Текст книги "Ветер стихий 2 (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Ш.

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 20 страниц)

Зато, отсюда открывался прекрасный вид на центральную часть кратера, его низменность, с озером, кольцом густой растительности, в окружении роскошных дворцов. Лазурной жемчужиной, ласкающей взор, сияющей в лучах солнца. Насколько далёкой, настолько же недостижимой для местных жителей. Прямо как мечта.

Помимо сложностей с запутанностью улочек, все здания, словно на подбор, казались похожими друг на друга родными братьями. Отличаясь лишь в мелочах. Где карниз двойной, где арка другая, где-то не два, а три, узких, вытянутых окна, с иным обрамлением наличников. Где-то полоса орнамента из лепнины имела другой рисунок. Либо же, чем-то выделялось крыльцо или крыша. И всё это великолепие, на которое потрачена уйма сил и времени, выполнено одним, золотисто-красноватым цветом. Строительный материал разнообразием не баловал, вот и получилось, как получилось. Из-за этого, при постоянной череде повторяющихся декоративных элементов, ещё сильнее сбивалась ориентация в пространстве. Дорожные указатели и таблички с номерами домов отсутствовали, поэтому не поймёшь, то ли по кругу ходишь, то ли у кого-то с воображением плохо.

Одежда на жителях верхнего района была под стать их жилищам, такой же схожей. Красные, оранжевые, бежевые или чёрные, просторные одежды из тонкой, хорошо выделанной ткани. Под цвет распространённого пустынного пейзажа за пределами кратера. Тут он намного темнее и насыщеннее, чем у нас. Были широко распространены накидки, напоминающие индейские пончо, не стесняющие движений, только не такие пёстрые и плотные, с полосами простеньких, традиционных орнаментов, хорошо скрывающими, что находиться под ними. Головные платки, куфии, закрывающие не только голову, но и лица. Одинаковые, что у женщин, что у мужчин. Опять же, для сравнения, на Земле это считается только мужским головным убором. Поэтому, попробуй догадайся, кто перед тобой и чем он или она занимается. Укроп продаёт на рынке или глотки режет в подворотне, а может, гениальный музыкант или писарь, чернильная его душа.

Чтобы не привлекать внимание, я был одет точно так же, как и Аюни замотал в тряпки с головы до ног, лишь глазки тускло сияли фонариками из-под клетчатого, чёрно-красного платка. Скромно семенила позади, изображая покорную, восточную женщину. Опознать нас даже знакомым было бы проблематично, так что за это не переживал.

Ещё не дойдя до торговца, обосновавшегося где-то на окраинах верхнего рынка, в каждом районе имелся свой, помимо городского, центрального, уже дважды вынужденно доставал деньги. Останавливая продавцов водой. Дари, с вытянутым, объёмным металлическим чайником, закреплённым за спиной, с длинным изогнутым носиком, и привязанными к поясу жестяными кружками. За один фельс, мелкую медную монету, тебе наливали полкружки живительной влаги. Денежная система здесь достаточно проста, разобрался быстро. В ходу были медные монеты, называющиеся фельсы, серебряные дирхамы и золотые, динары.

Устав наматывать круги по окраинам рынка, не заходя на него, судя по шуму, там и без меня веселье в самом разгаре, честно признал, что заблудился. И ведь не спросишь дорогу у первого встречного, – Где находится ближайшая торговая лавка чёрного рынка? Да-да, та самая, на которой можно купить краденое, и запрещённое тоже. Ладно, что подумают, неизвестно, кого предупредят.

– Светлого дня, дерр, – уважительно ко мне обратились.

Услышав голос парня, ненамного младше по возрасту, заставшего врасплох, одетого в такую же безликую накидку и куфию, только тёмно-синего оттенка, вздрогнул, отвлекаясь от невесёлых дум. Не заметив, когда он подошёл.

– Не подскажете, где находиться лавка шрамолицего Торбы, торговца редкостями с верхнего города? – с оборотами речи потомственного аристократа, напрямую спросило это чудо, вызвав кратковременный ступор.

Ну да, можно было и так пораспрашивать прохожих, опустив пару незначительных деталей. С другой стороны, те, кто поймёт, о ком идёт речь, необязательно окажется другом этого самого Торбы.

– И тебе. Не поверишь, сам её ищу уже второй час. Четыре раза эту улицу прошёл, – доверительно пожаловался с печальным вздохом.

– Правда? – удивился парень. – Я только дважды. Видимо, ты упорнее меня.

– Скажи лучше, дурнее. Даже карта не помогла.

– Карта? – оживился парень. – Могу я взглянуть?

– Почему нет. Карта, которая никуда не ведёт, никому не нужна.

На ней ничего компрометирующего, кроме, набросанной от руки схемы с крестиком, не имелось. Трижды повернув карту в разные стороны, долго её разглядывая, удивился.

– Какой идиот её рисовал?

– Тебе лучше не знать, – мысленно добавив, – «И ему о твоём мнении тоже.»

– Прости, – извинился, подумав, что это кто-то близкий мне. – Кажется, я понял, где находится это место.

– Веди, о путеводная звезда по имени Моисей. К ночи, надеюсь, дойдём?

– А когда у тебя наступает ночь? – в тон мне, шутливо поинтересовался парень, не раздумывая ни секунды.

– Когда закрываю глаза дольше, чем на тридцать три тысячи шестьсот ударов сердца.

– Я не знаю, сколько это в поворотах песочных часов, но звучит угрожающе. Уважаю тех, кто способен так долго просидеть с закрытыми глазами. И каково это? – заинтересовался.

– Не знаю, обычно я сплю, лёжа.

– Аааа, – глубокомысленно протянул парень, поняв, в чём суть. – Тогда, да. Пойдём, – не стал затягивать с церемониями.

Следуя карте, прошли несколько перекрёстков, преодолели два подъёма по лестнице, обогнули какое-то здоровенное здание, состоящее из крупных, грубо обработанных, каменных блоков, поднялись выше по склону, петляя по извилистой улочке. Возле одного из узких, тёмных переулков, которых вокруг было полным-полно, он неожиданно остановился, засмотревшись на едва заметный рисунок, нанесённый углём на стену ближайшего дома. Если не знать, куда и на что смотреть, скорее всего, пройдёшь мимо и не заметишь.

– Наконец-то. Именно такой знак я искал, – заметно обрадовался. – Символ братства Чёрных мышей. Судя по карте, нам нужно обогнуть квартал. Через этот проход удастся срезать дорогу, пройдя напрямик к лавке Тобы. Найти подобные ей без подсказок, очень трудно. Время от времени они перекочёвывают на новое место, меняя прикрытие, – поделился информацией. – Наверное, именно поэтому не нашёл нужный проход. Не зная, на что обращать внимание. Как и я, без карты не понимал, где искать подсказки.

Поделился выводами.

– Спасибо, – протянул её обратно. – Дальше его лавку уже сам найду.

С сомнением посмотрев на карту, убрал от греха подальше. Хватит с меня на сегодня квестов. Понятнее с прошлого раза она не стала.

– Если позволишь, с тобой пойду.

– Зачем? Не боишься, что я с вами, – оглянулся на неприметную Аюни, тихонько стоявшую рядом, – сделаю что-нибудь нехорошее? Проход укромный, тёмный, безлюдный. Ты при деньгах. Меня видишь первый раз в жизни.

Оголив руку, продемонстрировал браслет с жёлтым кристаллом дохи. Предупреждая на случай, если это мы замыслили в отношении него нечто плохое. Как и засветил краюшек кланового браслета, не позволив разглядеть герб, только его наличие.

– Да-да-да, боюсь, очень страшный и очень грозный, – нетерпеливо проворчал, вглядываясь вглубь переулка, – но свою подругу, которой пытаюсь найти подходящий подарок на завтрашний праздник, опасаюсь гораздо сильнее. И тебе советовал бы рычать потише, не дай Канаан услышит, обоим головы откусит, по самые причиндалы. Боюсь, одними деньгами не откупимся. Так что, заканчивай представление и пошли быстрее. У нас осталось мало времени.

Несколько секунд изумлённо меня разглядывал, пытаясь понять, насколько я серьёзен.

– Что, настолько страшная? – сочувствующие спросил, понизив голос.

– Внешне или внутренне? – уточнил.

– Понятно. Те же проблемы. Видимо, сама судьба свела нас вместе, брат, – добавил, после короткой заминки.

– Что, тоже к завтрашнему дню вынь да положи? – поражённо ахнул, до конца отыгрывая роль.

– Нет, у меня времени побольше, но выбор тот же. Либо ей понравится, либо не понравиться мне. Или использовала слово поздоровиться, не помню, – так же переигрывая, доверительно признался парень.

– Обычные магазины никак? – предложил другой вариант, пытаясь помочь.

– Пробовал, не помогло. Настроение как ленточка на копье, колышется под капризами ветра в разные стороны. В зависимости от погоды, времени суток, температуры, настроения, завтрака, цвета туфелек и демоны знает, чего ещё. Сегодня ей нравится, завтра не нравиться, послезавтра, хочу новую. Лучше уж один раз хорошенько потратиться, но надолго её занять, чем каждую декаду носиться по городу бешеным хомячком, с копьём в попе. Это дико неудобно, – пожаловался, будто испытал на себе.

– Нет, настолько далеко мы в своих играх ещё не заходили, брат, – растроганно похлопал его по плечу, пытаясь поддержать, решив, объятья покажутся перебором.

– Рамиз, – представился не полным именем, опустив приставку касты.

– Амир, – поступил так же.

С чувством выполненного долга, довольные собой, уверенно вошли в проход. Аюни на секунду задержалась напротив знака, внимательно его разглядывая, после чего проследовала дальше.

Откуда мне было знать, что этот путь ведёт совсем в другую лавку торговцев с чёрного рынка, никак не связанных с Аллмара. О том, что Рамиз, как и я, чуть раньше, неправильно держал карту, на которой отсутствовала привязка к сторонам света. Постыдившись признаваться в неспособности по ней сориентироваться на местности. Особенно, после своего хвастливого заявления, что уже во всём разобрался. Поэтому постарался не подавать вида, насколько сильно обрадовался, случайно наткнувшись на этот проход. Выдумывая причину, как бы безболезненно для своей гордости выпутаться из щекотливого положения. Впрочем, даже скажи правду, я бы всё равно поблагодарил, поскольку, иначе ходить нам кругами до самого вечера. Ведь я тоже постеснялся бы признаться Умару, что ничего не добился.

Недолго поплутав по переулкам, вышли в один малоприметный, безлюдный дворик. Немногочисленные окна задних фасадов домов, выходящие на эту сторону, были плотно закрыты глухими ставнями. Возле единственной крепкой двери на деревянной лавке скучал охранник. Взглянул разок, да продолжил сонно перебирать чётки, думая о чём-то своём. Рядом с ним приметил толстый брусок дерева, прислонённый к стене. Им легко можно было снаружи заблокировать оббитую металлом дверь, вставив в специально предназначенные для него крепления.

Оригинально, полагал, от непрошенных гостей принято запираться изнутри, а тут снаружи. Видимо у магазина Торбы несколько входов-выходов, блокируемых с двух сторон, что наводило на некоторые размышления.

– Лавка открыта? – поинтересовался Рамиз.

– Да. Иначе меня бы тут не было, – равнодушно ответил охранник.

– Мы войдём?

– Входите.

Встав с лавки, несколько раз стукнул в дверь, показавшись выглянувшему через открывшееся окошко привратнику. После того как тяжёлый засов убрали, нас запустили внутрь. Второй, столь же неразговорчивый охранник, длинными коридорами, через несколько дворов и пристроек, с большим количеством боковых проходов, провёл в нужное место. Расположенное через несколько домов, на другой улице. Где на первом этаже разместился большой магазин ковров, доверху забитый товаром, в уютно обустроенных, обжитых помещениях. Как и думал, имеющих несколько входов и выходов.

В магазине встретили довольно колоритных личностей. Трёх вооружённых телохранителей, торговца с помощником и служанку, в закрытой, чёрной одежде, с вуалью на лице. Чьи руки и ноги обильно украшены золотыми браслетами и кольцами. У худого, невысокого торговца, с несколько крупноватой головой для такого хилого телосложения, одетого в роскошный, золотистый халат и чалму оранжевого цвета, была совершенно обычная, невыразительная внешность мужчины средних лет. На поясе, на видном месте, висел знак принадлежности к касте торговцев, выполненный из янтаря.

До нашего появления он с помощником распивал чай за небольшим, квадратным столиком на низких ножках, сидя на одном из толстенных, пушистых ковров, с цветным, замысловатым узором. Лениво обмахиваясь веером из резных, деревянных пластинок, чуть толще бумажного листа. Заметно оживившись при нашем появлении, тут же поднялся из-за стола.

– О, дорогие гости, рад приветствовать вас в своей скромной лавке. Желаете приобрести ковёр? – радушно нас встретил.

– Нет, – сразу возразил Рамиз, придя сюда совсем за другим.

Я пока решил не торопить события, передав инициативу спутнику, недоумевая, почему у торговца на лице незаметно шрамов и не ошиблись ли мы адресом. Отступив чуть назад, чтобы не находиться на одной линии с Рамизом, визуально выставляя его главным.

– Зря, молодые дерры. Очень даже зря. Покупка ковра никогда не помешает, – расстроился торговец, впрочем, не удивляясь такому ответу. – Ничто так не красит дом, пищу и женщину на нём, как роскошный ковёр. И ей удобно, и вам приятно, – сделал двусмысленный намёк. – К тому же с годами он не потеряет своей красоты и ценности, в отличие от недолговечных вещей.

Так и тянуло подсказать, что тогда уж лучше купить глиняный горшок или золотую тарелку, вот уж какие предметы точно переживут и нас самих, и наших потомков. Сотни лет пролежат в земле безо всякого ухода.

– Нас больше интересуют древности, редкости и чудесные диковинки из дальних краёв, – напрямик высказался Рамис, не желая впустую тратить своё время.

– Не понимаю, тогда почему вы пришли за этим ко мне? – как-то слишком спокойно отреагировал торговец, изобразив недоумение от таких запросов. – Продажей подобных вещей занимаются мои собратья хайдар из братства Удивительных шкатулок. Их торговые дома и павильоны легко можно найти в янтарном районе Шаль-Сихья. Я же член братства Трёх нитей. Скромный торговец ковров, – широким жестом показал на развешенные повсюду товары, подтверждающие эти слова.

– С нескромным количеством охраны, – не удержавшись, иронично хмыкнул.

– Так времена сейчас неспокойные, а у меня сердце слабое. Мне нельзя волноваться, – посетовал торговец.

– Послушай, уважаемый, мне всё равно, что там у тебя слабое. Голова или сердце, – начал терять терпение мой прямолинейный друг. – Если у тебя продаются только ковры, тогда мы уйдём, а если редкие диковинки и артефакты, не хуже, чем у Удивительных шкатулок, тогда станешь намного богаче, – посулил.

Слово «намного», зря сказал. Только что цена на товары этого хитрого торговца взлетела минимум вдвое. Понимать же нужно. Или он не умел торговаться.

– Тогда почему бы вам не обратиться напрямую к ним? – посоветовал в ответ, не поддаваясь на искушение.

– Потому что только у Чёрных мышей можно купить то же самое, но намного дешевле, без их дурацких ограничений, правил, в большем количестве. Из недоступных для простых покупателей товаров. Шкатулки слишком зазнались из-за того, что вся торговля древностями и диковинками идёт только через них.

– Правильно, через них, – подтвердил торговец. – За чем зорко следят и наказывают тех, кто пытается нажиться на этом, не являясь членом братства Удивительных шкатулок. Напомню, таких как я.

Какие интересные открываться подробности. Я-то думал, речь идёт о продаже чего-то совсем уж незаконного, вроде запрещённого оружия или наркотиков, а тут, оказывается, замешана конкуренция с монополиями.

– Может, всё-таки ковёр купите? – с нескрываемой надеждой. – Хороший. Качественный. С ворсом, мягким как пух, но крепким, как шёлк, вот такой толщины, – показал на пальцах. – Практически неотличимый от настоящей картины. С прекрасными девами, животными и сказочными пейзажами, – принялся расписывать его достоинства.

– Оставь себе, – хмуро отказался Рамиз, – Лучше скажи, зачем тогда на своём доме поставил знак братства Чёрных мышей? Только не говори, что не знал об этом.

Охранники торговца напряглись, подойдя ближе. Из глубин лавки показался дедуля с браслетом одарённого стихиями, ранее скрытый в одной из крохотных комнатушек, прикрытых коврами. И таких тут, прикидывая по размерам здания и планировке, должно быть много. Все стены ими увешены. Судя по серебряному браслету с бледно-синим дохи, перед нами владеющий ветром. Опасный противник, способный устроить нам быструю смерть от удушения или опутать паутиной, как паук муху, превращая в кокон. Кроме того, духовное чутьё подсказало, в глубине дома активировались какие-то защитные артефакты. Да и узоры на коврах больно уж подозрительно начали напитываться эфиром. Не лавка, а крепость какая-то. Показательно то, что и торговец, и его помощник, и служанка, по-прежнему оставались спокойны, уверенные в своей безопасности. Даже не зная, кто мы, и на что способны. Значит, имели на то основания.

– Не понимаю, о чём вы. Я честный торговец. Хотите обидеть, сравнив с этими недостойными обманщиками?

– Позволь, я попробую, – положил руку на плечо Рамизу, пока ещё чего не сказал.

– Уважаемый, почему же обидеть, похвалить. Ваша осторожность похвальна, но всему своё время. Вы прекрасно понимаете, зачем мы здесь. Если за коврами, то вошли бы через другую дверь. К тому же для обычного торговца у вас слишком хорошая защита лавки. И я говорю не про охранников, с уважаемым заклинателем стихий, – кивнул дедуле, имея в виду защитные артефакты и подозрительную ауру ковров, которых тут великое множество, – хотя и они избыточны. Тогда бы вам пришлось торговать ювелирными украшениями, а не коврами, чтобы оплатить их услуги. И ещё, мы не стали бы так неосторожно разбрасываться словами, не будь в этом уверены. В окружении ваших головорезов, у которых на лице написано, какие они законопослушные жители Шаль-Сихья, – предположил, с уверенным видом.

– Кто знает, – не смутился торговец, спокойно меня выслушав. – Одно дело знать, другое, искать подтверждение. Я рад первым, но не рад вторым, а ещё, вдруг бы и вправду удалось продать ковёр.

Вот ведь хитрый жук.

– Только если вы в него что-нибудь интересное для нас завернёте. В качестве подарка за покупку. Скажите, нашли на улице, выкинул кто-то, оно вам и не нужно, но не оставлять же на дороге. Почему бы не порадовать покупателей. Продолжая считаться честным членом братства Трёх нитей.

– В мои ковры можно много чего завернуть. Хоть золото, хоть барашка, хоть дари, – намекнул на трупы, не подтверждая, но и не опровергая мои слова, – хватило бы у покупателей денег. Но, это обсуждаемо. Если, конечно, есть с кем. Могу ли я взглянуть на ваши родовые браслеты, уважаемые дерры?

– Зачем? – нахмурился Рамиз, которому не понравилась эта просьба.

– Убедиться, не братья ли вы мои хайдар, которым всегда рад, как родным, – произнёс последнее слово с некоторой многозначительностью. – Не происходите ли из славных родов, оставивших о себе долгую память, помогая им в делах наших.

– Вас устроит моё слово, что не имею никакого отношения к братству Удивительных шкатулок и здесь не по их просьбе, – опять напрямик предложил Рамиз, догадавшись, на что намекал торговец. – Могу поклясться в этом перед образом Крылатого древа.

– Конечно, устроит. Как и вас, моё, о том, что я всего лишь скромный торговец ковров, не более того, – улыбнулся в ответ.

Поняв, что на уступки не пойдёт, искоса на меня взглянув, Рамиз пожелал показать свой браслет так, чтобы его никто, кроме торговца, не видел. Отойдя от меня в сторонку. Не знаю, на что рассчитывал, но торговец не повёл и бровью, узнав происхождение парня. Не удивившись, не испугавшись, не преисполнившись уважением, что в полной мере продемонстрировал, разглядывая мой, который показал открыто, при всех. Чего стесняться, всё равно на нём нет никаких опознавательных знаков. Сам хотел бы знать, к какому роду принадлежу.

– Какой замечательный браслет, – многозначительно хмыкнул торговец, покачав головой.

– Самому нравится, – с гордостью. – Красивый, а главное, совершенно подлинный. Заверенный старшим жрецом, – рассеял его сомнения.

– Ну, если старшим жрецом, то, конечно, в нём можно не сомневаться, – заметил с иронией. – Хорошо. А ваша молчаливая спутница?

– Ей нечего показывать за неимением такового. Не положен.

– Ещё лучше, – прокомментировал торговец, поверив на слово. – И последнее. Прежде чем попробую ещё раз уговорить вас купить ковёр, упоминая о своих девятерых детях, трёх внуках и четырёх жёнах, голодных, раздетых, несчастных, развейте мои страхи, кто же сказал такую глупость, что я продаю разного рода древности и диковинки? Хотелось бы узнать имя этого недостойного дари.

Потребовал раскрыть, кто навёл нас на его лавку. Один из проверенных временем покупателей, друзей или недругов. Всё ещё сомневаясь, доверять нам или нет. Я назвал имя из сопроводительной записки господина Умара, вместе с ключевой фразой. Рамиз тоже кого-то упомянул в свою очередь.

– Первый раз о них слышу, – невозмутимо сообщил торговец. – Странно. Думал, знаю обо всех злых языках верхнего города. Ошибся. Ну да ладно. Раз уж твёрдо намеренны что-то забрать из лавки бедного Кадима, – тут я едва заметно вздрогнул, постаравшись сохранить прежнее выражение лица, – пойду, взгляну, что предложить дорогим, – косой взгляд на Рамиза, – гостям. Присаживайтесь. Чувствуйте себя как дома. Подай им нашего лучшего чая и сладостей – распорядился для служанки. – Хоть я вас и не знаю, но, как говорит моя младшенькая, любимая, – подчеркнул, – доченька, это ещё не повод отказываться от ваших денег. Кстати, о них. Кемаль, сходи проверь, не завелась ли у нас моль, объедая моих жён. Предложи ей душистого мыла, чтобы хотя бы не пачкала дорогие ковры. Мне их ещё продавать, дважды.

Помощник торговца понятливо поклонился, отправившись вглубь лавки проверять сохранность товара. Сам он ненадолго отлучился, вернувшись ещё с несколькими охранниками, несущих три окованных металлом сундучка. В сопровождении очень опасного дари, на уровне заклинателя стихий, высокого, плечистого дари, с пугающим лицом, наискось перечерченным шрамом. В одежде безликих воинов пустыни, лишённой каких-либо отличительных знаков. Мне сразу не понравился его тяжёлый, холодный взгляд опытного убийцы. Вызывающий подсознательное сравнение с туго сжатой пружиной, готовой в любой момент распрямиться.

Ещё в нём почувствовал небольшую искорку постоянно тлеющего эфира, выделяющею духовную энергию. Как горящая свеча, не дающая много света и тепла, но тем не менее, с которой в темноте всяко лучше, чем без неё. Даже непробиваемо самоуверенный Рамиз отнёсся к появлению этого дари насторожённо, с лёгкой опаской и уважением. Увидев, куда больше, чем я.

– Итак. Вы уже решили, с чего хотите начать? С того, что подороже, подешевле или получше? Или интересует что-то конкретное?

– Подороже, – попросил Рамиз.

– Подешевле, – ответил одновременно с ним, столь же уверенно.

Тут же переглянувшись, неодобрительно друг на друга посмотрели.

– Понятно, – широко улыбнулся торговец. – С кого начнём?

Жестом уступив право первого выбора Рамизу, заслужил его благодарный кивок. Сам же, с большим интересом принялся наблюдать за происходящим.

– Тогда открываем слева направо. От лучшего, к вашему, – мельком взглянул на меня, расставляя приоритеты.

Поставив в ряд сундучки, раскладываемые на несколько лоточных секций, подобно шкатулкам для бижутерии, принялся демонстрировать и нахваливать свой особый товар, давая небольшие пояснения к той или иной вещи. Нам показали всевозможные артефакты, камни стихий, редкие материалы, украшения, искусные механизмы, которые объединяло одно правило. Они все обладали чем-то уникальным, отличающим их от точно таких же предметов. Какое-то особое свойство, необычное сочетание материалов, мутации, выверты природы. Либо же, их базовые характеристики чем-то дополнялись или усиливались.

К примеру, кусочек кварца, через который можно видеть металлические предметы сквозь одежду. Самого обыкновенного, распространённого. Или травку духовного цветения с тремя стеблями, хотя в природе она встречалась только с одним. Может, кристалл льда, самостоятельно поглощающий из окружающего мира эфир, охлаждая воздух безо всякого на него воздействия. Или пластинка металла, тягучая как горячая карамель, но прохладная на ощупь. Это что касалось материалов под заголовком, мечта алхимика, а ведь имелись и уже готовые предметы из них же. Статуэтка девушки из кремовой кости, от которой исходило непрерывное, очень тихое, мелодичное пение. Маленький нож, без усилий режущий камень, как кусок мягкого сыра. Но, только его. Ожерелье из деревянных крохотных колечек, дарившее обладателю способность обходиться неделю без сна и отдыха. Монетка, при контакте с кожей вытягивающая через неё любой яд. Стеклянная, живая бабочка. Стихийные камни тоже радовали слух описанием. Каких только не было, с двойственной, тройственной природой, дополнительными эффектами, необычным внешним видом, парные, усиливающие только мужчин или женщин.

Большое количество этих диковинок и поделок древних мастеров, обладавших невероятными родовыми способностями, чьи секреты ушли с ними в могилу, до сих пор оставались неразгаданными. Храня тайну своих возможностей и предназначения. Так что, в каком-то смысле, эта торговля была ещё и лотереей. Не известно, приобретёшь ли что-то, что тебя спасёт или погубит. Ведь та самая монетка, предложенная Рамизу, что вытягивала яд, могла через какое-то количество срабатываний стать бесполезной или начать возвращать его обратно, в гораздо более концентрированном виде. Инструкции к ней не полагалось. Торговец рассказывал только то, что знал.

Пока увлечённо разглядывали набор чудесных предметов, помощник торговца, из отдалённой комнаты, находившейся у нас за спиной, прячась за коврами, выполнял распоряжение хозяина, переданное кодовой фразой. Достав из сумки артефакт, напоминающий увеличительное стекло, скрытно принялся через него рассматривать Аюни и меня. Торговец всегда предпочитал знать, с кем имеет дело. Не только для того, чтобы разоблачать шпионов, врагов, конкурентов, но и ради понимания, кому и какой товар предлагать. По какой цене. Когда следует торговаться. Кого можно раздеть догола, если понадобиться, обмануть, прирезать, сдать старейшинам братства, а кому, лучше уступить, ради будущих выгод или спокойной жизни. В его опасном ремесле было довольно много правил, написанных кровью предшественников.

Взглянув через волшебное стекло, Кемаль сильно испугался, увидев, как из тела загадочного парня наполовину высунулся чёрный обсидиановый змей в своей призрачной форме, недовольно на него посмотрев. Незамеченный остальными, поскольку находился на другом плане реальности. Стекло приобрело тёмно-синий окрас с особым узором, означающим стихию пространства. На его поверхности из туманного эфира соткались многочисленные символы. Кемаль внимательно вгляделся в них, не веря своим глазам. Если Око истинного взора не врало, то, в этом дари, скрытом под тёмной накидкой и куфией, закрывающими лицо и тело, находилось непосредственное воплощение могущественного духа. Не отражение, не благословение, не часть его силы, переданная через духовную связь, а он сам. Вспомнив, кому принадлежат змеи из царства Пустоты, помощник торговца покрылся холодным потом.

Быстро убрав артефакт обратно в сумку, чтобы не злить духа, Кемаль вернулся в главный зал. Стараясь не смотреть в сторону устрашающего парня, на ухо хозяину, прикрыв губы ладонью, тихонько рассказал об увиденном.

Торговец, только что успешно продавший Рамизу лучшее из представленного, за огромную сумму, уместившуюся в несколько эфирных кристаллов повышенной чистоты, замер, осмысливая сообщение. Продолжая держать их в руках. После чего улыбнулся, сделал шаг и захлопнул прямо перед моим носом крышку третьего сундука, крайнего справа. Я даже не успел толком разглядеть, что внутри.

– Прошу прощение, произошла досадная промашка моих слуг. Что поделать, иногда исполнительность, заменяет догадливость. Это не тот сундук, который вам нужен. Подождите минутку, сейчас схожу и лично принесу другой. Как вы сказали, с товаром подешевле? Хотелось бы узнать, насколько? А то так случайно и черенок от метлы могу предложить. Завернув в самый дорогой ковёр, что у меня есть, – постарался сгладить шуткой ситуацию с захлопнутой крышкой.

Пришлось задуматься. В ценах на подобный товар я не разбирался, как и в нём самом. Что не скажу, могу поставить себя в дурацкое положение. Достав все фиолетовые кристаллы, что у меня были, небрежно высыпал с ладони на стойку с сундуками, делая вид, их стоимость ничто. Не подозревая, Умар рассчитывал, на покупки мне хватит всего одного-двух. Самых мелких. Остальные должны были составить основу моего благополучия. Запомнившись в качестве жеста щедрости.

– Меняю на пять одинаковых предметов из вашего последнего поступления, для личной коллекции, равной стоимости. Вот такого размера, – показал сжатый кулак.

Нужны были именно удивительные диковинки, а не обычная мелочёвка с рынка, чтобы среди них спрятать настоящее сокровище. Чем дороже, тем лучше, достовернее. Подешевле же просил специально, рассчитывая сбить цену. Пусть сомневается, что у меня, кроме них, ещё что-то осталось.

Торговец как-то по-особенному на меня посмотрел. На секунду, перестав улыбаться.

– Кемаль, нерадивый дурень. Я же просил внимательнее искать мерзких насекомых. Похоже, у меня тут не моль, а сверчки завелись, которых слышно аж на другом конце города. Ох, Канаан, дождёшься, всё-таки женю на своей младшенькой. Она тебя научит любить чистоту и порядок, – недовольно отругал помощника. – Думаю, я знаю, что вам нужно. Сейчас принесу.

На этот раз Кадим отлучился надолго. Вернувшись один, с небольшой шкатулкой, зажатой под мышкой. Блестящей, лакированной, украшенной рисунками небесных птиц. Вызвав у заинтересованного Рамиза подозрение, что его обманули, продав не самое лучшее из имеющегося.

– Что там? – требовательно указал на неё пальцем.

– Да так, старинные ракушки. Ровно пять штук, как мне позавчера и доставили.

Бережно открыв крышку, показал пять белых ракушек, размером немногим меньше ладони, выложенных на бархатной подушечке.

– И что в них особенного?

– Понятия не имею. Их секрет мне пока не открылся. Никогда таких не видел. Возможно, вашему другу повезёт больше, – усмехнулся, будучи уверенным, что я уже им владею. – Но вещь явно непростая. Доставшаяся мне случайно, чуть дешевле, чем предложили сейчас. Думаю, разница всего на пяток динаров. Поэтому, честно говоря, пребываю в растерянности. Даже не знаю, кто кого сейчас грабит, я вас, или вы меня.

Аккуратно закрыв крышку, протянул мне шкатулку.

– Забирайте. Теперь она ваша, – уважительно склонил голову.

– И вы согласны их отдать, не торгуясь? – не поверил Рамиз. – Ничего с этого не получив?