Текст книги "Константин Киба. Дилогия (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Ра

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 30 страниц)

Ученики резко замолкают, услышав позади чьи-то приближающиеся тяжелые шаги.

– Вторая группа идет заниматься. Вот, – поясняет учитель.

Точно. Вторая. Я услышал их приближение задолго до того, как их услышали остальные. А еще я услышал голоса. И один из них мне знаком.

Дэн – сын главы Новой Силы, весело ржет и отшучивается со своей компашкой.

Глава 13. Сумма мира

Группа третьегодок заходит в «яму» – так ее тут называют. Человек десять, шестеро в форме силачей. Вижу Дэна и… О, знакомая фея. Яра – бывшая подружка Клоуша. Еще двое в кимоно – это Джунсиначи. Интересную они себе компанию нашли. Но держатся чуть отдаленно, в общем веселье не участвуют. Так, а это кто? Сева? Сжавшийся кусочек страха плетется рядом с Дэном, который нагло приобнимает его за шею из разряда «по-дружески». Только периодически сдавливает так, что Сева пищит выжатым из легких воздухом.

Они замечают нас. Смех сначала затихает. Но вот какой-то силач шуткует про «стручки», и они снова ржут.

Учитель вытирает лоб:

– Группа «семь-а»? Кто вас сюда… пустил, детки? Сейчас занятия первогодок… Вот…

За всех отвечает Дэн:

– Учитель Элеонора нас освободила от занятий. Сказала, что сегодня лучше попрактиковаться.

– П… понятно. А кто это с тобой? Не припомню, чтобы ты гулял с неодаренными, Денис. Обижаешь моего ученика?

– А, этот… Так он из моей группы. Учитель Элеонора разрешила ему пойти с нами. А то уж очень хотел. Вот мы и решили… преподать ему урок. Да, Сифа?

– Дд. а…

– Просто да? – сильнее сжимает шею Дэн.

– Денис Аркадьевич!

– То-то же.

Герман Афанасьевич морщится, но ничего не предпринимает. Мне эта ситуация тоже не нравится. Тяжело не заметить, что группа силачей во главе с Дэном решает вдруг попрактиковаться в тот же момент, что и мы. Да еще и Севу захватили. И все по воле Элеоноры. Что ж, похоже нужно будет с ней потолковать по душам.

– Вот как. Хорошо… Тогда присоединяйтесь. Мы как раз учим молодняк азам… Может покажете им что-нибудь…

Дэн наконец-то замечает меня в толпе. Его щека предательски дергается, а зубы сжимаются. Но он сразу же берет себя в руки:

– А, понятно. Конечно, покажем. Очень хорошо покажем.

Что ж, это будет интересно.

Достаю из кармана зубочистку. Все равно в массовке не заметят мою маленькую слабость. Сую в рот.

Дэн с компашкой подходят ближе, с выраженным пренебрежением косясь на беляков в нашей группе.

– Здорова, Денисыч, – машет Дэну Дарион с добродушной улыбкой.

Дэн только сейчас замечает его. Глаза неодобрительно блестят.

– И ты тут. Удивлен. Вальты опустились до кривляний перед беляками?

Дарен пожимает плечами:

– Я же скромный, забыл? Мне много не надо.

– Ну-ну. Одаренному суммой разума хитрости многого не надо. Рассказывай это другим, Валет.

Дарен скромно морщится:

– Ну вот, ты всем рассказал мою тайну.

– Опять заливаешь, Валет. Ты сам об этом всем рассказал. И мне вот интересно, нафига?

Я смотрю на Дарена. Так значит он из Вальтов – единственного клана в мире, где члены могут называться аристократами. Кстати, я успел малость поковыряться в инете и кое-чего узнал о местной структуре власти.

Всего у них тут пять титулов в порядке возрастания. Зерус, Медиокрис, Магнар, Высший Советник, Вознесенный. Названия титулов непонятные и как-то связаны с языковыми и религиозными особенностями. Мол, мировые чинуши долго думали, как бы не ущемить всех. Черных и белых. Большеглазых и не очень. В моем мире тоже есть титулы, но другие. Да и плевать.

Итак.

Зерусы – низший титул. Главы влиятельных семей со своими небольшими уделами. Что-то вроде депутатов старой истории. Только масштабнее. Малые и Большие Советы Зерусов определяют и рассматриваю мировые и региональные законы. И сейчас они все члены Вельтешафт – главенствующего клана.

Мд-а. Странная система. Хотя я уже понял, что здесь нормально, когда власть находится в руках одномыслящей кучки политиков, а остальные только для вида.

Неудивительно, что очень многие недовольны такими порядками. Кому понравится, что законы на родной земле устанавливают иностранцы. Кланы вгрызаются друг другу в глотки за главенствующую позицию в мире. И постоянно происходят внутренние разлады. Новая Сила – тому пример. Они выходцы Исталов со времен, когда главенствующим кланом был Новус. Я уж не говорю про лишенных и неодаренных. Последнее время они все громче подают голос. И дешевый пивасик, которым их спаивают, не сильно спасает ситуацию.

Медиокрисы – управители регионов, имеют политический иммунитет, утверждают законы регионального уровня и имеют на них право Вето.

Магнары – а вот и местное подобие корольков бывших стран. Они подчиняются непосредственно Высшим Советникам и являются председателями высших международных судов. Утверждают законы мирового уровня. Только они могут титуловать и лишать этой привилегии аристократов.

Как я понял, далеко не все короли и главы регионов – аристократы. Но это обязательное условие для того, чтобы стать аристократом и влиять на мировую политику.

Высшие Советники – их всего пятеро, и они считаются Советом Кланов или Высшим Советом. Единственный титул, где не все члены из главенствующего клана. Каждый из них – представитель одного из пяти великих кланов. То есть, их главы.

Высшие Советники имеют власть над всей аристократией. Но с условием, что четверо из пяти единогласны в своих решениях. Так главенствующий клан не перетянет на себя канат власти. И если европейские Вальты решат понаглеть в Токио, вызвав недовольство населения, то Высший Совет сразу же вмешается.

Кстати, Высшие Советники владеют «ядерным чемоданчиком». И их единогласное решение способно возобновить ядерную зиму.

Ну вот как-то так. И забавно, что только члены главенствующего клана могут стать аристократами. А чтобы вступить в клан нужно быть одаренным. Сумма правит миром.

Надо будет разобраться потом, как кланы становятся главенствующими и что при этом происходит с аристократами после смены власти. Им что, машут ручками со словами «спасибо, до свидания, бросайте свои дела, мы теперь сами разберемся, чернь вонючая»

О, и еще самый высший аристократ. Инфы о нем на удивление мало. «Вознесенный». Этот титул до сих пор никем не занят. По закону, Вознесенным может стать только один из Высших Советников. Но… какие-то особые условия и…

Из секундных размышлений о нудных аристократах меня выбивает смех силачей на ответ Дарена «я же хитрый. А хитрые своих секретов не выдают».

Хм, не знаю, что имеет в виду Дарен, но он идет по пути откровенности. Не скрывает того, кем он является. Говорит в лицо – я силен и у меня такие преимущества перед вами. Хотите, идите за мной. Хотите – бойтесь. Это очень эффективная стратегия власти. Намного эффективнее страха перед неизвестным.

Герман Афанасьевич с кряхтением поднимает свои толстые булки, выпрямляется как позволяет разжиревшее тело:

– Все верно. Вот. Дарен Ганц – тот, кто не скрывает своих сил. Сумма хитрости. Подтип: правда. Чего вы смеетесь? Он усиливает суммой определенные области своего мышления и добьется таких высот, которые и не снились лжецам. Люди за ним пойдут. Вот. Не удивлюсь, что когда-нибудь Дарен встанет у руля клана Велтешафт. Тебе следовало бы поучиться у него, Денис. Вот.

– Полный бред, – пожимает плечами Дэн. – Ни один хитрец не признается, что он лжец. Они вообще ничего никогда не говорят. Так с чего вы взяли, что у него «правда», а? Учителей не допускают к такой инфе, а все подтипы хитрецов учатся в одной спецгруппе. Их сумма – тупой развод людей на бабки и политическое влияние. Никогда не понимал этого бреда.

– Я верю Дарену. Вот. И это мое решение. Вот. А тебе лучше выражаться поскромнее… Денис. Я все еще твой учитель.

Дэн хмыкает:

– Извиняюсь, Герман Афанасьевич. Буду фильтровать базар.

– Надеюсь на это. Так вот, детки. Дарен – особый одаренный. Он преследует свои цели и у него свои мотивы. На политической арене ему не будет равных. Да, именно так. Но его цели могут быть, как благородными, так и не очень. Вот. Сейчас размер его меры – семь. Это очень хороший показатель для нашей школы. Вот. Запомните, сумма – очень сложная материя. Она будто имеет разум и…

Зевки.

– Да чтоб вас, детки! Вот! Дарен, продолжай…

– Данке, учитель. Денис, не покажешь нам на что способен? Ты один из сильнейших в школе, мы бы глянули.

Дэн выпячивает грудь, кичась перед Ярой, которая, кстати говоря, не кажется такой уж и подавленной после смерти своего бойфренда. Даже на меня не смотрит, что несколько ущемляет мой мальчишеский азарт. Но да ладно.

– Зачем мне метать бисер перед свиньями? – кладет Дэн руку на голову Севы.

– Потому что я тебя прошу Дэн. Ради нашей дружбы, – добродушно улыбается Дарен. – С меня небольшой должок. Да и паренек отдохнет от твоей сильной хватки.

– Да ему нормально. Правда же, Сифа?

Дэн сжимает «братские объятия».

– Да, Ден… Денис Аркадьевич.

– Вот молодец. Ладно, так уж и быть. Покажу.

Дэн встает перед нами, смотрит мне в глаза:

– Смотри внимательно, щенок.

Ученики разом разворачивают головы, глазеют на меня. У многих в глазах страх и сочувствие.

Не отвечаю, лишь слегка усмехаюсь.

– Данке, Денис. Учитель, можно же мне объяснить? Так сказать, для подрастающего поколения.

Герман Афанасьевич отмахивается своими сардельками:

– Конечно, Дарен. Вперед. Хуже уже не будет.

– Да ладно вам, не преувеличивайте. Ну что, дамы и господа, идем дальше? Денис – чистый славянин. Словянинее просто некуда.

Кто-то неуверенно смеется. Дарен продолжает:

– А славяне у нас идеальные алхимики. Магичат с ингредиентами, придавая им особые свойства. Полностью меняют их структуру. Умники ученые разводят руками, изучая напитанных магией толченных жуков.

– Дарен, – морщится Дэн. – Не трать мое время. Мне еще Сифу сегодня тренировать.

Замечаю, как скукоживается Сева. Он наконец-то смотрит на меня. Шевелит губами. Хм, говорит «помоги»?

Помогать? Зачем? Когда мне нужна была помощь в столовой, он просто свалил, поджав хвост. Потом даже Сэма с Аканой испугался, не пожав мне руку. Слабый, забитый, никчемный. Нет, к таким я не отношусь с пренебрежением. Это нормально быть слабым. Отвращение у меня вызывают те, кто понимают свою слабость, но ничего с этим не делают. И даже когда выпадает шанс, они скулят, прикрываясь надуманными причинами, защищаясь ими, оправдывая свою немощность. И Сева уже показал мне, что не просто слабый. Он хочет быть слабым и незаметным. И судя по взгляду, он считает меня виноватым в своих проблемах. Мол, помоги, это же из-за тебя меня повязали.

Отвожу от него взгляд, смотрю на более интересную личность. Сына главы клана Новая Сила – Дэна. Дарен продолжает:

– Хорошо, – кивает, улыбается. – Короче, Денис не захотел варить зелья. Как и весь его клан Новая Сила. Они стал изучать магию тела, к которой не предрасположены. И знаете что? У них неплохо это получилось. Правда, никто не любит говорить, что вся Новая Сила сидит на исталских зельях, как наркоманы.

– Ты нарываешься, – рычит на Дарена Дэн.

– Что? – наигранно моргает тот в ответ. – А, это нельзя было говорить? Но почему? Ведь все знают. А еще из-за этого члены Новой Силы часто болеют и живут недолго. Лет до сорока, вроде.

Дэн делает шаг к Дарену и тот поднимает руки:

– Больше не буду. Правда не знал. Мир, дружба?

– Посмотрим на твое поведение, – щурится Дэн.

– Понял тебя. Так вот. Денис, жахни посильнее.

– Без «б».

Тело Дэна мгновенно наливается красными красками. Он становится шире и даже чуть выше. Теперь передо мной не какой-то школьник, а перекаченный амбал.

Дарион кивает:

– Это называется сумма тела типа сила. Бафает себя, короче. Ману тратит на физическую силу. Ну тут все понятно. Мана увеличивает мускулатуру. Правда, нагрузка на организм такая, что можно развалиться на части. У Дениса, кстати, тоже семерка по количеству маны. И сейчас мана у него стремительно опустошается. И чем больше он двигается, тем сильнее эта растрата. Денис, на сколько тебя хватит?

– Минут на пять. Если с предельной нагрузкой, минуты на две-три.

– Покажешь, что можешь?

– На ком? – хмыкает Дэн, нагло пялясь мне в глаза. – Может на Сифе? Сифа, хочешь?

Сева трясется.

– Н… не…

– Плохо. Придется с тобой перетереть о важности практических тренировок.

Смотрю в глаза Дэну, спокойно улыбаюсь. Его это видимо бесит, он разворачивается, подходит к тяжелому металлическом манекену.

Удар!

Мне кажется, или я только что видел искры? Весьма впечатляет. Без понятия, как можно выбить рукой искры из металла. Да и бандура эта весит тонну, не меньше.

Дарен одобрительно качает головой.

– Манекену кабздец. Был бы это человек, его разнесло бы на части. Гляньте на руку Дениса.

Смотрю. Вижу капающую кровь, выбитые костяшки.

– А вот это уже последствия.

Учитель вздыхает и явно скучает. Ему бы про разум и логику, а тут мышцы. Он вытаскивает из-за пазухи книгу, начинает читать.

Дарен продолжает:

– Быть сильным – не значит быть выносливым. Как в игре. Че ты сможешь сделать своим большим топором, если разваливаешься без хитпоинтов?

Учитель решает занудно вставить свое:

– Вот! Поэтому вторая направленность Дениса – сумма тела: выносливость. Подтип: регенеративные свойства организма.

Дарен кивает:

– Ага. Вы гляньте на его лапень. Кровь уже не течет, а раны затягиваются. Так что Денис у нас танк сбалансированный. Качает и силу, и выносливость. Конечно, цена для этого… большевата. Люди еще не привыкли к такому. Тысячи лет жили без магии, а тут на тебе.

– Нормальная цена. Успею красиво прожить, – усмехается Дэн, возвращая тело в исходное состояние. Я замечаю, как он старается тяжело не дышать.

– Денис, сколько ты потратил маны?

– Меры что ли? Пятую часть где-то. Часок поспать и восстановлюсь.

Руку поднимает Лика:

– А что бывает, когда мана кончается?

Дэн нагло осматривает Лику, ухмыляется:

– Херово себя чувствую. Усталость такая, что даже сексом не заняться. А что? Ты хочешь попробовать истощить мой сосуд, детка?

Силачи ржут. Я же буквально делаю «фейспалм». Лика краснеет, но спрашивает еще:

– У всех одинаковые последствия этого истощения? У хитрецов также?

– У всех одинаково, детка.

– Понятно, спасибо.

– Данке, Денис, – улыбается Дарен. – Отличная демонстрация мышечных бугров. Без преувеличения.

– Не за что, братан. Это тебе не людей за нос водить.

– Ага, точно.

– Окей. Ладно, парни, погнали. Сифа, заждался, наверное? Пойдем, научу тебя драться. Может тоже в себе что-то пробудишь. Ты же не против, а?

Вижу, как Дэн обнимает «по-братски» Севу, сжимает его так, что парнишка краснеет.

– Не против же?

– Пр… пр…

Краснее еще сильнее.

– Не понял?

– Пр… не…

– Во. Знал же, что не против. Мы с тобой станем лучшими друзьями.

Дарен и учитель будто и не видят, что происходит. Странная школа. Только беляки из моей группы смотрят на него с жалостью. Вон Лика морщится. Даже глаза слезятся. Или мне кажется, и это от стыда после тупых подколов Дэна?

Дарен продолжает:

– Так, короче, вы всё поняли? В магии тела есть еще скорость. Ну это типа ловкости. Тут объяснять нечего. Теперь поговорим о самой крутой магии. Предметной. Ух, вот тут можно отжигать. Кстати, думали, я шучу о файерболах? Их вполне можно пульнуть. И не только файерболы. Сильный газообразный маг с маной под пятьдесят мог бы отравить весь воздух в помещении. Вот где веселуха. Короче, сейчас покажу…

Сева рыпается, стонет, тяжело дышит. Силачи уводят его в противоположную сторону ямы.

Магистр всегда говорил, что слабые только мешают сильным. Что под боком они могут быть опаснее врагов. Очевидно. Логично. Железный и неоспоримый факт. Тут даже думать не надо. Зачем подставляться ради слабаков.

Ухмыляюсь, грызу зубочистку. Смотрю, как Дарен приглашает парня азиатской внешности. Во, сейчас нам покажут что-то веселое. Азиаты лучше всех в предметной магии: твердое.

Думаю…

Думаю еще…

И еще…

– Твою ж!

Ученики перестают переговариваться, смотрят на меня. Учитель отрывается от книги. Дарен спрашивает:

– Да? Ты что-то хотел спросить?

Смотрю в спины уходящим.

Что ж, как я и говорил, пользоваться теми, кто мне, якобы, дорог – не стоит. Никто же не знает, что на Севу мне плевать. Многие беляки считают, что я кинул своего друга, не парясь с деталями наших с ним отношений.

А беляков много… очень много… Да, им по сути плевать, когда кто-то кого-то кидает. Они все одинаковые. В школе это нормально. Но я хочу им показать, что можно по-другому. Что со мной они могут быть в безопасности.

Подмять под себя беляков – это неплохая мысль. Их точно недооценивают.

И надо показать им превосходство неодаренного беляка.

– Эй, Денис Аркадьевич!

Выплёвываю зубочистку, сую руки в карманы, улыбаюсь.

Глава 14. Клин клином

Что ж. Не люблю играть на публику, но я все равно хотел разобраться с Новой Силой. И начать я хотел как раз с Дэна. Часто после поражения вожака мелкие прихвостни разбегаются, поджав хвост.

Как там сказал Дэн? Метать бисер перед свиньями? Грубовато, но вроде смысл я уловил. Сейчас моя цель – разыграть героя, защитника угнетенных, слабых и немощных. Люди таких любят. И сделаю я это по одной простой причине. В Варгоне у меня всегда было несколько сотен подчиненных, готовых пасть на меч при одном моем слове. Так почему бы временно не заменить их беляками? Это, конечно, не рыцарское войско, но, как я уже говорил, я не гордый. Могу начать с носков и крестьянского ополчения. Как временная мера до пробуждения суммы сойдет. А там уже перспективы получше.

И если при этом отделаюсь от Новой Силы, то, считай, убью двух ежиков. Хм… или зайцев?

Компашка перестает болтать, но не останавливается. Оборачиваются лишь двое из Джунсиначи. Дэн смотрит на них, весело говорит:

– Вам тоже показалось, что кто-то жужжал? Пойдемте уже. Эй, Сифа, ты че трясешься? Да не ссы ты так…

Джуны без особого энтузиазма последовали за Дэном. Что ж, Дэн немного с мозгами. На каждую провокацию не ведется. Интересно только, насколько много у него этих мозгов. Нужно его разозлить. Не думаю, что он при учителе нападет на непробужденного.

Ко мне подходит толстяк, любитель Элеоноровых попок:

– Слушай, я бы не ста…

Резко поднимаю руку, затыкая мальчишку. Не люблю я этот метод. Больно дешевый. Но на войне с идиотами все средства хороши. Говорю еще громче:

– Дэн! Как поживает твоя мамочка?!

О, вот теперь они останавливаются. И уже никому не смешно. Да-а-а, люди одинаковые во всех мирах. Им достаточно сказать слово «мама» и они, как дети, бегут размахивать кулачками, защищая ее честь. И это почти всегда работает. Часто даже взрослые мужи-аристократы в Варгоне хватаются за оружие и пускают друг другу кровь, достаточно лишь упомянуть по матушке. Удивительно простое и эффективное средство привлечь к себе внимание и нажить врагов. А ведь я просто спросил, как она поживает и тот уже сам все додумал.

Герман Афанасьевич тяжело вздыхает, протирает лоб платком:

– Вот. Опять начинается. Зачем ты это сказал?

Дарен перестает улыбаться:

– У Дениса нету матери. Она давно мертва.

Бывает. Я своих родителей вообще не помню. Да и неважно. Значит эффект будет лучше:

– Какая трагедия, – достаю свежую зубочистку, сую в рот. – Так жаль твою мать, Дэн! Я бы с таким сыном тоже повесился!

Дарен округляет глаза. Да ладно? Я что, угадал? Удивительно.

Дэн отпихивает Севу так, что тот с визгом пролетает несколько метров и падает на пол, ударившись головой. Быстрым шагом идет на меня.

Учитель прячет платок в карман, щерится:

– Денис, это непробужденный ученик. Вот. Ты не можешь напасть на него без последствий.

– Да мне срать, – пыхтит разъяренный бугай, приближаясь.

Секунда, вторая. Хм, эффект оказался чуть сильнее, чем я планировал. Ну кто ж знал про повешенных мам? Не повезло, бывает. Слишком хорошо угадал.

В каждой моей руке по три зубочистки, я напрягаю свои хилые мышцы, с удивлением обнаруживаю, что они есть не везде, где я привык. Некоторые части тела просто… не напрягаются. Делаю все это просто на всякий случай. Возможно, я смогу пережить пару секунд, прежде чем нас разнимут… Или даже дотянусь зубочистками до интересных мест. Акупунктура в бою, правда, не очень. Попасть в миллиметр движущего тела практически нереально. Это тебе не глаза вилками протыкать.

Дэн приближается.

Вижу, как силачи за его спиной напрягаются, как перетянутые струны. Если представитель их клана начнет быковать на непробужденных, то проблемы могут возникнуть и у них.

Двое Джунсиначи в компании Дэна смотрят на меня, но я еле заметно качаю головой. Нельзя, чтобы они вмешивались. Силачи давно подмазываются к азиатам, которые тоже не в ладах с Новусами. Но сегодня Сэм и Акане открыто показали всем, что отношения двух кланов не заладились. Чем мы с Хиданом и воспользовались. Силачи с распростертыми объятиями приняли новых друзей. Вот только они им не друзья. А мне – да.

Дарен встает между мной и Дэном, хватает его за плечо.

– Не ведись. Ты знаешь последствия нападения на непробужденного.

– Да мне плевать! Щенок убил моего кузена, а теперь прошелся по матери! Он подавится своими блядскими словами.

– Тебя так легко спровоцировать? Очнись, Денис!

Дэн рвет и мечет на месте, пытаясь справиться с эмоциями.

Я же немного расслабляюсь, говорю:

– Дэн, сегодня после занятий. Выбирай место сам, – говорю из-за спины Дарена, пожевывая зубочистку. – Можешь взять своих, мне плевать. Но не хочу устраивать из этого представление. Где-нибудь подальше.

Дэн тяжело дышит, поднимает голову вверх, опускает уже более спокойное, но все еще раскрасневшееся лицо:

– Отойди, Валет.

– Нет. Мы с тобой давно дружим. Не тупи. Он тебе предложил решение.

– Крысеныш не придет. Зассытся.

Лениво рассматриваю Яру. Интересно, а волосы у нее и правда синие? Или тут их выкрашивают? И в смысле – не приду? А зачем тогда назначать эти детские разборки? Для того чтобы не прийти? Странное мышление.

– Приду. Но с одним условием, – мой глаз предательски дергается. – Севу ты отпустишь.

Вот не люблю я играть в благородных рыцарей. По долгу служения Шииле пару раз приходилось, и каждый раз я чувствовал себя не в своей тарелке. Будто делаю что-то очень глупое, даже понимая, что все это спектакль. Мне больше нравится решать дела из теней.

Не то чтобы я считал себя каким-то злобным монстром. Просто я вообще не воспринимаю добро и зло. И не понимаю этого. Есть только понятие «правильности».

Дэн фыркает, как злобный ежик, на его раскрасневшейся роже небольшое торжество:

– Вот оно что. За педика своего переживаешь, да? Ну хорошо, давай разберемся в городе. Без всяких тупых школьных правил. Как мужик с мужиком.

Киваю:

– Согласен.

Как будто у него есть выбор. В школе ему с неодаренным разобраться непросто. А я первый если и бью, то бью наверняка. Но вот как с Клоушем не получится. Дэн другой.

– Скажу позже, где встречаемся и во сколько. Сифу своего забирай. Но если не придешь или кинешь… – тычет в меня пальцем. – Ему конец. Не знаю, что ты сделал, что тебя и твою семейку покрывают, но вот про него речи не было. Ты врубился?

Говорю кратко:

– Много болтаешь. Это все?

– О да, это, твою мать, всё. Парни, пошли.

Стало тихо. Учитель утыкается в свою книжку, потеряв интерес к ОБЫЧНОЙ школьной ситуации. Ну и старшекурсники занимаются своими делами. Они во всю отбивают дурь из манекенов и вытворяют… такое…

Досмотреть мне не дают десятки сочувственных взглядов. Оглядываю толпу:

– Чего?

– Киба, ты сдурел? Нафига тебе это? – спрашивает незнакомый мальчишка в веснушках.

– Это мое дело. Нравится тебе по-другому – твой выбор. Кстати, завтра расскажу, что мы можем с вашим выбором поделать.

Дарен не вмешивается. Он с легкой улыбкой наблюдает за происходящим. Любопытный какой.

– В смысле, расскажешь? Что расскажешь? Если ты пойдешь на стрелку, то никакого завтра не будет. Я бы на твоем месте свалил. Честно.

Многие кивают.

Не отвечаю. Вот что значит «метать бисер». Ладно, таким всегда сначала нужно показать, а потом разговаривать. По-другому они ничего не поймут.

Вся группа смотрит, как я подхожу к Севе.

Лежит, страдает, ноет.

– Ты… – шепчет он. – Ты… вино…

Перебарываю странное желание добить несчастное существо, чтобы не мучилось всю жизнь. Перевожу многозначительный взгляд на учителя. Он смотрит в ответ, понимает меня не совсем верно:

– Да-да, я уже вызвал санитаров. Мы же не варвары. Вот.

* * *

Сегодня все занятия проводятся в яме. Дарен нам на практике показывает, что же такое предметная сумма. Оказывается, ею можно напитать практически любой предмет и изменить его свойства. Зависит это только от сложности самого предмета и его размеров. Например, нож – это составной предмет из разных материалов маленьких размеров. Азиаты лучше всех могут придать такому ножу свойства, способные резать металл. И не только. Можно изменить объём клинка, сделать его огненным, ледяным, наэлектризованным. Нужно лишь соблюсти какие-то особые условия. Прям передо мной азиат пополам разрубает арматуру коротким клинком.

На вопрос Лики, как это может спасти от огнестрельного оружия Дарен вытаскивает из шкафа тренировочный пистолет и стреляет. Азиат просто отбивает резиновую пулю. Сумма тела: скорость. Примерно двадцать-тридцать тренировок Джунсиначи уделяют этой направленности. При этом их тело хрупкое, как у обычного человека. Как это работает я толком не понимаю. Чтобы отбить пулю нужны недюжинные способности разума и тела. Кроме скорости нужны реакция и мускулатура. На мой вопрос Дарен смеется, отвечает словом "ма-а-а-агия" и намекает, что подробнее мы узнаем на спецкурсах, после пробуждения.

Еще один старшекурсник достает из кармана какие-то шарики. Сжимает, бросает. На лету шарик охватывает пламенем, он ускоряется и врезается в мешок с песком, разрывая его на части. Огонь еще долго обугливал то, что гореть по сути не может. Если таким шариком запустить в обычного человека, то от него ничего не останется.

Больше всего меня удивляет огнестрел. Оказывается, у предметной суммы (твердое) есть две ветви: постоянная и остаточная. Постоянная – это то, что ты подпитываешь прямо в бою. Меч, например. Остаточное – напитанное заранее, но теряющую со временем свою силу. Например, пули. Один из старшекурсников обычным однозарядным дуэльным пистолетом пробил два мешка с песком.

На вопрос, кто же победит – меч или пуля, Дарен отвечает просто – тот, кто более одаренный. Остаточная магия слабее, но разрядить в атакующего всю обойму до того, как он к тебе подберется дорогого стоит. Но постоянная магия опаснее. Она постоянно запитывается от одаренного и способна очень сильно попортить жизнь сопернику.

Каждый одаренный имеет массу достоинств и недостатков. А если еще учесть, что сумма зависит от всяких солнцестояний и времени суток, то все становится очень непросто.

А потом… занятия заканчиваются. Было очень познавательно, но остается ощущение, что я еще многого не знаю. Сумма – очень тяжелая магия. И в корне отличается от всего того, что я знаю об эфире.

Время: 20:29

Я стою на зеленой площадке. Похоже тут играют в некий футбол. Пинают ногами мяч, загоняя его в ворота. Никакого оружия, магии. Даже руками пользоваться нельзя. Скучная игра. «Особый помощник» клана Джунсиначи сказал мне, что это место принадлежит Новой силе.

Смотрю вверх. Пасмурно. Солнце прячется за облаками. Сегодня утром было на удивление солнечно. И Дэн говорил, что выдержит две-три минуты предельной нагрузки. Значит сейчас еще меньше. Минуту-две? Не понимаю, как измерять эту… энергию солнца.

На щеку капает холодная капля. Скоро зима. Солнца будет очень мало. И это идеальный сезон для меня. Одаренные станут слабее. И я говорю не про учеников из школы, где суммадетектор заканчивается десяткой при максимально возможной сотне. А про тех, кто по-настоящему опасен.

Тихо. Только отдаленный шум города.

Улыбаюсь. Люблю тишину.

В тридцати шагах от меня стоит Дэн. На трибунах десяток его дружков – пришли поддержать своего господина. Он тоже улыбается. Ему не впервой красоваться перед толпой, избивая слабаков. Вот и сейчас. Он точно знает, что справится. Он уверен в себе.

Здесь нет школьных правил, которые спасли бы меня от одаренного. Тут нет заместителя директора, который меня прикрывает. Я сам предложил встретиться и разобраться. При всех. При свидетелях. Уверен, что сейчас нас снимают на камеры, делают записи. Если им будет выгодно, они скажут – вот, смотрите какой идиот. Пришел и огреб. Если выгодно не будет, записи просто удалят.

Но я доволен. Все идет так, как мне надо.

Дэн кричит издалека:

– Ну что, цыпленок? Не боишься? Скажу честно, удивлен что ты пришел. Я уже нашел семейку Сифы. Сегодня ночью мои парни их хорошенько пощупают. Ты же не думал, что я правда от него отстану? Нет, сученыш, ты ответишь за все! Знай, сегодня я лично приду к твоей мамаше. Как и обещал. Она будет долго стонать на моем члене, пока не сдохнет от наслаждения. Ну или от моих особых… фишечек в сексе.

Отрываюсь от созерцания неба:

– Много болтаешь, сопляк.

Хотя он постарше меня в этом теле. Года на три-четыре.

Дэн краснеет, трясется и идет на меня. А я…

…срываюсь с места и убегаю. Неужели они думали, что я стану драться с этим монстром?

Территория Новой Силы под камерами не самая удобная локация для такой разборки. Я нашёл место получше, неподалеку отсюда. Где нет камер и много теней…

Краем глаза вижу, что Дэн лишь ненадолго впадает в ступор. Оживает, бежит за мной. Его «болельщики» вскакивают с мест, ломятся через сидячие ряды. Кто-то орет матом, кто-то спотыкается. Я слышу выстрелы, уже забежав под трибуны. Бегу по коридору, слышу за спиной Дэна. Бегает он быстрее меня…

Перепрыгиваю через тело дедушки-охранника с двумя зубочистками в шее. Я заранее наблюдал за этим местом и решал, как подступиться лучше. У черного входа в заброшенный стадион никакого не заметил, кроме старика. Он мог закрыть за собой дверь или предупредить силачей, поэтому я культурно зашел, культурно парализовал дедка. Оставил себе путь для отступления.

Выбегаю на улицу, несусь, перебарывая боль и усталость. Я уже пару раз пробежался этим маршрутом, знаю где побыстрее свернуть и что вот эту урну проще перепрыгнуть, чем оббежать палаточный магазин посреди дороги.

Прислушиваюсь… Остальные силачи опаздывают. Хорошо. Это немного упрощает дело. Перебегаю дорогу, чувствую, как бочину начинает разрывать от усталости. Но я был к этому готов.

Уже слышу пыхтение Дэна за спиной…

Либо мой слух слишком хорош, либо меня вот-вот поймают.

Гниль подземная! Какое отвратное тело. Сколько сложностей я бы избежал, если бы попал сюда собой настоящим. Забегаю в темный проулок. Тупик. Останавливаюсь, разворачиваюсь.

Дэн прибегает через секунду. Дышит легко. Вот что значит тренированное тело.

– Сучонок… Трусливый выродок…