Текст книги "Ниочема 3 (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Матвеев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 19 страниц)

Олег лениво повернул голову в сторону проистечения звуков и поглядел на пришедшего.

– Юноша, где вас учили так выражаться? Это просто непредставимое фи. Немедленно пойдите и вымойте рот с мылом.

Предводитель криминального трио слегка охренел.

– Чего?

– Ты еще и глухой?

Олег спустил босые ноги на пол, сел и повернулся к незваным гостям.

– Как тебя, убогого, в армию-то взяли? И вообще: вам троим свалить бы отсюда, пока я не поднялся. Потом поздно будет.

Главный отжиматель почуял неладное, но уходить без добычи было политически неверно: так можно и свиту растерять. Тем более, что драться он умел. По крайней мере, в его районе так считалось. Он с силой махнул кулаком, метя в нос нахального одиночки, но угодил в пластиковую перегородку между купе. Отскочил, в горячке драки не чувствуя боли, ударил было снова и тут же полетел назад, получив точный и сильный удар в глаз. На эмоциях рванулся было еще разок, и получил во второй глаз. На то, чтобы снова подняться, потребовалось некоторое время. К тому моменту ушибленный кулак опух, а один глаз заплыл и полностью перестал видеть.

– Валите, дети, – назидательно напутствовал их так обманчиво выглядящий парень. – И постарайтесь больше мне не попадаться.

Он уселся на полку, устроился поудобнее и снова взялся за свое шитье.

В кабинете начальника учебного полка номер сорок три дробь семнадцать.

Командир учебного полка номер сорок три дробь семнадцать полковник Репин был несколько озадачен. Накануне ему позвонил старый приятель, с которым вместе оканчивали военное училище. С просьбами тот никогда не обращался, а тут позвонил и попросил. Отказать формального повода не было, а просьба-то была престранная. Со свежей командой ему должны были прислать одного сопляка. Этого сопляка надо было поставить в самые мерзкие условия и взводного назначить самого наизлейшего. Да еще сделать так, чтобы этот унтер гонял означенного сопляка в хвост и в гриву, чтобы только перья летели. Чем уж этот парень настолько насолил Филинову, Репин не знал. Но, подумав, решил не отказывать: кто знает, как повернется судьба? Может статься, и ему придется просить о чем-нибудь старого дружка. Конечно, майор – птица невысокого полета, но зато в столице обретается и знакомства имеет. Глядишь, и пригодится. И если подумать еще немного, то выполнить просьбу не так и сложно.

– Господин полковник! Младший унтер-офицер Лытнев по вашему приказанию прибыл!

Унтер стоял в кабинете полковника навытяжку, поедая глазами начальство. Мундир его был идеально подогнан, берцы блестели сильнее, чем кошачьи шарики, а все полагающиеся погоны и шевроны были пришиты строго по уставу, хоть бери линейку и вымеряй. Этого вызова он ждал давно: рапорт о переводе Лытнев написал еще полгода назад, и по добытой за коробку конфет информации, как раз сейчас бумага должна была добраться до командира полка. Причина же написания рапорта была сплошь романтической.

В последнем отпуске Лытнев познакомился с очаровательной барышней и завел с ней роман, стремительно покатившийся к свадьбе. И не докатившийся лишь по причине окончания отпуска бравого унтера. Переезжать в степи невеста отказалась напрочь, и тогда Лытнев решил переехать сам. Как говорится, любовь зла. И теперь лишь автограф командира полка отделял младшего унтер-офицера от счастливой семейной жизни.

– Вольно, – скомандовал Репин. – Сегодня прибывают новые команды, готовься: поедешь встречать.

– А… – начал было Лытнев.

– А через три месяца, как этим сосункам курс молодого бойца преподашь, так сразу твой рапорт и подпишу. Там уже другие молодняком займутся.

– Господин полковник, а нет никакой возможности…

– Увы, нет. И знаешь, почему? В одной из команд имеется некий новобранец по фамилии Песцов. Жуткий зануда, буквоед и склочник. И все бы ничего, но у этого засранца пятый ранг. Сам знаешь, этим высокоранговым позволяется многое. Вот он и затребовал самого лучшего наставника. А лучший у нас по всем показателям ты. Так что не обессудь: три месяца – и свободен. Если все удачно пройдет, возможно присвоение очередного звания. Кстати сказать, могу твой рапорт прямо сейчас подписать будущей датой. А ты изволь собирайся и на станцию, за молодым пополнением. Кругом! Шагом марш!

– Есть!

Лытнев лихо щелкнул каблуками, повернулся через левое плечо и, образцово печатая шаг, удалился. Полковник подошел к окну, поглядел, как унтер злобно рычит на ефрейтора-водителя, и улыбнулся. Будет забавно поглядеть на этого Песцова.

Глава 3

Где-то на одном из полустанков Южной ветки имперской железной дороги

Солнце стояло почти в зените, когда поезд, лязгнув сцепками, остановился у перрона. Пшикнули тормоза, намертво блокируя колеса. В рабочих тамбурах появились сопровождающие. Судя по опухшим лицам, квасили они крепко. Как бы не всю дорогу. Лытнев поморщился: каждый раз одно и тоже. Махнул «своему»: мол, выгружай. Тот рявкнул куда-то вглубь:

– С вещами на выход!

Из окон вагона исчезли любопытные физиономии, и спустя минуту наружу потянулся контингент. Младший унтер-офицер глядел на спускающихся по ступенькам недорослей и пытался угадать: кто из них тот самый Песцов. Вот этот здоровый бугай? Вполне возможно, ведь высокоранговые усиленно качаются, им требуется баланс физических и магических сил. Или вон тот бритый с наглым взглядом? Ведь высокоранговый наверняка заносчив и хамоват. Или мрачный тип с краю, подозрительно глядящий на всех исподлобья? Так ничего и не определив, он кивнул сопровождающему: мол, строй своих оглоедов. Фельдфебель, надрывая глотку, принялся упорядочивать столпившихся у вагона тинейджеров. Более-менее выстроил и отошел в сторону, уступая место унтеру.

Лытнев прошелся вдоль строя, брезгливо разглядывая новобранцев. Похоже, ему собрали все дерьмо, какое смогли найти в империи. Вот эти – откровенные уголовники, этот – маменькин сынок, даже куртку застегнул наперекосяк. Вон тот явный терпила, видать, по дороге объясняли, кто здесь главный. Ишь, глаза заплыли! Ему бы сейчас черные очки, палку в руки, и выйдет отличный слепой. Хорошо еще, двое приятелей нашлось, помогают. А вот этот и вовсе паяц: берцы размеров на пять больше, одет в ушитый на скорую руку камуфляж. Но, в отличие от всех, у него пришит белый подворотничок. Правильно пришит. И стоит он более-менее ровно, и смотрит спокойно. Никак, додумался заранее поинтересоваться, что его ждет.

Унтер по старой привычке пару раз качнулся с пятки на носок и гаркнул:

– Равняйсь! Смирно!

Команды правильно выполнил только один – тот самый паяц. Остальные уставились на Лытнева как зеваки на цирковую лошадь. Только что рты не пораззявили. Вот же… стадо! Младший унтер-офицер подавил желание сплюнуть и принялся монотонно вещать:

– Команды «Равняйсь» и, особенно, «Смирно» являются наиболее часто употребляемыми. По команде «Равняйсь» все бойцы, кроме правофлангового, поворачивают голову направо (правое ухо выше левого, подбородок приподнят) и выравниваются так, чтобы каждый видел грудь четвертого человека, считая себя первым. Равняйсь! А-атставить. Что вы ерзаете как беременные ослы! Сказано – грудь четвертого человека. Пузо следует втянуть, спину выпрямить, голову повернуть направо. Кто не знает, где право? Все знают? Тогда почему ты пялишься налево?

Лытнев проследил взгляд остолопа.

– Ты что, пришел в армию девок разглядывать? Как фамилия?

– Столбов! – ответил любитель девичьих фигурок.

– Надо прибавлять «господин младший унтер-офицер». Ясно?

– Ага.

– Не «ага», а «так точно». Как фамилия?

– Столбов, господин младший унтер-офицер!

– Рядовой Столбов, шаг вперед! Упор лежа принять! Десять отжиманий!

– Но…

– Двадцать отжиманий!

Строй замер и замолк. Видать, салаги начали понимать, куда попали.

Едва Столбов вернулся в строй, как Лытнев снова скомандовал:

– Равняйсь!

Стоящие в две шеренги новобранцы дружно повернул головы направо. Младший унтер-офицер Лытнев еще раз прошел вдоль строя, внимательно рассматривая будущих солдат. Остановился, качнулся пару раз с пятки на носок и вернулся на исходную позицию. Новички терпеливо ждали продолжения.

– По команде «Смирно» бойцы должны стоять прямо, без напряжения, каблуки поставить вместе, носки выровнять по линии фронта, поставив их на ширину ступни; ноги в коленях выпрямить, но не напрягать; грудь приподнять, а все тело несколько подать вперед; живот подобрать; плечи развернуть; руки опустить так, чтобы кисти, обращенные ладонями внутрь, были сбоку и посередине бедер, а пальцы полусогнуты и касались бедра; голову держать высоко и прямо, не выставляя подбородка; смотреть прямо перед собой; быть готовым к немедленному действию. Смирно!

Строй отреагировал моментально.

– Давай список, – протянул руку Лытнев сопровождающему.

И начал:

– Арефьев!

– Я!

– Бобров!

– Я!

Вислоухий!

– Я!

Все было нормально, пока унтер не дошел до той, фамилии, которую заранее уже ненавидел.

– Песцов!

– Я! – откликнулся тот самый паяц.

– Выйти из строя!

Ранговый сделал два шага вперед.

Лытнев подошел, осмотрел то, что находилось перед ним: дикая смесь порядка и разгильдяйства.

– Почему в таком виде?

– Козни каптенармуса Санкт-Петербургского сортировочного пункта Жабина, господин младший унтер-офицер!

Лытнев невольно поморщился: стоит правильно, отвечает по уставу, но так хочется дать ему по морде!

– Что за кольцо на пальце?

– Родовой перстень, господин младший унтер-офицер!

– Снимай.

– Невозможно, господин младший унтер-офицер, только вместе с рукой!

– Два наряда вне очереди!

– Есть два наряда вне очереди, господин младший унтер офицер!

Лытневу показалось, что сопляк умудрился интонацией подчеркнуть слово «младший».

– Три наряда!

– Есть три наряда, господин младший унтер офицер!

«Как есть издевается», – с ненавистью подумал Лытнев.

Но с ходу нагнетать не стал, не время и не место. Он быстро закончил перекличку, подписал бумаги и махнул рукой:

– Вольно! На погрузку в машину бегом марш! Я сказал бегом, желудки! Трое последних заступают в наряд по кухне вместе с Песцовым!

Где-то в учебном полку номер сорок три дробь семнадцать

Армейские порядки мало чем отличались от тех, что запомнились Олегу из прошлой жизни. Тогда в учебном взводе тоже было три десятка гонористых пацанов, сержант, казавшийся грубой сволочью, бесконечная строевая, физо, наряды и прочие радости. Правда, на этот раз сержант – простите, младший унтер-офицер – по какой-то причине Олега невзлюбил. И что бы не случилось, виноватым всегда был именно он. И, как следствие, не вылезал из нарядов. Пусть не каждый день, но через день отправлялся либо в наряд по казарме, либо на кухню. Правда, особого неудобства это не доставляло. С нарядами по казарме неизменно помогала Милка (хотя Олегу было весьма неловко, когда домовая драила общий сортир), а наряды по кухне стали настоящим раем.

Все дело было в магии. Натаскать воды в котлы? Чуть модифицированный конструкт из Недольмана сделает это быстро и без усилий. Почистить мешок картошки? Поможет другой бытовой конструкт. Только чуть его доработать, уточнив желаемую толщину кожуры. А ремонтные навыки, сохранившиеся с прошлой холостяцкой жизни, позволили починить несколько агрегатов, сильно облегчивших повару жизнь.

В итоге наряд по кухне обычно проходил так: пока Олег двумя конструктами выполнял весь объем работ, повар готовил хороший сытный ужин из расчета на двоих. А когда все было сделано, они с Песцовым устраивали разговор по душам. Вернее, говорил больше повар, подкрепляя каждый свой тезис рюмкой-другой водки, а Олег больше слушал, кивал, поддакивал и налегал на свою порцию.

А еще на тех, кто в наряде, не распространялись внезапные ночные побудки и построения. В общем, служба шла вполне спокойно, и подходила уже вплотную к присяге. И присяга эта должна была состояться буквально через день.

Младший унтер-офицер Лытнев был не то, что зол, он был в ярости. Этот Песцов начисто игнорировал все его старания. Лытнев проявлял фантазию, придирался к каждой мелочи, через день отправлял ненавистного сопляка в наряды, но с того как с гуся вода. На теоретических занятиях отвечает без запинки, нормы по физподготовке сдает в числе лучших. И, кажется, даже умудрился набрать вес! К постоянным замечаниям относится как к должному, не выказывая даже тени недовольства. Только уставное «Так точно, господин младший унтер-офицер» орет каждый раз так, что уши закладывает. Но за это наказать не выходит, поскольку строго соответствует уставу.

Устав для Лытнева был свят и незыблем. Что бы не делалось в армии, все должно делаться в точности по уставу. В том числе, придирки и наказания. Вначале унтер хотел гнобить сопляка за недостатки. Ведь не может быть такого, чтобы новобранец идеально следил за обмундированием, был первым и по физкультуре, и на занятиях в классах, и на плацу. Но именно так и случилось. Крайне редко удавалось подловить засранца на какой-нибудь пустяковой мелочи.

К сожалению, прошло почти две недели прежде, чем Лытнев понял бесполезность этой затеи. Честно говоря, в другой ситуации младший унтер-офицер только порадовался бы, что у него есть такой подчиненный, и обязательно поставил бы его командиром отделения. Но сейчас он хотел Песцова унизить и заставить сдаться. Пусть наглый сопляк хлебнет дерьма полной ложкой. И тогда Лытнев поменял тактику.

Теперь он всячески хвалил Песцова, ставил его в пример другим – кстати, вполне заслуженно. Раз он не может справиться с сопляком своими силами, пусть ему добавят ума боевые товарищи. Никто ведь не любит выскочек. И тем более никто не любит, когда из-за таких приходится бегать лишние круги или маршировать лишних полчаса.

В казарме камер видеонаблюдения не было, иначе младший унтер-офицер знал бы, что Песцова уже пытались побить. И один на один, и трое против одного. И каждый раз с неизменным результатом. Кстати сказать, чёткий пацан Витёк преподанный в поезде урок усвоил с первого раза и в драку с Песцовым больше не лез. Более того, и других останавливал – по возможности, конечно. Пытались подловить Песцова и во сне, но он неизменно просыпался, едва команда «мстителей» начинала подкрадываться к койке.

Лытнев хотел успеть добить мерзавца до присяги. Потом будет уже не то; потом, хочет он или нет, но отношение к Песцову поменяется. Он станет уже не почти что гражданский, а почти что военный. И гнобить его по поводу и без повода будет невозможно, только за дело. А как показала практика, за дело-то наказывать и не выходит, слишком сопляк прошаренный, словно уже служил и все нюансы наперед знает. В общем, времени оставалось мало, и младший унтер-офицер решил: сегодня или никогда.

Взвод выстроился на плацу. Битый час все маршировали, перестраивались из одной шеренги в две и в три, потом обратно, брали макеты автоматов «на караул», опускали «к ноге» и вообще исполняли весь богатый ассортимент строевых приемов. Сверху жарило солнце, все умаялись и упарились. Даже сам Лытнев начал уставать. А Песцов, сволочь, хоть бы хны.

Так бы унтер не стал прибегать к этому подленькому методу, но слишком уж он хотел наказать ненавистного Песцова.

– Песцов, выйти из строя!

Олег сделал два шага вперед и остановился, замерев по стойке «смирно». Другой мир, другая эпоха, а в армии ничего не меняется. Та же строевая подготовка, те же команды. Только вместо сержанта младший унтер-офицер. А так – никаких изменений. Даже армейские анекдоты буквально один в один. И манера обращения унтеров с новобранцами точно такая же.

– Кругом! – последовала очередная команда. – Смирно! Остальные упор лежа принять! Сто отжиманий каждому!

Песцов стоял перед взводом, а парни отжимались. И это на самой жаре, на солнцепеке, после полудня шагистики, когда все до единого упарились и мечтали только о глотке воды и тени. Унтер же прохаживался и выговаривал: мол, надо делать так, как Песцов. Это бесило парней, это бесило и Олега.

Не успел счет дойти до полусотни, как самый хилый из взвода Илларион Подоплёкин упал ничком на асфальт. Остальные – раз иного приказа не поступало – продолжали отжиматься. Может, им и не было видно, а вот Олег отчетливо разглядел: это не силы кончились, это тепловой удар. Прошла секунда, две, три, Лытнев молчал. И тогда Олег, наплевав на приказы и субординацию, подбежал к Подоплёкину. Проигнорировав окрик унтера, перевернул парня, подхватил на руки и бегом потащил в медпункт. И только тогда всем стало очевидно: это не усталость и не симуляция.

– Прекратить отжимания! – скомандовал, наконец, Лытнев. – Вольно! Разойдись!

И, подхватив с плаца кепку, упавшую с головы Подоплёкина, пошел следом за Песцовым в медпункт.

Младший унтер-офицер, хоть и не подавал виду, чувствовал себя отвратительно. Как бы он ни хотел доконать Песцова, вполне отдавал себе отчет, что действует на грани фола. А теперь, кажется, эту грань переступил. Но еще хуже было то, что его план вывернулся наизнанку. Он хотел противопоставить Песцова взводу, чтобы пацаны в казарме, наконец, разобрались с ним по-свойски. А теперь вышло так, что Песцов хороший, а он, Лытнев, конченая сволочь. И никому ничего не объяснишь, не оправдаешься. Командованию начхать: подумаешь – боец на солнышке перегрелся. Не помер же! «А мог помереть»? – спросил себя Лытнев и честно себе ответил: «Мог». «А ради чего»? – продолжал спрашивать себя унтер. И ответ на этот вопрос был таким, что даже в зеркало на себя глядеть ему стало противно.

Остаток дня у новобранцев проходил почти идеально: никто не придирался, никто не гонял на плац и спортплощадку. После отбытия плановых занятий у трех десятков парней даже появился час свободного времени. Но так или иначе, строго в положенный час был дан сигнал «отбой», новобранцы улеглись по кроватям и в течении десяти секунд все кроме дежурного уже спали.

Где-то в Европе

– Вращение планеты вокруг своей оси творит удивительнейшие вещи, – изрек премьер-министр. – В то время, как в империи люди устали и легли спать, Европа еще бодрствует, полная сил. Следующая ночь будет длинной, очень длинной, а утро принесет нам победу. Слишком долго мы терпели присутствие рядом с нами этих восточных варваров. А ведь совсем недавно, если смотреть по историческим меркам, эти земли принадлежали нам. Но настал момент, когда мы вернем себе исконные территории, навсегда изгнав зарвавшихся от безнаказанности захватчиков.

– Прекратите балаган, – проскрипела высокая и тощая, как жердь, старуха с лошадиным лицом. – Вы не на митинге черни, и не на заседании парламента. Мы прекрасно знаем, как на самом деле обстоят дела.

Одиннадцать мужчин и женщин покивали в знак согласия.

– Вас поставили на этот пост не для болтовни, а для того, чтобы вы сделали дело, – продолжала старая ведьма. – В свое время, в Последнюю Магическую Схватку, нам не удалось окончательно добить империю. А теперь она и вовсе принялась активно восстанавливать силы и возвращать утраченное. Вы предложили план, мы с ним согласились. Действительно: пусть на этот раз с империей воюют другие, а мы их поддержим. В политическом плане, в информационном, в материальном, в конце концов. Ну и немного в военном. Вы получили всё, что просили на эту операцию. Так идите и сделайте своё дело.

Где-то в императорском дворце

– Что говорит разведка?

Военный министр генерал Кречетов быстро нашел в своей папочке нужный лист, подал сводку императору.

– Наблюдаются разрозненные группы степняков вдоль границы с Диким полем. Но численность их не превышает среднего уровня. Иногда отдельные батыры постреливают по передовым позициям пограничных застав. Пограничники стреляют в ответ, и все мирно расходятся.

– Странное у тебя понятие о мирном расхождении, – хмыкнул император. – Впрочем, пусть это будет на твоей совести. Когда по твоим прогнозам случится очередной набег?

– Если сравнивать ситуацию с прошлыми годами, то примерно через неделю-другую.

– А вот спецназ, в частности, капитан Соловьёв, утверждает, что в глубине степи, в паре часов езды от границы, накапливаются значительные силы степняков.

Военный министр внутренне поморщился: этот капитан всех буквально задолбал. Всё ему большой набег мерещится, хотя объективные данные этого не подтверждают.

– Воздушная разведка летала, ничего не разглядела. Ни визуально, ни аппаратно признаки сосредоточения войск не обнаружены. Но, несмотря на это, мы две недели назад провели совещание, определили перечень мер по усилению охраны границы и подготовке Южного военного округа к отражению возможного набега. Исполнение поручено командующему Южным военным округом генерал-лейтенанту Журавлеву. Послезавтра он должен отчитаться о выполнении.

– Ну что ж, генерал, – хмуро гляну император, – не проспи набег, гляди в оба. Если что – ответишь головой.