтобы ее можно было к чему-нибудь принудить.

Сейчас не было времени размышлять о новых фактах и даже сообщить о них Филипу, который наверняка будет лишний раз уязвлен тем, что Аврора даже не упомянула о нем: в дверь позвонили, и появился Арманд Виллетт.

Он стоял в дверях, дородный, излучающий доброжелательность. В руках у него был большой букет роз, который он с легким поклоном вручил Лидии, сказав, что делает это в знак благодарности за доброту, которую она проявила к сестре тети Бландины. Затем Арманд проследовал за Лидией в гостиную и поклонился мисс Уилберфорс. Та забилась в дальний угол дивана. Вид у нее был встревоженный и враждебный. Она была похожа на старую настороженную кошку, боящуюся новой обстановки, не привыкшую, чтобы ее силой куда-то переносили из привычного места.

– Так значит, это тетя Клара, – сказал гость своим теплым, дружеским голосом. – Как я рад познакомиться с вами! Простите меня за то, что я никогда даже не подозревал о вашем существовании!

– Неудивительно, – без обиняков заявила мисс Уилберфорс. – Бландина всегда меня стыдилась.

– А это – Филип Нэш, – представила Лидия, указывая на стоявшего у окна Филипа. – Филип – друг, то есть бывший друг Авроры.

– Обманутый жених, – беззаботно произнес Филип. – Вы, несомненно, и сами догадались.

– О господи, господи! – пробормотал мистер Виллетт. – Тут, пожалуй, придется призадуматься о том неприятном происшествии. Боюсь, когда мисс Диринг рассказывала мне о нем в конторе, я принял это не совсем всерьез. Ну, знаете – молодость, импульсивность и так далее.

– Авроре двадцать пять, – напомнила Лидия.

Лицо у Филипа было невозмутимым, словно они говорили о ком-то, с кем знаком только шапочно, но Лидия теперь уже лучше его знала. Он не любит выставлять свои эмоции напоказ.

– Бедняжка мой дорогой! – вкрадчивым голосом сказал Арманд Виллетт.

– Пусть побеждает достойный, – все еще беспечным тоном сказал Филип. – Вы курите, мистер Виллетт? – Он протянул гостю пачку сигарет.

– Спасибо, нет.

– Пожалуйста, присаживайтесь, – пригласила Лидия. – Вы, наверное, захотите поговорить с мисс Уилберфорс.

Арманд тяжело опустился на диван рядом с мисс Уилберфорс, которая еще дальше отодвинулась от него.

– Да, – бессвязно заговорила она. – Бландине всегда было стыдно за меня. Я была довольно глупым ребенком, и, конечно, ее отношение ко мне сильно ухудшило мое состояние.

– В таком случае мы должны сейчас все это искупить, – успокаивающим голосом произнес Арманд. – Мисс Диринг, вероятно, рассказала вам о моем скромном плане. Я буду чрезвычайно рад поселить вас в моем доме «Гринхилл», и я уверен, что нам удастся убедить тетю Бландину изменить отношение к вам. Ну, как?

Мисс Уилберфорс внезапно перестала нервничать, а может, решила, что этот добрый толстяк – не тот человек, которого следует опасаться. Она уставилась на него своими круглыми светло-голубыми глазами.

– С какой стати вы делаете это для меня – ведь я вам совершенно чужая?

– Нет, тетя Клара, не чужая! Я не допущу, чтобы вы называли меня чужим. – Он был дружелюбен, исполнен юмора. Двигая пухлым указательным пальцем – может, он и не двигал, но так казалось, – Арманд Виллетт сказал: – Я – человек, у которого в свое время было множество теток. Если быть точным, – семь, и я обожал их всех. Теперь у меня осталось только две – тетя Онория, живущая в Бретани (она принадлежит к французской ветви нашей семьи), и тетя Бландина.

– Ас остальными что случилось? – спросила мисс Уилберфорс.

– К сожалению, скончались.

Глаза мисс Уилберфорс стали еще светлее, и Арманд с некоторым смущением добавил:

– Люди стареют, знаете ли. Мне самому уже пятьдесят один.

– А мне семьдесят четыре, – сказала мисс Уилберфорс. – Бландине семьдесят один. У нее что, здоровье сдает?

– Естественно. Самую малость. Главным образом это проявляется в ослаблении памяти.

– Так, значит, поэтому она и забыла про мое пособие.

– Боюсь, что да. Иначе она, конечно, сказала бы мне о нем, когда я решил перевезти ее в «Гринхилл». Она физически не могла оставаться жить одна в этом отеле. И если уж речь зашла об этом, дорогая моя тетя Клара…

– Я физически в полном порядке! – заявила мисс Уилберфорс. – Мне пока еще рано становиться одной из ваших «скончавшихся» тетушек.

– Но времени остается не очень много, – заверил ее с ужасом в голосе Арманд.

– Мало, чтобы продолжать отказываться жить за городом в комфортабельных условиях, – вставила Лидия.

Арманд бросил на нее, как ни странно, благодарный взгляд. Как если бы он ожидал каких-нибудь осложнений, а получил поддержку.

Мисс Уилберфорс упрямо тряхнула головой:

– Я совсем не уверена, что мне хочется ехать за город с совершенно чужим человеком. У меня никаких племянников нет.

– Но тетя Клара…

– Поздновато уже, племянник Арманд, представляться мне. Ведь мне уже семьдесят пятый годок!

– Но вы разве не понимаете? Я о вас не знал. Если бы я знал…

– Что бы вы сделали? Похоронили в вашем загородном роме, вдалеке от почтовых отделений и других важных удобств?

Арманд смотрел на окружающих ничего не понимающими глазами, и Лидия постаралась как можно тактичнее объяснить некоторые эксцентричные привычки мисс Уилберфорс – писать письма и получать ответы.

– А, понимаю. Это совсем просто устроить. Деревенское почтовое отделение находится в полумиле от дома, но нашу почту почтальон забирает прямо в доме. Ничего не может быть легче.

– Но это же обман! – негодующе воскликнула мисс Уилберфорс. – Чтобы опустить в ящик письмо, надо выйти из дома.

– Дорогая тетя… – Арманд похлопал ее по руке. – Все это можно устроить, когда вы приедете. Как вы смотрите, если завтра утром поедем? Я заеду за вами на машине в одиннадцать часов. Езда занимает всего два часа. В хорошую погоду очень приятно.

Мисс Уилберфорс покачала головой. Внезапно она стала проявлять крайнее упрямство.

– Нет, эта идея мне совсем не улыбается. Гнить где-то за городом, пока не скончаюсь. Бландина, возможно, ничего не имеет против, но я категорически не желаю.

– Тетя Клара… – У Арманда вид был шокированный, и на этот раз он не находил слов.

Лидия взглянула на Филипа, который молча наблюдал за происходящим, а затем села рядом со старой дамой и сказала:

– Дорогая мисс Уилберфорс, умереть суждено каждому, но вы еще много лет будете жить. Мистер Виллетт всего лишь пытается помочь вам. Он говорит, вы будете находиться в очень комфортабельных условиях и жить вместе с вашей родной сестрой. В конце-то концов, что ждет вас в Лондоне? Как бы мне этого ни хотелось, долго держать вас у себя я не могу, потому что это даже не моя квартира. Она принадлежит Авроре, а она не сможет оставить вас здесь, когда вернется со своим мужем. – Лидия уголком глаза заметила, что Арманд Виллетт с любопытством оглядывает комнату, и ей стало совершенно ясно, что он никогда раньше здесь не бывал. Глаза его, сощурившись, остановились на Моне над каминной полкой. Он смотрел на картину оценивающим взглядом.

– Я полагаю, – продолжала Лидия, вам в самом деле придется поехать и посмотреть, что из этого выйдет. Если вам это сильно не понравится, вы сможете убедить вашу сестру снова начать выплачивать вам пособие. Но я действительно не думаю, что вам следует продолжать жить в одиночестве.

– «Скончались»! Как бы не так, – негодующе фыркнула мисс Уилберфорс.

– Я неудачно выразился, – пробормотал Арманд.

Мисс Уилберфорс неожиданно схватила Лидию за руку:

– Я поеду, если со мной поедете вы.

– Мне ехать с вами?! – Острее всего Лидия ощущала на себе пораженный взгляд Арманда.

«Он не хочет, чтобы я поехала, – пронеслось у нее в голове. – Интересно, почему?»

– Да, хочу, чтобы вы поехали и посмотрели, действительно ли эта женщина – моя сестра Бландина, – оживленно сказала мисс Уилберфорс. – Я так давно ее не видела. Могу ее даже не узнать.

– Но мисс Диринг вообще никогда ее не видела, – заметил Арманд. – Право же, это ничего не решает, тетя Клара.

Филип наблюдал за происходящим молча. Лицо его ничего не выражало. «Вот кому, – подумала Лидия, – надо было бы играть роль Арманда, если тому действительно было что скрывать».

– Лидия, дорогая, пожалуйста, поезжайте со мной, – умоляюще сказала мисс Уилберфорс. – Я не могу отправиться в путешествие одна с совершенно незнакомым мне человеком. Вряд ли это было бы правильно.

– Дорогая моя тетя Клара…

Прервав Арманда, Лидия отчетливо произнесла – так, как если бы она вдруг передумала:

– Ладно. Я поеду. Ведь можно, не правда ли, мистер Виллетт? Раз мисс Уилберфорс будет от этого спокойнее. Я могу помочь ей устроиться и следующим же поездом вернуться в Лондон.

– Ну разумеется, раз вы настаиваете, – холодно согласился Арманд. Ничего иного не оставалось. Но глаза у него опять стали беспокойными. Он поглядел на свои руки, а потом перевел взгляд на Лидию: – Понимаете, в этом нет никакой необходимости. Я не хочу отнимать у вас время, и я уверен, что тетя Клара тоже не захотела бы, если бы поняла, насколько что ни к чему.

– Да что вы, я с радостью! – весело заявила Лидия. – И я буду счастлива встретиться с вашей тетей Бландиной. Если вы не обидитесь, я позволю сказать, что она стала просто какой-то мифической фигурой.

– Нет в ней ничего мифического, – пробормотал Арманд, и Лидия вдруг ясно поняла, что Бландина не из самых любимых теток. Так, может, он такой хороший племянник из-за ее денег?

– Я останусь там только в том случае, если Лидия решит, что все будет в порядке, – драматическим тоном объявила мисс Уилберфорс. – Я ей доверяю. Ах, не считайте, пожалуйста, что я вас оскорбляю, племянник Арманд. Но я вас не знаю, – вы с этим согласны? В жизни вас не видала до сегодняшнего дня.

Когда Арманд ушел, торжественно и торопливо спустившись по лестнице, появилась Джун Берч. Она вошла со своей характерной самоуверенностью и кивнула Филипу.

– Это не тот человек, лапонька, – сказала она, обращаясь к Лидии. – Явно не во вкусе Авроры.

– Что вы имеете в виду? – спросила Лидия.

– Это я, – хладнокровно пояснил Филип, – хотел уточнить кое-что. Я попросил Джун понаблюдать за гостем, которого мы ждали, и установить, видела ли она его когда-либо раньше.

– Нет, Арманд здесь раньше определенно не бывал, – сказала Лидия. – Я это поняла по тому, как он оглядывал комнату. Это напоминает мне… впрочем, ладно, сейчас не так важно. Не хотите ли выпить рюмочку, Джун?

– С удовольствием, лапонька. Слушайте, а вы так и будете возиться с этой… – Она многозначительно кивнула головой в сторону мисс Уилберфорс, которая погрузилась в состояние прострации, время от времени находившее на нее.

– Нет, она завтра уезжает. Мы с этим уже разобрались. Она отдаленная родственница Арманда Виллетта. Знаете, я не могу взять в толк, почему Аврора не прояснила ситуацию? У нее явно так и не нашлось времени сказать Арманду хоть словечко об этой бедной старой женщине.

– Думаю, все ее способности что-либо прояснять сосредоточились на ее личных делах, – саркастически заметила Джун. Филип протянул ей рюмку. – Ваше здоровье! – воскликнула Джун.

– Я думаю, мне надо уложить вещи, – сказала мисс Уилберфорс, хотя у нее не было никаких пожитков, кроме битком набитой сумки и кое-каких туалетных принадлежностей, которыми снабдила ее Лидия. – По-моему, в конце концов это довольно интересно, – продолжала она. – Я давно не бывала в сельской местности. Возможно, уже расцвел боярышник. И вы, Лидия, дорогая моя, будете мне писать.

– Мисс Уилберфорс обожает получать письма, – объяснила Лидия, обращаясь к Джун.

– Ах, вот оно что! В таком случае мы все будем вам писать.

Когда Джун удалилась, а мисс Уилберфорс вежливо попросила ее извинить, так как ей надо заняться упаковкой вещей и «ответить на самые срочные письма», Филип спросил: