Текст книги "Невообразимое (ЛП)"

Автор книги: Дина Сильвер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 11 страниц)

ее. Отдайте ее мне. Она никуда не уйдет.

– Я не могу вниз, – слабо прошептала я, меня подняли на ноги и бросили с лестницы.

С руками за спиной я рухнула на голову и отключилась.

Я увидела лицо Гранта и на миг обрадовалась. Он выдохнул, радуясь, что я открыла

глаза, а потом помрачнел.

– Что я тебе говорил? Не говорить с ними и не спорить! – строго прорычал он, я

лежала на его кровати, он стоял надо мной, сжимая локоть. – Ты с ума сошла?

Да.

– Они убьют тебя, Джесс. Понимаешь? – он тряхнул головой и крепко сжал меня. –

Поверить не могу, что он не выстрелил в тебя. Слава богу, ты в порядке.

Я закрыла глаза и кивнула, он склонился ближе и прошептал:

– Они не будут милосердны, ведь им нечего терять. Понимаешь? Нечего! У них нет

денег, надежд, обещания жизни, что лучше жалкого существования с наркотиком, – он

посмотрел в мои мутные глаза. – Ты не видишь, что они управляют своими жизнями не

сильнее нас сейчас? Их заставили. Они ускорились, им нужно добраться до своего

корабля раньше, чем нас схватит флот. Если они вернутся без выкупа, то они и их семьи

будут в такой же опасности, как мы, – он вздохнул. – Не забывай мои слова. Тебе нужно

быть невидимой. Пусть забудут, что ты здесь. Ты не сбежишь. Ты не будешь с ними

торговаться. И не будешь дружить с ними. Даже с мальчиком, так что не пробуй. Делай,

как они говорят. Понимаешь? – он большими глазами с отчаянием разглядывал мое лицо,

а потом ослабил хватку и понизил голос. – Прошу, Джессика, скажи, что ты понимаешь, –

взмолился он.

Я кивнула, он прижался губами к моим губам, словно это был его последний шанс на

поцелуй со мной. Может, так и было.

Он встал и посмотрел на дверь, схватил бумажное полотенце со льдом в нем, что

лежало у моей головы.

Я пыталась говорить:

– Мне так жаль. Не знаю, чем я думала. Я не думала. Я пыталась спрыгнуть, – голос

был слабым, я расплакалась. – Я не хотела спускаться сюда, – я перевела дыхание, Грант

вытер мои глаза. – Я буду слушаться. Обещаю, – голос сорвался, я пыталась говорить, не

всхлипывая. – Я просто хочу, чтобы мы все выжили, – я вытерла лицо. – Я так боюсь.

Боюсь того, что они могут сделать со мной… со всеми нами. Я боюсь, что они изнасилуют

меня или убьют вас, а потом изнасилуют меня до смерти…

Грант дернул головой, его глаза и рот были сжаты, пока я говорила. Я знала, что и он

думал о таких ужасах. Мой разум не допускал это.

– Я теряю надежду. Прости, – горло пересохло, я едва могла говорить, желудок

сжался.

Он открыл глаза, подхватил меня и прижал к себе.

– Я не дам ничему случиться с тобой, – сказал он, но мы знали, что он мог не

сдержать обещание. Он не смог спасти жену, не было гарантии, что спасет меня, но я не

хотела гасить его оптимизм.

– Я так рада, что они развязали тебя, – сказала я.

– Только чтобы я убрал тебя оттуда.

– Что с нами будет? – осмелилась спросить я.

Он погладил мои волосы.

– Не знаю, – прошептал он мне на ухо. – Это сложно, я знаю, поверь, но нужно

думать о хорошем. Флот знает, что мы здесь, и я должен верить, что они сделают все,

чтобы положить этому конец.

Я покачала головой.

– Почему они еще не спали нас? Прошли дни. Чего они ждут?

– Они не могут, – он чуть повысил голову и оглянулся через плечо. – Они не могут

вмешаться, пока на них не напали, или пока они не увидели, как нам вредят.

– Почему?

– Они просто пока не могут! – он медленно вдохнул и закрыл глаза на миг. – Мы

заложники. Они не могут просто ворваться, иначе нас точно убьют. Нужно следовать

определенным принципам. Им нужно быть осторожными, как и нам ради безопасности,

так что прошу… просто держи себя в руках при них и найди спокойствие в голове. Не

отчаивайся. Если твои мысли приведут к отчаянию, то ты заставишь их убивать. Просто

расслабься.

Тело страдало без воды, без еды и из–за связанных рук. Я была в отчаянии, а как

иначе? Разум играл со мной, начались галлюцинации. Я часто видела свою юность. Я

ехала на велосипеде к ферме Йодеров за свежими яйцами, вычесывала лошадь, кормила

котов в амбаре. И мне было хорошо в такие моменты, ведь это были счастливые и

красивые моменты, которые я до этого не ценила.

А еще была мама. Я едва помнила ее бодрой, но она была со мной на корабле,

кивала, улыбалась и молилась со своими четками. Она молилась за меня? Теперь уже я

получила ее внимание? Я закрыла глаза, держала ее за руку, и мы молились вместе. Мое

сердце билось медленнее, и легкость растекалась по мне. Голова прояснилась, вернулось

понимание, и я впервые в жизни осознала, что мама всегда будет со мной.

Я подумала о котах на ферме, как я любила время, когда кошка беременела и была с

котятами. Отец построил для них будку, чтобы мать отдыхала и кормила деток. Я любила

сидеть там и смотреть, как они спят, едят или исследуют. Но один меня беспокоил больше

всех. Маленький котенок, открывший глазки последним из шести малышей, и ему

сложнее всех было найти маму, когда он был голоден. Он просто сидел и жалобно мяукал,

пока она лежала и кормила других котят. Я никогда не понимала, почему она не приходит

утешить его, как она может и дальше слушать его крики паники, ничего не делая. Она

ждала его, и он все равно находил к ней путь.

Вот так. Она всегда была с ним, она это знала, как и он. Я посмотрела на свою маму

и извинилась за то, что потеряла веру в бога и в нее. Она просто улыбнулась.

Грант уложил меня на бок и нежно потер мой лоб.

– Расслабься, ладно? Тебе нужно восстановиться, а сейчас можно только отдыхать.

– Я попытаюсь.

Он посмотрел на дверь, а потом на меня.

– Есть идея, – прошептал он мне на ухо. – Хочешь расскажу о путешествии? Тебе это

нравится.

Мои глаза заполнили слезы.

– Спасибо.

Он склонился надо мной и заговорил тихим успокаивающим голосом:

– Когда мы с Квинном прибыли в Пхукет, мы устали. Мы четыре дня плыли под

дождем из Малайзии, не могли дождаться, когда будем в Таиланде. Мы слышали хорошее

о людях и пляжах и хотели ступить на сушу. Когда мы причалили, нас поразила чистота и

современные условия, а люди были самыми добрыми из всех, кого мы встречали, – он

гладил мои волосы. – Мы с Квинном решили сразу, что пробудем там как можно дольше,

ведь знали, что дальше путь будет сложным. За неделю мы нашли чудесный бар с

названием «The Islander».

Я посмотрела на его лицо, он улыбался.

– В первую же ночь там я замети красивую светловолосую девушку. Она не была

местной, и это вызвало мой интерес, как только я ее увидел. Она несла себя и двигалась,

не переживая из–за мира. Она держала голову высоко, всем улыбалась и старательно

работала. В следующую ночь я представился владельцу заведения и спросил о ней.

Мои глаза расширились.

– Он рассказал мне, что она – американка, подрабатывающая в баре и учащая

английскому в одной из местных школ, – он вытер слезы, что лились по моему лицу. – И я

пошел найти ее и узнать больше, проверить, любит ли она сказочников. Мои инстинкты

не подвели, – он поцеловал мою щеку. – Вблизи она оказалась еще красивее. И доброй. И

щедрой. А еще смелой.

Я кивнула Гранту, обещая сделать все, что в моих силах, чтобы выжить. Ради него,

ради Кэролайн, мамы и ради себя. Мы встретились взглядами, и он еще раз поцеловал

меня.

– Хватит, – услышала я злой голос за Грантом.

Мы повернулись и увидели лидера в комнате с двумя людьми.

– Прочь, – сказал он Гранту, и его тут же увели, оставив меня одну с мужчиной в

оранжевой футболке. Я моргала, отодвигаясь к стене за собой.

– Бежать некуда, дура.

Мое сердце колотилось в ушах. Я молчала.

– Ты тут главная?

Я покачала головой.

Он склонился и закричал:

– Ты идиотка? – его слюна отлетала мне на лоб. – Да?

Я кивнула, уверенная, что умру.

– Верно. Я главный, и я не дурак.

Он шлепнул по своей груди, прокричал что–то на своем языке. Пришел мужчина с

бананом и бутылкой воды и отдал ему. Другой ушел, а лидер остался передо мной и

медленно ел банан, а потом выпил всю воду. Закончив, он бросил пустую бутылку мне в

голову и ушел.

Я вспомнила слова Гранта, как только мужчина ушел. Я стиснула зубы и села, боль

пронзила голову, все расплылось перед глазами. Я посмотрела на дверь и съехала с

кровати, оказалась у верхнего правого угла матраса. Колени трещали, я прижалась спиной

к кровати и подвинула матрас. Пот лился по лицу. Как только матрас сдвинулся, я

обернулась и увидела панель. Я вытянула руки так, чтобы снять крышку. Левое плечо

дрожало, я прижала пальцы к красной кнопке и выключила двигатели.

ДЕНЬ ПЯТЫЙ

Поднялась суматоха, когда двигатели умерли, но я была одна в спальне, мои руки

были связаны, и никто меня какое–то время не проверял. Я надеялась, что Грант и Квинн

не пострадали из–за этого.

Тем утром я проснулась от звука катера. В комнате было жарко, не хватало свежего

воздуха, подушки пропитал пот. На палубе надо мной была суета, я слышала разговоры и

крики, казалось, некоторые слезали с корабля на катер. Я приподняла тело и выглянула в

иллюминатор. Четыре пары ноги спустились с корабля. Пираты. Голову, казалось, били

постоянно железной сковородой. На левое ухо давила боль, и она была такой сильной, что

свет ранил глаза.

За лодкой было видно военный катер, ждущий их. Они явно начали переговоры, но к

чему это приведет? Мы знали, что они хотели больше пятидесяти тысяч долларов. Квинн

подслушал, что они хотели пять миллионов. США столько не заплатят. Они не вели

переговоры с террористами. И мне приходилось представлять, что пиратов как–то

уговорит флот, и было сложно держаться после нескольких дней с ними.

Лодку отвязали, и я разглядела людей на борту. Удивительно, но лидера с ними не

было.

Я повернулась к двери, желая знать, в порядке ли Грант или Квинн. Я думала позвать

их, но прижала тело к стене, закрыла глаза и просто дышала. Позже пришел мужчина и

ткнул автоматом мне в грудь, лишив меня воздуха. Он рассмеялся, когда я охнула.

– Идем! – крикнул он поверх моего кашля, а потом стукнул в то же место.

Я увидела звезды, но послушалась. Предупреждение Гранта звучало в голове

Не спорить. Быть невидимой. Слушаться!

Я встала, шатаясь, на ноги. Руки онемели, плечи светло от того, как долго они были

выкручены, и мне пришлось прикусить язык, чтобы не кричать. Меня схватили за волосы

и потащили в другую каюту. Там из меня вырвался приглушенный звук, который был

чужим и напоминал вопль раненного зверя.

До похорон мамы я никогда не видела мертвое тело, но даже без ран тут не вышло

бы ошибиться. Три пирата были мертвы. Лежали на полу камбуза кучей. Бааши был среди

них, и вонь в каюте была тошнотворной и до этого, а теперь убивала. Только у одного

были заметные раны – порез на горле. Двое других, включая Бааши, были без жизни и

брошены гнить.

Меня швырнули на пол в дюймах от тел, и я сидела, зажмурившись, тело вошло в

состояние шока. Быстрое дыхание. Размытое зрение. Холодный пот. Голова не работала, я

открыла глаза и смотрела на Бааши. Я могла лишь кричать громко и с хрипом. Почему?

Как? Зачем они это с ним сделали? Я слышала свои вопросы, я не управляла собой. Мне

было плевать. Никто из пиратов даже не взглянул на меня. Я всхлипывала и

раскачивалась. Босые ноги мальчика были маленькими и в мозолях, но остальная кожа

была мягкой и юной. Его глаза были закрыты, а рот открыт, но его лицо все еще было

детским, в отличие от остальных. Я качала головой и думала о его матери. Было проще

представить, как кто–то любил этого юношу, ведь никто не смог бы любить этих

бездушных людей на борту. Я понимала, что если они убили его, то меня убьют и

подавно. Нас троих.

Гранта и Квинна привели чуть позже. Они были со щетиной, у Квинна был синяк под

глазом.

– Шш! – сказал мне Грант.

Я и не понимала, что все еще кричала.

Мы посмотрели друг на друга, а потом на пол. Я глубоко вдохнула, увидев, что они

живы, и плакала уже без звука. Я столько плакала за эти дни, ведь только это успокаивало.

Я не ела, не пила. Я не работала и не думала ясно. Я не была в безопасности или

счастлива. И только слезы напоминали, что я еще жива.

– Ты знаешь, что с ними случилось? – спросила я у Гранта. Им двоим сказали сесть.

Мне было все равно, слышно ли меня.

Он покачал головой.

– Попробуй расслабиться, Джесс. Знаю, я прошу многого. Просто попробуй.

Я закрыла глаза и просила себя успокоиться. Я посмотрела на неузнаваемого Квинна.

– Они убьют нас, – сказала я Гранту. Голос был спокойным, насколько возможно.

Но моя жизнь только началась, я не хотела умирать. Это наказание за эгоизм? За

желание в жизни больше, чем я заслужила? Никто не умирал от преследования мечты…

или нет? Кэролайн расстроится. Она могла найти мне работу дома, и я была бы

невредимой, возвращала бы диски в библиотеку и звонила по номерам ночами в церкви.

Ни у кого в Волкоттвилле не было AK–47.

Грант отвел взгляд и не ответил.

– Она права, – Квинн закашлялся. – Если с теми такое случилось…

Трое прошли за Квинном и утащили тела в главную спальню, закрыли дверь. Мы все

видели.

– Им плевать на своих – громко прошептал Грант. – Им важно только одно. Деньги!

Если мы умрем, они ничего не получат, и они никак не уберутся отсюда. Они попробуют

обеспечить выкуп и путь в Сомали или к их кораблю. Если мы умрем, конец и им.

Квинн обдумал слова Гранта, посмотрел на меня и подмигнул ушибленным глазом.

И с этим проблеском надежды все в мире встало на места.

Корабль затих, мама вернулась. Сидела со мной. Я много раз смотрела на

фотографии ее медового месяца, так что узнала ее в джинсах–клеш и с длинными

светлыми волосами.

– Это правда ты? – прошептала я, она улыбалась. – Это ты. Настоящая, да? Которой

всегда хотела быть.

Она молчала.

– Что случилось? – спросила я.

Она отвела взгляд.

– Мне так жаль, что ты не получила то, что хотела в жизни. Я думала, ты ненавидела

меня.

Она покачала головой. Я опустила голову.

– Если я выберусь отсюда, я буду всегда следовать за сердцем и мечтами… ради

тебя. Я не буду сомневаться, – я всхлипнула. – Я люблю тебя.

Она улыбнулась, а я хотела рассказать Кэролайн, что видела маму.

Нам сказали сесть, и нас повели наверх в кубрик, где усадили на скамейки. Там мы с

Грантом впервые поцеловались. Эта ночь была ужасной. Небо было темным, зловещие

серые тучи не пропускали лунный свет.

Свежий воздух снова пах свободой и страхом, напоминая мне, что я лишь человек.

Наша судьба была в чужих руках, и это не радовало. Я взбодрилась при виде огней

военных кораблей, что все еще были близко.

В этот раз нас держали в закрытом кубрике, а не на палубе. Нас уже не показывали,

может, из–за моей попытки сбежать, но я не понимала, зачем они привели нас сюда. Я не

осмеливалась думать о доброте. Они говорили на своем языке, четверо жарко спорили с

лидером.

Мы с Квинном переглянулись. Он едва говорил за последние дни. Я выдавила

улыбку, на его лице отразились печаль и сожаление. Я обняла бы его, если бы могла.

Двое начали безумно указывать на что–то. Они начали рвать все в кубрике, словно

осталось еще то, что они не нашли и не разрушили. Они вытаскивали вещи из шкафчиков,

бросали их за борт. Они порвали оставшиеся бумаги и журналы, что лежали рядом с

панелью, и они без колебаний выбросили «Эмму» и письмо, что она охраняла, в

Аравийское море.

Мы с Квинном повернулись к Гранту. Мы видели одно и то же. Мое тело

склонилось, легкие опустели, я старалась извиниться глазами. Он перевел взгляд с меня на

Квинна и тряхнул головой, не желая, чтобы мы привлекали внимание. «Эммы» не было.

Мисс Вудхаус плавала в воде с другими бумагами, картами и журналами. Я закрыла глаза

и молилась, чтобы она изящно ушла на дно вместе с письмом.

Следующее изменило меня навеки.

На корабле с названием, полным надежды…. произошло невообразимое.

Глава 24

Судно, что я увидела ранее, возвращалось к нам, но вернулись только двое из

четырех, что уплыли. Разговор между людьми в кубрике стал жарким, и шестеро

оставшихся поднялось к неприкрытой части палубы. Я опускала голову, радуясь, что я

хотя бы не в каюте, и молилась. Один из пиратов сжимал ручной противотанковый

гранатомет, они не были рады, что вернулось только двое. Он начал указывать на них и

кричать на мужчину в оранжевой футболке, пока лодка врезалась в бок корабля. Флот

умудрился захватить заложников.

Грант встал.

– Дайте мне поговорить с флотом.

Они посмотрели на него.

– Двигатель мертв. У них двое ваших. Мы все хотим безопасно попасть домой, да?

Дайте поговорить с ними, – повторил он. – Я могу вернуть ваших людей.

Лидер прижал телефон к уху Гранта, мужчина с гранатометом хмуро смотрел на них.

– Это Грант Флинн. Да, трое, – он посмотрел на нас с Квинном. – Плохо, – он

слушал. – Я хочу, чтобы друзей убрали с корабля, и я передам им деньги. Да.

Лидер закричал на Гранта на своем языке.

– Они хотят вернуть своих, – сказал он в трубку. – Я обменяю своих людей на их

людей. Но это должно произойти быстро, – закричал Грант, телефон вырвали у него.

– Не торг! Верните наших лодкой. Одних! Никто никуда не идет! – орал лидер в

телефон, а потом бросил его в воду.

Тот, что с гранатометом, закричал на лидера, размахивая оружием и указывая на

лодку. Я медленно раскачивалась, пока они кричали друг на друга. Я зажмурилась и

молилась, чтобы они нашли решение. Они все спорили.

Четверо пиратов убежали вниз, а мужчина с гранатометом встал рядом с кубриком,

поднял оружие, направил на один из двух военных кораблей и выстрелил.

– Блин, – услышала я Гранта, он опустился рядом с нами, – они стреляют по флоту.

Пригнитесь!

Творился хаос.

Тут же после гранаты зазвучали выстрелы в каюте внизу, и лидер вытащил автомат и

пристрелил мятежника–пирата, а потом принялся стрелять по палубе и воздуху.

Пристреленный мужчина улетел за борт, рухнул в воду. Два пирата в лодке не знали, что

делать, двенадцать других были на борту, и только девять из них были живы. Мы с

Грантом и Квинном прижимались к полу, Грант закрывал меня собой.

– Пригибайтесь как можно ниже, – сказал нам Грант, мы кивнули. – Не двигайтесь!

Флот здесь. Я их вижу, и часть выстрелов – их рук дело. Вниз! – кричал нам Грант.

За секунды катер флота появился рядом с кораблем. Я слышала рев двигателей. Они

кричали приказы в мегафон, пираты бегали, выстрелы продолжались. Не меньше пятерых

пиратов бросило оружие и село на колени, подняв руки и сдаваясь. Того, кто не сдался,

застрелили в голову, он упал в океан. Остальные начали перестрелку с флотом США.

Мое тело раскачивалось сильнее. Я согнулась над коленями, зажмурилась, Грант

накрыл меня собой.

– Боже, боже, боже, – повторяла я снова и снова. Тело немело, и я ощущала, как

кровь течет все медленнее, но знала, что сесть нельзя. Я хотела подвинуть ногу, чтобы

лучше поддерживать себя, но нога скользнула в луже жидкости. Я открыла глаза и

увидела темную кровь, растекающуюся рядом со мной. Я подняла голову и увидела, что

она течет из обмякшего тела Квинна рядом со мной.

– Квинн! – закричала я. – Кви–и–и–ин! Нет!

Грант сел и побелел. Он бросился к Квинну, забыл, что руки связаны, а потом

развернулся и оказался передо мной, повернул спину и закричал:

– Видишь узел, Джесс? Может развернуться и развязать мне руки? Скорее!

Я ничего не видела. Слезы мешали.

Грант посмотрел за плечо.

– Ты должна попробовать! Завязано не очень крепко. Давай, Джессика! – он дрожал.

Я развернулась, спина к спине я смогла развязать Гранта. Он бросился к Квнну,

освободил его руки и усадил. Кровь была всюду. Его рубашка была в ней, казалось, литры

красной краски разлили в кубрике.

– Квинн! Держись, друг. Не бросай меня, ладно? Ты мне нужен, – голос Гранта был

высоким, голова Квинна раскачивалась в стороны. Грант сорвал футболку, скомкал и

прижал к груди Квинна. – Флот здесь, Квинн. Они здесь. Нас сейчас спасут, так что не

смей даже думать, что не будешь со мной. Бриджит тебя ждет, и ты уже сегодня

позвонишь ей, Квинн. Сегодня! Тебе дадут телефон, и ты ей скажешь, что скоро

прилетишь. Слышишь меня? Держись ради нее, Квинн. Прошу!

Мои руки были связаны в прямом и переносном смысле. Время двигалось как

улитка, вокруг царил хаос. Два пирата прыгнули за борт, надеясь доплыть до лодки и

сбежать, но от военного корабля уже плыл катер с десятком людей. Я смотрела, как они

стреляли по лодке, потопили ее раньше, чем те два пирата доплыли. Выстрелы

прекратились. Другие пираты стояли, подняв руки за голову, на палубе.

Я посмотрела на Гранта, тот все пытался заставить Квинна ответить. Я сглотнула

комок в горле, сидела среди крови, прижавшись лбом к скамейке, молясь за Квинна.

«Боже, прошу, спаси нас. Пусть мы останемся живы…».

Мои мысли перебил голос Гранта.

– Здесь! Наверху! Его задело. Ему нужен врач!

Два офицера и врач бросились к Квинну, Грант отошел от друга. Грант прикрывал

рукой рот, расхаживал в тесноте у лестницы. Он был в крови Квинна. Врач приступил к

работе, уложил Квинна и исполнял сердечно–легочную реанимацию. Казалось, он еще

жив, но я не была уверена. Я видела слабые движения за его веками, его голова двигалась

сама. Третий офицер прибежал с большой аптечкой и принялся помогать остановить

кровотечение.

Мы с Грантом переглянулись. Его ладони были за шеей, выражение лица было

растерянным. Через миг он понял, что мои руки все еще связаны, поспешил ко мне,

развязал и обнял.

– Не Квинн, Джесс. Не Квинн.

Грант сжал меня и расплакался. Его тело содрогалось с моим, и мы плакали и

молились за выживание Квинна.

Пиратов увели на военный корабль, завязав им руки кабелем. Мы с Грантом

оказались в другом аду. Три офицера старались спасти Квинна, а потом медленно

отодвинулись и переглянулись. А потом один из них повернулся к нам. Он тряхнул

головой, и стало ясно. Квинн умер.

Глава 25

Я сидела без движения, опустив руки, пока кто–то говорил.

– Нам нужно забрать вас отсюда и осмотреть. Сэр, – сказал один из них Гранту, –

ваша нога в плохом состоянии.

Я вытерла глаза и посмотрела на ногу Гранта. Чудо, что он стоял. Его голень была

разорвана, было видно мышцу, текла кровь. Он сел в кресло капитана, и ему наложили

временную повязку. Ему было все равно. Он был без эмоций, в отчаянии из–за Квинна,

боль в его ноге была пустяком по сравнению с болью в груди.

Офицер опустился рядом со мной.

– Мэм, идите со мной. Можете назвать свое имя.

Я отвернулась от Гранта к нашему спасителю. Мои молитвы услышали. Надежды

последних дней были передо мной, нежно говорили со мной и спрашивали имя. Я что–то

пробормотала.

– Джессика? – он сделал паузу. – Джессика? – повторил он. – Я Ноа, и я позабочусь о

тебе, так что не переживай. Сама встать сможешь?

Я сосредоточилась на его сильном уверенном лице.

«Беспокоиться уже не из–за чего?» – подумала я.

– А Квинн? – прошептала я, борясь со слезами, указывая на его тело, не глядя туда.

Ноа выдержал мой взгляд.

– Мы вернемся за ним и позаботимся, но сейчас нужно забрать вас и проверить.

Я вспомнила о Бриджит. Она была в Майами, считала дни, а он не вернется. Он

провел тридцать шесть часов, не написав ей. Она уже переживает. Ее худшие страхи

подтвердятся, а молитвы останутся без ответа.

– Мне нужно кое–что взять, – сказала я.

Он покачал головой.

– Я не могу вас отпустить. Но могу сам принести. Вас нужно забирать отсюда. Что

принести?

– Внизу в каюте. Одеяло. Нужно отдать его Квинну. Это его, и он бы хотел его.

Он смотрел на меня минуту, а потом передал кому–то мою просьбу. Через пару

мгновений офицер принес одеяло, что Бриджит сделала для Квинна.

Ноа заговорил снова:

– Мы его возьмем, чтобы оно не испачкалось, хорошо?

Я кивнула и встала, когда он плавно потянул мое тело. Я посмотрела на Гранта, он

кривился от боли. Его голова свисала со спинки кресла, на ноги накладывали шину.

– Я могу попрощаться с Грантом? – спросила я.

– Он придет следом.

– Хорошо, – я последовала за ним к катеру. Двое быстро сняли меня с корабля. Они

укутали меня в одеяла и дали мне бутылку воды, я тут же принялась за нее. Через пять

минут опустили и Гранта на носилках.

Группа офицеров и медиков принялась за нас, как только мы попали на

«Энтерпрайз». Меня отделили от Гранта, я приняла душ, поела и попила. Меня привели в

каюту с двумя кроватями в два этажа и ванной рядом. Мне сказали, что «Представь» в

плохом состоянии, но наши вещи попытаются забрать, если они не уничтожены. Они

сказали, что вернут компьютер и оборудование, которое удалось спасти.

Я сидела на кровати, оставшись одна на редкий миг, когда женщина–офицер по

имени Одри пришла с чистыми полотенцами.

– Где Квинн? – спросила я у нее.

– Наверное, в операционной. Его ногу нужно зашить.

– Нет, нет, это Грант. Квинн был с нами. Он не выжил, – я закрыла рот на миг. – Его

забрали?

Она виновато улыбнулась.

– Я попробую узнать.

Я снова осталась одна, подошла к окошку. «Представь» был на другой стороне, так

что я видела только красивый простор океана, что несколько дней назад так нас радовал.

Я схватила полотенце и плакала за Квинна и маму. Она верила всю жизнь, ходила в

церковь и молилась, чтобы защитить любимых. Она столько времени и энергии тратила на

это, что не хватало на семью. Где был бог на этой неделе? Как могло такое произойти с

Квинном? Как Он это допустил? Мне было больно, Грант не смог спасти друга. Его

энтузиазм, попытки поднять нам дух разговором о спасении… о Бриджит. Он так хотел,

чтобы Квинн услышал его и выбрался из черной дыры. Где был бог тогда?

Я вздрогнула от стука в дверь.

– Войдите, – сказала я, переведя дыхание.

Дверь открылась, это был Ноа.

– Простите, что мешаю, мэм, но я хотел проверить вас и отдать это.

Он держал в руке одеяло. Я выдавила «спасибо».

– Зовите меня Джессика, – мой голос дрожал.

– Да, мэм.

Он сел на кровать напротив меня и осторожно опустил одеяло рядом. Он ждал, пока

мои слезы закончатся. Его присутствие успокаивало, он спас мне жизнь.

– Вы их схватили? – желудок сжался, я вспомнила их живые и мертвые лица.

– Да, мэм.

– Где они?

– Их отведут на бриг.

Я сжала губы.

– А потом?

– Они будут там, пока нам не скажут, куда их отправить. Их будут удерживать, а

потом, видимо, судить за поступки.

Я покачала головой. Что бы с ними ни сделали, это не отомстит за Квинна и его

семью, это никого не утешит.

Ноа сидел со мной в тишине, не пытался говорить.

– Спасибо, – прошептала я.

– Не за что, – сказал он. – Когда будете готовы, мы хотим послушать, что случилось

с вами и мистером Флинном, – его голос был нежным. – И с Квинном.

Я кивнула.

– Я могу написать сестре сначала?

– Можете ей позвонить, если хотите.

Я была рада это слышать.

– Спасибо, – сказала я и закрыла глаза на миг. Я вздохнула. – А как же семья Квинна

и его девушка? Кто позвонит им?

Он почесал шею.

– Вы с мистером Флинном решите это сами. Знаю, это непросто.

Он это знал. И я понимала, что Грант хотел бы сам поговорить с семьей Квинна и

Бриджит.

– Что будет с его телом?

– Ему отдадут почести здесь, поместят в гроб. А потом, в зависимости от желания

семьи, мы похороним его в море или доставим по воздуху его тело на родину.

Я смотрела на пол. Квинн не должен был прибыть домой в гробе. Он был не просто

телом. Он был светом для многих. Я хотела объяснить Ноа, как весело было с Квинном.

Как он давал женщинам ощутить себя красивыми, а мужчинам – крутыми. Он не судил

людей, он хотел, чтобы все были счастливы. Как мог тот, кто так любил жизнь, так быстро

умереть?

Он встал.

– Хотите пройти со мной и позвонить сестре?

– Ноа? – я подняла голову.

– Да.

– Можете передать это одеяло Квинну? – спросила я и вернула ему одеяло.