Текст книги "Банковский счет"

Автор книги: Дональд Эдвин Уэстлейк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 11 страниц)

«Но они не будут искать зеленый трейлер с мичиганскими номерами, занавески на окнах и пару милых дам средних лет, которые откроют дверь».

«А что, если они скажут, что хотят войти?»

«Не сейчас, офицер, – сказала Мэй,». моя сестра только что вышла из душа».

«Кто там, Миртл?» Высоким фальцетом позвала мама Марча. «Просто несколько полицейских,». крикнула в ответ Мэй, – хотят знать, не видели ли мы, как прошлой ночью мимо здесь проезжал банк».

Дортмундер сказал: «Вы, две леди, могли бы стать соучастницами. Вы могли бы закончить работу в государственной прачечной».

«Федеральная тюрьма», – сказала мама Марча. «Ограбление банка – это федеральный рэп».

«Мы не беспокоимся», – сказала Мэй. «Мы все предусмотрели».

«Я не могу вам сказать,». сказал Дортмундер, – скольких парней я встретил за решеткой, которые говорили то же самое».

Герман сказал: «Ну, я собираюсь остаться, вот и все. Этот чертов сейф – вызов для меня».

«Мы все собираемся остаться», – сказала Мэй. Она посмотрела на Дортмундера. «Разве нет?»

Дортмундер вздохнул.

«Кто-то приближается», – сказал Герман.

Мама Марча погасила фонарики, и единственным источником света был красный огонек сигареты Мэй. Они услышали приближение машины, увидели, как ее фары вспыхнули у окон. Двигатель заглох, дверь открылась и закрылась, и через несколько секунд дверь банка открылась, и Марч просунул голову внутрь. «Готово?» – позвал он.

Дортмундер снова вздохнул, когда мама Марча снова включила фонарики. «Заходи сюда, Стэн», – сказал Дортмундер. «Давай поговорим».

24

Виктор сказал:

Дортмундер со стальными глазами осмотрел свою работу. Колеса находились под самым полом самого банка. Голодные, отчаявшиеся люди в низко надвинутых шляпах – его банда работала с ним под покровом ночи, чтобы установить эти колеса, превратив невинно выглядящий банк в…

ДВИГАТЕЛЬ ЖАДНОСТИ!

«Я сам был одним из тех людей, о которых рассказывалось в предыдущей повести «Колеса ужаса!» в этой же серии. И вот, наступил последний момент, момент, который наполнял каждую нашу бодрствующую мысль все эти дни и недели подготовки.

«Это награда’, – тихо прорычал Дортмундер. ‘Сегодня вечером мы получим всю добычу’.

«Верно, босс», – нетерпеливо прошептал Келп, и его покрытое шрамами лицо исказилось в жестокой улыбке.

«Я подавил дрожь от этой улыбки. Если бы мои спутники только знали правду обо мне, как изменилась бы эта улыбка! Я бы долго не продержался с этой шайкой отчаянных головорезов, если бы они когда-нибудь разгадали мою маскировку. Я был известен им как Левша Лип МаКгонигл, бывший сотрудник Синг-Синга, жесткий клиент и не друг закона. Я уже дважды использовал псевдоним МаКгонигл, один раз, чтобы запечатлеть злой Призрак Драйв-Ина! И однажды вторгнуться в кишащие преступниками районы самого dread Sing Sing, на этот раз, чтобы раскрыть убийство стукача Сэда Сассанака в приключении, позже описанном под названием «Звери за решеткой!».

«И теперь я снова был Левшой, выполняя свой долг перед моим Богом и моей нацией как – СЕКРЕТНЫЙ АГЕНТ Джей-7!»

«Никто из бандитов Дортмундера никогда не видел моего настоящего лица. Никто не знал моего настоящего имени. Никто не знал»

«Виктор»?

Виктор подпрыгнул, выронив микрофон. Развернувшись на стуле, он увидел Стэна Марча, стоящего у открытого книжного шкафа, обрамленного ночью позади него. К этому времени Виктор настолько углубился в свою сюжетную линию, что отпрянул, когда понял, что смотрит на одного из людей Дортмундера.

Марч сделал шаг вперед с озабоченным выражением лица. «Что-то случилось, Виктор?»

«Нет, нет», – дрожащим голосом сказал Виктор, качая головой. «Ты просто – ты просто напугал меня», – добавил он неубедительно.

«Келп сказал мне, что именно здесь я, вероятно, найду тебя», – сказал Марч. «Вот почему я здесь».

«Да, конечно», – бессмысленно сказал Виктор. Посмотрев вниз, он увидел, что кассета все еще работает, и выключил ее. «Вот где я», – сказал он бесцельно.

«В банке возникла проблема», – сказал Марч. «Нам всем нужно снова собраться».

«Где?» Вопросительно спросил Виктор.

«В банке».

«Да, но где банк?» Озадаченно спросил Виктор. В последний раз он видел банк на футбольном поле средней школы и не знал точно, где он будет храниться до конца ночи.

«Ты можешь следовать за мной на своей машине», – сказал Марч. «Ты готов?»

«Полагаю, да», – неуверенно сказал Виктор, оглядывая гараж. «Но что пошло не так?» запоздало спросил он.

«Герман говорит, что это новый вид сейфа, и у него уйдет весь день, чтобы взломать его».

«Весь день!» Виктор взорвался в ужасе. «Но, конечно же, полиция» – «Мы устраиваем это с прикрытием», – сказал Марч. А затем добавил: «У нас вроде как не хватает времени, Виктор, так что, если бы ты мог» – «О, конечно!» Смущенно сказал Виктор. Он вскочил на ноги, затем взял кассету и микрофон и сунул их в карман куртки. «Готово», – серьезно объявил он.

Они вышли, Виктор осторожно выключил свет и запер за собой дверь, и они вдвоем спустились по темной подъездной дорожке на улицу. Пока Марч садился в припаркованный там универсал, Виктор поспешил через улицу к гаражу, который он арендовал у соседа, где хранил свой «Паккард». Это был более современный гараж, чем его собственный, с подъемной дверью с электронным управлением, которую он мог поднять или опустить, нажав кнопку на приборной панели автомобиля. В течение нескольких месяцев он пытался набраться смелости, чтобы спросить его сосед разрешил ему провести кое-какие работы снаружи здания, но пока не набрался достаточной смелости. Что он хотел сделать, так это придать фасаду вид заброшенного склада без дверей, чтобы казалось, что часть стены поднимается при нажатии кнопки на приборной панели. С этой концепцией было две трудности. Во – первых, он не знал, какую легенду придумать владельцу, желающему внести изменения, и, во-вторых, казалось бы, заброшенный склад выглядел бы определенно неуместно в этом районе – особенно на чьем-то заднем дворе. Тем не менее, это была приятная идея, и он, возможно, еще сумеет что-нибудь придумать.

Однако ночью эффект был почти таким же, когда здание было таким, каким оно было. Виктор вошел через боковую дверь гаража, включил тусклую красную лампочку, которую он установил в потолочном светильнике, и при ее освещении, похожем на освещение в фотолаборатории, снял пластиковую крышку с «Паккарда», сложил ее наподобие флага, а затем убрал на полку. Затем он сел в машину, достал из кармана кассету и микрофон, положил их на сиденье рядом с собой и завел двигатель. Мотор «Паккарда» тихо, но угрожающе заурчал в замкнутом пространстве. Улыбаясь про себя, Виктор включил только габаритные огни и нажал кнопку, отчего дверь скользнула вверх. С отчетливым чувством драматизма он нажал на акселератор и вывел «Паккард» в ночь, затем снова нажал на кнопку и увидел в зеркало заднего вида, как дверь за его спиной снова опустилась, а освещенный красным внутренний вид гаража сузился сверху и, наконец, полностью исчез. Только после этого он включил фары.

Марч казался нетерпеливым. Он заводил двигатель украденного универсала, и в тот момент, когда Виктор и «Паккард» выехали на улицу, он оторвался от тротуара и помчался прочь по улице. Виктор последовал за ним более величественным шагом, но вскоре ему пришлось немного прибавить ходу, если он вообще хотел держать Стэна в поле зрения.

В первый раз, когда их остановили на красный сигнал светофора, Виктор прокрутил кассету немного назад, нашел место, где он остановился, и продолжил запись оттуда, диктуя в микрофон, следуя за Марчем и его удаляющимся универсалом через Лонг-Айленд:

«Никто из бандитов Дортмундера никогда не видел моего настоящего лица. Никто не знал моего настоящего имени. Никто не знал правды обо мне, и мне было бы плохо, если бы они это сделали!

«Теперь Дортмундер с глазами-буравчиками удовлетворенно кивнул. ‘Через сорок восемь часов, ‘ злобно похвастался он, – этот гордый банк будет нашим! Теперь нас ничто не остановит!»

25

«Если вы направите фонарик на мою работу, – сказал Герман, – все пойдет намного быстрее».

«Конечно», – сказал Келп. Он отрегулировал луч. «Я прикрывал его своим телом», – сказал он.

«Ну, не скрывай это от меня».

«Хорошо», – сказал Келп.

«И не дыши мне вот так в затылок».

«Верно», – сказал Келп. Он сдвинулся на полдюйма.

Внезапно в голове Германа всплыл повтор телевизионной рекламы, снятой несколько лет назад: «Конечно, ты раздражительный. Кто бы на твоем месте не был таким? Но не срывайся на нем. Возьми. – Что брать? Что это был за продукт? Звучит так, будто это должна была быть травка, но, скорее всего, это было не так.

Эта цепочка мыслей отвлекла его от приятной интерлюдии продолжительностью в три-четыре секунды, которая успокоила его, возможно, не меньше, чем это сделал бы забытый продукт. Герман сделал глубокий, медленный вдох, чтобы еще больше успокоиться, и вернул свое внимание к текущей задаче.

Прямо сейчас он сидел на корточках, как воин масаи, перед черным металлическим ящиком, поднимающимся из земли прямо перед коновязью банка. Линии электроснабжения, водоснабжения и канализации заканчивались в этой коробке, и в тот момент Герману было несложно снять висячий замок с крышки и открыть коробку. И это заняло слишком много времени.

«Обычно,». сказал Герман, говоря более мягко, чем раньше, но все еще с ноткой раздражения, от которого он не мог полностью избавиться,». я очень хорошо разбираюсь в замках».

«Конечно», – сказал Келп. «Естественно».

Висячий замок щелкнул и задрожал в длинных, тонких пальцах Германа. «Это просто настолько безопасно», – сказал он. «Это поколебало мою уверенность в себе».

«Ты по-прежнему лучший», – сказал Келп. Не воодушевляющим тоном, а так, как будто комментировал погоду.

Висячий замок выскользнул из пальцев Германа и застучал по металлической крышке. «Я также очень хорош в самоанализе», – сказал он. Его голос снова задрожал от едва сдерживаемой ярости. «Я понимаю, где я нахожусь. И… – его голос повышается, убыстряется, – от этого нет ни капли пользы!

«С тобой все будет в порядке», – сказал Келп. Он похлопал Германа по плечу.

Герман отпрянул от прикосновения, как лошадь. «Я собираюсь достать эту штуку», – мрачно сказал он и сел на землю перед коробкой. Скрестив ноги на манер портного, он склонился над коробкой так, что его нос почти коснулся замка.

«У меня возникли небольшие проблемы, – сказал Келп, – с освещением работы».

«Заткнись», – сказал Герман.

Келп опустился на колени рядом с ним и направил луч света главным образом в правый глаз Германа, который пристально смотрел на замок.

Проблема была в том, что они не хотели его ломать. Утром они говорили владельцу трейлерной площадки или менеджеру, что обнаружили, что устройство не заперто, и просто подключили все сами. Если бы он увидел свой висячий замок в нормальном состоянии, он, вероятно, не стал бы поднимать шум. Но если бы он обнаружил, что он сломан, он мог бы не поверить в эту историю, и тогда у него могли бы возникнуть проблемы.

В этом и заключалась проблема, почему висячий замок пришлось вскрывать, а не выдергивать. Более глубокая проблема, заключавшаяся в продолжающейся неспособности Германа вскрыть его, была очень просто вызвана этим сукиным сейфом, полдюжины маленьких инструментов из его черной сумки уже были разбросаны по крышке коробки, и прямо сейчас он ковырялся в замочной скважине висячего замка еще одним маленьким инструментом, другой конец которого в данный момент угрожал его глазу, и он просто не мог сосредоточиться на том, что делал. Он вставлял инструмент в висячий замок, и его глаза стекленели, когда он мысленно возвращался к еще раз к сейфу внутри банка. У него не было ни пилы, ни сверла, включая алмазный наконечник, которые могли бы пробить этот металл. Он снял комбинированную пластину и механизм, но это ни к чему не привело. Он попытался отодрать дверь и согнул свою любимую перекладину средней длины. Взрыв, достаточно сильный, чтобы вскрыть сейф, также уничтожил бы все, что в нем находилось, и, вероятно, одновременно раскрошил бы трейлер, как авокадо.

В итоге получилось круглое отверстие. Для круглого отверстия вы прикрепили к боковой стенке сейфа всасывающий зажим с центральным стержнем, выступающим прямо наружу. Со стержня свисала Г-образная рука с рукояткой в локте и зажимом для сверл на запястье. На место была вставлена насадка так, чтобы она царапала боковую стенку сейфа, а затем ручка была повернута по большому кругу, снова, и снова, и снова. По мере того, как каждый кусочек изнашивался, добавлялся новый. Это был самый медленный и примитивный способ взлома сейфа, но это было единственное, что могло сработать против этого проклятого сукиного сына – висячего замка. Его мысли снова блуждали, и он просто сидел на земле, бесцельно ковыряясь в замочной скважине маленьким инструментом. «Черт бы его побрал», – пробормотал он, стиснул зубы и вцепился в висячий замок так сильно, что заболели пальцы.

Дело в том, что иногда приходилось возвращаться к основам. Герман знал самые изощренные способы проникновения в сейфы и сейфовые ячейки и использовал их все в то или иное время. В ПОЛЕВЫХ условиях, например, используйте электронное подслушивающее устройство; прикрепите его к передней панели сейфа, наденьте наушники и слушайте, как нажимаются тумблеры, пока вы набираете комбинацию. Или способы заложить немного пластиковой взрывчатки в двух местах по краям двери, где петли находятся с внутренней стороны, а затем зайти в соседнюю дверь и привести их в действие по радиосигналу, а вернувшись, обнаружить, что дверь лежит лицевой стороной на полу, и внутри нет смятого листа бумаги. Или – висячий замок. Он сделал это снова.». Рррррррр,». сказал Герман.

«А вот и кто-то идет».

«Это я рычал».

«Нет. Фары». Келп выключил фонарик.

Герман огляделся и увидел фары, поворачивающие с шоссе. «Это уже не может быть Марч», – сказал он.

«Ну, – с сомнением произнес Келп, – уже почти четыре часа».

Герман уставился на него. «Четыре часа? Я занимался этим, я был здесь уже…? Дай мне тот свет!»

«Ну, мы пока не уверены, что это они». Свет фар медленно приближался мимо затемненных трейлеров.

«Мне не нужен этот чертов свет», – сказал Герман, и пока фары подъехали достаточно близко, чтобы осветить машину позади них, и машина припарковалась, и Марч вышел, Герман на ощупь открыл висячий замок, и когда Келп в следующий раз включил фонарик, Герман убирал свои инструменты. «Дело сделано», – сказал он.

«У тебя получилось!»

«Конечно, я понял». Герман сердито посмотрел на него. «Почему у тебя такой удивленный голос?»

«Ну, я просто… А вот и Стэн и Виктор».

Но это был всего лишь Марч. Он подошел, указал на черную коробку и спросил: «Ты ее открывал?»

«Послушай,». сердито сказал Герман,». только потому, что у меня проблемы с этим сейфом…»

Марч выглядел пораженным. «Я просто хотел знать», – сказал он.

Келп спросил: «Где Виктор?»

«А вот и он», – сказал Марч и указал большим пальцем в сторону входа в суд, когда еще одна пара фар сделала поворот. «Он действительно держится далеко позади», – сказал Марч. «Я был удивлен. Пару раз я чуть не потерял его.».

Дортмундер вышел из банка и теперь подошел, чтобы сказать: «Здесь чертовски много разговоров. Давайте потише».

«Висячий замок открыт», – сказал ему Герман.

Дортмундер взглянул на него, а затем на свои часы. «Это хорошо», – сказал он. Ни в его лице, ни в голосе не было никакого выражения.

«Послушай», – агрессивно сказал Герман, но потом ему больше нечего было сказать, и он просто стоял там.

Виктор подошел, слегка перекашиваясь и выглядя ошеломленным. «Мальчик», – сказал он.

Дортмундер сказал: «Давайте зайдем внутрь, где мы сможем поговорить. Вы, ребята, сможете здесь все уладить?»

Келп и Марч будут заниматься подключением линий электропередачи, водоснабжения и канализации. Келп сказал: «Конечно, мы с этим разберемся».

«У тебя там несколько погнутых труб,». сказал Дортмундер, – там, где мы их порвали, когда брали банк».

«Без проблем», – сказал Марч. «Я захватил в машине немного трубы. Мы что-нибудь соорудим».

«Но тихо», – сказал Дортмундер.

«Конечно», – сказал Марч.

Деловитость окружающих заставляла Германа нервничать. «Я пойду и поработаю над этим сейфом», – сказал он.

Дортмундер и Виктор пришли вместе с ним, и Дортмундер сказал Виктору: «Стэн рассказал тебе о ситуации?»

«Конечно. У Германа проблемы с открытием сейфа, поэтому мы собираемся остаться здесь на некоторое время».

Герман ссутулил плечи и сердито уставился прямо перед собой, но ничего не сказал.

Когда они поднимались на банк, Виктор сказал: «Этот Стэн действительно водит машину, не так ли?»

«Это его работа», – сказал Дортмундер, и Герман тоже поморщился.

«Мальчик», – сказал Виктор. «Ты старайся не отставать от него, мальчик».

Внутри трейлера мама Мэй и Марча установила пару фонариков на предметах мебели, чтобы было немного света для работы, и теперь немного наводила порядок.

«Я думаю, у нас здесь полная колода карт», – сказала мама Марча Дортмундеру. «Я только что нашла трефовую тройку у сейфа».

«Все в порядке», – сказал Дортмундер. Он повернулся к Герману. «Тебе нужна какая-нибудь помощь?»

«Нет!» Герман огрызнулся, но секунду спустя сказал: «Я имею в виду «да». Конечно, конечно».

«Виктор, ты пойдешь с Германом».

«Конечно».

Мэй сказала Дортмундеру: «Нам нужно, чтобы ты передвинул кое-какую мебель».

Пока Дортмундер уходил, чтобы присоединиться к бригаде по генеральной уборке, Герман сказал Виктору: «Я принял решение».

Виктор выглядел настороженным.

«Я собираюсь,». сказал Герман,». атаковать этот сейф всеми известными человеку способами. Всеми сразу».

«Конечно», – сказал Виктор. «Что мне делать?»

«Ты, – сказал ему Герман, – повернешь ручку».

26

«Честно говоря,». сказала Мэй, сигарета покачивалась в уголке ее рта, – я могла бы приготовить кофе получше этого, если бы начала с грязи». Она сбросила семерку червей на восьмерку бубен, которую вел Дортмундер.

«Я взял то, что у них было», – сказал Марч. «Это было единственное место, которое я смог найти открытым». Он осторожно подсунул пятерку бубен под семерку бубен.

«Я не виню тебя», – сказала Мэй. «Я просто комментирую».

Мама Марча поставила свой кофейник, нахмурилась, глядя на свою руку, и, наконец, демонстративно вздохнула и сказала: «Ну что ж». Она разыграла бубнового валета и забрала трюк.

«Осторожно», – сказал Марч. «Мама снимает Луну».

Его мать бросила на него неодобрительный взгляд. «Мама снимает луну, мама снимает луну. Ты так много знаешь. Мне пришлось прибегнуть к этому трюку».

«Все в порядке», – спокойно сказал Марч. «У меня есть пробки».

Мэй сидела у приоткрытой двери трейлера, откуда она могла выглянуть и увидеть асфальтированную улицу до самого входа в суд. Сейчас было десять минут восьмого утра, и было совсем светло. За последние полчаса здесь уехало с полдюжины потрепанных машин, так как жильцы разошлись на работу, но пока никто не приехал, чтобы поставить под сомнение наличие этого нового трейлера – ни управляющий трейлерного двора, ни полиция.

Пока они ждали, мама Мэй и Марча затеяла зажигательную игру в черви в псевдо-уголке для завтрака, который они оборудовали у двери в передней части трейлера, дальше всего от сейфа. В другом конце помещения, скрытый за новой перегородкой от пола до потолка, сделанной из секций прилавка, Герман упорно работал над сейфом, ему помогали мужчины группами по два человека. Келп и Виктор снова были там с ним, в то время как Дортмундер и Марч сидели за карточной игрой. В восемь часов мужчины менялись местами.

До сих пор, там были две маленькие крошки, расположенный с другой стороны от прилавка, как Герман попытался небольшие взрывы, что не удалось добиться ничего, а иногда был шум мощного средства или жужжание пилы, перемежаемых постоянный скрежет круговой дрель, но до сих пор очень мало, казалось, не происходило. Десять минут назад, когда Дортмундер и Марч закончили свою смену с шести до семи, Мэй спросила их, как идут дела. «Я не скажу, что он ничего не изменил», – сказал Дортмундер. «Он оставил в нем вмятину». И он потер плечо, потратив большую часть предыдущего часа на то, чтобы вращать ручку по большому кругу.

Тем временем банк был сделан более пригодным для жизни и по-домашнему уютным. Электричество и ванная работали, пол был подметен, мебель переставлена, а на окнах повешены шторы. Жаль только, что в банке не было кухни; гамбургеры и пончики, которые Марч принес из ночной закусочной, были почти съедобны, но кофе, вероятно, противоречил законам о борьбе с загрязнением окружающей среды.

«Что-нибудь есть?» Спросил Дортмундер.

Мэй смотрела на улицу, думая о кухнях, еде и кофе. Она переключила свое внимание на Дортмундера и сказала: «Нет, я просто мечтала».

«Ты устал, вот почему», – сказала мама Марча. «Мы все устали, не спим всю ночь. Я уже не так молода, как раньше». Она разыграла бубнового туза.

«Хо-хо», – сказал ее сын. «Не снимаешь Луну, да?»

«Я слишком умна для тебя», – сказала она ему. «Пока ты болтаешь, я избавляюсь от всех своих опасных победителей». Она сняла шейный бандаж, несмотря на жалобы сына, и теперь склонилась над своими картами, как азартная белка.

«А вот и кто-то идет», – сказала Мэй.

Дортмундер переспросил: «Закон?»

«Нет. Я думаю, менеджер».

Сине-белый универсал только что свернул ко входу и остановился рядом с небольшим офисным помещением, обшитым белой вагонкой. Невысокий мужчина в темном костюме вышел из машины, и когда Мэй увидела, что он начал отпирать дверь офиса, она положила свои карточки и сказала: «Это он. Я вернусь».

Марч сказал: «Мам, надень корсет».

«Я не буду».

У них все еще не было ступенек для трейлера. Мэй неуклюже спустилась на землю, смахнула уголек сигареты из уголка рта и закурила новую, направляясь по ряду к офису.

У мужчины за неряшливым столом внутри был худой, нервный, обезвоженный вид исправившегося пьяницы – вид человека, который в любой момент может вернуться к ночлегу в переулках, сжимая в руке пинтовую бутылку портвейна. Он бросил на Мэй испуганный взгляд и сказал: «Да, мисс? Да?»

«Мы переезжаем на неделю», – сказала Мэй. «Я хотела заплатить тебе».

«Неделя? Трейлер?» Казалось, он был сбит с толку всем происходящим. Возможно, на него просто подействовал ранний час.

«Это верно», – сказала Мэй. «Сколько это стоит за неделю?»

«Двадцать семь пятьдесят. Где, э-э, где у тебя твой трейлер?»

«Вон там, справа», – сказала Мэй, указывая сквозь стену.

Он озадаченно нахмурился. «Я не слышал, как ты въехал».

«Мы пришли прошлой ночью».

«Прошлой ночью!» Он вскочил на ноги, сбив стопку бланков, соскользнувших со стола на пол. Пока Мэй с некоторым изумлением наблюдала за ним, он выбежал через парадную дверь. Она покачала головой и наклонилась, чтобы поднять упавшие бумаги.

Он вернулся через минуту, сказав: «Ты прав. Я даже не заметил этого, когда я… Здесь, ты не обязан этого делать».

«Все готово», – сказала Мэй. Выпрямившись, она положила стопку бланков обратно на стол, вызвав своего рода сейсмическое возмущение, потому что другая стопка бумаг тут же упала со стола с другой стороны.

«Оставь их, оставь», – сказал нервный мужчина.

«Думаю, я так и сделаю». Мэй подвинулась, чтобы позволить ему вернуться на свое место за столом, а затем сама села на единственный в комнате стул лицом к нему. «В любом случае, – сказала она, – мы хотим остаться на неделю».

«Нужно заполнить кое-какие формы». Он начал открывать и захлопывать ящики стола, делая это слишком быстро, чтобы разглядеть что-нибудь внутри за те миллисекунды, пока они были открыты. «Пока ты этим занимаешься,». сказал он, открывая и закрывая, открывая и закрывая,». я пойду подключу коммуникации».

«Мы уже сделали это».

Он остановился с открытым ящиком и уставился на нее. «Но он заперт», – сказал он.

Мэй достала висячий замок из кармана свитера, где он натягивал материал еще сильнее, чем ее обычные сигареты. «Это было на земле рядом с ним», – сказала она и потянулась вперед, чтобы положить это на стопку бумаг перед ним. «Мы подумали, что это может быть вашим».

«Она не была заперта?» Он в ужасе уставился на висячий замок, как будто это была сморщенная голова.

«Нет».

«Если босс…» Он облизнул губы, затем уставился на Мэй в немой мольбе.

«Я никому не скажу», – пообещала она. Его нервозность тоже заставляла ее нервничать, и она торопилась покончить с ним и убраться отсюда.

«Он может быть очень…» Он покачал головой, затем взглянул на открытый ящик стола, казалось, удивился, увидев его открытым, затем нахмурился и достал какие-то бумаги. «Вот они», – сказал он.

Следующие десять минут Мэй потратила на заполнение формуляров. Она написала, что в трейлере было четверо жильцов: миссис Гортензия Дэвенпорт (она сама); ее сестра, миссис Уинифред Лумис (мама Марча); и двое сыновей миссис Лумис, Стэн (Марч) и Виктор (Виктор). Дортмундера, Келпа и Германа не было в заполненных Мэй формах.

С течением времени менеджер постепенно успокаивался, как будто постепенно привыкая к присутствию Мэй, и даже рискнул слегка неуверенно улыбнуться, когда Мэй вручила последний бланк и двадцать семь долларов пятьдесят центов. «Я надеюсь, что ваше пребывание в Wanderlust будет просто замечательным», – сказал он.

«Спасибо, я уверена, что так и будет», – сказала Мэй, поднимаясь на ноги, и менеджер внезапно снова испугался и задвигал всеми конечностями одновременно, в результате чего на его столе сильно сдвинулись бумаги. Мэй, сбитая с толку, оглянулась через плечо и увидела, что комната заполняется полицейскими штата. Мэй сама подавила нервное возбуждение, но ей и не нужно было этого делать; кривляния менеджера приковали внимание солдат.

«Ну, а теперь пока», – сказала Мэй и прошла сквозь толпу солдат – в конце концов, их было всего двое – к двери. Глухой удар позади нее был вызван либо падением навесного замка, либо управляющего на пол; она не обернулась, чтобы посмотреть, что именно, а продолжила идти и торопливо зашагала по гравийной дорожке к банку. Когда она приблизилась к нему, то увидела, как он внезапно слегка покачнулся на колесах, а затем снова успокоился. Еще один взрыв Германа, подумала она, и через несколько секунд из вентиляционного отверстия на крыше трейлера вырвался клуб белого дыма. Они выбрали папу римского, подумала она.

Дортмундер ждал в дверях, чтобы подать ей руку. «Упс, спасибо», – сказала она. «Копы здесь».

«Я видел их. Мы вернемся за перегородку».

«Правильно».

Мама Марча сказала: «Давайте не будем путать карты. Каждый держи свою руку».

Марч сказал: «Мам, ты не могла бы, пожалуйста, надеть корсет?»

«В последний раз говорю – нет».

«Вы могли бы провалить все дело для нас прямо здесь».

Она уставилась на него. «Я стою в украденном банке, – сказала она, – а это уже около девяти уголовных преступлений, объединенных в одно, и ты беспокоишься о судебном процессе со страховой компанией?»

«Если нас поймают на этом деле,». сказал Марч, – нам понадобятся все наличные, которые мы сможем раздобыть для защиты».

«Это веселая мысль», – сказала Мэй. Она стояла у двери, глядя в сторону офиса.

Дортмундер зашел за перегородку, чтобы присоединиться к Герману и Келпу, и теперь оттуда прекратились все звуки. Секунду спустя Виктор вышел и сказал: «Так они здесь, не так ли?» На его лице была широкая улыбка.

«Только что выходила из офиса», – сказала Мэй. Она закрыла дверь и вместо этого подошла посмотреть в окно.

«Помни, – сказал Виктор, – они не могут войти без ордера».

«Я знаю, я знаю».

Но полицейские не предприняли попытки войти. Они шли по гравийной дороге между рядами трейлеров, оглядываясь по сторонам, и лишь мельком взглянули на выкрашенный в зеленый цвет банк.

Виктор смотрел в другое окно. «Начинается дождь», – сказал он. «Они захотят вернуться в свою машину».

Так и было, и они это сделали. Образовался небольшой дождевик, и солдаты пошли немного быстрее, возвращаясь вдоль ряда трейлеров к своей машине. Мэй, подняв голову, увидела тяжелые тучи, быстро надвигающиеся с запада. «Это действительно собирается спуститься», – сказала она.

«Какая нам разница?» Сказал Виктор. «В этом банке у нас тепло и сухо». Он огляделся с широкой улыбкой на лице и сказал: «У них даже есть электрический обогрев плинтуса».

Мама Марча спросила: «Они ушли?»

«Как раз садятся в машину», – сказала Мэй. «Вот они и поехали». Она отвернулась от окна, и теперь она тоже улыбалась. «Я внезапно осознаю, – сказала она, – что очень нервничала». Она вынула окурок изо рта и посмотрела на него. «Я только что прикурила это», – сказала она.

«Давай сыграем в карты», – сказала мама Марча. «Дортмундер! Выходи и сыграй в карты».

Дортмундер вышел, Виктор вернулся с Германом и Келпом, четверо снаружи снова сели играть в карты, и мама Марча выстрелила в луну. Марч сказал: «Видишь? Видишь? Я же тебе говорил!»

«Так ты и сделал», – сказала мама Марча. Она улыбнулась сыну и принялась тасовать карты.

Десять минут спустя раздался стук в дверь. Все за столом уставились на него, и Мэй быстро встала, чтобы выглянуть в ближайшее окно. «Это кто-то с зонтиком», – объявила она. Сейчас там действительно лил дождь, повсюду были лужи.

«Избавься от него», – сказал Дортмундер. «Я снова вернусь к сейфу».

«Правильно».

Мэй подождала, пока Дортмундер скроется из виду, затем открыла дверь и посмотрела на нервничающего менеджера, более нервного, чем когда-либо, и выглядящего несчастным под черным зонтиком. «Э-э», – сказала Мэй. Как она могла не пригласить его войти, учитывая весь этот дождь?

Он что-то сказал, но барабанная дробь дождя по крыше банка и его зонту заглушила слова. Мэй спросила: «Что?»

Он пронзительно закричал: «Я не хочу никаких неприятностей!»

«Это замечательно!» Крикнула Мэй в ответ. «Я тоже!»

«Смотри!»

Он показывал вниз. Мэй наклонилась вперед, намочив волосы, и посмотрела на землю рядом с трейлером, и она была бледно-зеленой. «О, ради бога», – сказала она и посмотрела налево и направо. Банк снова был бело-голубым. «О, Боже правый», – сказала она.

«Я не хочу никаких неприятностей!» – снова крикнул менеджер. Мэй спрятала голову от дождя. «Заходите», – пригласила она.

Он сделал шаг назад, качая головой и свободной рукой. «Нет, нет. Никаких проблем».

Мэй окликнула его: «Что ты собираешься делать?»

«Я не хочу, чтобы ты был здесь!» – заорал он. «Босс выгонит меня! Никаких проблем, никаких проблем!»

«Вы не вызовете полицию?»

«Просто уходи! Уходи, и я не буду им звонить, и этого никогда не было!»

Мэй попыталась подумать. «Дай нам час», – сказала она.

«Слишком долго!»

«Нам нужен грузовик. У нас здесь нет грузовика».