Текст книги "Дикарь (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Мануйлов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 18 страниц)

ГЛАВА 20

Когда дети играют с маленькими пластиковыми машинками, редко кто из них ограничивается обычной имитацией езды. С жужжанием, пародирующим звук мотора, они разгоняют свои игрушки, входят на них в крутые повороты, иногда – заставляют машинки выполнять трюки с вращениями и прыжками через воображаемую пропасть. Игорь почувствовал себя так, словно находился в игрушке такого ребёнка. Неведомая сила подбросила автомобиль Кратова, подняв его в воздух. Совершив неполный оборот вокруг своей оси, машина врезалась в трансформаторную будку и тяжело приземлилась набок.

В глазах Игоря плыло; разумеется, он не был пристёгнут, и при ударе его ощутимо тряхнуло, ударив головой о покорёжившийся металл. Стекло разбилось, но плёнка удержала осколки от падения в салон. Всё могло быть гораздо хуже. От участи сломанной куклы, безвольно мотающейся по салону, Игоря спасли руки, судорожно вцепившиеся в баранку руля. Только благодаря этому ему удалось удержать себя на месте водителя.

«Можно сказать, повезло», – мысли в шумящей голове оформлялись с трудом.

О том, что произошло бы, если бы он всё же выпустил из рук норовящий вырваться руль, он не хотел даже думать. Для бессмысленной рефлексии было не самое подходящее время. Игорь рукой смахнул со лба бегущую вниз струйку крови и потянулся к ручке двери.

Не успел он за неё взяться, как она распахнулась на манер танкового люка и внутрь заглянул мужчина с автоматом. На долю секунды их глаза встретились, и теперь судьба каждого зависела от того, кто среагирует первым. Мужчина начал было движение дулом автомата, но Игорь успел раньше.

Окровавленная рука, которой он собирался открыть дверь, оказалась в нескольких сантиметрах от ноги врага. Игорь схватил его за щиколотку, одновременно призывая на помощь силу своей стихии. Противник выронил оружие и покачнулся, раздалось зловещее шипение. В ноздри Игорю ударил мерзкий запах палёной плоти. Враг душераздирающе закричал.

Плоть под рукой Игоря съёживалась и уменьшалась, и когда он дёрнул мужчину за ногу, утягивая его к себе, он почувствовал, как пальцы коснулись отвратительно скользкой кости. Противник обезумел от боли, его движения смазались, стали дёрганными и беспорядочными. Игорь с силой отпихнул его от себя и пинками затолкал вниз. Используя тело врага как опору, он оттолкнулся от скулящего бандита ногами и выпрыгнул из машины, приземлившись на неё сверху.

Доли секунды хватило ему, чтобы оценить обстановку. Вооружённые бандиты отступили, перегораживая пути отступления. В нескольких метрах от машины стояли трое невзрачно одетых мужчин.

– Надо же, выжил, – без удивления констатировал тот, кого Игорь запомнил по стеклянному глазу. Пожалуй, если бы не увечье, внешность этого человека можно было назвать приятной: эдакий добрый дядюшка, с тёплой улыбкой встречающий любимого племянника. Только вот улыбки на лице не было. – Но для тебя было лучше остаться в машине. Целей бы остался.

Пока он говорил, двое его подельников обходили Игоря, окружая его. Тот делал вид, будто не замечает этого. Наблюдая за ними краем глаза, Игорь с усталым видом вытер набежавшую на лицо кровь:

– Раз уж вы напали, вы должны знать, кто я. А кто вы такие? – Игорь решил сделать вид, что всерьёз отвлёкся на разговор.

– Моё имя – Родион Павлович. Но большинство, – тут мужчина позволил себе лёгкую улыбку, – зовут меня Карпом.

Он ещё не закончил говорить, когда произошло разом несколько событий. Подошедший к Игорю помощник Карпа присел, готовясь к прыжку. Второй бандит чуть ускорился, приближаясь с другой стороны. В этот момент Игорь крепко сжал рукой дверь машины.

«Надеюсь, однажды ты сможешь меня простить, – он мысленно обратился к Филиппу. – Я всё возмещу, честно».

А затем он одним движением вырвал дверь из петель и швырнул её в голову тому противнику, что был чуть дальше. Ближний же враг уже прыгнул, прямо в воздухе покрываясь кусками глины. Игорь успел увидеть, как дверь, вращаясь, врезалась в лицо не ожидавшего атаки бандита, беспощадно кроша ему зубы и сбивая с ног.

Глиняный элементаль высоко поднял руки, словно собираясь вбить Игорю голову в плечи. Лазарев не стал испытывать судьбу: как только враг отказался на расстоянии удара, Игорь пинком в грудь отшвырнул его на землю. А затем резко отшатнулся, уворачиваясь от ударившего из асфальта гейзера.

Игорь спрыгнул с машины, бегом направившись к Карпу. Стало очевидно, что именно он представляет наибольшую опасность. Нога вспыхнула болью, протестуя против такого жестокого обращения, но Игорь проигнорировал сигнал организма. Он прыгнул, намереваясь атаковать Карпа, когда увидел его торжествующую улыбку.

Лазарев инстинктивно сгруппировался и заставил стихию циркулировать в теле на пределе своих возможностей. Снизу ударил мощный поток холодной воды, сбивший дыхание и подбросивший Игоря на несколько метров вверх. Элементаль рухнул на крышу стоявшего поблизости минивэна. Взвыла сигнализация.

Игорь не успел толком прийти в себя, как заслонивший солнце силуэт заставил его резко перекатиться в сторону. Глиняный элементаль с грохотом приземлился туда, где секунду назад лежал Игорь, ещё сильнее сминая крышу многострадального минивэна.

Едва поднявшись, Игорь перепрыгнул на другую машину. Потом на следующую. Спускаться на землю было он не спешил: похоже, Карп каким-то образом на несколько секунд мог создавать в ней гейзеры. Поэтому Игорь побежал прямо по крышам припаркованных автомобилей, внутренне надеясь, что не слишком сильно попортит чужое имущество. Словно в насмешку над его мыслями, глиняный элементаль прыгал за ним следом, с жалобным скрипом продавливая капоты и крыши.

Каждый следующий прыжок отдавался в ноге нарастающей болью. На одной из машин Игорь оступился, и глиняный элементаль ускорился, стараясь нагнать его.

«Попался».

Когда враг прыгнул, Игорь резко рванул ему навстречу. Похоже, противник не мог создать полноценную глиняную броню, и часть его тела оставалась открытой. В частности, шея задравшего голову элементаля оказалась совершенно беззащитной.

Они столкнулись в воздухе. Игорь врезался противнику плечом в грудь, застав его врасплох и оказавшись сверху, когда они полетели на землю. В момент удара враг был дизориентирован, и Игорь воспользовался этим, схватив его за шею правой рукой. Ему показалось, будто он увидел на собственных пальцах сверкающие жёлтым когти, а в следующую секунду он вырвал врагу горло.

Падение на землю не осталось без внимания: Карп тут же ударил очередным гейзером, пришедшимся на спину умирающего элементаля. Игорь оттолкнулся от него и взмыл в воздух. Он успел заметить тонкий ручей, протянувшийся от ног Карпа по направлению к гейзеру. Похоже, для того, чтобы атаковать из определённой точки, ему нужно время. Время, которого Игорь ему давать не собирался.

Боль в ноге становилась невыносимой, но Игорь по-прежнему её игнорировал. Ручей вернулся к ногам Карпа, а затем сменил направление. Игорь внимательно наблюдал за этим и отпрыгнул в сторону, когда вверх ударил очередной гейзер. Поток воды затих спустя три секунды, отметил про себя Лазарев. Эта информация могла пригодиться.

Когда Игорь приблизился к Карпу, тот вдруг сделал какое-то движение рукой, окружая ручьём самого себя. Молодой элементаль едва успел отскочить назад, прежде чем ударивший снизу поток закрыл врага со всех сторон.

«Он не сможет поддерживать его долго. Один».

Игорь сжал полыхнувший кулак, готовясь ударить, как только гейзер, защищающий своего хозяина, исчезнет.

«Два».

Досчитать до трёх он не успел. Слева мелькнула какая-то тень, и Игорь рефлекторно отскочил, однако полностью избежать удара не смог. Огромная туша, с ног до головы покрытая хитиновыми пластинами, врезалась ему в плечо, заставив Игоря прокрутиться на месте. Травмированная нога не выдержала и подогнулась, и он начал заваливаться вперёд, но неведомо откуда взявшийся второй элементаль – настоящий гигант! – не позволил ему этого сделать: каменный кулак размером с небольшую микроволновку врезался Игорю в живот, отправляя его в полёт.

Молодой элементаль пушечным снарядом врезался в стену. Затылок пронзила вспышка боли, в глазах заплясали светлячки. Игорь поднял голову. В небольшом отдалении от него стояли трое. Карп прожигал его взглядом: похоже, он понял, что Игорь разгадал особенности его силы, и только появление двух новых бойцов спасло его от поражения. Рядом с ним стоял крупный мужчина с внушительным животом, покрытый хитиновыми пластинами, которые придавали ему сходство с броненосцем. Впрочем, крупным он казался только на фоне Карпа.

Третий элементаль был так огромен, что на его фоне остальные казались подростками. Его рост значительно превосходил два метра. Впечатление усиливалось из-за Гигантских наростов на лбу, напоминающих рога. Насчёт веса Игорь не мог даже предполагать. Наверное, килограмм сто пятьдесят, да и то – если он сбросит с себя гранитный доспех. Именно этот верзила нанёс Игорю удар, впечатавший его в каменную кладку дома.

Вдруг Игорь понял, что совсем не хочет вставать. Всё тело болело, каждый вздох отзывался болью, в голове стоял непроходящий шум, заглушающий все остальные звуки. Ощущения в ноге были даже сильнее, чем в тот день, когда он её повредил. Организм настойчиво говорил своему хозяину, чтобы он и не думал подниматься.

«Да какого чёрта?!»

Асфальт под ним стал неожиданно податливым. Опустив взгляд, Игорь увидел, как взявшаяся из ниоткуда грязь обхватывает его руки и ноги, лишая их подвижности. Противники хорошо подготовились. Его выследили, он был избит и схвачен. Потерпел разгромное поражение и был отдан на милость врагам. Где-то в глубине саднящей груди разгорелась ярость.

Нет. Ещё не всё.

Тело, сплошь залитое кровью, засветилось жёлтыми потёками. Игорь краем глаза увидел, как его кожа почернела, словно покрывшись каменной коркой, в трещинах которой проглядывались ручейки лавы. Он почувствовал, как сила вновь наполняет измученное тело. Где-то рядом вскрикнула девушка. Грязь, пытавшаяся поглотить его, зашипела и испуганно отступила.

Игорь медленно поднялся на ноги. Только сейчас он увидел, что врагов было гораздо больше, чем ему казалось раньше. Помимо тройки элементалей, с которыми он уже столкнулся, были и другие, стоявшие в некотором отдалении, и настороженно наблюдающие за каждым движением Игоря. Сколько их было? Двадцать? Тридцать? Слишком много, чтобы справиться со всеми. Слишком много, чтобы победить.

Но и проигрывать Игорь не собирался.

Каменная корка покрыла повреждённую ногу, приглушив боль. Он сделал первый нетвёрдый шаг. Второй. А затем побежал. Но не прочь, как ожидали его враги. Он бросился прямо на них.

Ближе всех к нему оказался броненосец. Не раздумывая, Игорь подскочил к нему вплотную. Схватив выброшенный в нервном ударе кулак, Игорь кистью второй руки зацепил противника там, где под слоем хитина скрывалась шея, и швырнул его на землю тем приёмом, которому его научил Артур и который так хорошо сработал на Накале. Броненосец ещё не успел упасть, когда Игорь кинулся к следующему врагу.

Гигант в гранитном доспехе наклонился, расставив руки в борцовской стойке. Игорь встретил его мощным апперкотом, заставив руку взорваться лавой, и вспышка стихии выгнула врага в обратную сторону. Не давая ему опомниться, Игорь подпрыгнул и изо всех сил нанёс удар сверху в укрытое каменным шлемом лицо. Элементаль как подкошенный рухнул на асфальт. Игорь пробежал прямо по нему, направляясь к Карпу.

И едва успел отскочить в сторону, когда из земли на его пути ударил мощный поток воды. Оцепенение спало, и вражеские элементали начали действовать. Игорь был уже совсем близко к Карпу, когда у него под ногами возникла вязкая грязевая лужа. Молодой элементаль запнулся, замедлился, а потом и вовсе полетел лицом вперёд, навстречу земле. Игорь вскинул руку, в отчаянном жесте стараясь дотянуться до Карпа. Тот в ужасе отшатнулся. Не хватило буквально нескольких сантиметров, и Игорь изо всех сил воззвал к силе своей стихии.

И она послушалась.

Несколько капель лавы сорвались с его ладони, с шипением приземлившись на лице Карпа рядом с тем местом, где на месте глаза сверкал стеклянный протез. Уже падая в грязь, Игорь услышал шипение горящей плоти и безумный крик боли.

Последний рывок лишил Игоря остатков сил. Прохладная грязь так и манила, предлагая остаться в своих объятиях, но он упрямо упирался руками в землю, стараясь отыскать твёрдый участок и подняться вновь. Игорь поднял голову и многообещающе посмотрел на побледневшую девушку, вьющиеся волосы которой растрёпанной грудой упали ей на лицо. Он указал на неё дрожащую от изнеможения кисть, но больше ничего сделать не успел.

Сверху на него рухнуло покрытое хитином тело, вжимая Игоря глубже в затягивающую трясину. В рот набилась грязь, и он зло сплюнул её, а в следующую секунду ему в голову прилетел тяжёлый пинок гранитной ноги.

* * *

Когда Игорь наконец смог разлепить глаза, ситуация вокруг немного изменилась.

Он лежал в грязи на спине. Тело полностью скрылось в коричневом болоте, оставив на поверхности только голову, так, чтобы он мог дышать. А заодно – видеть, что происходит.

– Отойди! Я прикончу этого ублюдка!

– Успокойся, Карп. Он нужен мне живым.

Бешеные выкрики Карпа Игорь разобрал сразу. Второй голос – низкий, глубокий и уверенный, – был ему незнаком. Высокий, неестественно худой мужчина с коротко постриженными рыжими волосами стоял перед Игорем, не подпуская Карпа ни на шаг ближе. Последнему, похоже, это не слишком нравилось.

– Посмотри, что он сделал с моим лицом! Не мешай мне, Скрипач!

– Я уже ответил тебе. Ты его и пальцем не тронешь.

– Чёрт, да пошёл ты!

Минуя рыжеволосого мужчину, от ног Карпа метнулся водяной ручей, направленный в сторону Игоря. Лазарев дернулся, но это было бесполезно: грязевое болото затвердело и держало его крепко. Слишком крепко, чтобы успеть увернуться. Но этого и не потребовалось. Потому что в тот момент, когда Карп решил атаковать, Скрипач – а в том, что это был именно он, не оставалось никаких сомнений, – начал действовать.

Рыжеволосый мужчина без колебаний прыгнул навстречу Карпу и с силой, которой попросту не могло быть в таком худом теле, пнул противника в грудь. Карп отлетел на несколько метров и повалился на землю, задыхаясь от кашля. Одновременно с этим ручей остановил своё стремительное движение и пропал, мгновенно впитавшись в землю.

Карп медленно поднялся на ноги, прожигая Скрипача ненавидящим взглядом. Выглядело это жутко: зрачок стеклянного протеза был направлен вниз, словно рассматривая чудовищные ожоги, тремя красными пятнами изуродовавшими щёку. Но Скрипач, казалось, не замечал этого. Он вытянул руку в сторону, и в ней из ниоткуда материализовалось что-то, отдалённо напоминающее кочергу, на которую какой-то умелец натянул блестящую металлом леску. Глазунов не соврал: Скрипач действительно использовал в качестве оружия огромный смычок.

– Ещё один шаг, Карп. Только попробуй сделать ещё один шаг.

И Карп сдался. Грязно выругавшись, он в последний раз многообещающе посмотрел на Игоря, а затем, зло сплюнув на землю, развернулся и ушёл, скрываясь в расступившейся толпе.

Скрипач обернулся.

– О, так ты очнулся? Хорошо держишь удар, – похвалил он Игоря.

Лазарев не ответил ему, полностью сосредоточившись на том, чтобы освободиться из грязевого болота. Получалось плохо.

– К сожалению, нам не нужно, чтобы ты оставался в сознании, – поделился с ним Скрипач, а затем крикнул куда-то в сторону: – Богдан! Усыпи его.

Из толпы вышел невысокий мужчина с невзрачной внешностью. Маленький подбородок и длинный нос придавали ему неуловимое сходство с крысой.

Игорь не мигая смотрел на приближение Богдана. Смотрел, как тот присел возле него на корточки и поднёс руку к его лицу, зажимая нос и рот. Отвлёкся лишь на секунду, бросив взгляд на толпу врагов, стараясь запомнить всех, кто стоял среди них. Ему показалось, что он увидел там Ивана – того самого медного элементаля, с которым он столкнулся несколько месяцев назад возле своего спортивного зала. Увидел девушку, сковавшую его своей грязью. Увидел ту самую девочку, которую спас на базе Скрипачей – она прижимала руки ко рту, и Игорю показалось, что в её глазах светилось искреннее беспокойство. А потом вновь вперил злой взгляд в Богдана, из руки которого, еле слышно шипя, выходил газ со сладковатым запахом.

Игорь смотрел на него долго, так долго, что Богдан неуютно повёл плечами, но кисть от лица не убрал. А потом Игорь наконец отключился.

ГЛАВА 21

После того, как один наручник был сломан, освободиться было делом техники.

Филипп терпеливо лежал в кресле, ожидая, пока сила стихии в его руке должным образом восстановится. Но даже после этого он начал действовать не сразу: бежать, когда все сотрудники СЗГ находились на рабочих местах, было самоубийством. Поэтому Кратов никуда не спешил, пользуясь полученным временем, чтобы продумать дальнейшие действия. Он всегда тщательно подходил к своим планам.

Когда на часах пробило десять вечера и стало очевидно, что даже самые мотивированные сотрудники покинули здание, Филипп решил, что время пришло. Первым делом он создал несколько незаметных снежинок, усилием воли направив их в сторону камер. Управление стихией на расстоянии давалось ему с трудом, но тем не менее свою задачу она выполнила: уже через минуту направленные на пленника объективы были залеплены тонким слоем снега – не настолько, чтобы на дежурном компьютере возникло белое поле, но все же достаточно, чтобы существенно ограничить обзор на то, чем Филипп занимается.

Наручник протестующе скрипнул, когда рука Кратова обзавелась белой перчаткой вырвалась из удерживавших её оков. Затем настал черёд ошейника. Филиппу пришлось потратить пару минут на то, чтобы расцарапать тонкую полоску родия.

«Хорошо, что СЗГ экономно решили сэкономить металл. Будь ошейник потолще, я бы ломал его до китайской пасхи».

Ещё с десяток минут ушли на оковы второй руки и ног. Наконец вырвавшись из родиевого плена, Филипп первым делом избавился от трубок, подключённых к нему для отправления естественной нужды.

«Какая унизительная всё-таки штука», – брезгливо подумал он, отбрасывая пластиковые приспособления.

Весь расчёт при удержании элементаля строился на прочности снабжённого родиевыми устройствами кресла. Те идиоты, что проектировали комнату, не удосужились даже убрать замочную скважину с внутренней стороны двери. Этим было грех не воспользоваться. Филипп упёр палец в замок, формируя из снега подходящий ключ. Всего несколько секунд – и дверь открылась, ни издав ни звука.

Сработала сигнализация.

«А нет, похоже, не совсем идиоты», – мысленно поправился Филипп, переходя на бег. Со стороны он, должно быть, выглядел довольно нелепо: растрепанный мужчина, давно разменявший свой четвёртый десяток, несся по коридору ультрасовременного здания, являвшегося сердцем главной государственной структуры, и за спиной его развевалась больничная накидка. Филипп усмехнулся: так мог выглядеть либо герой, либо законченный псих. Героем, кстати, Кратов себя никогда не считал.

На то, чтобы собраться в случае тревоги, сотрудникам группы реагирования давалось полчаса, но Филипп не обольщался: многие из них прибудут гораздо раньше. А значит, если он хочет сбежать, не столкнувшись с бывшими коллегами, у него есть всего пять-десять минут.

Место, где его держали, не было больничной палатой. Обычно сотрудников СЗГ лечили в отдельном здании, выделенном специально под нужды медицинской части, но для Филиппа сделали исключение. Комната, где его держали, находилась на цокольном этаже, выход из которого приходился точно на помещение дежурных, которые наверняка его уже ждали.

«Ну и пусть ждут», – Филипп хитро улыбнулся.

Люди, проработавшие в СЗГ всего несколько лет, вряд ли знали о том, что на цокольном этаже есть дверь, ведущая в бомбоубежище. А если и знали, то точно не догадывались об одной его интересной особенности. В прошлом в это бомбоубежище годами сносили всякий мусор: ненужные строительные материалы, старую мебель, сломанную технику, обрезки кабелей – словом, всё то, в чём не было нужды, но выбрасывать было жалко. Так было до тех пор, пока новый начальник не проверил это помещение и не ужаснулся, отдав приказ немедленно навести там порядок. Молодой Филипп был одним из тех, кого направили выполнять задачу командира. Провозившись до самой ночи с горсткой таких же несчастных, как и он сам, Кратов обнаружил любопытную вещь. У бомбоубежища был второй выход.

Он находился на небольшом возвышении, так, что без вспомогательных средств добраться до него было проблематично, и всё-таки за плотно задраенной металлической дверью крылись совершенно обычные бетонные ступеньки, заканчивающиеся в подсобной пристройке позади основного здания. Филипп знал об этом, потому что в ней ему в своё время тоже пришлось убираться.

Окрашенная в зелёный цвет толстая металлическая дверь дожидалась Кратова за последним поворотом. Схватившись за здоровенное кольцо-штурвал, служащее запорным механизмом, Филипп закряхтел. Никто годами не смазывал вращающиеся детали, и теперь приходилось прилагать массу усилий, чтобы привести заржавевшее кольцо в действие. Натужно заскрипев, оно наконец неохотно поддалось, и Филипп рванул в образовавшуюся щель. Плотно закрыв за собой дверь, он включил свет и огляделся.

Усилия, когда-то потраченные им на уборку, прошли впустую. За прошедшие десять с лишним лет нашлись какие-то умники, решившие скинуть сюда свой хлам. Впрочем, сейчас это было Филиппу на руку: подобрав с пола неведомо кем оставленную здесь швабру, он одним ударом ноги сломал её пополам и заблокировал ей вращающееся кольцо изнутри. Не самая надёжная конструкция, но неудобств преследователям доставит.

Мысленно благодаря негодяев, вопреки приказам начальства сбросившим сюда мусор, Филипп передвинул самодельные деревянные стропила, заляпанные засохшей белой краской и с кряхтением взобрался на них, оказавшись возле двери. Он хотел уже пустить в ход проверенный трюк с созданием снежного ключа, но это оказалось лишним. Дверь была не заперта. Порадовавшись своей удаче, Филипп запрыгнул на ступеньки. В воздух тут же поднялись клубы пыли, заставив Кратова сдержанно чихнуть.

Ведущая на улицу дверь, что удивительно, тоже оказалась не заперта. «Похоже, сегодня удача и впрямь на моей стороне», – подумал Филипп, высунув голову на улицу. Подсобное строение находилось с противоположной стороны от основного входа, и здесь не было ни души. Выбравшись на улицу, Кратов ещё раз внимательно осмотрелся. Пусто.

Но откуда тогда у него ощущение, что за ним кто-то наблюдает?

«Ну и ладно, – решил Филипп. – Пусть смотрит. Главное – чтобы не мешал».

Не сдержавшись, Кратов коротко отсалютовал возможному зрителю, а затем бросился вперёд, скрываясь в темноте.

* * *

Глазунов сидел на крыше соседнего с СЗГ здания и внимательно наблюдал за тем, как Филипп выбрался из подсобки.

Сложить два и два было нетрудно. Зная, где держат Кратова, было несложно предположить, что он решит бежать через ход в бомбоубежище. Михаил Сергеевич на его месте поступил бы на его месте так же: в конце концов, тринадцать лет назад этот ход обнаружили именно они. Поэтому начальник отдела элементалей и открыл двери в подсобку.

После того, как Филипп скрылся, Глазунов подождал ещё несколько минут и направился к основному входу в здание СЗГ. Полчаса на сбор почти истекли.

* * *

Вопреки расхожему мнению, работа разведчика была Кратову по душе.

В СЗГ было принято считать, что перевод Филиппа был для него серьёзным ударом. Смена привилегированного подразделения элементалей на отдел разведки, понижение в должности… Всё это, конечно, было не самыми приятными моментами в жизни Кратова. Но нет худа без добра.

Немного послужив в новом для себя амплуа, Филипп вдруг понял, что новая работа нравится ему гораздо больше предыдущей. Начальство, конечно, было отвратительным, да и коллектив, мягко говоря, восторга не вызывал. Но всё же в том, чтобы быть разведчиком, Филипп с неожиданностью обнаружил целый ряд плюсов.

Во-первых, теперь ему не приходилось быть готовым в любое время отправиться на службу. Если отдел элементалей всегда должен был прибывать в течение каких-то получаса, что было непросто и вынуждало, по сути, никогда не удаляться от здания СЗГ, то на разведку данное требование не распространялось. Прибытие на службу в течение двух часов, ха! Да Филипп после оповещения мог ещё целый час валяться в постели. Что он, собственно, с удовольствием и делал. И при этом – ни разу не опоздал!

Во-вторых, работа была интересной. Сбор и анализ данных, преследование и наблюдение, общение с совершенно разными людьми – всё это увлекало Филиппа настолько, что порой он даже заходил за рамки своих полномочий. Всегда – в пределах разумного.

«Ну, или почти всегда», – с досадой поправился Филипп.

А ещё – ему нравилось узнавать новое. Один из видных финансовых деятелей в далёком прошлом сказал: «Кто владеет информацией, тот владеет миром». Что же, миром Кратов, конечно, не владел, но всё же не мог не признать: знания – один из сильнейших инструментов, доступных человеку. А некоторые знания невозможно получить без разведки. К такой информации, например, относился адрес Николая Андреевича.

В СЗГ было не принято разглашать места жительства сотрудников. Начальники, конечно, знали адреса своих подчинённых, но в обратную сторону это не работало. Рядовой сотрудник не мог знать, где проживает кто-либо из руководства структуры. Филипп – смог.

На самом деле, в этом не было ничего сложного. Взять в аренду обычный бюджетный автомобиль, не бросающийся в глаза так, как личная машина Филиппа. Дождаться, пока Николай Андреевич выйдет с работы. Он почти никогда не засиживался – но ему это и не требовалось: ту работу, которую можно было с себя скинуть, он поручал подчинённым. Ту, которую нельзя, кстати, тоже.

А потом оставалось незаметно проследовать за полированной серебристой машиной начальника и увидеть, как она спускается на подземную парковку дорогого одноподъездного дома. Номер квартиры узнать не удалось, но это было и не нужно: спустя несколько минут свет на четвёртом этаже загорелся, осветив приблизившуюся к окну грузную фигуру.

Филипп на бегу улыбнулся. Дом Николая Андреевича находился не так далеко, и он решил навестить своего уже бывшего босса.

Начальство бывает разное: терпимое и не очень, дружелюбное и требовательное, человечное и недоброжелательное – тут уж кому как повезёт. И с большинством руководителей можно было работать, находить общий язык, договариваться. Главное – чтобы начальник понимал: у каждого человека есть границы, за которые лучше не переступать.

Николай Андреевич не понимал.

На самом деле, при всём своём скудоумии и мудаковатости, он привёл Филиппа в ярость лишь дважды. Впервые это произошло, когда он между делом сообщил на совещании, что отряд зачистки убыл на базу Скрипача. Едва дверь кабинета закрылась, Кратов бросился прочь с работы, надеясь, что успеет. Не успел.

Когда он прибыл на базу, всё уже было кончено. В отчаянии он метался по коридорам среди мёртвых тел, ища и одновременно боясь найти. Филипп искал до тех пор, пока негромкий голос откуда-то сверху не окликнул его:

– Эй! Филипп!

Кратов вздёрнул голову вверх. Там, за решёткой вентиляции, торчало морщинистое лицо, казавшееся ещё более старым из-за покрывающей его пыли. Лицо человека, который обещал оберегать его дочь.

– Где она? – стараясь говорить спокойно, спросил Филипп. Получалось плохо: голос предательски дрожал, а руки помимо воли прокрывались инеем. – Где моя дочь?!

– Я не знаю, – признал Григорий Геннадьевич, но тут же успокоил Кратова. – Но точно знаю, что она жива! Соне удалось сбежать.

Он вкратце поведал Филиппу о том, что произошло во время нападения СЗГ. Григорий Геннадьевич был на третьем этаже и не смог сразу спуститься вниз, а когда наконец добрался до комнаты Сони, там уже никого не было.

– Я обнаружил её в подвале. Она провалилась ногой сквозь прогнившие доски и застряла, – быстро говорил учитель Сони, периодически нервно оглядываясь по сторонам. – Двое бойцов СЗГ почти настигли её, но когда один из них взял её на прицел, второй оттолкнул его.

– Как выглядел этот второй? – прервал его Филипп.

– Да обычно он выглядел, – неуверенно ответил Григорий Геннадьевич. – Рост – чуть выше среднего, короткие тёмные волосы, молодой… – Старик задумался. Похоже, он не понимал, зачем Филиппу нужна эта информация. – Он выглядел… Не очень опытным. Как будто…

– Как будто участвует в подобном впервые, – закончил за него Кратов. – Ладно, я понял. Что было дальше?

– Они начали ругаться, и я вырубил того, кто стрелял. От второго – спрятался, сделав вид, что сбежал.

Филипп кивнул. Он знал, как искусно старик умеет скрываться.

– Я был готов убить его, если бы он решил причинить Соне вред, – прямо сказал Григорий Геннадьевич. – Но он освободил её. Помог вытащить ногу из досок и дал сбежать. А потом поднял своего напарника и ушёл.

– Где сейчас может быть Соня?

– У нас… Есть несколько схронов, – уклончиво ответил Григорий Геннадьевич. – Я проверю их и дам вам знать, что всё в порядке. Мне пора! Сюда идут ваши люди.

Старик скрылся в вентиляции. Кто-то сзади крикнул:

– Филипп, вы закончили осмотр здания? Нам нужно всё убрать.

Кратов обернулся. Сергей, заместитель командира штурмовиков, внимательно смотрел на него. Похоже, он не слишком-то поверил в легенду Филиппа о том, что он собирает данные для отчёта в отдел разведки, но это было неважно: Кратов давно ни от кого не ждал доверия.

– Да. Я закончил.

Второй случай, когда Николай Андреевич перешёл черту, произошёл, когда Кратов лежал в палате, и начальник пытался его разговорить. Филипп недобро посмотрел на окно четвертого этажа.

Не стоило ему угрожать.

Фигура в нелепой больничной накидке ловко карабкалась наверх. Пальцы в снежных легко находили углубления между кирпичами кладки. За время, проведённое в заключении, тело отвыкло от нагрузок, и лицо Филиппа заливали струйки пота, но он их почти не замечал. Цель была уже близка.

Поднявшись на уровень окна, Кратов заглянул сквозь стекло. Свет не горел ни в одной из комнат. Похоже, Николай Андреевич спал. Удерживая свой вес одной рукой, Филипп наступил на подоконник и разбил окно.

Он спрыгнул в комнату. В соседнем помещении раздалась какая-то возня – похоже, хозяин квартиры услышал звон разбитого стекла. Не теряя времени, Филипп распахнул дверь в спальню.

Николай Андреевич был не один. В широкой двуспальной постели находилась женщина, чей густой макияж на неопрятном лице не оставлял никаких сомнений в её профессии. Начальник вскочил с кровати и спешно натягивал штаны. Бросив взгляд на женщину, Филипп коротко скомандовал: