Текст книги "Конкистадоры"

Автор книги: Дмитрий Светлов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 21 страниц)

– Не надо!!! Пощадите!!! – извиваясь, кричал бандит. – Я больше не буду!!!

Он даже не почувствовал наброшенную на шею петлю, как ноги вдруг потеряли опору.

В толпе зевак стояла группа моряков с пришедших недавно кораблей. Это пришел флот конкистадоров западного побережья Новой Испании с очередной партией серебра и ртути. Кораблики так себе, слабенькие, самопал верфей Колорадо и Акапулько. Только не зря океан прозван Тихим, в здешних краях сильные ветра да крупное волнение случаются чрезвычайно редко. Моряки попыхивали трубками и заинтересованно наблюдали за казнью бывших дружков. На лицах ни малейшего сожаления или огорчения, обычное досужее любопытство. Более того, по коротким репликам можно было догадаться о явном одобрении новой власти. Корабли встретили новые торговцы и дали за товар хорошую цену. Причем дублоны отсыпали сразу, без задержки. Корзины с серебром перенесли на склад, где взвесили и выплатили оговоренную сумму. Ни споров и пустых придирок, ни попыток припрятать одну, а то и две из корзин. И товар на обратную дорогу уже готов. Вот он, на складе. Выбирай и грузи. Никто не пытается приплести несуществующие проблемы с перевозкой через холмы. Не рассказывает небылицы о злобных аборигенах и больших отрядах солдат короля.

Среди новшеств в первую очередь поразило изобилие всевозможного оружия и даже пушки. Дорого, очень дорого, да собственная жизнь дороже. Появился новый напиток под названием ром. Склады под крышу заставлены пятидесятилитровыми бочонками этого зелья. Огонь! Нечета калуа или пенистой кислятине из перебродившего сока кактусов. Порадовало еще одно новшество: теперь в Набуга появилась почта, где принимали письма и денежные переводы. Казалось бы, простенькая услуга, да конкистадоры не могли ею воспользоваться в Новой Испании. Приказ вице-короля предписывал изымать почтовые отправления отступников короны. И еще, новая власть не препятствовала самостоятельному транзиту товаров к побережью Карибского моря. Не нравятся наши цены? Пожалуйста, вези дальше сам. Но больше всего пересудов вызвали казино и кабаре. Посмотреть на раздевающихся женщин сходили уже все моряки. Сейчас снова и снова возвращались к обсуждению прелестей красоток. Ради такого зрелища не жалко никаких денег! А казино! Там можно спокойно играть, не опасаясь нарваться на шулера или другой обман. За столами игру ведут чернокожие девушки с ослепительной улыбкой. Они же рабыни, какая им выгода в обмане?

Еще в самом начале казни дон Франциск Алькантара обратил внимание на одинокого аборигена. Во-первых, он стоял отдельно, даже отчужденно от группы местных индейцев. Во-вторых, почти неотрывно смотрел на командира гарнизона, как будто что-то хотел сказать. Поэтому, как только последний на сегодня бандит начал конвульсивно дергаться в петле, дон Франциск Алькантара направил своего коня к непонятному индейцу. Тот продолжал стоять, но стоило лошади приблизиться, как индеец вытащил из сумки веревку, посмотрел на многочисленные узелки и, коверкая слова, произнес:

– Ты дон Франциск Алькантара?

– Да, это я, – несколько озадачено ответил командир гарнизона.

– На. – Он протянул обычный туб для депеш. – Мне тебе царь давать.

По первости дон Франциск пропустил эти слова мимо ушей, но, начав читать депешу, сразу все понял.

– Сержант! Сеньора фон Хагена ко мне, срочно! – Затем повернулся к аборигену. – Пошли ко мне, отдохнешь с дороги.

Понял непонятный абориген эти слова или нет, но без вопросов пошел рядом со стременем. Едва дон Алькантара отстегнул шпагу, как в комнату вбежал фон Хаген.

– Что случилось? – взволнованно спросил юноша. – Говорят, вы получили срочную депешу?

– Позвольте вас поздравить с назначением комендантом этого города, – улыбаясь, произнес дон Франциск.

– А вы? – растерялся Роланд.

– Я поднялся до генеральских чинов, назначен командиром всех крепостей от Набуга до южных льдов.

– Это послание от Скопиных? Неужели они сумели так быстро покорить аборигенов.

– Вы посмотрите на гонца.

Оба офицера повернулись к инку, который задумчиво разбирался в незнакомой еде. Выбрал понравившийся кусочек каменного окуня, окунул его в острый соус и запил молоком. Осторожно понюхал пшеничный хлеб, немного откусил, пережевал и взял филе скумбрии. Наконец очередь дошла до свинины и сыра. Принесенная слугами пища явно пришлась по вкусу, и гонец приступил к обстоятельной трапезе.

– Откуда он? – спросил Роланд.

– Скопины отправили две недели назад.

– Так они где-то рядом!

– Увы, друг мой, до них три тысячи километров.

– Не может быть! – всплеснул руками Роланд. – Три тысячи километров за две недели!

– Причем без лошади.

– Я надеюсь, вы отправитесь на встречу верхом.

– Все намного проще, мой друг. Первая крепость – в трехстах километрах от нас, и там есть верфь.

– Откуда она взялась? Или это верфи короля?

– Генерал де’Тер заложил, там же, в Буэнавентура, остались семьи всех ушедших на север офицеров.

– Морем пройти легче, по горным тропкам и лошадь переломает ноги, и самому легко шею свернуть.

– Дон Владимир пишет о каких-то дорогах. Ладно, посмотрим. Вам предстоит построить здесь город.

– Да как же я его построю с сотней солдат?

– Будут вам рабы и архитекторы.

– Тогда легче. Я в строительстве мало что понимаю.

– Еще велено подготовиться к обучению сотни волонтеров из аборигенов.

– Это всегда пожалуйста. Сотню обучим, было бы время.

– Вам дается два года. По-моему, вполне достаточно для подготовки солдат.

Дон Франциск Алькантара развернул полученное послание, после чего пошел детальный разговор по пунктам. Роланду фон Хагену предстоит обеспечить не только безопасность транзитных перевозок между Тихим океаном и Карибским морем. На его плечи ложится ответственность за развитие данного региона, что совсем не просто. Надо построить дороги, места для отдыха и ночлега, оборудовать причалы на реке Атрато. Роланд скрупулезно все записывал, пункт за пунктом, и не стеснялся задавать вопросы. Рядом на столе лежала инструкция для Эрика фон Хаген, которому предстояла поездка в джунгли. Брату поручалась ответственная миссия строительства Золотого форта.

Глава 9
АМАЗОНКИ

Пауль Гронхем никогда не думал, что нужда заставит его покинуть родину. Поля приносили неплохой урожай, овцы давали шерсть и мясо, что позволяло жить в уверенном достатке. Бывали неурожайные годы, случался падеж скота, но эти напасти преодолевались совместными усилиями пуританской общины. Идеи Лютера заключались не только в неприятии монашества, чудотворных икон, почитания Богородицы, святых мощей. Отвергая внешние атрибуты католической веры и добровольное самоистязание в виде постов, последователи церковного протеста возвращались к основам общинной жизни. Понятие «один за всех и все за одного» переходило из разряда призыва к нормам повседневной жизни. Пуританство быстро распространилось по Нидерландам, затем перекинулось в Германию и Данию. Испанская оккупация вынудила голландских торговцев бежать в Англию, где идея взаимопомощи и поддержки быстро нашла новых последователей. Но там же, на берегах Туманного Альбиона, пуританство оказалось дискредитировано. Королева Виктория долгое время была символом щепетильности и добропорядочности. Случившийся внутрисемейный разлад вскрыл, что за ширмой строгих бытовых устоев совершались эпатажные поступки. Члены правящей семьи сделали журналистам скандальные заявления о недопустимых, порой безнравственных поступках.

Паулю Гронхему было не до религиозных размышлений, над общиной нависла угроза голода. По законам Нидерландов в случаях неурожая, стихийных бедствий и прочих напастей староста мог получить у правительства беспроцентный кредит с последующим возвратом сельхозпродукцией по фиксированным ставкам. И для восстановления хозяйств государство все продавало по тем же ценам. Но три последних года стали для крестьян настоящим бедствием. Сначала через деревню прошли войска Карла V. Солдаты разграбили дома, растащили не только кур и гусей, но увели коров и свиней. Через год пришла новая беда. В деревню заявились испанские фуражиры и без разговоров забрали половину зерна и скота. Последние события поставили крестьян на грань голодной смерти. С юга пришел испанский отряд и встал лагерем в километре от деревни. Не прошло и недели, как со стороны Антверпена появились немецкие наемники. Беспощадное сражение продлилось два дня. В деревне сгорела половина построек, поля были вытоптаны, а скотина пропала.

На сходке долго судили-рядили, да иного выхода не нашли: деревню должны покинуть тридцать семь семей. Или они уйдут, или все помрут с голода. Бросили жребий, где Пауль Гронхем вытянул черную метку и оказался в числе изгоев. И что прикажете делать? На руках – пятеро детей, на шее – обязательство увести с собой родителей, и своих, и жены. Староста уехал в Антверпен и вернулся со стопкой различных предложений. Практически все торговые дома заманивали на вакансии моряков или солдат для заморских факторий. Однако один листок сулил сытую и спокойную жизнь. Торговый дом Дагера вербовал поселенцев в Южную Америку. В первую очередь требовались обычные крестьяне, а также хлопковые и сахарные плантаторы. Переселенцам обещалась помощь инвентарем, скотиной и рабами. Чего тут думать, торбы за спину, нехитрый скарб с детишками в ручную тележку и в путь.

В Антверпене управляющий торгового дома дал подписать контракты и разделил крестьян. Тех, кто выбрал для себя жизнь хлопкового или сахарного плантатора, отвел к речному причалу. Им предстояло небольшое путешествие на барже в Флиссинген, где у причала поджидал готовый к отплытию корабль. Желающие продолжить привычную крестьянскую жизнь пошли в Цветочную гавань. Там над складами возвышался огромный галеон, внушая уважение своими размерами и высокими мачтами. В порту стояли долго, почти месяц. За это время сколотили для себя высокие нары, а в носовой части трюма – загоны для скота. Люди все время прибывали, а торговцы пригоняли скот, привозили клетки с птицей, корм для скота и мешки с посевным зерном. Каждая семья придирчиво осматривала свое новое имущество и приставала к капитану с различными вопросами. Переселенцы уже знали, что они далеко не первые, кто едет осваивать новые земли. В неведомых краях уже обживались крестьяне из Шотландии и Ирландии, немцы, поляки и даже далекие русские. Многие интересовались климатом и плодородием земли. Если про климат моряк мог рассказать, то о земле ничего не знал. Зато раззадорил рассказами о каком-то картофеле, кукурузе и курицах размером с хорошего гуся. Наконец корабль загрузился. В трюме разместилась сотня семей со своей скотиной и имуществом, а наверху, кроме экипажа, устроилась сотня солдат с тремя десятками офицеров. Это обещанная охрана, какие-то немцы-тевтонцы.

Слуга аккуратно взломал сургучную печать и достал из красивого футляра плотный рулон послания от Владимира Скопина. По комнате распространился приятный аромат незнакомых духов.

– Погоди! – Герцогиня остановила слугу. – Дай-ка сюда туб.

Она заглянула внутрь, так и есть, на донышке лежал беленький комочек хлопкового волокна. Именно от него шел приятный аромат. Окинув взглядом расставленные сундучки, Элеонора указала:

– Вот этот, из черного дерева на ножках.

Слуга выполнил приказ хозяйки, проверил сургучную печать и назвал номер оттиска. Служанка загремела связкой в поисках нужного ключика. Герцогиня наблюдала с мечтательной улыбкой, Владимир умеет угодить даже в мелочах. Этот сундучок не стыдно поставить в будуаре. Забавные гнутые ножки напоминали львиные лапы, а тонкая серебряная инкрустация весьма элегантно смотрелась на черном дереве. Вот служанка встала на колени, мягко провернулся замок, и перед хозяйкой открылось содержимое. В разделенном на ячейки ящике стояло два десятка флаконов.

– Духи! – воскликнула Элеонора, обрадованная подарку и своей догадке.

Началось таинство проб и определения лучшего запаха. Однако главный вывод был сделан моментально – это не привычные для Европы египетские духи на основе розового масла. Ароматы кружили голову необычным сочетанием горьковатых или сладковатых оттенков. Некоторые запахи казались тягуче-густыми, другие, наоборот, легкими, как весенний ветерок. Наконец герцогиня сделала выбор и нанесла за ушко маленькую капельку. Немного посидела с закрытыми глазами, наслаждаясь незнакомым ароматом, затем принялась читать. Письмо Владимира, как обычно, переполнено словами нежной ласки и любви. Несколько раз глаза застилали невольные слезы, но стоящая на коленях служанка аккуратно их промокала.

Ах, Владимир, сейчас вся жизнь герцогини была посвящена его делу. Она даже любовников выбирала среди тех, кто может быть полезен ее герою. Усилиями герцогини Элеоноры Изабеллы Пави-Габсбург при дворе организовалась настоящая партия поддержки новому губернатору. Надо отдать должное и самим русским герцогам, они сумели произвести надлежащее впечатление. Женщины восхищались их телосложением, которое было на зависть греческим атлетам. Мягкая пластика танца завораживала партнерш, оба обожали балы и танцевали до изнеможения музыкантов. А красноречие и умение изящно выражаться! Своими рассказами Александр и Владимир заставляли слушателей забывать обо всем. При первом появлении при дворе они сразу обратили на себя внимание, а конфуз с фрейлиной Хуаной де Эррера подарил благосклонность королевы.

Придворная жизнь только внешне полна веселья, на самом деле это поле скрытых препон, хитроумных ловушек и подлых уловок. Когда проходили вечера в королевском дворце, все фрейлины занимали определенные места. Место Хуаны де Эррера находилось между двух колонн, где она весь вечер сидела, слушала и смотрела. Это был первый выход братьев в свет, даже первые минуты, герцогиня еще не успела представить их двору и познакомить с нужными людьми. Королева подозвала к себе донну Хуану, а Саша в этот момент возвращался из туалетной комнаты. Кто-то из недоброжелателей натер воском небольшой участок паркета из расчета, что молодая женщина обязательно на нем поскользнется. Так и случилось, фрейлина ойкнула, неловко взмахнула руками и должна была прилюдно упасть. Подобный конфуз неизбежно повлек бы за собой удаление от двора. По воле случая оказавшийся рядом Саша ловко поддержал донну Хуану, и создалась двусмысленная ситуация. Они не знакомы! По этикету он не имел права не только ее касаться, но и говорить с ней. В зале повисла мертвая тишина, если фрейлина скажет хоть одно слово возмущения, то мужчины будут просто обязаны вызвать Сашу на дуэль. И женщина не могла смолчать, моветон, от нее отвернется общество.

– Прошу меня простить! – По залу разнесся голос Саши. – Я только сегодня слез с дерева и плохо разбираюсь в нюансах этикета.

– С дерева? – растерялась донна Хуана. – Что вы там делали?

– Я там жил вместе с медведями, – невинно улыбнулся Саша.

Тишину взорвал хохот королевы.

– Донна Хуана де Эррера! Представьте мне нашего нового генерал-капитана!

Вспоминая, Элеонора снова всплакнула. А выезд на охоту! Как наездники они уступали многим придворным щеголям, зато умело подобранная одежда выгодно подчеркивала их атлетические фигуры. Еще эти странные стеки! Сейчас они в моде, особенно у женщин, а тогда все недоуменно косились. А сама охота! Аристократы собирались позлословить в узком кругу, осудить с ханжеским высокомерием чей-нибудь мелкий проступок. Здесь составлялись очередные партии по изгнанию неугодного из столицы или, наоборот, приближение нужного человека к высшему свету. А что учудили Скопины! Едва егеря выгнали на полянку стадо оленей, как оба брата рванули на рысях. Никто еще не успел осознать происходящее, как оглушительно бухнули ружья. А финал! По щекам Элеоноры опять потекли слезинки. Они умудрились поймать одного оленя и подарить донне Августине де Аргуэльс, которую избрали королевой этой охоты. Милая козочка так и живет в ее парке, сейчас стала совсем ручной.

Откинувшись на спинку кресла, герцогиня немного отдохнула, нельзя так много плакать. Затем передала служанке недочитанное письмо. Дальше шла деловая часть, это подождет, а сейчас надо разобраться с подарками. В первую очередь шкатулка из крокодиловой кожи. Какая прелесть! Владимир не забыл, что в моде по-прежнему синий цвет. Подвески с дельфинами из лазурного стекла! Изумительно! Она перебрала новые украшения, кое-что оставила себе, остальное пойдет на подарки нужным людям. Следом перед ней поставили сундучок из белоснежного дерева. Ага, мотки золотой и серебряной канители для шитья узоров. Этого у нее много, так что в сторону, на подарки. Очередной щелчок замка, шкатулка заполнена золотыми прутками и проволокой.

– Позовите ювелира, намедни он жаловался на недостаток золота.

Служанка открывала крышки, а герцогиня внимательно осматривала отрезы шелка, тафты, бархата, парчи. Прикидывала, что оставить на пошив новых платьев и белья, а что подарить. Милый Владимир, как он добр и щедр!

– Арандо, это все? – Она повернулась к мажордому.

– Нет синьора, в зале стоит картина, а в парке – две клетки с огромными ягуарами.

– Ягуары? Что это?

– Как тигры, их придется держать в специальных клетках.

– Показывай!

До огромных кошек Элеонора так и не дошла. Картина! Два всадника спиной к зрителю на фоне лазурного неба. Художник, не показывая лиц, сумел предать восторг и изумление двух благородных путешественников. Они находились в каньоне, где стены из сияющего золота. Посередине струится горная река, а вокруг на желтом песке вместо привычных камней лежат самородки. Картина излучала восторг и невероятное богатство.

– Где Кантерена? – резко спросила герцогиня.

– Сию минуту, госпожа.

Кто-то из слуг резво побежал по анфиладе комнат и залов. И вскоре послышался топот башмачков Кантерены эль Реаль, подружки и приживалки Элеоноры. Девушка застыла перед хозяйкой, но взгляд был устремлен на картину. Герцогиня усмехнулась, правильная мысль. Аристократия известна не только злословием, но и неумением хранить тайны. Более того, попытка что-то скрыть послужит причиной быстрой известности.

– Кантерена, голубушка, быстренько во дворец! Попроси ее величество о коротенькой аудиенции, мне потребуется буквально капелька времени.

Посмотрев вслед убегающей подружке, Элеонора повернулась к слугам:

– Картину аккуратно запаковать – и в мою карету Я хочу ее показать королеве.

Отдав необходимые распоряжения по поводу туалета, герцогиня вернулась в будуар и взялась за письмо.

– Элеонора, моя любимая племянница, что случилось? На тебе лица нет! – Королева сделала вид, что встает с кресла.

– Ах, тетушка! – Герцогиня упала на колени. – Я получила шокирующее известие!

– Твой визави что-то учудил?

– Сегодня получила от него письмо. Аборигены избрали его своим царем!

– Велико ли царство?

– От экватора до южных льдов.

– Карту! Немедленно! – приказала королева и снова повернулась к герцогине. – Элеонора, деточка, садись вот в это кресло.

В мгновение ока стол очистился от нагромождения склянок и баночек, после чего на него легла карта Южной Америки.

– Где картограф? – воскликнула королева. – Почему этот лентяй всегда опаздывает?

– Я здесь, ваше величество. – В дверь протиснулся чрезмерно упитанный монах.

– Покажи наши земли!

– Их здесь нет, – виновато ответил картограф.

– А чьи здесь земли?

– Все принадлежит вашему вассалу герцогу Скопину.

– Все? – недоверчиво переспросила королева.

– За исключением форта Рио-де-Жанейро, но португальцы пока не могут отойти от стен.

– Элеонора, ты ничего не перепутала?

– Как можно, ваше величество!

– Моя девочка, придется мне подыскать тебе нового мужа. Найдем подходящую партию в Австрии или Польше.

– Вы хотите меня отправить в Америку?

– Что ты, душечка! Как можно! Скопины будут здесь через два года.

– Хорошо, ваше величество, я рожу детей от герцога Владимира.

– Эй! Кто-нибудь! Пошлите гвардейца за маркизом Франциско Кордова и герцогом Хуаном Грихальва.

Послышался тихий шорох платьев.

– Выполнено. – С низким поклоном присела дежурная фрейлина.

– А что это ты мне принесла? – королева указала на зачехленную картину. – План военной кампании с Португалией?

– Позвольте открыть. – Вскочила с кресла Элеонора.

– Сиди, душечка, сиди.

Служанки быстренько расправились с многочисленными завязочками, и королева привстала.

– Ну-ка, перенесите картину к окну, на солнечный свет!

Королева долго рассматривала пейзаж с двумя всадниками, несколько раз подходила вплотную, желая рассмотреть мелкие детали, наконец села в свое кресло.

– Элеонора, я всецело на твоей стороне, можешь на меня полагаться. Что они пишут об этом?

– Нет людей, в «Золотом каньоне» оставили несколько добровольцев из солдат и моряков.

– У нас весь юг охвачен холерой! В чем дело?

– По договору с его величеством герцоги Скопины под контролем византийских священников.

– Все верно, меньше будут своевольничать.

– Переселенцы из Испании будут вынуждены сменить веру.

– Чепуха! Как сменят, так и вернутся в лоно католической церкви! Отпиши наше дозволение.

В комнате на несколько минут повисла абсолютная тишина, которую разрывала нервная дробь королевских пальчиков.

– Так! Донна Люсия де ла Вижена, – королева подозвала старшую фрейлину, – тебе предстоит найти девушку знатного рода не старше четырнадцати лет.

– Позвольте узнать, зачем она вам?

– Ты что, дура? Герцога Александра необходимо женить!

Королева снова нервно забарабанила по столу.

– Сейчас придут эти два вершителя судеб. – Королева скривила губы. – Дайте им две минуты и начинайте зачехлять картину.

– Ой, ваше величество, – вскинулась Элеонора, – у меня для вас еще один сюрприз.

Герцогиня щелкнула пальчиками, и служанки поднесли ящичек с духами.

– От него? – заговорщицки подмигнула королева и замерла.

Комната утонула в аромате тропических цветов. Королева в первую очередь женщина. Она долго наслаждалась новыми запахами, порой неохотно отставляя в сторону некоторые флакончики. Приход маркиза Франциско Кордова и герцога Хуана Грихальва заметили только служанки, которые честно простояли две минуты, после чего бросились зачехлять картину. Однако двух минут для сановников было вполне достаточно, они поняли и смысл картины, и откуда взялись неведомые ароматы.

– Я бы им дала герцогский титул только за эти духи. – Королева подставила щеку для прощального поцелуя.

Невиданная благосклонность! Вскоре новость о «Золотом каньоне» достигла дворцов Стамбула и Москвы. Идущие в Америку корабли были переполнены искателями халявного богатства.

Вова со своим отрядом уже вторую неделю сидел на берегу залива Ла-Плата, что по-испански значит «серебряный». Не зная этого, он дал заливу аналогичное название, только по-русски. Серебра в невысоких холмах – лопатой греби. Инспекция своего царства-государства полностью отшибла интерес с благородным металлам. Он даже не подозревал, что злата-серебра может быть так много. Главная цель экспедиции заключалась в осмотре месторождений селитры. Нужного братьям сырья оказалось огромное количество. И это без каких-либо изысканий или пробных шурфов. Алхимики выбрали смесь 10 % на 10 % и на 80 % угля, которая дала потрясающий результат. С таким порохом можно воевать, а бомбы заправить – мало не будет. Завод для изготовления гранулированного пороха поставили у водопадов, поближе к залежам антрацита.

Возвращение в столицу поразило торжеством встречи с танцами, барабанным боем и игрой на дудках. Вова улыбался, приветливо махал руками, а в душе матерился и был готов побить своих учителей. Когда остались наедине, то начал без обиняков:

– И к чему весь этот цирк с барабанами и танцами?

– Ты у нас стал народным героем, о тебе уже сложили настоящую легенду, – усмехнулся Амвросий.

– Оно мне надо? Вы бы еще пустили впереди ламу с синей мигалкой!

– Ты чем-то недоволен? – удивился Никодим.

– Зачем устроили эту клоунаду со встречей «любимого правителя»?

– Вот дурень! – хлопнул себя по бедрам Никодим. – Мы здесь ни при чем. Твои подданные сами выразили тебе уважение и почет.

– Ага, сами. С чего это вдруг они меня резко полюбили?

– Олух, оглянись по сторонам!

– Чего оглядываться. Привезли из Картахены мебель да ковры с картинами.

– Да ты слеп! Ничего не видишь за своей гордыней! – воскликнул Никодим.

– Это я выставляю гордыню? Как раз наоборот, я против всех этих «всенародных» торжеств.

– Теперь послушай меня, из Картахены привезли не только мебель, но и дань с поднятых кораблей.

– Разумно, Мопти поднял корабли, а странное золото там негде хранить.

– Аборигены нашли этому свое объяснение. Мол, царь нырнул на дно морское, вернул похищенное сокровище, взял с врагов дань вдвойне, затем убил их, а души забрал в вечное рабство.

– Картины – это похищенные души! – засмеялся Вова.

– Зря смеешься, – сурово заметил Амвросий, – народ тебя чтит, а ты насмехаешься.

– Плакать, что ли?

– Одарить подданных своей любовью. Хотя, – Амвросий махнул рукой, – вы с братом неспособны любить.

– Почему это неспособны?

– Только о себе печетесь, другие для вас что пыль дорожная. Золото слишком любите, в одночасье готовы все горы перерыть.

– Это золото пойдет на благо народа, иначе нет ни армии, и крестьянства, ни заводов.

– Для людей первым благом является радость, и ты им ее сначала подарил, а затем обозвал клоунами.

– Хорошо, я не умею работать царем, не знаю, что и как делать. Научите, подскажите.

– Разве можно научить любить ближнего? Ты должен сердцем чувствовать нужды людские.

– Предлагаете ради праздника выставить бочки с чичей?[10]10
  Чича – кукурузная водка.


[Закрыть]

– Ты хоть знаешь, сколько чичи в твоих погребах? – усмехнулся Амвросий.

– Он даже не знает, что в его царстве нет ни единой бочки, – добавил Никодим.

Вову с ехидцей пропесочили, прочитали мораль на тему любви и заботы о ближнем, а к вечеру вывели во двор перед дворцом. Гулко ударили барабаны, аборигены что-то заорали, и началось празднование. Только вот чего? Вова толком так и не понял. Три дня столица отмечала то ли возвращение царя, то ли вывезенных царских сокровищ, то ли привезенную из Картахены мебель, которая воспринималась как взятая с врагов дань. С картинами, которые жрецы признали плененными душами врагов, получилась особая история. В первый же день вожди попросили разъяснить who is who. Пожалуйста! Нет проблем. Король с королевой, наследник престола и прочая королевская семья. Далее местные губернаторы, сановники и чиновники. Вожди одобрительно кивали и не пытались уточнить, если Вова честно говорил «чья-то жена» или «чьи-то дети». Враг есть враг, и совсем не обязательно спрашивать имя, прежде чем его убить. Как, впрочем, совсем не расстроились от того, что король с королевой здравствуют и живут в Испании. Душа-то уже пленена! Экскурсия к картинам обернулась забавным продолжением. Вход в царский дворец не ограничивался. Любой инка мог спокойно сюда войти, что люди делали весьма охотно. Только гости шли не к царю, а к портретам и плевали испанскому монарху в лицо, доставалось и его семейству. К вечеру портреты были основательно загажены. Утром слуги их аккуратно протирали, и новый поток посетителей продолжал клеймить завоевателей.

За три дня праздников Вова несколько освоился и даже выходил танцевать. Учителя одобрительно хлопали в такт и пили местную сивуху. Бррр, судя по запаху, гадость отменная. Но вот празднование закончилось, и царь приуныл. Саша куда-то запропастился. Неужели решил облазить все вулканы? Вот-вот должны подойти корабли с переселенцами, где должны быть и крестьяне с виноградников, и садоводы. Приедут с саженцами, зацветут яблони, груши и вишни. Пригонят скотину, на столы ляжет привычная колбаса, сыр и окорока с бужениной. Засеют поля, и жизнь тронется с мертвой точки. Учителя не правы, они с Сашей не черствые охотники за чужим богатством. Что ни говори, но предпринимаемые шаги направлены на развитие Америки. Да, они не умеют показывать эмоции, такая уж жизнь в XXI веке. Время, где каждый сам за себя, где брат обманывает брата, где совершенно иные критерии.

Саша заявился вместе с доном Франциском Алькантара. Они случайно пересеклись на пути.

– Ты представляешь, – радостно тараторил Саша, – мы прошли по дороге инков до самого экватора!

– Нашел чем хвастаться, – отмахнулся Вова, – всего две тысячи километров. Я маханул более двух с половиной тысяч.

– Да я не о том! Дорога без спусков и подъемов! Без крутых поворотов, одно удовольствие!

– Погоди, вот художники закончат картины, тогда и сравним дороги. Серу нашел?

– Вулканической серы сколько угодно, привез различные образцы, потом проверим. Нашли сапфиры, лазурит, аквамарин.

– Брось, о камнях потом поговорим. Лучше расскажи, как вы встретились.

– Решили спуститься с гор по реке Чоне и выйти к крепости Сан-Франциско, что захватил генерал де’Тер.

– Зачем? Мог застрять в пути, и надолго, – недовольно заметил Вова.

– Проводники обещали легкий путь. Главное в лесах, там можно заложить верфь.

– Дельная мысль, и я нашел два места для верфей.

– Верфи нам очень нужны. – Дон Франциск Алькантара оторвался от созерцания интерьера. – Богатый у вас дворец, ваше величество.

– Да какое я величество? – отмахнулся Вова.

– Вы правитель, и этим все сказано. Подкинули вы задачку Карлу.

– А что не так?

– Сейчас в Толедо морщат лбы и придумывают хитрые комбинации. Один брат – монарх, другой – губернатор, – усмехнулся дон Франциск.

– Мы остались прежними, – возразил Саша.

– Условности этикета другие, вам теперь никто не может ничего приказать.

– Ну и что, король запросто заберет обратно Новую Гранаду.

– Не отдам! – возразил Вова. – Я объявлю тебе войну!

– Ловко, – захохотал дон Франциск. – И Карл отступится, точно! Он побоится потерять всю Америку.

– Я никак не могу его понять: сильная армия, горы золота, а он боится навести здесь порядок.

– Не боится, а опасается, – поднял указательный палец дон Франциск.

– Не надо придираться к словам. Смысл не изменился, пара тысяч солдат и двадцать пушек. Все, Америка у ног.

– Ничего-то вы не понимаете, ваше величество, правят не короли, а королями.

– Неужели Карл Пятый столь мягкотел? – удивился Саша.

– Отнюдь. Любой самодержец слушает лишь нескольких друзей своего детства и реальной ситуации не знает.

– А если попросить аудиенции? – предложил Вова.

– Вы не представляете, чего стоит предстать перед королем с возможностью сказать несколько слов.

– Но это же ради пользы государству!

– История знает множество случаев удаления от двора наследников короля. Они всего лишь хотели открыть глаза своему отцу.

– Неужели наследный принц не может справиться с королевскими советниками? Да позвать гвардию, и к стенке!

– Не смешите, ваше величество. За спиной каждого из доверенных лиц стоит полк лично преданных и лично зависимых людей.