Текст книги "Конкистадоры"

Автор книги: Дмитрий Светлов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 21 страниц)

– Не понимаю. Как можно править страной, не зная реальной ситуации?

– А почему вы решили, что страной правят короли?

– Кто же, по-вашему, правит? Слуги?

– Именно слуги. Прорвись вы к королю и открой глаза на истину, ничего не изменится. Король отдаст приказ советникам, и все останется по-прежнему.

– Все равно не могу найти логики. Испания заинтересована в здешних богатствах.

– Да все просто, как рыболовный крючок! Пока в Америке бардак, золото и серебро десятками тонн течет мимо казначейства.

– Выходит, что в Испании никто не знает здешних реалий?

– Знают, да толку-то. Будешь трепыхаться – попадешь в подвалы инквизиции или загремишь кандалами в ртутных рудниках.

– Печальная картина, а что скажете про крепости на побережье? – Вова решил переменить тему.

– Конкистадоры успели заложить четыре крепости и одну верфь, – начал отчет дон Франциск Алькантара.

Разговор перешел на близкие и понятные братьям темы. Лесопилки, специалисты-корабелы, строительство фортов, крепостей и береговых батарей. Вова похвастался двумя судостроительными стапелями, что заложил южнее столицы. С учетом двух трофейных верфей близнецы имели возможность начать строительство Тихоокеанского флота. Дон Франциск Алькантара ушел знакомиться с местной гвардией, а Саша с Вовой начали прикидывать варианты расселения крестьян, которые уже должны собираться на Гваделупе. По срокам следует ожидать возвращения каравана с русского севера. Саше предстояло плавание к устью Амазонки, где он должен встретить корабли с переселенцами. Затем маленькая эскадра отправится на юг. Вова вместе с проводниками и специалистами Торгового дома Дагера уйдет в пампасы. Аборигены выведут к реке, и отряд спустится к Атлантическому океану, где братья встретятся и вернутся в пампасы уже вместе с первопоселенцами.

Переход к плодородным землям оказался на удивление коротким и спокойным. По мере приближения к пампасам дорога инков становилась все хуже и хуже. Полуразвалившееся бордюрное ограждение поросло диким кустарником, дорожные плиты скрылись под наносами земли. Европейцы расспрашивали аборигенов, пытаясь выяснить причины безлюдности этой части Америки. Если здесь есть заброшенная дорога, то в древности по ней ходили люди. Кто они были, инки или другие народности, не имеет никакого значения. Вопрос в другом, почему люди покинули эти края? И Вова не смог ничего припомнить. Школьная программа очень мало затрагивала вопрос колонизации Америки. Кортес, Писсаро, конкистадоры, война за независимость – все, уроки истории закончены. Несколько слов на уроках зоологии и географии не вызвали ни малейшего желания что-то узнать через факультативную литературу. Сейчас, спускаясь с величественных Анд в пампасы, европейцы частенько поглядывали на проводников и эскорт из воинов. Но индейцы не проявляли ни беспокойства, ни интереса. Они продолжали размеренно двигаться вперед. Именно двигаться, ибо это не выглядело как шаг или бег.

Пампасы встретили колосящимся разнотравьем и звоном цикад. Если безлюдье еще можно объяснить междоусобными войнами, то практически полное отсутствие животных по-настоящему угнетало. Если бы Вова не знал о развитом животноводстве и земледелии в Южной Америке, то без раздумий повернул бы обратно. Не может животный мир исчезнуть естественным образом. Среди европейцев ощущалась некоторая напряженность, которую озвучил Йозеф Миллер:

– Отсутствие животных может указывать на некие злобные силы.

– Здесь точно нет горных троллей, циклопов и динозавров, – усмехнулся Вова.

– Но и животных тоже нет, – возразил советник.

Вова пожал плечами, его тревожила другая мысль – радиация. До ближайших вулканов не более тысячи километров. А вдруг извергаются радиоактивные элементы? Это может послужить объяснением деградации аборигенов и малочисленности животного мира пампасов. Дозиметрические приборы появятся через четыреста лет. Глядя на пустынные земли, он невольно поежился, но спутники отвлекли от мрачных мыслей. Посыпались вопросы о неведомых троллях, циклопах и динозаврах. Про этих тварей Вова насмотрелся в кино, прочитал в различных книгах и убивал их сотнями в компьютерных бегалках-стрелялках. Рассказ получился длинный и красочный. Он описывал различные виды и типы этих мифических зверей, их повадки, сильные и слабые стороны. Увлекшись, начал объяснять, как к ним надо подкрадываться, куда лучше всего стрелять или бить мечом. В запале приятных воспоминаний, незаметно для себя, начал размахивать руками и пояснять выгодные варианты прохождения в той или иной компьютерной игре. И замер на полуслове. Отряд уже давно стоял, народ его окружил и с восторгом слушал воспоминания «бывалого» путешественника. «Ну вот, драконоборец хренов, – огорченно подумал Вова, – на дворе шестнадцатый век, они же искренне верят во всяких чудовищ». Европейцы захлопали в ладоши, а инки проорали воинственный клич.

Город-базар встретил Сашу идеальным порядком. Торговые кварталы выкрашены в отличительные цвета племен, никто не бегает по улицам, не кричит, дергая за рукав, призывая купить у него самый лучший товар. И клетки в болотистой низине пусты, и нигде не видно патрулей. Причину столь поразительных изменений пояснил управляющий Густав Ивен:

– Спасибо вам, господин Александр, за новую администрацию, они буквально в три дня навели здесь порядок.

– В три дня? – Саша вспомнил о посланном отряде инков-воинов. – Так они патрулируют улицы или руководят городом?

– Они заняли несколько домов на восточной окраине и правят сурово, но справедливо.

– Да? И какие введены наказания?

– По сути, только смертная казнь, но в различных вариантах.

– Как это? – не понял Саша.

– Ну, просто отрубят голову или четвертуют и отрубят голову. Все зависит от тяжести нарушения закона.

– Ни фига себе! Вот это порядочки!

– Вы правильно заметили, сейчас здесь безопаснее, чем в Антверпене или Амстердаме.

– А кто патрулирует улицы?

– Выборные от каждого племени. Хочешь здесь торговать, соблюдай чистоту и порядок. Да благодари доброту царя.

– За что надо благодарить царя?

– Как за что? По их законам торговля запрещена, а его величество Владимир торговлю дозволил.

Саше оставалось только развести руками да улыбнуться. О законах в империи инков он не имел ни малейшего понятия.

– Что делать с каучуком? – спросил управляющий. – У алхимиков пока нет результатов.

– Много насобирали?

– О! Бочка в день, можно и больше, да мы сдерживаем.

Саша задумался. Сбор каучука организован только ради занятости лесных аборигенов. А так, действительно, что с ним делать? Галоши и резиновые сапоги, но как? Вова делал футбольные мячи с какой-то вулканизацией и добавлением сажи, но Саша этого не видел. А если бы и видел, на какие дела пустить каучук? Мыслей не было. Допустим, прорезиненный плащ, покрытая резиной ткань. Хорошая идея, да как сделать? Он вспоминал Севилью и Толедо, пытаясь найти применение резине, но дальше рогатки мысль не уходила. Испанские мотивы неожиданно перекинулись на амурные воспоминания и одну даму в Нидерландах, которая предпочитала встречаться в карете.

– Ха! А это должно сработать! – неожиданно вслух воскликнул Саша.

– Вы что-то придумали? – осторожно спросил Густав Ивен.

– Да! Колеса карет покрыть резиной!

– Бессмысленная затея, камни порежут ее, и она развалится кусками. Еще хуже будет.

Саша снова задумался. В детдомовские времена он, как и любой мальчишка, жег драные покрышки, поэтому представлял их устройство. Про металлокорд можно забыть, проволока сейчас непреодолимая проблема. Метровые кусочки для кольчуги слишком толсты. Если оттолкнуться от велосипедного колеса? Не получится, спицы не сделать и не натянуть. Но в целом идея может быть жизненной. Реальная конструкция родилась утром следующего дня, когда Саша неожиданно вспомнил надпись на покрышке. Маркировка включала слова «восьмислойная». Они в те далекие времена еще похихикали над необычными словами. Ну как это покрышка может быть восьмислойной? Зато сейчас все встало на свои места: обод колеса следует покрыть резиной в несколько слоев, а каждый слой будет укрепляться полоской ткани по типу парусины. Карета чай не болид «Формулы-1», скорость не превысит 10 км/час. Идея колеса задержала на месяц. Пока сделали само колесо, пока научились вулканизировать, затем провели испытания. Удовлетворившись результатом, Саша приказал изготовить несколько рекламных карет. В первую очередь для герцогини Элеоноры Изабеллы Пави-Габсбург, затем – хозяину Banco Maggiore en Toledo и своему директорату в Амстердаме.

И снова к Саше присоединились Иван Сусанин с Максимкой, от них узнал интересную новость годичной давности. Оказывается, египтянин Менфрен отправился в Россию вместе с торговой эскадрой. Именно возвращение кораблей с русского севера и послужило причиной спешки. Если результаты торговли не очень-то и волновали, то крестьянское столпотворение в устье Амазонки могло принести неприятности. Более сотни семей управляющие отправили в Северную Америку, где братья заложили учебный центр подготовки своей армии для завоевания Крыма. Добровольные исследователи неведомых земель таки добрались до золота и серебра в устье Святого Лаврентия. Как следствие, почти половина земледельцев и часть солдат убежали на прииски. Пришлось расширяться, в новом поселении построили казармы. Нельзя такое дело пускать на самотек. Земли-то дикие, а голландские купцы нет-нет, да и заглянут. Вмиг «приватизируют» бесхозные прииски, доказывай потом свое право первооткрывателя. Без пушек не обойдешься. Так что проще изначально обозначить свое присутствие.

Вообще пополнение крестьянами оказалось весьма значительным. Ловкие голландские купцы умело вывозили крестьян с вечно воюющих немецких княжеств. Не забывали про бунтовщиков из Шотландии и недовольных церковной реформой и откровенными грабежами ирландцев. Причем капитаны не забывали брать деньги как с пассажиров, так и с управляющих Торгового дома Дагера. Вместе с крестьянами ехали торговцы, мастеровые и люди дворянского сословия. С последними намечался переизбыток. Из России прибыло неожиданно много дворян, некоторые даже утверждали, что состоят в родстве со Скопиными. Саша читал письма управляющих и поражался лавине новостей. В Картахене смиренно дожидаются три делегации, две из Нидерландов и одна из Испании. Дон Бобо Карио устроил в Санта-Фе-де-Богота что-то вроде военного переворота. Туда ввели войска, теперь требовалась воля губернатора по раздаче шахт и приисков. Бумаги и вопросы. Куда девать излишки продовольствия? Сколько скотины дать переселенцам на юг? Что сеять, куда везти, где продавать. Саша в отчаянии свалил все письма в сундук и решил сделать брату «подарок». Раз стал царем, так и царствуй, а мое дело губернаторское. Письма от Филофея с Филаретом внушали опасения своей толщиной. Нет, без брата он к ним даже не прикоснется. Галера спускалась к устью под мерный плеск весел, а навстречу шли такие же галеры с переселенцами. Плоскогорья между Амазонкой и Ориноко начинают обживаться.

Для встречи с братом Вова выбрал приметный холм, у подножия которого протекала небольшая река с очень вкусной водой. Инки занялись подготовкой сигнального костра, который должен был ночью ярко гореть, а днем сильно дымить. Советники отправились на изучение местности, а Вова с помощью секстана определил место, нанес его на карту и велел вкопать крест с вырезанными координатами. На третий день нашли серебро, что еще больше подстегнуло азарт европейцев. Инки занимались лагерем, охотой и рыбалкой, а Вова – праздным ничегонеделанием. Обилие драгметаллов начало раздражать. Это же первый повод для агрессии любого государства, а что они с Сашей могут противопоставить? Аборигенов, пусть и обученных, или иностранных солдат и офицеров. Но офицеров могут переманить, а то и сами организуют заговор, перережут глотку и поделят земли между собой. Они с братом как были в роли волков-одиночек, так и остались. Зря затеяли эту канитель с созданием в Америке собственного государства, не удержаться. Приехавшие из России священники помогают, подсказывают, учат. Да что толку! С крестом против десанта не пойдешь. Главной их слабостью являлось отсутствие поддерживающей силы в Европе. Вон датские корабли привезут злобных викингов – и ку-ку. Будь за их спиной хоть слабенькое немецкое княжество, за деньги набрали бы армию и ударили в Европе. А то вообще создать какой-нибудь альянс и навести шороху на две страницы в учебнике истории. За серебряную монету можно купить проститутку, за корабль золота можно купить любого короля. Две праздные недели Вова находился в плену грустных мыслей. Даже проработал сценарий возвращения в Выборг. Денег и солдат у них достаточно, хватит и себе, и детям и праправнукам. Ну ее, эту Америку!

Паруса появились как-то неожиданно. Чистый горизонт, нет низких облаков или дождевых зарядов, и вдруг к берегу подходит полсотни знакомых шхун. Вова вприпрыжку побежал встречать, следом за ним бросился отряд «дворцовой гвардии». А с первой шхуны навстречу с ослепительной улыбкой спешил Мопти.

– Привет! Ты будто вынырнул из-под воды! – пожимая руку, сказал Вова.

– Сам учил меня маскироваться! – засмеялся вождь.

– Зачем маскироваться? Или хотел взять меня на испуг?

– Тебя, хозяин, испугаешь! Сам кого угодно до нервной дрожи доведешь!

– Брось выдумывать! Мы с Сашей смирные и послушные люди.

– А то! Кто научил моих воинов по ночам белым горло резать?

– Можно подумать, что до этого они ножичком резали только хлеб.

– Да ладно! Сейчас начнешь попрекать дикой жизнью на пальме, где мы боролись с обезьянами за вкусный банан.

– Не говори, посмотрел я на вашу Африку. Жуть! Как вы там жили?

– Хорошо жили. – Мопти пожал плечами.

– А почему не вернулся вместе с Мгикассо?

– Разве он тебе ничего не говорил?

– Да нет, я и не спрашивал.

– Мы из разных племен, он вождь всего племени, а я вождь своего рода.

– Ну и что?

– Тебе не понять, со мной люди различных племен, нам нет места рядом с Мгикассо.

– Погоди, я жду брата. Высадим поселенцев и отвезем твоих людей в Африку.

– Не будь наивным, кто нас там ждет? Придется начинать войну за скот, за землю. Оно нам надо?

– Тебе виднее, здесь я не советчик. Ты зачем сюда привел столько кораблей?

– Ищем для себя землю, да белые уже везде.

– Селись здесь, мы тебе поможем со скотом.

– Хочешь посадить меня данником или рабом?

– Скажешь тоже! – Вову передернуло от таких слов. – Предлагаю тебе воинскую службу. Будешь охранять устье реки.

– Ты хоть знаешь наши традиции?

– Ходил же с вами в набеги, видел в бою.

– Э, нет! Ты ходил с людьми Мгикассо да с небольшой группой из других племен. Моих воинов с тобой было очень мало.

– Это предупреждение? Твои воины в пылу боя режут всех подряд? – засмеялся Вова.

– Наши воины не делятся на мужчин и женщин!

– И что? Я видел у Мгикассо женский батальон.

– Батальон? Это отряд? Нет, если у нас деревня воинов, то с оружием все.

– Зачем ты это говоришь?

– Белые будут смеяться над женщинами с оружием.

– Зарежут с десяток юмористов, и всё встанет на свои места, – усмехнулся Вова.

– В том-то и дело, что зарежут, не спросят твоего или моего разрешения.

– Вот что, Мопти, у белых есть древняя легенда о женщинах-воительницах, которых называли амазонками.

– Да? – искренне удивился водолазный старшина. – Я думал, что белые женщины только прислуживают мужчинам.

– Суть в том, что река Амазонка находится севернее этого места.

– Если ты о большой реке, то мы туда не пойдем. Там лес, а мы привыкли к саванне.

– Да не спеши ты! Я же сказал, что можешь взять земли здесь.

– Зачем говоришь о другой реке?

– Она называется Амазонка, и ты своих воительниц назовешь амазонками.

– Я тебя не понимаю, зачем мне это надо?

– Белые тебя будут бояться. – Вова вспомнил умышленно зловещее поведение амазонок Мгикассо.

– Сколько земли дашь?

– Да сколько хочешь, здесь вообще ни людей, ни животных.

– И скот, говоришь, дашь?

– Дам. Мне нужны воины, особенно здесь, у океана.

– Ты говорил, что ждешь Александра. Я был на этой вашей Амазонке, там столпотворение белых переселенцев.

– Можешь не волноваться, крестьяне поедут на границу их земель. – Вова кивнул на инков.

– Это далеко?

– Два месяца пешком по пампасам.

– И в саванне нет ни людей, ни скота?

– Мне надоело кружить вокруг да около! Сегодня отдыхаешь, а завтра отправишься смотреть пампасы.

– А можно с этого холма?

– Что с этого холма?

– Начать осмотр земель.

– Да с любого! Только не напугай отряд белых, они серебро ищут.

– Дашь землю с серебром?

– Бери, о чем разговор, будет чем расплачиваться за покупки.

Новый вождь ушел к своим людям, где о чем-то долго говорил. Затем основная флотилия подняла паруса и ушла в сторону устья реки. Мопти с сотней своих людей долго бродил по окрестностям холма, затем о чем-то поспорили и воткнули в землю шест. Вскоре Саша привел эскадру кораблей и речных галер. Паруса закрыли океанские просторы от берега до самого горизонта.

Бояре Андрей Александрович Скопин-Шуйский и Борис Андреевич Бельский были назначены ближниками к своим родственникам. Оно и понятно, братья выросли беспризорниками, не знавшими отчего дома, материнской ласки да отцовского наказа. Вот и порешила родня отправить к ним родственников, помочь, подсказать да присмотреть за хозяйством. В дорогу собрались обстоятельно, так что и Андрей, и Борис заняли по целому кораблю. Здесь и слуги, и воины, и стряпчие, и прочий служивый люд, да все с женами и детьми. Людей набилось – пропасть! И беглые крестьяне, и свободный люд, что неизвестно как прознал о богатых землях. Даже казаки прибились, перед дорогой поклялись нести службу и не своевольничать. С подбором дворян получилась накладка, считай в каждой семье на коленях стоял десяток да просил разрешения помочь дальним родственникам в охране границ да сторожевой службе в крепостицах. Лукавили подлые. Кто в Москве не знал о богатстве Скопиных-Шуйских? И в церквях показывали богатые дары, да и родственники хвалились, выставляли напоказ сундуки со златом-серебром да блескучими каменьями.

Перед самым ледоходом прискакали татары. Две сотни с князьями Юмашевым, Едигером и Устрялом. Да не одни, с ними прискакали три имама со своими служками. Пришлось тесниться, по этому поводу бояре получили строгий наказ – татар взять. Вышли из Холмогор вместе со льдом, а у входа в Кольский залив их поджидала вторая половина кораблей, что снаряжалась новгородскими купцами. Так и пошли, сначала вдоль мурманского берега. Народ толпился на палубе, рассматривая красивые гранитные горы, покрытые снежными шапками. На четвертый день все корабли зашли просторную гавань между замшелых скал. Капитаны долго совещались, позвали даже местных рыбаков, а наутро дружно вышли и пошли прямо в океан. Когда за горизонтом скрылись горы, у всех защемило сердце. Не радовали солнечные блики, люди ходили смурые, напряженные. Когда несмышленая детвора радостно визжала, показывая на игры морского зверя, взрослые их подбадривали с какой-то вымученной улыбкой.

Утро пятого дня порадовало сверкающими шапками снега на далеких горах. Все кричали ура, а девки с бабами на радостях начали помогать мужчинам в ловле жирной и вкусной рыбы. В Рейкьявике простояли почти неделю, сначала дружно сходили в баню, что натопили гостеприимные рыбаки. Затем прознали про чудо-чудное: из-под земли били горячие ключи, да, говорят, целебные. Позабыв про стыд и срам, переселенцы полезли в воду, а некоторым не повезло, отведали бьющей из-под земли кипящей водицы. Ничего, намазали рыбьим жиром – за неделю пройдет. Но вот капитаны приказали собираться, паруса наполнились ветром так, что снасти потрескивали, рыбу стало невозможно ловить, крючок быстро сносило за корму. Не прошло и пяти дней, как океан окутало пеленой непроглядного тумана, резко похолодало, а моряки начали колотить в колокола, чтоб никто не потерялся. Но вот появилось яркое солнце, и переселенцы увидели гигантские ледяные глыбы – айсберги. Еще одно чудо вызвало горячие споры. Ну скажите на милость, откуда такой лед мог взяться? Однако споры быстро закончились, все увидели холмистый берег, поросший привычным еловым лесом. Америка? Да она ничем не отличается от вятских земель! По мере продвижения вдоль берегов настроение переселенцев все время улучшалось. Растаяли страхи неведомого будущего. Вот она, земля, перед глазами. Порой между деревьями промелькнет лось или олень. А сколько морского зверя! Люди успокоились: их увезли из родных краёв, да новые земли ничуть не хуже.

Встреча с обжившимися поселенцами сняла последние страхи. Никого не смущал незнакомый язык, крестьяне поймут друг друга по полям и лугам, по состоянию скотины и поданной на стол еде. Знакомый быт, знакомые запахи и полные амбары зерна, что собирают дважды в году. Чернозем – воткни палку, дерево вырастет, не надо никаких слов. Бояре Андрей Александрович Скопин-Шуйский и Борис Андреевич Бельский внимательно осмотрели крепость с огромными пушками, подивились воинам, которые жили в каменных казармах, объехали пустующие земли, целый день посвятили лесопилкам и прочим диковинкам, где работал мастеровой люд. На четвертый день отправились к виднеющимся горам, куда ушла часть непоседливого люда. Никто из бояр никогда не видел шахт или приисков. А тут и золотой промысел, и серебро, и свинец, и медь, и цинк.

– Оставляем здесь сотню крестьянских семей. А посадниками будут Костянин и Воробей, – предложил Бельский.

– Твоя правда, – согласился Андрей Александрович, – это первая русская земля после океана. Быть здесь городу.

– И мастеровых надо выписать, вон красная медь свалена кучей. Её в дело пускать надо, а не в Европу продавать задешево.

– Люди говорят, что море зимой не замерзает, корабли до Колы можно круглый год посылать.

– Тогда пишем в Москву, здесь нужен крепкий наместник.

– Присоветуем Ивана Висковатова, умен и ловок в делах.

– И родственник, женат на Марии Шуйской, а матушка – из Бельских.

– Про доброго воеводу надобно отписать. Вон сила какая, все с пищалями.

– А пушки! Ими стены ломать да радоваться.

На том и порешили. Вызвали из крестьян охотников здесь остаться, отстояли в церкви молебен и тронулись дальше. Корабли плыли вдоль поросшего соснами берега, который вскоре перешел в степь, и вот появились пальмы. Переселенцы пообвыкли, корабельная жизнь уже не пугала своей непонятной суетой. Да и океан не страшил, берег вот он, рядом. Мужчины от безделья помогали матросам, девки строили глазки, детвора с визгом носилась по палубе, вынуждая моряков хвататься за сердце и отчитывать нерадивых мамаш. Море не прощает беспечности. Незаметно вошли в тропические широты, район вечного лета. Красота! Из воды выскакивают рыбины с крылышками, как у стрекозы, за ними наперегонки бросаются дельфины. Незаметно подошли к большому острову. Здесь корабли высадят пассажиров и с товаром отправятся в Картахену. Переселенцы немного отдохнут и небольшими группами переедут на Гваделупу. Этот остров выбран на роль перевалочного пункта. Какая-то часть рассеется по островам и Новой Гранаде, основная масса выберет для себя инвентарь да прочее хозяйственное имущество и отправится в устье Амазонки. Там последний пункт сбора, где подготовлены скот, птица и тягловые лошади.

Губернатор Нассау встретил родню Счастливчиков лаской и заботой. В общем-то бояре остановились в домах Саши и Вовы, порадовались богатой обстановке и уюту. Да и приехавшие с ними дворяне не остались на улице. Черная деревня с военным лагерем вместили всех, включая крестьян, татар и казаков. Первый день не обошелся без криков и наказаний. С десяток мужиков перепились вместе с пиратами и наутро были нещадно высечены кнутом. Суровая кара настигла и татар. В пьянстве уличили немногих, а вот беглых оказалось без малого полсотни. На предыдущей стоянке они скрылись с княжеских глаз и остались на золотом промысле. Не уследившие сотники и полусотники под кнутом истошно визжали и клялись в верности, обещая искупить провинность преданной службой.

Бояре Андрей Александрович и Борис Андреевич не собирались надолго задерживаться в Нассау. Груз ответственных дел неволил быстрее отправляться в Картахену, на встречу с епископами. Требовалось как можно скорее разобраться с владениями, правильно назначить посадников и воевод. И крестьян следовало, не мешкая, посадить на землю, а то лодырничают уже с полгода. Посему на любезные разговоры с бароном Бреда времени совсем не оставалось, но и отказывать нельзя. Что ни говори, а они гости в чужой земле, отказать хозяину – не столько его обидеть, сколько себе навредить. Да и других дворян местное купечество к себе зазывало, угощали сладким вином и вели приятные беседы. Первоначально причину столь необычной ласки посчитали за уважение к Владимиру, которого признали здешним царем с великими землями. Но вскоре узнали: нет, голландские купцы себе на уме.

Бояре с татарскими князьками сходили на пушечный двор, желая похвастаться да попугать. Заглянули в стекольную мастерскую, затем пошли на склады. Татары хмуро смотрели на штабеля блестящих пушек, ровные ряды ружей и аккуратно составленные алебарды. Здесь можно снарядить великую армию, которая не то что Казань с Астраханью возьмет, до Персии пройдет без заминки! А когда казначей открыл хранилище, что до потолка было засыпано золотыми и серебряными слитками, тут уж не сдержался никто. Да столько золота-серебра не собрать от Китая до Варяжского моря! Затем пошли денежные сундуки да замшевые мешочки с каменьями. И сундуки не малые, в каждом по сорок килограммов золотых или серебряных монет. И мешочки пузатенькие, по килограмму каждый, не менее. Вот тут управляющий банком и открыл истинную причину ласкового приема.

– Я обязан вам порекомендовать быть крайне осмотрительными в своих высказываниях на приеме у губернатора, – предупредил Михаэль Маджоре.

– Печенкой чувствовал затевающуюся подлость, – отозвался боярин Андрей.

– Фряжские купцы что татарские воеводы, – заметил боярин Борис, – говорят одно, а на уме совсем другое.

– А что надобно голландцам? – спросил боярин Андрей.

– Как что? Александр с Владимиром обязались взять Крым, – пояснил банкир.

– Причем здесь Москва? – удивился Андрей Александрович. – Крымчаки нам досаждают только по указке казанского хана.

– Здесь совсем иной расклад, – начал пояснять Михаэль Маджоре, – вы же ганзейцев выгнали из Москвы.

– Поделом, устроили подлый обман с фальшивым серебром.

– Вместо них голландцы пришли, а завоюют Крым, так и венецианцы придут.

Бояре примолкли, история венецианского посольства еще не забылась. Долго иноземные послы обхаживали московских бояр и добились своего, нашли поддержку у Елены Васильевны Глинской. Когда дело шло к подписанию договора, где венецианцы получали право на монопольную торговлю в Москве, Елена Глинская неожиданно умерла. Затем последовало московское восстание, которое нанесло серьезный урон роду Глинских. Вместе с тем ущерб венецианского купечества никто не считал, а зря. Глинские отсиделись на Воробьевых горах, а торговля окончательно перешла к голландцам. Любое событие никогда не происходит само по себе. Взять поход Ивана Грозного на Новгород с казнями и разграблением городской казны. Жуть! Московская армия под рукой Малюты Скуратова-Бельского казнила треть новгородского купечества! За что? Неужели патологическая страсть к убийству? Ан было за что. За ганзейское псевдосеребро. Долго Москва предупреждала новгородцев, грозила и увещевала: выбросьте фальшивые деньги, переплавьте в украшения да посуду. Не послушались и разгневали царя Ивана Грозного. Пришли стрельцы и сделали обыски. А как поступают с теми, кто связан с фальшивыми деньгами? Казнят, и не только на Руси. Можно назвать Ивана Кровавым, а можно и Иваном Справедливым, но Грозный – самое точное определение. В Москве вывезенные из Новгорода медно-никелевые денежки пустили на посуду, некоторые образцы которой до сих пор стоят в Грановитой палате.

Понятное дело, бояре Андрей Александрович Скопин-Шуйский и Борис Андреевич Бельский не могли знать будущего, зато в текущих обстоятельствах разбирались очень хорошо. Нежданное обретение богатых родственников не только послужило сближением некогда враждующих боярских родов. За миром последовал обмен взаимовыгодной информацией. Так что оба боярина прекрасно знали, кто и за что отравил Елену Васильевну Глинскую. И ввязываться в посольские дела они не собирались. Кто будет торговать в Москве – не их дело. Соответственно разговор с бароном Бреда прошел в любезных улыбках, без каких-либо обещаний или непродуманных слов.

– Вы должны объяснить молодым людям всю бесполезность военного похода на Крым, – в очередной раз убедительно говорил губернатор.

– Да сам Крым для России – никчемное дело, – ответил Андрей Александрович.

– Почему вдруг никчемное? Татары все же досаждают своими набегами, – для проформы возразил барон Бреда.

– Так-то оно так, – согласился Борис Андреевич, – только в Крыму татар нет.

– Позвольте, как это нет? А Бахчисарай?

– В Сарае живет хан со своей родней, – пояснил Борис Андреевич, – а татары пасут табуны в Диком поле.

– Это севернее полуострова?

– Да нет, – усмехнулся Андрей Александрович, – от Днепра до Крымских гор сплошь безжизненная соленая степь.

– Так как же Счастливчики собираются брать Крым?

– То нам неведомо. Татарва обычно поджигает ковыль, и все, хода нет.

– Не понял! Что здесь непреодолимого? Армии успешно проходили через безводные пустыни.

– Пустыня – это просто песок, а здесь соленая зола, которая вызывает у людей слепоту.

Ответ бояр понравился барону Бреда. Если Крым фактически неприступен, то угроза со стороны венецианских купцов переходит в разряд маловероятных. Хотя… Они ведь были в Москве, пытались вытеснить голландские торговые дома.

– Какой путь выбирают торговые караваны? – невинно поинтересовался барон.

– Так остался всего один Муромский тракт, больше нигде не пройти.

– А раньше как ходили?

– С Оки на Камышинку, волок на Хопер и дальше по Дону, или с Оки на Цну, волок на Воронеж и снова Дон.

– А что сейчас? Забыли старую дорогу?

– Как же, забудешь! – засмеялись бояре. – Там кочуют и татарва, и калмыки, и ногаи, и черемисы. Всем дань платить – нищим вернуться.

– Неужели вы не хотите вернуть себе потерянные земли?

– Потерянные? – недоуменно переглянулись бояре.

Действительно, как это можно назвать «потерянными» земли от Казани до Крыма, если они никогда не были русскими. Русь начиналась с Новгорода, благополучно устояла под нашествиями всяких разных гуннов, варваров и вандалов. Это в Европе сейчас живут потомки пришельцев из Сибири, которые ассимилировали кельтов да галлов, а славяне остались на своих исконных землях. Когда вспоминают Александра Македонского, то в исторические корни никто не углубляется. Еще могут вспомнить его отца Филиппа II, завоевателя Греции, или золотые рудники Черногории. Но не больше. А тот простейший факт, что Македония, Черногория, Сербия, Хорватия и так далее – самые обычные славянские земли, обходится дружным молчанием. Русские, мол, пришли откуда-то с востока, то ли с гор Тянь-Шаня, то ли сбежали от подыхающих мамонтов Таймыра. Славяне как раз коренное население Европы, а на западе живут потомки варваров, которые прошли туда по восточному берегу Дуная.