Текст книги "Ликует форвард на бегу СИ)"

Автор книги: Дмитрий Политов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 17 страниц)

– Так добавляли бы бармалеи эти минуты, – проворчал Данила. – Неужто так сложно? Играют же в хоккей по чистому времени.

– Я когда-нибудь с ума сойду от твоих предложений, – закатил глаза в притворном ужасе старший тренер. – С такой бурной фантазией тебе прямая дорога в писатели. Не пробовал книжки сочинять?

– Куда мне со своим образованием, – открестился Мельник. Притопнул ногой и удовлетворенно кивнул. Порядок. – Я в той книге разве что нумерацию страниц сделать могу. И то, неплохо бы, если кто-нибудь за мной проверит. А то вдруг ошибусь.

– Болтун! – усмехнулся Константин Иванович. – Ладно, ребята, теперь по делу…

– Пэналти! Пэналти!

– Вот, гаденыш! – выругался в сердцах Валерка Зыков. – Я ж его и пальцем не трогал!

– Не лезь! – оттолкнул разозленного товарища капитан команды Аничкин. – Что, ты их привычки не знаешь? Им главное до штрафной доползти. А там от любого чиха валятся и требуют пеналь.

Данила, оттянувшийся к своим воротам, с интересом наблюдал за грузинским арбитром Ильей Бочорадзе. Поведется тот на нехитрую игру гостей или нет? Но рефери оказался на высоте. На все потуги нападающего «Арарата» изобразить немыслимые страдания и вымолить одиннадцатиметровый, он взирал со стоическим равнодушием. А потом невозмутимо помотал головой: «Никаких 'пэналти»! Но центрфорвард ереванцев Николай Казарян не растерялся и тут же на лету «переобулся»: «Тогда хоть угловой дай». Вот ведь, гм, чудак на букву эм!

Впрочем, понять его было можно, ведь «Арарат» к этому времени уже безнадежно горел. Не пошла игра у приезжей команды буквально с самого начала. Динамовцы со стартовым свистком понеслись в атаку, желая сразу же сокрушить своего соперника. И уже на первой минуте Козлов красиво обыграл сразу двух защитников и выдал пас-конфетку на ход Еврюжихину. Но Генка, вот незадача, вместо того, чтобы спокойно прошить голкипера прямым ударом, зачем-то стал отдавать направо, на набегавшего Юрку Семина. А тот этого явно не ожидал и потому непростительно промедлил. И дал себя «съесть» Фурману Абрамяну.

– Сэм, ну как так? – всплеснул руками Маслов. А Юрка виновато опустил голову и привычно забубнил что-то себе под нос.

– Играем, играем! – похлопал в ладоши Данила. – После матча будем разбор проводить.

Спустя несколько минут «Арарат» ответил острым выпадом и теперь уже Яшину пришлось в самоотверженном броске забирать мяч у выскочившего один на один с вратарем Овивяна. Но, как оказалось, это у гостей был чуть ли не единственный шанс в первом тайме поразить ворота Льва Ивановича. В дальнейшем динамовцы ни на секунду не давали усомниться в своем превосходстве тридцати тысячам зрителей.

На тринадцатой минуте Ривелино так искусно подал мяч со штрафного, назначенного за грубый снос Мельника, что выбежавший на перехват Алеша Абрамян не смог до него дотянуться, как ни старался, и Аничкину уже ничто не могло помешать направить круглого в пустые ворота несильным, расчетливым ударом. 1−0

– Красиво! – показал большой палец бразильцу Данила. Сам он уже тоже имел хорошую возможность забить, но его коварный наклбол метров с восемнадцати разминулся с сеткой чужих ворот на какую-то пару сантиметров.

Зато еще через десять минут Мельник каким-то верхним чутьем уловил растерянность, опаску голкипера «Арарата», когда прошедший по своему флангу без особых изысков, напрямик, Еврюжихин сделал отличный прострел. И в ту же секунду, определив в долю секунды ту самую точку, где вот-вот окажется мяч, Данила рванул туда стрелой, не чуя под собой ног. Время сжалось, стало тугим и неподатливым и нападающий продирался сквозь него задыхаясь, точно через густую пелену. Весь в предвкушении того сладостного мига, когда его стриженная белобрысая голова встретится с пятнистой сферой, Мельник видел только ее. Все остальное исчезло из поля зрения, смазалось, растворилось. И свои, и чужие игроки выглядели будто силуэты, неровно вырезанные из картона неумелой рукой.

Форвард взвился вверх и что было силы пробил по неожиданно жесткому, почти чугунному ядру мяча. В глазах мгновенно почернело – удар пришелся на лоб и немного в переносицу – и на долю секунды парень потерял зрение. А боль пронзила его, словно электрический разряд. И потому на землю он приземлился ничего не видя и не слыша, разевая в беззвучном крике рот.

И когда одноклубники подняли, вздернули его с газона, он несколько секунд еще не понимал, что произошло. А потом вдруг резко, будто одним махом, включили картинку и звук. И Данила мигом услышал радостный рев трибун, крики партнеров и почувствовал сильные одобрительные хлопки по плечам и спине.

– Молодца, Малой! Как положил, как положил! Словно на бильярде. Эх, голова твоя чугунная! – восторгался Юрка Семин. – Это ж надо, с пятнадцати метров влупить, как ногой. В самую «паутину»!

Мельник помотал головой, прогоняя остаточную дурноту, и огляделся. Игроки ереванской команды понуро брели к центру, а по стадиону катилось восторженное ликование, заставляющее шевелиться, перекатываться живой волной уходящие полого вверх откосы трибун. А на табло единичка сменилась на двойку и диктор торжественно, как на военном параде, затянул: «Мяч…в ворота…команды…„Арарат“…забил…»

В общем, 2−0

И совсем уж аховым стало положение гостей, когда незадолго до перерыва отметился в протоколе матча бразилец Ривелино. Он сначала собрал вокруг себя сразу четверых соперников, потом каким-то мягким, кошачьим переступом – вправо, влево – просочился через их оборонительные порядки, а затем вдруг совершенно неожиданно, на ведении, жахнул своей волшебной левой метров с двадцати пяти. 3−0

Глава 5

1969 год. Июль. Москва

Сидя в ленинской комнате на динамовской базе в Новогорске, Мельник испытывал мучительное чувство дежа вю. Все было почти как в тот, первый раз, когда он умудрился по глупости сцепиться с Яшиным. Тот же портрет лукаво прищурившегося Ильича на стене, тот же накрытый красной скатертью стол, за которым расположились члены комиссии, те же – или почти те же – партнеры по команде. Даже представитель «сильных мира сего» от футбола сегодня снова товарищ Семенов. Дмитрий Петрович.

Другое дело, что содержание нынешнего собрания разительно отличалось от предыдущего. В прошлый раз Данилу распекали за конфликт со Львом Ивановичем и делали особый акцент на том, что, дескать, сопляк ударил заслуженного ветерана. И катилось все к отчислению и дисквалификации, но вдруг вмешался и отстоял дерзкого мальчишку Бесков.

А сейчас?

А сейчас все с точностью до наоборот. В вину Мельнику ставят то, что он полез защищать Яшина, Бесков грозит своему игроку самыми суровыми карами, не горячиться призывает всех Семенов. Да и, если хорошенько подумать, сам Данила уже несколько изменился. Как ни крути, но приобрел кое-какое имя в футбольном мире, сыграл несколько раз за сборную, стал основным игроком «Динамо». Заслуженный мастер спорта, орденоносец…Ничего вроде не забыл? Вообще-то, еще кое-что в загашнике имеется, ну да ладно, не станем вываливать все до донышка сразу, прибережем про запас. На всякий пожарный.

– Все мы, товарищи, виноваты в том, что не разглядели признаки «звездной болезни» у Мельника, – Константин Иванович покаянно ударил себя в грудь. – Я, как старший тренер, в первую очередь должен был обратить на этот позорный факт внимание.

– Позвольте, – удивленно посмотрел на него Семенов. – Но в чем, по-вашему проявляется эта «звездная болезнь»?

– Как же, – горячо воскликнул старший тренер. – Посудите сами. Мельник в последнем матче на первенство страны затеял драку с игроком команды «Арарат». И сделал это на глазах у десятков тысяч болельщиков! В итоге умудрился сломать челюсть сопернику и положил начало массовой драке между футболистами обеих команд. Представляете, даже наш Одуван…простите, Ривелино, поучаствовал. Двоим ереванцам потребовалась медицинская помощь. Как прикажете относиться к выходке Мельника? Ведь он, если разобраться, едва не спровоцировал волнения на стадионе. Хорошо еще, что милиция отработала на все сто и не допустила массового хулиганства. Поэтому, товарищи, я считаю, – Константин Иванович немного помедлил, переглянулся с Голодцом и продолжил, – что на лицо безответственное, наглое поведение распоясавшегося хама, который считает, что ему все позволено!

– Ну, давайте не будем так обострять, – поморщился чиновник. – Да, Мельник безусловно виноват. Но ведь, с другой стороны, он бросился защищать своего товарища по команде. Нашего прославленного ветерана Льва Ивановича Яшина. Кстати, как его самочувствие после операции?

– Динамика положительная, – нехотя буркнул Бесков. – Врачи говорят, что сделали все, что могли. Прогнозов долгосрочных пока не дают. Но кулуарно Зоя Сергеевна мне намекнула, что лучше бы нам подумать всерьез о новом основном голкипере.

– Сама Миронова так сказала? – Семенов недовольно покачал головой. – Значит, плохо дело. Приглядели кого-то?

– Есть кое-какие варианты, – Константин Иванович махнул рукой. – Давайте об этом после поговорим. Когда с нашим «героем» закончим!

Данила поежился. Вот что, спрашивается, он такого сделал Бескову, что тот уже довольно продолжительное время так и норовит его сгнобить?

– Знаете, – медленно сказал чиновник. – С учетом услышанного, я бы вообще задумался о том, чтобы прекратить обсуждение Мельника.

– Может еще один орден ему вручить? – саркастически хмыкнул Бесков. – Валяйте! А завтра он вообще кого-нибудь изувечит. Форменный хулиган! Нет, я решительно умываю руки!

– Так и игрок «Арарата» отнюдь не белый и пушистый зайчик с новогоднего утренника в детском саду, – хладнокровно парировал Дмитрий Петрович. – Врезался в Яшина на полном ходу и даже не попытался избежать этого столкновения. В итоге нанес серьезнейшую травму. И вы сейчас сказали, что из-за нее Лев Иванович может вообще завершить свою карьеру.

М-да, печаль. Если Яшин и правда все, то позиция первого номера «Динамо» провисает. Одна надежда, что сумеет руководство перетянуть в Москву Прохорова или еще кого-нибудь путного. А тот защитник ереванцев – как его? Вазген Айрапетян, кажется – поступил и правда некрасиво. Кто, спрашивается, просил его напрыгивать на голкипера «Динамо» во время того злосчастного углового? Лев Иванович ведь железно первым был на мяче и забрал круглого намертво. А тут этот оглашенный с чумными глазами – сбил вратаря с ног и сам сверху навалился. Да еще и на больную ногу Яшина. Хруст, казалось, был слышен на весь стадион. Равно, как и громкий крик боли Льва Ивановича. Вот после этого Данилу и перемкнуло. Очухался с разбитой рожей, ребята за руки держат, а бармалей разъяренно орет: «Вон с поля!»

– И что вы предлагаете? – голос Семенова отвлек Мельника от нерадостных воспоминаний. – Какое наказание будет справедливым?

– У меня большие сомнения в возможности его исправления, – пожевал губами Бесков. – Все-таки, не первый уже залет. Поэтому…поэтому я предложил бы рассмотреть вариант с передачей дела в суд. За «хулиганку». Ну, или подумать над дисквалификацией и отлучением от футбола.

Занавес, бля!

– Мы с вами местами нынче поменялись, не находите? – неожиданно засмеялся Дмитрий Петрович. – В прошлый раз я практически то же самое предлагал. Помните, что вы мне тогда ответили?

– Виноват, не доглядел, – пробурчал старший тренер, глядя в сторону. – Наверное, вы были тогда правы.

– Но позвольте, – искренне удивился чиновник. – Я помню, как мне тогда расписали многочисленные достоинства этого футболиста. И, надо честно признать, товарищи, они в самом деле оказались именно такими. Я думаю, что никто не будет спорить с тем, что Мельник внес внушительный вклад в вашу победу во время розыгрыша Кубка обладателей Кубков?

– Играла вся команда, – сухо бросил Бесков.

– Разумеется, – согласно качнул головой Семенов. – Наш советский спорт незыблемо стоит на нерушимых принципах коллективизма и взаимовыручки. Еще Владимир Ильич Ленин говорил…

О, началось! Данила стиснул зубы. Сейчас этот партийный деятель присядет на любимого конька всех здешних функционеров и закатит речугу с ритуальными танцами с бубном вокруг высказываний основателя страны Советов. Эх, вот, если бы, имелась возможность перемотать эту пустую болтовню! Нажал бы сейчас клавишу на пульте и сразу переместился на конец выступления. Мечты, мечты.

Бежалось с утра по Петровскому парку замечательно. Данила не торопился. Шлепал себе по аллеям, наматывая километры. Маршрут за то время, что получил квартиру в доме неподалеку, сложился и потому двигался молодой футболист, что называется, на автомате.

Время от времени он обгонял спешащих на работу москвичей, что целеустремленными ручейками спешили в сторону входа в метро. Кое-кто из мужчин узнавал в бегуне форварда «Динамо» и тогда раздавались различные, в зависимости от клубных пристрастий, реплики. Кто-то подбадривал и желал удачи, кто-то насмешливо свистел вслед и выкрикивал обидные ругательства. Но Мельник уже настолько привык к подобным вещам, что пропускал их мимо ушей.

Возле Северной трибуны парень невольно притормозил и перешел на шаг. Показалось, или в небольшой кучке – человек пять или шесть, виднелась до боли знакомая долговязая фигура. Нет, не ошибся, в самом деле, Яшин. Надо же, видать, уже выписали из больницы. Или, что вполне вероятно, зная резкий характер голкипера, сам сбежал. Ну, в смысле, похромал.

Лев Иванович стоял на крыльце, неловко опираясь на костыль. Ага, тот самый, идею которого подкинул местным костоправам Данила. Прижилась новинка, пошла в массы. Может быть, не так быстро, как хотелось бы, но лиха беда начало. Одна штанина брюк вратаря закатана и на ноге виднелся массивный кокон замотанного бинтами гипса.

Мужчины, что стояли возле голкипера на крыльце и на ступеньках пониже, громко разговаривали, буквально засыпая Яшина различными вопросами. Мельник подошел поближе и встал у них за спинами. Лев Иванович заметил одноклубника и едва заметная лукавая усмешка пробежала по губам вратаря.

– А что, ребята, кто за бутылкой побежит? – вдруг громко осведомился динамовский ветеран. – Что-то на сухую разговор не клеится.

«Я, я, я могу!» – загомонили наперебой почитатели таланта прославленного вратаря. Шутка ли, можно тяпнуть с самим Львом Яшиным! Да о таком не стыдно будет и внукам рассказать. И плевать, что на часах восемь, и надо на работу. Что начальник – зверь что ли, неужто не войдет в положение? Это ведь Яшин!

Голкипер обвел всех смеющимися глазами и важно сказал, выдержав практически мхатовскую паузу:

– А за бутылкой побежит… Мельник! – Лев Иванович ткнул пальцем в сторону скромно стоявшего Данилы. – Он ведь у нас самый быстрый!

Пауза.

А затем раздался оглушительный хохот. Оценили, оценили шутку мужички. Вот уже по-приятельски хлопают по плечу форварда, здороваются, трясут руку.

– Да иди сюда, Малой, – призывно замахал ему Яшин. – Чего застыл, как не родной? Иди-иди, не съем. Переговорить надо. Извините, ребята, – вратарь добродушно усмехнулся. – В самом деле с товарищем кое-что обсудить требуется. Но, как-нибудь обязательно посидим, обещаю.

Болельщики понимающе закивали.

– Ладно, что мы, без понятия, что ли? – степенно сказал лысоватый усач в клетчатой рубахе с коротким рукавом. – Не будем людям мешать. Айда, парни. Всего доброго, Лев Иванович. Если понадобится чего, только кликните. А ты, Малой, – повернулся он к Даниле. – Не раскисай, мы все за тебя горой! Молоток, правильно этому носатому врезал!

Мелочь вроде, а на душе потеплело.

– Отойдем в тенек, – предложил Яшин, попрощавшись с неохотно расходившимися поклонниками. – А то вместо этих, не ровен час, еще кто-нибудь подойдет.

Голкипер неуклюже запрыгал по ступенькам.

– Давайте помогу, – спохватился Данила. – Хватайтесь за меня.

– Не привык еще, – зло сплюнул на землю Лев Иванович, цепко ухватив Мельника за плечо. – Но ничего, скоро освою эту палку. Кстати, удобную штуку ты придумал, не чета прежним костылям. О, вон там скамейка свободная, пошли сядем.

– А вы здесь какими судьбами? – поинтересовался Данила, когда они разместились на лавочке, Яшин с облегчением вытянул закованную в гипс ногу и полез в карман за сигаретами.

– Да так, начальство на встречу пригласило, – отмахнулся Лев Иванович. – В ресторан наш, что при стадионе. А я нарочно пораньше приехал, чтобы тебя отловить. Знаю ведь, что ты по утрам бегаешь в парке. Кстати, знаешь, тут ведь в свое время кого только из прославленных наших спортсменов не было: братья Знаменские, Гранаткин, Исакова. Слыхал, поди?

– Не-а, – легкомысленно улыбнулся Мельник. – Я все больше по футболу.

– Вот, бестолочь! – нахмурился Яшин, расстроено качая головой. – Это ж все великие люди были! Знаешь, сколько народу собиралось, чтобы на них посмотреть? А лыжные старты зимой прямо отсюда давали и аж до Белорусского вокзала лыжню торили…Эх, темнота!

– Да ладно, – примирительно сказал Данила. – Лучше бы про Старостиных рассказали. Или, там, про Боброва. Наверняка ведь доводилось на них хаживать? Я-то их игру разве что в записи хроники видел.

– Обойдешься! – отрезал вратарь. Сердито засверкал глазами и яростно затянулся. Помолчал немного. – Вот что за балбес? А, ну тебя! Я, вообще-то, о другом хотел сказать. Знаю про заседание, сообщили уже. Молчи, не перебивай, – Лев Иванович заметил, что Мельник раскрыл рот и властным жестом остановил его. – Что ты все лезешь наперед? Так вот, считаю, что высовываться пока тебе не нужно. Да-да, лучше сейчас переждать, не сверкай глазами. Вот уляжется все, тогда поставим вопрос о том, чтобы изменили решение. И я, как парторг, лично поддержу предложение о пересмотре твоего дела.

– «Дела»! – скривился Данила так, будто проглотил лимон. – Скажете тоже. Подумаешь, с сопляка звание сняли, денег лишили и дисквалификацию впаяли, – юноша саркастически усмехнулся. – Какое же это дело? Так, делишки.

– Обиделся, – понимающе кивнул Лев Иванович. – Сочувствую. Только ты вот над чем подумай, голова садовая, ведь могли и вообще из футбола убрать.

– Ну да, Бес именно это и предлагал, – Мельник недобро улыбнулся. – Пожизненную дисквалификацию. Или суд и срок. На выбор! Такое ощущение, что это не Витька Вотоловский его дочке голову дурил, а я. Странно, что ему в голову до сих пор не пришло меня к стенке прислонить и из пулемета перекрестить.

– Чушь не неси, – Яшин неодобрительно глянул исподлобья. – Иваныч, конечно, мужик сложный, даже спорить на этот счет не стану. Но! Он далеко не идиот. И курицу, что несет золотые яйца, своими руками губить не станет. Ты подумай, ведь своим жестким предложением он у чиновников почву из-под ног вышиб. Те, может, сами хотели подобное двинуть, а тут вдруг Бесков взял, да и начал своего лучшего игрока на помойку выкидывать. Да еще и с огоньком. Для наших деятелей это непонятно. Подвох чуют, а сообразить, в чем именно он заключается, сразу не могут. Вот и осторожничают, паузу брать вынуждены. Им ведь в подобной ситуации посоветоваться с вышестоящими требуется.

– Ерунда какая-то, – насупился Данила. – Извините, Лев Иванович, но правда ведь ерунда. Целую теорию заговора изложили. Не верю я в это.

– Да ради бога, – неожиданно легко согласился вдруг Яшин. – Твое дело. Главное, на мой взгляд, что ты по-прежнему в команде. А что такое три матча? Так, мелочь. Оглянуться не успеешь, как они пройдут.

– Не скажите, – Мельник закусил губу. – Ну ладно с «Нефтчи», там и правда не важно. Но следующие две игры уже в финальной части! А там очки на вес золота будут.

Формула чемпионата СССР в этом году была не такой, как в предыдущем розыгрыше. Двадцать команды на первом этапе разбили на две подгруппы в которых они сыграли между собой два круга. А в заключительную часть выходило уже по семь коллективов с наилучшими показателями. Да еще и с очками, набранными в очных встречах с другими финалистами. На данную минуту динамовцы занимали в первой группе класса «А» – высшей лиги чемпионата страны – второе место. Уступали лишь киевским одноклубникам. И набрали восемнадцать очков в зачет финала. Для сравнения, «Динамо» из столицы УССР имело всего на один балл больше. В принципе, неплохо. Во второй группе у лидера – набравшего ход московского «Спартака» – числилось двадцать баллов.

– А кто в первых двух турах с нами играет? – поинтересовался Лев Иванович.

– Да черт его знает, – пожал плечами Мельник. – Жеребьевка после матча с «Нефтчи». Но вы же понимаете, там раздаривать очки никому нельзя, поправить положение потом не удастся.

– Это понятно, – рассеянно кивнул Яшин, крепко над чем-то задумавшись. – Знаешь, я попробую замолвить за тебя словечко перед Дерюгиным, – решил, наконец, вратарь. – Но, сам понимаешь, обещать ничего не могу.

– Лев Иванович, – медленно проговорил Данила, – а может быть для всех будет лучше, если я просто-напросто уйду в другой клуб? Вон, Бес на предсезонке, Вадика Иванова задергал и в глубокий запас задвинул, а после и вовсе из команды отчислил. И после этого его «Спартак» с превеликим удовольствием подхватил и сейчас парень в полном порядке у них в основе. Играет – залюбуешься.

– Дурак! – рассердился Яшин. – Как ты можешь сравнивать? Там совсем другие причины имелись. Не могу, конечно, тебе приказать, но по-дружески советую: терпи! Стисни зубы и терпи. Думаешь, тебя одного так разносят? Как бы не так. В свое время Стрельца тоже прессанули будь здоров. И звание заслуженного мастера спорта сняли, и зарплату урезали, и дисквалификацию впаяли.

– Это когда такое было? – удивился Мельник. – Не припомню что-то.

– Давно, – вздохнул Лев Иванович. – Еще до того, как он в тюрьму попал. Но ведь не сломался Бэби[1], играл на зубах так, что в самом ближайшем времени все вернули, как было.

– А из-за чего с ним так сурово?

– Да Стрелец козлу одному вмазал, что Вальке Иванову чуть ногу не сломал. Видишь, – засмеялся голкипер, – почти как у тебя. Ты за меня вступился, Эдик – за друга.

– Пустяки, – смутился Данила. – Там все ребята этого придурка порвать на британский флаг хотели.

– Как ты сказал, – заинтересовался Яшин. – На британский флаг? Забавное выражение, никогда не слышал. – Он отбросил в сторону окурок, обжегший ему пальцы, и потянулся за новой сигаретой. – Спасибо тебе, Малой. Но, видишь, похоже отыгрался вчистую, – Лев Иванович с тоской посмотрел на травмированную ногу. – Врачи подбадривают, но я ж не пацан, понимаю все. По-другому хотел закончить, но, видать, не судьба.

– Не нагоняйте жути, – неловко улыбнулся Мельник. – Сыграем еще вместе.

– Не фальшивь, – строго взглянул на него Лев Иванович. – Я не девочка-институтка, в обморок не упаду. И утешать меня не нужно. Повидал, слава богу, на своем веку. Даже, вон, напоследок Кубок европейский взял. Так что, – прославленный вратарь вдруг взъерошил Даниле волосы, – все в порядке, Малой. А ты, паря, думай. Крепко думай. Ладно, пойду я, ищут уже, похоже, – он потянулся за костылем. – Бывай!

– И вам не хворать, – поднялся на ноги Данила. – Обещаю, подумаю!

[1] Бэби – прозвище Эдуарда Стрельцова в начале его футбольной карьеры

Глава 6

1969 год. Июль. Москва

– Может, все-таки выпьешь? – Рафаил Моисеевич Фельдштейн, знаменитый на весь футбольный Союз администратор киевского «Динамо», которого за глаза частенько звали просто Рафа, взял в руки бутылку. – Отличный коньяк, рекомендую!

– Нет, спасибо, – накрыл свой бокал ладонью Данила. – Не употребляю.

– Давно? – недоверчиво хмыкнул Фельдштейн. – Я другое про тебя слышал.

– И что же? – набычился Мельник. – Да вы говорите, не стесняйтесь!

– Ладно, брось, не заводись, – собеседник примирительно улыбнулся. – Мало ли, что люди болтают? Сам, поди, не хуже меня знаешь, как слухи рождаются. Ты себе «Боржоми» налил, а кто-нибудь после клянется и божится, что лично видел, как известный футболист водку гранеными стаканами глушил.

– Ага, – согласно кивнул Данила, оттаивая. – Как в том анекдоте: «Верно ли, что Рабинович выиграл „Волгу“ в лотерею? – Все верно. Только не Рабинович, а Иванов. И не „Волгу“, а сто рублей. И не в лотерею, а в карты. И не выиграл, а проиграл».

– Точно, – негромко засмеялся Рафа. – Очень точно. Молодец, с чувством юмора у тебя, как я погляжу, все в порядке. А вот скажи, – администратор посерьезнел. – Как обстоят дела с головой? Вообще, так сказать.

– Чего? – искренне удивился Мельник. – Причем здесь моя голова?

– В самом деле не понимаешь? – Фельдштейн лихо опрокинул свою рюмку и тыкнул вилкой в тарелку, ловко насаживая на зубчики ломтик сыра. – Я вот наблюдаю за тобой со стороны и никак в толк не могу взять – ты по жизни такой дурак или просто очень ловко прикидываешься?

– Конечно…дурак, – хладнокровно ответил Данила, отпиливая ножом кусочек отбивной. Нарочито медленно, так, чтобы позлить своего собеседника. – Даже не сомневайтесь.

Посланник киевлян с интересом посмотрел на него, ожидая продолжения. Но Мельник спокойно отправил в рот нежнейшую свинину и принялся активно работать челюстями.

– Интересный ты парень, – задумчиво сказал Рафа. – Ладно, будь по-твоему, давай начистоту. Без всех этих кружев и политесов. Мы с тобой в прошлом сезоне, помнится, уже говорили на эту тему, но за это время уже столь воды утекло, что мама не горюй. Поэтому, не грех и повторить. В общем, Дед хотел бы предложить тебе перейти в Киев[1]. Естественно, ты уже далеко не прежний зеленый пацан с искоркой таланта, так что в общаге с молодыми ютиться не будешь – это я тебе твердо гарантирую. У тебя ведь в Москве однокомнатная, верно? А мы для начала выделим «двушку» в «динамовском» доме на Героев революции. Это неподалеку от Крещатика. Замечательное место, я сам в том же доме обитаю. Что еще? Машину по итогам сезона купишь. Сам выберешь, «волгу» или «москвича». Деньгами, само собой не обидим. Опять же, накинем звездочку на погоны, так еще и за звание будешь получать доплаты. А помимо этого премиальные, то да се… Чего кривишься? Или мало? Так ты свои условия назови, порешаем вопросы, сделаем все в лучшем виде – возможности для этого имеются.

– Да ерунда все это, – устало вздохнул Данила. Положил вилку с ножом на опустевшую тарелку и медленно отодвинул в сторону. Мгновенно возникший у стола официант мягко подхватил ее и испарился, точно привидение. – Квартиры, деньги, автомобили…Нет, конечно, очень здорово, что не придется беспокоиться о материальной стороне. Даже спорить не стану. Но тут ведь какое дело – мне играть охота.

– Если ты о дисквалификации, так это вообще пустяк, – доверительно наклонился к Мельнику Фельдштейн. – Один звонок товарища Щербицкого и тебе ее мигом отменят. Да и удостоверение заслуженного мастера спорта обратно на полусогнутых принесут, – мужчина пренебрежительно ухмыльнулся.

– Опять мы не о том, – поморщился Данила. – Вы еще мне индульгенцию предложите на кулачные бои без правил с защитниками других клубов. Или девок жопастых и сисястых целый табун. Мы ведь про футбол говорим. Смотрите, у вас в команде в линии атаки полным полно известных игроков. Почти все в сборную постоянно вызываются. Я не очень понимаю, где там среди них мое место. А сидеть на скамейке и протирать ее задницей совершенно безынтересно.

– Так кто ж против? – экспрессивно всплеснул руками Рафаил Моисеевич. – Дед мне открытым текстом сказал, что планирует выстроить игру в нападении вокруг вашей связки с Бышовцем. Так прямо и заявил. И для сборной команды вы при таком раскладе будете просто незаменимы. А ведь чемпионат мира не за горами. Кстати, еще один немаловажный момент. Мы ведь в этом году опять в Кубке чемпионов стартуем. Неужели не хочется проверить себя на более высоком уровне в Европе?

– Сильный довод, – признал Мельник. – Очень сильный. Нам-то снова лишь Кубок кубков предстоит.

– Ну вот, видишь, – обрадовался Фельдштейн. – Так зачем тебе этот год попусту терять?

– Не знаю, не знаю, – покачал головой Данила. – Подумать нужно.

– Так я тебе не тороплю, – Рафа промокнул губы салфеткой. – Время есть. Но и затягивать не стоит. Старт финального турнира через десять дней, так что послезавтра хотелось бы услышать твой окончательный ответ. Чтобы бумажки оформить, то – се. Только, большая просьба, не болтать о нашем с тобой разговоре направо и налево. Договорились?

– Договорились.

Мельник пожал протянутую администратором киевлян ладонь. Подумать на самом деле следовало.

Федерация футбола СССР как-то слишком быстро отреагировала на проведенное в «Динамо» собрание. Уже на следующий день там прошло заседание, по итогам которого Даниле впаяли три матча дисквалификации и сняли недавно полученное звание ЗМС. А Бесков ко всему прочему еще и перевел форварда в разряд «пятизвездных». Причем,сроком на три месяца! Ага, была в клубе такая практика: проштрафившийся игрок – пьянка, курение, прогул и т.п. – получал за каждый свой «подвиг» виртуальную «звездочку». И, как только их количество достигало пяти, в бухгалтерии напротив фамилии «героя» появлялась соответствующая отметка, и за премиальными нарушителю можно было не приходить.

В принципе, денег Мельнику хватало. По кабакам особо не шлялся, на баб не тратился, в карты не играл, семьей и детьми не обзавелся. Но тут, что называется, дело принципа. Какого, спрашивается, черта с ним так жестоко обошлись? По-хорошему, ереванца надо было прессовать, все же не безвестного Васю Пупкина из первенства водокачки поломал, а всемирно известного и прославленного вратаря. Единственного в мире, на минуточку, голкипера – обладателя Золотого мяча! Но Федерация ограничилась пятиматчевой дисквалификацией. Всего лишь!

Нет, так-то Данила уже уяснил, что здесь с грубиянами-костоломами обходились довольно мягко, новостью данное обстоятельство для него не явилось. Но ведь речь шла о самом Яшине⁈ Да на месте Бескова и кураторов с Лубянки и Петровки Мельник точно добился бы для Айрапетяна пожизненного отлучения от футбола. Таких к игре нельзя было подпускать и на пушечный выстрел! Не иначе, вмешалась политика и неизвестные футболисту подводные камни. Навроде того же «телефонного права» товарища Щербицкого. В этом смысле южные руководители, пожалуй, могли дать фору лидеру советской Украины. Знал Мельник о всплывших в девяностые многочисленных разоблачениях в среднеазиатских республиках и Закавказье. А фамилии героических следователей Гдляна и Иванова, помнится, одно время не сходили со страниц журналов и газет, а по телевизору то и дело крутили ролики со сценами очередного изъятия ворованных ценностей. Количество денег и золотых украшений впечатляло. Правда, потом все как-то сошло на нет, а в отношении правдоискателей даже возбудили уголовное дело. Но это уже совсем другая история.