Текст книги "Ошибка сценария"

Автор книги: Дмитрий Алейников

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 17 страниц)

Глава 2

Кабак «Путина» приобрел ломовую популярность после последних выборов. Понятно почему? Если нет, подсказываю: переставьте ударение на первый слог и получите вместо времени удачного лова склоненную в родительный падеж фамилию. Никто толком не знал, почему бар назвали «Путиной», хотя рыбные блюда и соответствующие антуражу снасти имелись в изобилии, но за последние два года бармена затрахали предложениями переименовать бар. Самым частым предлагаемым вариантом был, понятно, «У Путина».

Сергей частенько сиживал в этом недорогом и нешумном кабаке в компании друзей. Некоторые его приятели только и делали, кажется, что торчали здесь. Впрочем, для многих бар был не только местом отдыха, но и местом работы. В баре назначали встречи, вели переговоры, разрешали конфликты, били по рукам, а иногда и по морде. Только мордобоя в заведении не одобряли и особо вспыльчивых посетителей мигом выталкивали на улицу, не позволяя даже допить оплаченное пиво.

Сам Сергей встречался в «Путине» со своим работодателем Ильей и некоторыми коллегами, работающими как над параллельными заказами, так и в команде с ним. Здесь компьютерщики выставляли самое натуральное пиво и шампанское за сданные заказы, дни рождения и другие подлежащие обмыванию жизненные вехи. Интернет – замечательная штука, но, работая в его плоскостях, нет возможности реально пообщаться с сослуживцами. Виртуальное шампанское и виртуальные поздравления не приносят настоящей радости. Вообще виртуальный обед – это крайняя стадия синтетического питания, когда даже заменители и ароматизаторы ненастоящие, а виртуальный секс не сравнить даже с онанизмом, почему статистика и утверждает так уверенно, что упомянутому библейскому грешку подвержены семь восьмых посетителей порносайтов. Из всех удовольствий сетевого общения Нерон признавал разве что игры по сети. Воевать с реальными юзерами – совсем не то, что водить за нос программу игры, не признающую алогичных ходов и действующую в рамках своих стереотипов.

Маневрируя между столиками, Сергей кивал, заметив знакомые лица. Довольно пестрая публика торчала за столиками. Но если забыть об их промыслах, то люди большей частью неплохие. Что до Сергея, то ему и забывать ничего не требовалось. Нерон мирской суетой не слишком интересовался.

Вот Женя по прозвищу Пинцет, промышлявший тем, что вставлял всем подряд скрепки, кольца и клепки куда ни попадя. Пирсингом называется профессия Пинцета. Интересно, что по профессии Женя был восьмиклассником-второгодником, и происхождение его пирсингового таланта оставалось для Сергея загадкой.

Вот Олежка. Ему Сергей и кивал-то с неохотой. Был парень как парень, когда знакомились. Потом оказалось, что парень не совсем парень, а гей. Еще туда-сюда, пока вел себя нормально, а за последние полгода совсем с катушек уехал, заделался Олежкой, начал краситься во все цвета радуги, плескать руками по любому поводу, жеманно подергивать плечиками и делать попытки лобызать в щеку, от чего Сергея, например, подташнивало. Сергей кивнул чуть заметно и поспешил пройти мимо: заметят с таким «неформалом» рядом и будут потом подкалывать всю жизнь!

Вот Вася. У Васи тот еще бизнес! Толкает травку всем желающим. Принципиально не связывается с тяжелыми наркотиками, потому как считает растительный продукт достаточно натуральным и безвредным. Кстати, Сергей и сам пару раз брал у него коробок конопляного месива. Так, смеха ради. Ну, может, и не только ради смеха. Может, и не пару раз. Так или иначе, постоянным клиентом Васи Сергей не был, и никаких предпосылок для долгосрочного сотрудничества не наблюдалось.

Вот Мега. Странный тип непонятной национальности. Чем занимается и как звать на самом деле, неизвестно. Периодически является в очень веселом настроении и угощает всех присутствующих за свой счет. Полезное знакомство.

Всего Сергей кивнул раз пятнадцать, пока добрался до полукруглого столика в углу зала, где уже сидели сам Илья, выложивший перед собой свой блестящий «Нокиа» и непочатую сигару в персональном футляре, большой спец по взлому фирменного софта Кирилл Шевченко, его подруга Машка и еще одна незнакомая девчонка, которую Илья тотчас представил:

– Это Галина.

Сергей кивнул Галине, попутно заметив, что девчонка весьма симпатичная. Не «крутая телка», не «стильная герла», не «кислая бикса», а просто симпатичная девчонка. Без модной прически, без приличных шмоток. Тертая голубая джинса да футболочка убойного фиалкового цвета с состиранной надписью. Из какой такой глуши ее привезли в большой город?

Сергей взял себе пива, сразу два светлых, орешки, сушеных кальмаров и присоединился к сидящим. Илья как раз закончил травить какую-то байку и обратился к подошедшему приятелю.

– Как селедка?

– Протухла селедка, – ответил Сергей, отхлебывая пива.

– Но плавает?

– Плавает. По крайней мере, на моем «компе», – еще глоток, сдобренный двумя засохшими соплями, продаваемыми как мясо кальмара. – У меня разговор к тебе есть. Хочу в отпуск.

Илью на несколько мгновений перекосило. Хороший парень Илья предпочитал иметь со своими партнерами отношения самые теплые и дружеские. Все спорные вопросы, касающиеся финансов, он решал, переходя на обороты вроде «ну, мы Ж друзья», «ты Ж меня знаешь», «я Ж тебя никогда не обманывал». При этом к каждому он находил свой ключ, подбирал подходящую тональность и потому никогда не обсуждал деловые вопросы в присутствии посторонних. Иначе один друг мог обнаружить, что другой друг выторговал себе более выгодные условия, начать капризничать, торговаться, требуя равенства.

Илья терпеть не мог, когда разговоры о делах всплывали вдруг за общим столом, в широком кругу, а потому позволил себе на несколько минут потерять презентабельное выражение лица.

– Пойдем выйдем на крыльцо, что ли? А то шумно тут… – предложил Илья, хотя ни разу до этого момента не жаловался на шум или слабость в ушах.

Вышли на крыльцо. Трудно сказать, где больше напрягаешь связки: в клубе или в метре от кишащего транспортом Садового кольца.

– Отпуск надо, – сообщил Сергей, с трудом перекрывая рев двигателей, визг сигналов, стон шин и еще столько звуков, что хватит на два симфонических оркестра.

– По семейным обстоятельствам? – Илья сразу попытался перевести разговор в шутейный тон.

– По состоянию здоровья.

– Подхватил тайваньский вирус[1]1
  Имеется в виду компьютерный вирус, распространяемый по сети Интернет.


[Закрыть]?

– Я серьезно.

– А что с тобой? – обеспокоился Илья.

– Устал.

– Ну! – выдохнул Илья, красноречиво разводя руками. – Мы все трудились понемногу, над чем-нибудь и как-нибудь…

– Я серьезно, Ильюх. – Сергей приложил ладонь ко лбу. – Крыша уже перегревается.

– Вижу, что перегревается! Тут заказы пошли серьезные, а он в отпуск собрался! Ты чего, друг? Что с тобой такое случилось?

– Голова болит.

– Так съешь таблетку! Сейчас всякой отравы продается, только глотай!

– У меня сильно болит. Понимаешь, ни с того ни с сего вдруг вступает… – Сергей поморщился, словно испытывал очередной приступ. – Просто искры из глаз. Крючит так, что ни соображать, ни сидеть невозможно.

– А потом? – спросил Илья с интересом.

– Что потом? Потом проходит, отпускает.

– Вот видишь! Отпускает же! Мигрени штука известная. Кстати, в каком-то году во Франции проводили опрос, и знаешь, какое самое популярное средство от мигрени? Марихуана! Голова болит у всех, рано или поздно. Слышал про лучшее средство от головы?

– Про гильотину-то? Слышал. Но у меня раньше голова никогда не болела…

– Возраст, старик! Потом начнутся маразм, склероз и жуткий метеоризм. Кстати, там за соседним столиком сидит телка, у которой метеоризм – врожденный дар. Она думает, что ей удается маскироваться, подстраиваясь под ударник!

Сергей не улыбнулся даже из вежливости, давая понять, что настроен серьезно и не даст сбить себя с темы разговора.

– Ладно, – сдался Илья, тоже становясь серьезным. – Что ты хочешь? Что? Твоя голова перестанет болеть, если я скажу, что раскрутил «Маброн индастриз» на полный пакет услуг?

– Да дело не в…

– Подожди, – Илья вскинул руки. – А твоя голова перестанет болеть, если я скажу, что ты получишь полторы штуки только за главную страницу?

Сергей на мгновение дрогнул. Полторы штуки – немало. Но потом он взял себя в руки:

– Да не в деньгах дело, Илья!

– А в чем? В чем тогда дело? Тебе не надоело возиться со всякими селедками? Ты два года анимировал глисты и холерные палочки, получая за это копейки! Теперь, когда мы, наконец, выходим на приличный уровень, когда запахло хорошими деньгами, выясняется, что ты устал! Тебе не западло бросать все на полпути? Даже не на полпути, а у самого финиша?

Сергей подумал о том, что патетическая речь не вполне соответствует истине. Кто-кто, а Илья добрался до больших денег уже давно, только вот делиться ими со своими друзьями он не спешил. Но поправка эта не прозвучала. Вместо нее Сергей промямлил еще что-то о неполадках в мозгу.

– Тогда тебе вообще надо завязывать, старик! – взвился Илья. – Иди, блин, на завод, слесарем второго разряда! Чем тебе еще помочь? Люди сидят за пятнадцатыми мониторами, я понимаю, что у них болит голова, но они работают! А у тебя восемнадцатый «тфт», от которого в принципе ничего болеть не может, если только не биться об него башкой и не браться за предварительно оголенный провод!

– Ильюх…

– Нет, ты послушай! Послушай! Голова у тебя болит? Скверно. Я тебе очень сочувствую. Но это профессиональный риск, профессиональное заболевание, согласен? Полярники отмораживают носы, собаководам их откусывают любимые питомцы, боксерам ломают на ринге, шпионам отрезают, у проституток они проваливаются на третьей (на третьей или на четвертой?) стадии сифилиса. Так или иначе, все сидят без носа, но никто не жалуется на жизнь, потому что все знали, на что идут. У тебя мозги кипят? Попробуй снизить нагрузку!

– Ты не поверишь, – воткнул-таки свою реплику Сергей, – но я об этом и говорю.

– Нет, не об этом! Не об этом! Ты говоришь мне о каком-то отпуске. Что за отпуск такой? Я знаю отпуск лекарств по рецепту врача, отпуск без рецепта, отпуск готовой продукции, помню отпуск по триста граммов в одни руки. Помнишь такую феньку? Я знаю отпуск, когда сделал дело и гуляешь смело. Но никаких отпусков, если работы сверх меры, я не знаю. Хочешь снизить нагрузки? Снизим тебе нагрузки, раз ты такой нежный. Бюджет позволяет. Будешь работать в полсилы.

– Как же ты собираешься это организовать? – усмехнулся Сергей.

– Дам тебе помощника. Ты будешь генерировать идеи, помощник – выполнять черновую работу.

– Помощника?..

– А что? Вот Галина хотя бы.

– Какая Галина?

– Та, что сидит за нашим столиком. Ты погоди морщиться! Она, по слухам, грамотная девка.

– По слухам?..

– Если ты сомневаешься, дадим ей испытательный срок. Проверишь, что она может…

Это было вполне в духе Ильи. Попадая в сложную ситуацию, он не отступал, не уходил в защиту, а предпочитал контратаковать, пытаясь при этом убить несколько дополнительных зайцев. В данном случае он оставлял Сергея в строю, вроде бы оказывал ему услугу, определяя помощника, попутно он успевал проверить квалификацию этой непонятной Галины и попутно же (такой вот друг!) готовил ему, Сергею, потенциальную замену на случай… на всякий случай.

Сергей снова оставил свои замечания при себе. Вообще он оставлял невысказанными столько умных мыслей, что их застой вполне мог спровоцировать боли в мозгу.

Под дверью квартиры Сергея дожидалась Лиля. Она стояла, облокотившись на поручень, и курила, пуская дым в потолок.

– Наконец-то! – Лиля бросила зло окурок под ноги вышедшему из лифта Сергею. – Я тут уже озверела от скуки. Я ведь звонила, что еду.

– Это было сутки назад, – пожал плечами Сергей. В душе он очень надеялся, что Лиля как-нибудь впрямь озвереет, обидится и больше не появится на его горизонте. Нагрубить как следует у него не хватало духу, а на мелкие грубости Лиля смотрела сквозь пальцы.

– Сутки?! – искренне удивилась Лиля, прикинула в уме. – Ну, не сутки… А потом, знаешь, как тяжело стало ловить тачку в Москве? Да ты еще живешь черт-те где, никто не везет. Пришлось на перекладных добираться, окружными путями…

Сергей представлял себе эти пути, пролегшие через рестораны, клубы, юбилейный (первый) показ какого-нибудь по жизни обкуренного стилиста, возможно, в этот длинный путь вплелось пару дорожек кокаина.

– Сочувствую, – сказал он вслух.

– Он сочувствует! Посмотрите на него! Давай, открывай дверь. Мне нужно срочно принять душ, я устала как собака… пока добралась до твоей конуры…

Сергей открыл дверь, вошел первым и сразу отправился варить кофе. Наверное, крепкий кофе не помешает им обоим, если только Лиля доползет до ванной и не вырубится по дороге. Лучше бы она вырубилась, потому что общаться с ней сейчас хотелось даже меньше, чем прыгнуть с девятого этажа головой вниз.

Сварив убойную порцию мелко молотой робусты, Сергей перелил антрацитового цвета напиток в две кружки, прошел в комнату, сел на кровать и, поставив чашки на пол перед собой, затих, прислушиваясь к звукам из ванной: не громыхнет ли об эмалированный чугун потерявшее управление тело.

Лилиной выносливости позавидовал бы любой фаворит на любом ипподроме. Через пятнадцать минут она появилась на пороге комнаты. Растрепанные волосы, белесое от объяснимой бледности и отсутствия привычной яркой раскраски лицо и дикое, в стиле двадцатых годов, белье из поблекшего пурпурного шелка. Она остановилась на мгновение, странно изогнувшись, то ли изображая что-то эротическое, то ли просто кривляясь, потом раздраженно тряхнула головой:

– Слушай, ты бы хоть телевизором обзавелся, что ли!

Сергей сделал последний глоток из своей чашки и отставил ее в сторону.

Лиля подошла вальсирующей походкой и опустилась на колено. Заглянув снизу вверх в лицо Сергея, она плутовато улыбнулась:

– Ну, что у нас сегодня на ужин?

Пахнуло перегаром и острым мясом. Он невольно отстранился.

– Солнышко, ты обиделся? – Лиля положила руки ему на плечи, пытаясь поймать избегающий ее взгляд. – Обиделся? Ну, прости, прости, – несколько дробных поцелуйчиков в щеку, – прости меня глупую. Ты же знаешь, я не могу жить по расписанию! У меня жизнь одна-единственная, и маленькие радости надо собирать все до одной, как ягодки…

Про себя Сергей заметил, что одной-единственной жизнью располагает большинство людей. По крайней мере, у всех его знакомых жизнь имеется в единственном экземпляре. И несмотря на такой скудный запас, никто не переоценивает свою персону так, как Лиля.

– Сергунь, – еще одна трель причмокиваний над ключицей, – Сержунечка, Серженька… Ну, что мне сделать, чтобы ты меня простил? А? Котик мой,  ?.. – Она подхватила его под щеку и теперь искала губами его губы. – Я так спешила к тебе, так мчалась…

Сергея вдруг прорвало. Наконец-то! Именно в этот момент в нем сгорел какой-то предохранитель. Он резко развернулся, едва не коснувшись носом ее носа, быстро, как флейтист, вдохнул и уже собирался выдать Лиле что-то резкое, злое и обидное, и, самое главное, выдать это вслух, когда тупая боль сковала правую половину головы.

В первый момент Сергей решил, что сгоряча ему свело судорогой скулу. Но боль тисками сдавила правую половину мозга, раздирая ухо и выталкивая из орбиты глаз, не оставляя сомнений в том, что это очередной приступ.

На какие-то секунды Сергей отключился, потом разобрал, что стоит на четвереньках возле кровати.

– Брось ты придуриваться! – откуда-то сверху пробился к нему голос Лили. – Не хочешь сегодня – так и скажи! Что я, шавка, тебя упрашивать?

Сергей поднес руку к лицу, чтобы убедиться, что зажмуренный глаз остался на месте, под стиснутыми веками, а не выскочил, вывернувшись наизнанку вроде поджаренного кукурузного зерна.

– Тебе, правда, плохо? Эй! Э-эй! – его тряхнули за плечо.

– Вали отсюда! – прохрипел Сергей, по-лошадиному мотая головой.

Последнее, что он услышал, проваливаясь в забытье, были смачные ругательства, которыми осыпала его на прощанье Лиля.

Глава 3

Можно сказать, его разбудил телефон, хотя это будет не совсем то. К тому моменту Сергей уже отчасти проснулся, сквозь тяжелый сон ощущая, как затекли плечо и бедро, лежащие на чем-то беспардонно жестком. Но если бы не телефон, Сергей еще долго уговаривал себя проснуться, какое-то время ушло бы на открытие глаз, на первые движения.

Сергей шевельнулся, приподнялся, потянувшись на звук, и поднял трубку:

– Алло!

Попутно он осознал, что находится дома, что лежит одетый на полу, что за окном светло. Да, еще он сообразил, что жив и даже голова как будто не трещит изнутри.

– Еще раз, – сказал он в трубку, ибо смысл только что сказанного не пробился к нему с первой попытки. Приняв более удобную позу, Сергей приготовился слушать.

Оказалось, звонит Галина. Они договорились встретиться сегодня в двенадцать и предварительно созвониться. Вот она и звонит, поскольку уже одиннадцать с минутами, и самое время определяться.

Сергей откинул веки и посмотрел на часы. Четыре минуты одиннадцатого. Ну и проспал он! Но лирику можно отложить на потом, надо определиться со встречей. Проще и логичнее всего, если Галина затусуется к нему: и идти никуда не надо, и машина под рукой, и прочие пироги. Сразу назначить встречу у себя Сергею помешала мысль о том, что в любой момент может заявиться Лиля, и тогда вся работа пойдет к черту. Кроме того ему не хотелось почему-то показывать свою проблемную подругу никому из ребят, а особенно Галине. Почему особенно ей?

– Сергей! Алло!

– Да-да! Я просто думал… Думал, что… – Скорее всего, после вчерашнего Лиля еще долго не появится. Через несколько дней, если ей станет скучно, она может выплыть из небытия с видом «ничего не произошло» и новыми планами на Сергееву жизнь, но дня три можно отдохнуть. – Я думаю, лучше всего встретиться у меня. Тут и машина, и все материалы. Идет? Пиши адрес…

Отдав все необходимые инструкции, Сергей повесил трубку. Пятьдесят минут на то, чтобы очухаться и привести себя в порядок. Немало, если учесть, что накануне все обошлось литром пива.

Он стянул с себя одежду, прошлепал босыми ногами в ванную, открыл все краны, включая собственный, протрубил несколько раз раковину, прочищая нос, сунулся уже под душ, как вдруг выпрыгнул обратно и выпорхнул в прихожую. Он дернул дверь, убедившись, что Лиля захлопнула ее, покидая негостеприимный дом. Метнулся в маленькую комнату. Беглый осмотр показал, что компьютерное хозяйство в полном порядке. Испуская вздох облегчения, программист прикрыл дверь в свою сокровищницу и тут только заметил свой бумажник, валявшийся возле галошницы. Вот где собака порылась!

– Вот, где порылась эта СОБАКА! – сказал Сергей вслух, что, впрочем, не засчитывалось, потому что никто его не услышал.

Бумажник опустел и обмяк, как лопнувший шарик. Восемьдесят долларов и тысячи четыре рублей. Даже карточка на метро исчезла. Что ж, не самая большая потеря. Возможно, что это своеобразные отступные. Не явится же Лиля после того, как совершила кражу! Если так, то цена не самая высокая…

– Ну, рассказывай, что ты умеешь, – произнес Сергей менторским тоном, глядя на девушку, как гнусный препод смотрит на студента, явившегося пересдавать экзамен в сто шестнадцатый раз.

– Я закончила общие компьютерные курсы у себя в Волгограде… – бойко затараторила Галина, будто заученную басню.

Из первой части ее рассказа Сергей вынес только, что она из Волгограда.

– Потом я переехала к отцу в Питер. Там училась на курсах компьютерного дизайна и графики. У меня есть диплом. Потом работала в одном издательстве… Газета новостей. Теперь отец в Москве, и я переехала с ним. Я сейчас заканчиваю курсы по вэб-дизайну и ищу работу по специальности. Вот Илья… То есть… – тут оглушающе-бодрый темп ее рассказа странным образом сбился, тонкие пальцы начали сплетаться в замысловатые узлы.

У них что-то было с Ильей, разочарованно подумал Сергей. Было или есть до сих пор. Как ни странно, теперь он мог слушать более внимательно. Хотя слушать-то по большому счету было нечего. Обыкновенная наивная барышня из провинции. Неглупая, но недостаточно просвещенная, чтобы понять, насколько смешны ее претензии в мире профессионалов.

– Значит, никаких работ в вэб-дизайне у тебя нет? – спросил Сергей, когда ему надоело слушать бесконечную сагу о жизни своей гостьи.

– Ну, мы делали практические задания на курсах, я всегда получала отличные оценки…

– Забудь, – перебил Сергей.

– Что?

– Забудь ты про свои курсы. Все, что вы там делали… полезно, конечно, но это все теория. Голимая теория, не имеющая практической ценности. Это все равно, если школьник явится на ядерный реактор и захочет жать на кнопки, дескать, у него по физике пятерка. Это все равно, если пацан наиграется в симулятор «Ф-16», а потом попытается сесть за штурвал боевого самолета… – Сергей замолчал, удивившись, с какой злостью набросился на эту девочку. С чего такой пыл? Мало ли приходилось видеть лохов и похлеще? Так чего же он на нее взъелся? Почему так захотелось уесть протеже Ильи? Только за то, что она оказалась не просто протеже? Ребячество! Кислые обиды, не достойные профессионала!

Девушка смотрела на него, растерянно хлопая короткими рыжими ресничками.

Почему она их не красит? Не удлиняет при помощи всяких там «макс-факторов» и «фак-макаров»? Нет, симпатичные глазки, но очень уж… непривычные, что ли.

– Ты извини, – продолжал Сергей на полтона тише и на горсть перьев мягче. – Я просто…

– Метод шоковой терапии, – неожиданно спокойно сказала Галина. – Сначала вывалить на человека ушат грязи, показать ему, какое он ничтожество, а потом постепенно отряхивать его, попутно объясняя, что к чему, и подбадривая. Я читала про эту методику. В результате человек не только избавляется от лишней спеси, но и начинает боготворить своего учителя… или командира. Только на мне этот метод можно не обкатывать. Я в облаках не витаю.

Все это было отчеканено в том же стиле, в каком чуть раньше выдавалась и автобиография девушки.

– Нет, – смутился программист, – причем тут ушат грязи? Я просто хотел сказать, что…

– Кажется, я все поняла. Давайте перейдем к делу.

После такой отповеди Нерону не оставалось ничего иного, как вплотную заняться этим самым делом. Для начала он извлек из своего архива недоделанную страницу. Этакий деревенский пейзаж, стилизованный под вышивку. Речка, домики над обрывом, лесок на горизонте, лодка на реке.

– Можешь сделать так, чтобы лодка двинулась?

– Думаю, да, – уверенно ответила девушка.

– Дерзай! – Сергей закинул руки за голову и откатился от стола, всем своим видом показывая, что намерен лишь наблюдать за попытками соискательницы.

Галина довольно уверенно взялась за выполнение поставленной задачи. Конечно, избранный ею путь был не лучшим, приемы, которыми она пользовалась, довольно архаичными по программным меркам, да и сами движения были не столь уверенны и точны, как у опытного компьютерщика. Но тем не менее с задачей своей она справлялась. Из нее непременно должен получиться хороший дизайнер, и не признать этого Сергей не мог.

Нерон уже подался вперед, опустив руки, чтобы поза его выглядела не столь высокомерно, чтобы похвалить провинциальную рукодельницу. Но в тот самый момент, когда он раскрыл рот для похвалы, словно стальной стержень пронзил его голову от темени до правого уха.

Охнув, Сергей обхватил голову руками и скрючился в кресле. Секунду или чуть более понадобилось стержню, чтобы пробурить себе канал и убраться, после чего боль ушла столь же внезапно, как и возникла.

Сергей поднял голову и наткнулся на испуганный взгляд Галины.

– Что такое?

– Ничего, – как можно равнодушнее ответил Сергей. – Просто башка иногда побаливает.

– Видимо, сильно побаливает, – покачала она головой.

– Неважно. Я хотел сказать, что у тебя неплохо получается. Только чувствуется, что училась ты… мм… скажем так, на устаревших версиях.

– Так заметно?

– Конечно. В пятой версии есть много полезных примочек, в которые ты даже не залезала. Значит, учили тебя на четвертой, так?

– Так, – кивнула Галина. – Просто четвертая была уже переведена, а пятая – только английская.

– А с английским ты?..

– Плохо.

– Скверно. Надо подтянуться. По крайней мере, в том объеме, чтобы понимать опции и сообщения об ошибках. Если ты будешь ждать, пока новые программы русифицируют, то всегда будешь далеко позади тех, кто работает со свежими продуктами. Они уже будут вовсю работать с новыми инструментами, пока ты купишь взломанный диск, разберешься, что к чему, разберешься, что в этом диске не так, найдешь другой… – в полемическом порыве Сергей встал с кресла и прошелся по тесному пятачку вдоль стола.

– Илья говорил, что сначала я буду выполнять черновую работу, – сказала Галина. – Может быть, я за это время успею подтянуться с английским и с пятой версией?

– Может быть, – усмехнулся Сергей. – А может быть, за это время появиться шестая версия или принципиально новый программный продукт. Тут мало своевременно подтягиваться, в нашем деле важно бежать на корпус…

Новый приступ боли почти свалил его на пол. Возможно, это был тот же стержень, только прицеленный получше, возможно, новый гвоздь. Теперь боль прошила голову от темечка к кадыку, примерно по самому центру.

Нерон смутно помнил, как оказался на полу, скорченный, как роденовский мальчик. Он начал приходить в себя, ощутив, как тонкие сильные пальцы отнимают его руки от лица. Компьютерный гений почти очухался, пока его ученица помогала ему вернуться в кресло.

– Слушай, может, тебе лекарство какое-нибудь выпить?

Сергей замотал головой.

– У меня нет лекарств.

– А кофе? Или… У тебя давление какое? Пониженное или повышенное?

– Понятия не имею.

Галина деловито обхватила его запястье и какое-то время проверяла пульс.

– Странно. Пульс вполне приличный. Немного учащен, насыщенный. У тебя, наверное, гипертония. Ты кофе часто пьешь? Сигареты?

– Ты что, доктор?

– У меня бабуля долго болела. Родители то на работе, то в разводе. Так что по части инсультов я спец высшей пробы. Даже лучший, чем по программам. У тебя, кстати, давно такие приступы?

– Давно, – Сергей чувствовал себя в роли больного неуютно. – Вернее, недавно. Месяца три.

– Три месяца?! – глаза девушки округлились. – Ты к врачу ходил?

– Нет.

– Зря! Очень зря! Вдруг у тебя опухоль?

– Спасибо за теплые слова, – Сергей поднялся, чутко прислушиваясь к своему организму: насколько корректно работают узлы и системы? Узлы и системы работали корректно, без конфликтов. Вполне можно было дойти до кухни и сварить кофе. – Кофе будешь?

Девушка посмотрела на него почти с ужасом.

– Тебе только кофеина сейчас и не хватает.

– Я сам знаю, чего мне не хватает. Делать тебе кофе?

– А у тебя натуральный или растворимый?

Для провинциальной барышни гостья была чересчур разборчива. Скорее всего, просто рисуется, а на деле не отличит арабику от «Ячменного колоса».

– Натуральный. По-турецки.

– Годится.

Сергей кивнул и пошел на кухню.

– Это можешь не доделывать, – махнул он на экран монитора. – Все понятно.

Что до способностей Галины в области дизайна, то с этим Сергей и впрямь разобрался, но предстояло еще разобраться, что она за фрукт. Как-никак им предстояло вместе работать, а среди той публики, что время от времени подсовывает Илья попадаются порой на редкость гнилые экземпляры.

Для начала Сергей сделал два кофе. Черный турецкий для себя и растворимый – завалялся прошлогодний пакетик растворимого «Нескафе» – для гурманки.

Галина, не моргнув глазом, принялась хлебать одноразовую бурду. Плачевное это зрелище только оттеняло глубокий вкус настоящего кофе, и Сергей прихлебывал его с особенным удовольствием. Немногие признаются даже самим себе, что кушать пирожное гораздо вкуснее, если ты ешь его один. Когда вокруг сотня людей жует и чавкает тем же самым, пропадает пикантность встречи с любым деликатесом. Ведь в чем прелесть трюфеля? На вкус-то он ничего особенного, Сергей искренне жалел о выложенных за «роскошь юных лет» деньгах, но…

– А у тебя из-за монитора голова болит? – спросила Галина, выхлебав половину чашки. Интересно, заподозрит она подвох, добравшись до дна и не обнаружив ни крупинки гущи?

– Понятия не имею, – пожал плечами программист, отвечая на вопрос, беспокоющий всех начинающих юзеров[2]2
  Юзер (сленг) – компьютерный пользователь не самого высокого класса.


[Закрыть]. – Во всяком случае, не хотелось бы, чтобы это было так. Тогда придется ограничить работу, а это чревато… Но твоя версия с опухолью нравится мне еще меньше. Всегда приятно, когда в голове прибывает, но только не за счет онкологии…

– Я не хотела сказать, что у тебя именно…

– Не бери в голову! – отмахнулся Сергей и усмехнулся. – Тут можно заплести пару забавных каламбуров. Сидит больной раком мозга и говорит больному… раком легких, чтобы тот не брал в голову…

– Кладбищенский у тебя юмор, – заметила Галина, ставя опустевшую чашку на стол.

– Какой есть, – Сергей кивнул так, чтобы убедиться, что чашка и впрямь опустела.

– На самом деле, не хотелось бы заработать какую-нибудь болячку. Сейчас много пишут про всякие там поля, излучения. Американцы даже доказали, что сотовые трубки приводят к раку мозга. А уж про поля от мониторов… – она бросила взгляд на плоский монитор. – Правда, пишут, что новые технологии гарантируют защиту и безопасность потребителя. Ты сам как думаешь?

– Я думаю, что надо было сначала решить, что для тебя опасно, что нет, а потом уже лезть в эту область. Вот кройка и шитье никакой опасности не представляют.

– Ошибаешься. Шитье портит зрение, а сидячая работа – легкие и кучу других внутренностей. А что касается вредности… Многие заядлые курильщики только недавно узнали, какую отраву вдыхают.

– Но ты-то, конечно, не куришь?

– Нет.

Галина подумала немного, наблюдая за включившейся на экране заставкой.

– Слушай, – вернулась она к прежней теме, – а у тебя голова болит, когда ты подолгу за компьютером?

Сергей мысленно хихикнул, вспомнив, при каких обстоятельствах накрыли его два предыдущих приступа.

– Нет, не только. Когда угодно может заболеть.

– А боль возникает в какой-то одной области?

Сергей сделал предпоследний глоток и покачал головой.

– А болит сразу в мозгу, – с азартом продолжала свое интервью недоделанная программистка с замашками доморощенной сиделки, – или, например, начинается с глазного яблока, а потом?..

– Когда как, – пресек ее вопрос Сергей, стараясь всем своим видом показать, что предпочел бы сменить тему.

– А у тебя перед глазами летают такие черные мушки?

– Летом летают, зимой – редко.

– А во время приступа боли бывают яркие вспышки перед глазами?

– Конечно! Я раз упал на торшер… – начал было Сергей, но замолчал, вспомнив вдруг любопытную подробность своих болячек.

– Что?

– А знаешь… – Сергей допил кофе и поставил свою чашку в чашку гостьи (так легче нести). – Довольно интересно получается…