Текст книги "Игромания Bet"

Автор книги: Дмитрий Федоров

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 18 страниц)

Фрагмент 53. Обосрался, но победил.

Нет, не все у меня в жизни бездарно! Протестую. Не все! В будни «Вертепа» иногда закатывались жемчужинки упоительных минут. Одинар на чистую победу Северной Ирландии против Англии чего стоит. За двадцатку! Не подтерся «одинаром» на начало французского чемпионата, и ПСЖ натягивает «Метц» 4:1. И вообще после той встречи с Мухачовым поперло отчаянно. Все лето перло. Не я угадывал, а все команды вокруг угадывали, на что я поставил. Словно старались угодить.

После совместного триумфа Лондона и «Петротреста» ни с чем не сравнимые переживания я ощутил последним теплым июльским вечером. Тридцать первого июля мое брюхо требовало пищи, а мозг – риска, и я заказал огромную пиццу и поставил на наших девок в финале чемпионата Европы. Они с треском проиграли француженкам в группе, зато потом раскочегарились и вынесли в полуфинале немок, круче которых в Европе нет. То есть команда в накате, поэтому я поставил штукарь. Долларов! За три шестьдесят пять. На «проход». Коэффициент, конечно, вяленький – контора пожадничала, но и такой вполне катит.

Я засел перед большим экраном в неуютном одиночестве. Ванечка увяз в семье… Светусик взбунтовался и потребовал внимания, похода в кино и прочих выходных глупостей. Клипа сунулся на недельку в Турцию. То ли с любовницей, то ли со второй женой, то ли с обеими. Хвича утратил интерес к жизни и включил автопилот: сидел перед автоматом с сумрачным видом, скрестив руки на груди, а автомат через равные промежутки времени самонажимался – даже не надо давить на кнопку. Все сгинули! Даже Кулачов закопался в дачном навозе. А старик Пряников, по-видимому, напился или банально ушел в небытие – его я не видел около месяца.

Братство и ближний круг оставили меня! И мне нужен был миф, которым я мог встретить народ по его возвращении в «Вертеп». Но это должен быть реальный миф! Это же не рыбалка, где вранье входит в правила игры. Тут весь смысл в том, чтобы пережить экстаз победной ставки, а потом при случае его смаковать. Как бы выигрывать заново. А врать плохо! Об этом еще в школе говорили. Поэтому я делаю настоящую ставку на наших девок. Ставку зверскую! И пусть потом Клипа говорит, что я вышиваю, – мне плевать, пусть говорит. Да, сегодня вышиваю – и это станет мифом! Потому что поставить на женский футбол – это уже миф.

Я торопливо умял пиццу. Наверное, слишком торопливо. И запивал непотребным русским пивом – другого в «Вертепе» не было. Куда катится контора? Я все время задаюсь этим вопросом – и ответ неутешителен. Короче, когда начался футбол по «Евроспорту», я уже плавал не в своей тарелке. В начале второго тайма стало полегче. А тут еще голы пошли – я совсем развеселился. Правда, эти французские стервы все время сравнивали счет. Но в овертайме меня уже почти перестало пугать, что я могу потерять штукарь. Хотя француженки взбесились и повисли на наших воротах… То, что происходило в желудке, похуже француженок.

Пицца не хотела уживаться с моими внутренностями. Не исключаю, что провокаторскую миссию выполнило пиво. Но я боялся подняться в туалет на второй ярус – боялся пропустить гол. Просмотреть весь матч и потом получить готовый счет – нет ничего глупее. К тому же, наблюдая за трансляцией live, есть возможность как-то влиять на ход происходящего: где-то придержать атакующих, сбить темп игры, мяч подправить чуть в сторону или, наоборот, напрячься и хорошенько запулить им прямиком во вратаря. Короче, можно натягивать. Это любой опытный шпилер скажет. Вот я и не мог отойти.

Чуть не обосрался на последней минуте дополнительного времени – две француженки после рикошета стояли прямо перед нашенскими воротами. Мяч на них вылетел, а у нас вся защита на бл…ки ушла – никого. От страха я вскочил, чтобы сдержать какашку. Но обошлось: спазм кишок – и наша вратарша с понтовой фамилией Тодуа сейванула.

Вот ведь игра! Когда была возможность отскочить в паузе перед пенальти, у меня отпустило желудок. И я никуда не пошел. Или просто поленился подняться – не знаю. Упустил время, вот и все!

Дуреха… смазала второй пенальти. И вот тут понеслось. Перед пятыми ударами я рванул по лестнице в тубзик, расстегивая ширинку. Наши горели три: четыре, но мне по фигу. Или я досмотрю до конца, или обделаюсь – тут такая житейская драма. А если навалю в штаны, «Вертеп» для меня навсегда закрыт. Во-первых, будет стыдно. Во-вторых, дадут охране черную метку на меня и больше не пустят. Позора не оберешься.

Какое счастье! Простое и конкретное счастье – кабинка свободна. Я застонал от облегчения. Моя задница буквально взасос поцеловала толчок. Но вместо языка запустила в соблазнительный овал грохочущие снаряды фекалий. Прыгающие мысли о пенальти слились в упоительном экстазе с раздражающим анус массажем. Бултыхание какашек чередовалось со смелыми всплесками воображения…

Сейчас мы реализовали пятый пеналь, и все зависит от удара француженки. Забьет – и я в жопе!

И вдруг что-то огромное и жаркое двинулось из глубин моего организма и как следует поддавило простату.

Наверняка пошла бить… нет, не бить, а добивать пошла французская вратариха. Вот она ставит мяч. Не совсем на точку. Ближе к воротам. Судья ее поправляет. Она пытается изничтожить взглядом Тодуа. Не прокатывает. Наша вратарша не дергается. Похожа на Овчинникова – тоже сутулится. Вратариха разбегается – и мажет! Хочу-у-у-у-у-у! Хочу туда – к экрану…

Простата возбуждена – ее постоянно поджимают и теребят. Намечается легкая эрекция. Кажется, все дерьмо вышло… Но это обманчивое впечатление.

Теперь бьют до промаха… И тут уже Тодуа решила передернуть ситуацию. Опустить эту мулатку! Чтобы ее заколбасило, затаскало перед ударом из стороны в сторону, чтобы она осталась без своего европейского лоска и чванливости. И Тодуа зафигаривает банку французской вратарихе под самую перчатку. Так, чтобы той совсем обидно стало, чтобы выть хотелось, а не пенальти отбивать.

Со дна моего желудка собрались остатки зловонной жидкости и рванули к выходу, попутно в последний раз обласкав простату. И та ответила на ласки! Эрекция перешла за рамки среднестатистической.

Обменялись ударами. Точными! Тодуа еще ни разу не отбивала. Пора бы угадать! Пора, красавица! Давай, соберись, милая!

Я подтерся, извел кучу бумаги для того, чтобы отполировать задницу насухо. Напоследок засунул рифленую салфетку поглубже в анус (чтобы потом слизь не вызвала раздражения) и почувствовал дрожь: физиология сплелась в экстатических объятиях с психологией – я предчувствовал, что сразу же за дверью, шагнув к перилам балкончика на втором этаже, я увижу решающие мгновения финала, от которых зависит судьба моего штукаря. С трудом поджав под ширинкой взбунтовавшийся болт, я выскочил из кабинки, пихнул дверь, и… Тодуа, слегка качнувшись в левый от себя угол, отбила мяч и сдернула футболку, под которой… под которой обнаружилась другая.

И я эякулировал!.. Просто от счастья! От экстаза победы. Из-за того, что штукарь «доехал» и вообще девчонки – милые и хорошие… Конечно, какашка уже порядком раздразнила простату и взъярила поршень, но я кончил не из-за этого. Я почти плакал, и в то же время мое тело содрогалось от оргазмов – семенные железы выдавали какое-то невозможное количество спермы. А Тодуа бежала с открытым ртом к своим подругам. И я кончал-кончал от восторга, глядя на ее ликующий рот. Из меня лилось и лилось, и я в бессилии оперся о колонну. Мне даже страшно было взглянуть на джинсы – пятна, подтеки, наверное, до колен. Бочком-бочком спустился по лестнице, прихватил листок с линией, прикрылся им – и на улицу. И там наступило полное опустошение…

Фрагмент 54. Надеждин вылупился из ошибки.

Я снова столкнулся с Надеждиным. Совершенно забыл о его существовании, не нуждался в нем и не интересовался им. Просто зазевался, когда полез в комп: смотрел «Го-о-ол» по «Спорту» и одновременно узнавал счета в livescore, поэтому нажал «h» вместо «с» и «г» вместо «р». И вылез другой сайт: www.liveshope.com. И это оказался персональный сайт Надеждина.

Сначала подумал, что ставки погубили мой ум, а потом увидел ошибку. Но все-таки внимательно изучил сайт. (Ну, если уж быть совсем честным перед самим собой, то все-таки открыл быстренько livescore, a уж затем вернулся к профессору.)

Надеждин, оказывается, все это время пальцем в носу не ковырял. Он уже обменялся с Флаем аргументами в том давнем споре на годовую подписку «Плейбой». По поводу производной из «черной дыры». У них уже состоялось три раунда пикировок. Пока на два пункта Флая Надеждин никаких ярких аргументов привести не мог. Но завелся и пообещал, что предоставит доказательство, против которого не сможет возразить ни один человек. Всеобщее доказательство. Он даже назначил Флаю место встречи, где предъявит свой последний аргумент.

Надо сказать, с местом Надеждин как-то… да… погорячился… Или пошутил? Хямменлинна. В Финляндии. Там (в этой заднице мира) пройдет молодежный чемпионат мира по хоккею. Я и забыл. Вот что значит стал выигрывать! А Флай, как выясняется, фанат шайбы. И, наверное, собирался туда лететь по-любому. Так вот в Сочельник, перед Рождеством, Надеждин назначил ему встречу на центральной площади города. Чтобы поставить точку в споре. Вот так. Категорично и решительно.

Я посмеялся. Надеждин жжот! На сайте не нашлось ни одной его фотографии. Куча других ученых. Фотки звезд, телескопов, астрономических станций и прочей научной чепухи. Формул видимо-невидимо. Сотни книг в электронном виде. Но самого Надеждина нигде. Жаль… Шифруется. Наверняка урод, за один и три – урод. Надо не забыть посмотреть телевизор двадцать четвертого декабря. Там наверняка сюжет будет. В новостях любят сюжеты про космос. Все время открытия разные, гипотезы. Прогнозы про инопланетян, катастрофы, падения метеоритов и конец света. Про Надеждина и Флая – за рупь девяносто – должны что-нибудь показать. Главное, не забыть.

И Надеждин снова распрощался с моей памятью.

Фрагмент 55. Глянцевый шпиль.

Меня никто не поздравил с днем рождения. Никто! Самое ужасное – никто и не должен поздравлять. Потому что никто и не знает о нем, и не помнит. В «Нефтюге» я уже два года не работал – так что там, понятное дело, не чухнулись. И даже я вспомнил о своем дне рождения только накануне. Ближе к вечеру.

«Земную жизнь пройдя до половины, очутился в сумрачном лесу».

С ума сойти, когда-то ведь читал Данте!.. Для себя. Просто интересно было. Пытался даже в подлиннике, но язык слишком старинный. Пришлось перейти на русский аналог. Правда, кроме этих двух строчек, ничего не помню. Что там дальше в лесу случилось? Кажется, какой-то средневековый экшн с элементами членовредительства. Но он, Данте, хоть в лесу на свежем воздухе середину жизни встретил. Среди искренних в своей кровожадности зверюг… А я? Я самую ее середину прошпиливаю в «Вертепе», вынужден смотреть на жизнелюбивую рожу Клипы, слушать его неуместные вопросы.

– Сколько проиграл вчера?

– Ничего я не проигрывал – я выиграл. – И тут же с вызовом от души наврал: – Штукарь.

Я все утро считал. В школе счет попадает в разряд непрестижных, загрузочных занятий. По одной простой причине – абстракция! Взрослые обожают абстракции. Взрослые даже придумали абстракционизм. Намалевал ерунду вместо картины и продал понтующимся лохам за немереные бабки. А лохи довольны и делают вид, что купили шедевр и наслаждаются им. Аб-

стракционизм вроде договорняка в футболе. Один платит, другой валяет дурака, а не играет.

Дети любят конкретику. Если надо посчитать деньги на мороженое, то тут даже второгодник не обмишурится. Это реальная жизнь, а не занудливый урок. Жизнь с крем-брюле в утробе.

И вот утром я подсчитывал, что у меня в утробе. И вышло миллион и пара сотен долларов. Да, вот так смешно – больше миллиона всего на двести или триста долларов. Зато теперь у меня полное право говорить, что мое состояние оценивается более чем в миллион долларов. Поди разберись – больше чем на сто – двести тысяч или просто сотен. Больше! И все тут. И это правда!

Ощущение округлости и солидности суммы, отшпиленной за последние три месяца, нисколько не добавили приятного настроения. Вообще… Никак… Пересчитал еще раз – не помогает. Нет праздника на душе. Если бы и десять миллионов было, наверное, лучше не стало бы. Бы, бы, бы…

Чушь полная! Три месяца назад занимал у Мухачова и думал бомжевать, продавать квартиру, а тут такой фарт пошел, но лучше не стало. Так не бывает и быть не должно, но, однако же, есть. И все это в день рождения! Я понадеялся, что в «Вертепе» станет веселее. И отправился туда. А там Клипа со своим оптимизмом. И стало еще хуже. Клипа продернул пятьдесят коньяка и взялся за старое.

– А что убитого из себя корчишь, если ничего не проиграл?

– Отстань, Клипа! У тебя не бывает дерьмово на душе? Когда Ангелина сказала, что соскакивает и будет имущество делить, ты тут веселился?

– Да, – смиренно согласился Клипа, – тогда я огорчился.

– Огорчился… Да ты орал на всех, посылал. Кристинку послал…

– Послал. Не спорю. У меня же был повод.

– Какой повод? Что тебе плохого могла сделать простая официантка? Она чем виновата?

– Ей досталось пакетом. – Клипа не поддавался на обвинения.

– Каким пакетом?

– Знаешь, некоторые вещи продаются пакетом. Ну, например, покупаешь НТВ-плюс из-за футбола, а к нему еще впаивают десятка три каналов, которые тебе совершенно не нужны и которые ни разу и не включишь. Но отказаться от них невозможно.

– А при чем тут Кристина?

– Ей досталось в нагрузку. Так же как к футболу достается канал про животных.

– Какие животные? При чем здесь животные? Мы говорим про настроение, а ты животных приплел!

– Животные ни при чем. Откуда ты их взял? – искренне удивился Клипа. – Я про животных молчал.

– Как молчал? Ты только что замордовал меня животными. Кристину в пакет какой-то засунул, нахамив ей.

– Кристине действительно нахамил. Но у меня сама жизненная ситуация хероватая была. А у тебя ее нет.

– Нет, есть.

– Ну какая?

– Просто плохое настроение. Плохо на душе… У тебя что, всегда все отлично?

– У меня такого не бывает. Если плохое настроение, то должен быть повод. Но плохое настроение у меня редко бывает, – уточнил Клипа, потому что в основном он действительно сиял и лучился, как атомная бомба. – Ты же сам вспомнил про Ангелину. Разве это не повод? По-моему, отличный повод. Тогда мне хотелось с горя поршень на рельсы положить. А у тебя что сейчас, умер кто-то?

– Нет, у меня все уже давно умерли. Умирать больше некому. Скучно – и все тут.

– Тебе скучно, потому что ты просто так живешь. Без смысла. Смысла – ноль! – И Клипа округлил глаза так, что и они стали похожи на нули.

– А ты меня сейчас научишь смыслу жизни? – Я попытался изничтожить Клипу сарказмом, но получилась просьба.

– Научу, – самоуверенно выступил Клипа, доведя представительство коньяка в желудке до ста граммов. – Научу через пять минут.

И Клипа вышел.

Он вернулся с опозданием – через семь минут. Но не один, а с глянцевыми журналами – и жестом мецената бросил их передо мной.

– Выбирай!

– Что выбирать?

– Девушек. Тебе нужна девушка.

– Девушек не в этих журналах надо искать. А на этих и тысячи долларов не хватит… И вообще у меня с девушками полный порядок, – спохватился я.

– Да ничего у тебя с девушками нет, – бесцеремонно поставил диагноз Клипа. – Тебе и девушки-то не нужны. В принципе. Вот их и нет. А нужно, чтобы были.

– Это зачем мне девушки? – хотел я перейти в наступление, но опять-таки прокололся наивным образом.

– Девушки могут придать твоей жизни смысл. Понимаешь, тут важен не сам факт, что у тебя есть девушка. Этого добра навалом. Везде. Практически даром. Выйди из «Вертепа» – и вот они… Ждут, что ты их окликнешь. И почти любая с тобой пойдет. Им нужно внимание, а внимания им не хватает, потому что с мужиками в стране напряженка. Наукой доказано. Статистически. А те, что есть, сидят где-то и шпилят, как ты. В лучшем случае шпилят! А в худшем – покалываются или квасят. И ноль интереса к бабам. Ты догоняй, что я имею в виду: тебе необходима не абы какая девушка, тебе надо выбрать королеву и все бросить к ее ногам. Ну не все, конечно. В разумных пределах. Кое-что себе оставь. Но надо поразить ее, очаровать! Короче, заставить деньги приносить радость. Тебе нужна… неземная… такая… как бы воздухоплавательная… ну, в общем, шикарная любовь! Вот она – цель! Сейчас ты встаешь утром… да какой там утром – в обед встаешь… и не знаешь, чем себя занять. А тут собой займешься, голову помоешь, пострижешься, одежды нормальной прикупишь, чтобы джинсы на коленках не отвисали. Приведешь себя в порядок, а потом ей подарки разные будешь искать, букеты выбирать в стильных магазинах. Ну как тебе идея?

Я уже листал журнал. Листал… Клипа сел рядом. А я листал. Листал журнал… Да… Да, это было волнующе. Здорово. Они словно дефиле устраивали передо мной, соблазняли, пытались понравиться, строили глазки. Они жили! Но чем больше они жили, тем больше пугали. Пугали и полные житейского опыта замечания Клипы:

– Это наездница… Эта фригидна… У той наверняка слишком большие соски… Стерва… Тупа, как полено… Крашеная – нам подделок не надобно… Наверняка уже сосет кого-то… Непородистая… Выдра… Какой пидор такую засунул в журнал?.. Психичка… Эта из деревни…

Групповичка… Да она сама должна приплачивать мужикам…

Еще меня настораживали имена: Сандра, Лада, Линда… И вообще затея Клипы – чушь полнейшая.

– Как мы их найдем?

– Не их, а ее. В редакцию позвоню, и там дадут адрес.

– Могут не дать.

– Да все нормальные олигархи так развлекаются. Многие даже коллекционируют девушек с обложек глянцевых журналов. Хобби такое! Ты что, не знал?

– Ой, а у меня была девушка из телика.

– Клево! А где она работает? На какой программе?

– Ее зовут Ксения. Она, видно, совсем недавно там появилась. Я ее раньше не видел по ящику. Она ведет…

– А как ее фамилия? Может, я ее видел.

– Фамилию не знаю. – Это как так?

– Ну, мы просто познакомились. Ей Соломон понравился – он еще жив был.

– Так позвони ей!

– У меня нет ее телефона. Понимаешь… Как бы так выразиться… У нас почти было с нею. Но все-таки не совсем.

– Почти не считается, – разочарованно вздохнул Клипа. – Давай дальше искать.

– Да зачем? Они будут держать меня за очередного лоха, которого надо развести на бабки.

– Ну, придется потратиться, конечно. Но ты же не собираешься играть в чистую любовь?

– Да, естественно… Не собираюсь… Понимаешь, я… Я хочу по крайней мере какого-то человеческого отношения… Не так механически.

– Ты тут в «Вертепе» совсем дремучим стал – от жизни отбился окончательно… Ты куда?

– Пошел за новыми журналами.

Фрагмент 56. Журнальная любовь.

Искомый объект обнаружился в «Туризме и отдыхе», который мне дали в нагрузку к пяти другим журналам, которые я взял в киоске. Объект сидел на деревянном пирсе и почему-то не улыбался. Меня как раз это и зацепило, что она повела себя не как все. Все улыбались и хотели нравиться. А она – нет. Она словно фотографировалась по принуждению. Ей было также грустно, как и мне. Видимо, объект занимался тем же самым, чем и я – хандрил. Хандрил на берегу Красного моря.

Где-то в прекрасном египетском далеке борзели на небо пирамиды, бедуины гнали пофигистичных верблюдов в злобные пустыни, шейхи кемарили на яхтах, не пролезающих в гавани, кемарили под опахалами кондиционеров, прикусив обслюнявленные сигары, а она сидела одна и никому не хотела нравиться, хотя была сказочно хороша. «Я буду ждать тебя возле пальмы у трех дорог». – Голос страждущей (за один и семь – полногрудой) певицы донесся откуда-то из закладок детской памяти. Старомодный советский фильм. Танго. Мусульманский винтаж.

– Вот она!

– Какая-то нерусская. И не модель. Точно не модель, – насторожился Клипа. – А откуда ты ее выкопал?.. В «Туризме и отдыхе»… Ты еще в «Веселых картинках» поищи.

– Хочу эту. Только эту. Она меня ждет.

Клипа фыркнул. Для него они все примерно одинаковы – небольшая разница в дизайне. По-моему, Клипа тайный мусульманин – наличие в женщинах души он не признает. Впрочем, неизвестно, что думают по поводу Клипиной души женщины – может, они в нее тоже не верят.

Клипа посопротивлялся немного. Для видимости. И пообещал разыскать. Сутенер фигов! И ведь действительно найдет. Найдет – за один семьдесят пять.

Фрагмент 57. Париж стоит шпиля.

Она преподавала французский язык. Незамужняя. Она шила сама себе моднейшие экстравагантные наряды. Она смеялась, когда я предпринял попытку познакомиться. Она сразу установила высокие отношения: то есть она дама, а я вроде пажа при ней. Она позволяла за собой ухаживать, но о большем не приходилось и мечтать. Она вынуждала выражаться изысканно, от чего я отвык. Она оказалась мне ровесницей, хотя в журнале выглядела совсем девочкой. Она попала туда случайно. Она просто отдыхала в Египте. Фотограф даже не говорил ей, что снимок будет опубликован. Наверное, просто хотел познакомиться, а вышло так, что его кадрежка пригодилась в работе.

Ее звали София, но она потребовала укороченной формы – Софи. Софи так Софи. Не все ли равно, как называть даму сердца! А в том, что она дама сердца, сомнений не возникало.

Дама сердца должна быть не только красивой, но и жить в красивом мире. То есть не в Москве. Софи выбрала Париж. Я выбор одобрил. Выбор одобрили и друзья. Софи одобрила моих друзей. И вот мы едем все вместе в Париж! Естественно, за мои деньги. Я всех приглашаю!