Текст книги "Бои местного значения (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Зурков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 17 страниц)

– Дело в том, что я хотел предложить Вам… Э-м-м…Нечто подобное… – ВэКаэМ на секунду замолкает, пытаясь подобрать правильные слова. – Я очень опасаюсь, что в ближайшем будущем возникнет потребность именно в Ваших личных способностях. Но, об этом мы поговорим позже…

Глава 8.

К моей личности ВэКаэМ на том совещании больше не возвращался, поэтому всю дорогу от Первопрестольной до Аничкова дворца пытался размышлять на тему, что же на этот раз от меня Регенту понадобилось. И, как оказалось, не только ему. Тот же кабинет, те же действующие лица, только на этот раз к Вдовствующей императрице и Михаилу Александровичу присоединилась Цесаревна Ольга. И настроение у этой троицы, как мне показалось, было не таким уж и оптимистичным. Не дав мне даже как положено отрапортовать о прибытии, Регент сразу перешёл к делу:

– Денис Анатольевич… Ваше желание выйти в отставку, услышанное мной неделей раньше, всё же, продиктовано эмоциями? Или это действительно окончательное и обдуманное решение?.. После того совещания я имел приватный разговор с Фёдором Артуровичем, в котором он признал, что несколько погорячился и перегнул палку…

Ну, перегнул – не перегнул, но когда от Павлова вышел, «мон женераль» стоял в коридоре и вид имел несколько виноватый.

– Денис… В общем… Не держи на меня зла… Не чужие же друг другу… – От волнения Келлеровское грассирование звучало громче обычного. Ну да, по старинному русскому обычаю мы кумовья теперь, крестник мой, Артур Фёдорович Келлер, достигнув четырёхлетнего возраста, с деревянным мечом в руках вовсю пытается играть в Илью Муромца. А полностью попав под озорное влияние Машуньки, ни секунды не даёт нам скучать во время семейных посиделок что в нашем доме, что у генерала. Да и Зиночка с Дашей давным-давно подруги «не разлей вода».

– Фёдор Артурыч, какая муха тебя укусила? Докапываешься постоянно, как пьяный до забора! Какая разница кто будет макулатурой заниматься? Нашёл же вариант, всех устраивающий!

– Денис… Ты где умный, а где и… Не очень… Академику, конечно, за наше здоровье низкий поклон, но ведь и годы берут своё… Как, по-твоему, сколько я ещё смогу бригаду тянуть? И кому её сдам?

– А что, на мне свет клином сошёлся? Генералов у нас правильных мало? Деникин, Каледин, Дроздовский, Кутепов, Каппель…

– Они – правильные. А ты – свой!.. И ещё раз, для непонятливых! Сколько лет мне и сколько Павлову? Каркать не буду, но лет через пять-десять-пятнадцать ты один останешься, всё на твои плечи упадёт. И кем в этом случае лучше быть? Простым «неуловимым мстителем», или командиром бригады спецназа, которая любую гвардейскую дивизию в коленно-локтевую позу поставит и не поморщится?..

– Напомните мне, Фёдор Артурыч, чей полк в бригаде лучший по всем показателям? И чем мешает поддержание его в хорошей форме моей будущей карьере, о которой Вы так печётесь?

– Да тем, что существуют негласные правила этих… бюрократических игрищ. – Келлер еле удерживается от употребления крепкого словца, что говорит о его нервозности. – Знаешь сколько всякого начальства погорело из-за того, что не контролировало надлежащее исполнение документов? Ты внимательно читаешь бумаги, что приносят тебе на подпись? Уверен, что нет. Взял пачку, и давай поскорее автографы ставить, тебе ведь нужно ещё то в спортзал, то в тир успеть. Поэтому и получить твою подпись на нужной кому-то бумажке особых трудов не составит…

Ну, какая-то доля правды в словах Артурыча присутствует. Но и своим офицерам я доверяю. Да и что бы не случилось, я с нарочанцами по-любому по одну сторону баррикад буду. Независимо от того, как моя должность называться будет. Спецназ всегда на войне. От рядового до полковника. Да и то, что он мне сказал… Не факт, совсем не факт… Так, философию – нафиг, слушаем Регента!

– … Если Вы захотите остаться в прежней должности, он предаст этот эпизод забвению, будто бы ничего не случилось. В конце концов, Вы же с ним не чужие друг другу люди…

– Нет, Михаил Александрович, эмоции тут не причём. Как командир я отвечаю за боеготовность вверенного мне подразделения. И действую при этом так, как считаю нужным. Для меня способность полка подняться по тревоге и выполнить боевую задачу с максимальной эффективностью и минимальными потерями гораздо важнее штабного делопроизводства…

– И если генерал Келлер закроет глаза на некоторые шалости с бумагами, Вы, всё же, останетесь полковым командиром?

Это Его Высочество в змия-искусителя поиграть решил? Или помирить нас своим Высочайшим повелением собрался?.. Так мы и не ссорились. Ну, немножко поорали друг на друга. По-родственному…

– … Никак нет!.. Выше головы не прыгнешь. Сам для себя только недавно уяснил, что мой потолок – командование батальоном. Там я каждого знаю в лицо, в каждом уверен, каждому могу сказать «Делай, как я». А все вышестоящие над комбатом обычно говорят «Делай, как я сказал», по-другому как-то не получается…

– Хотите быть «примус интэр парэс» по примеру Цезаря, господин полковник?.. Это же его римляне называли первым среди равных. – Вдовствующая императрица поясняет фразу, видя моё недоумение. – Надеюсь, помните, что за этим последовало?

– Помню, Ваше Императорское Величество. Но мне больше импонирует Диоклетиан. – Маленький реванш удался, по глазам вижу – не сразу Мария Фёдоровна про фокус с капустой вспомнила.

– Простите, Денис Анатольевич, я вовсе не хотела Вас обидеть какими-то намёками. Ваша преданность не вызывает никакого сомнения, иначе сегодняшний разговор не состоялся бы… – Вдовствующая императрица о чём-то задумывается, потом медленно продолжает, и каждое её слово, подобно «ещё одному кирпичу в Стене», тяжко падает на своё место во фразе.

– Несколько лет назад в этом же кабинете я задала одному офицеру вопрос… Готов ли он, человек чести, совершить бесчестный поступок во благо Отчизны? Тогда он ответил согласием. Ныне я задаю этому офицеру этот же вопрос. И желаю услышать ответ.

– И сейчас ответ будет тем же.

Регент и Мария Фёдоровна секунд десять смотрят на меня, ожидая продолжения фразы, затем их взгляды скрещиваются на Цесаревне, до сих пор хранящей молчание… Которое, наконец-то, она прерывает:

– Даже если придётся поступиться всем, включая своё доброе имя, стать отверженным парией и изгоем в глазах общества, господин полковник?..

М-да, уже не та напуганная до полусмерти девчонка, которую Котяра на руках тащил к санитарному эшелону. И не стесняющаяся от неопытности «шефиня» нашего батальона, вручающая господам офицерам кортики… И годики берут своё, сколько ей сейчас?.. Двадцать семь, кажется… И к бремени Власти потихоньку привыкает, до коронации-то совсем ничего осталось…

– Ваше Императорское Высочество! Я готов пойти на очень многое, но при единственном условии – должен понимать, что происходит и в чём смысл моих действий! В противном случае – увольте!..

Княжна слегка тушуется, смущённая резкостью и официальностью ответа, но тут же берёт себя в руки.

– Денис Анатольевич, данная постановка вопроса продиктована очень важными обстоятельствами!..

– Никто не собирается использовать Вас, господин полковник, в качестве цепного пса, готового вцепиться в глотку любому, на кого укажет хозяин… Хозяйка… Наоборот, у Вас будет право самостоятельно принимать решения в достаточно широких пределах. – ВэКаэМ приходит на помощь племяннице. – Тем более, что нечто похожее Вы уже проделывали недавно…

И чего ж я такого нехорошего-то недавно отчебучивал? В «Неуловимых» играл?.. Опять разговоры разговаривать будем про «эскадроны смерти»?

– Вам навряд ли об этом известно, Денис Анатольевич… Когда мой предок Александр I стал Императором, он собрал возле себя так называемый Негласный комитет, небольшую группу приближённых, которым всецело доверял, чтобы советоваться с ними по вопросам государственного устройства. – Цесаревна вновь берёт инициативу в разговоре. – Я хочу поступить аналогичным образом. Но мой комитет не должен быть безруким и беззубым. У него должен быть исполнительный орган. Иными словами – мне нужны своего рода преторианцы по аналогии с древним Римом…

– Простите, Ваше… – Заметив великокняжескую ладошку в протестующем жесте, исправляюсь. – Простите, Ольга Николаевна, мне эта аналогия кажется не совсем удачной. Слишком уж многих императоров данные гвардейцы отправили в мир иной. Давайте уж лучше вспомним опричников-кромешников царя Ивана Грозного.

– Разве «кромешник» не означает «обитатель Ада»? – Непонятно к чему интересуется вдовствующая императрица. – Это звучит не очень-то благозвучно.

– Не только, Ваше Императорское Величество. По Далю «опричь» имеет ещё синоним «кроме», соответственно опричник и есть кромешник…

Хотя, если я правильно понимаю смысл моей сегодняшней аудиенции, под «кромешником» нужно понимать человека, способного устроить локальный, но вместе с тем достаточно эффективный ад тому, кто слишком уж настойчиво не согласен с единственно правильными августейшими решениями. И я вполне подхожу на эту роль.

– Вы правильно понимаете смысл сегодняшней встречи, Денис Анатольевич. – Регент снова вступает в разговор вместо замолчавшей будущей императрицы. – Как я уже сказал, нечто подобное Вы несколько лет назад успешно проделывали.

Ну да, ну да, земельный и хлебный бунты. Но тогда обошлись максимум тысячей-полутора обоср…гаженных кальсончиков, гипертонических кризов и сердечных приступов. А сейчас работать, скорее всего, придётся в режиме «фулл контакт». И не факт, что ныне существующие «Неуловимые» потянут это даже полным составом. Надо будет искать людей…

– Но сейчас несколько другая ситуация. И работать группе придётся в иных условиях. Я не имею абсолютно ничего против господ офицеров Первого Батальона, вышедших из нижних чинов, но в данном случае они будут выглядеть слишком явным диссонансом. – Великий князь Михаил как будто читает мои мысли.

– Так, значит, у Вас возражений нет, Денис Анатольевич? Вы согласны? – Великая княжна Ольга старается держаться спокойно, но глаза чуть-чуть выдают волнение.

– Согласен. – Ставлю точку в прениях, затем выдаю провокационный вопрос. – Хотелось бы только узнать, кто будет принимать решения, обязательные для выполнения Вашим покорным слугой. Насколько я знаю, в Негласный комитет входили четверо – граф Строганов, князья Кочубей и Чарторыйский и некто Новосильцев. Масоны, которых в разное время подвели к тогда ещё Цесаревичу Александру в качестве агентов влияния… И произошло это после того, как император Павел, узнав о роли масонов в Великой французской революции, а также конкретно в решении казнить короля и королеву, подтверждает строгое исполнение закона о запрете масонских лож, после чего моментально меняет статус «Друг-покровитель» на «заклятый враг»…

Делаю паузу, ожидая, пока Мария Фёдоровна и княжна Ольга перестанут удивляться. Регент многозначительно улыбается, он в курсе, что «разбору полётов» с Земгором несколько лет назад предшествовала тщательная теоретическая подготовка по истории вольных каменщиков, российской либеральной интеллигенции, пламенных революционеров всех окрасов и прочей сволоты. Эти уроды так друг с другом тесно переплелись, что частенько было невдомёк где заканчиваются одни и начинаются другие…

– Не волнуйтесь, Денис Анатольевич. – Цесаревна быстро справляется с эмоциями и наносит ответный удар. – В мой Негласный комитет войдут Регент Российской империи Великий князь Михаил Александрович, академик Павлов, генерал от кавалерии Келлер и полковник Гуров, буде на то их добрая воля.

– Пока – полковник. – Многозначительно улыбаясь, добавляет Регент. – Но в ближайшем будущем – генерал-майор. Я до конца не определился с деталями, но создаваемый Вами эскад… Создаваемая группа будет организационно входить в Отдельный Корпус Государственной Безопасности. С непосредственным подчинением только командующему Корпусом и монарху. Классные чины – с двенадцатого по седьмой для простых э-м-м… участников, командиру группы – рост до третьего.

Угу-м… Не-а, не прокатит! Как обычно хотят получше, а получится как всегда.

– Прошу извинить, Михаил Александрович, считаю не совсем правильной разбивку по чинам.

– Полагаете потолок низким? – В голосе ВэКаэМа чуть слышна хорошо замаскированная ирония.

– Никак нет. Низкий – порог. Двенадцатый класс по Табели о рангах – подпоручик, недавно выпустившийся из училища и службы толком не нюхавший. По-моему, начинать надо со штабс-капитанов, то есть с десятого классного чина. И командиру группы потолок не третий класс, а четвёртый.

– Скромничаете, Денис Анатольевич? Не желаете генерал-лейтенантские погоны? – Великий князь с интересом смотрит на меня.

– Скромность тут ни при чём, дело скорее в скрытности. И, собственно, по этой причине было бы неплохо не подчинять нас Корпусу, а ввести в штат Лейб-конвоя… Ну, например… в качестве отдела технического обеспечения. Или как-то ещё завуалировать…

– Чем же Вам ОКГБ не угодил?

– Излишней ко всему подозрительностью. Что сделает любой начальник, узнав, что в его ведомстве числится подразделение во главе с целым генералом, о котором он ничего не знает и знать не должен? Нам вот только слежки со стороны коллег будет не хватать. А Лейб-конвой целиком и полностью в Вашем распоряжении и Вашей власти.

– … Ну, что ж, возможно, Вы и правы… Окончательное решение ещё не принято, посему мы в ближайшем будущем вернёмся к этому разговору. Но есть ещё один достаточно щекотливый вопрос. – После некоторого раздумья ВэКаэМ берёт тайм-аут и снова бросает красноречивый взгляд на Княжну Ольгу.

– Денис Анатольевич… Я понимаю, что с должности полкового командира Вам придётся уйти… И командовать… группой, о которой говорилось Вы будете в любом случае…

– Ольга Николаевна, давайте для упрощения терминологии оставим название «Неуловимые мстители». – Вклиниваюсь в паузу непонятно от чего зардевшейся Цесаревны.

– Хорошо… Но я хотела попросить Вас немного о другом… Коль Вы всё равно будете писать рапорт об отставке… – Княжна окончательно теряется и замолкает, посему Регенту приходится заканчивать мысль за неё:

– Речь идёт о том, чтобы разыграть небольшой спектакль. Но при этом непоправимо должно испортиться Ваше реноме и испачкаться Ваше имя… Если Вы откажетесь, всё останется так, как есть. Я прекрасно понимаю что значит честь офицера!..

О как! Прям, как в том анекдоте «Вах, как неожиданно!». М-да, будь ты даже трижды императрицей, пусть и будущей, но делать такие предложения офицерам Российской императорской армии – тут не только покраснеешь и слов лишишься… Интересно, а в чём смысл?

– Надеюсь, мне не предложат писать краской на кремлёвских стенах нецензурные непристойности? – Как можно благодушней улыбаюсь, давая понять, что особенных взбрыков не будет.

– Нет, господин полковник. – Регент по-прежнему серьёзен. – Вам придётся совершить нечто, идущее вразрез с кодексом чести. Что будет достаточно широко растиражировано в прессе, после чего я своим указом лишу Вас чина флигель-адъютанта. А Вы после этого уйдёте в отставку, давая понять всем желающим выразить соболезнования, что затаили нешуточную обиду на Регента и Цесаревну.

– Хотите половить рыбку на живца, Ваше Императорское Высочество?

– Да, хотелось бы посмотреть, какая щучка на Вас клюнет, Денис Анатольевич. – ВэКаэМ морщится от официального обращения, но принимает аллегорию.

– Это связано с совещанием в Институте неделю назад?

– И да, и нет… Не только… Вы же помните зачем в Россию в восьмом году приезжали Бертран Сеншоль и Жорж Буле, а в одиннадцатом – некая мадам Архангельская-Авчинникова? В семнадцатом году мы масонские сорняки основательно пропололи, всё это время было затишье, но, к сожалению, поднялась молодая поросль. По каналам генерала Потапова прошла информация, что вскоре прибудут новые эмиссары от французских братьев. А учитывая, что полным ходом идёт подготовка к Земскому Собору, который должен будет проголосовать за ратификацию принятых нами за эти годы законов… Пока что они имеют статус моих Указов, но Регентство подходит к концу и надо закрепить все изменения де-юре. Особенно изменения в Законе о Престолонаследии…

Ага, там помимо этого Закона много чего нужного и интересного. Закон о труде, о банках, о госмонополии на торговлю хлебом, дополнения к Уложению о наказаниях уголовных, изменения в Положении о выборах в Госдуму. Все эти годы жили-не тужили без думцев, но тянуть до бесконечности нельзя. Но если последнее не исправить, то лет через пять все труды насмарку пойдут, там снова такая клоака соберётся, что без пулемёта не разберёшься.

Ну, а что касаемо именно вопроса о Престолонаследии – хлопотное это дело с голой пяткой на шашку прыгать. Особенно, если под шашкой Нарочанская бригада подразумевается. Хотя, с другой стороны, правильно говорят – лучше один раз пристрелить гулящую жену, чем каждую неделю отстреливать её очередного любовника. Так что пусть будет «де-юре».

А насчёт очень вольных каменщиков… Как там в детской считалочке говорится? «На дворе стоит забор, на колу – мочало. Эта песня хороша – начинай сначала». Как бы этим каменотёсам по предупредительному выстрелу в голову сделать? Или ипритом протравить, чтобы всем досталось?..

Память услужливо подсовывает цитату из допросного листа Керенского: «Конечная цель масонства – уничтожение монархий и церквей и установление мировой республики».

Где все будут счастливо жить под лозунгом «Свобода, Равенство, Братство». И под руководством, естественно, офигенно продвинутых и охрененно просветлённых вольных каменщиков. И гораздо понятней теперь становится спешка с «Неуловимыми»… Но честное имя офицера! Как я объясню всё Дашеньке, тестю с тёщей, родителям?.. Да уж… Ладно, как-нибудь постараюсь… Как там писал кто-то из пиитов? Да возвеличится Россия, да сгинут наши имена?..

– Я согласен. – Сегодня это уже как клятва какая-то звучит. – Кто мне пояснит что и кому я должен сделать?

– Денис Анатольевич, Вам же знаком полковник Бессонов? – Княжна Ольга, судя по тону, снова почувствовала себя уверенно. – Свяжитесь с ним, он должен помочь разработать легенду. И, я думаю, полковника Воронцова из Института тоже можно подключить к этому вопросу.

Что же касается данного Вами слова, я днями буду в Москве, обязательно побываю у академика Павлова и, наверное, смогу объяснить Вашей супруге и Вашим близким истинные причины такого поведения.

– Благодарю Вас, Ольга Николаевна. – Вежливо, но не совсем удачно пытаюсь закрыть данную тему.

– Кстати, насколько я осведомлена, Ваш отец служит смотрителем гимназий в Томске? Я сейчас занимаюсь вопросами призрения детей, оставшихся без родителей, и хочу предложить ему новое место службы в Столице. Мне нужны люди, которым можно доверять.

– Я думаю, он согласится…

Ага, а куда он денется с подводной лодки? Можно подумать, без пяти минут Самодержица земли Русской направо и налево такими предложениями раскидывается! Градоначальник после получения бумаги с её подписью лично папу в вагон запихивать будет. Ну, чтобы потом в случае чего можно было бы по старой дружбе обратиться.

А вот интересно, откуда у Княжны информация из моего личного дела? Хотя, о чём это я, дурень непонятливый?..

Глава 9–12

Глава 9.

…Опаньки, а что это там за троица в нашу сторону так целеустремлённо перемещается?.. Ну-ка, ну-ка… Ага… Два офицерских френча с серебристыми погонами конвоируют неброское светло-серое платье. В смысле Ея Императорское Высочество Великая княжна Ольга Николаевна соизволят через минуту-другую почтить своим присутствием наше скромное жилище. В сопровождении двух лейб-конвойцев. Я даже их улыбающиеся и очень знакомые физиономии различаю. Догадаться нетрудно. Во-первых, тех, кого надо, циркулярно оповестили, что Великая княжна на пару с Регентом прибыла в Институт. С возможностью навестить своих подшефных, то бишь, Первый батальон Первого полка 1-й Отдельной Нарочанской Ея Высочайшего имени бригады специального назначения. Официально, конечно, – всю бригаду, но гостьей именно в Моём Батальоне будет. И я там же нарисуюсь. Потому, как – полковой командир и сопровождать обязан.

И во-вторых, ВИПа сопровождают Мах и Клён, для непосвящённых – сотник Махоненко и подъесаул Кленовский. Которые давным давно пришли простыми казаками в Первый Состав к тогда ещё подпоручику Гурову. И с тех пор наши с ними судьбы постоянно пересекаются. Несмотря на то, что ушли к ВэКаэМу в Лейб-конвой, а он уже приставил их к Цесаревне…

Так, что-то я в несвоевременную ностальгию ударился! Срочно и скрытно, короткими перебежками в гардеробную! Менять любимый домашний костюм на давно надоевший полковничий мундир!

Высокопоставленную гостью встречаем уже перед крыльцом почти всем семейством. Отсутствует старшее поколение, вместе с Прозоровыми уехавшее в Первопрестольную и Сашка, увязавшийся с ними. А мы с Дашей и Машуней стоим с приличествующими подобному случаю лицами, разве что хлеб-соль в руках не держим…

– Здрави… – Видя недовольную гримаску Великой княжны, моментально поправляюсь. – Здравствуйте, Ольга Николаевна!

– Здравствуйте, Денис Анатольевич…

– Добрый день, Ольга Николаевна. – Совсем по-свойски улыбается моя благоверная, у них, женщин, всё общение по-особому построено. – Милости просим к нам…

– Здр-р—р-авствуйте, тётя Оля! – Звонкий голосок Манюни Денисовны вкупе с восторженной улыбкой ясно показывает, кто больше всего рад приезду своей крёстной, а также представительнице Царствующего Дома по совместительству. Причём звучит фраза уже с раскатистым «Р», вполне по-взрослому, а не как ещё год назад универсальным детским «Дйатути».

– Здравствуй, Машенька! – Княжна, обнимая, прижимает нашу дочу к себе, затем лучшая, то бишь, женская составляющая исчезают в доме, а мы следуем уже за ними, успев обменяться перед этим крепким мужским рукопожатием.

После того, как ритуал распития кофия для нас и чая для донцов, до сих пор не признающих басурманские обычаи, был завершён, а самое младшее поколение семьи Гуровых выключилось из реальности, пытаясь накормить только что подаренную куклу виртуальной едой из игрушечного сервизика, согласно этикета следовало поговорить ни о чём, в смысле – о моде, о природе, о погоде и так далее. Но Ольга Николаевна решила сломать традиции, обратившись сразу ко мне с неотложным и очень важным для неё вопросом:

– Денис Анатольевич, мне необходима Ваша помощь в одном щекотливом мероприятии, если Вы согласитесь… несколько отойти от общепринятых правил поведения…

Ну нифигасе заявочки! Вообще-то любая просьба Высочайшей особы подразумевает её немедленное осуществление. Невзирая на любые потери в живой силе и боевой технике. Но уж слишком взволнованный вид у этой самой Высочайшей особы… Наверняка что-то каверзное задумала…

– Всё, что в моих силах, Ольга Николаевна! Кого и сколько раз убить нужно?

– Убивать никого не надо. – Великая княжна улыбается моей показушной кровожадности. – Просто я хочу совершить прогулку по Москве… Инкогнито… Навестить один из Ольгинских приютов, погулять по улицам, посмотреть, как живёт простой народ…

А, ну да, именно в ознаменование рождения нашей княжны Николай II повелел учредить под Питером приюты для детей-сирот, которые позже и назвали Ольгинскими. И в Москве, вроде, такой есть… Нет, всё осуществимо, смущает только слово «Инкогнито»…

– Покорнейше прошу простить, Ольга Николаевна, готов приложить все силы к осуществлению прогулки, но есть несколько затруднительных обстоятельств, которые необходимо как-то разрешить… Хочу поинтересоваться, Великий князь Михаил Александрович в курсе Ваших замыслов? Вы же теперь Цесаревна, наследница Престола.

– Да. Дядя Мишкин… – Княжна смущённо краснеет от невольного упоминания домашнего прозвища Регента, но потом берёт себя в руки. – Великий князь Михаил Александрович знает о моих намерениях, хоть и не очень одобряет сам способ. А поскольку мне вскорости предстоит… В общем, я хочу видеть обычную жизнь русского народа, а не парадные выражения верноподданнического восторга.

– Вынужден предупредить, что контраст может быть очень разительным, а впечатления не очень приятными… Хорошо, только как быть с господами офицерами? – Киваю на лейб-конвойцев. – Их необходимо во что-то переодеть. Да и появление барышни в компании трёх мужчин может кому-то показаться странным…

– Не одной, Денис, а двух. – Даша вносит свои коррективы. – Если наша гостья не будет возражать, я составлю ей компанию. И ещё важный вопрос… Прошу меня великодушно простить, Ольга Николаевна, но… Не имея в виду ничего оскорбительного… Дело в том, что в Москве барышни одеваются… Не совсем так, как одеты сейчас Вы…

Моя ненаглядная краснеет от смущения за то, что приходится говорить ТАКИЕ слова ТАКОЙ особе, но Великая княжна понимающе улыбается:

– Полноте, Дарья Александровна! Я всё прекрасно понимаю, но у придворных дам своё понимание того, кому в чём ходить… Но что же делать?..

– Если мне будет позволено… У меня есть новое платье… Кажется, оно будет Вам как раз впору…

Так, а пока наши дамы будут заниматься примеркой и всеми сопутствующими этому разговорами и процедурами, у меня есть как минимум полчаса, которые я и потрачу на телефонные звонки с максимальной пользой.

Павлов был вне доступа по причине отсутствия в Институте, как сообщил его секретарь, очень понятно намекая, что у академика очередной сеанс секретничания с ВэКаэМом. Следующий в списке абонент Келлер проворчал, что и он, и академик в курсе вожжей, попавших под августейший хвостик. В общем, в курсе великокняжеской затеи. И не считают её, в смысле, затею, нормальной. Но спорить с данной августейшей особой среди них дурных немае, посему полковнику Гурову как всегда придётся всё расхлёбывать в одиночку. Единственное полезное, что он сделал, так это посоветовал во-первых – держать в повышенной боевой готовности группу быстрого реагирования от Первого Батальона, чтобы те по первому свистку примчались пресекать и не допущать, а также поддержать огнём и манёвром, если возникнет необходимость. И, что главное, во-вторых – связаться с Воронцовым, дабы он смог помочь этой затее.

Пётр Всеславович, как зам по режиму, был уже в курсе насчёт прогулки, и как оный же зам в двух словах передал своё видение проблемы. Лейб-конвойцам согласно последним веяниям сейчас разрешено при исполнении своих обязанностей быть обмундированными не в алые чекмени, хорошо видимые за версту, а в повседневную, или походную форму, отличающуюся от обычной офицерской только цветом погон. Поэтому Мах и Клён сейчас отправляются аллюром «три креста» к нему, где меняют свои погоны на менее заметные, и берут двух «мышек» из Воронцовского хозяйства, могущих постоять за себя и за того парня, в данном случае – за ту барышню. А он, полковник Воронцов, тоже примет участие в мероприятии, одетый в цивильное, что и полковнику Гурову настоятельно советует. Получится четыре пары. Пётр Всеславович с Цесаревной, я с Дашенькой и двое казаков с барышнями специального назначения. На мой вполне закономерный вопрос, хватит ли шести человек для охраны, намекнул, что цифра не совсем правильная, и что если я случайно фланируя по улицам, замечу слежку, то не надо подавать вида, потому, как есть ещё такая вымышленная некоммерческая организация, как «Священная Дружина-2», которая тоже примет участие в увеселении.

Лейб-конвойцы тут же умотали маскарадничать, я последовал их примеру, довольно быстро переоблачившись из мундира и шаровар, которые предпочитал новомодным галифе в тёмно-серый костюм-тройку с широкими брюками и однобортным твидовым пиджаком, позволявшим незаметно разместить плечевую кобуру с Браунингом 1910/22, обожаемым всеми заговорщиками всех стран за отличное сочетание точного боя и приспособленности для скрытого ношения. Любовь к люгеру ничуть не ослабла, но прятать его под цивильной одеждой достаточно трудно, если не сказать невозможно. Поэтому «тайный» ствол привычно расположился чуть ниже левой подмышки, три дополнительных магазина и глушитель – под правой в специальном кармашке-подсумке. Так, что ещё забыл?.. Ага, портмоне с необходимыми в таких случаях бумажками и немного купюр.

Вернувшись в гостиную, обнаружил ещё одно доказательство непредсказуемости женской логики. В креслах, мило щебеча о чём-то своём медицинском и не только, сидели две сестры милосердия в форменных синих платьях и белых передниках. С красными крестами, естественно. Единственное нарушение формы заключалось в самовольной, но удачной замене косынок-«хиджабов» на какие-то легкомысленные шляпки, сейчас лежащие на столике.

– Платье немного не подошло. Поэтому мы решились на этот вариант. – Ольга Николаевна авторитетно развеяла моё недоразумение. – Благо опыт ношения имеется и у меня, и у Дарьи Александровны…

Ну да, ну да. Женская мода за последние несколько лет рванула вперёд со скоростью лошадиного галопа. Если раньше все женские прелести одеждой только подчёркивались и, как говорил мой батальонный одессит Яша «Даже ежели мацаешь тока глазами, так натурально маешь смак», то сейчас в моде мальчикоподобные опять-таки с его слов шкили-макароны, одетые в прямоугольно-плоско-параллельные мешки с двумя бретельками, с очень модной стрижкой «Ля Гарсон», на которую напялена шляпка-пародия на супницу вверх ногами с цветочком сбоку. Единственный плюс от новых веяний – в большинстве случаев изящные женские ножки в шёлковых чулках и туфельках на высоком каблуке, открытые на всеобщее обозрение почти до середины голени. Это я вам ответственно заявляю, как глава семьи с достаточным стажем. Благодаря любимой жёнушке иной раз баталии происходили такие, что лучше бы я в одиночку несколько раз Нарочанскую операцию провёл, чем спорить с моей рыжеволосой хитрюлей и отвечать на вопросы, по определению не имеющие внятных ответов. Пару раз мы даже ссорились, но потом после этого до самого утра активно мирились…

В любом случае мне повезло дважды. В том, что Дашенька всегда подгоняла моду под себя, сообразно своей индивидуальности. И в том, что московский женский бомонд всегда имел на всё происходящее в мире этой самой моды своё особое мнение в пику «слепо копирующим самые последние европейские цуцалы-муцалы петроградско-столичным задрыгам и 'плоскодонкам». Конец понятно чьей цитаты… Стоп! Стоп! Стоп! Что-то я не в те дебри полез!…

– Пока Вы, сударь, соизволили переодеваться, звонил Пётр Всеславович, обещал скоро быть здесь… А вот и он… – Даша элегантно соскакивает с темы и выглядывает в открытое окно. – Можем отправляться…

Глава 10.

Отправились на двух институтских экипажах, замаскированных под обычные пролётки. С той только разницей, что гарантированно не разваливались при длительной езде «с ветерком», когда двигатель в две лошадиных силы развивал максимальную скорость. Ещё одно отличие заключалось в том, что у каждого «лихача» в доступной близости находился неприметный саквояж, в котором лежала «бета» и шесть магазинов для неё. Достал, затвор передёрнул, и получите плотный автоматический огонь на ближней дистанции. Тем более, что водилы и пользоваться ими умели, и в рукопашном кое-чего стоили. Но, несмотря на весёлое щебетание дам и окружавшее июньское великолепие природы, всю дорогу размышлял, достаточные ли меры приняты к охране княжны. И в конце концов пришёл к выводу, что главным козырем является внезапность и непредсказуемость. Маршрут как таковой был спланирован уже на крыльце, лишних ушей рядом не было. Несмотря на способ попадания в лучший из миров Гинденбурга, Людендорфа, Гучкова и ещё десятка широко известных личностей, снайперы в мирной жизни как-то не прижились. Да и им для работы нужен был маршрут клиента, подготовка лёжки, пути отхода и ещё куча нюансов. А тех, кто решит побаловаться «бонбой и револьвертом», ждут пара Браунингов у нас с Воронцовым и пара автоматических стволов скрытого ношения у лейб-конвойцев.