Текст книги "Счастливчики"

Автор книги: Дмитрий Светлов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 21 страниц)

С женщинами проблем не было. Привозя из Англии рабочую силу, не забывали привозить и женщин. Публичные дома не испытывали дефицита «рабочей силы». Добровольцев из Англии разбавляли пленницы с испанских кораблей и разграбленных городов. Публичные дома за женщин платили мало, но платили. Магазины, рестораны и прочие заведения содержали «приблудные» хозяева. Одни приехали из Нидерландов в поисках легких денег, другие по этой же причине из Англии. На юго-восточной окраине города расположилось несколько мастерских и кузниц. Общее количество жителей не превышало двух тысяч. Вопрос о национальном составе поставил собеседников в тупик. После некоторого размышления они сошлись на тысяче коренных нидерландцах. Кроме того, на острове попадались негры. Сердобольные капитаны иногда забирали их с захваченных кораблей работорговцев. Но где живут негры и чем занимаются, никто не знал и не интересовался. Живут на острове, ну и пусть живут. Места хватит всем. Сельским хозяйством занимались хозяева ресторанов и продовольственных магазинов. В городе действовало только одно правило: делай что хочешь, но другим не мешай.

Тепло распрощавшись с новыми знакомыми, братья пошли по магазинам. Решили начать с магазина «Смертельное оружие». Хозяин, прочитав записку, положил на прилавок длиннополый камзол из толстой некрашеной кожи. Затем принес кожаные чехлы для шпаг. Завершили экипировку перчатки-краги и шлемы с лицевой сеткой. Посовещавшись, братья взяли по две пары перчаток. Решили посмотреть на кожаную кирасу с трабаданом. «Современные» специалисты утверждали, что лучшей защиты нет. Броня из кожи в два раза дороже стальной кирасы, но существенно легче и надежней. Продавец положил на прилавок синий камзол. Первоначально они не поняли, для чего он предназначен, а когда разобрались, начали тщательно изучать. Броня была собрана из кожаных сегментов, причем в некоторых местах вставки достигали пятисантиметровой толщины.

– Надевай! – скомандовал Саша.

– Тяжело, килограммов десять потянет.

– Попробуй сделать несколько резких взмахов, надо понять, насколько кираса затрудняет движения.

Вова станцевал подобие «казачка».

– Нормально, общий вес чувствуется, но не сковывает, берем.

– Интересное решение, смотрится как обычная одежда, а пуля не возьмет.

– Полы до колен и с хорошим усилением, надо высокие сапоги купить.

«Отоварились» всем необходимым, не забыли взять два десятка чехлов для корабельных алебард. Затем отправились в магазин, где накануне купили себе «современную» одежду. Однако вопрос с одеждой решить не смогли, хозяин магазина утверждал, что молодым господам больше ничего не надо. Настаивать не стали, для начала следовало найти капитана Дагера и выяснить суть его разговора с владельцем лавки. Второй нерешенной проблемой осталось постельное белье. Маленький словарный запас не позволял толком объяснить суть желаемой покупки, посему взяли с собой посыльного, дабы показать на месте.

Экипаж «Разящей стрелы» выглядел тоскливо. От всех несло перегаром, лица перекошены от головной боли. Братья еще в детском доме насмотрелись на последствия пьянства. Вид человека после перепоя – самое лучшее профилактическое средство от тяги к спиртному Какой смысл в кратковременном удовольствии, если за него приходиться платить многочасовым мучением. А «лечение» синдрома самым коротким путем приводит на помойку.

Войти в каюты оказалось проблематичным, они были завалены различными, но необходимыми вещами. Стало понятно утверждение хозяина магазина одежды, что молодым господам ничего не надо. Действительно ничего не надо. Близнецам привезли все, от ночных колпаков и шелкового белья до дождевых накидок и глубоких шляп. Посыльному из магазина на примере объяснили понятие «постельное белье». Он сразу уловил суть требования господ, поклялся, что к вечеру все доставит, с этими словами радостно помчался назад.

К удивлению братьев, Тиль и Оскар оказались трезвыми. Вова воспользовался удачным обстоятельством и забрал слуг с собой в город. Попутно надо купить столовые приборы. Есть руками неприлично, это они помнили с детства. Кроме того, следовало добрать некоторые упущенные мелочи. Саша пинками согнал матросов и повел за город. По дороге каждый получил по стакану сухого вина. Начинающие алкоголики благодарно падали на колени. До захода солнца все было готово. На палубе горкой лежало несколько десятков бревен. Матросы, отошедшие от похмелья после тяжелой физической работы, устало сидели вдоль фальшборта. Братья любовались видом на океанский пляж. Волны прибоя шумно накатывались на белый песок. Ветер расчесывал пальмовые листья.

– Хорошо бы найти сок и набирать с собой, не хочу привыкать к вину с водой, – мечтательно произнес Вова.

– В следующий приход найдем поселение негров и купим кокосов.

– Остров за день не обойти.

– Попросим милых дам научить нас верховой езде.

– В любом случае придется учиться, тут нет ни машин, ни велосипедов. Или ты верхом, или на тебе верхом.

Подошел капитан:

– Зачем притащили бревна?

– Трудотерапия.

– Объясните понятнее, – нахмурился капитан.

– Надо учить новобранцев работать с оружием. Какой толк махать впустую топором или алебардой. С бревном легче отрабатывать удар.

Капитан удивился необычной, с его точки зрения, методологией тренировок, но разрешил оставить бревна на палубе.

С берега примчались счастливые слуги и быстро вернулись с подносом. На ужин подали цыпленка, омаров и молоко.

– Что ты помнишь про тысяча пятьсот тридцатый год? Надо напрячь мозжечок, постараться вспомнить по-максимуму.

– Господин Сплитхоф жил в Москве. Говорил, что сейчас правит царь Иван.

– Да, если бы не он, мы бы уже горели на костре. А Иванов много было, пять или шесть. Среди них был еще Грозный.

– А когда совместили летоисчисление России и Европы? Мы-то долго упирались со своим две тысячи десятым годом, все на нас таращились, а Сплитхоф смеялся.

– Чего попусту говорить, Россия далеко, Выборг под шведом.

– Дорога в Новгород перекрыта крепостью на Неве.

– А говорил, что не помнишь, – ковыряясь ножом в тарелке буркнул Вова.

– Это любой помнит. Действительно, надо вспоминать всю возможную информацию.

Братья закончили ужин, в каюту робко заглянули слуги.

– Тиль, ты чего такой счастливый прибежал?

– Сэр, как не обрадоваться, сэр? Благодаря вашей милости мы научились парикмахерскому искусству.

– Еще не научились, только начали учиться.

– Будете каждую стоянку туда ходить.

– Пока не научитесь волосы завивать и массаж делать.

– Покажете хорошую работу, еще и шитью научим.

Переполненные благодарностью слуги упали на колени и стукнулись лбами о палубу.

– Не надо спешить, для начала освойте первое задание.

Но тридцатилетние мужики чуть ли не плакали от счастья.

– Чего это они? – спросил Саша, когда за слугами закрылась дверь.

– Возможно, сбывается мечта всей жизни.

– Работать парикмахером или портным?

– Много мы знаем об этой жизни?

– Ты прав, ничего не знаем.

Братья разошлись по каютам. Необходимо помочь слугам разложить и развесить покупки. До отхода каждая вещь должна найти свое место.

3
Первые победы

Восход солнца встретили в море. Капитан решил бросить якорь возле острова Кошка. Остров и правда напоминал лежащую кошку. Причудливые холмы повторяли силуэт ленивого домашнего любимца. Братья дали экипажу возможность до обеда привести корабль и себя в надлежащий вид. После «адмиральского часа» [17]17
   Адмиральский час – так во всех флотах мира называют час послеобеденного отдыха. До революции в русском флоте требовали, чтобы этот час матросы спали в своих койках.


[Закрыть]построили экипаж:

– Вы хотите вернуться домой здоровыми и богатыми? – прокричал перед строем Вова.

В ответ послышалось невнятное бормотание.

– Не слышу ответа! – гаркнул Саша – Хотите жить, или вам безразлично будущее?

– Хотим жить! – раздался нестройный ответ.

– Для этого надо уметь убить врага раньше, чем он убьет вас. Враг должен упасть раньше, чем сможет дотянуться до вашей груди или груди вашего товарища.

Начались тренировки с топорами и алебардами. Раздельная и залповая стрельба из ружей. Ежедневно с восхода до заката братья учили моряков и учились сами. Понимая преимущество своего возраста и физического развития, они давали экипажу необходимое время на отдых. Но сами всегда ходили кожаных кирасах. Пока усталые матросы сидели на палубе, близнецы отрабатывали приемы рукопашного боя. До седьмого пота укрепляли базовые навыки фехтования. Доводили до автоматизма метание топора.

Вскоре пришлось применить навыки на практике. «Разящая стрела» стояла на якоре у самого берега. Силуэт корабля терялся на фоне холмов. Испанское судно слишком поздно заметило притаившегося врага. Капитан Жак заблаговременно приказал поднять якорь. Когда ветер наполнил паруса, испанцу уже некуда было бежать. Восемь пушек против сорока двух, но испанцы готовились к бою. Капитан красиво «подрезал» им корму, раздался залп пушек левого борта. С жужжанием злого шмеля книппели полетели во врага.

– Чистить стволы! – скомандовал Саша.

Вова убежал на корму посмотреть результат залпа. Два попадания получились удачными. Сбили марсель на бизани и перебили верхний рей на гроте. Дырки в парусах и порванные снасти не в счет. Однако противник спустил паруса и флаг. Вполне благоразумно, шансов нет, дальнейшее сопротивление принесет еще большие повреждения. Все это ставит под угрозу жизнь всего экипажа.

Капитан грамотно подвел судно к корме жертвы. Вова с абордажным десятком перепрыгнул на чужую палубу и согнал хмурых испанских моряков в страховочную сетку под бушпритом. Быстро осмотрели трюм. Медь, сахар и никель. Матросы приняли никель за серебро и радостно завопили. Попытки разъяснить заблуждение только усилили недоверие. Испанское судно было в два раза больше. Из груза решили забрать всю медь и догрузиться сахаром. Матросам разрешили забрать любое количество никеля. В каюте капитана нашли около двухсот килограммов серебра в слитках. Вынесли штурманские карты и инструменты. Перегрузили все оружие, пушки и крюйт-камеру, забрали даже одежду и еду. Перегруженная сверх всякой меры «Разящая стрела» развернулась в Нассау. Саша с тревогой спросил:

– Не утонем? От артиллерийской палубы до воды и пяти сантиметров не будет.

– Придется регулярно заглядывать между пушками и бортом.

– Выкинем часть груза, если вода начнет просачиваться.

– Попробуй выкинуть! У моряков глаза горят, столько халявы нахватали.

– Расскажи свои впечатления об испанском корабле.

– Самый радушный прием, готовы разорвать голыми руками.

– Еще бы, люди тихо-мирно возвращаются домой, вдруг слышат: «сарынь на кичку».

– Все намного хуже, – уныло ответил Вова.

– Я видел, ты и компас принес. Опытные моряки без компаса пересекут океан, мимо Испании не промахнутся.

– Упавшая рея убила капитана, штурмана и двух матросов.

– В книгах о войне парусников на Черном море я читал о специальных сетках над головой.

– До войны на Черном море еще триста лет. На что сетку натягивать? Покажи, я не вижу.

– У Ивана Грозного какой номер был?

– Не помню, наверно Иван Третий.

– Иван Третий назывался Темным.

– Сам ты темный, был Василий Темный, отец Ивана Васильевича.

– Ладно, незачем пузыри пускать, ни хрена мы не помним.

– В каком году Казань взяли?

– В четырнадцатом году взяли Париж, в пятнадцатом, нагрузившись аннексией и контрибуцией, вернулись домой.

– После чего англичане высадились во Франции.

– Захватив Наполеона под Ватерлоо, позорно бросив все пушки и захваченные крепости, бежали на остров.

– «Казань брал, Шпака нет, не брал».

– В Россию хочешь?

– Ага, будем сеять коноплю и есть лебеду.

– Почему капитан испанское судно бросил? Ремонта на три дня.

– Внимательнее посмотри! Ванты перебиты, им теперь на веслах до острова грести.

Братья пошли к матросам, которые спорили о месте размещения клеток с живностью. Среди трофеев оказались две козы, десять свиней и четыре десятка кур и уток.

– Чем кормить будешь? – спросил Вова у кока.

– Рыбой, можно мелко порубить сырую, можно давать отварную.

– Козы сырую рыбу едят?

– Козы все едят, матросы принесли мешки с зерном и сеном. Не волнуйтесь, милорды, скотинку обиходим, сделаем в лучшем виде!

Саша ехидно смотрел на брата, живой уголок пристраивали рядом с его каютой. Как выяснилось впоследствии, возня животных спать не мешала. Утром вставали рано, сами будили недовольного петуха. Солнце садится в шесть вечера, встает в шесть утра. К восьми часам вечера на судне бодрствует только вахта. Один матрос на руле, другой сидит на баке около бушприта.

В Нассау снова бросили якорь возле дома губернатора. Капитан с судовым журналом под мышкой спрыгнул в подошедший ялик:

– Как только портовый инспектор уйдет, сразу снимайтесь с якоря и идите на старое место.

Чиновники внимательно осмотрели захваченный груз. С братьев и двух матросов сняли свидетельские показания. Все дружно сказали:

– Клянусь, что находящийся на борту груз захвачен на судне под испанским флагом.

Клятву заверили своей подписью, матросы рядом с именами поставили крестики. Закончив формальности, портовые клерки вернулись на берег, матросы начали расставлять весла. Выбрали якорь, размеренно заработали веслами. Три шага вперед, подняли весла, три шага назад. Сидя гребут только на лодке. Бросили якорь и подтянулись бортом как можно ближе к берегу.

С утра, взяв слуг, пошли в казарму в сопровождении десяти матросов. Шериф Эрих Меркс возражать не стал, более того, приветствовал такое служебное рвение. Чем больше опытных воинов, тем спокойнее жизнь в Нассау. Моряки поступили в распоряжение гарнизонного сержанта. Братья помассировали друг другу плечи, затем надели кожаные камзолы. Пора приступать к растяжкам и разминке. На тренировку надо выйти с хорошо разогретыми мышцами. Слуги уже сверкали пятками в сторону парикмахерской. Тренировка прошла с взаимным удовлетворением. Юноши усвоили первые навыки владения современным оружием. Их наставники растирали потянутые суставы. Но наибольшее удивление вызвал вид бросившихся купаться юношей. Здесь так не принято! Нет, люди заходят в воду, некоторые окунаются с головой. Но вот так, голышом, с громкими воплями. Братья долго нежились в теплой океанской воде. Небольшие волны проходили через ворота гавани и нежно ласкали тело.

Обедали в ресторане. Шериф и лейтенант расспрашивали о захвате испанского судна. Братья выспрашивали городские сплетни. Договорились о лошадях, Байрн Ван Дейфл обещал научить основным принципам верховой езды. Потом оплатили в ресторане обед и ужин для своих матросов и отправились в конюшню. Лейтенант вывел лошадей, с полчаса они покружились под присмотром наставника – и в дорогу.

– Заедем к нашим девушкам?

– Обязательно, пригласим на прогулку, быть может, они знают местонахождение негритянской деревни.

Но ни Оливия, ни Анна поехать на прогулку не могли. Девушки пригласили юношей прийти вечером в дом господина Ульриха.

Конная прогулка по лесу принесла массу положительных эмоций. Братья не могли предположить, насколько поднимает настроение простая верховая езда. Негритянское поселение искали долго. Нашли, когда уже собирались возвращаться назад. Деревушка расположилась на противоположной стороне острова. Аккуратные глинобитные хижины стояли примерно в пяти километрах от стоянки кораблей. Негры сразу согласились снабдить юношей молочными орехами. Более того, они предложили апельсины и лимоны. Затруднение вызвала оплата. Негры не хотели никаких денег, в то же время не могли объяснить свои желания. Наконец договорились взять с собой одного человека и отправились на судно. Выборный посланец «черной» деревни сразу указал на топор в руке одного из матросов. Получив топор, он попросил проводить его до леса. Только оказавшись на достаточном удалении от города, негр сложил лодочкой ладони, поклонился и побежал домой. Когда братья слезли с лошадей, ноги гудели, как после утомительного лазания по горам.

Незаметно пролетели четыре дня. Каждое утро братья отводили к казармам два десятка матросов, где их брали в оборот более опытные соотечественники. До обеда юноши тренировались с оружием. Сами показывали своим наставникам нехитрые приемы и удары. Саша и Вова уже сделали основной для себя вывод: наставники значительно уступают им в физическом развитии. Не хватает ловкости, замедленная реакция. Тем не менее, и шериф, и лейтенант владели холодным оружием значительно лучше. За обедом говорили о городских событиях и сплетнях. Иногда переходили к обсуждению «глобальных новостей». Однако эти новости приходили как минимум с двухмесячной задержкой. После обеда братья не менее часа посвящали верховой езде. Затем возвращались на корабль и до вечера отдыхали. Девушки отказывались составить компанию во время верховых прогулок. Но каждый вечер братьев ожидали азартные танцы, а ночи проходили в пламени взаимной страсти.

В один из дней братья увидели под навесом припортового трактира молодого штурмана. Они познакомились с Ицхаком Нейманом в свой первый вечер в Нассау. Он тогда пришел в дом господина Сплитхофа вместе со своим капитаном. Ицхак с несчастным видом ковырялся в своей тарелке. Братья подошли и поздоровались.

– Ты почему здесь сидишь? Твоего судна в порту не видно.

– Меня выгнали, я теперь безработный.

– Как выгнали? За что?

– Господин Сплитхоф сказал, что в районе Багамских островов иметь на корабле штурмана непозволительная роскошь.

– Они разорвали с тобой контракт?

– Нет, мой контракт был на месяц с правом автоматического продления.

– Это форменное жульничество! – воскликнули братья.

– Иди и скажи ему это сам, – уныло ответил Ицхак.

– Что же ты будешь делать, здесь не просто найти работу.

– Господин Сплитхоф возьмет меня обратно со ставкой ниже корабельной крысы.

– Ты сколько лет плаваешь?

– В море с двенадцати лет.

Братья искренне посочувствовали парню, распрощались и пошли дальше. Они ничем не могли ему помочь.

Вечером четвертого дня к ним в каюту зашел расстроенный капитан.

– За груз дают смешные деньги, за хронометр и навигационные инструменты предлагают десять процентов амстердамской цены. Песок в реке Маас дороже сахара! – Капитан от избытка эмоций ударил кулаком по столу. – За серебро дают тридцать процентов от веса серебряного талера. В Амстердаме, на обмене испанских денег, самый жадный меняла не берет более пяти процентов. Здесь берут пятьдесят. – Жак Вольфганг Дагер горестно вздохнул. – Завтра начнем выгружаться, после следующего захвата придется идти в Глазго или Манчестер.

Братья переглянулись.

– Капитан Жак, есть другой выход.

– Полагаете, что господа Сплитхоф или Хапаг дадут больше? Я надеюсь, вы не строите иллюзий по поводу их дочерей?

– Мы о «Быстром облаке», они уже два месяца безрезультатно болтаются вдоль архипелага.

– Результата нет и не может быть! Какая охота может быть на флейте [18]18
   Флейт – трехмачтовое судно. Отличается высокой грузоподъемностью, которая уже в XVI веке доходила до трех тысяч тонн.


[Закрыть]? Спасибо за хорошую идею, я смогу договориться с капитаном.

– Со следующего трофея снимем паруса и укроем ими груз на берегу. Для охраны оставим нескольких матросов.

– Вы правы, молодые люди, это лучший выход.

– Свои долю мы согласны взять серебряными брусками.

– Вы на это согласны? – Капитан даже привстал. – Спасибо! Вот порадовали!

– Поговорим с экипажем, возможно, сможем их убедить взять слитками.

– Матросам-то какой с этого прок?

– Меньше пропьют, больше домой привезут.

Капитан стремительно вышел из каюты и вскоре притащил тяжелый кожаный мешок с серебряными слитками. Доля братьев за проданный груз.

– Это ваша премия.

С этими словами Жак Дагер положил на стол перстень, снятый с пальца убитого испанского капитана. Большая печатка с изображением парусника и буквой «R» весила не менее тридцати граммов.

– Завтра зайдем к ювелиру и попросим сменить изображение.

– Предлагаю пушку и трезубец.

– На фоне якоря, а посередине буква «С».

– С серебром ты правильно сказал, до приезда в Европу деньги нам не потребуются.

– Зато в Европе получим в три раза больше.

На первый взгляд может показаться странным, что капитан с радостью отдал слитки серебра без видимой для себя выгоды. Но это только на первый взгляд. Одно дело вынужденно обменять серебро на деньги, другое дело вообще ничего не обменивать. В этом варианте, при желании, он может принести только один слиток. Здесь всегда хороший шанс выторговать для себя более выгодный курс. Его не будут давить обязательства перед другими людьми. Хочу – меняю, не хочу – не меняю, до свидания.

Утром, во время завтрака, юноши попросили слуг передать экипажу их предложение взять долю не деньгами, а слитками. Объяснили причину, менялы дают деньгами меньше трети от веса серебра. К удивлению, согласие экипажа получили практически сразу. По дороге в казарму зашли к ювелиру и объяснили свою мысль с перстнем. После тренировки взяли вьючных лошадей и поехали в негритянскую деревню. Их ждала гора корзин с кокосами, апельсинами и лимонами. Пришлось сделать три ходки. Повар быстро разобрался с цитрусовыми, на кокосовые орехи его фантазии не хватало. Кое-как срубили топором «попку» кокоса, вылили в миску молоко и предложили коку попробовать. Сок понравился.

– Сок кокосового ореха всегда холодный. Кроме того, ты можешь вымачивать в нем мясо. Новый вкус жаркого тебе понравится.

Трофейные испанские пушки выгрузили в последнюю очередь, после чего начали готовить корабль к отходу.

Снова встретили рассвет на выходе из порта. Тренировки экипажа не выглядели как беготня первоклассников с палками за шальной мухой. Появился осознанный строй, во владении оружием просматривалось осмысленное нанесение удара. Тренировки с топорами у бревна перестали напоминать попытку садомазохиста отрубить себе ноги. Общение с земляками во дворе казармы позволило матросам понять конечную задачу тренировок. Пушечные расчеты разделились по номерам. Прекратилась суета, каждый пушкарь усвоил свои обязанности. Взаимодействие номеров позволило значительно ускорить подготовку к залпу. Тем не менее, занятия не прекращались. Матросы ежедневно отрабатывали необходимые движения, доводя выполнение приема до автоматизма. Робкие намеки на то, что «мы все освоили и хорошо выполняем свое дело», братья пропускали мимо ушей. Это воинская служба, где тренировки и учения заканчиваются со смертью или увольнением.

Встали на якорь в прежнем месте. Иногда за день не было ни одного судна, иногда проходило несколько больших групп. Но им требовался одиночный корабль. Однажды во время обеда слуги попросили господ офицеров дать им на время два серебряных слитка. Вова без раздумий протянул брусочки. Через несколько минут слуги принесли две горки талеров. За шесть килограммов серебра шесть килограммов талеров.

Тут и думать нечего, на борту только один умелец на все руки.

– Позови матроса по кличке Бэби, – приказал Вова.

В каюту вошел щупленький матрос с детским выражением лица.

– Ты понимаешь, что за это тебя сразу повесят? – Саша показал на свежеизготовленные монеты.

– Почему меня будут вешать? – Матрос наивно захлопал глазами. – Это не олово [19]19
   Оловянные монеты. Фальшивомонетчики чеканили деньги из олова, поэтому в Европе монету всегда пробовали на зуб. Мягкое олово легко прокусывалось. В России не было олова, как и не было своего серебра.


[Закрыть], чистое серебро.

– Городские власти меняют серебряные слитки на деньги по весу меньше трети. Ты вытаскиваешь у них из кармана семь талеров из десяти.

Бэби сразу въехал в тему.

– Не извольте беспокоиться, милорды, я людям все объясню.

– Зачем чеканишь монеты по десять талеров? Простои матрос с такими деньгами сразу приметен.

– Я понял, милорды. – Моряк склонил голову.

– Портовые власти видели на корабле ящики с никелем. Если в городе заметят хоть одну никелевую монету, сразу придут сюда.

– Висеть тебе на площади через двадцать минут, – добавил Саша.

Лицо Бэби стало похоже на лицо плачущею ребенка.

– Большое спасибо, милорды, за науку, я все учту.

– Что скажешь об этом перстне?

Саша снял с шеи кожаный шнурок, на котором висело ювелирное изделие. Получив его у ювелира, братья наотрез отказались платить за работу. Более того, они потребовали у ювелира вернуть стоимость испорченного перстня. После шумного скандала каждый остался при своем. Испорченный перстень было жалко, возможно, корабельный умелец сможет помочь. Матрос долго рассматривал печатку, где пушка была похожа на свиное рыло. Вместо якоря вперед выпирали бивни мамонта. Трезубец превратился в букву «Ш», под которой скромно пряталась буква «С».

– Легче новый перстень отлить.

– Подождем, захватим испанское золото, тогда и заказ тебе дадим.

Бэби низко поклонился и вышел из каюты. С этого дня слуги ежемесячно брали два серебряных слитка и возвращали равнозначный вес талерами.

Послышался сигнальный свисток вахтенного, близнецы выбежали на палубу. Большой корабль шел из Испании. Сосчитали орудийные портики, по шесть пушек с каждого борта. Снялись с якоря и в дрейфе дождались удобного момента. Наконец команда:

– Поднять паруса!

Судно начало быстро набирать ход.

– Идет на Кубу, загружен максимально. – Капитан передал Вове подзорную трубу.

Испанцы заметили врага, но никаких действий не предпринимали.

– Отчаянные ребята, видят безвыходное положение, решили биться до конца.

– У них есть шанс? – тревожно заметил Саша.

– Шанс есть у всех и всегда, но мы не дадим его использовать.

Корабли быстро сближались, пушки заряжены, артиллеристы на «товсь». Вова стоял рядом с капитаном, Саша на артиллерийской палубе.

– Право на борт! – скомандовал капитан.

Корабль накренился и начал быстро разворачиваться. Марсовые работали со шкотами, держа паруса по ветру. Испанцы не поняли маневр и проиграли. «Разящая стрела» развернулась на двести семьдесят градусов, за это время испанский корабль приблизился на расстояние залпа. Вова сбежал вниз на артиллерийскую палубу. Залп. Удачный залп вдоль вражеского судна, когда эллипс поражения накрывает все мачты. Вниз полетели реи, ванта левого борта срезало как ножом. Испанцы быстро спустили паруса, все, теперь корабль стал плавучей мишенью.

– Пушки банить!

Вова остался на артиллерийской палубе, Саша побежал наверх.

– Ты посмотри, флаг не спускает! У нас картечи достаточно? – спросил капитан.

– Больше некуда! Крюйт-камеру этого корабля продавать придется.

– Выкатывайте книппели и заряжайте картечь второго номера.

Открыли артиллерийский погреб. Снизу подавали железные сеточки с готовыми зарядами чугунной картечи, сверху возвращали книппели. Капитан Жак Вольфганг Дагер аккуратно расстреливал испанское судно. Он подводил свой корабль поочередно то к носу, то к корме. Выходили на выгодный ракурс, после чего давали залп. От испанского корабля летели щепки, но флаг они спустили только после пятого залпа.

Причину безрассудного упрямства выяснили уже на борту испанского корабля. Кроме груза они перевозили три сотни солдат и семьдесят офицеров. Среди офицеров было много знатных дворян, которые не желали позора пленения и предпочли смерть. Вольному воля, чужое решение надо уважать. Из почти пятисот человек в живых осталось не более тридцати и около двух сотен раненых. Добыча досталась очень даже богатая. Двенадцать сундуков испанских денег, включая два сундука золотых дублонов. Корабельная и армейская кассы добавили еще три сундука. Почти тысяча сундуков личных вещей господ офицеров. Огромное количество всевозможного оружия. Восемь пушек, огромных пушек береговой артиллерии под стокилограммовые ядра. Трюмы загружены различным инструментом для шахтеров и земледельцев. Много литейного и кузнечного оборудования. Несколько десятков прессов для выжимки сока из сахарного тростника. Всевозможные чаны, котлы и прочее снабжение для развития колониальных земель. Большие деньги сулила фарфоровая и стеклянная посуда. Ящики столового серебра, различных бытовых безделушек, гобеленов и картин. Все это дополняли тюки шелка, бархата, парчи, батиста и простой хлопчатобумажной ткани. Тюки сукна привлекали намного меньше внимания. Это была самая расхожая ткань в Европе.

Братья контролировали перегрузку и попутно вынесли из капитанской каюты все карты и навигационные инструменты. Довольные матросы перенесли даже убитую скотину. Перед поваром лежала внушительная гора свежей свинины, птицы и прочего мяса – на обратную дорогу гарантирован праздник живота. Саша наблюдал, как матросы со смехом ловили разбежавшихся цыплят и кур. Спасаясь от преследователей, домашняя птица, роняя перья, сама перелетала на их корабль. Из артиллерийского погреба забрали только порох и картечь. Но и для этого в крюйт-камере было недостаточно места. Загрузились свыше всяких разумных пределов. Заполнили не только трюм и артиллерийскую палубу, трофеями завалили даже верхнюю палубу. Матросы с сожалением смотрели на оставленные кирки, кувалды и мотыги. В расстроенных чувствах выбрасывали за борт помятые испанские кирасы. Разумом они понимали, что грузить больше некуда. Мешки сахара для них – абстрактные мешки с абстрактными деньгами. Здесь они видели понятные вещи с реальной ценой.

Наконец отдали концы и отправились в обратный путь. Моряки собрались между пушками и бортом, думая, что спрятались от глаз офицеров. Судя по веселым крикам и запаху, они утаили несколько бочонков мускателя. Сейчас «снимали пробу» и делились впечатлениями. Капитан с мостика грустно смотрел на гору товаров, которая мешала работе с парусами. Братья еще раз обошли корабль, остановились около счастливого повара, который нежно протирал ручную мельницу.

– Спасибо, милорды! Совсем новая мельница, можно помол регулировать.

Юноши подошли поближе, Вова показал в сторону мачты, где было свалено несколько десятков таких мельниц.

– Есть чем муку молоть. У нас рейсы короткие, вода не успевает затухнуть и вином не разбавляется. Экипаж давно просит хлеба, будет им хлеб, сладкие булочки тоже будут.

Слуги, прислушиваясь к пьяным крикам, разделывали убитую птицу и туши животных. Такова судьба камбузного персонала. Пьяным тоже требуется еда. Когда протрезвеют, первым делом схватятся за ложку.

Братья закончили обход и вернулись на мостик. Печально, сейчас их корабль может захватить обычная лодка. До захода в Нассау «Разящая стрела» представляет собой беспомощную добычу.

На обратном пути близнецы внимательно изучали трофейные карты, стараясь найти основную цель флотов графа Нассау и барона Бреды. Их корабли всегда возвращались с богатой добычей, но где патрулировали эскадры, никто не знал. Вольные капитаны и торговые дома имели свои любимые места. Одни патрулировали вдоль архипелага Багамских островов, Кубы или Флориды. Другие уходили к Эспаньоле [20]20
   Эспаньола – сейчас этот остров называют Гаити.


[Закрыть]или Ямайке. Кораблей графа Нассау и барона Бреды нигде не видели. Вошел капитан:

– Изучаете карты? Что вы хотите найти?

– Не можем понять, куда уходят эскадры графа Нассау и барона Бреды.

– Никогда не задумывался. Появились идеи?

– Идей нет, необходимо поговорить с испанским капитаном.

– Откуда испанцу знать о наших эскадрах?

– Испанские капитаны должны иметь информацию, где чаще всего можно встретить корабли Нидерландов.