Текст книги "Ханет. Том 1 (СИ)"

Автор книги: Дора Штрамм

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 21 страниц)

– Что же это здесь такое стряслось? – потрясенно спросил Ханет Оската, успевшего, как он видел, потолковать со стражниками в порту.

– Бунт против короля, – мрачно ответил тот. – Говорят, бунтовщиков казнили целыми семьями, не щадя ни стариков, ни детей. Ну все, забирайся в повозку, надо ехать, да задерните окна, нечего смотреть на все это, а то еще спать не сможете потом.

Увы, задернутые шторы и стук колес не могли заглушить скрип виселиц, пронзительные крики воронья и всепроникающий запах смерти, еще долго преследовавший караван. От него было не спастись и не спрятаться. Смерть простерла над городом длань и, казалось, сами камни домов и мостовых здесь пропитаны страхом и отчаянием.

Ханет не считал себя слишком чувствительным, но весь день потом не хотел ни есть, ни разговаривать, да и чувствовал себя на редкость погано, как впрочем, и другие его попутчики, с которыми они едва перекинулись десятком слов. Легче стало, лишь когда караван прибыл к ночи в Кеблем, где им предстояло ночевать. Войдя из возка и вдохнув полной грудью холодный воздух, напоенный ароматом полей и леса, Ханет, наконец, почувствовал себя лучше. И все же его не оставляла мысль, что виселицы были плохим предзнаменованием. Оскат о предстоящей службе говорил туманно, а то и вовсе отмахивался: «Ни о чем не пожалеешь, будешь сладко есть, да и работать тяжело вряд ли придется. Узнаешь все, когда доедем, что заранее говорить, ведь еще неизвестно, к кому ты попадешь!» Приходилось мириться с таким ответом. Ханет до недавнего прошлого знал об ограх лишь из старых легенд, что рассказывала ему и сестренкам мать, считал их, как и драконов, существами скорее сказочными, чем настоящими, и их уж точно не думал когда-нибудь увидеть своими глазами...

Вынырнув из воспоминаний, так и не унесших его в сон, Ханет повернулся на бок, взглянул на Далия. Килдерейнец по-прежнему лежал на спине с открытыми глазами и, кажется, тоже грезил о чем-то. Ладно, раз уж они все равно не спят, отчего бы и не поговорить?

– А ты знаешь, зачем ограм люди надобны? – спросил Ханет Далия. – И отчего везут туда одних мужчин? Чем ограм женщины не по вкусу?

– Наверное, действительно не по вкусу. Огры ведь людоедки… ты не знал? – Далий повернул к нему голову и улыбнулся. – Не пугайся, говорят, сейчас они людей редко едят. Только по большим праздникам, да и то лишь тех, кто нарушил закон. Мы же не собираемся его нарушать, верно? Значит, бояться нечего.

– Должно быть, не собираемся, – вновь обретя способность говорить, пробормотал Ханет. Пожалуй, сумма, которую Оскат дал в задаток его матери, была вовсе не так велика, как ему казалось прежде… – Не хотел бы я, чтобы меня сожрали! Лучше бы нам тогда рассказали об этих законах поскорее, коли так.

– Расскажут, конечно. А насчет женщин я пошутил. На самом деле... Ну, зачем им женщины, когда они там все женщины сами? А мужчин у них нет… – Далий замялся и покраснел до ушей.

– Погодь, погодь… – Ханет приподнялся на локте. – Как же это нету? Откуда же тогда огры-то берутся?

– Вылупляются из яиц, как драконы. Драконы, да будет тебе известно, уже много веков обитают в Самогловых горах, пересекающих восточную часть континента. Живут они сами по себе и охотятся на чудовищ в Проклятых землях…

– Да знаю я! – досадливо перебил Ханет. – Кто ж не слыхал про драконов? Но ведь у них-то и драконы есть, и драконихи!

Далий пожал плечами.

– Только не спрашивай, пожалуйста, откуда берутся огровы яйца, если там нет мужчин. На этот вопрос я тебе не смогу ответить.

– Ладно, – кивнул Ханет. – Слышь, а ты отчего так много знаешь про огров-то? Или… э-э-э… огрих?

– Правильно говорить «огра». Окончание для женского рода – «а». Огр – огра, а не огриха. Так говорить более уважительно. Если не хочешь, чтобы тебе голову откусили сразу же.

– А, понятно, чего ж тут не понять. Ну вроде как ежели женщина, то огра, а если баба – то огриха?

– Примерно, – тихонько вздохнул Далий.

– Ну так и? Они ж, огры энти, с самой Великой войны в своих Копях сидят и носа оттудова не кажут! Как-то ж прежде они без людей-то обходились, так зачем мы им вдруг понадобились?

Далий сел, сунув под спину подушку, и вновь закутался в одеяло.

– Раньше огры были кочевницами и жили на равнинах. Кое-что о них можно найти в старых книгах, написанных сразу после войны. У нас дома очень хорошая библиотека, занимает несколько огромных комнат... – Далий весело посмотрел на Ханета. – Ты, наверное, никогда столько книг не видел?

– Не видал, – согласился Ханет, решив не упоминать о том, что не знает грамоту. – И ты их перечитал все, книги энти?

– Нет, конечно, не все, но кроме чтения у меня не было особых развлечений. Зимы в Килдерейне долгие... Мы редко куда-то ездили, да и к нам гости почти не приезжали, так что я много времени проводил в библиотеке.

– А отчего редко куда-то ездили? – спросил Ханет, имевший самое смутное представление о том, как живут люди в других странах. Тем более, аристократы вроде Далия. – Килдерейн-то куда южнее наших островов, даже у нас нечасто бывает этак холодно, чтобы совсем уж не выйти из дому.

– У нас было слишком мало денег для того, чтобы мы могли позволить себе разъезжать по гостям или принимать у себя кого-то. Мама потихоньку продавала свои драгоценности – те, что не успел еще проиграть отец, но этого едва хватало на самое необходимое. Нам даже слуг пришлось уволить. Оставили всего несколько человек. Замок быстро пришел в упадок…

– И родители тебя послали ограм служить, чтоб дела свои поправить? – Ханет нахмурился. – Я матери и Йону Большерукому, капитану своему, сказал, будто нанимаюсь в команду к Оскату на корабль. Он так присоветовал, а я разумным счёл тогда. Ежели б они услыхали про Огровы копи, сроду не позволили бы ехать! Да я б и сам… До сих пор в толк не возьму, как у Оската тогда вышло заморочить мне голову? Как затмение какое нашло! Да, я хотел и хочу дом в городе, но и не скажешь тоже, что мы так уж бедны по деревенским-то меркам. Последние два года, с тех пор, как дар мой силу набрал, мы жили вовсе неплохо! Могли бы и лучше, да у нас лет пять погиб в шторм один из кораблей, много молодых парней не вернулось, а несколько семей и вовсе остались без кормильцев, вот мы и помогали вдовам, да сиротам. Мать сказала так: «Прежде нам помогли добрые люди, а теперь наш черед».

– Твоя почтенная матушка поступила весьма достойно. А в том, что касается твоего решения отправиться с Оскатом… Знаешь, вербовщики владеют способами убеждения. А, может, он подсыпал тебе что-то в еду или питье, если вы оказались вместе за одним столом. Однако моих родителей и убеждать не пришлось, вернее, не пришлось убеждать отца, а мама… Что ж, она согласилась, не было другого выхода. Но ты не думай, я совсем не против. На самом деле, – зашептал он, придвинувшись еще ближе, словно кто-то мог их услышать, – я не только из книг знаю об ограх. Мой отец повстречал как-то в игорном доме одного старого друга. Они не виделись очень много лет, и отец думал, что его друг переехал жить то ли в Табирнию, то ли в Лурию. И тут вдруг видит, как тот ставит на кон огромную сумму. После они разговорились, и отец спросил, откуда деньги. Этот господин ведь был из таких же обнищавших дворян, что и мы. Сперва он не хотел говорить правду, лгал про наследство, доставшееся от дальнего родственника, но, когда отец его как следует подпоил, рассказал все же, что провел несколько лет в Огровых копях.

– И чего? – также шепотом спросил Ханет.

– Если посчастливится попасть к какой-нибудь богачке, сможешь потом жить припеваючи до конца своих дней.

– А что за служба-то нас ждет?

– Не знаю точно, – опять смутился Далий. – Вернее… В общем, отец как услышал про деньги, больше уже ни о чем не расспрашивал.

Ханет снова хмыкнул. Отец Далия, кажется, был не самым разумным в мире человеком, хотя не ему было осуждать этого господина. Сам-то оказался ненамного лучше! Услышал басни торговца о несметном богатстве – и позабыл обо всем. Может, конечно, Оскат и правда что-то подсыпал в вино, чтобы затуманить ему голову, но меньшим дурнем себя он от этого не чувствовал.

– А не боязно тебе, что отец спустит все, тобою там заработанное?

– Я не собираюсь отдавать ему эти деньги, – отозвался Далий после долгой паузы. – Я выкуплю наш дом в столице, стану бывать при дворе, приобрету себе какую-нибудь должность, позабочусь о поместье и о маме. Думаю, у меня это лучше получится. Наверное, звучит довольно жестоко и цинично, но… Впрочем, неважно. А что ты станешь делать со своими деньгами?

Ханет понятия не имел, что означает слово «цинично», но догадался о смысле сказанного и понял, почему Далий не стал договаривать.

– Вот и я хочу в городе выдать сестренок замуж. А коли денег будет вдоволь, может, куплю даже корабль, найму команду… Но, ежели б мой отец попивал иль в кости поигрывал, я б ни в жисть не доверил бы ему заработанное. Хотя у нас такого и не сделал бы ни один хозяин. Это ж совсем надо разум потерять, чтобы этакое творить со своей семьей!

– Что ж, я рад, что ты меня не осуждаешь за отсутствие сыновьей почтительности.

– Не того, да, не сужу. Ладно, спать давай, а то у меня от всех энтих разговоров голова кругом.

– Давай. Завтра мы уже будем у Огровых копей. Мне не терпится их увидеть. Спокойной ночи, Ханет!

Они закрыли глаза. Освещавшие комнату кристаллы, укрепленные в углах под потолком, начали медленно гаснуть. Ханет повернулся спиной к Далию, думая о том, что в отличие от пухлого килдерейнца совсем не жаждет поскорее попасть в Огровы копи. Конечно, соседи и Йон Большерукий, которого он втихомолку считал отцом куда больше, чем родного, которого совсем не помнил, присмотрят за матерью и сестренками, не оставят их на произвол судьбы. И все-таки он не мог не думать о том, что непросто им будет прожить без него целый год. Корить себя уже не было никакого смысла, но он все равно корил… Однако, уже проваливаясь в сон, Ханет вдруг подумал, что благодаря Оскату, по крайней мере, повидал мир, а то так бы и просидел всю жизнь на Налдисе, не повидал чужеземные города, да не узнал столько, сколько иным и за всю жизнь узнать не доводится… А потом ему приснилось, что он вновь плавает среди волн, а рядом плывет прабабушка-щебетунья, то и дело высовывая из воды лобастую голову, покрытую сморщенной, совсем как у людей, кожей, да поглядывая на него внимательными темными глазами.

«Давным-давно мир изменился. Упала с неба огненная звезда и великий удар сотряс все сущее. Поднялась великая волна, пошла гулять по свету, неся за собой многих из нас в чужие края. А когда все успокоилось, там, где была вода, стала суша, а там, где была суша, появилась вода. Если повстречаешь там, куда ты плывешь, кого-то из нашего племени, расскажи им о нас. Главное, избегай злых берегов по эту и ту сторону большой земли. Из-за них мы сами не можем добраться на ту сторону света, но ты сумеешь. И может быть, тоже найдешь там своих – тех, кого разлучила когда-то огненная звезда…»

***

Караван двинулся в путь на рассвете. Ханета и Далия вместе с четырьмя другими юношами усадили в одну из многочисленных крытых кожей повозок. К вечеру они должны были добраться до Огровых копей.

Всех вещей у Ханета был с собой один-единственный узелок, поэтому, он первым влез в возок и занял место у застекленного окна. Далий, чей сундук уже приторочили к крыше, сел рядом с Ханетом. Следом забрался темноволосый парень примерно их лет, стройный, с тонкими чертами лица, одетый в камзол из темного бархата и плащ, подбитый волчьим мехом. Перехватив изучающий взгляд Ханета, он учтиво поклонился и представился:

– Нейтан Свитграсс, к вашим услугам.

– Вы из Табирнии, не так ли? – спросил Далий и, получив утвердительный ответ, указал на Ханета. – Это Ханет с острова Налдис. А я Далий Тивиар из Килдерейна.

– Рад знакомству, – внимательно взглянув на Далия, отозвался Нейтан и сел рядом с ним.

Устроившиеся напротив рыжеволосые и синеглазые, похожие друг на друга парни, одетые в добротные куртки, кожаные широкие юбки длиной до середины икр, вязаные гетры и потертые кожаные ботинки, были из Нидина. Звали их Гаррет и Эван, они и вчера ехали с Ханетом. Он приветливо кивнул и парни дружелюбно заулыбались в ответ. Последним их попутчиком оказался черноволосый и смуглый юнец. Окинув всех высокомерным и презрительным взглядом, он, не поздоровавшись, подобрал полы плаща, словно боясь испачкать их, нехотя сел рядом с нидинцами и отвернулся к окну, спрятав руки в рукава пестрого теплого халата, перехваченного широким поясом.

Благодаря стоящим под сиденьями дорожным печкам в повозке было тепло, и путешественники вскоре смогли расстегнуть верхнюю одежду и снять перчатки. На Налдисе Ханет не носил ни шапки, ни рукавиц до наступления морозов, но Оскат беспокоился, как бы кто-то из их подопечных не простудился и не испортил на ветру кожу. Ханету все это казалось смешным и глупым, но он держал язык за зубами. Поберечься от холодного ветра – невелик труд.

Нидинцы перешептывались о чем-то, остальные молчали, погруженные в свои мысли. Ханет стал смотреть в окно на уплывающие назад дома и улицы Кеблема, на людей, спешащих куда-то по своим делам. За городской стеной они обогнали стадо пятнистых коричнево-белых коров, которое гнал в поле пастух, и Ханету внезапно так захотелось парного молока, что он на миг даже почувствовал во рту его вкус. Есть ли коровы в Копях? Вряд ли… Откуда бы взяться коровам в горах? Да есть ли там хоть что-нибудь, кроме камней и огр?

В Копи везли не только людей, но и зерно, муку, фрукты, овощи, чай, кофе, специи, ткани и кожи, ковры, посуду, книги, духи, а также множество других товаров, даже щенков маленьких брехливых собачонок – таких держат в своих домах для забавы богатые горожанки. Караван, сопровождаемый вооруженной до зубов стражей, растянулся по дороге на многие мили. От нечего делать, Ханет спросил Далия, неужто огры покупают у других все, что только возможно?

– Нет, вовсе нет, – охотно ответил тот. – Просто огры ведь сами никуда не выезжают из своих гор. Торговцы ездят к ним дважды в год – весной и осенью. Поэтому караван такой большой. Я слышал, огры растят кое-что, например, виноград, кукурузу и картофель, но пшеницу, к примеру, в горах не очень-то вырастишь. А еще они приглашают к себе учителей разных наук и искусств.

– Вон оно как! – отозвался Ханет. Он не знал, кто из людей, сопровождающих караван, был учителем, и не знал, зачем они ограм. Но, должно быть, нужны, раз те их зовут к себе.

– Хотелось бы мне знать, что за жизнь всех нас ждет, – произнес Нейтан и обратился к Далию: – Эти огры… вы столь спокойно говорите о них, словно совсем не боитесь. Но они ведь чудовища, не так ли?

Далий открыл рот, собираясь ответить, но его перебил смуглый юнец, так и не назвавший своего имени:

– Да толстяк ждет не дождется, так хочет поскорее достаться какой-нибудь огрихе! Если бы его выпустили из повозки, бежал бы впереди каравана, чтобы первым попасть на аукцион, словно продажная девка! – вызывающе улыбаясь, он насмешливо прищурил черные глаза. – Что, я не прав?

У Далия то ли от обиды, то ли от стыда задрожали губы, а на глазах выступили слезы.

– А ты, чернявый, кажись, задираешь других, чтобы не поняли, как тебе самому боязно? – спросил Ханет, на мгновение опередив Нейтана, уже подавшегося вперед. – А у самого-то, небось, поджилки трясутся, а? Уж не знаю, зачем там ограм мужики надобны, да только все там будем – на акционе той!

– Я не собираюсь тратить время на дискуссии с безграмотным простолюдином, – высокомерно заявил смуглый. – Если я заговорил с этим не в меру упитанным господином, то лишь потому, что он благородного происхождения и ровня мне.

– Да ну? А я-то думал, ты такой смелый оттого, что он не сумеет в ответ расквасить тебе нос, как это сделал бы простолюдин!

– Ты, кажется, хочешь оскорбить меня? – парень потянулся к поясу, где, верно, прежде висел меч. – Твое счастье, что я без оружия! Иначе твои уши уже качались бы на ветвях ближайшей ели!

Луриец был высок и, кажется, силен. Наверняка, хорошо держался в седле и, возможно, в самом деле умел пользоваться оружием. Но Ханет не сомневался, что сумеет побить его. И, судя по ухмылкам, появившимся на лицах нидинцев, принявшихся подталкивать друг друга локтями, так думал не он один.

– Господа, позвольте… – все же вмешался Нейтан, но Ханет молчать не собирался и перебил его:

– Мы, северяне, люди мирные, приятель, и не задираем никого ради забавы или же от злобности. Но ежели уж доведется, отрываем уши и прочие причиндалы голыми руками, без всяких там ваших господских ножичков.

Нидинцы дружно расхохотались, Нейтан сдержанно улыбнулся. Смуглый, видя, что остался в меньшинстве, снова отвернулся к окну, бросив напоследок сквозь зубы:

– Да о чем можно говорить с таким сбродом!

Нейтан поднял было брови, но потом пожал плечами, видимо, решив не обращать на смуглого грубияна внимания. Он подмигнул Ханету, коснулся рукава расстроенного Далия.

– Далий, вы не продолжите ваш увлекательный рассказ про Копи? Очень интересно узнать, где нам предстоит жить. Я кое-что выяснил, прежде чем отправиться в путь, но моим знаниям, кажется, далеко до ваших. Кстати, к ограм я еду по самой невероятной причине, которую только можно придумать. Дело в том, что моя леди-бабушка – ясновидица. И именно она сказала моим родителям, что им лучше отправить меня из Табирнии в безопасное место. Именно так и заявила: «Безопасное место», можете себе представить?

– Это Огровы-то копи – безопасное место? – округлив глаза, спросил Эван.

– Сложно такое принять на веру, не правда ли? Но, поскольку все ее прежние предсказания сбылись, родители поплакали-поплакали, но все же сделали, как она говорила.

Смуглый скорчил гримасу, словно проглотил что-то невероятно кислое, закатил глаза на миг, но ничего не сказал, однако Ханет вдруг догадался, о чем тот думает. Возможно, для кого-то из табирнийцев Огровы Копи сейчас и впрямь могли стать более безопасным местом, чем родной дом. Нейтан рассказывал о себе, смеясь, но, что если он тоже был замешан в бунте, вот семья и отослала его прочь?

– Не в обиду будет сказано, но сдается мне, что бабуля эта из ума выжила на старости лет, – покачав головой, сказал Гаррет. Кажется, он как раз ничуть не сомневался в сказанном. Что ж, нидинцы, как и Далий, прибыли с запада и не проезжали через Ондол. Откуда им было знать о творящемся там!

Нейтан заверил Гаррета, что полностью разделяет его мнение относительно пророчества. После этого Ханет и Далий тоже поделились своими историями, а Гаррет и Эван, когда настал их черед, рассказали, что вербовщики частенько наведываются в Нидин. По их словам, выходило, что народ там беден, но горд, и все же некоторые шли на сделку и отправляли своих сыновей на «службу».

– «Отправляли», как же! Сказал бы честно: «продавали и продают»! – пробормотал себе под нос смуглый, но ему никто не ответил.

– Этим обычно никто не похваляется, но у многих и впрямь нет иного выхода, вот и мы с братишкой едем по той же причине, – сказал Гаррет. Он изо всех сил старался говорить легко и беззаботно, словно происходящее было парой пустяков, но Ханет видел, что, в отличие от Нейтана, притворство дается ему с трудом. Похоже, дела у их родителей шли совсем неважно, раз они отдали торговцам сразу двух сыновей.

Дорога, по которой ехал обоз, проходила у подножия гор, среди полей и лесов. На Налдисе деревья вырастали совсем невысокие, с искривленными стволами, выступающими из каменистой почвы узловатыми корнями и длинными ветвями, опускавшимися до самой земли. Здесь же стройные сосны с красноватыми стволами поднимались высоко в небо, шелестели густыми кронами красно-желтые клены, серебристые ясени и могучие дубы. И только растущие по берегам рек ивы с длинными гибкими ветвями и нежно-зелеными листьями напоминали Ханету родные края.

Глава 2. Запопье

В полдень караван остановился на берегу небольшой реки. Слуги распрягли лошадей, развели костры. Путешественники вышли из повозок, стражники, разбившись на группы, разошлись в разные стороны проверить, не затаились ли поблизости разбойники или дикие звери.

– Вот видишь? – улыбнулся Ханету Далий. – Не для каждого пустяка мы тут пользуемся магией!

– У разбойников может оказаться маг, а то и не один, посильнее нашего! – негромко сказал Нейтан. – Такой караван – лакомая добыча. Какой бы суровой карой не грозили власти за нападение на него, это не останавливает любителей лёгкой поживы. Поэтому в стражники обозу выделяют по приказу Дарина бойцов-антимагов, которых невозможно зачаровать.

Ханет надеялся, что Нейтан расскажет что-то еще и даже собрался было сам начать расспрашивать, но, перехватив предупреждающий взгляд Далия, промолчал. Похоже, килдерейнец, хоть и прибыл не через Ондол, но о случившемся там все же знал и тоже сделал кое-какие выводы.

Когда еда была готова, каждый из молодых людей получил по солидному ломтю мягкого белого хлеба с сочным мясом и по большой кружке подогретого вина со специями. Ханет, Далий, Нейтан и Гаррет с Эваном устроились возле одного из костров. Смуглый, взяв свою еду, ушел на другой конец поляны и уселся в одиночестве под деревом.

Нейтан проводил его задумчивым взглядом.

– Полагаю, этот господин из Лурии и зовут его Паоло Флавио. –Далий, услышав названную фамилию, округлил глаза. Нейтан многозначительно кивнул. – Да, но Флавио он, увы, только наполовину. Мать прижила его от слуги, когда сама была примерно в нашем возрасте. Семья, конечно, попыталась замять дело, однако кто-то выдал секрет и слухи быстро распространились. Мы – благородные господа, – тут он улыбнулся, взглянув на других спутников, и тем его слова совсем не показались обидными и высокомерными, – любим посплетничать друг о друге, даже если живем в разных странах. Впрочем, не в этом суть. Мать Паоло недавно умерла и, похоже, родня решила избавиться от бастарда.

– И нажиться на нем, – скривился Гаррет. – Иначе могли бы просто выгнать, верно?

– Бедняга, – сочувственно вздохнул Далий, и все уставились на него, не скрывая удивления.

– Вы, должно быть, святой, – покачал головой Нейтан. – Вашим родителям стоило отправить вас в какой-нибудь храм, а не в Огровы копи.

Ханет на мгновение напрягся, испугавшись, что Далий сейчас снова обидится, но тот лишь покачал головой и ответил:

– Жрецы не платят за послушников.

– Что верно, то верно! Прижимистые ребята эти жрецы! – заявил Эван и отправил в рот чуть ли не половину здоровенного ломтя хлеба.

– Смотри, подавишься, – ухмыльнулся Гаррет, но тут же сам откусил кусок, не уступавший размерами тому, что уже жевал брат.

Ханет хмыкнул, а Нейтан и Далий спрятали улыбки в кружках с горячим вином.

– Так что ж выходит, Паоло энтот прав про продажу, аль нет? – спросил Ханет. – И что это за аукциона такая, про которую он сказывал?

– Аукцион, – а не аукциона, – мягко поправил Далий. – Как сказать… в чем-то прав, в чем-то нет. Формально, нас действительно выставят на аукцион и огры действительно станут бороться за право купить того, кто им понравится, предлагая за нас разные суммы. Для торговцев, что нас привезли, это, разумеется, возможность нажиться. Но в то же время – и оплата за их труды по нашей доставке в Копи. Не говоря уже о возможности вернуть задаток, который получили наши родные.

– А, торг! Вона как… – пробормотал Ханет, как раз откусивший кусок хлеба с мясом.

– Звучит и выглядит не особенно приятно, – согласился Нейтан. – И все же это не работорговля, как может показаться на первый взгляд. Ведь с каждым из нас будет заключен контракт на год, который впоследствии можно будет продлить или расторгнуть. Нам станут платить жалованье, а в контракте будут прописаны не только наши обязанности, но и права. Нас заверили, что в случае каких-либо притеснений или конфликтов можно будет обратиться к властям. Надеюсь, это все правда… – чуть тише добавил он.

– Истинная правда, – подтвердил Гаррет, а Эван согласно кивнул. – Но, говорят, такое, чтобы прямо к властям идти, случается редко, обычно все решается между хозяйкой и ее человеком.

– Хорошо б, коли так, – отозвался Ханет, стряхивая крошки с коленей. – Мне Оскат тож такое сказывал, да токмо про акцион помянуть забыл. И вот еще – про задаток-то! Скажем, моей семье или вашей, – он кивнул Гаррету и Эвану, этаких деньжищ и впрямь сроду видать не доводилось, а что знатные господа вроде вас? – посмотрел он на Далия, а после на Нейтана. – Вашим семьям дают такие же деньги, как за нас, иль боле?

– Бабушке пришлось дать торговцу денег за то, чтобы забрал меня с собой, а не наоборот, – криво усмехнулся Нейтан.

– За Паоло тоже, небось, родичи приплатили изрядно, – ухмыльнулся Эван, – лишь бы сбыть этакое добро с рук.

– А я не вникал в материальные вопросы, – пробормотал Далий. – Все обсуждалось без моего участия.

Правда это была или нет, Ханет понять не сумел, но дальше решил не расспрашивать. Возможно, что семье знатного господина и впрямь предложили за сына куда больше денег, чем за крестьянских парней. Как бы там ни было, а торговцы уж точно действовали не в ущерб себе и, если отдавали задаток, значит, впрямь были уверены, что не останутся внакладе.

Поев, они отправились к повару за добавкой вина, а после разбрелись в разные стороны, чтобы немного размять ноги, прежде чем снова забираться в повозку. Нидинцы отправились разыскивать кого-то из знакомых, а Ханет, Далий и Нейтан спустились к реке по тропинке, петляющей между деревьями. Горный воздух с непривычки казался резковатым, но в то же время, пахло в этом лесу очень славно: свежестью, запахом прелой хвои и листьев, речной влагой. Под подошвами сапог хрустели желуди, над головами легкий ветерок играл с золотистыми и багровыми листьями, срывая их с ветвей и кружа в воздухе до тех пор, пока те не падали на пожухшую траву или не опускались на серо-голубую поверхность реки.

– Спасибо, что вступился за меня, – сказал вдруг Далий, обращаясь к Ханету, и Нейтан тут же замедлил шаг, позволив им уйти вперед.

– Было б за что... – Подобрав на берегу плоский камень, Ханет размахнулся и бросил его так, что тот запрыгал по воде и ушел далеко от берега, прежде чем утонуть. – После того, что Нейтан рассказал, вроде как жаль даже Паоло, токма все одно, не дело это, других задирать. А я ведь и сам… Прости, – буркнул он.

Далий лукаво взглянул на него.

– Ты и в самом деле сперва был немного колючим, но довольно быстро спрятал иголки. Я этому рад, и еще больше рад тому, что ты умеешь видеть свои ошибки, а потому охотно прощаю тебя.

– Да… благодарствую, – Ханет почувствовал, что краснеет, и наклонился за следующим камнем. – А энтот Паоло, ежели ему так не в радость ехать к ограм, сбёг бы, да и дело с концом.

– Никто не сможет по своей воле покинуть караван. Наши вербовщики-торговцы привязывают нас к себе специальными заклинаниями, чтобы мы не могли разбежаться, – сказал Нейтан. Вновь подойдя к Ханету и Далию, он тоже подобрал с земли камень и метнул в реку, заставив его прыгать по воде.

– Да, я это в море почуял, когда плавал у корабля. Но в Огровых копях-то магия не действует, – Ханет протянул свой камень Далию: – Хошь?

– У меня так не получится, – пожал плечами тот, но камень все-таки взял и бросил, подражая движениям Ханета и Нейтана. Камень подпрыгнул всего лишь пару раз и ушел на дно.

– Очень неплохо для первого раза! – одобрительно заметил Нейтан. – Потренируетесь, и получится, хотя в Копях такой талант вам вряд ли пригодится.

– Кто знает! Возможно, я сумею поразить свою огру, заставляя камни прыгать по воде в бассейне? – предположил Далий.

– Боюсь, подобным мальчишеским забавам в нашей жизни вряд ли найдется место, – заметил Нейтан и взглянул на Ханета. – Что касается твоего вопроса, то, судя по тому, что я успел узнать об Огровых копях, сбежать оттуда невозможно. С наступлением зимы горные перевалы покрывает снег и до весны проехать даже по той дороге, по которой мы едем сейчас, будет невозможно. Хотя, если ты каким-то образом ухитришься отрастить себе пару хороших больших крыльев…

– Будто у дракона? – с деланной серьезностью спросил Ханет. – Отчего б и не попробовать!

– Тогда начинай прямо сейчас, у тебя ведь осталось всего несколько часов! – Далий рассмеялся. – Хотя, ты можешь приманить большую рыбу и уплыть на ней.

Ханет уставился на воду, представив ее толщу, пронизанную лучами неяркого осеннего солнца, мысленно потянулся в самую глубину, туда, где сновали у дна рыбы, и позвал их – раз, другой… Несколько мгновений ничего не происходило, а потом поверхность воды вдруг словно вскипела разноцветной пеной – серебристой, красной, желтой, синей, зеленой. Рыбины выпрыгивали из воды, будто хотели показать себя во всей красе, и снова ныряли, уступая место другим.

Далий захлопал в ладоши. Ханет мысленно поблагодарил рыб за то, что послушались его, и отпустил их. Постепенно вода успокоилась, а Нейтан уважительно заметил:

– Это впечатляет.

– Пустячная забава, а больших рыб тут и вовсе нету, – отозвался Ханет, но рассказывать о том, что хотел бы обладать даром приманивать тавов или о своих разговорах с щебетуньями, не стал.

– А я могу вот что... – Нейтан поднял руку. Воздух над его ладонью сгустился, начал стремительно темнеть, а потом вдруг вспыхнул, превратившись в огненный шар размером с кулак.

– Ого! – присвистнул Ханет.

– Так вы – боевой маг? – уважительно поинтересовался Далий.

– Именно так. – Нейтан подбросил шар на ладони, и тот, окутавшись тонкой вуалью черного дыма, начал вращаться вокруг своей оси. Зрелище было завораживающе-красивым и пугающим одновременно. Ханету никогда не доводилось видеть морских сражений с пиратами, заплывавшими в их воды из Диргры, но он слышал немало рассказов бывалых моряков. Один такой огненный шар мог не только подпалить корабль, расплавить доспехи и убить немало людей.

– И очень неплохой боевой маг, прошу заметить! – приосанившись, заявил Нейтан. Даже сейчас он не выглядел высокомерным или надменным. – Я проучился три года в королевской Академии магии в Ондоле, а после ее окончания рассчитывал на неплохую должность в гвардии Его Величества Пундера...

По губам Нейтана скользнула горькая улыбка. Он смотрел на вращающийся шар со смесью гордости, восхищения и сожаления. Ханету стало неловко, словно случайно довелось увидеть нечто, не предназначенное для чужих глаз. Взглянув в сторону лагеря, он заметил, что двое стражников, сопровождавших караван, подошли поближе к берегу и остановились, глядя на них. Один что-то сказал другому, кивнув на Нейтана. Не похоже было, что они обеспокоены, скорее уж, просто заинтересованы происходящим. Должно быть, заклинание, о котором говорил Далий, не позволяло тем, кого везли в Копи, не только убежать, но и причинить вред себе или другим. По крайней мере, это казалось разумным, учитывая, что все они могли пользоваться магией, и не всегда безобидной.