Текст книги "Цветы на снегу"
Автор книги: Дмитрий Грунюшкин
сообщить о нарушении
Текущая страница: 17 (всего у книги 18 страниц)
– Да я серьезно, – засмеялся Михаил. – Кирилл, хозяин дачи, говорил, что у него через пару домов мужик свою дачу продавать хотел. Летом не смог, а сейчас еще цену скинул. Совсем недорого. Если тебе там так понравилось, пользуйся информацией. Только сразу предупреждаю, займешься нехорошим – я снова приду. Но очень рассерженным.
Когда незваные посетители покинули приемную, Слава вышел взглянуть на своих «ординарцев». Шуба с Мариком уставились на него, как евреи на Моисея, с немым обожанием во взоре и готовностью сделать для него что хочешь, лишь бы не очень задорого.
– Ну что, орлы? Кто мне объяснит, почему ко мне в кабинет без спроса и без стука входит кто угодно, когда вы тут меня «охраняете»?
– Дык, Слава, – начал заикаться Леха. – Их тут целая шобла ввалилась, со стволами да ксивами.
– Ладно, не пыли, – досадливо оборвал его Мюллер, опуская филейную часть организма на секретарский столик. – В общем, братва, Новый год у нас не задался. Просрали мы дачку вчистую. И откат за кидок нам взять не получится.
– Как это? – не понял Марик. Слава никогда еще не уступал верных денег без боя.
– А вот так это, – сплюнул Слава прямо на ковровое покрытие. – Я не знаю, что за перец этот дед, но за него такие люди впряглись, что я сам себе не верю.
– Эти? – вытаращил глаза, подернутые алкогольной поволокой, Леха-Шуба.
– Ага. И эти тоже. А за пять минут до них мне Пахом по тому же делу звонил.
– Пахом?! – глаза Лехи стали еще больше.
– Вот и я охренел, – согласился Слава. – Пахом ПОПРОСИЛ отступиться от деда. Ты когда-нибудь слышал, чтобы Пахом кого-то о чем-то просил? А чтобы кагэбэшники с ворами одного и того же человека прикрывали? Да не жука какого, а обычного дедка? При таком раскладе любой отступится.
– Да, дела, – присвистнул Марик.
– Одна радость, – засмеялся Слава. – «Мерса» моего гэбэшники на халяву будут в гараже ФСБ чинить. Скажешь кому, никто не поверит.
Мюллер посидел еще немного, с улыбочкой покачивая головой.
– Интересная компания там подобралась. Честно скажу, нравятся мне эти люди. Уж не знаю чем. Дед – крепкий мужик. Духом крепок. Сынок чуть слабже, но тоже со стержнем. Баба эта, что с ним спелась, – уважаю таких. Конкретная баба, и не стерва вроде. Да одно то, что у них друзья такие, что позабыв себя вписываются, о многом говорит. И воры, и чекисты, и еще черт знает кто. Даже жаль, что в такую контру с ними попали.
Слава поднялся, но в дверях остановился, вспомнив.
– Да, Леха, вот еще что! Мне чекист информашку одну подкинул, как бы отступного. Еще про одну дачку, точно в тех же местах. Короче, завтра… Или ладно, хрен уж с ним, послезавтра, найди мне того перца, риелтора, что так с дачей лажанулся. Пусть по новому объекту отработает и вину свою искупит.
– Слава, тут такое дело, – сконфуженно потупился Леха. – Риелтор того… Не в форме немного…
– Черт! – выругался Слава. – Вам, блин, только волю дай! Говорил же, не прессовать никого без моего личного указания! Сломали чего-нибудь ему?
– Да нет, Слава, ты не так понял, – влез Марик. – Никто его не бил. Он просто со страху в бутылку залез и не вылезает оттуда, старик Хоттабыч долбаный. Четвертый день в стельку. Бухает без передышки. Но у меня нарколог знакомый есть, вытащим. Только надо чтобы нарколог после праздников сам в себя прийти смог. Новый год все-таки.
28
Нужную дорожку в лесу за городом самодеятельный спецназ отыскал быстро, сказался опыт дневной разведки. «Марлен» бодро и уверенно катилась по плотному наезженному снегу, басовито поуркивая мотором. В салоне царило напряженное, словно заряженное электричеством, молчание, как в самолете перед выброской парашютного десанта. Нервные шуточки и беспричинное веселье как-то сами собой стихли, как только машина свернула с шумной кольцевой автодороги.
Наконец Димка не выдержал.
– По-моему, мы уже близко.
– Да нет, еще с полкилометра точно, – неуверенно возразил Роман.
В темноте в свете фар лес выглядел совсем иначе, чем днем, и они не могли никак точно сориентироваться. Кирилл Ильич на всякий случай погасил фары и двинулся медленно, так, что мотора почти не было слышно.
– Вот она! – в один голос воскликнули разведчики, когда меж сосен сверкнули огни ярко освещенных окон и фонарей освещения клиники.
Кирилл остановил машину и заглушил мотор. Во внезапной полной тишине было слышно, как шумят кроны сосен и поскрипывают от ветра их стройные высокие стволы. Да еще откуда-то, словно издалека, пробивался, как сквозь ватные заглушки, гул большого города.
– Ну что, ребята, – шумно выдохнув, сказал Кирилл Ильич, – время слов и рассуждений прошло. Настала пора действовать. Сейчас Костя остается в машине. Сразу после завершения первой фазы операции Роман перегонит «Волгу» к тому месту, где вы начинали разведку, и вы приступите к технической части работы. Сейчас двадцать один тридцать. В двадцать два ноль-ноль должна прибыть подмога.
– А если… – засомневался Димка.
– Никаких «если» не будет, – отрезал Кирилл. – Я имею дело только с проверенными людьми. За всю мою долгую жизнь этот человек меня ни разу не подводил. Не подведет и теперь. В конце концов, – улыбнулся он, – у него в этот раз и личные мотивы имеются. Расчетное время выхода на финишную прямую – двадцать два пятнадцать. А теперь, парни, с Богом.
– Верю, ждет нас удача. На святое дело идем, друга из беды выручать, – процитировал Димка.
Кирилл Ильич улыбнулся, взъерошив мальчишке прическу, и открыл дверь.
Для бригады ЧОПовцев, охранявших частную психиатрическую клинику, этот пост не представлял никаких трудностей. Он считался простым и даже в некотором отношении «блатным». Он был неплохо оборудован, сторожка отличалась богатым убранством и комфортом. Содержались тут не алконавты и буйные, а большей частью состоятельные люди, причем добровольно, либо члены их семей. Это был скорее санаторий, чем классическая психушка. Никаких забот пациенты охране не доставляли.
А теперь, перед праздниками, «дурка» и вовсе обезлюдела. Секьюрити досиживали последние часы, когда могло появиться начальство с проверкой объектов. Уже ближе к двенадцати можно было начинать откупоривать бутылки с горячительной влагой, запасенной мужиками специально для этого случая, и начинать гулять. Если после полуночи проверяющие и заявятся, то сами будут в таком состоянии, что им проще будет еще по стопарю налить, чем отчитываться о состоянии дел на объекте. Женское общество в лице дежурных медсестер присутствовало в избытке, так что праздник обещал быть нескучным.
В этот момент в поле зрения видеокамеры, установленной прямо над главными воротами, появилась странная троица. Молодой черноволосый парень и подросток лет шестнадцати тащили под руки бомжеватого вида дедка, который скользил по снегу и спотыкался на ровном месте, то повисая на своих провожатых всем телом, то взбрыкивая, как горячий жеребец при виде табунщика с арканом.
Старший объекта скривился в немой мольбе, но, видно, Создатель решил, что в такую ночь и он имеет право пошутить. Троица подошла к воротам, и один из парней требовательно постучал в железную створку.
– Вот же, мать твою! – выругался охранник и пошел разбираться.
Второй двинулся за ним, чтобы проветриться, покурить, а заодно и поглазеть на представление. Охранники вышли через калитку в заборе, направившись к незваным гостям.
– Че надо? – гаркнул один из них, подойдя поближе.
– Да вот, бомжика вам привели, – глумливо заулыбался чернявый. – Принимайте подарочек.
– Да на хрена он нам тут сдался? – обалдел старший. – Тащите туда, откуда приперли, и кладите под ту же елку.
– Ты где-нибудь тут по дороге видел вывеску «Склад бухих бомжей»? – поинтересовался второй, закуривая сигарету.
– Нет, не видел, – признался парень.
– А знаешь, почему ты ее не видел?
– Почему?
– А потому что ее тут нет! – заржал охранник, радуясь тому, как подловил лоха на старую шутку. – Так что заворачивайте оглобли взад и тащите свой подарочек обратно.
– Да он тут у вас в ста метрах валялся, – влез подросток. – Прямо на дороге. А на улице мороз намечается. Он же оттопырится у вас на глазах, под забором.
– Жил в деревне дед Максим, – снова ударился в цитирование младший охранник, который габаритами мог старшему десяток очков форы дать. – А помрет – и хрен бы с ним. Что нам за беда до этого чучела?
Словно почувствовав, что речь идет о нем, бомж, обмякший было на плечах спасителей, зашевелился, приподнял голову с мутными глазами и капельками воды на волосах.
– Будет беда, когда менты начнут вашу смену трясти на предмет обнаружения неопознанного тела, – сквозь зубы процедил черноволосый, глядя исподлобья на зажравшихся «бультерьеров». – И за неоказание помощи дрючить будут. Им самим на бомжей хоть и плевать, а вот дать вам по жопам вашим толстым менты всегда рады. А я первый в свидетели пойду.
– Че ты там скулишь? – с блатным прищуром двинулся в сторону «оборзевшего щенка» старший смены.
– Ребятки, мне бы погреться минутку, – ожил бомж, просительно глядя на охранников. – Немножко совсем. Я уйду сразу.
Он шагнул к «быкам», но младший толчком в грудь отпихнул его так, что старик кубарем полетел на снег.
– Ох и суки же вы! – не сдержавшись, выдохнул мальчишка.
– Ты с кем так разговариваешь, щегол? – обозлился уже и второй охранник.
– С тобой, урод цепной, – плюнул в его сторону пацан. – Если из зоопарка сбежал, так тебя всегда можно обратно в клетку вернуть, к макакам красно-жопым.
– Какой там зоопарк? – поддержал товарища чернявый. – Это ж местные гамадрилы из дурдома. Врачи бухают на празднике, а они воспользовались и под нормальных косят.
– Я тебе башку сверну! – заревел старший, кидаясь на обидчика.
– Димка, беги! – крикнул чернявый, ловко нырнул под руку охранника, врезал ему ботинком по голени, навернул с правой в челюсть и бросился бежать.
Сторожевому Кинг-Конгу этот удар в челюсть был как медведю шишка, но взбеленился он от этого до крайности и с матюками ломанулся за врагом в погоню. Младший охранник посмотрел в их сторону и тут же получил ощутимый пинок под зад. Отвесивший ему пендаля подросток метнулся в противоположную сторону. Ни единой мысли об охране вверенного объекта не промелькнуло в голове «сторожа», когда он полетел на крыльях мести вслед за оскорбившим его физически мальчишкой.
Догнать юркого сопляка оказалось непросто. Несколько минут охранник гонял его по окрестным тропинкам, пока не загнал в тупик.
– Ну, молись, недоносок! – подступил громила к подростку.
– Не дождешься, урод, – буркнул парнишка.
В глазах его сверкала ярость, но уже смешанная напополам с испугом. Слишком уж силы были неравные.
Охранник сгреб его за грудки, подтянул к своему носу, глядя прямо в глаза. Подержал так немного, буравя взглядом.
– Твое счастье, сосунок, что праздник сегодня. Не хочу неприятностей. Живи пока. Но еще раз рядом увижу, пришибу, как таракана!
С этими словами охранник крепкой оплеухой сшиб Димку далеко в сугроб, сплюнул и отправился обратно.
Выбравшись из снега, Димка сел на дорогу, скрипя зубами. От сильного удара голова гудела, ухо вспухло, а на глаза от гнева и бессильной обиды навернулись злые слезы.
– Я тебя, гада, сам пришибу. Дай только бабушку вытащить, – пообещал он куда-то в темноту.
Охранники встретились у ворот, подойдя к ним, фактически одновременно с противоположных сторон.
– Ну что, догнал? – поинтересовался старший у напарника.
– Да. Только что с этим щеглом делать? Дал разок в ухо для профилактики, и все. А ты?
– Ни хрена не догнал, – выругался старший. – Бегает, козел, быстро. Но я его все равно вычислю. Раз ночью сюда приперлись, значит, где-нибудь поблизости живет. Встретимся еще.
– А где этот бомжара?
– Да какая разница? Уполз куда-то, берлогу искать. Да хоть бы он и в самом деле сдох совсем. Если с утра где дохляка найдем, отвезем подальше на помойку – и все дела. Кому он нужен?
«Национальные гвардейцы» давно не видели своего шефа в таком состоянии. За последние несколько минут они узнали от него много новых русских слов, хотя у таких тертых бойцов и собственный словарный запас мог впечатлить любого боцмана или сапожника.
Прорываясь на север Москвы по Третьему транспортному кольцу, они, для начала, попали в глухую пробку на одной из развязок. Куда тащились за пару часов до Нового года сотни москвичей на автомобилях, разумному объяснению не поддавалось.
Нервное напряжение приближалось к точке кипения. Машины беспрерывно сигналили, водители поминутно, как суслики из норок, выскакивали наружу и залезали на подножки своих боевых коней, пытаясь разглядеть причину задержки. Окрест уже раздавался мат и интеллигентная ругань, вспыхивали ссоры. Народ катастрофически опаздывал к праздничным столам, многих впереди ждали разборки с обиженными женами и подругами, и это не добавляло спокойствия в обстановку.
Какой-то сильно подержанный «бумер» с джигитским экипажем внутри попытался грубо оттереть простецкую оперативную «девятку» эфэсбэшников, чтобы пролезть в дырку между машинами и продвинуться вперед на лишний метр. Раздраженный сверх всякой меры Михаил просто опустил стекло и от души треснул кулаком по окну наглеца. Чернявый южанин сделал было движение выскочить и наказать обидчика, но разглядев в салоне четырех крупных и явно не настроенных на легкий флирт мужиков, предпочел не связываться. А через минуту даже в этом столпотворении умудрился каким-то образом исчезнуть из поля зрения.
Водитель попытался включить мигалку и «крякалку», но с таким же успехом он мог попросить помощи у Деда Мороза. Из толчеи между бетонных отбойников можно было вырваться только при помощи вертолета.
– Не успеваем, – обреченно констатировал Михаил. – Никак не успеваем. Давай телефон.
– Дежурному будете звонить? – поинтересовался Татарский, протягивая служебную трубку.
– Нельзя нам своих подтягивать, – сокрушенно покачал головой Русских. – Это неофициальная операция. Никто нам на нее разрешения не давал. Медалей мы за это не получим, а вот пару звездочек с погон потерять можем запросто.
– А если ментов попросить туда съездить? Просто проверить, не объясняя причин.
– Тогда мы можем запороть все дело тем, кто там уже работает.
– Капкан. А что же делать? Мы отсюда, дай Бог, через час вырвемся.
– Я думаю, что к тому времени все уже решится. И мы либо спокойно разъедемся по домам пить шампанское, либо я вас отправлю, а сам поеду подчищать грязь и спасать наших «диверсантов».
– Нет уж, товарищ полковник, – отказался Татарский, переглянувшись с товарищами. – Если и поедем, то вместе. Русские на войне своих не бросают.
– Спасибо, мужики, – искренне поблагодарил Михаил боевых друзей. – Я все же уверен, что до этого не дойдет. Если у ребят все срастется, то я вам расскажу, какая замечательная разведывательно-диверсионная группа там действовала. Вы мне сейчас просто не поверите или решите, что я свихнулся на старости лет, что так спокойно об этом говорю.
Кирилл Ильич уверенно вышагивал по больничному коридору, засунув руки в карманы. Накрахмаленный халат был распахнут, из-под него виднелся недешевый костюм. Дорогой галстук и безупречно отглаженный воротничок белой рубашки дополняли композицию.
Допотопное пальтишко и драная заячья шапка валялись в темном углу «предбанника», и сейчас вряд ли кто смог бы признать в этом импозантном джентльмене давешнего еле стоящего на ногах бомжа.
Он поднялся сразу на третий этаж, не заглядывая на второй, толкнул дверь, оказавшись рядом с постом дежурной медсестры. Никого за столом не было. Кирилл по-хозяйски огляделся, предупредительно кашлянул и, не дождавшись реакции, требовательно постучал по столу костяшками пальцев.
Через мгновение из двери, на которой была табличка «Комната для релаксации», выскочила молоденькая медсестра со слегка растрепанной прической и предательским румянцем на щеках.
– Уже празднуем? Не рановато ли? – строго спросил Кирилл.
– Да нет, что вы, – испугалась девушка. – Мы только телевизор настроить хотели.
– Я вас попросил бы в новогоднюю ночь не расслабляться. Наши пациенты требуют постоянного внимания, а не только в будние дни.
– Вас Евгений Павлович прислал? – поинтересовалась медсестра.
– Хм… Прислал… – скривил губы Кирилл. – Присылают обслугу. А мы с Евгением в некотором роде равноправные коллеги.
– Извините, – смутилась девушка, – я не хотела вас обидеть. Просто он ничего о вас не сказал и не предупредил о вашем появлении.
– Это потому, что я так и не дал своего твердого согласия на этот визит, – продолжал набивать цену самозванец. – Дела, знаете ли. И сейчас-то заскочил только потому, что и так мимо проезжал.
Из той же двери показалась голова крепкого молодого человека.
– Выходите, не стесняйтесь, – засмеялся Кирилл. – Это ваш телемастер?
Пойманный на месте «преступления» третий охранник смотрел настороженно.
– А вы кто?
– Доктор Скрынников, Кирилл Ильич, – скрывать истинное имя Кирилл посчитал излишним.
– Это коллега Евгения Павловича, – поспешно вставила проштрафившаяся медсестра. – Он попросил Кирилла Ильича проведать наших пациентов, если будет такая возможность.
– Спасибо, – поблагодарил Кирилл девушку за помощь. – А все-таки дисциплинка у вас хромает на обе ноги.
– А я что? – набычился охранник. – Я сейчас в отдыхающей смене.
– К вам, собственно, у меня претензий и нет никаких. А вот девушку я вас убедительно прошу от ее обязанностей не отвлекать.
– Ладно, – без особого энтузиазма согласился парень.
– А сейчас, если вас не затруднит, посидите еще немного в релаксационной, донастройте телевизор. А у нас с нашей милой красавицей будет небольшой профессиональный разговор.
Охранник пожал плечами и скрылся за дверью. Девушка же выглядела очень расстроенной.
– Не волнуйтесь, – успокоил ее Кирилл. – Вопросы дисциплины в этой клинике вне моей компетенции. Да и не интересуют они меня абсолютно. Расскажите лучше, как обстоят дела у наших больных.
– Да тут и рассказывать, в общем-то, нечего, – оживилась медсестра. – Иванов из третьей палаты решил праздники дома встретить и пару часов назад уехал. Петрову из четвертой на все плевать, он давно уже спать завалился.
– А как Сидоров? – усмехнулся Кирилл.
– Простите, – девушка понимающе улыбнулась, – в нашей больнице не принято обнародовать настоящие имена пациентов.
– Хорошо. Продолжайте.
– А что продолжать? Одна пациентка только и осталась. Вот с ней как раз не все в порядке.
– А что такое? – кровь отхлынула от лица Кирилла, но он изо всех сил старался сохранять невозмутимо-циничный вид, свойственный опытным эскулапам.
– Ее доставили сегодня в первой половине дня, кажется, по просьбе родственников. С тех пор она отказывается общаться, к пище ни разу не притронулась. Если так дальше пойдет, то придется вызывать этих родственников или кормить внутривенно.
– Ну, спешить тут незачем, – махнул рукой «доктор». – Я сейчас попробую что-нибудь сделать. Откройте мне, пожалуйста, ее палату, а сами возвращайтесь на пост. Я думаю, много времени это не займет. Обычная тоска по дому или обида на родню. Это поправимо.
Девушка послушно достала нужный ключ, процокала каблучками по коридору и отперла палату.
– Кстати, – назидательно поднял палец Кирилл, – в наших заведениях, особенно в ночное время, положено носить обувь на низком каблуке и с мягкой подошвой. Незачем беспокоить пациентов своими шагами.
– Я поняла, – кивнула медсестра и поспешила на свое место, стараясь ступать потише.
Кирилл вошел в палату, чувствуя, как застучало сердце. Там было сумрачно, только свет от фонарей падал на пол. И на фоне этого света была видна одинокая фигура, застывшая изваянием у окна. Она не пошевелилась при появлении человека, и казалось, полностью ушла в себя.
Собрав все силы и сглотнув горький ком в горле, Кирилл ласково позвал:
– Анна! Анечка! Я пришел за тобой!
29
Разъяренный Димка топтался у стены, где была назначена точка сбора. Распухшее ухо и оскорбленная гордость требовали отмщения. Или хоть какого-то действия. А друзья что-то запаздывали.
Наконец из-за угла вывернула знакомая белая «Волга» с Романом за рулем и Костиком на соседнем сиденье.
– Вас только за смертью посылать, – проворчал Димка.
– Не злись, – примирительно протянул руку Роман. – Тут у деда коробка передач на руле – насилу разобрался, как она работает. Что, здорово досталось?
– Ерунда, – махнул рукой пострадавший. – Но эти гады у меня за все ответят по полной программе.
– Кончаем болтать. Пора браться за дело. Времени в обрез, – прервал их Костик, доставая из салона свои электронные богатства. – Димка, помогать будешь. А ты, Роман, держи лестницу.
Совместными усилиями они пристроили складную стремянку, привезенную в багажнике, к нужному месту стены. Роман уперся в нее, чтобы товарищи не свалились в сугроб, а ребята, кряхтя и толкаясь, подобрались к камере, ведущей наблюдение за стеной клиники.
Костик придирчиво осмотрел камеру и презрительно сплюнул.
– На лохов рассчитано. Раз плюнуть нам, эту «лейку» обмануть.
– А нас не услышат? – нервно спросил Димка.
– Не-а, – беспечно отмахнулся «хакер». – На камерах наблюдения, особенно такого класса, нет микрофонов.
Он начал священнодействовать, то подавая Димке какие-то детальки, то требуя инструменты, и одновременно комментировал свои действия.
– Видишь эти два проводка от камеры? Эти ламеры даже не удосужились их замаскировать. Сейчас мы их зачистим и подключим к камере мой ноутбук. Холодновато только, на холоде батарея быстро садится. Но будем надеяться, что Кирилл Ильич не дольше получаса там провозится. Включаем «бук». На него пошла картинка с камеры. Она к тому же еще и неподвижная, то есть долгой записи не понадобится. Теперь делаем видеозахват. Картинка с камеры записалась на мой жесткий диск. Еще один финт ушами – и теперь на мониторы охраны идет картинка не с камеры, а с нашего ноутбука. Вот, собственно, и все. Теперь перед этой камерой можно хоть плясать, хоть анекдоты про Путина рассказывать – они этого не увидят.
– Здорово! – восхищенно протянул Димка. – Я знал, что ты продвинутый парень, но не знал, что настолько!
– Это тебе не коды для прохождения игрух из Интернета тянуть, – хвастливо усмехнулся Костян. – На самом деле это все совсем не сложно, если знаешь, что делать.
– Атас! – сдавленным шепотом прокричал снизу Роман. – Машина!
Друзья, как зайцы, остолбенели, когда оказались в ярких лучах фар машины, неожиданно вывернувшей из-за поворота стены. Они были пойманы в самый откровенный момент, и позы их были совершенно недвусмысленны. Два пацана на лестнице, приставленной к стене, и третий поддерживает их снизу. И врассыпную не бросишься – ноутбук прикреплен к камере, слишком дорогая игрушка, чтобы так ее бросить.
Машина оказалась грузовой и остановилась прямо перед ними.
– Конец котятам. Больше гадить не будут, – попытался пошутить Роман, но смеха эта шутка не вызвала.
Секунд десять, долгих, как десять лет, стояли «диверсанты» под слепящими лучами, медленно погружаясь в пучину паники. Пока не скрипнула открывающаяся дверца и знакомый веселый голос не вывел их из оцепенения.
– Здорово, гаврики! Перетрухали? А пост охранения Пушкин будет выставлять?
Димка аж застонал от облегчения.
– Дядя Сергей! Что ж вы нас так пугаете! А как вы тут очутились? И что это за грузовик?
– Слишком много вопросов за раз, – засмеялся Сергей, друг Кирилла Ильича и его соперник по хоккею. – Один хороший человек попросил меня сюда приехать, чтобы выручить из беды другого хорошего человека. А машина эта из нашего гаража. Я сейчас одним из гаражей «Мосэнерго» заведую.
Приглядевшись, ребята увидели, что Сергей приехал на так называемом «стакане». Это машина с выдвигающейся мачтой с небольшой «люлькой» в виде стакана на вершине. На таких ездят электрики, ремонтирующие опоры освещения и порванные провода.
– Вот оно! Недостающее звено нашей операции! – возликовали заговорщики. – Теперь понятно, о чем он говорил. Ай да Кирилл Ильич! Ай да дед! Теперь ход за ним, а нам остается только ждать.
– Кириллушка! Милый ты мой! – шепотом причитала Анна Петровна, повиснув на шее спасителя. – Я знала, что ты придешь!
– Ну успокойся, Анечка, все будет хорошо, – погладил ее по волосам Кирилл, смущенный таким бурным проявлением чувств. Он всегда не любил, когда его хвалили, а уж на месте героя вовсе чувствовал себя, как заяц на лисьей свадьбе.
– Да, все хорошо, – всхлипнула Анна. – Ты здесь, а значит, все уже кончилось.
Кирилл мягко отстранил ее от себя.
– Прости, Анечка, но ничего еще не кончилось. Все только начинается.
– Как? – ужаснулась пленница. – Разве ты пришел не для того, чтобы забрать меня отсюда?
– Пришел я именно за этим. Но не все так просто. Я не могу тебя просто забрать. Нам придется отсюда бежать. А это несколько меняет дело.
– Бежать? – глаза Анны загорелись. – Это же здорово! Это так романтично! Прекрасный принц спасает свою принцессу из вражеского замка! Такое приключение на Новый год! Ради этого любая женщина полжизни бы отдала!
– Ну-ну, – улыбнулся Кирилл. – Радоваться пока рано, для осуществления замысла нам придется здорово попотеть. Тебе надо переодеться?
– Нет, я отказалась облачаться в больничные тряпки. Впрочем, они и не настаивали. Странная больница. И вообще, Кирилл, ты можешь мне объяснить, что происходит? Почему я здесь?
– Это длинная и некрасивая история, – помрачнел Кирилл. – В ней не самым лучшим образом выглядят и мой сын со своей женой, и, к сожалению, твой зять.
– Никогда не переживала над его моральным обликом. Это все из-за дачи? – догадалась Анна.
– Да, – признался Кирилл. Он в двух словах рассказал о том, что произошло, вернее, о том, как он себе представлял это.
– Да уж, – вздохнула Анна. – Представляю, как тебе сейчас тяжело. Но что же мы будем делать?
На изложение текущей части плана ушло не больше минуты. Анна восприняла все с восторгом. Рассказывать подробно просто не было времени.
– Ну что ж, двигаемся, – скомандовал Кирилл.
– Подожди!
Анна метнулась к тумбочке и выгребла оттуда целый пакет мандаринов.
– Что это? – не понял Кирилл.
– Пребывать в этой тюрьме – удовольствие не великое. Но что больные тут ни в чем не нуждаются – этого не отнимешь. Мне вот в честь праздника насыпали этих мандаринов. Какой же Новый год без них? А ты ведь наверняка купить их не удосужился?
Кирилл только озадаченно почесал затылок.
– Да, как-то и в голову не пришло.
– Уж я мужчин знаю, – засмеялась Анна, пряча пакет под просторным халатом, наброшенным прямо на свитер. – А вот теперь – двигаемся.
В коридор Кирилл вывел Анну Петровну, поддерживая под руку. Она ступала тяжело, едва передвигая ноги, весьма убедительно изображая тяжелобольную и изможденную пожилую женщину. Одной рукой она держалась за живот, будто он у нее болел, а на самом деле придерживала пакет с мандаринами.
Медсестра, заметив их, встала, чтобы прийти на помощь, но Кирилл остановил ее:
– Спасибо, дорогуша, мы сами справимся. Пациентке нужно совершить некоторые естественные действия, а мне надо кое-что проверить. Не стоит беспокоиться.
Девушка послушно села на место. Чувствуя спиной ее внимательный взгляд, заговорщики медленно двинулись по коридору в сторону туалета, едва справляясь с желанием броситься туда бегом. Кирилл ладонью ощущал, как Анна нервно дрожит всем телом.
Но вот наконец и нужная дверь в самом конце коридора. Кирилл спокойно открыл ее своим ключом, который совсем недавно выточил по слепку, пропустил вперед Анну Петровну, зашел сам и тщательно, на два оборота, запер за собой дверь, для верности подперев ручку металлической шваброй.
Но переводить дух было некогда. Беглецы оживились и заспешили. Еще одним ключом Кирилл открыл замок на внутренней решетке окна. Но снаружи оно было забрано еще одной решеткой.
– И что дальше? – спросила Анна. – Даже если мы выломаем вторую решетку, спрыгнуть с третьего этажа, а потом еще перебраться через двухметровый забор мы не сможем. Во всяком случае, я не чувствую в себе таких сил, как бы мне ни хотелось вырваться отсюда.
– Все учтено могучим ураганом, – успокоил ее Кирилл.
Он сбросил на пол халат, достал из кармана пиджака переговорное устройство, которым снабдил его Костя, и нажал кнопку вызова.
– Воля, Воля, я Клетка, как слышите меня?
Рация тут же откликнулась.
– Клетка, я Воля, мы вас слышим, все готово.
– Воля, мы на исходной позиции. Приступайте!
Анна с восторгом наблюдала эту картину. Она едва ли не впервые в жизни чувствовала, как оживают ее роли в кино и театре, и она уже сама, по-настоящему, становится героиней настоящего боевика.
Через секунду все стало еще интереснее. За окном раздался вой двигателя, и из-за забора, как в сказке, стала подниматься стрела «технички», увенчанная «стаканом». В «стакане» стоял Костя, упросивший Димку доверить ему эту ответственную миссию, хотя внук Анны Петровны, конечно, сам хотел быть первым, кого увидит его спасенная бабушка. Но после недолгого спора они пришли к выводу, что весь план придумал Димка, он же совершил подвиг разведчика, вступил в рукопашную схватку с дюжим охранником, получил боевое ранение в ухо, и, стало быть, его героический список и так обширен. А вот Костику пока ничего серьезного сделать не довелось, только камеру обмануть, и ему хорошо бы тоже что-нибудь ответственное содеять.
Стрела ювелирно была подведена к нужному окну, Костя проворно вскрыл замок, хотя в первое мгновение ключ едва не заело – все же он был не «родной», а сделанный по пластилиновому слепку. Но, тем не менее все обошлось.
– Костя? – удивленно воскликнула беглянка. – Как ты сюда попал?
– Потом, Анна Петровна, – солидно ответил Костик. – Сейчас нужно бежать, а мы расскажем все позже.
Кирилл помог Анне забраться на подоконник, Костя бережно принял ее в «стакан». Они хотели уже «отчаливать», чтобы забрать Кирилла во второй заход, но в коридоре послышались быстрые и тяжелые шаги. Это охранник что-то заподозрил или просто услышал двигатель «технички». Кириллу пришлось забираться третьим.
– В тесноте, да не в обиде, – пошутил он, втискиваясь на тесную площадку. – Поехали!
Несколько секунд, в течение которых стрела переносила их по другую сторону забора, тянулись вечностью. В довершение всего раздались удары в вышибаемую дверь, и через мгновение в распахнутом окне показалась разъяренная физиономия обманутого охранника. Он что-то кричал, размахивал руками, но птичка уже вырвалась на свободу.
Теперь, когда они были обнаружены, счет пошел вовсе на секунды.
– Роман, заводи! – крикнул Кирилл еще в воздухе.
Костя спрыгнул в снег с двухметровой высоты, как только корзина пересекла линию забора, не утруждая себя условностями и аккуратностью, рывком сдернул провода с камеры, захлопнул свой ноутбук и бросил его в багажник. Вскоре Кирилл тоже выбрался наружу, помог спуститься Анне и метнулся к машине, занимая место за рулем.
