Текст книги "Стажер-хранитель Тенебриума (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Стадников

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 15 страниц)

Повозка катилась по ухабистой дороге, издавая скрип на каждом каменистом выступе. Люмьер, сидя на облучке, крепко сжимал поводья, его взгляд то и дело метался между тропой и острыми линиями скал. Иногда он замирал, прислушиваясь – шорох камней, упавший камешек, слабый раскат ветра, скрывающий что-то более угрожающее. Люмьер с усилием подавлял в себе тревогу, но это плохо удавалось: он был словно струна, натянутая до предела.

В кузове повозки сидел Эш. Он молчал, пристально наблюдая за окружающим миром. В его глазах читалась напряжённость, скрытая за привычной маской лёгкого равнодушия. Ветер развевал его волосы, и он будто впитывал холодный воздух, позволив мыслям унестись далеко от дороги. Но что-то в его прямой осанке и остекленевшем взгляде выдавали: он начеку.

Лиа и Юфке всё ещё оставались без сознания. Цвет их лиц стал немного ярче благодаря зельям, которые использовали для лечения, но состояние Юфке внушало беспокойство. Его рана потемнела, распространяя под кожей пугающую тень, которая, казалось, пульсировала отравленным дыханием. Даже на расстоянии чувствовалась чуждая энергия, обволакивающая раненого – тяжёлая, давящая, угрожающая. Люмьер краем глаза бросал взгляды на моряка, но старался не смотреть слишком долго, будто боялся, что пристальное внимание лишь усилит тревогу.

Когда дорога выровнялась, их взглядам открылся храм. Сначала он казался далёкой, неясной тенью на фоне гор – как мираж, созданный игрой света и воздуха. Но по мере приближения очертания становились всё более чёткими. Массивные стены, вырубленные из серого камня, возвышались над скалистым холмом. Башни, тянущиеся к облакам, завершались сияющими золотыми куполами, которые отражали бледный свет пасмурного неба. Гладкие поверхности стен искрились отблесками магической энергии, будто сам храм был живым, охраняющим свою тайну.

Перед храмом раскинулся военный лагерь. Ровные ряды палаток, укреплённые баррикады из грубо обтёсанного дерева, повсюду разбросанные ящики с оружием. Здесь кипела жизнь, но она была полна напряжённости: солдаты сновали туда-сюда, большинство из них держали оружие наготове. Баррикады носили следы битвы – глубокие царапины от когтей, обугленные доски, из которых всё ещё слегка тянулся запах гари. Чуть в стороне от основного лагеря стояла туманная дымка, где среди металлических обломков можно было различить останки какой-то разрушенной конструкции.

Повозка замедлилась у главного входа в лагерь, где их встретили двое стражников. Один из них поднял руку, требуя остановиться, а другой шагнул вперёд, с явным намерением заглянуть внутрь.

– Стойте! – резко выкрикнул первый, выставив ладонь перед собой. – Кто такие и зачем прибыли сюда?

Люмьер судорожно сглотнул, прежде чем ответить. Его голос прозвучал немного хрипло, но достаточно громко, чтобы его услышали.

– Мы… путники. Эти люди, – он махнул рукой в сторону повозки, где лежали Лиа и Юфке, – ранены. Им нужна помощь. Пожалуйста, пропустите нас.

Второй стражник, скрипя бронёй, шагнул ближе и внимательно осмотрел пассажиров. Его взгляд задержался на девушке, её слабом дыхании, бледном лице и… теле. Затем он медленно поднял глаза, встретившись с Эшем. Солдат слегка напрягся, его руки чуть вздрогнули, когда он внезапно отвёл взгляд, словно заметил в лице Эша что-то, от чего почувствовал себя неловко.

– Вы вообще в курсе, что это не ночлежка? – буркнул стражник, приподнимая бровь. – Здесь военный объект, а не госпиталь для бродяг.

Взгляд Эша стал холодным и пристальным, как у хищника, примеривающегося к своей жертве. Лениво облокотившись о край повозки, он собирался что-то ответить, но его опередил звонкий голос со стороны лагеря:

– Эй! – раздался уверенный окрик. – Это, в первую очередь, священное место, где рады каждому.

На площадку вышла девушка, и её появление мгновенно привлекло внимание. Она не была похожа на обычную послушницу. Её одеяние – чёрное, с изящными золотыми узорами – больше походило на церемониальное, предназначенное для торжественных обрядов. Узоры поблёскивали в слабых лучах солнца, будто оживали при каждом её шаге.

Короткие чёрные волосы развевались на ветру, подчёркивая остроту её черт. Но настоящим центром притяжения были её глаза: золотистые, сверкающие, как два солнечных диска, они излучали такую силу и уверенность, что даже самый стойкий собеседник, вероятно, задумался бы, стоит ли вступать с ней в спор. Она двигалась с грацией, которая одновременно выдавала дисциплину и природную свободу, как будто эта бурная местность была её домом, а не чужим и суровым пейзажем.

– Не встревай, послушница, – скрипнул зубами первый стражник, пытаясь вернуть себе власть в разговоре. – Храм передан под управление армии южного региона, а значит, мы решаем, кому здесь рады.

Она не замедлила шага, приближаясь к повозке, а её движения были полны такого спокойствия и уверенности, что стражник, казалось, почувствовал себя неуютно. Её взгляд задержался на нём чуть дольше, чем это было необходимо, и в этом взгляде читалась привычная твёрдость того, кто знает, как поставить оппонента на место, даже не повышая голос.

– Этим путникам нужна помощь, – сказала она, её голос звучал мягко, но с едва уловимой ноткой строгости. – Они ранены и изнемождены. Храм всегда помогал тем, кто в этом нуждается.

Стражник отвернулся, его плечи напряглись. На какое-то мгновение казалось, что он собирается возразить, но затем его взгляд упал на бессознательное тело Юфке, и что-то в его выражении смягчилось. Или, возможно, сдалось.

– Командир Тордок сделает меня раненым и изнемождённым, если я не буду следовать приказу, – пробормотал он, словно оправдываясь перед самим собой. Но его голос звучал неуверенно, и он продолжал переводить взгляд с повозки на девушку, будто надеясь, что ситуация разрешится сама собой.

Девушка остановилась прямо перед ним, выдержав короткую паузу. Её взгляд был спокойным, но острым, а губы слегка изогнулись в лёгкой улыбке.

– Думаешь, Тордок будет больше рад узнать, что его подчинённые по ночам вывозят казённое имущество из лагеря? – тихо, но с игривой ноткой сказала она, наклоняя голову чуть в сторону.

Эти слова заставили стражника побледнеть. Он обменялся встревоженным взглядом со своим напарником, и тот выглядел не менее ошарашенным. Рука первого стражника замерла на рукояти меча, но он не решился среагировать.

– Л-Ладно, – прорычал он, отступая на шаг. – Но если будут спрашивать, я скажу, что это была твоя идея.

Не дожидаясь ответа, он махнул рукой, разрешая группе проехать.

Люмьер, сидящий за поводьями, быстро кивнул девушке, как бы благодаря её за вмешательство, хотя явно не знал, как реагировать на происходящее. Девушка чуть улыбнулась и медленно отошла в сторону, давая повозке возможность продолжить путь через ворота.

Стражники, оставшиеся позади, проводили взглядом повозку, а затем с явным раздражением посмотрели на девушку.

– Играешь с огнём, послушница, – процедил один из них тихо, его голос звучал злобно и угрожающе.

Она словно не заметила его слов. Её движения оставались лёгкими, безмятежными, как у человека, который привык быть в своей стихии. Подняв руку, она послала им воздушный поцелуй, изящным жестом развернувшись к лагерю. Её чёрное с золотом одеяние мелькнуло на фоне баррикад, прежде чем она скрылась за палатками, оставив после себя ощущение, что эта сцена развивалась ровно так, как она и планировала.

Я не мог сдержать улыбки, наблюдая за происходящим. Девушка оказалась поистине умелым игроком в своих маленьких интригах. На первый взгляд – беззаботная, грациозная, но в её словах и действиях скрывалась острая точность. Она знала, как ударить там, где больнее всего.

– Послушники Ерифея все такие дерзкие? – спросил я с лёгким смешком, добавляя в голос толику весёлого сарказма. Я был уверен, что Архив оценит это зрелище по-своему.

Лакрима, парящая рядом со мной, моргнула, будто размышляя.

– Такое поведение не должно быть характерным для последователей Господина, – ответил он своим ровным, бесстрастным голосом. Но в интонации я уловил тень неодобрительного любопытства. – Однако, нужно признать, это… эффективно.

– Нарушать правила иногда бывает полезным, – усмехнулся я, глядя на экран и бросив эту мысль скорее в пространство, чем в сторону Архива.

ИИ не ответил, но лёгкое свечение лакримы стало ярче на мгновение, словно он обдумывал увиденное. Его молчание выдавало, что ситуация заинтересовала его больше, чем он хотел показать.

Тем временем группа продолжала движение. Лагерь занимал всю площадку перед храмом, и чем ближе они подходили, тем больше деталей открывалось.

Ряды палаток вдоль восточной стороны выглядели как-то небрежно, словно их возводили в спешке. Из некоторых клубился густой дым – солдаты, похоже, согревались у костров или готовили еду. Оружие лежало у каждой палатки в небрежной куче: мечи, копья, арбалеты и даже магические посохи. Всё это напоминало о постоянной готовности, но в то же время выдавалось чувство усталости и упадка.

Солдаты бродили по лагерю – некоторые с оружием, другие без него. Кто-то выглядел откровенно измотанным: лица серые, глаза пустые, движения замедленные. Но даже среди них были те, чьи взгляды излучали решимость, пусть и смешанную с тревогой.

На краю лагеря раненых лечили прямо на земле, под грубо натянутыми пологами. Женщина-солдат с перевязанной рукой стиснула зубы, пока медик осторожно закреплял бинты. На её лице застыла смесь боли и стойкости, но её глаза – яркие, напряжённые – говорили о том, что она выдержит.

В воздухе витала напряжённость. Ощущение надвигающегося шторма, который все чувствовали, но не могли объяснить.

Позади лагеря, где лежали обломки, наконец рассеялась дымка. Там стояли двое мужчин, которые разгорячённо спорили. Их голоса перекрывали общий шум.

Первый из них, облачённый в алую рясу с чёрными полосами, сразу привлекал внимание своей осанкой. Его голос был громким, уверенным и обличающим. Ряса выглядела необычно: плотная ткань, будто пронизанная нитями магии, слегка светилась.

– Вы что, совсем спятили⁈ – его крик прогремел над лагерем, заставив обернуться нескольких солдат. – Эта пушка едва не разнесла лагерь на куски! Вы хоть понимаете, что произойдёт, если она взорвётся на стенах храма? Вы рискуете уничтожить всё!

Ему противостоял мужчина в пыльных доспехах, с густой бородой, которая скрывала половину лица. Его голос звучал тише, но его хриплый тон был наполнен раздражением и сталью. Он держал шлем в одной руке, а другой жестикулировал, словно пытаясь объяснить очевидное.

– И что ты предлагаешь? – огрызнулся он. – Сидеть сложа руки и ждать, пока эти твари прорвутся к нам? Без пушки мы даже не продержимся неделю. Ты думаешь, что твои молитвы и магия смогут остановить орду монстров из этих проклятых гор⁈

Позади него стоял молодой солдат с бледным лицом. Он нервно теребил рукоять меча, его взгляд метался между спорящими мужчинами, словно он боялся, что в любой момент ему придётся вмешаться.

Проповедник, не обращая на него внимания, шагнул вперёд, его глаза сверкали.

– Узел храма – это не просто источник энергии для ваших орудий! – прогремел он, обращаясь к бородатому военному. – Это основа равновесия, основа защиты всего этого мира. Если вы повредите узел своими экспериментами, нам не нужно будет ждать нападения монстров. Мы сами уничтожим себя!

В его голосе звучала не просто ярость, но и что-то похожее на отчаяние.

Группа, продолжая двигаться, заметно сбавила скорость. Повозка остановилась неподалёку от центра лагеря, прямо в пределах слышимости.

Эш, сидя на краю повозки, скрестил руки на груди и внимательно смотрел на спорящих мужчин. Его лицо было непроницаемым, но я знал, что он уже оценивал каждого из них.

– Если вы продолжите возиться с этой штуковиной, храм просто рухнет! – выкрикнул проповедник. Его лицо покраснело от ярости, голос звучал надтреснуто, но с неподдельной страстью.

– Рухнет не храм, а мы, если на нас снова нападут! – огрызнулся бородач, не менее громко. Он махнул рукой в сторону повреждённых баррикад, где всё ещё виднелись следы когтей и ожогов. – Хотите размахивать молитвами перед этими тварями? Удачи! А мы будем сражаться!

Эш отвёл взгляд. Эти разговоры, наполненные конфликтом и взаимными обвинениями, его, похоже, резко перестали интересовать. Не дожидаясь развязки спора, он ловко спрыгнул с повозки.

– Сможешь её поднять? – спросил он у Люмьера, кивнув на Лию.

Люмьер, уже несколько минут тревожно поглядывающий на раненую, выдавил:

– Д-д… да. Думаю, смогу.

Его тон был неуверенным, но он тут же потянулся к девушке. Застенчивость читалась в каждом его движении.

– Постарайся хотя бы не уронить, – добавил Эш, усмехнувшись, но его голос прозвучал мягче, чем обычно.

Люмьер взял Лию на руки, но стоило ему сделать шаг, как он слегка покачнулся, отчего только крепче стиснул зубы, явно стараясь скрыть свои усилия.

Тем временем, из-за их спин появилась та самая девушка, послушница, что помогла им пройти через ворота. Она двигалась бесшумно, словно тень, но её присутствие сразу заставило обратить на себя внимание.

– Вашим друзьям нужна помощь, – её голос звучал мягко, но в нём была такая уверенность, что оспаривать её слова просто не имело смысла. Она сложила руки перед собой, затем указала в сторону храма. – Я проведу вас в лазарет.

Эш молча кивнул. Люмьер, чуть заметно выдохнув, следовал за ним.

Послушница шла впереди группы с уверенной грацией, Её шаги по каменной лестнице звучали едва уловимо. Эш и Люмьер двигались следом, осторожно неся своих товарищей.

Люмьер, прижимая Лию, покачивался под её весом. Он то и дело бормотал себе под нос: «Простите-простите…», словно извиняясь за каждую неловкость, но продолжал упорно идти вперёд. Его лицо приобрело сосредоточенное, почти страдальческое выражение, но он старался держаться.

– Не суетись, – бросил Эш через плечо, даже не оборачиваясь. – Она же не такая тяжёлая.

Люмьер, кривясь от напряжения, пробормотал:

– Ох, ну… конечно. Просто я… не совсем силён в этом… физическом… переносе людей.

Стоило ему закончить фразу, как он оступился на одном из камней и чуть не упал.

– Простите! Простите, Лия! – воскликнул он, пытаясь удержать равновесие и выглядел при этом так, будто готов был провалиться сквозь землю от стыда.

Эш, сощурив глаза, бросил короткий взгляд через плечо.

– Не думаю, что она сейчас услышит твои извинения, – заметил он с лёгким волнением в голосе.

Послушница обернулась, и на её лице появилась мягкая, дружелюбная улыбка.

– Не переживайте, – сказала она ободряющим тоном, как будто её не смущала неловкость Люмьера. – В лазарете ваши друзья будут в безопасности. Здесь лучшие лекари, а храм – место, которое само по себе помогает восстановлению.

Эш и Люмьер коротко переглянулись.

– Спасибо, – коротко ответил аватар, стараясь говорить ровно, но в его голосе чувствовалось напряжение. Он явно держал в себе беспокойство за товарищей.

Люмьер тем временем делал всё, чтобы сохранить видимость спокойствия, хотя его руки дрожали от напряжения. Он слишком явно пытался справляться с весом Лии, что выглядело скорее жалко, чем героически.

– Я… надеюсь, что в лазарете будет достаточно света, – пробормотал он, будто разговаривая сам с собой. – Света всегда мало в таких местах. Тепло – оно ведь важно, особенно для душевного восстановления. Я думаю, так…

– Просто не урони её, – бросил Эш, не оборачиваясь.

Тишина сопровождала их весь путь. Только звук шагов и ровное, спокойное дыхание послушницы слегка разбавляли напряжение момента. Казалось, храм с каждой ступенью становился ближе, а его присутствие – ощутимее.

Когда они зашли в центральный вход, Люмьер, уже почти выбившийся из сил, пробормотал:

– Здесь правда… уютно.

Перед их взором раскрылся центральный зал храма. Это место, казалось, дышало своей историей. Массивные своды, уходящие ввысь, словно пытались обнять небо. Воздух, наполненный древностью, был плотным, но не давящим, а скорее умиротворяющим. Высокие колонны, украшенные замысловатыми узорами, тянулись вверх, где терялись в мягком золотистом свете магических ламп, будто сами стены отдавали свет. На стенах переливались символы, тихо мерцая, как живое дыхание этого места.

В центре зала возвышался алтарь. Он напоминал древнее дерево: его ветви и корни были изящно переплетены, уходя вглубь мраморного пола. Скрытый внутри мягкий свет излучал ощущение чего-то живого, чего-то, что наблюдало за каждым шагом в этом священном месте.

Люмьер замедлил шаг, его глаза широко раскрылись от удивления.

– Это… невероятно, – прошептал он, словно боясь нарушить тишину. – Здесь всё будто дышит. Колонны, стены, этот алтарь. Каждая линия, каждая деталь…

– Не отставай, – отрезал Эш, не оборачиваясь, его шаги оставались ровными и уверенными.

Люмьер вздрогнул, покраснел и поспешил догнать остальных, стараясь держать Лию как можно аккуратнее.

– Простите, просто… я не мог не заметить. Это ведь настоящий шедевр! – сказал он уже вполголоса, стараясь не привлекать внимания послушницы. – Вот бы мне немного больше времени, чтобы всё запомнить. Нарисовать… хотя бы один эскиз.

Эш мельком взглянул на него и усмехнулся:

– Ты хочешь начать рисовать прямо сейчас?

– Нет-нет! Что вы, я бы никогда! Ну… то есть, не сейчас, конечно. Это было бы крайне непрофессионально. Но если мы тут задержимся…

Послушница, шагавшая впереди, обернулась, её улыбка была лёгкой, но доброжелательной.

– Вы художник?

– Ну… да. Ну, то есть… я пытаюсь, – пробормотал Люмьер, глядя в пол. Его лицо стало красным, а голос звучал неловко. – Я… не уверен, что это можно назвать настоящим искусством. Но иногда я рисую. Для себя.

– Вы удивительно наблюдательны, – отметила девушка, её взгляд стал мягче, но в нём сквозило искреннее любопытство. – Многие не замечают того, что их окружает, даже находясь в таком месте.

Люмьер поднял глаза и немного растерянно улыбнулся:

– Спасибо, это… это приятно слышать.

Эш ничего не сказал, но краем глаза заметил, как Люмьер быстро проникся доверием к девушке. Послушница между тем вновь повернулась вперёд, направляя их в сторону одного из коридоров.

– Лазарет находится в западной части храма, – сказала она, её голос был тихим, но в нём читалась уверенность.

Коридор вывел их в просторное помещение с низкими сводами, мягко освещённое золотистым светом. В воздухе витали ароматы трав и масел, смешанные с легким запахом свежих бинтов. Едва слышный шёпот мантр доносился из соседнего зала, добавляя пространству ещё больше умиротворения.

Стены украшали металлические таблички с выгравированными древними символами, которые излучали слабое, но постоянное свечение. Ритуальные заклинания защиты – это было очевидно даже для тех, кто мало разбирался в магии.

Лазарет был организован чётко и аккуратно. Ряды кроватей, на которых лежали пациенты, располагались вдоль стен. У дальней стены, возле длинного стола, трое лекарей – двое мужчин и женщина – склонились над множеством бутылочек, кристаллов и пучков трав. Они переговаривались тихо, слаженно, почти не замечая новых гостей.

– Положите их сюда, – мягко сказала послушница, указывая на две пустые кровати.

Эш подошёл к одной из кроватей и аккуратно опустил Юфке, его движения были точными, как у человека, привыкшего к тяжёлой работе. Люмьер, напротив, долго возился с Лией, и в какой-то момент чуть не споткнулся о край кровати, но всё же умудрился уложить её, хотя и с явной неловкостью.

– Простите! Простите, – быстро пробормотал он, отступая назад и вытирая лоб рукавом. Его лицо пылало от напряжения.

– Всё в порядке, – успокаивающе сказала послушница, слегка кивнув ему.

Лекари сразу же приступили к осмотру. Один из них, худощавый мужчина с острым взглядом за круглыми очками, подошёл к Лие. Осторожно приподняв её голову, он приложил два пальца к её виску. Кончики пальцев засветились мягким, светло-зелёным свечением, проникающим в её кожу. Он нахмурился, его взгляд стал рассеянным, будто он смотрел не на девушку, а куда-то за её пределы, в невидимые сети её состояния.

Рядом женщина-лекарь уже осматривала Юфке, снимая бинты с предельной осторожностью. Её тонкие пальцы ловко работали, избегая причинить лишнюю боль.

– Вы пришли из чащи Мотапу? – не отрываясь от Лии, спросил мужчина спокойным, ровным голосом.

– Да, – коротко ответил Эш, стоя неподвижно и наблюдая за их действиями.

Лекарь убрал руку от виска девушки, моргнул и тут же принялся рыться среди склянок и пучков трав, которые лежали на массивном деревянном столе.

– Удивительно, что вы выбрались оттуда живыми, – пробормотал он, вынимая небольшую бутылочку с густой зелёной жидкостью. Его слова прозвучали скорее как констатация факта, чем как похвала. Он подошёл к Юфке, приподнял его руку и склонился над загноившейся раной. После нескольких секунд осмотра он выпрямился, аккуратно прикасаясь к шее парня. – У них сонный паралич, – продолжил лекарь, обращаясь к группе. – Состояние временное, но не опасное. Это след воздействия ядовитой эссенции плюща. В крови оседает слабый нейротоксин, который вводит организм в искусственное состояние сна.

– Это излечимо? – спокойно спросил Эш, хотя стоящий рядом Люмьер не мог скрыть напряжённости.

– Да. – Лекарь поднял взгляд, мельком посмотрев на аватара, и продолжил: – Мы дадим им подходящее зелье, очистим кровь. Рану парня обработаем и зашьём. День или два – и они будут как новые.

Люмьер, явно пытаясь разрядить обстановку, быстро вставил:

– Вот и хорошо. А то я уже думал…

Но он не успел договорить, его голос затих под взглядом Эша.

– Благодарю, – произнёс аватар, кивнув врачу. Его тон был ровным, почти бесстрастным, но в глазах читалось облегчение. Затем он повернулся к послушнице, которая всё это время стояла чуть в стороне, наблюдая за происходящим. – И вас тоже. Без вашей помощи мы бы здесь не оказались.

Девушка ответила мягкой улыбкой, чуть склонив голову:

– Вы бы справились и без меня, – её голос звучал спокойно, но искренне. – Но мне приятно быть полезной.

На мгновение между ними воцарилось молчание. Люмьер, стоящий чуть позади, кашлянул, привлекая внимание. Он сделал полшага вперёд, глядя на девушку с лёгкой робостью.

– Позвольте… позвольте узнать ваше имя, – выдавил он, покраснев до самых ушей.

Девушка с лёгкой грацией сделала небольшой поклон, её движения были плавными, почти хореографичными.

– Моё имя Вега. Приятно познакомиться, – ответила она, снова улыбнувшись.

Люмьер застыл, будто его кто-то заколдовал. Её имя прозвучало для него как нечто невероятно важное. Он на мгновение отвёл взгляд, словно собирался что-то сказать, но лишь пробормотал:

– Вега… красивое имя.

Её губы тронула лёгкая, едва заметная улыбка, но в глазах промелькнул блеск – тонкая игра или кокетство, спрятанное за маской дружелюбия.

– Спасибо, – мягко ответила она, её голос прозвучал почти музыкально. Её взгляд снова остановился на Люмьере. – А как зовут вас?

– О… я… Люмьер. Просто Люмьер, – поспешно выдал он, затем тут же добавил: – То есть, нет, я не «просто». Я… ну, художник Люмьер.

Его слова звучали настолько неуверенно, что даже самому себе он, похоже, не поверил.

Эш тяжело выдохнул, глядя на своего спутника.

– Мы поняли, – перебил он, бросив на Люмьера многозначительный взгляд, который говорил: «Прекрати уже выставлять себя дураком». Затем он снова повернулся к Веге: – Ещё раз спасибо за помощь. Если больше ничего не требуется, мы, наверное, должны уйти.

Вега слегка приподняла бровь, её улыбка углубилась, а взгляд смягчился, словно она действительно восхищалась их усилиями.

– Вы, должно быть, устали, – сказала она тоном, в котором слышалась лёгкая нотка уважения. – Путь через чащу, да ещё с раненными… Это настоящий подвиг.

– Ну, – начал Эш, слегка усмехнувшись, – скажем так, мы справились.

Вега не стала развивать эту тему, но её взгляд снова ненадолго задержался на Эше, прежде чем она продолжила:

– Лазарет – спокойное место. Здесь ваши друзья под защитой. Если хотите, я могу показать вам комнаты для отдыха. У нас есть помещения для гостей.

Эш на мгновение задумался, переведя взгляд на Лию и Юфке, лежащих на кроватях. Лекари продолжали работу, шепчась между собой, но их движения были уверенными, что вселяло некоторую надежду.

– Это было бы кстати, – наконец произнёс он.

– Да, да, конечно! – тут же оживился Люмьер, будто боялся упустить момент. – Немного отдохнуть – это… правильно. Вдохнуть атмосферу… и… Ну, вы понимаете.

Аватар и послушница лишь посмотрели немного недоумевающе на художника, после чего, Вега пригласила их жестом следовать за собой. Лекари ещё какое-то время шептались у кроватей Лии и Юфке, но быстро вернулись к своим зельям, давая понять, что их забота теперь под контролем.

Коридоры храма оказались не менее величественными, чем главный зал, но куда более интимными и приглушёнными. Свет здесь исходил от небольших магических ламп, которые висели под высокими сводами, и от рун, аккуратно вырезанных в стенах. Их мягкое мерцание создавалось впечатление, что сами стены источают тепло.

Тишину нарушали только звуки их шагов и редкие голоса, доносящиеся из дальних помещений.

Девушка двигалась впереди уверенно и плавно, как будто была не проводником, а частью самого храма. Её чёрное одеяние с золотыми узорами выглядело странно контрастным на фоне светлых стен, но, тем не менее, органично вписывалось в общую атмосферу.

– Храм кажется бесконечным, – пробормотал Люмьер, не удержавшись. Его взгляд цеплялся за символы на стенах, он то и дело замедлялся, чтобы рассмотреть особенно замысловатые узоры.

Вега оглянулась через плечо и слегка улыбнулась.

– На самом деле он не так велик, как кажется, – ответила она спокойно. – Но здесь много тайных переходов. Иногда даже те, кто живёт здесь годами, открывают что-то новое.

Люмьер на мгновение остановился, удивлённо подняв брови.

– Тайные переходы? Вы хотите сказать, что даже послушники не знают всего о храме?

– Именно так, – подтвердила Вега, её голос оставался спокойным, но в нём звучала едва уловимая интрига. – Это место – живой архив. Иногда он открывает свои тайны только тем, кто готов их принять.

Эш бросил на неё короткий взгляд, его голос прозвучал скептично:

– Звучит как что-то, что говорят, чтобы впечатлить гостей.

Вега чуть улыбнулась, но её тон остался мягким и уверенным:

– Возможно. Но для тех, кто действительно слушает, храм может рассказать удивительные вещи.

Люмьер не удержался и спросил:

– Вы хотите сказать, что храм… как бы, говорит? То есть, сам? Это… звучит невероятно.

– Иногда кажется именно так, – ответила Вега, и на этот раз в её голосе впервые за всё время прозвучала нотка искреннего восторга. – Здесь всё связано. Узел, стены, свет. Всё это части одного целого.

Эш промолчал, но его взгляд стал чуть задумчивее. Он чувствовал это место. Странное давление, лёгкая вибрация – что-то невидимое, словно паутина энергии, окутывало его, но он старался не придавать этому значения.

Я, напротив, ощущал храм иначе. Давление в его стенах становилось ощутимее с каждой минутой. Не угроза, но что-то тревожное витало в воздухе, будто едва слышный скрип шестерёнок внутри идеально настроенного механизма. Казалось, что этот храм, с его светом, рунами и упорядоченностью, скрывал в себе трещины, которые могли однажды привести к катастрофе.

– Архив, что ты думаешь обо всём этом? – спросил я, не отрывая взгляда от экрана, где отражались коридоры храма.

Лакрима, парящая неподалёку, вспыхнула ровным светом. Голос Архива, как обычно, был бесстрастным, но его точность вызывала ощущение, будто он знает гораздо больше, чем говорит.

– Можете уточнить вопрос, Хранитель?

– Обстановка, – пояснил я, указывая на изображение. На экране Вега с грацией вела Эша и Люмьера по коридорам, освещённым мягким светом рун. Люмьер, как всегда, выглядел восторженным, его взгляд цеплялся за каждую деталь стен, пока он едва поспевал за остальными. – Монолит активирован, но эта напряжённость между храмовниками и военными… Не приведёт ли она к потере узла?

Архив не ответил сразу. Это было редкостью, и его молчание показалось мне напряжённым. Лакрима едва заметно замерцала, как будто собирая данные или обдумывая ответ.

– Вы правы, – наконец произнёс он, и его голос прозвучал чуть медленнее обычного. – Ситуация нестабильна. Конфликт интересов внутри храма повышает вероятность ошибок. Угроза дикой фауны усиливает риск.

Я фыркнул, скрестив руки на груди.

– Спасибо, гений. Это и без тебя было очевидно.

На миг свет лакримы стал чуть ярче. Я мог бы поклясться, что это была его версия саркастического вздоха.

– Ценю вашу проницательность, – последовал ответ, в котором явно сквозила тонкая, едва уловимая издёвка.

Я вздохнул, потёр переносицу и снова посмотрел на экран, где Эш и его спутники переходили из одного коридора в другой.

– И всё же… – начал я после короткой паузы, изучая храм через экран. – Это место всё ещё держится. Кто-то здесь явно знает, что делает.

– Логичное предположение, – согласился Архив. Его свет стал чуть ярче, как будто он оживился. – Старший проповедник храма, Титэс, выполняет роль лидера как в духовных, так и в практических аспектах.

– Титэс? – переспросил я, слегка приподняв бровь. – Что ты о нём знаешь?

Экран замерцал, затем появился упрощённый профиль.

Имя: Титэс

Роль: Старший хранитель южного храма Ерифея

Возраст: 56 лет

Ключевые достижения: участвовал в восстановлении двух узлов, внёс вклад в распространение религии в Эксалии.

Я прищурился, разглядывая лаконичное досье.

– Звучит как тот, с кем стоит поговорить, – пробормотал я. Мысли о том, как защитить храм и узел, не давали мне покоя. Если кто-то и мог помочь разобраться с этим клубком проблем, то это был он.

Архив продолжил:

– Согласно записям, Титэс знает о существовании аватаров. Однако его отношение к ним неоднозначно.

Я нахмурился.

– Это как?

– Он признаёт их значимость для восстановления узлов, но сомневается в их безопасности, – пояснил Архив. – В прошлом он высказывал предположения, что аватары могут представлять угрозу из-за их способности манипулировать активацией монолита.

– Угроза? – скептически переспросил я, сдвинув брови. – Он серьёзно? Аватары – едва ли не единственное, что держит этот мир от развала.

– Его взгляды основываются на философских и теологических убеждениях, – уточнил Архив. – Он видит в аватарах инструмент, но также источник потенциальной опасности, если их действия выйдут из-под контроля.

Я провёл ладонью по лицу, пытаясь унять нарастающее раздражение.

– Конечно, зачем благодарить за спасение мира, если можно параллельно считать нас угрозой, – пробормотал я.