Текст книги "Ошибка сценария"

Автор книги: Дмитрий Алейников

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 17 страниц)

Глава 15

– Ко мне тут одна знакомая зашла, – сдерживая приступ смеха, рассказывал Кирилл. – Спрашивает, есть ли у меня Интернет. Там, говорят, столько полезного! Я отвечаю, что есть. А она дает мне дискетку и мило так улыбается: «Ой, а перепиши мне его, пожалуйста!»

Никто не засмеялся даже из вежливости или, скажем, солидарности. Достал уже Кирилл своими бородатыми шутками и морщинистыми анекдотами. Есть уникумы, до которых анекдоты не доходят. Существуют особи, которые тут же забывают услышанный анекдот и могут слушать одну и ту же байку до сорока раз кряду и смеяться. Попадаются и такие, кто как раз смеется, слушая историю по второму или третьему разу. Кирилл принадлежал к неописанному еще виду, представители которого рассказывают что-либо и забывают об этом. Подобный казус часто выходит у стариков или нестариков, слабых на оба полушария и мозжечок. Кириллу едва перевалило за двадцать три и он уже страдал памятью. Даже не сам страдал, потому как считал себя кладезем острот и притчей, а мучил окружающих…

Ближе к вечеру Сергей сидел за столиком «Путины». Жить так жить. Сейчас он хлопнет пивка, часа через два хмель улетучится и к полуночи голова будет вполне пригодна для того, чтобы поторчать на тонкой шее перед монитором.

Кирилл травил уже шестой анекдот, выдавая их за быль, и внимание компании постепенно рассеивалось, стол распадался на отдельные разговоры. Кирилл продолжал еще говорить, похрюкивая от смеха, но его уже не слушали, как бывает с плохим тапером, теряющим публику после четвертого такта. Сергея так в очередной раз и подмывало поинтересоваться, отчего Кирилл выбрал себе ник Kobzar. Ответ был очевиден, но соблазн подколоть этого разнудевшегося парня был велик, и Сергей почти уже дозрел до ехидного вопроса, когда чья-то рука ленивым движение прихватила горсточку с его тарелки.

Закуска «Щупальца» почиталась фирменной закуской заведения и, вполне возможно, и впрямь готовилась из сушеных осьминогов. Вкусная штучка, оптимальная под мягкое пиво, но недешевая. Сергей, например, нечасто баловал себя «Щупальцами», а вот Илья предпочитал брать орешки, но непременно «пробовать» чужие деликатесы. А пробовал он, как истый богослов: «целою горстью». И в этот раз загребущая ручонка росла из Илюхиного плеча.

Прежде Сергей взирал на эти гастрономические странности своего приятеля с иронией, а сегодня что-то неприятно кольнуло. Наверное, наложили должный фон откровения разоблачения Галины. Компьютерщик бросил недовольный взгляд на другой конец стола, где девушка рассеянно внимала болтовне одного местного олуха. Дурак человек. Не потому, что клеится к этой интриганке, а по жизни дурак с тухлыми анекдотами, ядовитым одеколоном и замашками провинциального ди-джея.

– Скажи, друг Серега, – наклонился Илья, прямо как Иуда к Христу на известной иконе. – Скажи мне, потянем мы пять сайтов в месяц? Я имею ввиду такого уровня, как «селедка»?

– Тронулся? – Сергей посмотрел на шефа совсем без уважения и довольно бесцеремонно пододвинул к себе свои «Щупальца». – «Селедка» третий месяц толком не плавает. И потом, я как раз месяц над ним и не разгибался. Один.

– Ну, во-первых, ты отвлекался на всякую мелочовку, вроде ошибок Кирилла или презентационных страниц. Так что процентов сорок времени можно освободить, если я поклянусь на «лицензионке», что никаких побочных дел не будет. А во-вторых… – Илья приблизил свою башку вплотную, – не ровен час и впрямь чмокнет! – А если я тебе подброшу людей в помощь?

– Кого, например? – подозрительно покосился на него Сергей.

– Ну, Галину ты уже знаешь…

– Галине еще учиться, учиться и прочее. Если я буду ее натаскивать, то я и одного сайта в месяц не прострою.

– Ну, для начала я мог бы сам научить ее всему, что знаю…

– Это немного! – с ехидной улыбкой отмахнулся программист. – А кто еще?

– Есть еще пара перспективных ребят…

– А у тебя что, заказы появились? Или в Индии переворот случился?

– Переворота в Индии мы не дождемся, – ответил Илья, кивая, что оценил шутку. – Но наш новый друг из Джерси, кажется, решил подбросить нам работы. Если мы готовы, то через пару недель посыплются заказы. Так что хотел тебя познакомить кое с кем, чтобы ты, как говорится, оценил товар…

Через пару недель. Сергей машинально прикинул свой распорядок на ближайший месяц и вздрогнул. Через пару недель Ирина выйдет из каталажки и злая, как два стада комаров, выложит свои векселя на бочку. Через пару недель Витек выяснит через своего стукача… Кстати о Витьке!

– Илюх, ты напрасно так людей утруждаешь.

– Каких людей? – брови наивно так подпрыгнули, глазки метнулись влево-вправо и замерли, уставясь в сторону.

– Ну, таскаются ко мне, понимаешь, через весь город с дискетами. По поводу «Крали.ру».

– А… да-да… Как-то я неосторожно… Надо было тебя предупредить, но я подумал… И потом, я слышал, ты вроде как начал получать оплату частями?

Илья заговорщицки подмигнул, отчего сделалось как-то тоскливо на душе.

Как-то в первом классе Сергей утром нахлебался молока, а потом весь день бегал с урока. В конце концов, учительница задергалась его отпускать и велела терпеть до перемены. Он терпел и почти дотерпел до звонка. Почти дотерпел; не хватило самой малости. И когда весь класс сорвался с мест, он остался сидеть, скрючившись и сжав колени в отчаянной надежде, что струйка не побежит по изумрудному линолеуму. Дома у мальчика была истерика: он не хотел больше идти в эту школу, в этот класс, где каждый был свидетелем его позора. Но мама настояла и пригрозила, что будет водить его в класс за руку, как маленького. Как действительно маленького. И Сергей пошел, как на плаху, и все пялились на него, показывали исподтишка пальцами и шушукались за спиной. А он был беззащитен и безоружен, не мог даже врезать кому-нибудь в обмен на косой взгляд: а за что? Кто виноват в том, что он такой любитель молока и такой слабак по части мочевого пузыря?

Странное дело, но теперь Сергей ощутил нечто подобное. Пряное подобие детского беспомощного стыда разливалось в нем от мысли, что все теперь знают об истории с проституткой. Как будто он занимался этим публично или, черт его знает, что тут еще стыдного!

– Между прочим, – Илья понизил голос, – они тебе сделали льготные ставки и счет твой растет за каждую такую дискету.

– Премного благодарен, – сказал с досадой программист и приложился к пиву.

Примерно в одиннадцать, как и рассчитывал, Сергей уселся за клавиатуру. Предстояло изобрести бильярдный шар. Не настоящий бильярдный шар, а виртуальный, который будет в итоге кататься по виртуальным столам и падать, подчиняясь курсору в разные лузы, соответствующие страницам сайта.

Программист примерно представлял себе, как будет выглядеть этот самый шар, как он будет кататься, как разворачиваться номером к зрителю. Теперь нужно было состряпать эскиз, который воочию увидят заказчики и либо одобрят его сходу, либо, что более вероятно, одобрят позднее, перебрав еще несколько альтернативных и менее удачных вариантов.

Примерно к полуночи Сергей рассчитывал вчерне закончить шар и глотнуть кофе, чтобы затем перейти к анимации, но в десять минут двенадцатого в дверь позвонили, что ни в какие расчеты не входило.

Первая мысль, конечно, была о самом худшем: Ирину уже выпустили или она нашла другой способ передать информацию бандитам.

– Зачем? – поинтересовался здравый смысл. – Какой ей интерес тебя выдавать? Денег она таким манером не получит, а даже если и заподозрила, что арест как-то связан с Поршевым, то пятнадцать суток – не тот срок, чтобы сжигать мосты к пяти тысячам.

Вторая мысль выглядела убедительнее: очередной курьер с полным диском голых девок. Поздновато, конечно, но у шестерок рабочий день еще более ненормированный, чем у программистов.

Как-то свыкнувшись с версией о курьере, Сергей подошел к двери, повернул замок, толкнул створку и аж подпрыгнул, увидев на пороге Лилю.

Мадам была не одна, в изрядном подпитии, в хорошем настроении, в маскарадном колпаке с двумя поролоновыми бубенчиками и в сопровождении минимум трех попутчиков, чьи силуэты угадывались в нише между лифтом и мусоропроводом.

Лиля просияла, увидев, что дверь открылась и с ходу запрыгала на месте, захлопала в ладоши, радостно загорланила какую-то песню, усиливая таким образом свое сходство с табакерочным чертиком, что выскакивает вдруг и болтается на пружинке.

– Серик! Это мы! – радостно сообщила Лиля, звонко хлопнула и махнула тушевавшимся за помойкой. – Народ! Кам тугеза[6]6
  Искаженное come together – идем вместе (англ.).


[Закрыть]!

Серая группа пришла в движение и зашаркала в направлении квартиры. Стало заметно, что одного «тугезера» почти тащат на плече.

– Так! – Сергей принял решительную позу, выпятил грудь, насколько вообще выпячивается грудь хронического программиста, и сдвинул брови. Он был полон решимости не допустить в свой дом эту компанию во главе со своей бывшей подругой. Он даже выставил вперед руку, намереваясь оттолкнуть нахальную особу с порога и захлопнуть у нее перед носом дверь, но остолбенел, взглянув на вышедших из тени гостей.

Один, как упоминалось, тащил на себе другого: ни дать, ни взять финальная сцена фильма «Два бойца», когда Саша-С-Уралмаша поддерживает раненого Бернеса. Эти двое (не Андреев с Бернесом, а те, что выбрели из-за выпяченной челюсти мусоропровода) были Сергею положительно незнакомы, а третьим оказался Витек собственной персоной.

Компьютерщик покачнулся. Будь у него в голове процессор – непременно завис бы.

Словно во сне он увидел, как Лиля отталкивает его онемевшую руку и, выкидывая в жалком подобии канкана ноги (а ведь некрасивые ноги!), прогарцевала в квартиру. Ипсон с ней, с Лилей! Сергей не отрываясь смотрел в надвигающееся на него атлантическим айсбергом лицо бандита, расплывающееся в улыбке тем шире, чем меньше оставалось расстояние между ним и мнимым осведомителем.

Компьютерщик подумал вдруг, что неплохо бы иметь дома хоть одну из тех железяк, из которых он палил по компьютерным монстрам. Впрочем, чего уж теперь…

Подойдя вплотную, Витек зафиксировал улыбку на достигнутом уровне и хлопнул одеревеневшего программиста по плечу.

– Привет, Эдисон! Не ожидал, похоже?

– Мм… Тт… Ды… – забулькало в горле у Сергея.

– Холодильник-то пустой? Сейчас подтянутся фуражиры. Такие фуражиры… – он лукаво подмигнул. – Не чета Ирке! Помнишь Ирку-то?

Не дожидаясь ответа, сутенер прошел вслед за Лилей.

Первым и самым сильным порывом Сергея было дернуть вниз по лестнице с криком: «Убивают!» Сильный порыв едва не сорвал компьютерщика с места, но ватные ноги дергать вниз по лестнице не могли, тем более что путь преграждали упомянутые «два бойца». Не в шутку опасаясь, что ноги подведут и сложатся в коленях, Сергей сделал неуверенный шаг к лестнице, потом еще шаг.

– Хрен с ними! – тяжелая рука сутенера хлопнулась на плечо и развернула программиста к двери. – Сами доплетутся! – Витек обнял Сергея за плечи и направил в квартиру. – Пойдем лучше посидим, выпьем, познакомимся поближе.

Оставалось только кивнуть и принять такое радушное предложение.

В прихожей Лиля отчаянно трясла ногой, пытаясь сбросить мудреную сандалию, сплетенную из тонких кожаных ремешков. Ремешки оплетали голень почти до середины. Греческий стиль. Триста баксов. Бутик «Эллада». Сергей видел такие на витрине, но обратил внимание постольку поскольку. Гораздо больше интереса вызвал у программиста рыжий саквояж, но размашистый ряд цифр на ценнике испортил все впечатление.

– Будь со мной… – маскируя натужное пыхтение, пропела Лиля, отшвыривая сандалию.

– Ходи в шлепанцах! – посоветовал Витек.

– Сам ходи в шлепанцах. В белых… – неожиданно огрызнулась Лиля и, тяжело опираясь о стены, поплелась в ванную.

– Кухня там? – Витек без труда сориентировался в малогабаритке.

Через три секунды с кухни донесся его разочарованный вздох при взгляде на содержимое холодильника.

Момент, чтобы смыться был оптимальный и, возможно, последний. Но как раз тут добрались до двери еще два гостя, и один, совершенно перекрыв собой проем, принялся сгружать в квартиру свою хмельную ношу.

– Разрешите, я…

Сергей начал проталкиваться наружу, но тут сгружаемый гость проявил неожиданную страсть к общению. Он вскинул голову и, схватив хозяина за рукав, начал выдавать довольно странный текст:

– Мы уже отдохнули, пора двигаться дальше. Ночью сотни гоблинов пустятся за нами в погоню, а смотрите – тени уже удлинились. До сумерек нам надо уйти на несколько миль вперед.

Сказал и посмотрел преданно в глаза: что скажешь, друг? Пошли?

Рот у Сергея открылся и роковые три с четвертью секунды он переваривал услышанное. Надо было сбросить с себя руку, оттолкнуть перекрывшего выход толстяка и уматывать по-кутузовски быстро и столь же гениально. С потерей квартиры компьютерщик не терял бы головы Может быть, потомки не стали бы рисовать в честь Неровкина панораму и учреждать награды, но что современному человеку до мнения потомков?

Надо было рвать когти, распаковывать ласты, сыпать по лестнице, бежать до канадской границы, а не развешивать уши для пьяного бреда. Но момент был упущен. На пятой секунде из кухни вернулся Витек, и побег стал невозможен.

Пьяный еще бормотал про взошедшую луну, которой проклятые гоблины не слишком боятся. Сутенер кивнул на него и усмехнулся:

– Подающий надежды продюсер. Не обращай внимания, – он сделал приглашающий жест. – Пойдем, пока не пьяные, маленько поболтаем. Заодно будет повод обмыть.

Сергей покорно задвигался к кухне. От напряжения в висках стучало, будто работали два перфоратора. Дрожащими пальцами программист извлек из кармана таблетки.

– Это что? – подозрительно покосился Витек.

– Таблетка. Голова болит.

– Голову по вечерам надо лечить коньяком, а по утрам – пивом. Ну проходи, садись. Где тут твое хозяйское место?

Сергей сделал еще шаг, чувствуя себя смертником, входящим в газовую камеру. Большинство смертников, если верить литераторам вроде меня или познаменитей, готовы наизнанку вывернуться, лишь бы задержаться у этого порога, отсрочить страшный миг. Московский компьютерщик не составлял исключения и, увидев прямо перед собой дверь ванной, машинально ухватился за ручку.

Заперто.

– Будь со мной мальчиком, пушистым зайчиком, хрупкою деточкой! – фальшиво, но похвально громко и удивительно близко к тексту запела из-за двери Лиля. – Или не будь со мной! Будь со мной мастером, будь со мной гангстером, я буду девочкой… – конец куплета потонул в шуме спускаемой воды.

– Там же Лилька! – смеясь, напомнил сутенер. – Она тебе, кстати, кто?

– Заноза в заднице, – честно сказал Сергей.

Витек довольно осклабился.

– Похоже на правду. Это ты от этой головной боли пьешь таблетки? – и снова не дождавшись ответа, буквально протащил программиста оставшиеся полтора метра. – Садись.

Оставалось сесть. В конце концов, все приговоренные оказываются на заклятом стуле.

Сутенер уселся напротив и несколько бесконечных секунд с довольным видом рассматривал компьютерщика. Его непонятного свойства оценивающий взгляд вызывал неприятные ощущения. Витек словно рассматривал товар. Учитывая род занятий бандита и те товары, на которых он спедиализировался, Сергей почувствовал себя вдвойне неуютно.

– Слыхал, как Клебанов докладывал Путину о катастрофе в США? – преувеличенно весело спросил Витек, завершив предварительный осмотр. Анекдот, очевидно, предназначался для затравки разговора.

– Слыхал, – с тоской ответил программист, которого совершенно не радовало это медленное поджаривание. Еще чуть-чуть, и он сам спросит Витька о цели визита. Пришел убивать – не затягивай! Хотя, конечно, торопиться не стоит…

А что если бандит намеренно тянет кота за хвост, пробираясь намеками и недомолвками? Что если он не уверен в том, что перед ним настоящий стукач, и только дожидается, чтобы Сергей себя выдал? Сидит тут по-хозяйски, пытается шутить, действует на нервы и сверлит, сверлит хитрыми глазками в надежде услышать, уловить, унюхать какое-нибудь доказательство.

– Небось, не слыхал, а в Интернете своем вычитал? – предположил Витек, закуривая импортную папиросу. – Много там всякого добра, да?

– Да уж, на дискете не уместится, – с нервным смешком ответил компьютерщик.

– На дискете? – сутенер чуть улыбнулся, но улыбка вышла неуверенная, растерянная. Человек понял, что услышал шутку, но смысла ее не уловил и улыбнулся просто так, чтобы дураком не выглядеть.

И от этой улыбки потеплело на душе у Сергея. В самом деле, увереннее чувствуешь себя, когда у тебя преимущество, даже если это преимущество в том, что ощущаешь себя умнее противника. Любой породистый фанатик чувствует себя куда вольготней своих палачей даже стоя на табуретке, ибо фанатик твердо верит тому, что посвящен в некое таинство, причастен к высшей истине, а потому избран, блажен и до известной степени бессмертен. Что ему несколько мгновений поболтаться на веревке, если впереди вечность? Да черт с ней, с вечностью! Любой патриот перед лицом мучителей вскидывает голову и смотрит смерти в лицо с презрением, а врагов не видит вовсе – недостойны.

В далеком теперь уже детстве Сергей смотрел эпохального «Адъютанта его превосходительства» и дивился тому, как приговоренные к смерти офицеры могли смеяться над конфузом батьки Ангела, собравшегося «делать экскремент» вместо эксперимента. В детстве Сергей этой сцене не верил, а теперь вот почувствовал, как сбивается под хвост шлея: захотелось поиздеваться над бандитом, пользуясь его серостью в области высоких технологий. Даже страх отступил на второй план, забился в угол подсознания. Может, это просто истерика? Сдали нервы?

– Да, на компьютерной дискете. Знаешь, как клетка с хомяком выглядит? Так дискета на нее совсем не похожа. Разве что сбоку там металлическая пластинка, ее сдвигать можно, почти как дверцу в клетке. Но хомяк из дискеты все равно не выбегает, даже если морковкой потрясти… – и погнал, и погнал всякую требуху сыпать в Кирилловом стиле.

Витек некоторое время слушал с интересом, потом по его лицу расплылось выражение растерянности, потом растерянность стеклась обратно и собралась морщинами меж нахмуренных бровей. Бандит явно понял, что над ним издеваются и, по ряду признаков, ему это не понравилось.

К счастью, именно в тот момент, когда обвешанный печатками кулак сутенера начал вертолетом взмывать над столом, в туалете приключилось новое извержение бачка, щелкнула задвижка, и в прихожую то ли выпорхнула, то ли вывалилась Лиля. Оглядев окрестности стеклянным взглядом авангардно смазанных глаз, она повернула голову и увидела Сергея. Исполосованное косметикой лицо прояснилось, и Лиля шагнула к нему, намереваясь очевидно повиснуть на шее.

– Будь са-а-а мной мальчиком… – пропела она, нависая над жертвой, но в самый последний момент заметила сидящего напротив Витька.

Сутенер успел предусмотрительно затянуться и положить тлеющую последними затяжками папиросу на край пепельницы, пока Лиля напряженно вглядывалась в него, соображая, как соединить воедино интерьер квартиры программиста и своего нового знакомого. Хмельная память не сразу пришла ей на выручку, но таки пришла, и Лиля радостно сплеснула руками, обхватив Витька поперек туловища.

– Будь или не будь! Делай же что-нибудь!

– Сделаем, родная, – заверил тот, опасливо отстраняя раскрашенную голову от своей «восьмидесятипроцентной» рубашки. – Позже. Дай поговорить с человеком.

Лиля тупо уставилась на Сергея, как-то не до конца въезжая, почему эти двое мужчин оказались рядом, да еще на кухне у компьютерщика.

– Я понял, что ты специалист высшего разряда, – обратился Витек к Сергею.

Тот неуверенно кивнул; шальная уверенность в себе, развязавшая язык минутой раньше, почти иссякла, и выползший из своего убежища страх многократно усилился, с полным правом укоряя за неосторожные выпады в адрес бандита. Слово, как известно, не воробей.

– И еще я понял, – продолжал Витек, поднимая и доканчивая благородно вонючую папиросу, – что наш общий друг Илья сам ни хрена не волочет в этих ваших сайтах-байтах. Так я говорю?

Программист робко поддакнул, пытаясь понять, куда выведет этот извилистый монолог.

– Ты построил хороший сайт, Серега. В натуре хороший. У кого есть свои сайты завидуют. Я не очень волоку в программах, там, расширениях, сжатиях, «джавах», но я вижу, что бабки бегут, заказов много, понимаешь меня? – Сергей пока не понимал. – И я, в общем, доволен жизнью. Но тут такая тема промелькнула: очень много денег приходится отстегивать Илюше. Не жалко, но жаба давит, потому как не за что ему платить. Парень какие-то копейки платит за место в Интернете, тебе отбрасывает копейку, а сам жирует ни при чем, понимаешь, какая лажа идет?

Становилось понятнее, но волновала связь с тем, что поведала сутенеру Ирина. Что она вообще поведала?

– Так вот, – подвел итог бандит. – Мое предложение. Ты делаешь другой сайт. Лучше. Пять штук плачу сразу. Хоть завтра, если ты согласен. Даю шесть, если сделаешь за месяц, так что можешь взять помощников. А дальше ты так же следишь за этим сайтом, но получаешь один процент со всех заказов реальными деньгами. Или услугами…

– А я? – встрепенулась Лиля, сидевшая все это время смирно. – Мне что полагается?

– Тебе-то за что? – удивился бандит.

– Как? Это же я тебя сюда привезла, рассказала, что Серега – супер этот… как его… В общем, я тебе нашла такого профи, а ты меня не хочешь в долю брать! Скаред ты, Витенька!

– Во-первых, это я тебя сюда привез, – спокойно отвечал сутенер. – Во-вторых, я его и так знаю, знаю, что он программы пишет, как Толстой романы. В-третьих, ты ни хрена не слушала, что я сейчас говорил. Я как раз хочу избавиться от всех халявщиков, а не менять одних на других. В-четвертых, ты его рекламировала всему кабаку, и там в прихожей еще два придурка, с которых ты рассчитываешь получить свое лаве. В-пятых…

Пока Витек обстоятельно и мерно выкладывал Лиле свои веские аргументы, Сергей приходил в себя. Выходило, что бандит заявился сюда вовсе не для того, чтобы сводить счеты. Напротив, он совершенно не в курсе Ириных расследований и потому видит в компьютерщике не стукача, а потенциального партнера. Подобные сюжетные переходы окончательно растрясли программисту нервную систему, и голова и впрямь разболелась по всей плоскости черепа.

Сергей отвалился спиной на стену, кинул на язык еще одну таблетку и прикрыл глаза, совершенно отключившись от разгоравшейся рядом перепалки. А зря. Он пропустил, надо полагать, что-то интересное, потому что через какое-то время Витек ткнул его в плечо со словами:

– Так ты и, правда, такой знаменитый?

Программист заморгал, переводя взгляд с сосредоточенного лица бандита на торжествующую физиономию Лили.

– В каком смысле?

– Ну, весь мир знает тебя как великого программиста Нерона?

– Да говорю тебе! – встряла Лиля. – Его в Германию работать приглашали! У него свой почтовый ящик есть и электронная почта. Даже эта… «аська» персональная, понял?

– Ты – Нерон? – игнорируя ее щебет, спросил бандит, и чувствовалось, ответ его весьма интересует.

– Ну, в Германию у нас многих приглашали. Там квоты дополнительные для…

– Ты – Нерон?!

– Нерон, – чуть слышно подтвердил Сергей.

– Здорово! Я про тебя, оказывается, слышал даже больше, чем ты можешь себе представить. Очень рад познакомиться лично…

Сергей прекрасно представлял себе, что именно мог слышать сутенер о загадочном Нероне и как он рад лично познакомиться. Взгляд бандита остановился на переносице компьютерщика; чувствовалось, что лежащая на Лилином бедре рука готова в любой момент сжаться в кулак и отправиться на встречу с лицом Нерона.

– Значит, ты и есть Нерон… – Витек привстал, бесцеремонно отодвигая в сторону свою пьяную даму. Второй рукой бандит основательно взялся за рукав рубашки Сергея. – Нерон…

Программист смотрел на бандита, как загипнотизированная мартышка на удава Каа, прекрасно осознавая происходящее, понимая, куда катится сюжет этого приятного вечера, но не в силах сопротивляться.

Сутенер приблизил свое лицо к лицу программиста, одновременно вытягивая того из-за стола. Левой рукой он стряхивал с себя заподозрившую неладное Лилю. Еще немного, и произошло бы что-то страшное. Возможно, компьютерщик Нерон был бы разделан и расчленен подручными средствами прямо здесь, посреди своей кухни. Возможно, его ценные для народного хозяйства мозги оказались бы скормлены бродячим собакам, а музыкальные руки вкупе с прочими габаритными частями тела отправились бы на дно грязного пруда. Возможно, его умную голову запихают в духовку и там доведут до состояния полной, окончательной и бесповоротной готовности. Возможно, программиста попинают ногами и, изломав о бока все табуретки, заурядно выкинут из окна.

От обилия вариантов у Сергея потемнело в глазах. Как сквозь сон он чувствовал, как его вытаскивают из-за стола, ставя на дрожащие ноги, дышат в лицо дорогим перегаром альбионских злаков.

Внезапно яркая вспышка молнией миллион вольт полоснула ему по глазам, и Сергей увидел перед собой жуткую картину. Голова молодого человека, которую держит за уши пара крепких рук. Лицо в крови, глазные яблоки выдавлены, нос сломан, внизу головы на покрытой синяками тонкой шее болтается тело. Крепкие руки (одна из них с печатками на пальцах) ударяют изуродованную голову о стену (стена удивительно похожа на ту, что слева от Сергея), на что голова реагирует надуванием кровавого пузыря чуть ниже того места, где угадываются останки носа. Не без труда узнал компьютерщик эту голову. Свою единственную голову.

Видение по четкости и реалистичности своей превосходило все виденные Нероном ранее, но этот новый качественный уровень отнюдь не радовал. Скорее, наоборот: такая реалистичность вышибла холодный пот.

Сергей моргнул, разгоняя наваждение, и снова узрел прямо перед собой налитые кровью глаза сутенера.

– Нерон, значит? – прошипел он.

– Мужики! – раздалось сзади басовитое упреждение.

Сергея тряхнуло. Кто-то пытался вклиниться между ним и бандитом.

– Охренели мужики! – продолжал басить некто над ухом. – Я понимаю, когда из-за бабы ломают друг друга, но эта шалава, мать ее!..

– Кто шалава?! – взвилась Лиля, бросаясь на обладателя хорошо поставленного баса и не менее сильных рук, почти оторвавших уже программиста от бандита.

Между Сергеем и Витьком завязалась яростная схватка. Лиля зло и неуклюже била крышкой от сковородки куда-то над левым ухом Сергея, получая оттуда редкие, но звонкие оплеухи. При этом внимание нежданного спасителя переключилось на второй фронт, и сутенер смог удобнее перехватить почти ускользнувший рукав. Сергей рванулся, чувствуя, как врезался в шею ворот и с треском посыпались с рубашки пуговицы. Еще рывок, стоивший еще пары пуговиц. Компьютерщик почти вырвался, но тут сзади навалился еще кто-то, совершенно бестолково засучивший руками, хлопая то по Лиле, то по Витьку, то по Сергею, то вообще по стенам. Нелепо размахивая своими никчемными конечностями, этот четвертый дерущийся пытался еще говорить что-то складное, чуть ли не стихи читать.

– Мы живем в суровое, даже страшное время, – бубнил над правым ухом пьяный голос, в котором узнавался голос безвестного продюсера, – которое, как никогда, требует от человека душевной силы, чистоты, преданности идеалам и…

Сергей так и не дослушал умного человека. Лиля, замахиваясь для нового удара, задела Витька по лицу. Тот шарахнулся назад. Программист наугад схватился левой рукой за волосы продюсера и рывком опрокинул его между собой и бандитом, одновременно дергаясь назад. Крик, мат, звон крышки о холодильник, Лилин писк и треск рвущейся рубашки – все это грянуло одним победным аккордом, и Сергей шлепнулся на пол. Мгновенно вскочив на ноги, он с низкого старта бросился вон из квартиры.

За его спиной взвыл оставшийся с оцарапанной мордой и куском рукава Витек, охнула Лиля, получившая полноценную зуботычину от владельца баса, попытался закончить свой панегирик великому британцу[7]7
  Имеется в виду Д. Р. Р. Толкиен, отрывок из сказки которого цитировался выше.


[Закрыть] пинаемый тремя парами ног пьяный продюссер:

– Его герои ни при каких обстоятельствах не утрачивают достоинство, не изменяют правде и долгу…