Стихотворения и поэмы
Текст книги "Стихотворения и поэмы"
Автор книги: Дмитрий Кедрин
Жанр:
Современная проза
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 21 страниц)
Картина пятая
НА «КАНАЛЕ РОЗ»
1
Комната с убогой обстановкой в гостинице. На стене висит этюд «Туша вола». Постаревший Рембрандт сидит перед мольбертом с недоконченным автопортретом. На постели лежит красный тюльпан.
Рембрандт
Подходит ночь, а Хендрике всё нет.
Как в этой комнате темнеет быстро!
Почти окончен мой автопортрет.
Уж я не ждал, что вдохновенья искра
Блеснет во тьме, что творчество придет
Согреть меня в беде и в униженье…
(Протирает глаза.)
Недолго поработал я – и вот
Уже глазницы разъедает жженье.
Да, надобно спешить. В конце концов
Мне пятьдесят. Не маленькая мера.
Глаза мои повязкою слепцов
Завяжет скоро, как глаза Гомера,
Чертовка старость, заслонив простор,
Седую рябь каналов и бассейнов…
В дверь стучат.
Войдите, если вы не кредитор.
Входит принц.
Принц
Я в мастерской великого ван Рейна?
Рембрандт
(удивленно)
Да, сударь мой, вы у него.
Принц
Ага!
Он тут, кудесник из волшебной сказки!..
Скажи, мой друг: ты у него слуга?
Рембрандт
Да. Мою кисти, растираю краски.
Принц
Так доложи ему: издалека
Приехавший наследный принц Тосканы
Приема ждет.
Рембрандт
Не выйдет он, пока
Не завершит последними мазками
Картины новой.
Принц
Что ж, я подожду.
(Садится на стул.)
Рембрандт
Чудит Рембрандт,
И бедность – новая его причуда.
Его роскошный дом на Бреедстрат
Спит, окруженный парком заповедным,
А он живет в лачуге.
Принц
Как я рад,
Что он всего лишь притворился бедным!
В талантливых людей из нищеты
Не очень склонен верить я, признаться.
Я убежден, что если гений ты,
Всегда добьешься славы и богатства.
Рембрандт
Ну, это как сказать!
Принц
Постой, постой!
Лакею с принцем спорить не пристало.
(Дает Рембрандту золотой.)
Возьми-ка лучше этот золотой
И постарайся, неучтивый малый,
Чтоб твой патрон был не такой педант:
Ведь знатность чтить обязан даже гений.
Мне скучно ждать!
Рембрандт
Принц! Это я – Рембрандт!
Принц
(пораженный, встает)
Сеньор профессор! Сотня извинений!
Я потрясен! Нет, я безумно рад!
Но извините… право, мне неловко:
Что значит этот странный маскарад?
(Указывает на обстановку комнаты.)
Рембрандт
А то, что я вживаюсь в обстановку,
Чтоб Иова писать. Мои друзья
Для антуража сняли эту келью.
Принц
Четвертый месяц по Европе я
С образовательной слоняюсь целью.
В столицах мира осмотрев не раз
Дворцы, притоны, церкви и лицеи,
Я наконец, чтобы увидеть вас,
Явился в Северную Веницею. [27]27
Так называли Амстердам вследствие его расположения на ста островах.
[Закрыть]
«Учись! – велел мне строгий мой отец.
– Диковинки, – сказал он, – огляди ты».
Я в Льеже видел синий огурец,
В Марселе – шимпанзе гермафродит
Я в Риме туфлю папы целовал,
А в Лондоне обедал в клубе лысых…
Рембрандт
(садится за мольберт и начинает что-то подрисовывать в автопортрете)
А я-то в качестве кого попал,
Меж огурцов и туфлей, в этот список?
Принц
Рембрандт
(про себя)
Я знал, что неспроста
Явился этот вертопрах. Он прыток
И нагловат. А я сегодня зол!
Так подожди ж!
(Берет кисть и вытирает ее о камзол принца.)
Принц
(в ужасе)
Маэстро! Вы в уме ли?
Зачем вы пачкаете мой камзол?
Рембрандт
Дарю мазок, что вы иметь хотели.
Принц
Я о своем портрете вас прошу,
А вы буквально поняли!..
Рембрандт
Дружище!
Мне очень жаль: я принцев не пишу.
Принц
Но почему?
Рембрандт
Я живописец нищих.
Принц
Вы шутите!
Рембрандт
Нисколько. Вы из лож
Видали королевских фавориток,
Вы видели, как море высек дож,
Как кровь Христа у капуцинов бритых
Кипит, в бутылке ими налита.
А нищету вы видели?
Принц
Ни разу.
Рембрандт
(показывая вокруг)
Так посмотрите: это – нищета.
Принц
Я убежден, что шутка – ваша фраза.
2
Входит кредитор.
Кредитор
Вы мне должок вернете, господин?
Рембрандт
Немного позже. Денег нет, папаша.
Кредитор
У вас, Рембрандт, всегда ответ один!
Я больше ждать не в силах, воля ваша.
Рембрандт
А вот, отец, поправятся дела —
И потекут червонцы, как водица.
Кредитор
(про себя)
Возьму в счет долга хоть «Этюд вола».
На вывеску, пожалуй, пригодится.
Снимает этюд со стены и уходит. Вслед за кредитором к двери идет принц.
Рембрандт
Куда же вы, мой просвещенный друг?
Ведь вас отправил ваш папаша строгий
Учиться жить?
Принц
(сухо)
Пардон, мне недосуг.
Рембрандт
(открывая перед ним дверь)
Вам недосуг? Так скатертью дорога!
Принц уходит.
Входит Сикс, снимает шляпу и плащ. Садится.
Сикс
Как мы условились, так в аккурат
Я и пришел: ведь нынче воскресенье.
Да, в первый раз я вижу вас, Рембрандт,
На невеселом вашем новоселье.
Немало вы перетерпели гроз,
И вас порядком смяли эти грозы.
Но старость ваша, видимо, не розы!..
Что мой портрет?
Рембрандт
Почти уже готов.
Сикс
Могу взглянуть?
Рембрандт
(Поворачивая мольберт к свету.)
Здесь плохо видно: тучи.
Сикс
(Рассматривая портрет.)
Да, знаете, из множества холстов
Работы вашей – этот самый лучший!
Ах, если б вы всегда писали так!
Тут губы у меня, как у ребенка.
Глаза опущены пристойно – в знак
Моей всегдашней скромности. Как тонко
Избрали вы для платья серый тон
С жемчужными застежками у пястья.
Ведь лучше слов свидетельствует он
О благородстве, сдержанности, власти.
А в повороте этой головы —
Породы сколько! Как я горд и статен!
Ну, наконец, остепенились вы!
Я понимаю вас, – я сам писатель.
Пора забыть проказы юных лет:
Года не те, да и не та эпоха…
А вы как думаете: мой портрет
Удался вам?
Рембрандт
Да, вышел он неплохо.
Сикс
Ну, как прикажете платить? Опять,
Как некогда, до нашей с вами свалки,
По полотну флорины раскидать?
Рембрандт
Признаться, мне с холстом расстаться жалко.
Он непродажен.
Сикс
(испуганно)
Что вы, черт возьми?!
Рембрандт
Пусть у меня висит он. Что ж такого?
Сикс
Пора уметь вести себя с людьми!
Свои дела устраивать толково!
Хотите тысячу?
Рембрандт
Нет.
Сикс
Ладно… Три
Даю вам, не торгуясь!
Рембрандт
(Делая вид, что раздумывает.)
Куш немалый.
Сикс
Не упирайтесь больше! Вы – старик.
Я обеспечу старость вам.
Рембрандт
Пожалуй…
Сикс
Я рад услышать деловой ответ!
Мы за холстом придем с моим слугою
К вам завтра.
Рембрандт
Впрочем, я раздумал: нет.
Сикс
Я вижу, вы смеетесь надо мною
Иль попросту сердиты с той поры,
Когда вас за строптивость проучили!
Да ну же, примиритесь! Оба мы
По полной оплеухе получили:
Вы от меня, а я, Рембрандт, от вас.
Довольно счетов низких и мизерных!
В залог любви я вам даю заказ —
Писать для трибунала «Клятву Верных».
Представьте двух героев в дни войны,
На лезвии меча скрестивших руки.
И помните, что зрители должны
Оригинал узнать во мне и в Куке.
Что ж: позабудем старую вражду?
Протягивает Рембрандту руку. Тот нехотя пожимает ее.
Рембрандт
Рукопожатьем не вернем любви мы.
Сикс
Портрет за мной?
Рембрандт
Покамест подожду
С ним расставаться.
Сикс
(с досадой)
Вы неисправимы,
И с вами невозможно толковать!
(Надевает шляпу и плащ.)
Рембрандт
А как заказ? Теперь о нем вы немы?
Сикс
Ну, что ж, попробуйте нарисовать,
Быть может, вам удастся эта тема.
Уходит.
Рембрандт
Я выполню его, откинув прочь
И чванных дураков и знатных воров:
Я пушкарей изображу, в ту ночь
Поклявшихся, что принц не вступит в город!
(Обращаясь к портрету Сикса.)
Все говорят, неплохо вышел он:
Он нарисован тонко, он изящен.
Но как бесцветен платья серый тон —
И как неверен этот взгляд скользящий!
А губы скупы, а лицо в тени…
Его лукавую сухую душу
Я обнажу для всех, но я ни-ни
Изящества работы не нарушу!
3
Входит Хендрике со свечой в руках.
Рембрандт
Однако же долгонько за свечой
Ходила ты в плавучую лавчонку!
Хендрике
Простите, сударь, грех невольный мой.
Рембрандт
Какой тут грех! Ты, Стоффельс, не девчонка.
Мы выросли из тех прекрасных лет,
Когда ходить за юбкой нас учили…
(Обнимает ее.)
Опять была на покаянье?
Хендрике
(уклоняется от его объятий)
Нет.
Рембрандт
Ты нынче что-то немногоречива
И нелюдима сделалась с тех пор,
Как этот поп лишил тебя причастья.
Хендрике
Вас тяготит ужасный мой позор,
И я вам приношу одно несчастье,
Я это знаю и уйду от вас.
Рембрандт
Не покидай меня в моей пустыне!
Нет Саскии, и Титус мой угас…
Хендрике
Зато господь вас, барин, не покинет.
Рембрандт
На что мне он! Когда б не ты со мной,
Я умер бы, больной, гонимый, нищий.
А ты, открыв торговлю стариной,
Взяла меня, дала мне кров и пищу,
И труд, и жизнь…
Хендрике
Нет, сударь, я уйду.
Рембрандт
Опять всё то же! Но сознайся: чем я
Не мил тебе?
Хендрике
Я приношу беду.
На мне лежит проклятье отлученья.
Рембрандт
Заладила! Послушай: я не врал
Тебе ни разу, а живем мы– годы.
Так вот, клянусь: чем больше я терял,
Тем больше я имел.
Хендрике
Чего?
Рембрандт
Свободы!
(Снова обнимает Хендрике.)
Не уходи! Я буду одинок!
Так одинок, как труп на шумной тризне!
Хендрике
(торжественно)
Примите же страдальческий венок,—
Сей тяжкий ключ блаженства вечной жизни.
Рембрандт
Ах, как тебя сломили эти псы!
Не плачь, дитя. Забудь про всё, что было.
Погладь мои солдатские усы,
Как ты когда-то гладить их любила.
Прижмись покрепче к моему плечу.
Долой врагов с их клеветою мутной!
Сейчас, родная, я зажгу свечу.
(Зажигает.)
Смотри, голубка, как у нас уютно.
Хендрике
Какой уют? Всего лишь– нищета!
Рембрандт
В иных дворцах мне было боле сиро.
(Целует Хендрике.)
Ведь очертанья маленького рта
Волнуют слаще всех сокровищ мира!
Хендрике
(вырываясь)
Не надо, барин! Ради всех святых!
Мне запретили это!
Рембрандт
Ах, иуды!
Дитя мое, как ты боишься их!..
Ну ладно. Успокойся. Я не буду.
(Отходит от Хендрике.)
Да, кстати, Стоффельс: наши чудаки
В гостиных вводят на тюльпаны моду,
Тюльпанами забили парники,
Тюльпанами забили огороды.
Я тоже для тебя купил один,
Хоть мне сдается, – роза благородней.
(Берет с постели тюльпан и подносит Хендрике.)
Смотри, какой нарядный господин!
Совсем как принц, что приходил сегодня.
Как лепестки он пышно распростер
И весь дрожит, как розовое знамя.
(Любуется тюльпаном.)
Он на костер походит…
Хендрике
(в ужасе)
На костер?!
Рембрандт
Ну да: на пламя… Что с тобой?
Хендрике
На пламя?!
(Бросается к двери.)
Рембрандт
(удерживая ее)
Куда же ты!.. Любовь моя!.. Сестра!..
Мы выбросим его… Другим подарим…
Хендрике
(вырываясь)
Простите, сударь!.. Я боюсь костра!..
Я ухожу от вас!.. Прощайте, барин!
(Убегает.)
4
Рембрандт, обессиленный, садится. Входит продавец красок.
Продавец красок
Я к вам не вовремя?
Рембрандт
Нет, нет… садись…
Я рад потолковать с единоверцем…
(Растирает рукою грудь.)
Продавец красок
Как вы бледны! Вы вовсе извелись!
Рембрандт
Так. Пустяки. Немножко болен. Сердце.
Продавец красок
(подает ему пакет)
Вот, сударь, краски вам.
Рембрандт
Я гол и бос,
Чем мне платить?
Продавец красок
Оставьте, ради бога!
Я сепию и сажу вам принес,
Да жженой кости раздобыл немного…
Рембрандт
Ага, – и жженой!
Продавец красок
Вы довольны?
Рембрандт
Да.
Продавец красок
А светлых нет, хоть у других проверьте.
Рембрандт
Их мне не надобно. Тащи сюда
Все краски старости, все краски смерти.
Картина шестая
ВОЗВРАЩЕНИЕ БЛУДНОГО СЫНА
1
Комната Рембрандта в гостинице. Вечер. На стенах портреты Саскии, Хендрике, Титуса. Входит Флинк, осматривается.
Флинк
Вот это мастерская! Прямо смех!
Лохмотья, ветошь, грязные стаканы…
А все ж Рембрандту, одному из всех,
Нанес визит наследный принц Тосканы.
Не пожалею про заклад руки,
Что это – признак близкого успеха,
И, значит, вновь к нему в ученики
Втереться надо мне, других объехав,
Да что-то долго нету старика!
Придется мне, пожалуй, через сутки
Наведаться вторично, а пока
Неплохо бы сыграть такую шутку.
(Берет кисть и рисует на полу монету.)
Вот нарисую золотой флорин
Здесь на полу и дам скорее тягу.
Воображаю, как, подвох открыв,
Рассердится подслеповатый скряга!
2
За дверью слышны шаги, Флинк прячется под кровать.
Входит Рембрандт.
Рембрандт
Весь город обошел, а что за толк?
Я так измучен. Сердце бьет, как молот.
Никто, Рембрандт, тебе не верит в долг,
Четвертый день твой собеседник – голод.
Как быть тебе?
(Замечает нарисованную на полу монету.)
Однако же постой!
Я, видно, брежу: не флорин ли это?
Мне повезло! На этот золотой
Я холст куплю для нового портрета.
(Хочет поднять монету и видит, что она нарисована.)
Так это шутка? Кто ж ко мне проник
И разыграл такую злую шутку?
Ax, если б знал безжалостный шутник,
Как мне сегодня тягостно и жутко!
Я одинок и болен, слаб и сир,
Глаза не видят, сердце жить устало.
(Подходит к окну, смотрит на город.)
Спят небеса. Спит равнодушный мир,
Спит Амстердам на ста своих каналах.
Мой Амстердам! Мне без него и дня
Прожить невмочь! Тут на любом канале
Мне каждый мостик близок! Тут меня
Любили, ненавидели и гнали.
Плывущих лодок дремлют огоньки,
Часы на башне полночь бьют в дремоте,
Спят бюргеры, надвинув колпаки,
Спят нищие, закутавшись в лохмотья.
Ночных мышей скребущий, робкий звук
Один тревожит тишь убогой кельи.
Спит хитрый Сикс и громогласный Кук,
И демоны стоят над их постелью.
Я одинок: спит Саския в гробу,
Спит рядом с нею Титус на кладбище,
И, ожидая ангела трубу,
Спит Хендрике в своей могиле нищей.
Над спящими колокола звенят,
Звезда в ночи падучий след свой чертит…
Лишь я не сплю… Но вот уж и меня
Забрала сладкая зевота смерти.
(Подходит к портретам, и обращается к ним.)
Родные тени! Заклинаю вас
Моей любовью – золотым оружьем:
Сойдитесь в этот одинокий час
Ко мне, живому, на прощальный ужин!
(Ставит портрет Саскии на стул у стола.)
Ты, Саския, на Стоффельс не сердись,
Не мучь ее ревнивыми словами.
(Ставит портрет Хендрике на другой cmул)
Ты, Хендрике, с хозяйкой помирись
И рядом сядь. Да будет мир меж вами!
(Ставит портрет Титуса между ними.)
Я, Титус, место и тебе нашел!
Сегодня мы невидимые брашна
Поставим тесно на широкий стол
И запируем весело!
Флинк
(из-под кровати)
Мне страшно!
Рембрандт
(заглядывая под кровать)
Там кто-то есть. Посмотрим, что за гусь.
Ах, это ты! Вылазь, трусливый олух!
Флинк
Я до смерти покойников боюсь!
Учитель мой! Не надо звать за стол их!
(Вылезает.)
Рембрандт
Спросонок ты иль вовсе во хмелю
Попал сюда?
Флинк
Простите… грех случился…
Рембрандт
(указывая на рисунок флорина)
Монету ты нарисовал? Хвалю!
Ты хоть чему-нибудь да научился
У Миревольта.
Флинк
Видит бог, – не я!
Во-первых, мне…
Рембрандт
А в-третьих и четвертых,
Ты станешь врать, господь тебе судья!
Флинк
Я вас прошу, не вызывайте мертвых!
Рембрандт
(улыбаясь)
А надо бы! Не стану, так и быть…
Зачем пожаловал в мою обитель?
Флинк
Я воротился, чтобы изучить
Секреты вашей техники, учитель.
Рембрандт
А Миревольт?
Флинк
Какой уж колорит
У Миревольта! И рисунок пресный!
А как о вас он грубо говорит!
Рембрандт
Вот это мне совсем неинтересно.
Флинк
Позвольте мне вопрос задать: у вас
Светлейший принц Тосканы был, я слышал?
Про эту честь из уст в уста рассказ
Идет по Амстердаму!
Рембрандт
Был, да вышел.
Флинк
Не понимаю, сударь, ничего.
Рембрандт
Я указал ему, как говорится,
Где бог, а где порог: прогнал его.
Флинк
Вы выгнали?!
Рембрандт
Я выгнал.
Флинк
Принца?!
Рембрандт
Принца.
(Раздумывает.)
Ну, что ж! Пожалуй, я тебя приму.
Мне пригодятся двадцать пять флоринов.
Флинк
(хватается за живот)
Ох, как вредит желудку моему
Ост-индская новинка– мандарины!
Рембрандт
В чем дело, Флинк?
Флинк
Схватило за живот!
(Про себя.)
Вот влопался! Как мне сбежать отсюда?
(К Рембрандту.)
И гнет, и режет, и кидает в пот!
Я к вам назавтра непременно буду,
А нынче болен.
Рембрандт
Убирайся, пес,
Покуда я тебя не выгнал взашей.
3
Флинк убегает. Входит Фабрициус, неся свернутый в трубку холст.
Фабрициус
Кто был тут?
Рембрандт
Флинк.
Фабрициус
Жаль, ноги он унес,—
Его швырнуть бы из мансарды нашей!
Беда, хозяин: я назад принес
Картину эту.
Рембрандт
Чью картину?
Фабрициус
Вашу.
Рембрандт
Не может быть!
Фабрициус
Да, сударь. Магистрат
Мне сообщил с прискорбьем лицемерным,
Что как ни жаль, но господин Рембрандт
Превратно понял тему «Клятва Верных»
И, дескать, холст поэтому нельзя
Принять для новой залы трибунала.
Рембрандт
Да, полотно кололо б им глаза
И слишком многое напоминало.
Фабрициус! Вот и конец пришел
Моей последней маленькой надежде…
(Хватается за сердце.)
Но что со мной? Мне так нехорошо
Еще ни разу не бывало прежде!
Кровь бьет в виски, густа и горяча.
В глазах желтеет, ноги холод студит…
(Падает на руки Фабрициуса, который несет его на постель.)
Фабрициус
Вам нужно лечь. Я позову врача.
Невестку вашу позову…
(Выбегает в коридор и зовет.)
Эй, люди!
Рембрандт
(лежит один на постели)
Ни дня, ни ночи. Черная дыра.
Как бьется сердце! Уж не смерть ли это?
Старик Рембрандт! Пришла твоя пора,
Пора последнего автопортрета.
Как в океан сливаются ручьи,
Так мы уходим в мир теней бесплотный.
(Обводит глазами комнату.)
Лишь вы, душеприказчики мои,
Мои эстампы, папки и полотна,—
Идите в будущее. В добрый час.
Возникшие из-под музейной пыли,
Откройте тем, кто будет после нас,
Как мы боролись, гибли и любили,
Чтоб грезы те, что нам живили дух,
До их сердец, пылая, долетели,
Чтобы в веках ни разу не потух
Живой и чистый пламень Прометея!
4
Входит пастор.
Пастор
Меня поставил грозный судия
Посредником между тобой и небом.
Рембрандт
Посредникам не очень верю я:
Один из них уже пустил без хлеба
Меня по миру.
Пастор
Не кощунствуй. Ты
Собраться должен в дальнюю дорогу.
Покайся мне, и в нимбе чистоты,
Как блудный сын, ты возвратишься к богу.
Рембрандт
Как будто не в чем. Я в труде ослеп,
Не убивал, не предавал, работал,
Любил, страдал и честно ел свой хлеб,
Обильно орошенный горьким потом.
Пастор
Святая дева раны освежить
Придет в раю к твоей душе усталой.
Рембрандт
Я старый гез. Я мельник. Я мужик.
Я весь пейзаж испорчу там, пожалуй.
Пастор
Ты святотатствуешь! Как ты упал!
Ужель ты бога не боишься даже?
Рембрандт
Уж не того ль, что сам я создавал
Из бычьей крови и голландской сажи?
Оставь меня. Пусть мой последний вздох
Спокойным будет…
Пастор
(поднося к его лицу распятие с изображенным, на нем Христом)
О грехах подумай!
Рембрандт
(глядя на распятие)
Как плохо нарисован этот бог…
(Умирает.)
Пастор
Войдите, люди. Этот грешник умер.
5
Хозяин гостиницы, Магдалина ван Лоо, Фабрициус, Мортейра, соседи.
Хозяин гостиницы
Едва велел я постояльцу, чтоб
Он выбрался, – а он умри в отместку!
Да кто ж теперь ему закажет гроб?
Тут есть родные?
Магдалина ван Лоо
Я его невестка.
Хозяин гостиницы
Ты и неси расходы похорон!
Коль хочешь, гробом я могу заняться.
Магдалина ван Лоо
Ах, батюшки! А сколько стоит он?
Хозяин гостиницы
Пустое, дочка: гульденов пятнадцать.
Магдалина ван Лоо
Пятнадцать гульденов! Ведь вот дела!
Ах, сударь, всю мою досаду взвесьте:
Двух месяцев я с мужем не спала,
И вдруг – плати за похороны тестя!
Первый сосед
Кто умер тут?
Второй сосед
Бог знает кто. Рембрандт.
Первый сосед
Не знать Рембрандта – это стыдно прямо!
Да это туз! Бумажный фабрикант!
Краса и гордость биржи Амстердама.
Комната наполняется людьми.
Голоса
– Такой богач – и умер!
– Тс! Не плачь!
– Мы все в свой срок червям послужим пищей.
Второй сосед
Одно мне странно: если он богач,
Как умер он в лачуге этой нищей?
Скажи, хозяин, толком наконец,
А то ошибка вышла тут, возможно:
Мертвец – Рембрандт ван Юлленшерн, купец?
Хозяин гостиницы
Да вовсе нет: Рембрандт ван Рейн, художник.
Первый сосед
Ах, живописец!
Второй сосед
Ну? Я так и знал.
Голоса
– Уж, верно, поздно.
– Не пора идти ли?
– Пойдем, пока через Большой канал
Рогатки на мосту не опустили.
Комната быстро пустеет. У трупа остаются Фабрициус и Мортейра.
Мортейра подходит к Рембрандту и долго смотрит ему в лицо.
Мортейра
Лежит– и пальцем не пошевелит…
Да, многого его душа хотела!
Фабрициус
А я слыхал, что ваш закон велит
На семь шагов не приближаться к телу.
Мортейра
На семь шагов? Ах да, на семь шагов…
Но он ведь жив. Талант еще ни разу
Не умирал. Скорей его врагов
Чуждаться надо, как больных проказой.
Он – живописец нищих, наш талант!
Пусть надорвался он, но, злу не внемля,
Он на плечах широких, как Атлант,
Намного выше поднял нашу землю.
Июнь– сентябрь 1938
СТИХОТВОРЕНИЯ
Соловьиный манок
(1945)
* Любезный читатель! Вы мрак, вы загадка *
Любезный читатель! Вы мрак, вы загадка.
Еще не снята между нами рогатка.
Лежит моя книжка под Вашей рукой.
Давайте знакомиться! Кто Вы такой?
Быть может, Цека посылает такого
В снега, в экспедицию «Сибирякова»,
А может быть, чаю откушав ко сну,
Вы дурой браните больную жену.
Но нет, Вы из первых. Вторые скупее,
Вы ж царственно бросили 20 копеек,
Раскрыли портфель и впихнули туда
Пять лет моей жизни, два года труда.
И если Вас трогают рифмы, и если
Вы дома удобно устроитесь в кресле
С покупкой своей, что дешевле грибов, —
Я нынче же Вам расскажу про любовь
Раскосого ходи с работницей русской,
Китайца роман с белобрысой Маруськой,
Я Вам расскажу, как сварили Христа,
Как Байрон разгневанный сходит с холста,
Как к Винтеру рыбы ввалились гурьбою,
Как трудно пришлось моему Балабою,
Как шлет в контрразведку прошенье мужик
И как мой желудок порою блажит.
Порой в одиночку, по двое, по трое,
Толпою пройдут перед Вами герои.
И каждый из них принесет Вам ту злость,
Ту грусть, что ему испытать довелось,
Ту радость, ту горечь, ту нежность, тот смех,
Что всех их роднит, что связует их всех.
Толпа их… Когда, побеседовав с нею,
Читатель, Вам станет немного яснее,
Кого Вам любить и кого Вам беречь,
Кого ненавидеть и чем пренебречь, —
За выпись в блокноте, за строчку в цитате,
За добрую память – спасибо, читатель!..
Любезный читатель! А что, если Вы
Поклонник одной лишь «Вечерней Москвы»,
А что, если Вы обыватель и если
Вас трогают только романы Уэдсли.
Увы! Эта книжка без хитрых затей!
Тут барышни не обольщают детей,
Решительный граф, благородный, но бедный,
Не ставит на карту свой перстень наследный,
И вкруг завещания тайного тут
Скапен с Гарпагоном интриг не плетут!..
Двугривенный Ваш не бросайте без цели,
Купите-ка лучше коробочку «Дели».
Читать эту книжку не стоит труда:
Поверьте, что в ней пустячки, ерунда.
1932
