Текст книги "Ниочема 3 (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Матвеев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 19 страниц)

Глава 6

Где-то под Санкт-Петербургом

По заведенной невесть когда традиции, присягу новобранцы принимали в один день по всей империи. Подготовка к этому событию в клане Песцовых началась еще накануне. Девчонки посетили спа-салоны, модные ателье, пробежались по магазинам, а с утра начался процесс одевания. С помощью горничных Песцовы облачились в платья, уложили прически, надели украшения. Не как на бал, конечно. Все-таки присяга – это немного иное. И как ни хочется выступить во всем блеске, имеет смысл быть чуть скромнее. Правду сказать, понятия о скромности у всех троих были разные. К примеру, Вера хотела идти в простецких джинсах и ветровке. Или вообще одеться в стиле «милитари». Но подруги её умело уговорили.

– Маш, а ты точно знаешь, что Олег именно там? – спросила в очередной раз Щукина, задумчиво прикладывая к уху сережку с бриллиантом.

– Ну Алёна, я ведь уже говорила! – не выдержала Каракалова. – Всё было заранее утрясено, все бумаги оформлены, в армейских кадровых компьютерах была заявка на Песцова от роты подготовки ранговых магов. Я сама её видела.

– А если…

– Алёнка, хватит, – вмешалась Вера. – Маша никогда просто так не говорит. Если где-то кто-то налажал, то поверь: этому идиоту мало не покажется. Слишком большое количество людей заинтересовано в нашем Олежке, чтобы отпустить все на произвол судьбы. Наверняка кто надо присматривает и контролирует.

– Но ведь Олег должен был писать, – не унималась Алёна. – Хоть одно письмо за месяц мог бы отправить! Ну хоть эсэмеску черкануть: мол так и так, все в порядке.

– Если не прислал, значит, не смог. На форумах писали, что в первый месяц в армии самые большие нагрузки. Загоняли, видать, унтеры нашего парня. У него к вечеру, поди, только и мыслей, что о подушке.

– Ладно, хорош трепаться, – оборвала пререкания Каракалова. – Церемония в полдень, а нам еще целый час ехать. Машина пришла. Выходим!

Ради экономии лимузин заказывать не стали. Обошлись просторным седаном бизнес-класса. Три не самых габаритных девушки легко уместились на заднем сиденье. Маша, конечно, преувеличивала: поездка заняла не час, а всего лишь пятьдесят минут.

У ворот части было весьма оживлённо. Не все гости были так скромны, как Песцовы. Подъезжали автомобили ценою сравнимые со всем песцовским состоянием, из них выходили люди в костюмах, сравнимых ценою с автомобилем. От гербов рябило в глазах не меньше, чем от бриллиантов на императорском балу. И если Каракалова к этому отнеслась вполне спокойно – она и не такое видала, то Щукина и Лебедева чувствовали себя по сравнению с иными гостями нищими побирушками.

Вместе со всеми остальными девушки прошли на территорию части. У плаца, где должна была проходить церемония, были выстроены трибуны. Лучшие места на них заняли приехавшие пораньше, так что пришлось довольствоваться тем, что осталось. А осталось лишь наверху и с краешку. Девчонки поднялись, примостились и принялись ждать.

Полдень уже полчаса как миновал, а ничего еще даже не началось. При этом Солнце жарило вовсю, а на небе не было ни облачка. Хорошо, что был на свете маг Недольман, который написал прекрасный учебник, в котором описал пару крайне полезных бытовых конструктов.

Мимо трибуны бегом бегали младшие чины, сильно ускоренным шагом ходили чины средние, и во всём этом движении явственно ощущалась какая-то нервозность и суета. На трибунах сперва шушукались, потом начали вполголоса возмущаться и, наконец, громко требовать. Ничто нчего не знал, не понимал, и подслушивание чужих разговоров информации не дало.

Наконец, кто-то где-то отдал команду. Из надсаженных за предшествующие годы колонок рванулся с заметной хрипотцой торжественный марш, и на плац, чеканя шаг, вышли добры молодцы в оливковых парадных мундирах, горчичного цвета беретках и до невозможного блеска надраенных берцах. Латунные пряжки с двуглавым львом сияли сильней, чем золотые: правильно примененный зубной порошок творит настоящие чудеса. Автоматы с примкнутыми магазинами (разумеется, пустыми), висящие на груди бравых солдат под строго выверенным углом, придавали колонне новобранцев до крайности грозный вид.

Колонна промаршировала и замерла на положенном месте. Повинуясь команде капитана, ведшего строй, начинающие солдаты разом повернулись направо, лицом к трибуне, и оглушительно грохнули берцами об асфальт. Спустя пару минут знаменная группа торжественно вынесла знамя части, установила на подставку близ трибуны и замерла рядом по стойке «смирно». И, наконец, из единственного на всю часть трехэтажного здания вышли начальники. Тоже при параде, со внушительным иконостасом орденов и медалей.

Командир учебной роты майор Семен Родионович Голубев прокашлялся в микрофон и начал речь. Песцовы дружно приготовились к долгому и нудному монологу, но сегодня что-то явно пошло не так. Ротный командир был предельно краток:

– Солдаты! Уважаемые гости! День принятия присяги – всегда волнующее событие для каждого воина. Настоящий солдат даёт присягу лишь раз в жизни и до конца, до последнего вздоха остаётся верен ей, верен своему долгу и своей чести.

Голубев сделал паузу, перевел дух и продолжил:

– К сожалению, сегодня этот праздник омрачен трагическими событиями, произошедшими на южных границах империи.

Среди гостей пронесся вихрь шепотков. Майор же продолжал, словно бы не заметил этого:

– Сейчас армия отбивает подлое и вероломное нападение степняков из Дикого поля. Наши солдаты были захвачены врасплох. И многим из них пришлось, исполняя данную Родине присягу, отдать жизнь во имя империи. Будьте достойны этих героев. Те же, кто еще не дал слово защищать свою страну, подумайте: готовы ли вы на этот шаг. Может, более безопасная карьера чиновника или бизнесмена будет для вас лучшим выбором? У вас есть шанс выйти за ворота и спрятаться от врага, от опасности за спинами ваших товарищей. На принятие решения даю минуту.

Колонки выдали звук метронома. Шестьдесят сухих щелчков, каждую секунду по одному. Алёне показалось, что майор боится: вдруг кто-то из стоящих на плацу парней и вправду отбросит автомат и отправится на выход. Но нет, метроном затих, а строй как стоял так и остался стоять.

Заместитель командира роты взял со стола папку и принялся зачитывать: Арефьев!

Рослый парень вышел из строя и промаршировал к трибуне и знамени. Принял из рук помощников паспорт с текстом присяги и звучным красивым голосом принялся читать: Я, Арефьев Владислав Егорович…

Гости начали выглядывать в строю своих родных и знакомых. Один за другим молодые маги выходили к трибуне, приносили присягу и возвращались обратно. Уже зачитали всех на букву «п», а Олега так и не вызвали. Что-то наверняка случилось.

Список у замка закончился. Недавние новобранцы, а теперь уже полноценные солдаты, строем ушагали в сторону казарм и вскоре вернулись уже без строя и автоматов. Начались обнимашки, поцелуйчики, торопливые разговоры.

– Девочки, вы слышали? – ахнула Вера. – Опять нападение! А мы даже новости не смотрели, ни вчера, ни сегодня.

– Это что-то серьезное, – нахмурилась Маша. – из-за простого нападения такого представления устраивать бы не стали. Ладно, новости поглядим вечером. А пока надо про Олега узнать. Может, натворил чего? Может, наказали за что-то, под арест посадили? Пошли, узнаем.

– А ты знаешь, куда идти? – скептически произнесла Алёна.

– Элементарно. Видела, куда всё начальство ушло? Значит, и нам туда.

Маша ринулась вперед, Вера и Алёна поспешили следом.

* * *

– Девушки, вы к кому? – остановил их дежурный у входа в кабинет.

Маша в общении с официальными лицами была намного более продвинутой, чем подруги. Поэтому она с ходу взяла разговор в свои руки.

– К майору Голубеву, – официальным тоном сообщила она. – У нас к нему имеется очень важное дело.

– Но господин майор сейчас крайне занят. Вы ведь слышали последние новости?

– Разумеется, – не моргнув глазом соврала Каракалова. – Но мое дело напрямую связано с этими новостями.

– Простите, но я должен получить разрешение господина майора.

– Разумеется. Только когда будете говорить с майором, назовите ему мою фамилию.

* * *

Майор Голубев совершенно не обрадовался визиту. У него и в самом деле была масса дел, горою навалившаяся буквально за последний час. Но представителей императорской семьи посылать, мягко говоря, чревато. Он скрипнул зубами, выругался вполголоса, потом нацепил на лицо самое приветливое выражение, на какое был способен, и приказал адъютанту впустить гостью. К его удивлению, вошли сразу три девушки. Все, как на подбор, красавицы. И, судя по их виду, все крайне озабоченные, и даже расстроенные.

– Господин Голубев, – начала одна из них, – у вас в части, по моим сведениям, должен проходить службу Олег Иванович Песцов. И, как вы понимаете, мы приехали сюда исключительно ради него. К сожалению, в числе принимавших присягу солдат его не оказалось. Могли бы вы как-то прокомментировать этот факт?

Майор был, мягко говоря, удивлен. Сомневаться в словах Каракаловой не приходилось. Но при этом он совершенно точно не встречал Песцова в списках части. Он снял трубку телефона:

– Андриенко? Зайди.

Через минуту вошел немолодой мужчина с погонами капитана.

– Георгий Максимович, – с ходу озадачил его майор, – барышни интересуются неким Песцовым. Уверяют, что он должен проходить службу в нашей части.

Капитан чуть задумался.

– Нет, такого точно не было. И никаких бумаг насчет него не поступало.

– А в кадровой информационной системе? – задала вопрос самая бойкая из посетительниц.

Капитан удивился: не так много людей в принципе знали о существовании такой системы.

– И там тоже ничего не было. Но, как вы понимаете, я имею доступ только к личным делам военнослужащих моей части. Обратитесь в более высокую инстанцию. Там вам смогут сказать что-то более определенное.

– Но как же! Я своими глазами видела заявку на Песцова из вашей части!

– Я её не оформлял. Возможно, это сделал кто-то из кадровой службы военного округа. Вы не подскажете, какой ранг у вашего молодого человека?

– У нашего мужа, – с вызовом в голосе отчеканила барышня, – пятый ранг.

Это заявление повергло в изумление обоих, и майора, и капитана. Удивителен был как ранг, запредельно высокий для такого возраста, так и наличие у восемнадцатилетнего парня сразу трех жен. Но еще удивительней было то, что этого самого Песцова в части всё-таки не было.

– Конечно, – задумчиво произнес капитан Андриенко, – молодой человек с таким рангом должен проходить обучение именно у нас. Видимо, зная это, в округе и создали заявку от нашего имени. Но что произошло потом, я вам сказать не могу, просто не имею на этот счет никакой информации. Так что вам в любом случае следует обращаться в соответствующие отделы окружной канцелярии.

– Спасибо, – произнесла девушка.

И все трое, коротко попрощавшись, вышли из кабинета.

– Что скажешь, Жора? – спросил майор.

– Что скажу? Бардак! Впрочем, сам знаешь: у нас это нормальное состояние дел. Кстати, Семен, ты видел выражение лица барышни, которая вела беседу? Мне заранее жаль того бедолагу, который что-то напутал с документами.

– Знаешь, Жора, если это не ошибка, а намеренное действие, – заметил, поразмыслив, майор, – то этому идиоту можно заранее заказывать место на кладбище.

В Санкт-Петербургском доме клана Песцовых

– Безобразие! – высказала Алёна общую мысль.

– Разгильдяйство! – уточнила Вера.

А Маша промолчала: она пыталась найти адрес окружной военной канцелярии.

Машина ждала их на стоянке. Водитель несколько удивился: слишком уж быстро вернулись девушки, запросто можно было провести со своими парнями еще как минимум пару часов. Но он был достаточно мудр, чтобы не высказывать своё мнение вслух. Он просто выслушал адрес, забил в навигатор маршрут и поехал туда, куда хотели клиентки.

Чтобы добраться до канцелярии пришлось немного поплутать, но в конце концов искомое было найдено. Как и полагается, в канцелярии у дверей сидел дежурный.

– Вы к кому, барышни? – задал он простой и естественный вопрос.

– Нам нужна кадровая служба канцелярии, – за всех ответила Маша.

– У вас есть пропуск?

– Нет.

– Может, у вас назначена встреча? Тоже нет? Тогда я не могу вас пропустить.

– Но у нас важный вопрос.

– Сейчас все вопросы важные. Если у вас нет пропуска, нет договоренности о встрече, то обращайтесь со своим вопросом в письменном виде или через сайт. Вам непременно ответят в течении положенного срока.

Маша еще некоторое время пробовала пробиться, но ни один прием из её арсенала не сработал. Правда, она не пробовала пустить в ход слёзы, но это показалось ей унизительным. Не помогла и фамилия. Расстроенные девушки молча вышли из канцелярии, молча уселись в машину и в молчании доехали до дома. Молча разбрелись по комнатам и через полчаса, не сговариваясь, встретились в малой гостиной. Глаза у Алёны были на мокром месте.

– Ревела? – спросила об очевидном Вера. – Зря. Сейчас не время горевать, нужно сперва как следует подумать, а потом быстро действовать.

– А ты знаешь, что дальше делать? – всхлипнула Щукина. – Срок ответа на официальный запрос в канцелярию – неделя. И фиг они ответят хоть на день раньше. Но главное – мы напишем, а через неделю получим на красивом бланке отписку: мол, в виду текущего положения в империи, местонахождение интересующего вас лица составляет военную тайну.

– Думаешь? И даже Каракаловой не скажут?

– Даже ей. Вон, сегодня в канцелярию не пустили. И на запрос ничего толком не ответят.

– Хорош слёзы лить! – бодро заявила Маша. – Запрос я отправила, теперь будем ждать. Если не ответят военные, у меня имеются другие возможности получить информацию. Конечно, связей у меня немного. Да и теми я не хотела бы пользоваться без крайней нужды. Сами понимаете: если ты просишь об услуге, становишься должен ответную услугу. Давайте лучше подумаем, куда ещё можем толкнуться.

Даже не знаю, – покачала головой Вера. – Я всегда была слишком далека от казенных учреждений вообще, и от армии в частности.

– А он вообще сейчас в армии? – снова всхлипнула Алёна и полезла в карман за платком. – А если его всё-таки похитили? Мы даже не знаем, дошел ли он в этот призывной пункт.

– А это идея! – просияла Маша. – Молодец, Алёнка!

Та перестала всхлипывать и недоуменно уставилась на подругу.

– Ну смотрите: мы знаем, куда должен был пойти Олег. И кто нам мешает заявиться туда и как следует порасспросить тамошних работников? Если он в армии, узнаем, куда его отправили. А если нет – я пойду звонить начальнику ИСБ. Хорош сидеть, едем!

И она принялась заказывать машину.

Глава 7

Где-то в степи

Двигатель работал ровно, кочек и ям в степи было не так, чтобы очень много, и багги катился почти как по хорошему грейдеру. Такая езда волей-неволей навевала дремоту. Монотонность дороги усугублялась ночным бодрствованием и общей усталостью. Ну да, Олегу пришлось нынче потратить немало энергии, на корню изничтожая, как говорят военные, живую силу и боевую технику противника. В общем, когда солнце поднялось над горизонтом и все нормальные люди принялись просыпаться, умываться, завтракать и наслаждаться новым днем, Песцов начал активно клевать носом.

Те, кто ездил за рулем на сколь-нибудь дальние расстояния наверняка знают, как это бывает. Едешь себе, никого не трогаешь, изо всех сил пучишь глаза, чтобы не закрывались, а потом щелк – и обнаруживаешь, что ты уже ушел в сторону на половину полосы. Так и Олег: обнаружил, что отключился лишь тогда, когда его аппарат подкинуло на здоровенной кочке где-то метрах в пяти от накатанной грузовиками колеи.

Так продолжать было нельзя: рано или поздно можно въехать в такую кочку, что костей не соберешь. Спешить смысла никакого: с колеи сбиться будет проблематично. Важнее сохранить секретность рейда. А, значит, стоило найти укромное местечко, выспаться, отдохнуть, и с наступлением сумерек отправиться дальше. Чуть в стороне, километрах в трех, виднелись каменные развалины, и Олег, недолго думая, рванул туда. Подъехал поближе и вышел осмотреться.

Давно заброшенное жилище – печальное зрелище. Три кривоватые стены, сложенные из песчаника, четвертая рухнула. Перекрытия рассыпались в труху. В очаге, выложенном камнями, огня не разводили ну очень давно. Одним словом, сомнительное убежище. Но, по крайней мере, ветер задувать не будет. Да и проезжающие мимо степняки увидят не потенциальную добычу, а привычную глазу картину. Ну а если кто решит проверить, что там в развалинах делается – на то магия имеется.

Отсутствие четвертой стены сильно облегчило Олегу жизнь. Через пролом багги удалось аккуратно закатить внутрь, и еще осталось место, чтобы постелить коврик и усесться. В тороках драндулета нашлась вода, обнаружились офицерские сухие пайки, так что Олег досыта наелся и напился. И только завершил трапезу, как его принялось неудержимо клонить в сон. Он только и успел пробормотать:

– Милка, покарауль!

И отрубился.

В одной из воинских частей Южного военного округа

Тяжелый армейский грузовик, да еще основательно груженый, быстро ездить не умеет. Вернее, раскочегарить его можно, но тогда он горючки столько жрать будет, что никакая империя не потянет. Поэтому младший унтер-офицер Лытнев добрался до цели только к утру. Уже начало светать, уже вполне можно было различать дорогу, очертания строений и даже лица людей – конечно, если вблизи. Он остановил машину перед воротами части, распорядился:

– Салаги, не выходить! Ждать приказа.

Сам же выпрыгнул на асфальт, потянулся, хрустнув суставами, и направился к будке караульного.

– Стой, кто идет! Стрелять буду! – наставил на него автомат выскочивший из будки заспанный боец.

– Стою, стою, ты только не пальни сдуру. Вызови лучше старшего. У меня имеется срочное сообщение особой государственной важности.

Надо сказать, как только караульный окончательно проснулся и пришел в ум, то действительно вернулся на пост и снял трубку внутреннего телефона. Минут через десять появился хмурый начальник караула. Оглядел гостя, грузовик, и сразу перешел к делу:

– Подпрапорщик Снегирёв, – козырнул он. – Мне доложили, что у вас имеется некое сообщение.

– Младший унтер-офицер Лытнев. На учебную часть, – он назвал номер, – сегодня ночью было совершено нападение со стороны Дикого поля. Караулы бесшумно сняты, офицеры захвачены врасплох и пленены. Те, кто сопротивлялся, убиты. Новобранцев блокировали в казармах и, видимо, позднее вывезли.

Снегирёв по мере доклада мрачнел всё сильней.

– Хреновая весть, – буркнул он. – Подождите несколько минут, я сейчас доложу командиру.

И собрался было бежать к телефону.

– Погодите, – остановил его унтер. – у меня здесь три десятка салаг, мой учебный взвод. Надо их как-то разместить и накормить.

Снегирев обошел грузовик, заглянул в кузов, посмотрел на хлопающих глазами мальчишек и вернулся к Лытневу.

– Я не имею таких полномочий. Сейчас вызову дежурного офицера, он вашу проблему решит.

Подпрапорщик удалился в караулку, долго разговаривал по телефону. Потом подхватился и рысью побежал к штабному зданию. На полдороги пересекся со спешно трюхающим к воротам штабс-капитаном. На бегу козырнул и понесся дальше. Офицер же метрах в десяти от ворот перешел на шаг. Как раз хватило отдышаться, принять подобающий вид. Штабс-капитан вскинул руку к козырьку, представился. Махнул караульному:

– Пропусти машину!

– Господин штабс-капитан, – обратился Лытнев. – А как насчет рядовых?

– Сделаем, – пообещал тот. Надеюсь, пару часов они потерпят?

– Потерпят.

– Тогда заезжайте и остановитесь недалеко от ворот. Я пришлю человека, который решит ваши вопросы.

Унтер сел за руль, тронул машину с места, а над частью уже ревела сирена боевой тревоги.

Где-то в штабе Южного военного округа

Начальник Южного военного округа генерал-лейтенант Журавлёв испытывал одновременно две сильные эмоции. Первой был гнев. Его выдернули из теплой постели, ошарашили дурными новостями, да еще к тому же вынудили ни свет ни заря приехать в штаб. Такое начало воскресенья кого угодно разозлит.

Второй же эмоцией был страх. Генерал до жутиков боялся. Подумать только! Среди ночи тати напали на учебную часть и пленили весь личный состав от новобранца до командира полка. Это не просто залёт, это залётище! И отвечать придется ему, Журавлёву. И за то, что проспали нападение, и за то, что учебный полк стоял слишком близко к границе, и за то, что вот уже восемь утра, а ни начальник военного округа, ни его начальник штаба ни их непосредственные подчиненные не владеют никакой информацией. И не дай предок ответ держать непосредственно перед императором!

Разведка уже получила свой пистон. Пускай теперь посуетятся, добудут актуальные сведения. И чтобы к десяти уложились, ибо есть у генерала предчувствие, что не позднее полудня его вызовут в столицу. И хорошо, если в военное министерство, а не во дворец.

Да, всё надо валить на разведку: не обеспечили, вовремя не доложили, вследствие чего не были своевременно приняты надлежащие меры. Но всё-таки: неужели у Дикого поля появились такие бойцы, что способны призраками, втихую на сотню километров от границы пройти? И погранцы не углядели – их тоже в виновники записать. А это уже зона ответственности имперской безопасности, другое ведомство. Да, на этом и нужно стоять. Глядишь, и выйдет испугом отделаться.

И всё-таки: почему вовремя не было сигналов о нападении? Сейчас единственный, кто хоть что-то знает, это тот самый унтер, который выбрался из учебки. А, может, он просто панику нагнал и ничего такого нет? А вообще пытались проверять эти данные, или на слово поверили?

Генерал нажал кнопку селектора, и в кабинет вошел его адъютант. Прекрасный молодой человек, из хорошего рода. Одет строго по форме, даже с некоторым изяществом. Выправка отменная, на редкость исполнителен. Карьера ему светит прекрасная, а он, Журавлёв, этому поспособствует.

– Вы в курсе сообщений из учебного полка?

– Так точно, господин генерал-лейтенант!

– Свяжитесь с полком и узнайте, что там происходит.

– Слушаюсь, господин генерал-лейтенант!

Адъютант повернулся было, но тут Журавлёв сообразил еще кое-что:

– И еще поглядите, какие там пограничные заставы между учебкой и диким полем. Им тоже позвоните.

– Будет исполнено, господингенерал-лейтенант!

– И последнее: пусть ко мне доставят этого унтера из учебки. Я хочу лично с ним переговорить. Идите!

Адъютант, удалился, образцово печатая шаг. Генерал полюбовался этой картинкой и вернулся к своим делам.

Через четверть часа ворота гаража штаба округа открылись, выпуская армейский внедорожник. Водитель газанул было, и тут же ударил по тормозам, чтобы не врезаться в перегородивший проезд броневик. Машина была явно иностранного производства и без каких-либо опознавательных знаков.

– Что вы себе позволяете! – закричал выскочивший на подножку посыльный офицер в звании штабс-капитана.

Выскочил и застыл, примечая не увиденные с первого взгляда детали: сбитая местами краска, дыра в бронированном стекле, на борту рябь вмятин, словно от обстрела.

От обстрела? Штабс-капитан замолчал на полуслове. Слухи о войне с Диким полем с утра ходили по штабу округа, но в них не особенно-то верили. Такое случалось и раньше: молодым степнякам нужно проявить свою лихость, вот и наскакивают на пограничные заставы. Соберут, к примеру, ватагу в полсотни рыл, налетят, постреляют. Погранцы вызовут подкрепление, и при поддержке вертолётов разгонят этот сброд и снова пару лет всё спокойно. Вот и нынче новости не слишком встревожили штаб округа. Но этот броневик самим своим появлением грубо возвращал штабных из розовых эмпиреев к суровой реальности.

Дверь броневика распахнулась, и оттуда, сильно хромая, вместо костыля опираясь на автомат, выбрался незнакомый прапорщик. Лицо его с характерным кавказским профилем было до крайности усталым. Рваный, перемазанный землей и кровью камуфляж годился только на тряпки.

– Прапорщик Мирзаян, – махнул рукой кавказец, формально изображая воинское приветствие. – В броневике солдаты и офицеры противника, взятые в плен во время обороны склада РАВ учебного полка. Их надо показать врачу и допросить.

Генерала Журавлёва предчувствие не обмануло. Не прошло и получаса с того момента, как он выдал своему адьютанту набор поручений, как раздался звонок по линии спецсвязи. Дорогущая аппаратура, построенная на каких-то магических артефактах, позволяла не бояться шпионов и диверсантов. Подключиться, подслушать разговор было совершенно невозможно.

– Что у вас там происходит? – раздался в трубке голос военного министра. – Почему в вашем округе унтеры знают о нападении Дикого поля больше вас?

«Сволочи»! – мелькнула у Журавлёва злобная мысль. – «Через голову доложили! Узнаю, кто – в порошок сотру». Вслух же бодрым и уверенным голосом отрапортовал:

– Идет сбор информации с мест. Как только будет полная картина обстановки, немедленно доложу.

– Что вы мне мозги морочите! – рявкнул министр. – Немедленно отправляйтесь в столицу. И возьмите с собой трофей со всеми, кто в нем сидит.

– Какой трофей? – от неожиданности брякнул Журавлёв.

Тут же спохватился, досадуя на нелепый промах, но было поздно: слово – оно не воробей.

– Да вы там совсем мышей не ловите! Уже полчаса у вас в штабе стоит трофейный броневик с пленными, а вы даже не в курсе? Немедленно вылетайте и чтобы к десяти утра были в Петербурге!

Министр бросил трубку, а у генерал-лейтенанта Журавлева вдруг отказали ноги и засбоило сердце. И то сказать, седьмой десяток на исходе, здоровье уже не то, да-с.

Где-то в небе между ЮВО и Санкт-Петербургом

Фамилия у Витька была совершенно неподходящая для грозы района: Козочкин. Возможно, он и по кривой дорожке пошел из-за неё: задолбали бесконечные дразнилки. А обидчики выдумывали всё новые обидные прозвища. За свою честь следовало бороться, и кулаками это делать получалось лучше всего. Со временем дразнить перестали, но Витёк уже крепко врос в среду уличной шпаны. Дальнейшая жизнь была бы для него вполне определенной, если бы не случайная встреча. Сказал бы ему кто раньше, что такое возможно, поднял бы трепача на смех, а то и тумаков надавал. Но сейчас у него в голове словно бы прибавилось мозгов. И началось всё с того момента, как он нарвался на два знатных фонаря. И поставил их пацан, выглядевший совершенно безобидно.

Мстить Витёк не стал: хватило соображения понять, что противник банально сильнее. Зато стал понемногу присматриваться к парню, постарался попасть с ним в одно отделение, и вообще наладить какое-никакое общение.

Объяснялось это просто: Витёк каким-то седьмым чувством учуял перспективу. Словно Предок шепнул: мол, держись этого человека, и будет тебе счастье. А, может, и впрямь шепнул – кто знает. Верить в Предков сейчас было немодно, но какое-то суеверное чувство у Витька оставалось: а вдруг там, на небе или в неизведанных краях всё-таки кто-то есть? Вот так походя обидишь человека – ладно, пускай не человека, а некое высшее непознаваемое существо – а потом изгрызешь себе все локти. И от того Витёк не смеялся над шутками о предках, не сквернословил в их адрес и парней из своей бригады одёргивал.

Сейчас Витёк был рад, что в своё время поступил так мудро и дальновидно. А теперь и вовсе отличился: при нападении перед тем парнем проявил себя молодцом, за трофейным оружием потянулся одним из первых, блевать при виде трупов не стал. Позывы, конечно, были, но удержаться удалось. Зато показал, что достоин доверия. А что будучи бригадиром команды выполнял, так это всем известное и понятное правило: кто сильнее, тот и командует. А у того парня силищи – вагон! Когда он магией пять грузовиков с чёрными разнес, казалось, что его самого сейчас расплющит. Это ж какой ранг нужно получить, чтобы такую мощь заиметь!

Короче, постарался Витёк, местами прогнулся, зато теперь пожинает заслуженные плоды. На трофейном броневике прокатился, перед унтерами в штабе округа заслуженно похвалился. А теперь летит вместе с броневиком аж в саму столицу. Правда, тут подпрапорщик постарался: по дороге позвонил своему корешу и в двух словах ситуацию описал. А тот, видать, подсуетился и нужным людям доложил. Вот и результат.

Теперь надо будет еще немного потрудиться. Там, в Питере, наверняка будут опрашивать – мол, где был, что делал, кого видел. Тут как раз и нужно будет парня того указать: мол, он и то, и это, и чёрных убивал, и пленных захватывал. Тем более, что всё это чистая правда. И через такую пустяковую услугу еще на шажок поближе стать. Пусть Песцов поднимается, он это по чесноку заслужил. А рядом с ним поднимется и Витёк.