Текст книги "Константин Киба. Дилогия (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Ра

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 30 страниц)

Пока еду в маршрутке обратно домой, пытаюсь дозвониться до Акане, но ее абонент подозрительно не абонент. Это немного настораживает. Не узнали ли ее тайну, за которую нам обоим, цитирую, конец? Понятия не имею, что она имела в виду под родственниками. Какое именно родство? Она мне троюродная сестра? Может единокровная, а Хидан был не в курсе, но теперь все узнал? Или может я вообще ей дядя. Или тетя. Или мать Акане втихую обрюхатил садовник Джунсиначи. Шэйла знает, как тут все устроено! Так, ну что за пессимизм…

Интересно, моя мать в курсе про это родство? Если так подумать, то она знала, кто такие Мацуо, когда я предупредил, что еду к ним. И если сейчас вспомнить тот разговор, то голос матери был особенно напряжен. Тогда я не придал этому значения из-за того, что она все время напрягается и сдувает с меня пылинки. Но с новой информацией все меняется…

Сначала надо поговорить с Акане. Потом уже с матерью. Чтобы не слышать брехню, которую не смогу сопоставить со словами Акане.

Домой я возвращаюсь ближе к шести вечера. Замечательно. Наконец-то пятница и выходные. Которые для меня будут совсем не выходными. Матери нет. Она часто задерживается на работе – перерабатывает. Я уже отписался ей, что все хорошо, и сегодня хулиганы меня не обижали на что она сообщила, что уже направила претензию в адрес школы и написала слезливое письмо малому совету зерсов в Москве, чтобы с беспредельшиками, что меня споили и избили разобрались.

Меня встречает сестрёнка:

– При-и-ивет, – таинственно улыбается она на входе. – Как дела-а-а?

И вот какие у меня были отношения с ней? Видимо лучше, чем с братом. Решаю подыграть:

– Отли-и-и-ично.

– Правда? – хихикает девчушка. – Я думала, опять плохо. Поиграем сегодня в «кус-кус»?

Название игры мне не нравится. Да и вообще, как в нее играть, если я не знаю правил? Тереблю макушку сестренке:

– Как-нибудь потом.

– Ну-у-у-у!

Иду на кухню, кладу двести баксов на стол. Должно хватить за три недели проживания и орехи. Оказывается, они недешевые. Но мать мне не отказывала – покупала все, что просил. А долги нужно возвращать. Не люблю долги.

Иду в свою комнату. Брат-оболтус играет в компьютер. О моих школьных проделках он не знает.

– Убери тарелки со стола, – требую я.

– Тебе надо, ты и убирай, – не отрываясь от монитора говорит братец.

Молча иду в коридор, из столетнего ветхого комода достаю молоток, возвращаюсь.

– Считаю до трех. Как досчитаю, компьютера у тебя больше не будет. Три…

– Ты чертов псих! – визжит брат, подскакивает и уносит грязные тарелки.

Возвращается, смотрит на меня сверкающими ненавистью глазами:

– Доволен?

– Очень.

Еще пару таких ситуаций, и можно будет включать не злобного брата, а мудрого. Потом немного доброты, и отношения понемногу будут расти. От ненависти до любви не так уж и далеко. Мне этот идиот, конечно, не сильно нужен, но пока я живу в этом доме, желательно соблюдать минимальный комфорт для своего внутреннего Альва.

* * *

Выходные проходят… тяжело. И это, мягко выражаясь. Мне приходится встречаться с людьми, изучать кучу материала в интернете, перепроверять информацию одного источника косвенными подтверждениями другого, сопоставлять. Тяжелее всего было в субботу вечером. Если на закрытую территорию Рублёвки попасть еще не сложно, то вот к дому главы Новой Силы подобраться невозможно. Деревья вокруг вырублены, и я не нахожу ни одной возвышенности, с которой можно заглянуть за высокий забор с колючей проволокой.

Правду говорил Вадим. Это настоящая крепость. И был бы я сейчас со своей былой силой, то лишь бы усмехнулся. А в этом дистрофике могу только пялиться в монолит стен. Потратив полдня на рассмотрение забора, я возвращаюсь домой практически ни с чем. Это, конечно, не критично, я и так хотел лишь проверить слова отца Вадима. Но все равно, доверять людям нельзя. Всегда нужно проверять, если есть возможность.

* * *

Воскресенье.

23 октября 2022 г

Время: 21:00

Я крадусь по квартире, стараясь никого не потревожить. Мать смотрит свои мыльные сериалы. Сестра спит, а брату пофиг, куда я иду в такую ночь. Не удивлюсь, если он вообще не заметил, что я ухожу.

Тихо закрываю за собой дверь.

Спускаюсь на лифте. Выхожу из подъезда, с удовольствием вдыхая холодный ночной воздух…

Шиила побери эту Акане. Все выходные не брала трубку.

Хотя ладно. Это сейчас неважно.

Все мысли только…

… о деле.

Глава 23. Сумма

Понедельник.

24 октября 2022 г.

Время: 07:53

Выхожу из маршрутки.

Прохладно. Застегиваю ветровку. Других курток у меня нет. А пуховик одевать еще рано.

Эх, давно я так не уставал от своих выходок. Вымотан, выжат. Голова раскалывается. Спал всего час. Нужно срочно дать этому дохлому организму отдохнуть. Или уже завтра я упаду посреди улицы. Ладно, последний рывок и сегодня отдохну. Как приду, сразу спать. Часов двенадцать. Тело успеет набраться сил. Осталось только придумать, как позорно не пасть лицом в грязь в поединке с Сэмом. Все выходные я думал совершенно о другом.

И назначили ведь на восемь утра. Гниль подземная!

Хватаюсь за голову, тру виски. Придется сходить в школьный лазарет. Ничего не поделаешь.

Оглядываюсь. Что-то изменилось. Ученики сегодня оживлённее обычного. Сплетничают, ругаются, эмоционально жестикулируют и спорят. Что-то произошло. И не все пока понимают, что именно. Но некоторые уже пялятся на меня, словно я в чем-то виноват. Вон Дарен уже не улыбается и прямо хочет заглянуть мне в глаза. Вижу Кевина – моего первого завербованного беляка. Он стоит на месте и смотрит прямо перед собой, погрузившись в какие-то свои мысли. Ого, а это что такое. Драка прямо с утра? Силачи бьют друг другу морды так, что трясется земля. Их разнимает раздувшаяся от суммы тела стража.

Стараюсь обойти весь этот хаос, иду в школу. На меня напарываются куда-то спешащие Яра – бывшая фея-девушка Клоуша и неизвестный мне силач без бровей.

– Беляк, куда прешь! – рычит он.

Я поднимаю голову и цвет лица силача меняется с розового на могильно-белый. Яра моргает наращёнными ресницам и тихо выговаривает:

– Ой… э-э… привет, Константин. Ам-м-м… мы… он, то есть… не знал, что это ты.

Девушка пытается незаметно вырвать свою ручку из лапени силача, у которого сердце стало выбивать такой ритм страха, что я непроизвольно заулыбался. Его губы предательски булькают что-то вроде «извини, бро, обознался» и силач быстренько сваливает, обходя меня по широкой дуге.

– Эм-м, – мнется синеволосая девушка то ли от страха, то ли от любопытства.

Нагло осматриваю ее. Яра одна из самых спортивных девушек в школе. Со всеми формами, но подтянутая. Неделю назад, когда я первый раз столкнулся с Клоушем, было теплее, и я даже запомнил все шесть ее кубиков на подтянутом животе и родинку у пупка. Сейчас же она в сером пальто, и всю красоту тела не разглядеть. Но личико игривой феи с хищными глазами мне одновременно нравится и нет.

– Это мой троюродный брат, если что, – врет Яра.

Меняет парней, как перчатки. И не сильно расстраивается, если они вдруг дохнут.

– Да мне плевать. Отойди.

– Ладно-ладно, – быстро отходит фея, и я прохожу мимо.

Говорит мне в спину:

– Ты грубый, Константин. Но мне нравятся такие мужчины. Если ты хочешь со мной…

– Закрой рот, – тихо говорю я, потирая виски.

Закрыла.

Иду дальше, стараюсь не обращать внимание на взгляды беляков и сплетни. Прохожу через всю школу на задний двор.

И здесь куча учеников? Что вы тут забыли? Твою ж… Все ясно. Они хотят посмотреть на мой бой с Сэмом. И народу собралось столько, что не протолкнуться. А мы ведь назначили 50 ОВов за «билет» на наше представление. Признаю, этот момент я не учел. Я совсем недавно разобрался с одним неприятным делом и не думал, что сплетни дойдут до школы буквально за пару часов…

Ладно, ничего не поделаешь. Жаль, конечно. Но, похоже, Сэму я все-таки проиграю прилюдно. Ну зато денег подниму. Он заплатит мне даже в случае проигрыша.

До лифта в яму так и не добираюсь.

Внимание!

От грома громкоговорителя подпрыгивает половина учеников.

Внимание! Тревога второй категории! Всем учениками спуститься в тренировочный сектор! Повторяю…

Это еще что за ерунда? Какая еще тревога?

Белый школьный свет в окнах превращается в тревожный красный. Очень нервозный свет. Бьет по глазам. Женщина из громкоговорителя не затыкается. Оглядываю лица учеников. Многие искренне напуганы, другие стоят с напряженными лицами.

По вискам бьет молотом боли. Тук! Тук! Тук!

Инстинкты орут.

Внимание! Соблюдайте правила протокола один! Внимание! Подчиняйтесь стражам порядка! Внимание! Любое проявление паники будет наказано вычетом очков влияния! Внимание! Сбор учеников в тренировочном комплексе школы!

Ученики из школы под конвоем стражей начинают выходить из школы во двор. Становится еще теснее.

Шум. Гумон. Суматоха.

Хм, а вот моей стражи нет. Я еще в маршрутке удивился, почему меня не встретил Сергей. Наверное, из-за того, что я сделал этой ночью…

Прислушиваюсь…

Среди галдежа можно услышать:

– Опять авария…

– Вторая за год…

– Раньше такого не было…

– Ага, авария, как же…

– Скорее клановые разборки…

– Ага, так тебе и скажут, что опять где-то мясо…

– Эх, щас бы в соньку рубануться…

– Ты еще не выбросил эту хрень? Сони разорились. Новых игр нет…

– Ниче ты не понимаешь!

Через боль фокусируюсь на слухе, фильтруя словесный спам.

– Больше новостей смотри…

– Вторая категория? Это на территории школы?..

– Да… Где-то в лесу похоже…

Клановые разборки? На территории школы? Что за бред? А лучше места они не могли найти?

Слышу знакомый голос. Подхожу ближе.

– Твою мать! Мазафака! – ругается Сэм, замечает меня, достает телефон.

– Что случилось? – спрашиваю.

– У Акане сегодня практические занятия с мелкими в лесу. Элеонора показывает, что такое отработки и почему в них лучше не влезать!

Сэм будто забыл, как холодно мы с ним разошлись в пятницу. Раз так, войду в его волну. Надо понять, что происходит вообще. И почему Акане не пришла на поединок? Не знала о нем? Вроде на мониторе объявлений всегда мелькает запланированный график. Или может она не хотела? Это связано как-то с нашей «родственностью» и тем, что она три дня не отвечала? Ну хоть не папаша ее убил, и то неплохо.

– Когда они успели? – спрашиваю я. – Занятия ведь еще не начались.

– Ты прикалываешься?! – нервозит Сэм. – Отработки на то и отработки! Они с рассвета начинаются!

– Ну так они с Элеонорой? – пожимаю плечами. – Тогда все нормально. Да и лес огромный. Каков шанс, что они влезут в неприятности?

– Ты нихера не понимаешь, дружище! Нихера! Как и большинство этой черни!

На Сэма недовольно смотрят несколько беляков, но видят кто это, и опускают головы.

– Ну так объясни.

– Это нихрена не клановые разборки.

– А что?

Сэм понижает голос.

– Это трахнутые на голову выходцы, – на вызов Сэма наконец отвечают. – Алло, Акане, ты слышишь? Да подожди ты… Да не об этом речь. Вам уже сказали о тревоге? Вы уже возвращаетесь? Слава отсутствию прыщей на жопе… Ой, прости, Акане, нервничаю… Ты же знаешь, что происходит? Хорошо… Тогда поторопитесь. Я думаю, они идут именно на вас. Вы много суммы высвободили? Сколько?! Вот ведрище! Ладно… Хорошо… А может мы…

Сэм замолкает, еле слышно шепчет:

– Сбросила.

Из-под земли вылазят еще три будки лифтовых кабинок. Мимо нас проходят ученики, поочерёдно заходят в лифты. Замечаю, что азиаты самые дисциплинированные – стоят в очереди, не толкаются. Силачи и Новусы – наглые. Не стесняются расталкивать беляков, которые в свою очередь стоят, опустив голову, пропуская всех подряд. О, а вон ту пятерку, среди которых я узнаю Дарена и Аннет, пропускают стражи отдельно, почти в пустой лифт. Вальты в почете.

Понятно. Так значит тренировочный комплекс служит не только для практики, но еще и убежищем. Вот только от чего? Какие еще выходцы?

Учеников становится все больше и больше. Суета и толкучка начинают нервировать. Мы с Сэмом стоим чуть в отдалении. Он нервно выбивает дробь зубами. Или может это октябрьский холодок так продирает.

Пожимаю плечами, иду к лифтам. Сэм кладет мне руку на плечо.

– Пойдем встретим их.

Я что, правда похож на идиота?

– Замечательная идея, Сэм. Ведь без нас не справятся старшегруппники и гениальная Элеонора. По-любому им еще и стражей отправили навстречу. Так что да, Сэм. Пойдем-ка вдвоем в лес, где завелись какие-то выходцы и все разрулим.

– Я тебя прошу. Больше никто не пойдет.

– Конечно, не пойдет. Они же не идиоты. Возьми своих соклановцев и идите геройствуйте.

– Мы соклановцы, а не начальники и подчиненные. И они сразу поймут, что я иду за Акане. А с Джунами у нас не все сейчас в ладах. Я не могу показать, что сын консула Новусов несется сломя голову ей на выручку.

– Сочувствую. Но один беляк тебе тоже не помощник.

Сэм подходит ко мне чуть ли не впритык, шипит:

– Ты же не обычный беляк. Все это знают. Поэтому я прошу тебя. Пожалуйста.

– Нет.

Глаза Сэма сверкают бурей эмоций:

– Фак! Ты никогда не любил ведь, да?

– Точно. И тебе не советую. До добра не доведет. Как видишь на текущем примере.

– А если бы любил, пошел бы со всеми в бункер?

– Не трать мое время, Сэм.

– Я заплачу́.

– Не стоит того.

– Ты же в курсе, что Акане с твоей группой? Если бы не наш турнир, ты бы сейчас был с ними.

Пожимаю плечами.

– Это ничего не меняет. И тем более два идиота ничего не смогут изменить. Кто такие выходцы?

Сэм кивает в сторону, и мы отходим подальше от сотен голов.

– Короче, не распространяйся, понял? Иначе посадят, как жрать дать. Это выходцы из радиоактивных округов. Ну, оттуда, где с радиацией полная жопа. Фонит так, что далеко не уйдешь. Самый ближайший округ отсюда – у границ с Белоруссией. Там куча одаренных пограничников, заборы, но выходцы все равно как-то протискиваются. Это, короче, еще те, кто там при бомбежке остался. Еще с новой смуты…

– Не понял. Смута закончилась полвека назад. И кто там вообще может выжить?

Сэм мгновение сомневается, но все же быстро тараторит дальше:

– Мало кто знает, но одаренные практически не подвержены излучению радиацией до тех пор, пока сумма есть в их сосуде. А в областях сумма постоянно уменьшается. И сон не спасает из-за бурь. Полного сосуда средних размеров хватит дня на два. И то если не херачить магией во все стороны. Так вот, выходцы – это те, кто могут жить в зоне.

– Обычные люди? Одаренные?

– Хер его знает. Вроде и люди, вроде и одаренные. Но с головой не дружат. Сумма и радиация – плохое сочетание. И да, они охренеть какие сильные. Их тянет к сумме. К одаренным. Видят их источники. Само собой, школы – яркий источник суммы. А ты думал, нафига тут такая стена, а? А лес просто напичкан всякими сигналками.

Я ненадолго задумываюсь. Пахнет эта история чем-то странным. Сэм либо мне пудрит мозги, либо просто пересказывает папин рассказ.

Но вообще, тут поразительный мир. Уверен, здесь полно умников, которые с романтическими лицами приключенцев ходят в эти радиоактивные пустоши в поисках каких-нибудь тайн или артефактов. Сам был таким по молодости. Обычно, в подобных аномальных местах только разруха. Ну или какая-нибудь новая экосистема. Обычно агрессивная. Под стать такой же агрессивной среде. Выходцы тому пример. Уверен, что в этих радиоактивных областях нет ничего, кроме смерти. И надеюсь, меня ничто заставит в будущем пойти туда в экспедицию. Намного проще нанять любителей постапокалипсиса… Хм, интересное слово всплывает в голове.

Хотя ладно, эти выходцы действительно интересный пример. Понятия не имею, как они выжили после новой смуты. Это новое поколение? Или старики?

– И если они находят одаренного, то что? Убивают?

– Дружище, мы теряем время, ты пойдешь со мной или нет?

Хм. Вообще-то нет. Хотелось бы мне сказать так. Но приходится призадуматься поглубже. Если откажусь, то отношения с сыном консула Новусов я испорчу вкрай. А если пойду с ним, то какие шансы встретить какого-то выходца в огромном лесу? Скорее всего Сэм выживет, встретится с Акане, скажет ей, что я отказался идти к своему «мутному родственнику» на помощь. И вот тут уже могут пошатнуться мои отношения с Джунами, хотя они мне сейчас нужнее, чем я им. Нет, Хидан меня, конечно, не кинет, но плохие отношения с его единственной дочерью могут сильно пошатнуть наше сотрудничество.

И ведь даже денег не возьмешь с засранца. Доложит потом Акане, какой я продажный. Она ведь вся из себя «честь и достоинство». И если я ее родственник, то кровно обязан ринуться на помощь сломя голову.

– Гниль подземная, – ругаюсь я шепотом.

– Что? Чего? Говори громче?!

И вот выбор: сдохнуть с небольшой вероятностью от какого-то выходца или потерять поддержку обеих кланов? В теории, я и так каждый день могу сдохнуть. И без этой поддержки эти шансы увеличиваются. Значит по логике я ничего не потеряю, если пойду с Сэмом. Немного больше рискну сейчас, но зато потом будет легче.

Выплевываю зубочистку прямо на школьный газон:

– Ну хорошо, ты пробудил мою совесть и доброту, Сэм. Погнали спасать мир. Никто без нас не справится.

– То-то же, дружище.

* * *

Вот уже пять минут мы быстрым шагом идем по протоптанной тропинке куда-то вглубь леса. Никто в школе нас не остановил. Смешаться с толпой было просто, а стражей на тысячу учеников и так не хватало.

Давно я не чувствовал себя настолько обманутым собственным здравым рассудком. И как я повелся на эту ребяческую авантюру? Ладно, хватит ныть. Мои уши засекут чужое приближение за полкилометра. Без этого я бы с места не двинулся. По всем пунктам, не в такой уж я и опасности. Это же не лес с огромными пауками. Да и не ночью мы поперлись. Встретим Акане, мою группу. Мне наставят меток «заботливый родственник» и «надежный наставник беляков». Поговорим с Элеонорой.

– Сэм, слушай. А твой пистолет заряжен?

– Конечно. Каждый день у меня есть… – смотрит на меня с подозрением. – Сколько-то выстрелов. А что? Не надейся, что наш поединок отменяется.

– Жаль, – пожимаю я плечами. – А ты метко стреляешь?

– К чему вопрос?

– Не к тому, чтобы узнать твои слабости, Сэм. Отвечай на вопрос. Ты меня с собой взял, чтобы я помог? Я помогаю, только если мне доверяют.

– Э-э-э, ну ладно, че кипятишься. Короче, у меня копия колесного пистоля. Шарообразная пуля из однородного металла заряжается предметной суммой. В современных моделях пистолетов весь патрон с порохом заряжается. Я уже не говорю про остальные разновидности пуль. Там все намного тяжелее. Короче, стреляю я, как из обычного пистоля двухсотлетней давности. Но из-за суммы убойная сила раз в пять больше. Шкуру средненькому силачу пробьет.

– Отлично, это я и хотел услышать. А на каком расстоянии точно попадешь?

– Метров пятнадцать, думаю.

– Неплохо. Покажешь, какие пули?

– А что там показывать. Обычные шарообразные. Летят куда попало.

– Покажи.

Сэм достает мешочек, передает мне. Я вытаскиваю горсть. Обычные металлические шарики. Возвращаю обратно.

– Понятно. Нужно потренироваться, – улыбаюсь я. – Выстрели один раз.

– Сдурел? У нас что, дел нету? Тратить патрон? А если нас услышат?

Могут и услышать, конечно. Но школа недалеко. Орет сирена. А если я вдруг услышу приближение выходца, то мы успеем вернуться.

Настаиваю:

– Это важно. Я должен понять, что ты можешь. Ты знаешь, на что я способен. Я убил… кое-кого. Поэтому давай сделаем один тренировочный выстрел, и тогда нам ни одна тварь не страшна. Я разработаю стратегию в соответствии с нашими умениями.

– Так себе идея…

– Слушай, я с тобой пошел. Рискую жизнью. Почему должен уговаривать? Я буду бесполезен, если мы это не сделаем, и лучше просто уйду. Чтобы не мельтешить под ногами…

– Ладно-ладно. Давай. Но я заглушу выстрел. Правда мощи на треть убавится.

– Э, как?

Сэм достает из сумки какую-то чудо-юдо хреновину, накручивает на ствол старинного пистоля. Если это глушитель, то я в инете такого не встречал. Они есть только на более современные модели.

Через минуту мы уже лежим на земле, а я направляю Сэма.

– Видишь вон тот куст. Да, с желтыми листьями. Сможешь попасть в то красное?

– Шутишь, дружище? У меня гладкоствольный старый пистоль. Поближе надо.

– Хорошо, в радиусе десяти сантиметров попадешь?

– Двадцати.

Морщусь.

– Ладно, не успеваем уже. Сойдет.

– В смысле не успеваем?

– Стреляй по готовности. Пять… четыре… три… два… один… огонь!

Звук «плюююм!» и правда не очень громкий. Зато крик за кустами вполне себе многозначительный. Сэм в ужасе округляет глаза.

– Упс, – улыбаюсь я. – Похоже ты кого-то подстрелил, Сэм. Ай-яй-яй.

– Ты… ты…

Встаю. Отряхиваюсь.

– Пойдем, посмотрим на этого… оленя.

Сэм все еще лежит, смотрит на меня лишенными девственности глазами. Отмахиваюсь, иду в кустики.

Боль!

Взрыв!

В глазах сверкает! Я падаю на колени, рядом с Сэмом. Пытаюсь соображать через боль.

Да, точно. Сначала прогремел взрыв. Где-то со стороны школы. Я слышу звуки падающих камней. Что-то разнесло по всей округе. Но меня точно не задело. Почему же тогда так больно?

Слышу суматошный голос Сэма. Похоже я непроизвольно ухватился за него.

– Эй! Эй! Дружище! Твою жопу ежом, дьяволица тебя побери! Вставай! Там что школа рванула?! Кого мы убили?! Какого фака происходит?

– Голова… Голова… – только и могу выговорить я.

Чувствую, как Сэм трогает двумя пальцами мою шею. Нащупывает, будто ищет что-то.

– Да ну на… – слышу крик Сэма, как в тумане. – Дружище, какого хера?! Нашел время пробуждаться!!!Идиот, держи свою сумму при себе! Ты нас всех убьешь! Ты сейчас для выходца, как для мухи кусок дерьма в пустой комнате!

Ну вот…

Тело разрывает в клочья. Я чувствую, как в меня врывается что-то инородное. Будто втыкаются тысячи перегонных трубок для чего-то, кроме крови. Чувствую в себе что-то странное. Словно второе сердце…

Небольшой шанс сдохнуть, значит?

Знал же, что ходить двум идиотам в лес – дурная идея.

Гниль подземная!

Оказываете, пробуждение – это своего рода выплеск. Что-то вроде лопающего пузыря внутри. Или сосуда. Он прохудился и теперь в состоянии впитывать энергию солнца. В состоянии наполниться… суммой. Я чувствую, что во мне бурлит что-то странное. Инородное, чужое. Оно нагло влезает в тело, мозги и каждую клетку организма. Я становлюсь совершенно другим существом. Вроде внешне и человеком, но совершенно иным.

И тут я понимаю. Одаренные – не люди. Они просто прикидываются ими. Живут среди них. Рождаются из них. С такой силой неудивительно, что они с ними не считаются. Это то же самое, если бы мужчина, например, считался с чувствами сперматозоида…

Но любая боль рано или поздно проходит.

И кому, как не мне, знать об этом.

Пускать слюни и сопли от боли я не собираюсь.

Дыши…

Глубоко…

Боль проходит…

Пелена перед глазами спадает…

Уши слышат… Сэма…

– Вашу маму за передник! Дружище, эй! Киба херов! Хватит светиться, как Санта Клаус! Отпусти! Ты тут всё суммой пометил! Кого мы, мазафака, подстрелили? Да отпусти ты!

Сэм вырывается, бежит к кустам. Слышу его бубнеж:

– Твою ж… бабушку…Дружище… это же…

Десятью часами ранее.

Интерлюдия.

Аркадий Денисович Арсеньев. Глава неофициального клана «Новая Сила»

Воскресенье

22:01

23 октября 2022 г.

Звонит телефон, и Аркадий Денисович непроизвольно вздрагивает, мысленно ругая себя за нервозность. Смотрит на дисплей.

«Номер не определён»

– Алло, – грозно рычит он в трубку и через мгновение меняется в лице, говорит уже спокойнее: – Конечно-конечно. Да, все будет в точности исполнено. Да, я помню, кому обязан, мистер. Конечно нет, что вы – никаких проблем. Новая Сила справляется с вашими указаниями, мистер. Да, я помню. Да. Согласен, это только начало. Мы набрали больше бойцов. Все идет по плану. Нет, что вы, меня не подкосила смерть сына. Да… Конечно… До свидания, мистер.

Глава клана чуть ли не протыкает пальцем смартфон, сбрасывая вызов:

– Говнарь, млять. Клан мой! Мой! Не твой!

В дверь деликатно стучатся.

– Аркадий Денисович, ужин! – раздается голос повара, имени которого Аркадий Денисович не удосужился запомнить.

– Чего так поздно?! Не надо!

Тишина. И снова:

– Аркадий Денисович, сегодня я расстарался. Каре барашка под особым острым соусом. Как вы любите. Клянусь, острее вы не пробовали. Аркадий Денисович, пока не остыло.

Что-то повар разболтался. Но устоять перед особым соусом глава клана Новая Сила не может. Нажимает на кнопку открытия двери.

– Проходи. Не отравил?

Повар закатывает тележку с тарелками и графином водки.

– Ну что вы, Аркадий Денисович, как можно. Все продукты проверяются тщательным образом.

– Ладно, вали.

– Приятно аппетита, Аркадий Денисович, – быстро ретируется повар.

Аркадий Денисович подходит к подносу с кусками мяса на ребрышках под луком. Наливает рюмку водки, выпивает, вгрызается в мясо и…

… выплевывает.

– Ты че упырь мне принес! Холодное! Нихера не острое! Эй, а ну вернись!

Тишина. Повар слишком быстро удрал. Ну ничего, никуда не денется.

Время: 03:32

Аркадий Денисович ворочается в кровати. Он плохо спит. Если вообще спит. Все время находится в полубреду. Гнев переполняет его изнутри. Разрывает. Его единственного наследника убила шваль, мразь, грязь из-под ногтей. А потом еще изрыгала своим писклявым ртом угрозы ему! Двадцать лет Аркадий Денисович строил свою маленькую династию практически из ничего. Сколько крови было пролито, сколько глоток порезано. И все это будущее теперь под большим сомнением. Денис мертв, а Аркадий Денисович не может сделать нового из-за бесплодия.

«Мне нужно, чтобы ты боялся. Чтобы ты – сильный, богатый и влиятельный, трясся в ужасе. Я хочу, чтобы ты постоянно оборачивался, не спал, страдая от ночных кошмаров и боялся тощего, неодаренного беляка. И когда этот страх станет нестерпимым, молчаливые тени всё тебе расскажут.»

Аркадий Денисович хорошо запомнил эти слова. Для того, чтобы заткнуть пацану глотку его же тупой угрозой. И долго он эту пафосную речь учил? Как вообще осмелился с такой рожей выговорить все без запинки? Давно с Аркадием Денисовичем не говорили так… нагло и уверенно.

О да, пацан и все, кто ему близок, будут страдать. Они расскажут все, что знают. Кто ему помог. Почему его покрывают чертовы Исталы. Все…

С подвала доносится крик. Либо это орет дружок этого ублюдка, либо Аркадия Денисовича снова мучают кошмары… Последние дни он не понимает, спит он или злится в полубреду.

«Мне нужно, чтобы ты боялся.»

Ублюдочный выродок. Аркадий Денисович не помнит, когда он последний раз так злился. Обычно он держит свой нрав в кулаке.

Прохладно…

Аркадий Денисович встает с кровати, закрывает окно, стараясь не мельтешить перед ним. Мало ли какая сука сидит с винтовкой. Его люди, конечно, все проверяют каждый день. Обходы, камеры, детекторы движений. После Новой Смуты многие технологии отстали в развитии, но на сегодняшний день это лучшие средства контроля за безопасностью. Аркадий Денисович разминает напряженные бугры мышц, ложится в кровать.

«Я хочу, чтобы ты постоянно оборачивался».

Крик. Аркадий Денисович оборачивается на шум. Дружбан пацана в подвале визжит, как девочка. И так нервы ни к черту. Неизвестно сколько проходит времени, но глава клана «Новая Сила» снова впадает в полубессознательное состояние. Ему снятся все те, кого он убил.

«…страдал от ночных кошмаров и боялся…»

Аркадий Денисович орет быком и садится на кровати. Его пробивает пот. Чертовы кошмары. Он не может спать, пока не отомстит. Просто не может. Какой он глава клана, если не может даже отомстить за сына! Тварь, ненавижу…

Ну ничего. Завтра он избавится от этой ноши. Он уже придумал, что сделает. Как же ему хорошо от этой мысли.

Аркадий Денисович засыпает. Ему снится прекрасный сон. Просто замечательный. Сучонок, убивший его сына, прикован элекронаручниками. Он голый, скулит, плачет. Просит пощады. Но Аркадий Денисович безжалостен. Он втыкает одну вилку за другой. Так же, как он это сделал с его сыном. А потом соплячонок перестает страдать, поднимает голову. На кровавом лице та самая мерзкая улыбочка… Поганый рот произносит:

«И когда страх станет нестерпимым, молчаливые тени всё тебе расскажут.»

Аркадий Денисович просыпается в мокрой от пота кровати, пытается закричать, но…

…не может.

Он хочет встать, но…

…не может.

Тело не слушается его.

Он… еще спит? Чертов кошмар…

Нет. Не спит. Точно не спит.

Тени у окна колышутся. Аркадий Денисович снова пытается пошевелиться. Высвободить сумму. Но не получается. В его мысли проскальзывает паника из слов «Что за блядское гадство! Ну же, тварь! Давай, иди сюда! Я – глава клана «Новая Сила!».

Тень оживает. Приближается. И превращается…

ОН!

ПАЦАН! КИБА! ТВАРЕНОК!!!

«…страх…»

Половина лица пацана сокрыта тенями. Он что-то говорит. Шепчет:

– Тени пришли все рассказать. А я всегда сдерживаю свои обещания таким, как ты.

Почему?! Почему Аркадий Денисович с суммой в тридцать семь единиц ничего не может?!

– О, не напрягайся так. Для тебя я взял настоящие иглы. Вы, сильные и могущественные, такие беспомощные, когда спите. Даже неодаренный беляк может убить вас. Поэтому ты прячешься за такими крепкими стенами?

Аркадий Денисович бледнеет. Он не понимает, ненавидит он пацана или… боится. Нет, не может быть. Это какой-то дурной сон. Как он сюда попал. Как?!

– Перед тем, как ты умрешь, я все расскажу. Не смотри так, я бы в жизни не смог пробраться сюда. У тебя отличная охрана. Здесь даже мышь не прошмыгнет. И в этом, – Пацан кладет руку на мощное плечо Аркадий Денисович, – твоя слабость.

Он наклоняется, шепчет на ухо:

– Я скажу тебе по секрету, почему ты всего лишь мелкая букашка и никогда не станешь тенью Джунсиначи или тех же Новусов.

Пацан выпрямляется, кладет руку на промокший перекачанный пресс Аркадия Денисовича, пальцами отбивая по нему какой-то незамысловатый ритм:

– Люди. Твои кошмары из-за того, что люди – твое слабое место. Помнишь Тернова? Нет? Ну что ж ты так? Не знаешь своих собственных охранников? Его сын, Вадим Тернов, учится со мной в школе. Ты избил до полусмерти его отца за то, что тот не смог выбить долг из Новусовского ресторана «Премьера». Вспомнил?

Пацан улыбается этой… мерзкой… улыбкой…

– Ты сделал его отца инвалидом, а потом выбросил на улицу. Я встретился с этим человеком и поговорил. Он рассказал мне очень много интересных историй. Например, про Галю. Ты же помнишь Галю? Ты изнасиловал ее. Говорят, с особой жестокостью, и сейчас она лежит в психиатрии. А потом ты заплатил ее отцу Анатолию Глушко, повару, работающему у тебя по сей день. За молчание. И он взял эти деньги. Только для того, чтобы ты его не убил.

Пацан встает с кровати, кивает на каталку с нетронутым ужином:

– Меня привел человек, который кормил тебя десять лет. Сначала Анатолий с Терновым утрамбовали меня вместо набивки заднего сиденья автомобиля. Сверху завалили пакетами с продуктами. В результате я почти ничего не сделал. Меня распаковали, довели до кухни, засунули вот под эту телегу и… всё.