Текст книги "Авантюрист поневоле (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Сайфер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 17 страниц)

Виктор Тюрин всегда считал, что идеальное начало приключения – это когда волшебник стучится к тебе в дверь и предлагает отправиться в путешествие на край света. В книгах, которые Виктор читал, всё всегда начиналось именно так: герой спокойно живёт своей обыденной жизнью, пока однажды не появляется мудрый старец с длинной бородой, облачённый в мантию, и не предлагает ему отправиться в далёкие края. Такой волшебник обычно рассказывал захватывающие истории о древних пророчествах, скрытых сокровищах и грозных врагах, которых нужно победить. Герой, преодолев свои сомнения, соглашался и отправлялся навстречу неизведанному, готовый к приключениям, которые ждут его впереди.

Но реальность, как это часто бывает, оказалась куда менее романтичной. Виктор даже и не подозревал, что его собственное приключение начнётся так... странно. Вместо того, чтобы стучаться в дверь и величественно предлагать спасать мир, волшебник стукнул его по голове.

Изворот подхватил потерявшего сознание Витю и затащил его в портал, который засветился ещё ярче. Напоследок он выглянул и попрощался с бабушками, пожелав им хорошего вечера:

– Приятного вечера, дамы! – с этими словами он исчез в вихре света и тени.

Бабушки, сидевшие на скамейке, так и остались сидеть с раскрытыми ртами, не в силах произнести ни слова. Одна из них наконец заговорила:

– Видали, какой вечер выдался? Да это интереснее всех сериалов!

Глава 3 С чистого листа

Артур, вернувшись в лабораторию, с облегчением выдохнул как раз в тот момент, когда портал захлопнулся с громким треском, напоминающим звук захлопнувшейся двери, которую кто-то забыл смазать. Аппарат, с помощью которого портал был открыт, начал подозрительно дымиться, издавая звуки, будто внутри него завелась рассерженная змея. Секунду спустя он развалился на куски, обнажив хитро переплетённые провода, искрящиеся лампочки и... беговое колесо для хомяка, торжественно расположенное в центре всего этого магического агрегата.

Хомяк, который выглядел как оживший скелет с зелёными светящимися глазами, всё ещё старательно крутил своё колесо, словно от этого зависела судьба вселенной. Но даже это не могло продолжаться вечно. Колесо, наконец, сдалось и развалилось на части, что вызвало у хомяка такой приступ паники, что он мгновенно соскочил со стола с тонким, возмущённым писком и скрылся в тёмных закоулках лаборатории, словно ночной призрак.

Артур смотрел на всё это с выражением человека, который видел такое уже тысячу раз и был бы рад, если бы больше не увидел.

– Идеальная конструкция! – воскликнул Костлявый, разглядывая обломки прибора так, будто нашел сокровище в куче старых носков. Он осторожно проводил пальцем по обломкам, словно пытался понять, можно ли из них сделать что-то полезное, но все время приподнимал брови, как если бы ожидал, что прибор снова взорвется и осыпет его искрами.

Изворот, прищурив глаза от усталости и недовольства, покачал головой и бережно положил Тюрина на кушетку, предварительно подготовленную Костлявым.

– Поторопись! – нетерпеливо сказал Артур, бросив неодобрительный взгляд на фатуметр. – Время – деньги, а у меня нет ни того, ни другого.

– Иду-иду! – ворчал Костлявый. – Вы, живые, всегда куда-то торопитесь! У нас ведь есть время сделать всё как следует!

Подходя к кушетке, он скрестил руки и посмотрел на Тюрина, словно тот был сложным пазлом, который только что высыпали из коробки, и теперь все кусочки упорно не хотели складываться в одну картину.

– Хороший экземпляр! Ну-с, приступим! – объявил Костлявый с энтузиазмом. – Изворот, садись вон в то кресло!

Артур бросил взгляд на кресло, на которое указал Костлявый, и честно говоря, был несколько озадачен. Это кресло выглядело как научный эксперимент, проведённый в тёмном подземелье безумного мага, который считал, что эстетика – это когда всем страшно. Оно было обтянуто тканью, походившей на смесь старинного ковра и хромированного металла. Спинка, массивная и увенчанная резными зловещими лицами, следила за каждым движением, как будто собираясь сказать: "Я вижу тебя, и это мне не нравится". В некоторых местах драпировка была порвана, напоминая о столкновении с чем-то острым.

Но самое интересное в этом кресле – это механизмы. Под сиденьем крутилась целая сеть шестеренок и рычагов, которые издавали звуки, будто старая швейная машинка, перешедшая на сверхурочные. Один из рычагов подозрительно изгибался, намекая на возможность получить электрический разряд, если на него случайно наступить.

Самое же пугающее было то, что скрывалось за креслом. Огромные механические руки, как щупальца древнего чудовища, были снабжены множеством инструментов: от сверкающих скальпелей до крошечных магических жезлов. Эти руки могли выполнять всё – от деликатной настройки магических устройств до брутальной хирургии.

Над креслом висел массивный купол, утыканный кристаллами и зеркалами, которые направляли свет прямо на сидящего, словно он был главной звездой в спектакле "Неудачные эксперименты". Купол был связан трубками с разноцветными банками, наполненными бурлящими жидкостями, в которых плавали миниатюрные грозы и бурные ураганы.

Изворот, несмотря на своё недовольство, не мог не признать, что перед ним стояло нечто поистине уникальное и пугающее одновременно.

– Ладно, – вздохнул он, понимая, что другого выхода у него нет, и сел в кресло. Оно скрипнуло и застонало под его весом, словно старый пиратский корабль, уставший от своих долгих плаваний по морям и океанам. Костлявый тем временем усаживал паренька в другое подобное кресло.

– Итак, приступаем! – воскликнул Костлявый, потирая руки с таким видом, будто только что выиграл в лотерею. В его руках оказался переключатель с рычагом, больше напоминающий старомодный рубильник из фильмов про безумных учёных.

– Постой! Может, всё-таки объяснишь, как это работает? – выпалил Изворот, пытаясь приподняться из кресла, но ремни уже затянулись вокруг него, словно нежные, но весьма настойчивые объятия медузы.

– Нет времени! Наука не терпит отлагательств! – воскликнул Костлявый с энтузиазмом, явно неподходящим для данной ситуации. Он нажал на рычаг, и весь механизм за креслом ожил. Шестерёнки начали вращаться, трубы загудели, а маленькие лампочки замигали, создавая впечатление, что лаборатория вдруг превратилась в новогоднюю ёлку на стероидах.

Кресло Изворота неожиданно начало вибрировать, словно кто-то решил включить функцию массажа, но перепутал её с режимом «землетрясение». Над головой замигали кристаллы, создавая ослепительные световые эффекты, а один из ремней мягко ткнул его в бок, будто проверяя, жив ли он ещё.

– Отлично, всё по плану! – радостно заявил Костлявый, наблюдая за происходящим с таким выражением лица, словно это был его лучший день на работе. – Сейчас начнётся самое интересное!

Изворот успел только мысленно взмолиться, чтобы эта конструкция не решила отправить его в космос, когда услышал характерный звук запускаемой древней машины. Всё, что оставалось – это довериться судьбе и надеяться, что Костлявый знает, что делает.

Костлявый взял в руки странный кристалл, светящийся зелёным светом, и, держа его высоко над головой, начал тихо бормотать заклинание. Атмосфера в лаборатории изменилась, воздух стал тяжёлым, словно кто-то невидимый добавил туда пару лишних гравитационных единиц.

Тюрин почувствовал, как его тело внезапно стало лёгким, словно он был воздушным шариком, который кто-то случайно отпустил в небо. Всё вокруг начало плыть и вращаться, как на карусели в парке развлечений, но без музыки и смеха.

Сначала он ощутил странное покалывание в пальцах, потом в руках и ногах. Это покалывание постепенно перешло в ощущение, что его тянут вверх за невидимую ниточку, как марионетку. Он чувствовал, как его душа медленно поднимается из тела, словно в воскресное утро, когда не хочется вставать с постели, но приходится.

"Ого, это как прыжок с тарзанки, только без тарзанки!" – мелькнула у него мысль, когда он почувствовал, что больше не контролирует своё тело. Ощущение было одновременно пугающим и немного забавным – как если бы он был пассажиром в собственном теле, которое внезапно решило поехать без водителя.

Виктор на мгновение очнулся, когда Костлявый поднял кристалл над головой. Он увидел себя сидящим в кресле напротив. Это было как посмотреть на своё отражение в зеркале, но с другой точки зрения. "Привет, я, вот мы и встретились,!" – подумал он, пытаясь осмыслить происходящее. Его лицо выглядело немного глупо – рот приоткрыт, глаза полуоткрыты. "Надо же, вот как я выгляжу со стороны, когда задремал на лекции," – мысленно усмехнулся он.

Но тут же его снова потянуло вверх, и Виктор почувствовал, как его душа окончательно покидает тело. Он парил в воздухе, наблюдая за происходящим сверху. Изворот сидел в кресле рядом, его лицо было таким же озадаченным и слегка испуганным.

– Вот так всегда, только привыкнешь к своему телу, как его забирают, – пробормотал Виктор, больше для себя, чем для кого-то ещё, и попытался расслабиться, наблюдая, что же будет дальше в этом странном и явно не совсем обычном сне. Однако сон внезапно прекратился, и его сознание вновь вернулось во мрак.

Изворот распахнул глаза и мельком взглянул на своё бывшее тело, сидящее в кресле напротив. Сердце его заколотилось от странного чувства отрешённости. Он сорвал ремни, удерживающие его новое тело, и встал, ощутив необычную лёгкость и странное покалывание в кончиках пальцев.

– Ты попривыкни пока, – посоветовал Костлявый, боязливо поглядывая на Изворота, который тут же кинулся к фатуметру.

Схватив прибор, Артур мгновенно применил свою магию, создавая над ладонью шар чёрного пламени. Стрелки прибора остались на месте. Проклятия больше нет! Он свободен! После стольких впустую потраченных лет Артур наконец освободился и мог вернуться к тому, чем занимался раньше. Радость охватила его, но внезапно он ощутил что-то странное, словно внутри него возникло что-то чужеродное, как будто съел что-то подозрительное на волшебном рынке.

Он погасил пламя в своей ладони и взглянул в глубины самого себя. Ощущение было неприятным, как будто внутри него поселился кто-то, кого он туда точно не звал. Медленно он повернулся к Костлявому, который натянуто улыбался и старательно отводил взгляд, как школьник, который пытается скрыть двойку за контрульную.

– Что ты сделал?! – произнёс Артур, его голос был холоднее льда. Лицо его помрачнело, и в новом теле он выглядел ещё более жутко. Атмосфера в лаборатории изменилась, воздух стал вязким, а темнота вокруг – густой, словно налитый варёный кисель.

– Что ты сделал?! – повторил Артур, и когда колдун не ответил, он мигом оказался рядом с ним и, схватив за горло, поднял его над собой.

– Избавил от проклятия? – пролепетал Костлявый, болтая ногами в воздухе, как вытащенная из воды рыба.

– Отвечай, нежить! Или я убью тебя, и поверь мне, это будет твоя последняя смерть!

– Позволь объяснить! – взмолился Костлявый, его глаза широко распахнулись от ужаса.

Изворот швырнул его, как бесполезную тряпку, и Костлявый с грохотом врезался в старый деревянный шкаф, с которого на его голову тут же свалились запылённые книги с заклинаниями.

– Говори! – велел Изворот, его голос был как рокот далёкого грома.

– Проклятие Draco Magia невозможно снять! Понимаешь? Невозможно! – затараторил Костлявый, пытаясь удержаться на ногах и не упасть снова. – Но его можно обмануть, что я и сделал! Draco Magia – это продукт очень древней и сильной магии, смесь магии крови и манипуляций с душами. А чтобы добавить изюминку, создатель использовал трансмутационные основы алхимии! Это настоящее произведение искусства среди проклятий! Но я нашёл способ: я взял ваши души и поменял их местами. Но этого было недостаточно для обмана! Поэтому я взял часть твоей души и поместил её в его, а часть его в твою! Теперь проклятие навеки привязано к нему! – объяснил Костлявый, надеясь, что этих слов будет достаточно, чтобы спасти свою шкуру.

Изворот нахмурился, ощущая внутри себя странное смешение эмоций и энергий. Он поглядел на Виктора, который всё ещё безжизненно сидел в кресле напротив, и ощутил неясную связь с ним, как неприятное дуновение сквозняка. Часть его души теперь была в этом молодом человеке, и это беспокоило его, словно неудачный поход к зубному врачу. К тому же он чувствовал, что его магия стала чуточку слабее, что вызывало у него раздражение.

Пока Изворот стоял, погруженный в свои мысли, Костлявый тихо, словно крадучись, подошел к Тюрину, который всё ещё без сознания лежал на кушетке.

– Слушай, а с ним что делать? – пробормотал колдун, как будто спрашивал, что делать с последним куском пиццы, который никто не хочет доедать.

– Что? – Артур, вынырнув из своих размышлений, бросил взгляд на себя – то есть на бывшее своё тело, растянувшееся на кресле. – Ах да, – он вдруг осознал, что на уме у него уже зрел план. – Раз уж я получил новое тело, можно сказать, что у меня началась новая жизнь!

– Четыреста лет назад я тоже так думал, – проворчал Костлявый, вспомнив свой собственный «новый старт», который оказался не таким уж и радужным.

– Но, – продолжил Артур, игнорируя брюзжание Костлявого, – начинать новую жизнь с пустыми карманами не так весело, как хотелось бы. А ведь голова Артура Изворота стоит ох как дорого. Главное – найти покупателя, который не поскупится, верно?

– Конечно-конечно! – закивал Костлявый, лишь бы не раздражать Изворота, который сейчас мог сделать с ним всё, что угодно.

– А кто, как думаешь, больше всего захочет заполучить меня? – Артур хитро прищурился.

– Может, Гильдия Героев? – осторожно предложил Костлявый.

– Именно! – Артур злорадно рассмеялся. – Вот им-то я и передам... тебя, Артур Изворот! – он с усмешкой отвесил Виктору щелбан, а потом обернулся к Костлявому, от которого уже разило страхом, словно от старого подвала. – Вот и ладушки! Мне нужна телега и одна из твоих механических лошадей!

– Да-да, конечно! – поспешил согласиться Костлявый, внутренне радуясь тому, что Изворот собирается уехать как можно скорее. Но тут его осенило, и он осторожно поинтересовался: – А если он всё расскажет? Скажет, что он это не ты?

– Ну и пусть, – отмахнулся Артур, улыбаясь так хитро, что любой кот, поймавший мышь, позавидовал бы. – Кто ему поверит? Кто станет верить Артуру Извороту, известному как Повелитель Лжи? Ты бы поверил?

– Конечно нет! – с энтузиазмом воскликнул Костлявый, но, встретившись с суровым взглядом Изворота, быстро пожал плечами, словно пытаясь извиниться за свою излишнюю радость.

Немного позже Костлявый стоял у двери, наблюдая, как Изворот упаковывает своё старое тело в повозку, словно это была груда поношенных рубашек, которую срочно надо отослать в прачечную. Колдун терпеливо ждал, когда этот незваный гость вернётся туда, откуда пришёл, и больше никогда не переступит порог его башни.

– Знаешь, Костлявый, – произнёс Изворот, аккуратно укладывая в телегу походную сумку, – я тут подумал. Это что же выходит, ты у нас единственный во всём Многомирье, кто знает, кто я на самом деле?

– Ой-ой! – только и смог выдавить из себя старый колдун, когда его взгляд наткнулся на жуткую улыбку, озарившую лицо Изворота.

Механическая лошадь скрипела и тарахтела, словно её только что вытащили с запылённого чердака, где она проспала последние сто лет. Она с трудом тащила телегу всё дальше от башни, охваченной чёрным огнём. Пламя, порождённое магией Изворота, с аппетитом пожирало стены. Телега медленно выехала из густых, мрачных теней проклятого леса, оставив позади зловещие деревья с изогнутыми ветвями, похожими на крючковатые пальцы. Теперь перед Артуром и его пассажиром раскинулся суровый, но величественный скалистый пейзаж, резкий контраст с тёмной гущей леса.

Скалы вздымались по обе стороны дороги, словно древние титаны, окаменевшие в своей вечной стороже. Их острые пики и резкие края чертили небо, где редкие облака, похожие на клочья пергамента, лениво скользили мимо. Дорога извивалась между этими гигантами, как тонкая нить, вплетённая в ткань сурового пейзажа. На их серых, местами красноватых стенах можно было разглядеть глубокие трещины и расщелины, будто следы старинных битв между стихиями.

Иногда, проезжая мимо особенно крутых обрывов, Артур замечал одинокие, упрямо растущие деревца, цепляющиеся корнями за самые крохотные клочки земли, впившись в трещины скал. Эти деревья выглядели так, словно боролись за каждый лучик солнца и каждую каплю воды, отчаянно цепляясь за жизнь на этом негостеприимном краю мира.

Изворот, с небрежной уверенностью и весёлым настроением, напевал одну из своих любимых песен, которую когда-то услышал в Универсалии. Каждый такт мелодии отдавался в его новом теле, наполняя его странным ощущением свободы и лёгкости, которые он не испытывал уже много лет.

В таверне шум и гам,

Все пьют и веселятся,

А я сижу с друзьями там,

И песня льётся в танце.

Кружка эля, кружка эля,

Поднимай её, друг мой!

Кружка эля, кружка эля,

Веселись и пой со мной!

– Впереди новая жизнь, – произнёс Артур с лёгким, почти скучающим энтузиазмом, словно обсуждал прогноз погоды на завтра. – Столько планов! – добавил он, криво улыбнувшись.

Повернувшись к Виктору, который мирно дремал под действием сонного заклинания, Артур с лёгкой ироничной усмешкой продолжил:

– Прости, не знаю как тебя зовут. Вот это тебе на память, – он достал из кармана старый плеер Вити и наушники, аккуратно вложив их в карман сюртука рядом с фатуметром. – Не переживай, друг! Тебя тоже ждёт новая жизнь в этом огромном, неизведанном мире. Хотя, полагаю, Бравирон замкнёт тебя в самой жуткой камере, которую только сможет найти, а ключи выбросит в какое-нибудь бездонное озеро.

Чёрное пламя, пожиравшее башню, постепенно угасало вдали, а скрип и тарахтение механической лошади становились всё тише. Артур напевал себе под нос, наслаждаясь обретенной свободой.

Глава 4 Кошмар

В субботу ровно в девять часов утра повозка, запряжённая скрипучей механической лошадью, въехала в город Тихий Закуток. Эта лошадь, издающая звуки, как старый сундук с призраками, разбудила даже местную достопримечательность – выпивоху Гнусного Билла. Билл, которого даже пушечный выстрел не мог поднять с постели, на этот раз проснулся и, удивлённо приподняв голову, выглянул из-за своей любимой бочки с элем, где он обычно спал.

– Бросаю пить, – пробормотал он, потерев глаза и пытаясь сфокусироваться на небывалом зрелище.

Повозка продолжала медленно скрипеть и тарахтеть, привлекая внимание остальных жителей. Они выходили из своих домов с удивлением и любопытством, пытаясь понять, что за незнакомец так громко нарушил их привычное утреннее спокойствие. Пекарь Питер выглянул из пекарни, держа в руках полусырые булки, а портной Тоби, прищурившись, поправлял очки, стараясь разглядеть источник шума. Даже кошка миссис Хопкинс, обычно предпочитавшая дремать на заборе, недовольно приподняла голову и зашипела на нарушителя тишины.

Тихий Закуток был непримечательным городком, затерянным где-то на отшибе Многомирья. Городок этот славился своей неспешной жизнью и тем, что в нём совершенно ничего не происходило. Его обитатели давно смирились с тем, что любое волнение или приключение обходит их стороной, как пугливый заяц – охотничий лагерь.

Улицы Тихого Закутка были вымощены старыми булыжниками, каждый из которых знал, что его хозяева предпочитают тишину и покой. Пара местных гномов, чьи мастерские давно покрылись пылью, сидели у своих дверей, обсуждая последние слухи о том, что кузнец Филон выковал новый гвоздь. Это событие на самом деле взбудоражило всех на добрых пару дней.

В центре городка находилась площадь с причудливым фонтаном, из которого лениво текла вода. Порой казалось, что даже вода здесь течёт медленнее, чем где бы то ни было в Многомирье. Около фонтана стояла пара лавочек, на которых обитатели города дремали, обсуждали погоду и рассказывали старые истории, которые все уже давно знали наизусть.

На окраине города стояла таверна "У Дремучего Дуба", где хозяин, старик по имени Бартоломей, предлагал лучшие – и единственные – в округе пироги с капустой. Завсегдатаи таверны давно поняли, что попытки оживить местную кухню чем-то новым обречены на провал, и с удовольствием уплетали за обе щеки привычное угощение.

Вечерами город утопал в лёгком тумане, который окутывал крыши домов и придавал всему месту особую атмосферу уюта и спокойствия. В такой обстановке даже самый рьяный искатель приключений моментально сбавлял темп и погружался в ленивое созерцание звёздного неба. Улицы освещались масляными фонарями, которые чуть заметно покачивались на ветру, создавая мягкое и тёплое свечение. Тени от них были такими спокойными, что даже тёмные уголки выглядели уютными.

Даже когда в Тихий Закуток приезжал кто-то новый, это воспринималось скорее как досадное недоразумение, чем настоящее событие. Как правило, новоприбывшие быстро поддавались местной размеренности и вскоре забывали, зачем вообще сюда приехали.

Город также славился своими садами, где росли самые сочные яблоки и самые ароматные травы. Летом дети собирались там, чтобы играть в прятки, но чаще всего их находили дремлющими в тени деревьев, усталых от своих тихих игр. В местной школе учительница мисс Грета рассказывала детям о мирах за пределами Тихого Закутка, но даже самые любопытные ученики в конце концов мечтали лишь о тихом домашнем уюте.

В приёмной местного отделения Гильдии Героев, как всегда, царила тишина, почти звенящая. Несмотря на приличных размеров здание, внутри обитали всего четыре сотрудника. Дворник Каббот, небольшой и вечно ворчливый зелёный гоблин, неторопливо подметал пол, периодически останавливаясь, чтобы пожаловаться на судьбу, на метлу, которая явно жила своей жизнью, и на то, что в его молодости всё было куда интереснее.

Секретарь Грета Громогласная, сидела в углу и сосредоточенно вязала, временами громко вздыхая, чтобы хоть как-то оправдать своё прозвище.

Тигли Уигли, единственный герой в Тихом Закутке, уже лет шесть как отметил своё семидесятилетие. Его дряхлое тело покоилось в любимом кресле, а тихое посапывание временами перебивало щелчки спиц Греты. Считалось, что он охраняет город от злодеев, но на деле он героически спал в углу, прикрытый старым плащом, который когда-то был красным, но теперь больше напоминал цвет вишнёвого компота, который вылился на солнечный свет.

А вот молодой начальник отделения, приехавший из другого города с грандиозными планами и амбициями, быстро поддался размеренной жизни Тихого Закутка. Он сидел за своим столом, разглядывая потолок и размышляя, куда бы спрятать очередную конфетку, чтобы её не нашёл Каббот. Его дневник, полный записей о великих подвигах, которые он планировал совершить, теперь пылился в ящике стола, рядом с коллекцией чернильных ручек.

Но внезапное спокойствие нарушила распахнувшаяся дверь, и на скрипучий пол ступил молодой человек в странной одежде, которая явно не соответствовала местной моде. Рядом с ним был еще один человек, одетый в серый сюртук и старые черные туфли. Этот второй выглядел так, словно только что вышел из объятий особо радушного трактира: он бормотал что-то себе под нос на странном языке и едва стоял на ногах, удерживаемый лишь крепкой хваткой своего спутника.

– Что за шум? – пробормотал Каббот, уронив метлу и подскочив на месте. Грета Громогласная выронила спицы и с любопытством приподняла бровь, а Тигли Уигли, который, казалось, дремал вечность, неожиданно проснулся и даже приподнялся на локте.

– Прошу прощения за вторжение! – начал молодой человек, – но у нас тут небольшая... эээ... ситуация. Кто тут у вас главный?

***

Тюрин медленно пришёл в сознание, чувствуя себя так, будто его переехал грузовик, а затем ещё и сдал назад для верности. Голова гудела, во рту пересохло, и тело казалось чужим и неуклюжим, как будто он пытался управлять чужим телом на автопилоте. Он приоткрыл глаза, заметив перед собой тусклый свет, пробивающийся сквозь решётку. Воспоминания о прошлом вечере были размытыми, как утренний туман, и первое, что пришло ему в голову, это что он наверное перебрал на вечеринке с одногруппниками.

– Чёрт, что я вчера пил? – пробормотал он себе под нос, пытаясь подняться на ноги. Однако тело его не слушалось, как будто он впервые вставал на ноги. Он снова опустился на холодный каменный пол, который ощущался как лёд. Странное ощущение пробежало по его коже, словно он был в чьей-то чужой шкуре. Виктор огляделся вокруг и заметил, что находится в какой-то мрачной камере. Потом его взгляд упал на странные светящиеся руны, которые окружали его, вырисовывая сложные круги на полу. Виктор инстинктивно отдёрнул руку, почувствовав, как из круга исходит странное, слегка покалывающее тепло.

– Где я? – прошептал он, глядя на окружающие его мистические символы. Ситуация становилась всё более нереальной, как будто он попал в какой-то фэнтезийный квест. Виктор попытался вспомнить, что происходило до того, как он очнулся здесь. Обрывки воспоминаний начали всплывать в его сознании: он вышел из подъезда, странный свет, но дальше только пустота. Его сердце заколотилось сильнее.

– Это что, какой-то розыгрыш? – Витя попытался разрядить обстановку шуткой, но даже сам себе не поверил. Он медленно встал и сделал несколько неуверенных шагов, но не решился пересекать круги. Что-то подсказывало ему, что это плохая идея.

– Эй, есть тут кто?! – закричал он, надеясь, что кто-то ответит. – Что происходит? Почему я здесь?

В этот момент он услышал звуки шагов. По ту сторону решётки показались двое стражников. Один из них, невысокий и худощавый, с именем Клопик, выглядел настороженно. Второй, его брат-близнец Клепик, с выражением настороженности и лёгкого раздражения, подошёл ближе. Один из них что-то говорил, но Витя поначалу не мог разобрать хоть слово, но постепенно слова становились всё понятливее.

– А это точно он? Я слышал, что он тролль! – Клепик кивнул на Виктора, пытаясь заглянуть в камеру.

– Нет, дубина! Человек он! – ответил Клопик, скривившись. – Заметил, что других заключённых нет? Целое крыло выделили в его честь! Видишь, сколько защитных заклинаний и барьеров! – он указал на решётку, покрытую светящимися рунами, и несколько кругов защиты на полу. – Сама Леди Альфрина подтвердила, что это он! Артур Изворот!

"Какой ещё Изворот?!" – думал Витя, недоумевая. Он вдруг обратил внимание на одежду этих двоих стражников. На обоих были аляповатого вида доспехи, которые можно было увидеть только в дешёвом сказочном кино: яркие, с нелепыми золотыми вставками и перьями на шлемах. Один из них даже носил шапку с торчащими в разные стороны рожками, а у второго на поясе болталась миниатюрная булавка, похожая на игрушечное оружие из детского набора.

Стражник по имени Клепик с энтузиазмом разглядывал Виктора, будто он был каким-то редким экспонатом в музее. Его брат Клопик, нахмурившись, явно хотел казаться серьёзным, но только добавлял комичности своим видом. Они оба были невысокими и худощавыми, с нескладной осанкой и нарочито важными выражениями лиц.

"Это что, косплей какой-то?" – Тюрин мысленно застонал. Он уже видел такие костюмы на культурных мероприятиях, где энтузиасты приходили, наряженные героями из книжек, фильмов и видеоигр. Но здесь всё выглядело слишком реально. Каждая деталь, от швов на доспехах до мелких царапин на их оружии, была слишком тщательно проработана, чтобы быть просто реквизитом.

– С виду не такой уж и страшный, – пожал плечами Клепик, подходя ближе к решётке камеры. Он слегка нагнулся вперёд. – Обычный мужик, если честно.

– Послушайте! Скажите мне, где я? – заговорил Тюрин, пытаясь удержать голос от дрожи.

Клопик и Клепик переглянулись.

– Эй, Клепик, ты это слышал? – усмехнулся Клопик, приподнимая одну бровь. – Новый трюк, должно быть. Думает, что сможет нас провести! – он постучал пальцами по рукоятке меча, делая вид, что глубоко задумался.

– Давай позовём Леди Альфрину! – ответил Клепик, скрестив руки на груди и кивая в сторону двери.

Виктор почувствовал, как его сердце сжалось от страха. Он сделал неосторожный шаг и случайно наступил на один из магических кругов. В ту же секунду по телу прошла жуткая боль, словно его пронзил ток. Он вскрикнул и упал на колени, чувствуя, как вся сила уходит из тела.

– П-подождите! Что происходит?! – закричал он, хватаясь за голову. Болезненные разряды все ещё эхом отзывались в его нервной системе, и он не мог понять, что с ним творится.

Стражники уже удалялись, их шаги глухо отдавались в коридоре. Виктор услышал, как они негромко переговариваются, а затем звук их шагов растворился в тишине.

Оставшись один в мрачной камере, он обессиленно опустился на пол. Его дыхание было прерывистым, а разум лихорадочно искал ответы на тысячи вопросов. Взгляд снова упал на светящиеся руны, которые теперь казались ещё более зловещими.

– Что за чертовщина... – прошептал он. Всё это казалось настолько невероятным, что Виктору хотелось просто проснуться и увидеть свою комнату, своих друзей и привычный мир.

Он некоторое время сидел на холодном каменном полу камеры, дрожа от тревоги и растерянности. Ладони прикрывали его лицо, как будто он пытался спрятаться от реальности, которая с каждым мигом становилась всё более абсурдной. Мысли путались, как клубок, который невозможно распутать, и он никак не мог понять, как оказался в этом месте. Темница была тёмной, мрачной и словно пропитанной отчаянием. Единственный источник света – мерцающие магические круги, которые тихо светились вокруг него, удерживая в центре камеры. Казалось, что сами стены сжимались, давя на него невидимой тяжестью.

Неожиданно до его сознания дошёл звук скрипящего стула. Витя вздрогнул, резко поднял голову и с трудом вынырнул из пучины своих мыслей. Перед камерой, на старом деревянном табурете, сидел высокий, массивный мужчина. Он тяжело вздохнул, словно нёс на плечах груз, с которым справиться было уже невозможно. Витя хотел было подойти ближе, но заметил, как свет магических кругов усилился, предупреждая о невидимой границе. Он застыл на месте, боясь, что малейший шаг вперёд вызовет что-то ещё более ужасное.

– Послушайте, – начал Виктор, его голос дрожал, – я не знаю, что здесь происходит, но это должно быть какое-то недоразумение. Меня зовут Витя… Виктор Тюрин. Я просто студент, я…

– Недоразумение? – мужчина за решёткой прервал его, и в его голосе прозвучала странная смесь усталости и презрения. – Серьёзно? Это твой лучший ход? Думаешь, на такую историю кто-то ещё купится?