Текст книги "Лохо Эректус"

Автор книги: Дмитрий Бычков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 15 страниц)

Нимб погас, и я перестал что-либо видеть. Тело мое вновь стало невесомым, и я будто бы снова взлетел. На щеке и на лбу почувствовалось что-то влажное. И тут до меня дошло, что на самом деле вовсе не темно и никуда я не лечу, а просто лежу с закрытыми глазами. Я сосредоточился, досчитал до десяти и резко открыл веки. Самурай, забравшись передними лапами на кровать, лизал шершавым языком мне лицо.

4.3. На следующий день я все же приехал в офис – что скрывать, а надежда уладить дело миром или, на худой конец, написать заявление по собственному еще оставалась. Но охрана отказалась пускать меня внутрь и забрала магнитную карту. Ребята ссылались на распоряжение шефа – расклеенный с вечера на стенах stop-list – который я сначала даже и не заметил. Теперь, узнав о его существовании, я с интересом принялся разглядывать очередной шедевр Джорджа.

На бумаге формата А-4 была напечатана таблица в две графы и краткое пояснение. В левой графе находилась фотография улыбающегося меня, правая же пугала своей пустынностью. Текст под моей фотографией гласил: "Этот человек превысил свои служебные полномочия в ущерб компании, за что был уволен и лишен положенной компенсации. Приказываю с этого дня более ни в чем ему не помогать и не допускать на территорию фирмы. Позор предателю!". Под пустой графой красовалась: "Помни, ты можешь быть следующим!".

Я задумался. Ладно, с деньгами все было понятно, я пролетел, но вот трудовую забрать мне все же хотелось. Я попросил охранников набрать по внутреннему номеру в бухгалтерию. Те переглянулись.

– Коль, тебе тут кое-что передать просили, – негромко произнес один и извлек на свет фирменный пакет компании.

– Кто просил? – поинтересовался я.

– А ты сам не догадываешься? Извини, ты не мог бы покинуть помещение, – грустно произнес он, – а то нам тебя с лестницы спустить велено.

Я молча кивнул и вышел на улицу. В пакете в беспорядке были навалены мои личные вещи с рабочего места и все лежавшие на нем еще вчера бумаги. Сверху в глаза бросался запечатанный корпоративный конверт. Может быть, деньги, мелькнуло в мозгу. А что, чем черт не шутит? Я быстро разорвал конверт и заглянул внутрь. "Fuck!" – непроизвольно вырвалось из груди, когда я извлек содержимое. Вместо денег там была моя трудовая, аккуратно порезанная на куски.

– Ну, Джордж, – пнул я со всей дури стоявший у входа зачехленный трайк. – Я тебе такой переполох устрою!

Что ни делается, все к лучшему, думал я, отходя от офиса. Во всяком случае, теперь я был свободен. Правда, без зарплаты и перспектив найти в ближайшее время работу – попробуй, устройся куда-нибудь в кризис – зато сохранил достоинство и обрел долгожданный покой. Отныне мою жизнь не будут отравлять ни ночные звонки, ни необоснованные наезды, ни сломанные телефоны, ни унижения, ни злость. Прозябание в качестве офисного планктона закончилось, и теперь я буду сам за себя решать, что мне следует делать. Денег на пару месяцев у меня еще было, да и картина, картина по-прежнему принадлежала мне. И впереди, я свято верил, меня ожидает что-то великое. Но сначала надо было завершить еще одно дельце. Покоя мне теперь не давала месть. Убогое, неблагодарное чувство, однако справиться с ним сейчас я был не в силах. Я знал, как можно сильно досадить нашему Джорджу, и сейчас обдумывал план.

Идти на преступление и калечить шефа, что при отсутствии телохранителей не представлялось чем-то неосуществимым, я не хотел по нескольким причинам. Во-первых, если я и тресну его трубой по башке, в дальнейшем это повлечет преследование. В конце концов, он тоже не лох, и поймет, что к чему, а завязки среди бандитов у Джорджа имелись. Во-вторых, это даст всего лишь сиюминутное удовлетворение, а идти на более радикальный шаг, после которого Джордж уже никогда бы не смог меня побеспокоить, я, признаться, был не готов. Не тот случай. Ну, а в-третьих, мне самому лучше было б сейчас залечь поглубже на дно, ведь неизвестно, может, те с пруда еще не угомонились. Поэтому способ воплощения задуманного вырисовывался только один – вложить Джорджа с потрохами компетентным структурам. Благо материал для соответствующих служб у меня имелся в достатке. Во-первых, компания частенько оперировала в своей деятельности черным налом, во-вторых, активно скрывала прибыль от налогообложения, в-третьих, зарплаты сотрудникам выдавались в конвертах и так далее – список грешков состоял из дюжины пунктов. В общем, мне нужен был вариант, который обернется Джорджу если не потерей бизнеса, то, во всяком случае, весьма ощутимым убытком, способным сильно подорвать позиции фирмы на рынке. Да и сам факт ареста или обыска – нехилый удар по репутации. А Джордж ей всегда так дорожит… И даже если шеф откупится, то цена, которую он заплатит, будет огромна. Гораздо больше той суммы, на которую был кинут я. Время тоже было весьма подходящее – скоро зарплата – и в сейфе кассира лежал как минимум миллион. Решено, резюмировал я. Оставалось лишь поднять нужные связи.

Я зашел в кафе "Шоколад" и заказал себе поесть и выпить. К сожалению, владелец до сих пор не обзавелся лицензией на бухло, поэтому пришлось ограничиться пивом. Как только официантка ушла, я немедленно взялся за поиск людей, способных заняться моим делом. Мне быстро повезло – не прошло и двадцати минут, как я вышел на сослуживца по армии, работающего сейчас ФСО. Тот не сразу узнал меня, но воспоминания обо мне у него с армейских пор остались хорошие. Убедившись, что он вполне доверяет мне, я изложил суть вопроса. Судя по реакции, Шурик очень даже заинтересовался моей идеей и озвученной суммой. К тому же, по словам приятеля, у него имелись связи в ГУВД как раз на уровне УБЭПа. Так что встретиться договорились здесь же в "Шоколаде" через час. И я, не спеша, приступил к обеду.

Однако едва я успел разделаться с супом, мне позвонили. Номер был незнакомый, но таиться я не стал и взял трубку. Беспокоил корреспондент газеты "Коммерсантъ" по поводу моего ухода из компании и просил это событие прокомментировать. Такая осведомленность прессы меня удивила.

– Не понимаю, – ответил я, – что именно конкретно вы хотите знать? И откуда у вас информация?

– Дело в том, – начал объяснять журналист, – что мы готовим материал в рубрику "Новости рынка". А сегодня нам прислали официальный пресс-релиз от вашей компании. Там много написано про вас, и по всему видно, что у вас произошел конфликт с руководством. Так что узнать подробности, не скрою, нам было бы интересно.

– Будьте любезны, вы не могли бы мне зачитать этот пресс-релиз вслух, – попросил я, до сих пор не вполне въезжая в происходящее.

– Конечно, – сказал журналист. – Подождите секундочку.

– В октябре месяце сего года в связи со служебным несоответствием с занимаемой должности по собственному желанию из нашей компании уволен Владимиров Николай, – услышал я в трубке. – В виду того, что Николай неоднократно предпринимал попытки нанести ущерб деятельности компании, используя свое служебное положение, которого он в компании более не имеет, просим Вас не воспринимать обращение указанного сотрудника к Вам как обращение от имени нашей компании. Прошу также не содействовать и самостоятельно не помогать ему в решении его личных вопросов, не предоставлять от себя в его адрес никаких рекомендаций. А также прошу Вас не обращаться в нашу компанию ни с какими просьбами о добрых рекомендациях касательно данного человека, в виду того, что в таких рекомендациях ему категорически отказано…

Признаться, сначала я даже не смог до конца уловить весь смысл услышанного. Конечно, кто автор этого произведения, мне было понятно, но неадекватность подобной реакции могла удивить хоть кого. Корреспондент первым прервал паузу.

– Николай, нам непонятны некоторые изложенные в письме тезисы. Вы не могли бы внести ясность. Скажите, вы уволены в связи со служебным несоответствием или по собственному желанию? И как долго вы проработали в компании, причиняя ей, так сказать, ущерб?

Я улыбнулся. Журналист оказался человеком с юмором, а вот Джордж, похоже, окончательно потерял с реальностью связь и теперь даже не в состоянии выражать свои мысли.

– Боюсь, что никак не смогу вам помочь, – вернулся я к разговору. – Мне самому непонятен пафос данного текста. Единственное, что является правдой – это тот факт, что я действительно больше в компании не работаю. Но трудовой книжки с записью у меня на руках нет, так что назвать вам официальную причину увольнения я, увы, не могу. А вот почему руководитель компании более года терпел присутствие вредителя, это, наверное, лучше спросить у него.

– Я вас понял, – проговорил журналист. – Я передам ваш ответ редактору. – Спасибо! Желаю удачи! Мы наслышаны о сложном характере этого человека.

– Пока, – ответил я и отключил трубку.

Сослуживец опоздал на полчаса и пришел не один, но сейчас это значения не имело. Когда Саня со спутником вошел, я его еле узнал, так изменился он с тех пор, когда мы вместе служили. Волевое циничное лицо не выражало теперь никаких эмоций, а развязная походка и стрижка под ноль еще более подчеркивали агрессивность. В левом ухе у него торчала гарнитура от телефона, придававшая ему вид киборга. И глаза. Глаза теперь у него горели, как у хищного зверя. Увидев этот взгляд, я даже подумал, что если бы не знал Санька, то принял бы его за подосланного убить меня универсального солдата. Настолько сосредоточен был его вид. Видимо, подумал я, опускать бизнесов таким образом ему не в первой. Что в данной ситуации играло мне только на руку.

Приятель подошел к столу, и мы поздоровались. Сопровождающий назвал себя и, протянув руку, сел рядом.

– Раньше у Лукашенко в личке трудился, – пояснил Шурик. – Мы сейчас вместе работаем. Не возражаешь?

Я не поверил в легенду о личке, но возражать не стал. Вероятно, это и был тот самый конец из УБЭПа, просто Саня не стал раскрывать мне сразу все. Мы традиционно обменялись дежурными фразами о житье-бытье и заказали по кофе.

– Ну, давай, выкладывай, что там у тебя с твоим аллигатором? – криво усмехнулся Санек. – Не ссы. Натянем лошка по-полной.

Принесли кофе и я, отхлебнув, начал рассказывать. Обо всем. О компании. О позициях на рынке. О характере сделок. Об объемах проходящих средств. О том, как мы уходим от налогов, и у кого хранятся печати всех подставных фирм. О нраве генерального и его отношении к сотрудникам. О причине моего увольнения и желании отомстить. В общем, выкладывал все, что только приходило в голову, и что могло быть сейчас нелишним. Приятель слушал внимательно, изредка задавая уточняющие вопросы и записывая что-то в блокнот. Интересовали его разные подробности, начиная с домашнего адреса Джорджа и его семейного положения и заканчивая пасущей фирму крышей. Я говорил, как заведенный. Санек внушал мне доверие, и я уже мысленно представлял, как в офис вламываются бойцы и шеф стоит у стенки с поднятыми руками. Маски-шоу – это как раз то, о чем я так страстно мечтал.

Наконец я закончил и вопросительно взглянул на Санька. Тот держал паузу, просчитывая что-то в своей голове. "Белорус" молча цедил, изучая меня, эспрессо.

– Слушай, Ник, а ты гарантируешь, что там будет "лям"? – поднял взгляд на меня сослуживец. – Я серьезных людей подключать собираюсь. Надеюсь, ты понимаешь, о чем идет речь?

Я ответил, что однажды Джордж по пьяни хвастал при всех, что в кассе всегда лежит тысяч семьсот долларов (приход по ежедневно совершаемым сделкам). Плюс получка, которую всегда выдают в первые дни месяца (число сотрудников двести человек, средняя зарплата не меньше тысячи – вот и считай!). Так что при любом раскладе "лимон" в сейфе будет. К тому же с начала кризиса шеф усиленно копил кэш, дома денег никогда не держал, а хранить такие суммы в банке могут сейчас одни только лохи.

– По-любому, других вариантов не получается, – резюмировал я и многозначительно посмотрел на Санька. – Аккумулироваться бабло может только в офисе. Там есть охрана, сейф.

И в довершение сказанного как последний аргумент положил на стол план помещения с названием и расположением всех комнат.

– Ну, а у тебя-то какой интерес? – сослуживец прищурил глаза. – Ты же не просто так все это мутишь?

– Нет, разумеется, Сань, не просто так, – признался я. – Но моя цель – отомстить. Он мне должен ответить за все. За все унижения. И за то, что кинул. Заплатить за все, понимаешь. Заплатить вдвойне, втройне, в сотни раз больше. Поверь, если вы возьмете сейф, это будет для него крайне чувствительным. Потерять в такое время "лям", согласись, ущерб серьезный. А если вы еще и задержите его на пару месяцев, то бизнес вообще может рухнуть. Без него директора департаментов начнут разбегаться кто куда, организовывая свои фирмы. Ведь клиенты завязаны на них. А вам тут и карты в руки. Бери их, пока тепленькие, и паси. От ментовской крыши, сам понимаешь, никто не откажется. Но кроме этого, Сань, у меня к тебе будет еще одна просьба. Обещай, что ни под каким предлогом не сдашь меня ни УБЭПу, ни Джорджу. Обещай, иначе я – труп.

Армейский друг внимательно посмотрел на меня и переглянулся с соседом. Тот утвердительно кивнул. Видимо, моя просьба его устроила.

Я вытащил бабки за кофе и положил их на стол.

– Подожди, не спеши! Историю одну расскажу, – прервал мое движение Шурик.

Я покорно остался на стуле.

– Короче, приезжаю я как-то в Минск по делам, – фривольно откинулся он на спинку стула. – Захожу в какой-то ресторан в центре, беру меню, и так мне захотелось драников пожрать, что сил просто нету. Начинаю я эту книжицу листать, а драников-то и нет! Я еще раз проверил, думаю, пропустил или называются в этой харчевне как-нибудь по-особенному. Но нет. Точно ничего похожего. Подзываю официантку и на весь зал начинаю кипешить. Вы чего, говорю, совсем обурели, указ батьки не выполняете? Она на меня глаза свои коровьи выкатила и стоит. А я продолжаю. Вы разве, говорю, не слышали про указ президента, что теперь во всех столичных ресторанах в меню обязательно должны быть блюда национальной кухни? Она продолжает тупо смотреть, но, чувствую, что уже купилась. Я давай ее грузить дальше. Вызовите, говорю, мне немедленно менеджера и жалобную книгу принесите, я вам устрою! Эта коза извиняется и чуть ли не в истерике убегает. Ровно через минуту ко мне подскакивает сам директор ресторана, весь бледный, и начинает дрожащим голосом оправдываться. Мол, мы все знаем, только не успели еще в меню изменения внести. А вы, типа, не беспокойтесь, все уже готовится, и драники сейчас принесут. И начинает мне по ходу втирать, что официантку непременно накажут, лишат премии и так далее. Только вот, спрашивает, мне со сметаной или с чесночным соусом подавать? Я отвечаю, что естественно со сметаной. В итоге через десять минут у меня на столе стоит тарелка с офигенными драниками. И совершенно бесплатно.

– Да ладно? – чуть не поперхнулся эспрессо "белорус".

– Сам не верю, – улыбнулся Санек.

– Да, Шурик, нечего сказать, круто ты их и развел! – не удержался от комплимента я и почувствовал, как от смеха даже выступили слезы.

Сослуживец скромно опустил глаза и протянул для прощания руку.

К дому я подъехал уже вечером. Внешне я был спокоен, но внутри, несмотря на положительный исход встречи, непонятно отчего скребли кошки. Видимо, подумалось мне, я еще не до конца освободился от пут вечно мешающей совести. Но, однозначно, я круто менялся и постепенно переставал быть робким и мягкотелым.

Выйдя из такси, я заметил у соседнего подъезда Гелендваген и сразу припомнил свой сон. Цвет автомобиля был черный, стекла сильно тонированы, однако через лобовое я увидел, что в машине сидят двое. Несмотря на захвативший меня тут же стрем, какого-либо особого внимания к себе я с их стороны не заметил. Похоже, эти парни прибыли не ко мне, а просто тут кого-то ждали. А я становился чересчур мнительным, что, разумеется, было не хорошо. Ведь если дать волю панике, можно сесть на измену совсем. А нервы и так на пределе.

Придя домой, я, не раздеваясь, прошел на балкон и выглянул на улицу. Джипа у подъезда не было, и от души отлегло. Теперь можно было спокойно выходить с Самураем. Кстати, в свете назревающих событий было бы неплохо вообще избавиться от пса. Я должен был быть максимально мобилен и полностью свободен в передвижении. А тот, если честно, являлся обузой и слишком выделял меня из толпы. Да, решил я, надо сегодня же поговорить с матерью и сдать ей собаку на пару недель. Других вариантов не видно. Чужим бойцового пса не отдашь, а передержка будет стоить недешево. Я вздохнул. А у меня с недавних пор – режим экономии.

4.4. На следующий день, возвращаясь с прогулки, я вновь увидел проклятый черный джип. На этот раз Гелендваген стоял прямо у моего подъезда, и я не на шутку встревожился. Решив на всякий случай не рисковать, я сделал вид, что живу на самом деле дальше и продолжил идти вдоль дома. Проходя мимо джипа, я боковым зрением заметил, что пассажиры машины меня пристально разглядывают. Теперь такое внимание мне совсем не понравилось. Дойдя до конца дома, я повернул во двор и, спрятавшись за углом, затаился.

Неужели нашли? Но как? Почему? И что мне теперь делать дальше? Ехать прямо сейчас к матери и уже не возвращаться домой? А вдруг это всего лишь очередная измена? И они опять не ко мне? А их подозрительный интерес мне только почудился?

Я достал мобильный и набрал соседа со второго.

– Кирилл, привет, это Николай. Как сам? Дома?

– Ну, – ответил сосед. – А чего?

– Слушай, брат, просьба есть к тебе небольшая. Не мог бы ты глянуть прямо сейчас из окна? Джип там черный у подъезда нашего случайно не тусуется?

– Кинул что ли кого-нибудь, Коль? – подколол Кирилл. – Ладно, не ссы, сейчас погляжу.

– Неа, – услышал я после паузы. – Красный Петровича вижу. А черного случайно нет. А что за джип-то?

– Да, Гелендваген, Кирилл, Гелендваген. Точно не видно? Хорошо посмотрел?

– Точнее не бывает. Нет тут никакого Гелендвагена. А ты чего так стремаешься? Слышь, ты если в передрягу какую попал, то скажи. Помогу. У меня брат двоюродный с солнцевскими раньше якшался. Реальный пацан, две ходки имеет. Так что если че, обращайся. А то заходи прямо щас, побазарим. Пивка попьем. Давно не виделись. Ты со своей собакой там совсем скоро свихнешься.

– Да? Ладно, хорошо. Спасибо, Кирилл. Постараюсь, – нервно рассмеялся я и быстро направился к дому.

Пока Гелендваген отсутствовал, надо было скорее попасть в подъезд.

До квартиры я дошел без приключений, однако смутная тревога продолжала терзать. Черный джип попадался мне уже второй день подряд, и это не могло быть случайным. Да и сидевшие в нем непонятные люди явно кого-то пасли. Но особенно мне не понравился тот взгляд, которым одарили меня в последний раз и собаку. Да, именно меня и собаку. Это я понял только сейчас. Надо немедленно собираться, пронзило меня, это точно за мной. В совпадения я не верю. Мать, слава богу, вчера уговорил – правда, пришлось наврать, что иду в отпуск и не с кем оставить пса. Да, собираться немедленно!

Я кинул в сумку строгач, миску, игрушки и остальное собачье барахло. Жрачку нести с собой не имело смысла, решил лучше дать ей деньгами. Да, кстати… Я полез по заначкам и карманам висевшей в прихожей верхней одежды. Сейчас каждый рубль на счету. Так, рюкзак. Личные вещи. Пара смены белья. Что еще? Я окинул взглядом комнату. Картина. Ноутбук. Зарядка. Фотоаппарат. Надо брать все, что может так или иначе пригодиться – в ближайшем будущем домой я уже не вернусь. Я бросил в сумку еще несколько необходимых по моему мнению предметов и посмотрел на себя в зеркало. Ну, красавчег, вот и тебя нашли. Зазвонил городской.

Подходить, разумеется, не хотелось, но интуиция подсказывала: "Возьми".

– Да? Кто это? – крикнул в трубку я.

– Кирилл. Чё орешь? – это был сосед со второго. – Гелендваген твой к подъезду только что подкатил. Я из магаза только что вернулся. Видел. В нем пара быков. Ну чё, хочешь, брату сейчас позвоню?

Я смачно выругался.

– Нет, Кирюх, правда, не надо. Я сам. Спасибо, что предупредил. Пиво купил? Я зайду?

Тот утвердительно хмыкнул. Я бросил все собранное у двери и, чертыхнувшись, выглянул с балкона. Черный джип действительно стоял внизу и один из парней цепко разглядывал окна дома. Я дернул голову назад. Сомнений не было – за мной. Значит, поездка к матери пока что откладывается. И если к ночи машина не уйдет, тогда надо будет как-то решать по-другому. А Самурая можно пока выводить на балкон. Договорились. Я вышел из квартиры и вызвал лифт.

Прошло время. Машина по-прежнему стояла у подъезда, и сосед то и дело порывался выбежать на улицу и выяснить у незнакомцев – а они вообще к кому? Однако такой шаг в моих планах не значился, и чтобы успокоить Кирилла, мне пришлось наврать, что я, как обычно, трахнул чью-то жену и скрываюсь от разъяренного мужа. Только после этого сосед наконец угомонился – вмешиваться в амурные истории желания он не испытывал.

Когда оба баллона клинского кончились, я посмотрел на часы и понял, что в гостях определенно засиделся – было уже почти десять вечера. Допив остатки, я взял с пьяного Кирилла клятву не вмешиваться в мои дела, и, похлопав его по плечу, поднялся со стула. Подниматься к себе решил не на лифте, пешком. Так мне казалось безопаснее. Однако, ступив на лестницу, вообще пожалел, что покинул свою квартиру и зашел к соседу на пиво. Ведь если у квартиры меня сейчас кто-то ждет, я буду в очень уязвимом и совершенно беспомощном положении. Да, именно беспомощном! Ведь я же не каратист и не боксер, и с собой у меня нет ничего, даже элементарной палки. Вот так всегда! Об оружии я даже не подумал. Эх, жаль, нет сейчас той китайской игрушки…

Я шел почти без звука, вслушиваясь в каждый шорох и стук. Однако на лестнице царила тишина, нарушаемая лишь шумом изредка шнырявшего лифта. Поднявшись на последний перед своим этаж, я остановился и, затаив дыхание, в напряжении замер. Сверху не доносилось ни голосов, ни чьего-либо дыхания. Сигаретного дыма тоже не чувствовалось. Я осторожно выглянул из-за перил. На площадке было обыденно пусто. Стараясь не обнаруживать себя – караулившие могли ждать меня у мусоропровода – я двинулся дальше. Шаг за шагом. По-прежнему тишина. Кажется, никого нет. Стоп, а это откуда? Я увидел на полу недокуренные сигареты и, подняв один из окурков, приблизил его к лицу. Курили чужие, сомнений не было. Соседи на площадку не выходят. Я быстро сунул ключ в дверь. Выходит, меня все-таки ждали?

Когда я вошел внутрь, Самурай заскулил и радостно завилял хвостом. Не включая свет, я тут же открыл балкон и, выпустив на него собаку, выглянул вниз. Гелендваген, как вросший, стоял у подъезда. Мозг начал думать, как бешеный.

Итак, если эти кренделя тут застряли надолго, то это хреново вдвойне. Мало того, что меня в конце концов вычислили, так еще и выйти незамеченным с псом у меня теперь не получится. Если только переодеться и приклеить усы, а Самурая, например, засунуть в большую сумку… Однако такой ход показался мне слишком рискованным, и я подумал, что без посторонней помощи мне все-таки не обойтись. Значит, развивалась далее мысль, надо подключать кого-нибудь типа Кирилла, чтобы отвлечь внимание этих парней. Ведь когда тот вступит с ними в перебранку, появится возможность незаметненько улизнуть. Или другой вариант – вызвать ментов из отделения. Например, анонимно сообщить, что у подъезда, мол, пасутся вооруженные люди. Разумеется, мусора тут же подъедут и, возможно, подозрительных хлопцев попросят проехать в отдел. Что ж, неплохие варианты. Я молодец. Причем, обязательно все надо делать днем, когда есть народ. В крайнем случае, если меня и заметят, то стрельбу затевать никто в это время не будет. Правда, и уйти не дадут.

Самурай сделал свои дела, я вытер лужи и вышел с балкона. План действий на завтра более или менее нарисовался. Теперь главное было – не заснуть. Ведь джип, не исключено, может ночью уехать. По-прежнему не включая света в квартире, я включил телевизор и, налив себе пол-литровую кружку крепкого кофе, уставился на экран.

Каждые тридцать минут как по часам я выходил посмотреть, на месте ли машина, и всякий раз разочарованно возвращался. Гелендваген по-прежнему стоял у подъезда и, кажется, не собирался никуда уезжать. Значит, что принялся за меня кто-то всерьез и отпускать уже не намерен.

К утру ситуация не изменилась. Разбитый и невыспавшийся, я сидел на диване и решал, какой из двух придуманных вчера способов выбрать. Затягивать и дальше эту историю не имело смысла, так можно было дождаться неизвестно чего. И все же, не мог я никак для себя определить: Кирилл или менты? Я нахмурил лоб и представил себе обе картины. Нет, сосед, наверное, все же не подойдет, решил я, слишком горяч и непредсказуем. Да и подставлять почем зря его мне совсем не хочется. А вот вызвать ментов – ход как раз подходящий. Ведь в джипе наверняка найдется какой-нибудь криминал, и сто пудово у них будут проблемы. А если намекнуть на заказное убийство, их заберут в отделение точно.

Я взял со стола мобильный и… Нет, не может быть! Оператор сообщал, что на счету у меня закончились деньги. Я чертыхнулся и поднял трубку домашнего – фамилию и адрес, успел подумать я, набирая, дам не свой, а Кирилла – но и тот тоже молчал. Перерезали провод, сверкнуло в башке. И тут ко мне в дверь позвонили.

Самурай предательски залаял и выбежал в прихожую. Выключив "ящик", я рванулся следом и, догнав собаку, в испуге прижал его мордой к себе. Только бы не услышали, стучало в мозгу, иначе поймут, что я дома. Свободной рукой я стал быстро рыться в приготовленной с вечера сумке. На свет появился намордник и я грубо накинул его на пасть кобеля. Теперь не полает. Меж тем звонок повторился снова, и четвероногий друг, вырвавшись из объятий, вновь зарычал. Я затащил собаку в санузел и, привязав к толчку, прикрыл за собой дверь.

Открывать квартиру, естественно, я не собирался и, приподняв крышку глазка, постарался разглядеть, что происходит снаружи. На площадке стояли двое и как будто о чем-то переговаривались. Прижавшись к щели между косяком и дверью, я что есть силы напряг слух, но кроме стука собственного сердца, отдававшегося в ушах, не разобрал ничего. Положение было отчаянным. С одной стороны, я оказался полностью отрезан от мира и был не в состоянии сделать даже звонок. С другой, если бандиты все-таки слышали лай, то площадку уже не покинут. Я бы на их месте поступил именно так и, устроив у лифта засаду, принялся бы тупо ждать.

По лбу обильно потек пот, в желудке похолодело. Стараясь не шуметь, я отошел от двери и присел на диване. А что я, собственно, паникую? Ведь ничего же страшного пока не произошло, жратвы в холодильнике на пару дней хватит, а там, глядишь… Нет, ткнул меня фейсом в реальность внутренний голос, ТАМ уже, к сожалению, навряд ли я что-нибудь угляжу. Ведь если эти приятели не дождутся меня и сегодня, то вполне возможно завтра попытаются просто вскрыть дверь. Что, без сомненья, им в конце концов удастся. Ведь они же уголовники! И тогда… Про тогда мне думать вообще не хотелось. Значит, выходило, у меня оставался только один путь к свободе. Нападение.

Я вновь неслышно приблизился к глазку и заглянул. Да, я был прав. У мусоропровода стоял спиной и курил оставленный в засаде один из парней. Я метнулся к балкону. Второй, видимо, только что успел выйти из подъезда и теперь тяжело залезал в джип. Один против одного, рассудил я, это уже лучше. К тому же у меня есть еще Самурай. Можно сказать, мое самое крутое оружие. Однако действовать надо немедленно, пока внезапность на моей стороне. Я схватил на кухне молоток для отбивки мяса и, освободив от привязи и намордника пса, подошел к двери. Рука тихо отодвинула задвижку. Ну, что? Я готов? Рука не дрожала. Раз, два, три. Я резко распахнул дверь.

– Взять! – крикнул я Самураю и кинулся на незнакомца.

Тот обернулся, но среагировать не успел. В одно мгновенье пес вцепился ему в правую руку, а уже через секунду я обрушил на него град ударов своим молотком. Бугай тяжко охнул и, пытаясь сгруппироваться и освободиться от собаки, повалился на пол. Я продолжал методично наносить удары по голове и колотил до тех пор, пока не понял, что тот больше не сопротивляется. И только тогда остановился и перевел дух. Самурай продолжал яростно терзать безвольную руку. Я оторвал перепачканного слюной и кровью пса от раненого и стал ощупывать бандита. В карманах куртки обнаружился бумажник и телефон, а под левой рукой кобура и Вальтер с глушителем. Вынув пистолет, я наклонился к раненому. Тот, корчась от боли, застонал.

– Кого пасешь здесь, гнида? – я взмахнул забрызганным кровью молотком. – Убью прямо здесь! Говори! Ну?

Парень затравленно замычал.

– Убери собаку…

Однако этой информации мне было явно недостаточно, и, подхватив пленника под руки, я быстро поволок его в квартиру. Дотянув тело до кухни, я обвязал его с ног до головы веревкой и, схватив тряпку, снова выбежал в коридор. Теперь надо было срочно замыть следы. Через пять минут все было готово – пол и стены сверкали, как новенькие.

Я запер за собой дверь и, вытерев полотенцем раненому лицо, стал изучать документы. Ничего странного. Паспорт, права, разрешение на оружие, удостоверение ЧОПа, деньги, пара кредитных карт, фотографии. Самурай, готовый ринуться в бой, сидел у ноги и грозно рычал. Я повернулся к пленнику.

– Кто послал? Что вам от меня нужно?

– Тебе конец… Отдай чемодан… Не знаешь, с кем ты связался…

Я ткнул Вальтером наглецу в лицо.

– Это тебе конец, урод! Не скажешь, собаку спущу! Самурай, взять его!

Тот прыгнул, стараясь вцепиться пленнику в горло, однако я тут же скомандовал "Фу!" и с трудом оттащил разъяренного пса в сторону. Бандит засипел.

– Кейс серебристый велено взять… Венедикт послал… Больше не знаю…

– Кто такой Венедикт?

Преступник вскинул на меня удивленный взгляд.

– Где штаб-квартира? – поправился я и взял со стола ручку.

Раненый с усмешкой продиктовал адрес.

– Тебе все равно конец…

– В машине вас сколько? – продолжал я.

– Двое, – ответил бандит. – Тебе хана, парень… Лучше отдай чемодан… Я не шучу…

– Я тоже, – безразлично посмотрел я ему прямо в глаза и, вновь схватив пистолет, рукояткой треснул ему по кумполу.

Тот обмяк. Я засунул ему в рот кляп и обвязал тело дополнительно скотчем. Самураю дал команду охранять. Теперь надо было умыться, привести себя в порядок и приниматься за второго. Пока тот не чухнулся.

Спускаясь вниз для решительной битвы, я снова встретил Кирилла. Вообще, ездить на лифте на второй этаж – это, я вам скажу, очень даже… Однако сейчас такой случай мог мне очень сильно помочь. Сосед мой, как ни странно, был уже пьян и снова ехал за водкой. О джипе он, слава богу, не вспоминал, хотя и поглядывал в мою сторону с подозрением. Причину этого я, разумеется, понял: в руках у меня находился завернутый в сумку "дипломат", а карманы топырились от оружия и скотча. Мы доехали без единого слова, и вдвоем вышли из подъезда. Я шел, как бы прячась за него, так что со стороны меня было заметить непросто. Пройдя метров сто вместе с Кириллом, я внезапно остановился и, сославшись на то, что забыл дома мобильный, повернул назад. К Гелендвагену я придумал подойти неожиданно сзади.