Текст книги "Проклятые близнецы (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Щекотовский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 16 страниц)

 – И что Херур будет делать с этими колоннами? – спросила Алекто, с восхищением наблюдая за действиями близнецов: с помощью своей силы Лета приподнимала стержни, а Ахерон пропускал по ним ток, расплавляя или взрывая… Дети напомнили ей саму себя в их возрасте.

– Пяти стержней хватит, чтобы разбудить Гайю. Ведь Херур – истинный нетер, и теперь, когда он добрался до осколка своей цивилизации, он сможет восстановить былую мощь, – проговорил Маркус. – Кстати об осколках истории, не хотите ли объяснить, что это за штука? – гневно спросил Маркус, указывая на зависшее в воздухе яйцо. Близнецы лишь посмотрели на него взглядом «провинившегося шкодника». Против такого приема, у него не был контрмер. – Ладно, поговорим об этом позже.

– Но если хватает и пяти этих стержней, зачем они пытались вынести все? – удивилась Алекто.

Маркус потер переносицу:

– Дело в том, что эти стержни, чтобы разбудить Гайю своими собственными силами, должны быть расставлены буквально по всей Земле. Но теперь, потеряв большую часть стержней, Херур будет вынужден задействовать свои силы, чтобы мощности пяти оставшихся хватило. При этом сильно сузится пространство, покрываемое сетью. То, что хочет сделать Херур, можно сравнить с уколом, который делается локально, но может вызвать сильную боль во всем теле.

– Так он может использовать стержни где угодно?! – расстроено, переспросила Алекто.

– Нет. Думаю, что нет. Насколько я успел узнать маньяка Минковича, он настоит, чтобы они сделали это прямо перед глазами тех, кто столько времени использовал его…

– Ты имеешь в виду Комитет? Так никто же не знает где он находиться, – с досадой бросила Алекто, теряя последнюю надежду.

– Комитет – это представители от стран, которые входят в Совет Безопасности ООН, – улыбнулся Маркус, радуясь более чем своевременной догадке, – Так что самым лучшим местом для мести будет установка стержней возле штаб-квартиры ООН в Нью-Йорке… Ну где он, в самом деле? Не заблудился же? Вроде бы здесь негде блудить, – Войд нетерпеливо покрутил головой, высматривая машину.

– Значит следующая остановка – Нью-Йорк? – сообразила Алекто, – А с ними что делать? – спросила она, указывая на чумазых близнецов и яйцо, – как мы протащим через таможню такую нетипичную контрабанду?

– С Ливтрасиром проблем не будет! – уверил Ахерон, подходя к парящему нечто. Пропустив по нему несколько зарядов, яйцо на глазах стало уменьшаться, пока стало размером с большой чемодан.

– Н-да, час от часу не легче, – задумчиво провозгласил Маркус, – ничего, как-нибудь разберемся.

Водитель все же появился. Как оказалось, услышав взрывы, он слегка струхнул, и поспешил убраться на расстояние, которое счел безопасным. Безопасность он ценил, так что расстояние вышло довольно приличным.

Маркус велел ехать на взлетно-посадочную площадку для вертолетов, откуда они уже через полчаса вылетели в Каир.

В столице  Алекто и близнецы первым делом поднялись в номер, отмыться от сажи и запаха гари, а Войд направился к администратору, чтобы попытаться получить еще один номер для близнецов. Не смотря на неоценимую помощь и теплые чувства, которые они вроде бы питали к нему, держать этих детей слишком близко к себе он не хотел. Решив эту проблему, и более мелкую, с нормальной, чистой одеждой для мальчика и девочки, он позвонил в номер, и сообщил, что ждет всю компанию внизу.

Войд остановил машину перед небольшим и, по здешним меркам, не особенно роскошным, но все же довольно симпатичным домиком, принадлежавшим человеку состоятельному, хоть и не миллионеру.

– Маркус!!! Сколько лет, сколько зим!!! – воскликнул небрежно одетый араб, встречая их на пороге. На вид ему было лет около сорока пяти. Первым, что бросалось в глаза, были золотые зубы, которые отражали солнечный свет прямо в лицо собеседника.

– Здравствуй, Махмуд! – так же радостно приветствовал его Маркус. – Ты не окажешь мне одну услугу? – спросил он, когда араб, пригласив их в дом, предложил располагаться на широких диванах.

– Да, конечно! В чем возникла нужда, Маркус?

– Мне надо, чтобы ты в течение получаса сделал вот этим двоим паспорта граждан США, и проставил им въездные визы.

Лицо араба стало очень серьезным.

– Я не буду говорить, что завязал, так как это будет неправда, но, друг… ты просишь невозможного!

– Махмуд, я не требую совершенно новых паспортов: ты можешь взять уже существующие паспортные данные и подставить фото моих близнецов. А печати въезда и выезда у тебя наверняка имеются, и можешь даже не пытаться уверить меня, что они куда-то закатились, – улыбнулся Маркус, и, видя нерешительность араба,  нажал сильнее,  – Когда я тебе помог, ты поклялся Аллахом что сделаешь все, что я попрошу. До сих пор я ничего не просил за свою помощь.

Угрозы в его словах не было. Но сказано это было так, чтобы у Махмуда не осталось никаких сомнений: если он пренебрежет клятвой, добром это для него не закончиться.

– Хорошо, – тихо сказал араб, уступая напору Маркуса.

Он провел близнецов в соседнюю комнату, где стоял дорогой фотоаппарат и белый фон. Сделав фото, он засел за компьютер, стоявший тат же, в комнате, и уже через несколько минут отыскал подходящую по возрасту пару детей, паспорта которых использовал в качестве основы.

 – Но в течение получаса не выйдет, Маркус. Пластик должен сохнуть как минимум двадцать часов, – виновато сказал араб, не отрываясь от монитора.

– Хорошо. Принесешь паспорта в аэропорт Каира, наш самолет вылетает в десять часов. Я буду тебя ждать, – дружески потрепав Махмуда по плечу, Маркус направился на выход. Остальные потянулись за ним.

Вечером он вновь стоял на балконе, пытаясь понять, на месте ли та машина, которую он заметил еще вчера и заподозрил в слежке за ними. К большому облегчению, он ее не обнаружил.

– Я думаю, что с возможностями Минковича, он смог переправить Сахнетеров уже сегодня, так что они опередят нас примерно на сутки, – сказал он, обращаясь к Алекто, которая сейчас с удовольствием плескалась в ванной.

Внезапно он обнаружил, что из его уст при выдохе идет пар, как это бывает в холодную погоду, а стекло балконной двери покрылось причудливым рисунком инея, разрисовавшим ее в рождественском стиле. Обернувшись, он увидел полностью нагую Алекто, приближающуюся к нему. Она поцеловала его в губы, горячо и страстно, прижавшись всем телом и выгибаясь словно кошка. Ее лицо и тело было настолько горячи, что Маркус с трудом выдерживал ее прикосновение. Возможно, некстати подумал он, именно так и проявлялся ее криокинез на деле: она понижала температуру вокруг, за счет поглощения тепла своим телом… или же именно так выглядела кипящая страсть Алекто?

 Уже через несколько мгновений их обнаженные тела прижимались друг к другу, в едином желании соития. Чтобы немного остудить тело Алекто, Маркус развернул ее и прижал к обледеневшему стеклу. Она выгнулась еще сильнее, по ее телу побежали мурашки, но от ее тепла стекло начало нагреваться, обильно орошая ее спину и плечи влагой. Неожиданно Маркусу понравился ее вид, и, чтобы спереди она стала такой же, он прислонил ее руки к стеклу, подняв их над ее головой. Капельки воды побежали по ее рукам, увлажняя тонкие плечи, часто вздымающуюся грудь, живот и бедра. Желая отомстить за пытку холодом, Алекто, подпрыгнув, забросила свои ноги на бедра Маркусу и с силой сдавила их, взяв мужчину в замок. На ее лице появилась победная улыбка. Но ее триумф был не долгим: второй, свободной рукой, Маркус обхватил ее за талию и потянул вниз. С ее уст сорвался томный возглас, и это было лишь начало! Он стал подталкивать ее бедра вверх, будто желая пронзить ее собой, темп скачки нарастал. Маркус уже не обращал внимания ни на усилившийся жар от тела Алекто, который обжигал ему грудь, ни на холод, который стянувший спину.

Несколько секунд промедления, чтобы немного перевести дух, стоили ему главенствующей роли: непонятным образом выкрутившись из хватки Маркуса, Алекто повалила его на пол, воссев на него, как на трон. Теперь уже его руки были плотно прижаты к полу, отбирая, таким образом, свободу движений. Ее плотно прижатые бедра стали описывать восьмерку, заставляя глаза Маркуса закатиться от блаженства, и уже с его губ сорвался томный звук удовлетворения. С каждым новым движением экстаз все ближе подходил к своей границе, и когда уже не осталось ни сил, ни желания его сдерживать, возглас наслажденья вырвался у обоих. Она рухнула на его грудь, не в силах больше двигаться и оба  покрылись легким и пушистым снегом, который пошел прямо в номере, падая с потолка…

Наверное, они так и пролежали бы до следующего утра, и проспали свой рейс, если бы не близнецы, которые постучались в номер. Быстро собравшись, они вышли и направились в аэропорт, но всю дорогу Алекто было как-то не по себе от взглядов, которые бросали на нее Лета и Ахерон, и их загадочных улыбок.

– Послушай, а они могли видеть нас вчера? – спросила она у Маркуса, когда они уже сидели в такси. Но он, взглянув на близнецов, лишь также загадочно ей улыбнулся.

– Махмуд! – приветствовал Маркус араба, который сейчас выглядел совершенно по иному: на нем был довольно дорогой и стильный костюм, он был выбрит и умыт, и лишь его золотые зубы многозначительно утверждали, что это был тот же самый человек.

– Здравствуй, Маркус. Вот паспорта, – он передал Маркусу бумажный пакет, но по его лицу Маркус понял, что араб чего-то боится.

– Что-то не так? – настороженно спросил Войд.

– Кто-то очень влиятельный подал на тебя в розыск. Так что я сделал новые паспорта тебе и ей, – он мотнул головой в сторону Алекто, – Но ты ведь понимаешь, там такие же фотографии…

– Не волнуйся, – успокоил его Маркус, – Я уничтожу паспорта, если нас схватят – на тебя не выйдут.

Тот кивнул и, похоже, немного успокоился.

– Прощай, Маркус, – сказал он напоследок и направился на выход.

– Что-то случилось? – спросила Алекто. Волнение Махмуда от нее не укрылось.

– Минкович подал на нас в розыск, так что и у тебя и у меня также новые паспорта. Будьте готовы: может случиться так, что нам придется с боем прорываться в самолет.

Но, похоже, судьба была на их стороне: таможенный контроль они прошли без каких-либо неприятностей и уже через два часа взлетели.

– Вроде все обошлось! – облегченно выдохнула Алекто.

– Не надейся, что вот так все просто: нас могу повязать в аэропорту Нью-Йорка, – ответил Маркус, который был настроен пессимистически.

Без особых происшествий Херур и Минкович смогли добраться до заранее согласованного места встречи, где их ждали военно-транспортные самолеты. Аэропортом, где готовились к встрече, был ЗАТО-01. Двум большим самолетам пришлось лететь с не полностью закрытыми погрузочными люками, так как длина Сахнетеров не позволила герметизировать отсек. Еще в самолете Минкович затребовал защищенную линию связи с Комитетом и сделал быстрый, но довольно эмоциональный доклад о нападении на них доктора Маркуса Войда, гибели людей и уничтожении отряда «Неон».

– Я не знаю, по каким причинам доктор Войд направился в Верхний Египет, и устроил нам засаду. К счастью, совсем близко была база нетеров, и мы смогли войти в контакт с Сахнетерами. К сожалению, у нас не получилось сразу освоить возможности этих машин, но с помощью Херура, который знал, на что они способны, мы смогли спастись, – закончил Минкович.

На несколько мгновений установилось тяжелое молчание.

– Хотите сказать, что один человек смог уничтожить более десяти отменных военных и единственный в своем роде отряд "Неон"? – наконец опомнился голос, который обычно являлся главным в Комитете.

– Боюсь, что да, – сокрушенно ответил Минкович. Его огорчение выглядело очень правдоподобно, если бы не глаза, поблескивающие странным воодушевлением.

 – Хотел бы добавить, что доктор Войд был не один: ему по каким-то совершенно непонятным мне причинам помогала Сита, – произнес он, сжимая зубы от ненависти, которая сдавила его горло. Предательства своего послушного орудия он никак не ожидал, – А также, ему оказали поддержку двое из отряда "Неон".

– Кто? – резко спросил голос.

–Близнецы Лукас и Хельга.

– Значит не весь отряд "Неон" был уничтожен, – сообразил второй голос, – Мы должны, во что бы то ни стало получить Лукаса и Хельгу для клонирования.

– Клонирования? – опешил Минкович, – предателей?

– Что делать, если на проверку оказалось, что именно эти двое, оказались наиболее подготовленными и сильными, – пояснил второй голос, – Это в их создании доктор Войд принимал непосредственное участие?

– Я хотел бы вмешаться, господа, – внезапно подал голос Херур, – Из базы нетеров у меня получилось забрать кое-какие важные артефакты, которые смогут заинтересовать вас: Это так называемые Стержни.  Мы использовали их для получения чистой и практически неограниченной энергии. Эта энергия может помочь нам… во всем. Я уверен, она поможет решить проблему доктора Войда.

 Херур говорил спокойно и вальяжно, он был уверен, что Комитет вновь послушается его…

– Боюсь, Херур, что на данный момент мы не можем себе позволить сомнительных экспериментов, – резко ответил первый голос, – Маркуса Войда и близнецов из проекта "Неон" будем ловить обычными способами. Мы объявим их и доктора Рамкришна в розыск. Стержни, о которых вы говорили… Ладно, оставьте на ЗАТО-01, наши ученные изучат их. Конец связи!

Херур смотрел перед собой в некотором оцепенении. Внезапно для себя он обнаружил, что Комитет вышел из-под его контроля.

– «…Наши ученые изучат», – повторил он, в изумлении качая головой, – Как они будут «изучать» артефакт иной цивилизации, опередившей их на тысячелетия? Они, вообще, смогут понять, что это такое? Или примут за детали интерьера?

– Что будем делать? – по внутренней связи Сахнетеров спросил его Минкович, летевший в соседнем самолете.

– Отныне наши дороги с Комитетом расходятся, – жестко сказал Херур, обозленный, что какие-то букашки смеют перечить ему, – Когда прибудем на ЗАТО-01, я обучу тебя, как пользоваться хека – энергией, которой я смог повергнуть Войда. Потом два вертолета должны будут доставить нас в Нью-Йорк. Время правления Комитета закончилось, пора показать им, кто настоящий правитель на этом куске камня.

Голос Херура звучал решительно. Он вынес приговор тем, кто пленил и столько лет использовал его как безликий инструмент.

– Полностью поддерживаю, Херур! – отозвался Минкович, предвкушая, как он будет крушить "Большое Яблоко".

Глава двенадцатая. Просьба комитета

Десять часов полета прошли довольно спокойно, так что у Маркуса выдалось немного времени, чтобы подумать о своем брате и Катрин. Женщина должна была к этому времени уже пройти полный путь модификации…

Ему вспомнилось, как Ихо сильно переживал расставание с Марией, которая была точной копией Катрин. Хотя наверно,  правильнее было бы сказать, что Катрин точная копия Марии. Но для тех, кто живет более полутора века, время перестает быть чем-то прямолинейным. За свою долгую жизнь Маркус уже не раз наблюдал, как призрачна свобода выбора, которой так кичатся люди: сын копирует отца, у дочери такой же характер, как у матери, и все они поступают точно так, как это сделали бы их родители… Хотя сами больше всего хотят быть не такими, как они.  Внезапно ему вспомнились слова, которые он сказал Ихо, когда впервые в своей жизни убил: пустота возобладала над разумом, и он совершил то, чем предстояло тяготиться десятилетия. Сколько бы он впоследствии не размышлял над смыслом тех его слов, он всегда ускользал от него. Это было так, будто что-то более могущественное и мудрое тогда завладело его устами...

– Сколько же лет назад мама дала мне этот кулон? – Маркус нащупал его сквозь одежду. – С первого раза-то и не вспомнить… – грустная улыбка мелькнула на его устах. Образ матери сейчас возник перед ним, как давно уже не представал. Она была статной цыганкой с черными, как смоль волосами и зелеными глазами. Тогда ей пришлось выложить солидную сумму мастеру за него. В то время нелегко было найти ювелира, который согласился бы, а главное умел работать с метеоритом. Несмотря на все проблемы, подвеска все же была создана, и за последние десятки лет не раз спасал Маркусу жизнь. Метеорит, инкрустированный в центре кулона, упал практически ей под ноги, в тот момент, когда она молилась Луне. В отличие от своего брата, Маркус старался постигать этот мир с рациональной точки зрения, но этот кулон никак не вписывался в его модель мироздания. Уже в этом столетии у Маркуса появилась возможность провести его анализ: это был лунный грунт! Для него, живущего столько десятилетий, не было новостью, что существует Гайя, персонификация сознания этой планеты, Крий и прочие эфемерные существа. Но все они были связаны с этой планетой и результатом жизнедеятельности живых существ на ней. Но как Луна могла получить свое сознание?! Войд предполагал, что именно этот камень оказался причиной того, что доминантные гены его матери и отца были побеждены рецессивными. Он пытался узнать об этом небесном визитере у Реликта, но ответ был более чем уклончивым. Никакой новой информации за это время он получить так и не смог.

От рационалистических мыслей его вновь вернуло в прошлое, к матери. Ее жизнь трудно было назвать легкой: цыганка, без рода и племени, смогла охмурить завидного холостяка. Многие графини и маркизы Испании точили на него свои коготки, а тут появилась простушка по имени...

– Как же звали маму? – волнение и страх мелькнули на лице Войда. Неужели за столько лет он забыл имя матери! Понадобилось пару мгновений, чтобы ее имя возникло в памяти: Ратори. Улыбка облегчения озарила лик Маркуса – значит он все еще человек, раз помнит свои корни.

 Где-то через год после нашего рождения, ей приснился сон о смерти одного из нас. Не найдя ответа в картах и кофейной гуще, она решила обратиться к шувани, цыганской ведьме. Это была старуха, с длинными седыми волосами, подвязанными косынкой. Правый глаз был меньше левого, поэтому создавалось  впечатление, что она постоянно всех в чем-то подозревает. Ее лицо было испещрено морщина, в ушах висели массивные серьги с красным кораллом. Они сильно оттягивали мочки ушей, делая ее чем-то схожей с изображением индийских мудрецов. Ей было уже под девяносто лет, но воли и силы ей было не занимать. Никто в округе несмел посмотреть на нее недобрым взглядом, а на судах старейшин ее слову никто не перечил.

– Мами! – ворвалась она в дом шувани. Нас с братом она прихватила с собой, чтобы старая ведунья попыталась отвести от нас беду.

– Ну что такое? – по-старчески ворча, спросила цыганка. Одного взгляда на мать ей хватило, чтобы понять, что она пришла к ней с бедой. – Успокойся и расскажи мне все, что видела! – буквально приказала она, указывая маме на старый табурет.

– Мне приснился ужасный сон! – надрывно выдавила из себя цыганка. – Один из моих сыновей, весь побитый и измученный. Он погиб… – добавила она в конце, будто только сейчас полностью осознав ночную историю.

– Все мы умрем, Ратори. – тихо ответила шувани. – Что ты хочешь от меня? – она налила в чашки с чаем горячую воду, и комнату наполнил странный запах.

– Я хочу, чтобы они оба жили! – воскликнула она.

– Они и так не простые дети. – старуха подмигнула нам, стоящим в дверях. – За жизнь одного из них, ты должна будешь заплатить равную цены, Ратори. Ты готова к этому? – как бы нехотя, добавила ведьма.

– Да, прошу тебя, мами! – мать припала к ее ногам.

– Полно тебе будет! Принеси тот кусочек камня, который подарила луна, я сделаю на него заговор. Но будь готова в любой момент заплатить обещанную цену! Никто не знает, когда будет выставлен счет. – старуха пару раз встряхнула мать, будто намекая: «Одумайся!».

– Большое спасибо, мами! – мать обняла старуху, безмолвные увещевание которой, похоже, не достигли своей цели.

– Ладно, принеси его завтра, когда зайдет солнце, и я сделаю все. – махнув на нее рукой, ответила шувани.

Нам с братом не получилось увидеть, что именно они делали с кулоном на следующий день.

– Вот, возьми, Маркус. – старуха протянула кулон мне.

– Почему ему?! – возмутился Ихо. Прежде, все деля пополам, теперь мне давали то, чего у него никогда не будет.

– Тебе достаточно своих подарков, бенг рогэнса! – воскликнула шувани. – Он поможет тебе в трудную минуту. Никогда его не теряй, слышишь! – ласково погладив меня по голове, она прижала нас обоих к себе, будто пытаясь защитить от чего-то.

Комок боли, грусти и гнева подступил к горлу Войда. Не прошло и полгода, как отец начал подозревать мать в изменах… И вскоре, счет, о котором говорила шувани, был полностью оплачен: в порыве пьяной ревности отец зарезал мать.

Маркус больше не хотел вспоминать то время, оставившее на его душе слишком много зарубок и шрамов. Ведь они так и не переставали напоминать о себе все эти годы. Он погнал их прочь, и лишь сейчас заметил, что близнецы не спят.

– Ну, братцы-кролики, расскажите-ка дяде Маркусу на счет того странного объекта, так удачно возникшего во время нападения на базу Сахнетеров? – сказал Войд, приблизившись к впередисидящим близнецам.

– Это долгий рассказ, отец. Быть может, мы его расскажем по прилету? Мы так устали. – умоляюще спросила Лета.

– Эн-нет, рассказывайте сейчас же. – с отеческой угрозой приказал Маркус.

– Тогда, пожалуй, надо продолжить с того момента, на котором мы остановились в прошлый раз. – рассудил Ахерон. – Для нетера иссушить дух планеты было обыденным делом. Из тысячелетия в тысячелетие они бороздили космос, сменяя одну планету другой – это ты знаешь, отец. Чтобы восстановить свой корабль после длительного перелета, они использовали энергию, извлекаемую из планеты.

– Близ пещер алмаслар была установлена одна из колонн, поэтому король и королева решили напасть на нее и вывести из строя. Разведчики доложили: видимо, с проверкой, к Стержню прибыл один из нетеров. О лучшем моменте, чтобы напасть и показать силу, нельзя было и мечтать. Поэтому Алмас собрал с десяток алмаслар и направился к колонне. Ее охраняли кроманьонцы, в коллективной памяти которых сохранилось название этого Стержня. Они называли его Ирминсуль.

– В отряде Алмаса были несколько йеран, желавших смыть пятно трусости, которое наложил на них соплеменник.

– Вылазка прошла удачно: Ирминсуль был выведен из строя. Приятным бонусом был захват нетера. Один из йеран оглушил его и поддерживал в отключенном состоянии, пока он и Алмас не вернулись в пещеру.

– Нельзя сказать, что бой был легким: многие алмаслар пострадали от залпов хека. Поэтому Алма решила использовать пленника.

– Чтобы эффективно противостоять врагу, надо знать, что он из себя представляет, как снаружи, так и внутри. – внезапно для близнецов выдал Маркус.

– Да, именно к такому решению пришли лидеры алмаслар. Алма была самой искусной из врачевателей. С помощью своего вакуума и ведомая самой Гайей, она принялась за исследования своего врага.

– Вы вскрыли Сахнетера? – с отвращением спросил Войд, понимая, что они, по сути, препарировали инопланетянина.

– Да, мы полностью изучили их строение и уязвимые места. Проблемой было то, что Сахнетер был практически неуязвим, чего не сказать о самих нетерах. В их строении Алма нашла несколько важных уязвимых точек. С одним десятком алмаслар они смогли захватить, не уничтожить, всего одного нетера. А судя из донесений, их было гораздо больше. Алмаслар было не выстоять в этой схватке.

– Король и королева взмолились Гайе, но впервые не получили ответа. С тяжелым сердцем они направились отдыха, понимая, что это убийство врага ставило их на грань существования.

– На следующее утро всех разбудил треск и грохот в дальних проходах пещер. За одну ночь образовалась гигантских размеров галерея, в которой расцвело исполинское древо. Его ветви клонились вниз от тяжелых плодов, размер, которых достигал нескольких ростов взрослого алмаслар. Когда все собрались, первый плод рухнул на землю. Энергия, внутри приблизившего к нему, вступила в реакцию с плодом и открыла его секрет. Гайя создала доспехи для своих любимчиков, чтобы они могли отвоевать свою планету.

– Дерево решено было назвать Мимамейдр, оно принесло более сотни таких плодов. Последним, с самой верхушки упал плод для короля. Именно его и назвали Ливтрасир.

– И что этот Ливтрасир делал на базе нетеров? – удивленно спросил Маркус, считая, что близнецы что-то опять недоговаривают.

– Все по порядку, отец. – цыкнула на него Лета.

– Король, желая доказать силу своего народа, отправил в наспех сколоченном гробу останки препарированного нетера…

– Скажи, Херур, а что это была за штука? – спросил Минкович, когда они были уже в паре часов от ЗАТО-01.

– Это был древний враг, заслугами которого я и оказался в столь удручающем положении. – нехотя ответил Херур.

– Что? На бескрайних просторах вселенной вы успели кому-то насолить? – ехидничал Минкович.

– Это было творение существ с этой планеты. – Александр хихикать перестал. – Внезапно для нас, мы обнаружили довольно развитую ветвь гоминида, которая отделилась от остальных и осела где-то на севере.

– Это что, неандерталец? – неуверенно спросил Минкович. Тогда вставал риторический вопрос: зачем пытаться воссоздать того, кто тебя уничтожил. Впрочем, он не осмелился спросить сейчас об этом Херура.

– И да, и нет. Они называли себя алмаслар, их предводителями были два мутанта, получивших незаурядную силу.

Мы, как и на остальных планетах, действовали по строго намеченному плану: после длительного перелета нам надо было восстановить энергию корабля. Изменив несколько обезьян, которых мы смогли без труда отловить, мы создали себе… – Херур запнулся, не желая употреблять слово «рабов», –  … помощников. Потом расставили Стержни, с которыми ты уже знаком, по планете, построили несколько пирамид и обелисков. Колонны передавали энергию на обелиски, а те в свою очередь конденсировали их в пирамидах. Когда достигался критический объем энергии, он передавался на Сектет, Ладью миллиона лет. – говоря эти слова, он с упоением вспоминал корабль, который был для них домом бесчисленное количество тысячелетий.

– Похоже, что-то все же пошло не так?

– Да. – вздохнул Херур, все эти воспоминания доставляли ему прямо физическую боль. – Эти алмаслар получили свое развитие за счет Гайи, духа этой планеты. Видимо их она избрала для заселения.

– А тут такой сюрприз в виде нетеров. Плюс еще и сделали их патронессу бензоколонкой! – снова издевался Минкович.

– Ты долго еще будешь перебивать? – рявкнул в ответ Херур.

– Прости-прости. Я умолк.

– Они напали на один из Стержней, когда один из нас прибыл для его инспекции. А потом, видимо, забавы ради, решили его расчлененного отправить нам! – с каждым словом гнев былого события подкатывал все ближе к горлу. – ЗА МНОГИЕ ТЫСЯЧИЛЕТИЯ МЫ НЕ ПОТЕРЯЛИ НИ ОДНОГО НЕТЕРА!!! А ТУТ КАКАЯ-ТО ВОЛОСАТАЯ ОБЕЗЬЯНА ЕЩЕ НЕ ВЫШЕДШАЯ ОКОНЧАТЕЛЬНО ИЗ ПЕЩЕРЫ РАЗДЕЛАЛА ОДНОГО ИЗ НАС, КАК БОГ ЧЕРЕПАХУ!!! – Херур больше не мог сдерживать гнев, весь Сахнетер покрылся хека. Самолет начало бросать из стороны в сторону, от того, что груз внутри никак не хотел лежать спокойно.

Немного успокоившись, Херур продолжил: – Люди, которые нам прислуживали, потом по этому поводу сложили легенду об умирающем и воскресающем Осирисе, которого расчленили. Какие же они все-таки были тупые! Мы не намеривались терпеть такое унижение! Всю накопленную мощь Сектет мы обрушили на стан врага! Нескольких залпов было достаточно, чтобы уничтожить тот лагерь, которые они разбили близ Ирминсуля. – его человеческое лицо искривила надменная усмешка. Выкусите приматы недоделанные!

– Через несколько дней, десяток огненных шаров упали на то место, где Алмас оставил караулить своих соплеменников. Земля затряслась у нас под ногами, а Алма почувствовала стенания Гайи. Вскоре прибыл единственный выживший, который, впрочем, долго не протянул.

– Новая угроза нависла на нами. Против корабля на орбите у нас не было оружия… или, по крайней мере, мы так думали. Одному из йеран пришла идея использовать плоды Мимамейдера.

– Я, конечно, сильно извиняюсь, но разве эта яйцеподобная штука может еще и в космос выйти? – все это звучало уж слишком фантастически.

– Самостоятельно – нет, но если объединить все доспехи и использовать их, как ступени в современных ракетах, тогда один плод можно вывести в открытый космос. – Маркус рассудил, что это вполне возможно, если королева смогла провести хирургическую операцию над инопланетянином. – Алмас не видел никого кроме себя в этой роли. Лишь у него и Ливтрасира хватило бы сил справиться с Сектет, кораблем нетеров.

Решено было разделить все силы алмаслар на две группы: одна, около двадцати плодов Мимейдера, должна была направиться на юг. Во вторую входили все остальные доспехи: они должны были объединить силы, чтобы вывести Ливтрасира на орбиту.

– После убийства Осириса многие нетеры предпочли убраться с этой планеты на наш корабль. Знали бы они, что готовят эти сумасбродные обезьяны! Нас осталось лишь девятеро – этого числа хватало, чтобы контролировать процесс накопления энергии. В один из вечеров несения нашей службы сработали системы раннего оповещения: мы увидели с десяток яйцеобразных объектов направляющихся к пирамидам. Сигнал сразу же был передан на Сектет и тот начал подготовку к новым залпам. Но внезапно связь оборвалась… – Херур замолчал.

– Хочешь сказать, эти неандертальцы запустили космическую ракету по вашему кораблю? – с недоверием, спросил Минкович.

– Если бы! Никакая ракета не смогла бы навредить Сектет. Но они отправили в космос доспехи короля Алмаса. Он был самым сильным из своего народа, и, подобно, дьяволу он начал атаку на наш корабль. Дальние контрмеры не сработали на нем – он был слишком вертким. Но и он сдалека не мог нанести большой урон Сектет, поэтому и перешел на ближнюю дистанцию.

– Значит, ближние орудия должны были его достать! – Минкович будто сам сидел за прицелом и целился в этого древнего демона.

– Они и попали несколько раз, но видимого вреда ему не нанесли… А вот он, своими острыми клинками, изрубил в мелкую капусту нашу ближнюю оборону. Кто бы мог подумать, что у Гайи есть такие невероятные познания в инженерии! Быть может, мы бы тогда не использовали ее как батарейку? – на несколько мгновений задумался Херур. – Ра, капитан Сектет, решил использовать нетеров в борьбе с ним. Ведь на корабле было более тысячи Сахнетеров – численный перевес был на нашей стороне. Но Алмас, будто только и ждал того, когда откроются пути вовнутрь корабля: на выходе из шлюза рассекая Сахнетеров словно бумагу, он ворвался вовнутрь и стал планомерно уничтожать корабль изнутри. Мощные электроразряды вывели из строя навигационную систему, и «Ладья миллиона лет» сошла с геосинхронной орбиты. Так как это был вечер, люди смогли увидеть этот космический бой. В дальнейшем, не без нашего участия, они поверили в легенду о войне великого бога солнца Ра, против Апофиса, змея разрушения. Ведь именно так Алмас и выглядел с Земли: тонкая голубая нить кружилась вокруг Ладьи, то и дело, пробивая ее насквозь.