Текст книги "Контора"

Автор книги: Дмитрий Алейников

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 23 страниц)

– Спасибо тебе, Петро, за ужин, но зря ты меня вытащил, – сообщил тесть, отпивая вино. – Ты невнимательно меня слушал. Все под контролем. Твоя задача – работать, крутить доверенные тебе деньги. Если встанет вопрос о наездах, разборах, переделах – это не твой вопрос. Все эти проблемы – мои. Все подобные проблемы. Понимаешь? Любые. За тобой только налоги и сертификаты. Причем только до того невидимого порога, пока какой-нибудь буквоед не упрется рогом в грунт. Тогда – тоже к нам.

– Но все-таки... – Челышев с сомнением покачал головой.

– Что такое?

– Ну, я хочу сказать... Ведь суммы могут стать очень большими...

– И хорошо, – сухо отрезал тесть. – Все, хватит об этом. Если больше вопросов нет, то я поехал. Счастливо!

Челышев остался один на один со своими мыслями. Он представлял себя стоящим на капитанском мостике и наблюдающим за тем, как его судно летит к двум огромным рифам, поднявшимся из океанских глубин: к «Негоцианту» и «Конторе». Может, удастся проскочить между ними, а может, и нет.

Адмиралу, рисующему линии на плоской карте, легко говорить, что «все под контролем», а каково капитану наблюдать торчащие по бокам этой линии скалы? Все под контролем. И Челышеву оставалось только уповать на то, что его адмирал и впрямь все учел и рассчитал, а более всего надеяться на чудо, которое поможет миновать мрачные рифы. Чудо вроде того, что описывал в своих романах старина Жюль Верн. Любил он рассказывать о всяких фокусах с выплеснутым на воду жиром, который успокаивал волны и позволял судну проскочить в безопасную гавань. Полезные фокусы. Жаль, во времена великого фантазера не слыхали о «крышах» и «наездах», – сейчас мудрый совет Челышеву не повредил бы.

– Константин Николаевич, мне нужно с вами поговорить. – Борис вошел в кабинет и успел сесть прежде, чем хозяин кабинета что-либо ответил.

Да, Борису Апухтину очень нужно было поговорить со своим шефом. Просто не терпелось. Прошло уже три недели с того памятного дня, когда патрон пригласил его в свой кабинет для знакомства и предложил работать вместе.

Борису выделили стол с компьютером, кресло и два квадратных метра площади в просторной и светлой комнате, на дверях которой красовалась теперь табличка «Дирекция маркетинга». Окрыленный молодой человек готов был с утра до вечера генерировать идеи, готовить, обосновывать и просчитывать новые проекты. Комната, впрочем, казалась просторной и светлой только в первую неделю, когда Борис сидел в ней в гордом одиночестве. Но все менялось с пугающей быстротой. По нескольку раз на дню в комнату входили двое рабочих и вносили стол для очередного сотрудника. Уже к концу второй недели рабочим приходилось демонстрировать чудеса смекалки, чтобы найти место для нового рабочего места, а Борису, занявшему удобное место у окна, дабы добраться до дверей, приходилось следовать довольно мудреным фарватером, огибая столы и минуя кабели, торчащие из стоящих на них мониторов. Все эти новые сотрудники беспрестанно что-то делали: печатали, звонили, говорили, обсуждали меж собой, а по большей части обменивались репликами, не имеющими к деятельности фирмы никакого отношения. Если начистоту, то Борис вовсе не понимал, чем занимается большинство из них, выходило, не врал Саня Кузнецов, когда рассказывал о своих планах относительно штата отдела.

Гул стоял, как на аэродроме. Впрочем, проблему эту Апухтин решил просто: принес плеер, сунул в уши динамики, и Трэйси Чэпмен без труда перекрыла весь этот нестройный гул своим глубоким голосом. Борис и существовал бы благополучно, абстрагировавшись от этого шума, но каждый третий из новобранцев обращался к нему за помощью и консультацией.

Но, несмотря на все это, Борис благополучно продолжал работать, облекая свои идеи в солидно оформленные папочки с проектами. Готовые папочки он регулярно относил господину Подворскому, и, по самым скромным подсчетам, стопочка должна была вырасти солидная. И именно о судьбе этой стопочки хотел поговорить Борис со своим начальником. Что ждет их в ближайшем будущем? Пока Борис не получил ни одного отзыва о своих работах, и ничто не указывало на то, что по проектам начаты какие-то работы. Если все то, что напридумывал Борис, из рук вон плохо и в этом причина молчания шефа, то хотелось бы понять, чем не нравятся эти идеи. Обидно думать, что он разочаровал своего патрона. Если идеи хороши, то еще пуще хотелось услышать об этом. А так складывалось впечатление, что работы эти не читаются вовсе, а откладываются в долгий ящик, на потом. Словом, маркетолог Апухтин считал, что потрудился на славу, и желал услышать отзывы о своей работе, какими бы они ни были. Но Константин Николаевич уже неделю переносил встречу со своим «бесценным» сотрудником, ссылаясь на общую занятость и локальную загруженность в связи с надвигающейся выставкой.

Сегодня Борис, повинуясь какому-то порыву, встал вдруг из-за стола, бросил наушники на клавиатуру, прихватил папку с очередным готовым проектом и отправился к шефу. Он буквально ворвался в начальственный кабинет. И не ворвался даже, а впорхнул, как забегают люди чрезвычайно занятые, забегают, предупреждая с порога «Я на минуточку!», и суют торопливо свою пятерню для символического рукопожатия.

– Константин Николаевич, мне нужно с вами поговорить! – Борис молниеносно опустился в кресло и бросил свою папку на край стола, как бы демонстрируя, что содержимое ее может подождать и к делу никак не относится.

– Ну что ж, давай поговорим. – Патрон развел руками, демонстрируя, что готов выкроить для разговора немного времени из своего плотного графика. – Итак?

– Я вам приносил несколько папок, – напомнил Борис, чтобы уточнить предмет предстоящего разговора.

– Верно, было. – Константин Николаевич выдвинул один из ящиков стола, куда, должно быть, складывал папки, но доставать ничего не стал. – Ты их через день приносишь. Многие я посмотрел, очень любопытно.

– Так вот, я и хотел бы узнать ваше мнение.

– По какому вопросу?

– Ну, по какому-нибудь. Насчет какого-нибудь моего проекта.

– А что, собственно? – Подворский удивленно взглянул на сотрудника. – Хорошая работа, грамотная, интересно все.

– Ну, вот я и хотел... как бы уточнить, какие проекты годятся для внедрения, какие – нет.

– Ну, по-моему, все годятся. Нормально все. Ты вообще к чему ведешь-то? Что тебя беспокоит?

– Я думал, что можно уже двигаться дальше. Внедрять какой-либо из проектов. Осуществлять на практике.

– Конечно, можно. – Константин Николаевич провел рукой по щеке. – Скоро начнем. Сразу после выставки я выхожу на руководство для утверждения – и вперед!

– После выставки?

– Да, до выставки не получится. Очень много хлопот, а людей, сам знаешь, некомплект.

Насчет некомплекта Борис бы поспорил. На его взгляд, более половины нынешних сотрудников отдела можно смело выставить за дверь, но поднимать эту тему сейчас не стоило.

– И что мне сейчас делать?

– Как это что? Продолжай работать!

– Но ведь даже тех проектов, что я написал, мне хватит за глаза. Я их все просто не потяну. Куда ж больше?

– А при чем тут «ты не потянешь»? Ты автор проектов, идейный вдохновитель, мозг! Твоя задача– генерировать идеи и следить за их воплощением в жизнь. Всю черновую работу будут делать другие люди. Наберем тебе помощников, сколько нужно, – и ваяй, созидай, на здоровье! Кесарю, как говорится, кесарево.

Константин Николаевич мельком, но довольно внимательно глянул на часы.

– Слушай, ты извини, мне до трех нужно доклад закончить. Давай к делу. Что ты хотел спросить?

– Да я, собственно, уже спросил... Я хотел узнать по поводу проектов: как, что. Годятся они для фирмы или нет. Какие-нибудь поправки, дополнительные расчеты.

– Все отлично! Я ж говорю тебе: после выставки все проекты пойдут полным ходом, в полный рост. – Он подхватил со стола принесенную Борисом папку. – Что-то новенькое?

Борис не ответил, сочтя вопрос риторическим, а комментарии излишними. Суть предложения, как обычно, была изложена на первой странице в трех предложениях, которые как раз читал начальник.

– Ого! Производство! – Константин Николаевич быстро пролистал страницы, скорее определяя объем работы, чем пытаясь выхватить что-то из текста. – Сильно. Замахиваешься все круче.

Он закрыл папку и опустил ее в открытый ящик стола.

– Кстати, – сказал патрон, еще раз глянув на часы, – хорошо, что ты зашел. У меня к тебе серьезное дело. Ты ведь экономист?

– Экономист. – Борис чуть приосанился.

– Тут есть серьезная работа... – Господин Подворский отер щеки тыльной стороной ладони и задумался на несколько мгновений. – У нас есть несколько регионов, в которых оборудование продается лучше, чем в других. Есть мнение, что стоит открыть несколько филиалов компании за Уралом. Представительство, офис, склад, сервисный центр. Ну, чтобы обойти конкурентов. Так вот вопрос: как выбрать нужный регион и не ошибиться?

– Существуют методики, которые позволяют... – начал было Борис, но шеф остановил его жестом.

– Тут нужно учесть, что во многих регионах уже есть свои собственные фирмы, которые завозят оборудование из той же Италии, Польши, Дании. В Новосибирске, например, аж две такие фирмы. Две! И нам придется не просто бодаться с тем же «Негоциантом», который сидит здесь и так же, как мы, зазывает сюда дилеров. Придется иметь дело с местной публикой, у которой все схвачено и повязано: родственники, друзья детства, соседи. Понимаешь, о чем я? Есть города, где нас ждет золотая жила, а есть районы, куда лезть вообще не стоит. Вот в чем проблема. Что думаешь по этому поводу?

– Что думаю? Как экономист я могу рассчитать, сколько вообще могут купить оборудования в каждом конкретном регионе. Какого оборудования, сколько единиц и по какой цене. Причем достаточно точно. А вот что касается друзей и родственников... – Борис достал из кармана ручку и сделал некий дирижерский жест. – Тут, понимаете ли, нужно рассматривать каждый случай персонально. Хотя, с определенной погрешностью можно просчитать и это...

– Просчитать? – Константин Николаевич забыл скрыть удивление. – Как это можно просчитать?

– Можно. – Борис задумчиво чертил в воздухе какие-то знаки. – Можно с достаточно большой точностью просчитать, сколько оборудования поставляют в интересующий нас регион наши московские конкуренты. Свои продажи мы тоже можем примерно подсчитать...

– Не примерно, а точно!

– Примерно, – строго повторил Борис. – Как мы будем считать? Фирма из Кемерово – значит, оборудование продано в Кемерово?

– Ну, очевидно. А разве это не так?

– К сожалению. – Борис решительно «зачеркнул» что-то из «написанного» ранее. – Возможно, он возит отсюда кефир, радиоаппаратуру или что-то еще. А наши холодильники – попутный груз, он сбрасывает его, скажем, в Екатеринбурге. Логично?

– Ну, пожалуй, – согласился патрон. – Но тогда мы вообще не можем доверять нашей статистике! Кто угодно может везти что угодно, куда угодно!

– Не совсем. Если груз идет в Тулу, то вряд ли есть смысл заезжать по дороге в Анадырь.

– Пожалуй.

– Вот видите. – Борис и сам не заметил, как заговорил тоном профессора, читающего лекцию. – Так что стоит все-таки ориентироваться на конечные пункты. Конечно, делая поправку в пользу попутных городов.

– Интересно. Очень интересно. И, наверное, правильно. Но если нельзя верить даже тем цифрам, которые дает бухгалтерия, как ты собираешься вычислять города, где все схвачено?

– С определенной погрешностью. Плюс-минус...

– В сто процентов? – ехидно осведомился Подворский.

– Ну, не сто, но много. До шести с половиной.

– Плюс-минус шесть процентов? – Господин директор был ошарашен.

– Шесть с половиной, – строго произнес Борис. – Речь идет о солидных суммах, так что полпроцента – серьезные деньги. Так вот, мы будем знать объем реальных продаж. Я могу рассчитать объем спроса...

– Вычитаем одно из другого, – подхватил Константин Николаевич, – и узнаем, на сколько продаст наш филиал. Так?

– Ну, – поморщился Борис, – в очень упрощенной форме.

– Здорово. – Подворский посмотрел на часы и поднялся. – Слушай, давай так поступим. Объяснить мне, как ты собираешься все это рассчитать, по-моему, не реально. Пока я ничего не понял. Так что ты давай, задвинь пока все проекты и рассчитай-ка мне все эти эффекты и «степени повязанности». Лады?

– Хорошо. – Борис тоже встал.

– Когда ждать?

– Думаю, что успею к... – Борис наморщил лоб, оценивая объем работы.

– Не торопись! – поспешно вставил шеф. – Работа серьезная. Судьбоносная. Не дай бог промахнуться. Не спеши. Лучше семь раз отмерь. Трудись спокойно. А после выставки подходи, посмотрим, что у тебя вышло. Лады? А меня высшее руководство ждет... с докладом.

ГЛАВА XV

– Володя, надень галстук.

– Ни за что!

– Володя, это – приказ руководства.

– Я тогда лучше уволюсь.

– Володенька, солнышко, надень галстук.

– Оль, – Володя картинно вдавил в грудь пятерню, – при всем моем уважении...

– Это невежливо, говорить девушке об уважении. Девушкам говорят совсем о других вещах. Надень галстук. – Она протягивала ему злополучную деталь мужского туалета.

– Оль, я лучше натяну себе на шею удавку или петлю с камнем и прыгну в Москва-реку. Ну какой это галстук? И где он валялся полгода? Его сначала нужно снести на санобработку. И потом, мятый весь, пыльный... – Володя опасливо взглянул на тыльную сторону обсуждаемого предмета, словно опасаясь, что оттуда попрыгают, посыплются блохи, клопы или еще какая-нибудь тварь пострашнее.

История этих галстуков такова. Полгода назад из Дании пришел очередной контейнер с морозильниками. Получилось так, что датчане отгружали свою продукцию как раз в день столетия своей компании. Круглая дата! И, надо понимать, именно к этой дате и были выпущены упомянутые галстуки: синие полоски дешевой материи крупным горошком покрывали карикатурные изображения холодильников, морозильников, ларей, шкафов. Скорее всего, их не предполагалось носить больше одного дня, хохма – она и есть хохма. Но нашлепали датчане этих галстуков с запасом и решили отослать полсотни в далекую Россию, своим партнерам. То ли предлагали порадоваться за них, то ли просто некуда было девать эти тряпки. Так или иначе, положили они в контейнер пятьдесят сувениров.

Народ на складе посмотрел на скандинавский гостинец, почесал в затылке и, не найдя ему лучшего применения, отправил с оказией в отдел закупки. Сувениры в контейнерах были не в диковинку. Присылали производители подобные прибамбасы, баловали партнеров гостинцами. Итальянцы любили присылать футболки со своими логотипами на спине и знойными девицами в бикини на груди, французы радовали зажигалками со своей башней, немцы прислали как-то коробку бейсболок. Под прошлый Новый год корейская фирма, поставлявшая в Россию весы, расщедрилась на брел-ки в виде безмена. Причем безмены работали и довольно точно определяли вес до пяти кило! Сами понимаете, что и шмотки, и зажигалки, и брелки – вещи полезные, в хозяйстве нужные. Складская братия без лишнего шума делила фирменные презенты между собой, и никто в «Конторе» больше не видел ничего этого.

С галстуками случилась неувязочка. Никто не выказал желания носить эту тряпочку на шее, и делить посылку никто не рвался. Тогда один из бригадиров предложил коллегам соломоново решение: отправить груз в офис. Раз никому это барахло не приглянулось, то чего его хранить? А тут разом и от мусора избавимся, и начальству продемонстрируем свое бескорыстие и сознательность: вот, дескать, все до ниточки, ничего не утаили!

С той поры коробка пылилась в «закупке». Кто-то не шибко воспитанный использовал пару галстуков, чтобы надраить обувь, а все остальное лежало в целости. Можно было вовсе выбросить коробку, но никто не дал команды сделать это, руки не дошли, и она служила основанием для пирамиды коробок со всяким хламом и старыми бумагами.

Новый коммерческий директор «Конторы» господин Худоротов, начавший реорганизацию фирмы с приведения всех сотрудников к единому знаменателю, очень озаботился их внешним видом. Он объяснял свои приказы о правилах в одежде беспокойством о том, что новый посетитель, войдя в выставочный зал, не всегда может определить, где сотрудник, а где такой же посетитель. В итоге клиент не знает, к кому обратиться за помощью, возникают недоразумения, расшатывается дисциплина среди персонала, страдают интересы фирмы. Служащим легче верилось в то, что новый босс страдает ностальгией по казарменному «единообразию».

Так вот господин Худоротов озаботился поиском некоего отличительного знака для сотрудников «Конторы», по крайней мере для менеджеров, работающих в зале. Таблички на груди казалось ему недостаточно. Кто сообщил ему о галстуках, доподлинно неизвестно Но вдогонку Приказу о рекомендуемой форме одежды сотрудников отдела продаж появилось «Приложение № 1 к Приказу о рекомендуемой форме одежды для сотрудников отдела продаж», обязывающее менеджеров-мужчин носить галстуки с холодильниками. То обстоятельство, что приложение имело номер, убедительно свидетельствовало: будет и приложение для дам. Как тут не вспомнить о тотализаторе! Делайте ставки: какая деталь одежды объединит прекрасную часть персонала?

– Был у нас один клоун, а теперь – целая буффонада! – заметила, прочтя вывешенный в столовой приказ, Оксана Воропаева.

– Зато точно узнаем, снимается ли у него галстук с тиграми, – добавил Володя.

– Не надейтесь, – подключилась к разговору бухгалтер Валентина Игоревна. – Вашего любимца переводят в другой отдел.

– Куда же?

– В гвардию господина Подворского, в маркетинговую дирекцию.

– Туда ему и дорога, – заключил Володя, отхлебывая компот.

В тот момент происходящее скорее забавляло его, нежели беспокоило. Ему казалось, что способность повисать в воздухе или теряться в песках времени – естественное свойство всех глупых распоряжений. Оставалось немного подождать, и история с галстуками канет в Лету, поэтому, когда через полчаса Ольга начала уговаривать его выполнить распоряжение начальства и напялить чудо скандинавской мысли на шею, он принялся отшучиваться.

– Володь, – совестила его старший менеджер Талль-ская, – вас девять человек. Я что, на каждого должна убить по часу?

– Оленька, не стоит тратить и минуты на эту чушь! Закрой глазки, а когда откроешь, то не увидишь больше этой фигни! Поехали? – Он протянул руку, готовый схватить галстук, едва она опустит веки.

– Володя... – Взгляд, полный укора.

– Оль, ну давай я принесу справку от врача, что носить эту хрень на шее – рушить психику клиентов?

– Еще лучше справку от ветеринара, что в них живут клещи.

– Умница! Ветеринар, конечно, клещами не занимается, но справку такую даст. Хотя бы для того, чтобы не очень расстраивать осла, придумывающего эти приказы.

– Володь, наденешь или нет?

– Оля, я ради тебя готов сразиться с Горцем, но это... Моя тонкая романтическая конституция не выдержит и рухнет к твоим ногам грудой ломаных веников. Ты этого хочешь?

– Наденешь или нет?

– Можно хоть постирать его?

– Галстуки не стирают. И вообще: перед смертью не надышишься. Надевай!

– Нет, без санобработки не могу. Можно сдать в химчистку? И потом принести справку, что он сгорел в жаровом шкафу. А что, бывает же такое. Я подам на химчистку в суд и заставлю их компенсировать убытки. Как думаешь. много дадут? По доллару за каждый нарисованный холодильник...

– Володя, мне еще анкеты заполнять!

Анкеты! Тот еще бред. Приказом того же Худоротова всем менеджерам предписывалось заполнять анкету по каждому клиенту. Семь десятков вопросов, целое дело! Кто он, откуда, как давно покупает оборудование, чем занимается, есть ли хобби, курит ли! Говорят, ввести эти анкеты предложил какой-то умник из маркетинга. На самого клиента уходило бы четверть часа, а на анкету – остаток рабочего дня. Да и кто, скажите на милость, станет отвечать на эту уйму вопросов? Парень с рынка заехал купить ларь для мороженого, а его спрашивают о хобби и вероисповедании! Спасибо-, что не о сексуальной ориентации или характере физиологических отправлений на утро после употребления селедки и сметаны. Да большинство клиентов с неохотой называют свою фамилию: у них нет желания светиться перед налоговиками, да и время поджимает. Так что спрашивать их о татуировках и семейном положении чревато вызовом неотложки или просто потерей клиента.

Тема анкет обсуждалась много активнее, чем приложение о галстуках, и разговор неминуемо соскользнул бы на них, не появись в зале автор эпохальных указов господин Худоротов.

– Талльская! Подойдите сюда!

Это прозвучало как приказ. Тон не предвещал приятной беседы, не возникало сомнений, что новый коммерческий директор вне себя от злости. Тем не менее это не давало ему права на подобный тон.

Ольга повернулась в сторону шефа, но осталась на месте: да, она слышит шефа, но не намерена позволять подобный тон.

Худоротов, выдержав паузу, подошел сам.

– Я не пойму, что происходит! – рявкнул он, приблизившись к подчиненной.

– Что случилось? – Голос ее не дрогнул.

– Почему не выполняются мои приказы?

– Выполняются. Находятся в стадии выполнения. А вы бы, Егор Семенович, не кричали так. Клиентов распугаете.

– Что?!

То ли Худоротов внял совету, то ли задохнулся от злости, но заговорил он тише.

– Ты с кем разговариваешь?

– А почему вы на меня кричите? И почему «ты»? – Ольга тоже начала заводиться.

– Я тебя спрашиваю, почему не выполняются мои приказы!

Ольга застыла, отказываясь поверить в происходящее. Глаза ее округлились и под стеклами очков казались просто огромными. Она открыла было рот, но так и не нашлась, что ответить, словно следила за колебаниями весов, где на одной чаше – собственное достоинство, а на другой – соображения карьеры, субординации и нежелание потерять работу.

– Милостивый государь, – Володя подошел к Ольге и остановился рядом, – мне кажется, вы выбрали не самый удачный тон для беседы с дамой.

– Что-о?! Как фамилия? – Гневный взор принялся испепелять менеджера.

– Речь не об этом. Вы офицер? – Вопрос был задан с самым серьезным видом.

– Я? Ну... Какое это имеет значение?

– Мою фамилию сообщат вам мои секунданты.

– Что-о-о?!

– Отчего вы все время переспрашиваете? И разговариваете столь громко... Это по меньшей мере странно. – Судя по всему, на Володиных «весах» сорвало пружину или чашка с «соображениями» оказалась непростительно для взрослого человека легкой.

– Считай, что ты уволен!

– Да? – Мгновение лицо Володи оставалось задумчивым, а потом озарилось удачной мыслью. – Тогда пошел ты... знаешь куда?

– Считай, что у тебя проблемы, солдат!

– Я не солдат. У вас последствия контузии. Должно быть, пытались напялить каску не той формы и сильно ушибли голову...

– Как фамилия, я спрашиваю?! – Худоротов успел уже покраснеть, побледнеть, позеленеть от ярости, а теперь принял цвет, который и описать-то невозможно.

– Льеха! – Володя выхватил у остолбеневшей Ольги галстук, бросил его под ноги коммерческому директору и пошел к выходу, на ходу снимая бейдж.

– Стой! Я тебя не отпускал... – Худоротов обернулся к Ольге. – Как его фамилия?

– Не помню, – тихо ответила она, отводя взгляд.

– Что? Как не помните?

– Льеха, – произнесла она одними губами.

– Как-как? – Худоротов подался вперед, чтобы лучше слышать.

Ольга взглянула ему в лицо. Большое стекло очков собрало слишком много света, заставив предательски блеснуть навернувшуюся слезинку.

– Льеха!

Как и любой молодой девушке, Аллочке нравилось производить впечатление на мужчин.

Ей нравилось, когда молодые парни в ее компании начинали вертеться ужом, проявляя чрезмерную веселость, пытаясь блеснуть всем имеющимся в арсенале остроумием или произвести впечатление, вешая ей на уши третьесортную лапшу о том, какие они крутые, умные или, на худой конец, перспективные. Вся эта лапша, разумеется, не стоила и ломаного гроша, и Аллочка предпочла не верить сверстникам вовсе, чтобы не быть обманутой хоть на йоту. Однако девушка не спешила обнаруживать свое отношение к россказням сверстников. Их наивный лепет и порхание вокруг льстили ее самолюбию. С другой стороны, она находила забавным раскрывать их обман. Мысленно, разумеется: такую экзекуцию, как публичное разоблачение завравшегося юнца, она использовала лишь в крайних случаях. В остальном же ее игра в дедукцию носила мирный характер. Она посмеивалась над ними, подмечая неточности и нестыковки.

Ей нравилось, когда седовласые «папики», с которыми сталкивала ее судьба, начинали ерзать в креслах, сладенько так улыбаясь и осторожно ощупывая ее суетливым взглядом. Эти поизносившиеся сластолюбцы не выказывали свои симпатии слишком явно, исключая варианты, когда какой-нибудь старик, позабывший о своем отвисшем животике и изрядно поредевшей шевелюре, шел напролом, принимаясь сорить старомодными комплиментами, целовать руки и норовить подсесть ближе некуда. Ухаживания подержанных донжуанов были скучны и однообразны: зачастую Аллочка могла загодя составить примерный план их разговора, расписать настоящую пьесу для двоих, указав, что сделает герой в каждом акте. Кроме того, у большинства из них, даже самых лощеных и ухоженных, премерзко пахло изо рта, и чем ближе они пытались подсесть, тем нестерпимее становился этот запах. Так что в качестве ухажеров «папики» безнадежно проигрывали. Зато выгоды от их расположения можно было извлечь неизмеримо больше. Эти-то старые бараны, в отличие от трепачей-ягнят, в самом деле что-то собой представляли и действительно могли оказаться полезны. Взять хотя бы нынешнего ее шефа Дмитрия Львовича. Не спуская с нее похотливых глазок, он реально помог с работой, оставаясь при этом вполне безобидным старикашкой.

Идеальный же, с Аллочкиной точки зрения, кавалер был возраста среднего. Не молодой, так как должен был успеть приобрести вес в обществе и избавиться от тинейджерских заскоков, но и не старый, чтобы не пахло изо рта, чтобы не стыдно было показаться с ним в свете, чтобы можно было использовать мужчину по прямому назначению. К сожалению, представители этой категории прекрасно знали себе цену и не спешили валиться штабелями к чьим-либо ногам. А жаль, жаль...

Так или примерно так смотрела Аллочка на окружавших ее мужчин. «Примерно», ибо бывали в ее жизни случаи, когда формула «приятное с полезным» не срабатывала. Но огрехи эти случались с годами все реже, и в настоящее время Аллочка надеялась, что за двадцать пять лет жизнь достаточно поучила ее, чтобы отступать от проверенного принципа.

Придя работать в «Контору», Аллочка, к своему удовольствию, убедилась, что подавляющее большинство ее коллег– мужчины. Сделав это приятное открытие, она совершенно успокоилась относительно своей дальнейшей карьеры. Что может быть проще? Пройтись легкой походкой по услужливо подставленным загривкам! Главное – пошире и помилей улыбаться да не повторять прежних ошибок.

Пока, правда, не было ясно, в каком направлении двигаться. Стоило определиться, взвесив все «за» и «против» шагов по иерархической лестнице «Конторы», тем более что ступеней – пока свободных – хватало с избытком. На сегодняшний день Аллочка решила готовить почву для наступления. Было бы неплохо наладить приятельские отношения со всеми, от кого могло зависеть ее продвижение.

Ну, со своим шефом Аллочка была готова расставить все точки над «i» в любой момент. Вот только вряд ли он согласится составить ей протекцию. Плешивому «борову» куда приятней видеть симпатичную девицу в своих подчиненных.

Был еще один непраздный вопрос, который Аллочка рассчитывала прояснить, расположив к себе коллег. Кто и насколько в курсе того, что поставщики иногда «подкармливают» сотрудников отдела?

Вопрос был более чем серьезный. Если строить глазки можно было всем подряд и в любое время, то, выясняя местные правила игры «Обмани хозяина», можно было не стесняться перестраховываться на каждом шагу. Игра обязывала.

Аллочка присматривалась к коллегам пару недель, прежде чем выбрать кандидата для «первого шара». Для разведки боем она выбрала тихого невзрачного паренька, в чьи обязанности входил поиск «сопутствующих товаров». Скажем, «Контора» подписывала контракт на ремонт оборудования большого магазина. Понятно, что кроме оборудования требовалось найти линолеум, плитку, лампы и еще черт знает что. Поисками всего этого добра и занимался Паша Медведев. В Аллочкиных глазах он был чем-то вроде подмастерья, мальчика на побегушках. С кого же еще начинать прощупывать почву?

– Слушай, – спросила она как-то невзначай, улучив момент, когда они вдвоем курили на облюбованной «никотин-щиками» площадке между этажами. – А как ты ищешь все это?

– Что именно? – Паша продемонстрировал готовность ответить на более конкретный вопрос.

– Ну, линолеум, цоколи, зеркала... – Аллочка сделала недовольный жест, который можно было перевести: «Спросила просто так, уж и сама не рада».

– Как понять «как ищу»? – Паша жеста то ли не заметил, то ли лопухнулся с переводом.

– Ну, ты же не начинаешь каждый раз пролистывать объявления? У тебя ведь уже есть какой-нибудь поставщик ДСП, труб, краски?

– А! – понимающе кивнул Паша. – Есть, конечно. А что? Хочешь заняться ремонтом?

– Да так. – Аллочка повела плечом. – Приятель у меня держит склад отделочных материалов. Все просит предложить у нас его услуги. Так что я и предлагаю. Выполняю обещание.

– А, ну пусть пришлет прайс и образцы.

– Да? – Разговор подходил к первому опасному порогу. Не сболтнуть бы чего лишнего! Не переиграть, не перегнуть бы палку.

Аллочка как бы обрадовалась неожиданной удаче, возможности помочь своему знакомому.

– А у него очень низкие цены. Может, и впрямь будет интересно...

– Цены не главное, – махнул рукой Паша.

– И качество... – с готовностью переключилась девушка.

– Качество тоже. – Паша бросил окурок в банку, служившую пепельницей.

– Как так? А что же главное?

– Главное, чтобы поставщик не напрягал нас с поставками. Ни меня, ни сервис. Сами приехали, привезли, разгрузили и отвалили.

– Ну а если клиенту не понравится то, что привезли?

– Как это? Им показывают образцы, каталоги...

– А если не понравятся образцы или цена не устроит?

– И хорошо! Пусть тогда сами ищут, что хотят.

– Но ведь заказ сорвется?

– Заказ не сорвется, – назидательно произнес Паша. – Наша задача – продавать оборудование. И наша прибыль – в продаже оборудования. Понимаешь? Все остальное – суета и нервотрепка.

– Но мы ведь продаем и эти... доски?

– Доски мы не продаем. Мы просто выдаем наш счет и счет от поставщиков отделочных материалов. Наше оборудование оплатят в любом случае, а второй... – Паша выразительно поджал нижнюю губу. – Баба с воза – кобыле легче.

– Но клиент будет недоволен?..

– И что?