Текст книги "Ликует форвард на бегу СИ)"

Автор книги: Дмитрий Политов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 17 страниц)

Вот и сегодня в толпе людей, идущих по аллеям Петровского парка, витало праздничное настроение. В Милицейском переулке играл оркестр, ветер доносил откуда-то запах шашлыка, а кое-где мужики на ходу скоренько приканчивали чекушки и культурненько выбрасывали пустую посуду в урны. Зато на трибуне им будет хорошо!

Серьезные болельщики обсуждали турнирные расклады и прикидывали возможные варианты развития событий в чемпионате. Московское «Динамо» по-прежнему отставало от киевлян на один балл, а от спартаковцев – на два. Но в случае сегодняшней победы догоняло красно-белых.

Матч начался в полвосьмого вечера. Жара ушла, на улице двадцать три градуса, ясно – играть одно удовольствие. И поэтому после свистка главного судьи – москвича Павла Казакова – обе команды сразу же взялись за дело. Темп с первых минут соперники задали высокий, в середине поля мяч практически не задерживался. Как верно заметил комментирующий это встречу для радиослушателей Ян Спарре: «Идет открытый футбол».

Данила вышел в стартовом составе. В тоннеле под трибунами его дернул за рукав Аничкин и тихонько сказал:

– Малой, сегодня тебя калечить не будут. Мы вчера перетерли со спартачами и договорились, что играем красиво. Жесткость допустима, но не грубость.

– Да ладно, – не поверил форвард. – Что, Логофет никого косить не станет? Фантастика!

– Говорю, все по-честному, – рассердился Витька.

– Ладно, – пожал плечами Мельник. – Мне только в кайф.

– Чего⁈

– Не обращай внимания, это на турецком – в удовольствие.

– Тоже мне, турок нашелся! – заржал одноклубник. – Кальян не забудь на поле вынести.

В общем, игра шла интересная. И опасные моменты возникали то у одних, то у других ворот. «Динамо»! «Динамо»!' – неслось с трибун, а в ответ: «Дави, 'Спартак»!

Номинальные хозяева поля – динамовцы – на исходе первой пятнадцатиминутки прижали соперника к воротам и подали подряд три угловых. Маслов после отменной скидки Еврюжихина приложился по мячу издали, но пробил неточно. Да и слабовато.

– Фигня! Лиха беда начало! – подбодрил товарища Мельник. – Додавим «Пищевик»!

– Давилку для начала отрасти! – окрысился пробегавший мимо защитник красно-белых Ловчев.

– Малой, договорились же! – взглянул укоризненно Маслов. – На хрена ты их провоцируешь?

– Прости, Валер, привычка, – покаялся Данила.

– Беги уже, балбес, – усмехнулся полузащитник.

[1] Есть детский и взрослый вариант игры. Персонажи Маньяк и Любовница вводятся в детскую версию только с согласия родителей. С другими деталями можно ознакомиться в Интернете. Вот, например: https://justmafia.ru/pravila-igri-v-mafiu/

[2] Цитата из «Гамлета» У. Шекспира

[3] Гусь – прозвище И. А. Нетто

[4] Кожаный мяч – турнир детских любительских команд, который проводился в СССР каждый год по инициативе Льва Яшина

Глава 14

1969 год. Август. Москва

Вот знал ведь, что этим все закончится, не удержится Логофет! Ну не тот характер у человека. Данила осторожно пощупал свою многострадальную лодыжку, в которую только что прилетел очередной удар от защитника красно-белых. Синяк точно будет, к гадалке не ходи. Перелом…тьфу-тьфу-тьфу, бог миловал.

– Мельник, игру продолжить сможешь? – навис над молодым нападающим арбитр. – Если нет, покинь поле!

– Товарищ судья, – припомнил вдруг недавний рассказ Голодца Данила. – Неужели вас совсем не трогает, что Логофет постоянно выражается в нецензурной форме?

– Чего? – обомлел Казаков. – Ты о чем?

– Ну как же, – кряхтя, поднялся на ноги Мельник. – Кроет всех и вся трехэтажным матом. И маму мою покойную, и вашу.

– Что ты несешь? – изменился в лице рефери. – Какое ему дело до моей матери?

– Вот и я думаю, при чем здесь ваша мать? – задумчиво произнес Данила и неторопливо побрел устанавливать мяч для пробития штрафного.

– Мельник! – прилетело ему в спину. Парень обернулся на ходу и вопросительно уставился на арбитра. – Смотри у меня! – Казаков погрозил ему кулаком.

А осадочек-то остался, злорадно ухмыльнулся про себя Данила. Ложечки, как говорится, нашлись, а осадочек никуда не делся. Что и требовалось доказать. А то, ну в самом деле, достал уже спартаковец со своими костоломными подкатами.

– Малой, ты чего там бармалею про Генку втирал? – Витька Папаев ухватил соперника за рукав футболки и с подозрением заглянул в лицо.

– Твое какое дело? – огрызнулся Мельник. – Руки убрал!

– Мы ведь договорились, без подлянок сегодня, – не унимался спартаковец, возмущенно пыхтя.

– Так надень на Логофета намордник! – вызверился Данила, не выдержав. – А то он мне уже третий раз икроножную мышцу и ахилл шипами разминает. Сейчас вот щиток, похоже, раздолбал напрочь. Это как, вписывается в договоренность?

– Это игра, – посмотрел на него честными-пречестными глазами Папаев. – Чего в запале не сделаешь. Нарочно ведь тебя никто не калечит.

– И на том спасибо, благодетель, – сплюнул Мельник. И зловеще пообещал. – Сейчас я тоже что-нибудь в запале сотворю.

Форвард тщательно установил мяч и внимательно посмотрел на выстроенную Анзором Кавазашвили внушительную стенку. Ага, Логофет в ней тоже имеется. Вон он, третий справа. Стоит, гад, как ни в чем не бывало, пах прикрывает. Что ж, удивим грубияна, не будем мешать ему плодиться и размножаться. Хотя и следовало бы!

Данила разбежался и приложился, как следует, по кожаному снаряду, вложив в удар всю свою злость.

Бам-с!

Есть! Уноси готовенького!

Логофет повалился навзничь и лежал на газоне подобно сломанной кукле. Удар пришелся ему точно в лицо. И сейчас спартаковский защитник находился в глубоком нокдауне. Посчитать, что ли? Раз…два…три…Не, товарищ судья, не встанет. Даже не надейтесь. Пускай его тренеры полотенце выбрасывают.

– Бл…дь, ты в конец охренел⁈ – налетел на Данилу с кулаками Ловчев. – Генка сознание потерял и кровь ручьем льется! Нос наверняка сломал!

– Это игра, – равнодушно пожал плечами Мельник. – Чего только в ней не случается. Не веришь, вон – у Папаева спроси!

– Свалил на хрен, – оттолкнул разъяренного спартаковца прибежавший на помощь одноклубнику Аничкин. – Сами виноваты.

– Да я, – начал напрыгивать петушком Ловчев. – Да я сейчас ему!

– Вить, пусти его, – попросил Данила, демонстративно хрустнув костяшками пальцев. – Не видишь, товарищ хочет мне что-то важное сказать.

– А ты вообще иди отсюда, – рявкнул Аничкин. – Ишь, Вильгельм Телль нашелся. Все, брэк!

– Ну вот, на самом интересном месте, – расстроился Мельник. Горько вздохнул, опустил голову и неторопливо потрусил к центральному кругу.

А ведь по началу ничего не предвещало такого резкого изменения в характере матча. Команды играли пусть и жестко, но не жестоко. Шла нормальная мужская борьба. И острые моменты, что возникали то у тех, то у других ворот, служили красивой иллюстрацией принципиального поединка двух извечных соперников.

Но потом красно-белым улыбнулась удача и они открыли счет в матче. Капитан «Динамо» Рябов хищным зверем выгрызал круглого у нападающих «Спартака», надежно подчищал за товарищами, но в очередной атаке ошибся с выносом и Калинов, завладев мячом, тут же разогнал быструю контратаку искусным пасом в разрез.

Пятнистый молнией пометался между Осяниным и Папаевым, пришелся точно в ноги Хусаинову и тот сначала взрыл землю на своем фланге, стартовав с места подобно реактивному истребителю, а затем ловко обошел защитника и катнул мяч на ход Киселеву. Ну а нападающий ворвался в штрафную и не сильным, но прицельным ударом метров с десяти заставил капитулировать Баужу. 0–1

Часть болельщиков, что в этот вечер переживала за «Спартак», разразилась аплодисментами и одобрительными криками. А Йонас уныло достал кожаную сферу из сетки и выбил ее в поле.

– Чего рты раскрыли и глаза выпучили? – зло прикрикнул на одноклубников Рябов. – Подумаешь, пропустили. Сейчас прижмем их и пару штук положим в ответ.

И «Динамо» в самом деле, завладело инициативой, плотно обложив штрафную спартаковцев и, казалось, должно было вот-вот отыграться. Атака следовала за атакой, и Анзор Кавазашвили постоянно был в игре. Вот он в отчаянном броске отбил на угловой коварный удар Авруцкого. А следом прервал верховую подачу. Да так удачно, что мяч отлетел к Осянину. Николай продвинулся вперед и, заметив несущегося на всех парах Хусаинова, запустил юркого крайка в очередной прорыв. Но хитрющий Гиля вдруг взял, да и пульнул метров с тридцати по воротам динамовцев.

А все потому, что у Йонаса Баужи имелся один существенный недостаток. Рослый, пластичный, с хорошей реакцией, вполне уверенный в себе, он частенько выходил довольно далеко из ворот и наблюдал за игрой чуть ли не с середины поля. И спартаковец на все сто использовал эту его вредную привычку. Запустил круглого издевательски за шиворот. Голкипер кинулся со всех ног назад, но мяч стрелой промчался над ним и опустился во второй раз точнехонько по центру, всколыхнув сетку с негромким шорохом. 0–2

И динамовцы растерялись.

Нет, они по прежнему плели ажурную вязь своих атак у ворот Кавазашвили, обстреливали его то с дальних, то с ближних подступов, но…как-то без огонька, по инерции. Так, словно и сами уже не верили, что способны переломить ход встречи.

А соперники, уловив эту перемену в их настроении, наоборот, взбодрились, и стали играть увереннее, с веселым азартом. И пару раз едва не забили третий гол. В самом конце тайма Данила плюнул на командную игру, начал водиться, и даже чуть было не выскочил один на один с кипером красно-белых, но Логофет вцепился в нападающего бульдогом и безжалостно свалил того с ног. Вроде бы в рамках правил, но…в общем, на последней минуте Мельник и пробил очередной штрафной. Да так, что после перерыва, вместо Геннадия на поле появился молодой Сергей Ольшанский.

Правда, перед этим, Бесков в раздевалке напихал от души своим игрокам. Нет, он не орал и не матерился. Но, глядя исподлобья, тихим и монотонным голосом так пропесочил футболистов, что те с радостью выскочили обратно на поле, нервно ухмыляясь.

– Лучше бы он в меня бутсой запустил, – поежившись, вполголоса сказал Юрка Семин Даниле перед тем, как арбитр подал сигнал к продолжению матча. – А то говорит, вроде как без мата, а полное ощущение, что тебя мордой в дерьмо макнули! И возят там, и возят! Ты уж давай, Малой, не подведи.

– Фигня, прорвемся! – зло оскалился Мельник. – Ты только не передерживай мяч, забрасывай им за спину. Бес правильно сказал, играть надо в касание, и без поперечных передач – вертикально.

Со свистком Павла Казакова настропаленные динамовцы сразу пошли вперед. Провели пару острых атак, но Кавазашвили поймал кураж и намертво брал все летящие в его ворота мячи. Даже когда Ольшанский срезал кожаный снаряд после прострела Еврюжихина, Анзор фантастическим образом умудрился переложить тело и в последнюю секунду накрыл круглого на ленточке, не дав тому пересечь ее. А затем вскочил на ноги, прижимая мяч к груди и радостно засмеялся, показав стоящему неподалеку Авруцкому дулю.

– Хрен тебе! Хрен!

Юрка так и застыл в полном обалдении.

Трибуны зашлись хохотом. «Так его! Крой милицию, Анзорчик!» – надрывался с первого ряда толстяк в сером пиджаке, размахивая пломбиром с масляной розочкой.

– Паскуда такая! – угрюмо пробурчал Семин, кинув в сторону голкипера «Спартака» злой взгляд. – Ишь, куражится еще!

– Отольются кошке мышкины слезы, – пообещал Данила. – Давай нашу комбинацию.

– Так Володьки нет? – вскинулся Семин.

– Фигня, Авруцкого подключай, он на тренировках несколько раз удачно исполнял.

Рожков завозился с мячом и его удачно накрыл Маслов. Оторвался от спартаковца и точной диагональной передачей нашел Семина. Юрка сместился на правый фланг и запустил в прорыв Авруцкого. И тот не подкачал. Прошел до линии штрафной и выложил мяч под удар Даниле.

Эх, неужели перекрутил⁈ Тревожная мысль молнией мелькнула в голове нападающего, но уже в следующую секунду его затопила радость.

– Да!!!

Пятнистый влетел точно в «девятку». И Кавазашвили в этот раз не смог помочь своей команде. 1–2

– Мочи «Пух и перья!» – радостно взревели динамовские болельщики, вскочив со своих мест, и яростно зааплодировали. – Молодцы, парни, давай еще парочку! Даешь! – бесновалась небольшая группка мальчишек на Восточной трибуне. – Даешь!

Но…сегодня явно был день не «Динамо».

Красно-белые начали с центра, устроили долгую перепасовку, четко контролируя мяч, и заставили полузащитников соперника бегать без всякой пользы. Голодец охрип, пытаясь докричаться до своих игроков, подсказать им что-то, да без толку. Трибуны гудели, требуя острых атак и красивых голов.

Осянин после столкновения повздорил с Аничкиным, насел на него, но судья вовремя вмешался, не дал разгореться потасовке. Ругаясь, отогнал динамовца на положенное расстояние, протяжно свистнул и спартаковец, выдержав гроссмейстерскую паузу вдруг запулил круглого далеко на противоположный фланг. Где, выпрыгнув из-за спин соперников, словно из засады, за ним устремился шустрый Киселев. Догнал пятнистого почти на лицевой, не дал уйти, и остро подал в штрафную. А там удачнее других сыграл Рожков. Подставил ногу и кожаная сфера медленно, будто нехотя, переползла через ленточку. Мимо упавшего Баужи. 1–3

– Ура-ааа!!! – завопили оглушительно болельщики «Спартака», а поклонники бело-голубых потянулись к выходу.

– Данька, ну не расстраивайся! – Татьяна обняла Мельника и прижалась к его плечу щекой. – Подумаешь, проиграли. Зато в «Новостях» сказали, что ты забил шикарный гол.

– Издеваешься? – мрачно насупился Данила. – Что мне с того гола? У нас ведь верный шанс достать «Спартачок» был. А теперь…мы от них уже на четыре очка отстали. Понимаешь, на целых четыре! Кто теперь их сможет дважды обыграть?

– Брось, кончай слезы лить. И вообще, – девушка резко отстранилась и чувствительно ткнула Мельника крепким кулачком в бок. – Я хочу праздника!

– Кх-м, – Данила поперхнулся и офонарело уставился на подругу. – Ты сейчас серьезно?

– Серьезнее некуда, – грозно нахмурила брови девушка. – Я не собираюсь тратить время на сидение у телевизора. Мне тут девчонки шепнули, что тайком от тренера в «Шоколадницу» сбежали, так вернулись в полнейшем восторге.

– В «Шоколадницу»? – потер лоб Мельник. – А что, она работает? – В голове крутились картинки из прежней жизни, где эти сетевые кафешки встречались в Москве практически у каждой станции метро.

– Конечно, – удивилась Татьяна. – Она у метро «Октябрьская» уже лет пять работает. Вот ты темнота!

– Тебе ж нельзя мучное и прочие кондитерские излишества? – попытался отбояриться от похода в кафе Данила.

– Мельник!

– Ладно, сдаюсь, – парень шутливо поднял руки. – Поехали в твою «Мармеладницу». Но учти: если растолстеешь – уйду к другой!

– Что-ооо⁈

А вот сейчас лучше бежать, понял Данила. Причем, быстро-быстро!

– Здесь по вечерам всегда полно народу, – негромко рассказывала Татьяна, пока они стояли в очереди. Ага, нахальная попытка футболиста избежать ожидания, привычно сунуть на входе рубль или трешку закончилась неудачей и Мельника вместе со спутницей безжалостно низвергнули в самый конец. Не помогла даже спортивная слава – большинство молодых парочек были заняты нежным воркованием и не видели ничего вокруг кроме друг друга. – Место недорогое, но уютное. Особенно подходит для студентов-разгильдяев.

– Почему именно для разгильдяев? – искренне удивился Мельник.

– Ну вот смотри, – принялась терпеливо объяснять подруга. – Она – девушка из приличной семьи. А он – разгильдяй. Обжиматься по подъездам родители запретят однозначно и хорошо, если папа не накостыляет по шее.

– Ага, – сообразил Данила, – нужно соблюсти определенный ритуал. Зайти, как бы, издалека, вроде бы с серьезными намерениями?

– А ты не безнадежен, – поощрительно улыбнулась Татьяна. – Все верно, именно так. Поехали дальше. Поскольку мы имеем дело с разгильдяем, то денег у него, конечно, в обрез. Поэтому, можно какое-то время показывать неисхоженные, но красивые места столицы и устраивать длительные пешие прогулки. Никаких затрат, сплошная экономия. Но! Если у тебя завелся хотя бы рубль, то смело можешь приглашать свою любовь в «Шоколадницу». Как раз хватит, чтобы посидеть вечерком.

– Погоди-ка, – засмеялся Данила. – А если бюджет кавалера чуток побольше, чем рубль?

– О! – мечтательно закатила глаза Татьяна. – Тогда и девушке и ее родителям становится понятно, что перед ними приличный человек.

– Во, дает! – засмеялся стоящий перед ними невысокий парнишка в легком летнем пиджаке и светлых брюках. Он, оказывается, давно «грел уши». – Слыхала, Зойка, я, оказывается, приличный человек! У меня в кармане аж два рубля есть. А ты все талдычишь: «Балбес!» Готовься, едем знакомиться с твоими предками.

– Слыхала, слыхала, – нежно улыбнулась ему веснушчатая девчонка в цветастом сарафане, смерив при этом Мельника коротким заинтересованным взглядом. – Только ты все равно, Мишка, балбес! И двоечник. И с родителями мы пока погодим. Вот закончишь университет…

Данила усмехнулся. Детский сад. Форменный.

Внутри кафе оказалось и правда довольно уютно. Мягкие стулья с подлокотниками, темная мебель с красивым рисунком, приглушенный свет, ненавязчивая спокойная музыка – все располагало к приятному времяпрепровождению.

– Прошу ознакомиться с нашим меню, – возник у их столика официант.

– Спасибо, – поблагодарил его Мельник и взял в руки небольшую картонку. Пробежал ее взглядом. М-дя, а на полиграфии ребята явно сэкономили. Могли бы и расстараться получше. Так, что тут у нас интересного есть? – О, чай без сахара, бульон и ватрушка с яйцом?

– Размечтался, – показала язык Татьяна. – Готовься, сейчас начну тебя разорять!

– Неужели еще булочка? – ужаснулся Данила и демонстративно полез в кошелек. Раскрыл его и потряс над столом. – Солнце, а как же мы будем добираться домой? Учти, придется идти пешком – я пуст.

– Болтун. Скажи лучше, как ты насчет бокала шампанского? – девушка лукаво прищурилась.

– О, нет, это без меня! – решительно отказался Мельник без каких-либо колебаний. – Я недавно с Игорем Численко разговаривал, так ему доктор Миронова на консультации сказала, что шампанское плохо влияет на суставы. Лучше уж коньяк пить.

– Сама Миронова? Это из ЦИТО которая?

– Ага.

– Что ж, – задумалась на мгновение Татьяна. – Зоя Сергеевна врач известный, плохого не посоветует. У нас в команде все стараются ее рекомендации соблюдать неукоснительно. Даже тренеры не возражают, а поддерживают. Поэтому…коньяк, так коньяк. Официант, нам двести грамм «КВ»… и булочку!

Меню из другого кафе сети и более позднее, но общее представление о ценах и ассортименте дает.

Глава 15

1969 год. Август. Москва

Есть после утренней пробежки хотелось зверски. Встав по будильнику, Данила твердо вознамерился сжечь без остатка все полученные накануне в «Шоколаднице» калории и потому загрузил себя по полной, намотав два лишних круга на привычном маршруте.

А еще слегка попинал примкнувшую к нему Татьяну. Ну, как примкнувшую? Силком заставил покинуть уютную тахту, а потом бесцеремонно сгреб в охапку и отволок сонную зевающую девушку в ванную, где безжалостно сунул ее под холодный душ. Нет, сперва, разумеется, подруга страшно ругалась, брыкалась и даже обозвала сатрапом и множеством других нехороших слов, но потом привычно натянула тренировочный костюм и безропотно отправилась в Петровский парк.

– Мерзавец ты, Данька, – безапелляционно заявила Танюха, когда они вернулись домой, сбрасывая с себя прямо на пол промокшие от пота вещи и пошлепала в ванную, соблазнительно покачивая подтянутой попкой.

Мельник невольно сглотнул, проводив девушку долгим пристальным взглядом, но в итоге все же сумел перебороть разные-всякие нецензурные мысли сказал сам себе решительное «нет». Хватит развлекаться, еще на тренировку в Новогорск ехать. И пускай сегодня она будет носить восстанавливающий характер, филонить Данила не собирался. Раз отработаешь вполсилы, спустя рукава, второй, а там, глядишь, уже и вторая лига приветливо распахивает очередному «сбитому летчику» свои удушливо-ласковые беспросветные объятия.

Форвард стянул с себя майку и треники и направился на балкон, подобрав заодно и одежку Татьяны. Развесил аккуратно все на натянутые шнуры самодельной сушки и постоял у перил, бездумно глядя по сторонам и наслаждаясь чудесным августовским деньком. Под окнами шумела машинным гулом улица, сновали по своим делам прохожие, а во дворе дома, несмотря на относительно ранний час, уже возились с мячом на футбольной «коробке» несколько пацанов.

– Дань, ванная свободна! – скрипнула негромко позади балконная дверь. – Иди в душ, а я пока что-нибудь поесть приготовлю.

– Ох, а у меня, по-моему, в холодильнике пусто, – спохватился Мельник, оборачиваясь. – Чайку, может, попьем, а позавтракаем на базе? Вроде где-то кусок сыра завалялся, но это неточно. Я что-то в последнее время все никак не успевал по магазинам пробежаться. Переезды эти, тренировки, то да се…

– Иди уже, разберусь как-нибудь, – беззлобно отмахнулась Татьяна. И тут же попеняла. – Вещи наши на кой ляд сушиться повесил, надо было в машинку стиральную их сначала засунуть и прокрутить.

– Ага, только тогда мы с тобой к завтрашнему утру в Новогорск соберемся, – мрачно ответил Мельник, которого местные стиральные «монстры» вгоняли в тяжкую депрессию. – Как раз к тому времени полный цикл стирки завершится.

– Ух ты, откуда такая роскошь? – искренне удивился парень, выйдя из ванной минут через пятнадцать. Стол на кухне был накрыт – подруга умудрилась отыскать даже салфетки. На плите парила кастрюля, готовясь принять вермишель из появившейся точно по волшебству пачки, в тарелке лежал красиво порезанный хлеб. – Точно помню, я «бородинский» отродясь не покупал.

– А, не бери в голову, – отмахнулась девушка, ловко шинкуя на разделочной доске чахлый огурец. – Я к соседке твоей заскочила, пока ты отмокал, и одолжила четвертинку.

– К соседке⁈ – невольно вздрогнул Данила. – Погоди, это к тете Зине что ли? «Однушка» напротив, верно?

– Ну да, а что такого? – пожала плечами Татьяна. – Совершенно чудная старушка, милая и приветливая.

– Издеваешься? – с подозрением уставился на подругу Мельник. – Да она же первая сплетница на весь дом. – Юноша расстроено вздохнул. – Теперь вся округа будет знать про нас с тобой любые подробности в мельчайших деталях и ярких красках. Причем, даже те, которых отродясь не было.

– Да и бог с ней, – равнодушно бросила Танюха, закончив с салатом и помешивая в кастрюле. – Как ты вчера сказал: «Видали мы лилипутов и покрупнее»? Вот и здесь то же самое.

А ведь точно, было дело. Когда они накануне сидели в «Шоколаднице», наслаждаясь фирменными блинчиками и орешками со взбитыми сливками, в кафе совершенно неожиданно нарисовался – хрен сотрешь! – спартаковец Вася Калинов. Слегка загребая на ходу ступнями, как было принято у некоторых футболистов, желающих подчеркнуть свою значимость, он вошел в зал в компании сногсшибательной синеглазой брюнетки и лениво оглядел посетителей. Заметил Мельника и Татьяну и тут же направился к их столику.

– Здорово, Малой! – радостно поприветствовал он недавнего соперника, лыбясь во все тридцать два зуба. – Тоже заскочил поужинать? Неплохое место. Ничего, если мы к вам присядем?

– Валяй, – отозвался миролюбиво Данила. А что такого, не хватало еще играться в клубную вражду за пределами стадиона. Чай, не околофутбольщик какой. Хотя, здесь о подобных «болельщиках» еще слыхом не слыхивали. В СССР первые фанатские группировки появились вроде бы только в начале-середине семидесятых?

– Это Нина, – представил свою спутницу Калинов. – А это нападающий из «Динамо»…

– Мельник, – не дала ему договорить брюнетка, бросив на форварда странный взгляд. – Как же, как же, слышала. Говорят, ты наш новый Пеле?

– Ничего себе, какие познания, – восхитился Данила, бесцеремонно разглядывая красотку. – Кто бы мог подумать. Но, ты знаешь, терпеть не могу, когда меня с кем-то сравнивают. Лучше уж быть единственным в своем роде Мельником, чем жалкой копией бразильца. Хотя, игрок он, конечно, отменный.

– Ха! – громко засмеялся Василий. – Ну ты и сказанул, Малой. Да Пеле просто лучший в мире!

Вот тогда задетый за живое Мельник и выдал фразу про лилипутов. Что характерно, хохотали после нее буквально до слез все присутствующие. И даже подошедшая официантка.

– Дань, а у тебя кофе есть? – вывела парня из состояния задумчивости Татьяна.

– Увы и ах, – виновато развел руками тот. – Могу в награду за роскошный стол заварить тебе чай по особенному рецепту. В чашке – по-японски. Хочешь?

– Болтун! Так все заваривают, – засмеялась девушка. – Даже у меня дома.

– А ты откуда? – невольно заинтересовался Данила. – Я почему-то был уверен, что ты москвичка.

– Ага, пять раз! Ковров. Есть такой город. Слыхал?

– Погоди, – потер лоб юноша, вспоминая. – Что-то знакомое. Это, если не ошибаюсь, где-то недалеко от Владимира?

– Верно, – одобрительно улыбнулась Таня, кивая. – Пятерка тебе по географии, неси дневник.

– Лучше деньгами!

– Вот, балабол! Кстати, зря ты тогда на вечер встречи с поэтами не пошел. Представляешь, хоть и достаточно большой зал оказался в институте – человек на шестьсот, не меньше, – но забит был до отказа. Люди чуть ли не на люстрах висели.

– И кто выступал? – лениво осведомился Мельник.

– Так я ж тебе говорила, – удивленно вскинула брови Татьяна. – Первой скрипкой, разумеется, был Евтушенко. А еще периодически читали какие-то приезжие, с Украины. Там у одного мужика еще фамилия смешная оказалась, – улыбнулась девушка. – Чичибабин! Представляешь? – она заразительно рассмеялась.

– Забавно, – усмехнулся Данила. И покатал на языке, повторив. – Чичибабин…нет, не слышал о таком.

– Да и бог с ним, – взмахнула рукой Таня. – Зато Евтушенко, конечно, выдал! Много новых стихотворений прочел. Нет, что ни говори, но Евгений Александрович хороший, настоящий!

– А про футбол что-нибудь было?

– Да ну тебя, – надула обиженно губки подруга. – У тебя на уме и так только твой футбол. Можно подумать, никаких других тем не может быть. Нет у Евтушенко ничего такого.

– Эх ты, незнайка, – Мельник не удержался от ответной шпильки. – Навалом у него стихов о футболе. Так что неси дневник, двоечница!

– Врешь! Назови хотя бы одно!

– Пожалуйста, – пожал плечами Данила. – Вот, к примеру, о Льве Ивановиче. «Вратарь выходит из ворот» называется. Или про Хомича – «Вратарь». Я, кстати, недавно с Алексеем Петровичем поручкался и поболтал немного, – похвастался юноша. – Во время игры столкнулись. Он ведь теперь фотокорреспондент.

– Врешь, как сивый мерин! – фыркнула Танюха. – «Вратарь», «Вратарь выходит из ворот» – сам, небось, только что придумал.

Мельник смерил ее задумчивым взглядом. Вам надо песен? Их есть у меня!

– Ты, как за решеткой клетки ходишь, – начал он неспешно.

– Вне игры, за сеткою ворот,

Бывший «Тигр», вратарь «Динамо» Хомич —

Фотоаппарат мячи берет…

Дочитав примерно до половины, Данила замолчал.

– А дальше? – потребовала девушка. – Чего остановился?

– Забыл, – вздохнул с сожалением Мельник. – Там длинное стихотворение, вот и позабыл.

– Ладно, прощаю!

Вот ведь, Евино семя – умудрилась повернуть дело так, что он еще и остался виноватым!

– Спасибо, барыня, а то я уже испужался, что заставишь промах мой отрабатывать, – дурашливо поклонился Данила.

– Клоун! – и без всякого перехода. – Доел? Собирайся, а то опоздаем. И, да, помнишь, ты обещал к тренеру нашему подойти? Сегодня вечером сможешь?

Вот черт, а это из головы точно вылетело! Вчера, когда они завалились домой, с трудом отбившись от предложения Калинова продолжить гулянку у каких-то его не то друзей, не то родственников из Балашихи, Мельник потащил подругу в кровать, едва они переступили порог квартиры. Татьяна для вида сопротивлялась и слабо отбивалась. В конце концов, Данила коварно подставил ей подножку, уронил на тахту и после, решив немного схулиганить, прыгнул через девушку в стиле «фосбери-флоп». Попытался было продолжить приятное занятие, но неожиданно ощутил, что острые кулачки уперлись ему в грудь.

– Ты чего?

– Стой! Это что сейчас было?

– В смысле? Просто прыгнул. Ты правда хочешь поговорить об этом именно сейчас?

Татьяна села и решительно отодвинулась в сторону.

– Ты прыгнул, как американец на Олимпиаде в Мексике, – обвиняющее сдвинула брови девушка. – Фосбери тогда стал чемпионом. И в финале, между прочим, обыграл нашего Валентина Гаврилова.

– И что? – удивился Данила. – Победил и победил, мне какая хрен разница? Иди ко мне.

– Подождешь! – отрезала вредная девчонка. – Ты, наверное, запамятовал, но я тоже в высоту прыгаю.

– Да? Ну, поздравляю, в чем проблема-то?

– Проблема, Данечка, заключается в том, – вкрадчиво сказала Татьяна, – что у женщин подобным образом практически никто не прыгает. Все или «ножницы» используют, или «перекидной». Только у меня результаты не очень, – она горько улыбнулась. – КМС стала, а дальше тупик. Тренер уже намекать начал, что надо заканчивать. Мол, нет перспектив. А я чувствую, что могу больше! И когда увидела трансляцию с Олимпиады, то вдруг поняла, что вот он – мой шанс!

– Так в чем же дело? Поговори с тренером и попробуй новый стиль, – удивился Мельник.

– Ага, держи карман шире! – разозлилась подружка. – У нас, в Союзе, никто этой техникой не владеет. И вообще, ходит мнение, что она вредна и малоэффективна. Идиоты!

– Ты сейчас к чему клонишь?

– А к тому, Данька, что ты сейчас вдруг ни с того, ни с сего, продемонстрировал по-настоящему блестящее владение этой самой техникой. Врать даже не пытайся, я не первый день в этой дисциплине. И потому у меня теперь возник простой вопрос: откуда дровишки? Учти, я с тебя живого точно не слезу, всю душу выну, но заставлю научить!

– Так надо бы по оплате договориться, – притворно задумался Данила. – Что ты мне можешь предложить взамен?

– Мельник!! Убью, зараза!

– Ладно, ладно, – расхохотался парень. – Так и быть, покажу твоему тренеру, как это работает.

– Обещаешь?

– Зуб даю!..А теперь иди ко мне, попрыгунья-стрекоза!

М-дя, забылся вчера, расслабился. Нет, перевел, конечно, все в постельные забавы и отложил выяснение отношений на некоторое время. Но, черт побери, как теперь объяснить Татьяне и ее наставнику, почему у него имеются навыки прыжков заморским чудо-способом? Не скажешь ведь правду: мол, сначала в школе к нему пришла в шестом классе молодая – только после института –училка физры, оказавшаяся истовой фанаткой легкой атлетики. И ребятишкам она прививала самые передовые техники в самых различных дисциплинах со всей страстью молодого увлеченного педагога.

Не то что их прежний учитель – заслуженный пенсионер и по совместительству тихий пьяница со звучным именем-отчеством Владимир Ильич, что бросал мальчишкам мяч футбольный, а девчонкам – волейбольный или баскетбольный, и запирался потом в тренерской, где пробавлялся весь урок дешевым портвешком. Как только его терпела администрация? Загадка.