Текст книги "Авантюрист поневоле (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Сайфер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 17 страниц)

Витя опустил взгляд, и слова вырвались у него почти шёпотом, скорее адресованные самому себе, чем ей:

– Почему мне никто не верит?

Рейна хмыкнула, с трудом скрывая презрительную усмешку.

– Верить Повелителю Лжи? – Она с силой оттолкнула его от себя. – Никто тебе не поверит, Артур. После всего, что ты сделал, – её голос срывался на холодную иронию. Она окинула его оценивающим взглядом. – Я слышала, как стражники на корабле шептались о тебе. О каком-то… проклятии.

Витя побледнел. Он прикоснулся к своему сюртуку в области внутреннего кармана, где хранил фатуметр, и его лицо стало ещё мрачнее. Это не ускользнуло от Рейны, и она продолжила, пристально глядя на него.

– Да. Стражники обсуждали это. Говорили, что ты единственный на ком оно лежит! – её слова звенели, как выстрелы.

– Draco Magia, – мрачно произнес Витя, всё ещё не поднимая глаз.

Гримзл, который, затаив дыхание, слушал их разговор, издал робкое «о-хо-хо» и решился нарушить тишину.

– А что это за штуковина такая? Он нас всех сглазить может? – Он нервно подошёл ближе.

– Говорят, это проклятие убивает его с каждым использованием магии, – безразлично бросила Рейна, наблюдая за тем, как побелел Витя. – Думаю, это и есть причина, по которой он так интересуется магией Борта? – Она нахмурилась, словно раздумывая над чем-то, затем продолжила: – Или в гробнице его ждёт то, что может снять проклятие? Хотя… впрочем, неважно, – с этими словами она выхватила жезл у Вити и крепко сжала его. – Верну это на место.

Она сделала несколько шагов к лагерю, но на мгновение остановилась и обернулась.

– Уходи, Изворот, – её голос прозвучал без эмоций, но в темноте он казался ещё более зловещим. – Сделай всему Многомирью одолжение.

Она исчезла, а Гримзл, оставшийся наедине с очень мрачным Витей, выдавил из себя нервный смешок и попытался перевести всё в шутку:

– Да уж… эта Рейна, ох! – он бросил быстрый взгляд в сторону лагеря. – Ладно, я, пожалуй, пойду… спать! – сказал он и скрылся в темноте.

Витя остался стоять один, погружённый в свои мысли, и через несколько минут вернулся в лагерь.

Борт, лёжа на боку, делал вид, что спит, но его глаза чуть приоткрылись. Он не сомкнул глаз с тех пор, как Гримзл начал рыться в его вещах. Когда Витя ушёл из лагеря, он последовал за ним и подслушал весь разговор. Внимательно прислушиваясь к каждому слову, Борт задумался о том, что узнал.

Артур Изворот… имя, знакомое многим, и уж Борт был наслышан о его деяниях.

Глава 20 А тем временем...

В одном из тех уютных закоулков Многомирья, недоступных обычным смертным и даже не-смертным, притаился мир под названием Нирвандея. Этот мир – своего рода Святой Грааль для уставших и неприлично богатых: место, где можно без тени стыда предаваться безмятежности, созерцая пляжи с белым песком и завораживающие закаты. Здесь каждый уважающий себя богач считал делом чести обзавестись особняком с видом на Прекрасную Параллель – столицу, где ложились спать под утро и едва ли успевали уснуть, ведь сон здесь считался чем-то постыдным и излишним.

Нирвандея была разделена на сектора, каждый из которых предлагал уникальные развлечения. В Секторе Коктейльных Океанов стояли роскошные баржи-рестораны, а утренний морской бриз приносил ароматы напитков такой сложности, что даже опытный маг-алхимик обзавидовался бы. Сектор Пляжного Безумия полностью оправдывал свое название: здесь устраивались чемпионаты по поеданию гигантских порций мороженого (с призами за скорость и стойкость), проходили ежедневные сражения с крабами-переростками, а также запускались фейерверки, от которых можно было временно ослепнуть.

Представители всех народов Многомирья стекались в этот благословенный край в поисках идеального ничегонеделания и, желательно, безупречного загара. Среди них особенно выделялись Кавер-эльфы – известные своим страстным увлечением зеркалами. Считая себя вершиной древней моды, они тратили целые состояния на окружение своих безупречно изысканных особняков магическими барьерами, отражающими ультрафиолет и слегка подсвечивающими их при каждом шаге.

Нередко здесь можно было встретить и торговых магнатов из Народа Песчаных Кроликов – состоятельных кроликов с длинными ушами и страстью к коллекционированию зонтиков. Эти зонтики они привозили из самых дальних уголков Многомирья, гордясь ими, как драконы своими сокровищами. Местные же жители не раз спорили о том, нужны ли зонтики кроликам с мехом в пять слоев.

Волны Межмирового Океана доставляли в Нирвандейские гавани знаменитых троллей из Кристальных Гор, чья любовь к отдыху обросла легендами. Тролли считали, что наивысшего просветления можно достичь, лежа на горячем песке и впитывая спокойствие каждой порой каменной кожи. Некоторые клялись, что именно так рождаются знаменитые тролльи самоцветы, хотя ни одному исследователю еще не удалось это доказать.

Среди гостей были и экзотические посетители – Огненные Элементали, которые с опаской держались подальше от воды, но с энтузиазмом устраивали фейерверки на каждом вдохе. Они особенно любили заказывать "ледяные коктейли" – по словам барменов, самые сложные напитки Нирвандеи, которые начинали шипеть и исчезать при первом приближении клиента.

Не обошлось и без представителей Гномьих Династий, известных своим умением тратить на отдых столько же, сколько крупный город выделяет на оборону. Гномы прибывали сюда целыми семьями по 50-60 человек и бесконечно спорили между собой по любому поводу и без. Большинство предпочитали расставлять шезлонги в строгом шахматном порядке, загорая в защитных шлемах, а по вечерам отправлялись в Сектор Танцевальных Конкурсов, чтобы громко выяснять, кто из них лучший танцор польки.

И, конечно, нельзя не упомянуть знаменитых Аромантов Дождевых Облаков. Эти элегантные, едва различимые призраки, окутанные легким дымком, источали аромат свежего дождя.

Среди влиятельных гостей можно было встретить и Бронзовых Баронов, известных своими огромными шляпами, под каждой из которых, по слухам, прятались не менее трех казначеев. Эти предприимчивые бароны знали цену деньгам и совершали почти все прогулки верхом на тщательно отобранных гигантских черепахах.

Нашлось в Нирвандее место и для Песчаных Мастеров – гигантоподобных существ из пустынного мира Ветра Плато, специализировавшихся на создании песчаных замков таких масштабов, что их часто принимали за временные дворцы для высокопоставленных гостей. Посетителям настоятельно советовали любоваться этими песчаными замками только в определенные дни, чтобы не оказаться случайно замурованными внутри.

Жемчужиной столицы был фешенебельный ресторан «Золотой Лист», уютно расположившийся на берегу озера, прозрачного до такой степени, что оно буквально вынуждало каждого заглянувшего задуматься о смысле жизни (и о том, сколько чаевых оставить официанту). Это заведение собрало подлинные сливки общества: здесь ценники на блюда писали золотыми чернилами на пергаменте, который стоил дороже, чем сами блюда.

Под сенью золотистых навесов, украшенных шелковыми лентами, за длинными, идеально ровными столами с белоснежными скатертями разместились великие и знатные. Худощавые и надменные эльфы сидели рядом с гномами, источающими жизнелюбие и неистовое веселье, столь же мощное, как их тяжеленные кубки, и сверкающее, как драгоценные камни, которыми они были украшены до последнего шнурка. Люди же старательно делали вид, что прекрасно знают, как пользоваться всеми приборами в их нелепом изобилии, хотя, кажется, и сами иногда забывали, зачем они нужны.

За одним из огромных столов, сгибавшихся под тяжестью обильной еды и неприлично дорогого игристого вина, собрались завсегдатаи ресторана и вели разговоры о чем-то совершенно нелепом.

– Ну и, разумеется, – протянул надменно эльф с подбородком, острым настолько, что мог бы резать воздух, – нельзя недооценивать влияние среднего процента клана Филацитян на междумирные запасы драгоценного порфира, особенно в свете последних дебатов на рынке люминесцентных красок. – Он утвердительно кивнул самому себе, что в эльфийском кругу считалось надежным способом получить поддержку собеседников.

– Согласен, совершенно согласен, – пробасил гном, вращая кубком, как капитан на палубе во время шторма, – хотя, конечно, с учетом недавней девальвации серебра на Двенадцатой Трясине и спекуляций Рудных Гномов, ситуация с порфиром не столь стабильна, как нам бы хотелось. – Он сделал мощный глоток, а эхо его жевательных мышц заглушило приглушенный стон ближайшего эльфа, что гном тут же воспринял как одобрение.

Люди в их компании, как всегда, изо всех сил старались не отстать, хотя мало кто из них понимал, что именно такое порфир и чем он отличается от, скажем, вполне себе обычного порфира.

– Удивительно, что порфир так влияет на рынок, – небрежно заметил один из них, разглаживая замысловатые узоры на манжетах, – я бы предположил, что нынче в цене скорее холистические кристаллы, особенно если учитывать последние прогнозы Министерства Энергетической Интуиции.

– Холистические кристаллы, – проворчал гном, словно ему предложили поговорить о вязании или искусстве керамики, – это для детсадовцев. Рынок идёт к стабильности. Порфир же – он имеет глубину, понимаете? Глубину.

Эльф поднял изящный палец, будто хотел указать на древнюю звезду.

– Как вино, выдержанное в тишине под землей, порфир требует уважения. Это минерал, господа. Настоящий минерал.

Человек поспешил включиться в разговор:

– А ещё говорят, кристаллы как-то влияют на чакры, особенно на чакру уверенности... – Он мельком взглянул на свои манжеты.

В этот момент кто-то из гостей вежливо кашлянул, когда дискуссия плавно свернула на тему обменных курсов для порфира и кристаллов, особенно в контексте неофициальных налоговых льгот на восточных рубежах Многомирья. Одна из дам, томно потягивающая нечто фруктово-искрящееся (и, судя по цене, потенциально живое), изящно постучала вилкой по бокалу. Вся её поза как бы говорила: «У меня есть новости поинтереснее, чем минералы».

– Знаете ли, – начала она тоном, рассчитанным на то, чтобы из одной вежливости все должны были ей поверить, – один из моих дальних родственников служит в Гильдии Героев. – Она кокетливо пригладила свои светящиеся серьги. – И он рассказывал, что Артур Изворот снова сбежал!

Это имя вызвало легкий, почти осязаемый трепет. Эльф, до этого предававшийся философским рассуждениям о стоимости порфира, изобразил что-то вроде вздоха – тщательно отрепетированного жеста, ведь настоящие вздохи у эльфов считались чем-то недопустимо человеческим.

– Снова! А ведь, если подумать, зачем нам вообще нужна Гильдия Героев? – протянул он с ленивой задумчивостью, идеально подходящей для обсуждения подобного вопроса.

– Ну да, – подхватил гном, уже второй раз за вечер находя родственную душу в эльфе, что, по меркам их рас, практически считалось официальным союзом. – Мы столько лет платим им за то, чтобы они, так сказать, «защищали Многомирье», но что-то никто особо и не замечает этой защиты. Последний раз, когда я видел героя в действии, он разбил у нас три стены и заодно взорвал несколько бочонков моего лучшего эля, утверждая, что спас кого-то от дьявольского... крошечного тролля. Крошечного, понимаете? Его бы и щепкой загнать можно было!

– Полностью согласна, – дама, почувствовав, что её наконец готовы выслушать, подалась вперед. – Гильдия погрязла в сборе взносов. Они однажды отправили на задание слишком молодого героя. И значете, что было дальше? Его пришлось спасать!

Человек, чувствуя себя обязанным внести свою лепту, приподнял бокал с лимонным ломтиком, выглядевшим не менее кисло, чем его последние финансовые отчёты.

– А заметили, что взносы в Гильдию только растут? Мой бухгалтер посчитал, что стоимость сражения с драконами увеличилась на семь процентов!

Все участники беседы синхронно кивнули и продолжили обсуждать эту тему. Все кроме одного. Он задумчиво покачивал бокал с едва недопитым вином и думал о том с какой радостью он бы свернул всем присутствующим шеи.

Когда Артур наконец получил награду за свою же голову первое, что он сделал – потратил часть денег на целую коллекцию редких книг по магии. Это были книги, до которых раньше ему не было никакого доступа: древние фолианты с заклинаниями, трактаты о запрещенных магических практиках, за одно изучение которых можно было оказаться на виселице. На оставшиеся деньги он купил небольшой, но роскошный особняк неподалеку от столицы Нирвандеи – места, где он всегда хотел отдохнуть, подышать морским воздухом.

Артур назвал себя «Герцогом Орно» и с удовольствием примерил образ загадочного богача, к которому приходили бы за советом и восхищались его мудростью. Но вскоре вся эта игра ему наскучила. Притворяться перед праздной толпой, перед этими безнадежно скучными богачами, оказалось утомительно. Он начал замечать, что с каждым днем его раздражение лишь усиливалось. Они только и делали, что обсуждали собственные богатства и забывали, что мир полон чудес, о которых они даже не задумывались.

Артур презирал их за скудность ума и пустоту жизни, за то, как они поглащены лишь своими отражениями в золотых зеркалах и обсуждениями собственных богатств. Для него они были не более чем красиво упакованными пустышками, «золотыми оболочками», как он их называл. Чем больше он за ними наблюдал, тем сильнее его тянуло устроить в этом мире хоть немного хаоса – просто чтобы встряхнуть этот сонный рой.

И внезапно за столом прозвучала новость: Артур Изворот снова сбежал. Артур приподнял бровь и едва сдержал усмешку. «К сожалению, я вовсе не сбежал, а всё ещё здесь», – подумал он с ноткой досады. Но затем его мысли приняли совсем другой оборот. «Занятно!» – он мысленно усмехнулся, и в его голове закружился целый вихрь безумных идей и дерзких замыслов.

Эта новость словно подбросила дров в тлеющий костер: он почувствовал, как в нем загорается решимость изменить Нирвандейскую идиллию. Он собирался оставить след, который долго не удастся стереть. На его лице медленно появилась зловещая улыбка, обещавшая, что в этом мире он оставит свой след.

Глава 21 Знания сила

Путь к гробнице продолжался. Витя шёл молча, всё ещё потрясённый ночным разговором с Рейной, её холодные слова звучали эхом в его голове. Чтобы хоть немного отвлечься, он сосредоточился на книге, которую подарил ему Борт.

Одна из первых глав была посвящена глифам – их значениям и происхождению. Каждый глиф в книге описывался со всеми возможными вариациями; закрученные линии и точки создавали невероятно сложные, завораживающие узоры. Оказалось, что недостаточно просто нарисовать глиф – необходимо учитывать множество факторов, самым важным из которых было намерение того, кто наносил его. Например, глиф Огня мог, в зависимости от намерения, зажечь огонь, превратить его в орудие или, наоборот, погасить.

На одной из страниц описывался глиф Силы. Он требовал сложного переплетения линий, похожих на ветви дерева, и должен был наноситься на грубую поверхность, такую как камень или металл. При правильном нанесении и нужном намерении он мог значительно усилить физическую силу владельца, но лишь на короткий промежуток времени. Для активации требовалось прикосновение к глифу и мгновенная концентрация на цели; иначе глиф просто не работал. Рядом с описанием была приписка, сделанная рукой Борта, где говорилось, что можно обойтись без грубой поверхности и начертить глиф рапирой прямо в воздухе, но результат не гарантирован.

Следующим шёл глиф Щита. Его символ состоял из двух концентрических кругов, пересекаемых линиями, символизирующими барьер. Он создавал защитное поле, способное отразить физические удары, но против магии он был слаб. В книге упоминалось, что глиф Щита часто находили на руинах древних поселений, где он защищал местных жителей от набегов диких племён.

Третий глиф, глиф Исцеления, судя по описанию, требовал особого внимания и осторожности. Он состоял из мягких, плавных линий, словно нарисованных водяными потоками. Он мог заживлять лёгкие раны или останавливать кровотечение, но считался нестабильным. При неверном намерении он мог вызвать неприятные побочные эффекты, усиливая боль или даже заражая рану. Возможно, поэтому глиф стал редким и использовался только самыми опытными мастерами.

На следующей странице внимание привлёк глиф Льда. Его узор представлял собой пересекающиеся линии, напоминающие снежные кристаллы. При правильном нанесении он мог замораживать воду, а если создать его с особой злостью или страстью, он превращал предметы в хрупкие ледяные скульптуры. Глиф Льда был особенно опасен в бою, но требовал больших затрат энергии и применялся лишь в крайних случаях.

Оказалось, что книга содержала не только описания глифов, но и целые разделы, посвящённые разнообразным темам – от описания чудовищ до шестидесяти рецептов самогона.

Был там раздел, посвящённый растениям и животным Многомирья. Одна из глав рассказывала о растении под названием Болотный Огонь. Оно светилось по ночам, привлекая к себе ничего не подозревающих путников. Но стоило кому-то приблизиться к его мягкому золотистому свету, как растение окутывало жертву плотным облаком сладковатого аромата, от которого человек погружался в глубокий сон. Говорили, что однажды целый отряд гномов попал в ловушку Болотного Огня и проспал три дня, а за это время их телеги утащил лисий народ – хитрые воры из дальних миров Многомирья.

На следующей странице была глава о Лепестке Вечности – редком цветке, произрастающем в пустынных мирах дикой магии. Лепесток Вечности – это голубоватое растение с бархатистыми листьями и слабым ароматом. Легенды утверждают, что тот, кто сорвёт этот цветок и правильно его приготовит, сможет замедлить своё старение. Однако в книге предостерегали, что цветок быстро теряет силу, если его выкопать не в тот момент, когда луна на пике.

Рядом с описанием Лепестка Вечности упоминалась Воронья Лоза – плотная чёрная лиана, покрытая мелкими колючками, оплетающая деревья, словно сжимая их в тисках. Особенность Вороньей Лозы в том, что она питается магической энергией, поглощая её из всего, что касается её ветвей. Если путник случайно задевал её, его магические силы быстро истощались, оставляя его беззащитным. Некоторые использовали Воронью Лозу для создание ловушек и оружия против магов.

В разделе о животных Витя наткнулся на описание Туманного Лиса – существа с густой, туманной шерстью, едва удерживающейся на теле. Этот лис мог растворяться в ночном воздухе, становясь почти невидимым, и оставлял за собой едва заметный серебристый след. Говорят, что Туманные Лисы охраняют леса от чужаков, сбивая их с пути. Однако тем, кто заслужит их доверие, они открывают путь к древним тайникам, спрятанным в глубине лесов.

Также была глава о Скорбном Певце – призрачной птице с длинными переливчатыми перьями, обитающей в тёмных лесах и на старых кладбищах. По легенде, её пение может вызвать глубокую меланхолию, а иногда и смертельную тоску. Считается, что Скорбный Певец появляется рядом с теми, чья душа охвачена горем, словно предостерегая об опасности. Многие боялись её, считая вестником беды, хотя в книге упоминалось, что это лишь предрассудки – на самом деле птица просто крайне чувствительна к чужим эмоциям.

Перевернув страницу, Витя увидел описание маленького, но коварного существа – Сумеречного Лепетуна. Этот зверёк внешне напоминал крысу, но имел крылья, покрытые тонкой чешуёй, и яркие золотистые глаза, светящиеся в темноте. Сумеречные Лепетуны передвигались стаями и издавали тихий звук, напоминающий шёпот. Путники, услышавшие этот шёпот, вскоре начинали сходить с ума.

Отдельный раздел книги был посвящён мирам, погркженным в Межмировой Океан. Витя узнал о Пепельных Холмах – выжженном мире, где всё, от равнин до скал, было покрыто пеплом. Пепельные Холмы считались одним из древнейших измерений Многомирья. Странствующие маги утверждали, что в пепле можно увидеть проблески прошлого – призраков давно ушедших эпох.

Затем шло описание Города Сумерек – загадочного места, окутанного вечной мглой, где не было ни дня, ни ночи, а лишь бесконечные сумерки. Говорили, что Город Сумерек существовал на грани реальности и снов, и часто туда попадали души, заблудившиеся в Межмировом Океане. Редкие путники, каким-то чудом сумевшие вернуться оттуда, не могли точно описать увиденное. Витя читал дальше: "В Городе Сумерек каждый дом – это память, а каждая улица – путь к чему-то давно забытому".

Ещё один удивительный мир носил название Леса Бездонных Озёр. Это измерение представляло собой густые леса, в которых находились глубокие, тёмные озёра, отражающие звёздное небо даже днём. Вода в них была чёрнее ночи, и под её поверхностью, по слухам, скрывались древние существа, забытые другими мирами.

Читая дальше, Витя знакомился с описаниями самых разных существ и народов, населяющих самые укромные уголки Многомирья. Ледяные Исполины – гиганты с прозрачной кожей, обитающие на снежных равнинах мира Хладные Пустоши. Исполины говорили на редком ледяном наречии и редко вступали в контакт с чужаками. Однако, согласно легендам, они могли помочь путнику, если тот приносил им огонь, который они считали символом жизни.

Зеркальные Олени – изящные существа с зеркальной, отражающей шерстью, обитавшие в лесах на границе Мира Снов. Эти олени могли видеть другие измерения и приносили видения тем, кто встречал их на пути. Люди боялись их, так как Зеркальные Олени показывали не только будущее, но и страхи тех, кто смотрел на них.

Каменные Совы – птицы с перьями, напоминающими мрамор или гранит, из-за чего их часто принимали за статуи. Эти совы могли не шевелиться часами, и их присутствие считалось признаком древней сильной магии. Они жили на руинах старинных построек и охраняли места, когда-то считавшиеся священными.

Болотные Ледяные Моллюски – существа, похожие на гигантских моллюсков с толстыми панцирями и светящимися глазами. Эти моллюски обитали в глубоких болотах и могли погружаться на значительные глубины, куда другие существа не добирались. Они выделяли вещество, мгновенно замораживающее воду вокруг, создавая подводные ледяные крепости.

Среди описаний народов встречался ранее упоминавшийся Лисий Народ – хитрые и ловкие гуманоиды с лисьими чертами. Они обитают в лесах и пустошах и считаются одними из самых искусных воров Многомирья. Лисий Народ предан своим кланам и обычно избегает крупных поселений, предпочитая скрытные, тщательно охраняемые места, которые создаёт и защищает сам. Они обладают уникальной способностью "размывать" очертания, становясь практически невидимыми.

Далее следовали Туманники – эфирные существа, состоящие из полупрозрачного облака тумана. Туманники появляются на рассвете в Лесах Бездонных Озёр и охраняют тех, кто случайно попадает в их лес. Они не говорят, но издают звуки, напоминающие музыку. Считается, что встреча с Туманниками приносит удачу, однако они могут превратиться в злобных существ, если кто-то попытается причинить вред лесу.

Железные Кузнецы – народ, обитающий в Медном Пределе, известный искусными навыками обработки металла. Эти сильные и коренастые создания покрыты шрамами от ожогов и химических растворов, а их культура вращается вокруг мастерства ковки. Они верят, что металл имеет собственную душу, и к нему нужно относиться с осторожностью и уважением. Кузнецы не доверяют магии и полагаются исключительно на свою силу и ремесло.

Яркие Люди – загадочный народ из полупрозрачных светящихся существ, живущих в Пепельных Холмах. Их считают хранителями истории, и иногда они появляются перед странниками, чтобы показать видения из прошлого. Яркие Люди не могут говорить, но передают воспоминания через прикосновение, погружая людей в их собственные переживания.

Каменные Старцы – древний народ, обитающий на Скалах Вечности. Эти существа похожи на ожившие каменные статуи с грубыми чертами лица и массивными телами. Каменные Старцы передвигаются медленно, но обладают огромной силой. Они считаются хранителями границ Межмирового Океана и редко покидают свои скалы. Люди приносят им дары, надеясь получить защиту или доступ к древним знаниям.

Лунные Бродяги – один из самых необычных народов, обитающий во всех мирах Многомирья. Эти загадочные существа могут исчезать и появляться вместе с фазами луны, из-за чего их крайне сложно обнаружить. Лунные Бродяги считаются мудрецами, путешествующими через измерения в поисках знаний. Иногда они передают свои тайные знания путникам, которые проявят уважение и терпение.

Тюрин, погружённый в чтение, не заметил, как окружающий пейзаж изменился: густая зелень редких лесов и холмы остались позади, и теперь перед ними простирались таинственные руины – конечная цель их путешествия. Он глубоко вдохнул, поднял глаза и, осознав, где они находятся, застыл от удивления.

Перед ними возвышались древние каменные строения, покрытые плотной сетью мха и лоз, которые так оплели стены, что камень почти исчезал под зелёной бронёй. Массивные арки, высотой в несколько человеческих ростов, стояли словно неподвижные великаны, охраняя гулкую тишину вокруг. Они выглядели одновременно грозно и печально, словно следы давно забытой эпохи. Древние колонны, напоминающие гигантские костяные пальцы, уходили в небо, а их обломки и осколки каменных блоков с загадочными барельефами были разбросаны под ногами. Барельефы на каждом камне казались настолько странными: Символы и изображения переплетались в причудливый узор. На земле лежали каменные плиты. Некоторые плиты были покрыты древними письменами, едва различимыми из-за времени и эрозии, но всё же читаемыми.

Борт тем временем достал из сумки странное устройство – гибрид часов и подобия осциллографа, украшенный кристаллами и миниатюрными шестерёнками, которые мерно щёлкали. Металлические пластинки по бокам устройства мерцали, отражая свет, а крупные разноцветные кристаллы, закреплённые наверху, начинали светиться в такт работе шестерёнок. Борт внимательно всматривался в экран устройства, где тонкие линии переплетались, формируя плавные волны.

Время от времени кристаллы на приборе тускнели или, напротив, вспыхивали, словно что-то в руинах отзывалось на их присутствие.

Борт медленно кивнул, довольный показаниями устройства, и перевёл взгляд на руины.

– Ну что ж, ребята, – произнёс он, прищурившись и глядя на покрытую мхом статую, – думаю, это то самое место.

Он взглянул на руины, затем перевёл взгляд на своих спутников и, похлопав по сумке, с сосредоточенным видом развязал ремень. Из сумки он извлёк три меча. Эти клинки были короткими и изящными, с хищной эльфийской утончённостью, в которой сочетались красота и смертоносная сила. На тонких, блестящих лезвиях, отполированных до зеркального сияния, были выгравированы замысловатые узоры, извивавшиеся, словно змеи.

Рейна первой шагнула вперёд. Борт внимательно посмотрел на неё и, заметив её решимость, протянул меч. Она приняла оружие с лёгким поклоном, её взгляд скользнул по узорам. Затем, с грацией, которой Витя мог только позавидовать, она провела клинком в воздухе, описав плавную дугу. Лезвие мягко прошелестело, и Тюрин заметил, с какой естественностью Рейна держала меч, как будто он был её верным спутником долгие годы. В её руках оружие словно оживало, сверкая и переливаясь в лучах солнца.

Гримзл взял свой меч с широкой, довольной улыбкой, но его отношение к оружию всегда было, мягко говоря, практичным. Он принялся осматривать клинок под разными углами, оценивая его скорее с меркантильной точки зрения, чем как практичное оружие. Переворачивая меч в руках, он прищурился, взвешивая его стоимость, и, задумчиво потеребив подбородок, высказался:

– Знаете, – сказал он с лукавым прищуром, как будто собирался озвучить нечто мудрое и важное, – за такой меч на аукционе можно выручить приличную сумму. А знаете, сколько гномы за такое оружие отвалят?

Борт лишь тяжело вздохнул и закатил глаза. Витя, наблюдая за Гримзлом, не смог сдержать усмешку: в его руках этот изысканный меч выглядел почти нелепо и слишком роскошно.

Когда настала его очередь, Тюрин шагнул вперёд, чувствуя лёгкую неуверенность, и нерешительно протянул руку. Борт передал ему последний меч. Клинок был холодным, и, едва Витя провёл по лезвию пальцем, металл отозвался лёгкой вибрацией, будто подсказывая, что оружие «живое», чуткое к его прикосновениям. В голове Вити всплыли образы из Властелина Колец – тонкий, сияющий меч Фродо, зачарованный эльфийский клинок, который светился при приближении опасности. Витя, поглаживая узоры, почти ожидал увидеть подобный свет, пробуждающийся в его руках.

Однако мысли о героических образах быстро сменились реальностью. Он вспомнил, как легко, даже играючи, герои в книгах и фильмах обращались с мечами, словно были рождены с оружием в руках, иногда даже впервые взяв его. Витя вдруг осознал, что совершенно не понимает, как правильно держать меч, а уж тем более, как им пользоваться.

– Борт, – признался он, с лёгкой улыбкой глядя на своё отражение в холодной стали, – я, кажется, даже не представляю, что с этим делать.

Борт, услышав признание Вити, остановился, задумчиво посмотрел на него, а затем перевёл взгляд на устройство в своих руках. Он чуть подправил настройки, и один из кристаллов мягко вспыхнул голубоватым светом. Лицо Борта стало серьёзнее, когда он наконец заговорил, пристально вглядываясь в руины, уходящие в тёмную глубину перед ними.

– Поверь мне, Тюрин, – усмехнулся фермер с лёгкой иронией в голосе, – здесь не важно, умеешь ли ты обращаться с мечом. Главное, что идти туда лучше с мечом в руке, чем без него вовсе. – Он помолчал, затем продолжил уже тише, почти шёпотом, словно не хотел будить что-то в темноте. – Судя по всему, здесь давно что-то спало... но теперь оно проснулось. Думаю, это маг. Тёмный маг. И если прибор не врёт, он призвал себе помощников – нежить… или, возможно, что-то ещё хуже. Так что держи меч крепче.

Рейна, до сих пор спокойно разглядывающая изящные узоры на своём клинке, бросила быстрый взгляд на руины и, едва заметно улыбнувшись, сказала с предвкушением:

– Ну, что ж, это обещает быть весёлым!

– Нежить? – Гримзл вскрикнул, его глаза округлились. – Ой, да у меня же аллергия на нежить! – Он громко шмыгнул носом, не скрывая страха, и развёл руками. – От них у меня всё чешется, а голова потом болит! Может, я вас тут подожду, а?

– Нет! – хором ответили все, не дав ему ни единого шанса.

– Эх, ну, попытка не пытка, – пожал плечами гоблин.

Борт, покачав головой, перекинул через плечо гоблина свою кожаную сумку, набитую странными склянками и пузырьками.