Текст книги "В погоне за Иштар. Хроники Эпохи Взлета (СИ)"

Автор книги: Дина Полоскова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 21 страниц)

Напротив меня стояла знакомая статуя из Замка Ньола – я и не поняла, что меня раскрасили и одели так, что я стала ее точной копией. Придав моему телу нужную форму, та же женщина шепнула мне на ухо:

– Теперь не шевелись. Здесь за тобой наблюдают отовсюду. Терпи.

Я хотела кивнуть ей в ответ, или сказать хотя бы что поняла, поблагодарить, но ничего не получилось. Тело не послушалось, а рот не открылся. Женщина удовлетворенно кивнула и удалилась с другими рабынями.

Хорошо, что она поможет Ишме – мне показалось, или я думала эту мысль целых полчаса?

На смену бесконечным за последнее время волнениям, страху, отчаянью пришла волна отстраненного равнодушия. Даже, когда я увидела, как в покои, вслед за Цалибу входят Эддар, Римма, Дем и Левочка, на моем лице не дрогнул ни единый мускул.

Надо сказать, выдержке друзей можно позавидовать. Если не знать их так хорошо, как я, можно и не заметить выражение глаз Риммы и играющие желваки на щеках Эддара.

Видимо, из-за выпитого отвара я то и дело теряла нить происходящего, как бы теряла сознание, отключалась, одновременно присутствуя, слушала и понимала каждое слово, и тут же забывая то, что услышала. Следить за ходом беседы Цалибу с моими друзьями было невероятно трудно, а стоялось в одном положении наоборот, легко. Слава прогрессу, женщина, давшая мне это средство, не обманула.

Я пыталась сосредоточиться на том, что они говорят, и не могла. И тем более не могла оценить старания группы танцовщиц в струящихся, летящих одеждах. Цалибу и Эддар с Ри и Демом расположились на подушках, между двумя постаментами, на которых стояли я и статуя бывшего кхастла Бравиш.

– Да, видите, нашлась ваша подруга, – удалось ухватить одну фразу Цалибу, из которой я поняла, что друзья уже искали меня здесь.

Видимо они предлагали Иннатхе выкуп за меня, но Цалибу отказывалась.

Наконец капитан открыл перед ней плоский черный футляр. Сверху мне было видно, что в нем лежал жезл, увенчанный двумя раскрытыми огненными крыльями, увитый золотыми змеями – совсем как на моей татуировке. Рядом лежал миниатюрный бич, из драгоценного черного альмандина. Значит, тогда, в гостинице, я все поняла правильно – вот оно, лучшее доказательство, что Эддару удалось изъять у Леднева живые кристаллы. Копии, выращенные из них, нипочем не отличить от оригиналов.

Иннатха с сомнением взглянула на меня.

– Татуировки на ее руках – копии истинных драгоценностей богини, – проникновенно сказала Римма, и Дем кивнул. В знак подтверждения, наверно.

– И вы хотите выкупить свою подругу за бесценные артефакты? – Иннатха недоверчиво прищурила темные глаза.

– Артефакты они только на Зиккурате, – сказал Эддар.

– А в традициях нашей культуры человеческая жизнь ценится дороже любой драгоценности, – сказал Дем.

– Какие занятные у вас обычаи.

Иннатха опять бросила взгляд на содержимое футляра.

– Но этого мало, – она улыбнулась Эддару и даже под воздействием отвара мне очень не понравилась ее улыбка, – Я согласна обменять вашу подругу на священные артефакты моего народа, и еще в обмен на вас.

Видимо, вытянувшиеся лица моих друзей рассмешили Цалибу. Запрокинув голову, Иннатха расхохоталась:

– Да не навсегда, не бойтесь, я пошутила. Просто вы могли бы остаться моим гостем на эту ночь, и мы как следует отпраздновали бы такую выгодную для обеих сторон сделку.

Видеть, как Эддар склоняется над рукой Цалибу, и улыбается ей так, как когда-то улыбался мне, было практически невыносимо. Хорошо, что я выпила этот чертов отвар, боюсь, я испортила бы сейчас друзьям столь тщательно продуманный план. Как в тумане, я видела, как они встают и направляются ко мне. Деммиз протянул руки, обнял меня за талию и спустил вниз. Невольно поймала взгляд Эддара, устремленный на меня и не заметила в нем ничего, кроме океана нежности. А потом он неожиданно мне подмигнул.

О прогресс! Какая же я дура! Ведь у Цалибу находятся те самые драгоценности Богини, за которыми мы и прилетели, и приглашение остаться во Дворце – идеальная возможность придать форму еще нескольким кристаллам. Дураком бы был, если бы упустил возможность остаться во Дворце. Тара и Деммиз под руки повели меня к выходу. Проходя мимо Эддара, я совершила над собой адское усилие, и прошептала ему одними губами:

– Ишма. Не оставляй. Здесь. Ишму.

Последнее, что я услышала, покидая покои Цалибу, был ее вкрадчивый голос:

– Вы не представляете, до чего мне надоели рабы...

Глава 21

Я не смог.

Не смог убить свою Госпожу.

Цель медитации на йидам -

Впустить его в свое сознание...

Убить как отдельный объект...

Осознать, что его нет

И не было никогда.

Я приблизился так близко к Богине,

Я преодолел все преграды на Звездном Пути,

Я сломал даже оковы этого временного тела...

Но не смог завершить начатое.

Где ты, Иштар?

Ты – моя жизнь.

Моя душа.

Мой смысл вещей.

Это был первый и единственный момент, когда я увидела лицо монаха, глазами которого видела много волшебных снов – он склонился над водоемом, и в прозрачной воде я с изумлением увидела знакомые черты. Несколько более широкие скулы... И этот непривычно выбритый череп. Старое, изборожденное морщинами, лицо... Но в целом не оставалось никаких сомнений. Там, во сне, я смотрела на свое отражение. А отсюда, из сознания Истар Кроули, мне хорошо было видно лицо своего отца. Нисона Клода Кроули. В тот самый миг, Нисон Клод – там, во сне, почувствовал взгляд со стороны. Исходящий из своих собственных глаз. Я найду тебя, Иштар, – сказал он, глядя на небо. Пусть для этого мне придется пронзить само пространство и время, и родиться опять в качестве смертного. В следующий миг я увидела маму, как я ее запомнила с детства: молодая, красивая, с золотыми волосами, в странных сверкающих одеждах она сидела, прижав колени к груди, на вершине высокой горы – горы, в которой находилась пещера: временное пристанище отца. Мама нахмурила лоб, взглянула вниз, где фигура в бордовых одеждах давала обет, глядя в небо, и кивнула. В тот же миг фигурка монаха неловко качнулась, и тяжело повалилась на землю. Странный ужас сковал меня – почему-то очень страшно было взглянуть на упавшее тело вблизи. Потому что я знала откуда-то – это конец. Больше я не увижу сна его глазами. Я перевела взгляд на вершину горы – но она была пуста. Мама исчезла, как будто ее не было.

На шаттле Персефоны Атлант немедленно отобрал меня у Деммиза и положил на разложенное кресло, а Римма принялась приводить в чувство.

– Это варварство! Тара! На кого ты похожа? – бормотал робот, – Ты хочешь сказать, что они научили тебя так одеваться и принимать наркотики?! Эта планета дурно на тебя влияет.

– Тарочка, миленькая, ты как? – Римма теребила меня, в очередной раз измеряя пульс, давление и остальные данные, обвешивая все новыми и новыми датчиками.

– Вроде бы ничего, – улыбнулась я.

– Атлант, а тебе не пора страховать Эддара? – строго спросила Римма, и робот, с трудом скрывая свою радость, чуть ли не приплясывая, удалился, – Не думаешь же ты, что он останется у Цалибу на ночь? – подруга подмигнула мне.

– Если бы ты знала ее хотя бы так, как я, поняла бы, что она и мертвого уговорит.

– Ой, брось. Наш капитан тоже... Не лыком шит, или как правильно сказать?

Мне наконец-то стало настолько лучше, что я смогла самостоятельно уединиться в душевой кабине, а потом с удовольствием оделась в комбинезон. Надоели все эти зиккуратские ритуальные тряпки! Год ничего, кроме джинсов носить не буду!

Деммиз и Атлант поджидали капитана, Левочка сидел за пультом управления, наготове, чтобы в любой момент набрать команду на взлет.

Римма как могла, скрашивала мне томительные часы ожидания, рассказывая о моих поисках, о том, как они покупали на невольничьем рынке Эстель, и как она их за это отблагодарила.

– Представляешь, только мы встретились, наконец, с капитаном и Левочкой, появляется эта нахалка. И еще хватает наглости подойти к нам, спросить, мол, долго мы собираемся на нее обижаться, и кто в жизни не ошибался, и что все имеют право на последний шанс. Я думала, Эддар ее убьет! Но Левочка его опередил – послал ее в такое место, что уши в трубочку свернулись.

– Ну, не преувеличивай, – подал голос из-за пульта управления механик, – По мадам было видно, что она только что оттуда!

– И что ей там самое место, ага!

Внезапно ожила рация на пульте управления. Я с облегчением узнала голос Эддара.

– Готовность к взлету номер один. Взлет через тридцать секунд.

Что значит, через тридцать секунд? А они как же? Те же вопросы я прочитала в глазах Ри.

– А вы, капитан? – озвучил мысли всех нас Левочка.

– А мы успеем, – раздался голос Атланта.

Губы подруги беззвучно шевельнулись, и скорее по их движению, чем по едва слышному шепоту, я прочитала одно-единственное слово:

– Деммиз...

Протянула руку и сжала ладонь Риммы. Подруга была напряжена, как натянутая тетива.

Но Деммиз появился практически через секунду.

– Чем вы слушаете? По местам! – скомандовал он нам, – Умница, – добавил он Юдвигу на его плече.

Шаттл мягко, почти неощутимо оторвался от земли и завис в воздухе. Следующим в него запрыгнул Атлант, и только вслед за ним показался Эддар. Вздох облегчения с шумом вырвался из моей груди одновременно со звуком закрываемого шлюза. Эддар держал на руках Ишму.

В следующую секунду, все, кто стояли, то есть мы все, потому что мы с Риммой вскочили навстречу друзьям, оказались на полу. Хорошо, что Левочка успел нажатием кнопки подстелить на пол мягкие маты.

– Получилось, капитан? – оглянулся к нам Левочка.

– Да погоди ты! – возмутилась Римма, – Болван бесчувственный! Ты не видишь, что девушке нужна помощь.

Ишма и впрямь выглядела жутко. Хорошо еще, что женщина во Дворце не обманула – девушка крепко спала. Все тело бывшей рабыни было в рубцах и кровоподтеках. Кровь запеклась, оставляя повсеместно бурые разводы. Я заметила, что девушка в стальных браслетах, от которых тянутся обрывки цепей. Эддар не стал применять лазерный резак. Судя по всему, он просто порвал цепи руками.

– Курс на Персефону, Левочка, – сказал он.

– А потом куда? – я подняла голову, впервые за все время взглянув на капитана. Он перехватил мой взгляд, сглотнул и отвернулся.

– А потом на самый последний пункт нашей эскапады – на гору Астарты. Да, да, не смотри так на меня, Левочка, все получилось!

***

– У нас есть часов восемь – как раз, пока спит несравненная Цалибу, – сказал Эддар.

Все мы, за исключением Ишмы, спавшей в лазарете под пристальным наблюдением Мини и Мики, собрались за столом в кают-компании. На столе лежали добытые драгоценности. Венец Шугур, налобная лента 'Прелесть чела', золотая баночка с притираньем для глаз 'Приди, приди', двойная золотая подвеска на шею, сетка 'Ко мне, мужчина, ко мне', лазурное ожерелье и золотые браслеты. Ключ показал, что подлинными драгоценностями статуи Бравиш оказался Шугур, налобная лента и двойная подвеска. А среди сокровищ Иннатхи ими оказалось притиранье для глаз, лазурное ожерелье, браслеты и сетка на грудь.

– Всего лишь семь из десяти, – вздохнул Левочка, – Негусто.

– Ты рисковал, предлагая Иннатхе жезл и бич в обмен на Тару, – сказал Дем, – Откуда ты знал, что подлинных у нее нет?

– Подлинных ни у кого нет, – ответил Эддар, – Потому что подлинными располагает только Тара.

– Тара?! – все они уставились на меня.

– Тара! – потрясла меня за плечо Римма, – С тобой все в порядке?

Я с трудом поняла, что они от меня что-то хотят. Я не могла отвести взгляд от двух драгоценностей Иштар, оказавшимися для меня такими знакомыми.

– Ты уверен, что 'Лазурь' и 'Нетти нне' – настоящие? – спросила я Эддара и взяла ожерелье в руки.

Капитан кивнул, но мог и не отвечать – стоило мне прикоснуться к сокровищам, как татуировки на руках вспыхнули голубым свечением.

– Какой интересный феномен, – наклонилась ко мне поближе Римма.

– Теперь ты расскажешь, как получила такой подарок от Богини? – тихо спросил Эддар.

– Это они, – невпопад ответила я.

– О чем ты?

– Эти золотые запястья, – сказала я, – И ожерелье... Это любимые украшения мамы. Она никогда с ними не расставалась.

– Ты уверена? – недоверчиво спросил Деммиз.

– Вон сколько было сделано копий, – сказал Левочка, – На каждой статуе практически весь набор. И это с учетом того, что 'Тамар' мы так и не нашли.

Мне показалось, или Эддар в этот момент как-то по-особенному переглянулся с Деммизом?

– Это мамины. Точно, – сказала я, – Помните, когда мы приземлились, Юдвиг сказал, что здесь недавно проходила Лика? Юдвиг! – позвала я птицу, – Насколько давно?

– Для того, чтобы ответить, тебе необходимо иметь хотя бы отдаленное представление о летоисчислении на Арттдоумие, – важно ответила вредная птица, – А это невозможно.

– Но почему?

– Потому что у них другое измерение, Тара, – сказала Римма, – Мы не можем пока этого понять. К сожалению, – добавила она.

– Вы что, не понимаете?! Мама была здесь! И то, что мы нашли ее украшения во Дворце этой ненормальной маньячки, говорит только об одном, – я уронила голову на руки, пытаясь держать себя в руках.

– Это ни о чем не говорит, Тара, – не согласился со мной Эддар, – Лика подарила тебе 'Власть над миром' и 'Суд'. 'Лазурь' и 'Нетти нне' она также могла подарить.

– Иннатхе?!

– Необязательно.

– Лика может жить в обеих измерениях, неужели не понятно! – воскликнул Юдвиг, и раздраженно дернул зеленым хвостом, – И не только!

– Что ты имеешь ввиду?

– Люди, – презрительно ответила птица, и спрятала голову под крыло.

Все уставились на Римму, но подруга только развела руками:

– Если он сам не захочет, нипочем не скажет...

– Не покормить его недельку-другую, вмиг захотел бы, – пробурчал Левочка, но Римма отмахнулась от него.

– Тара, – позвал меня Эддар, – В священной горе Астарты мы встретимся с Хранителем. Возможно, он сможет что-нибудь объяснить.

– А зачем нам вообще лететь на эту гору, Эд? – спросил Левочка, – Здесь достаточно на безбедную жизнь. В том числе и на то, чтобы нанять гала-следователя, который поможет твоей девчонке найти мать, если она, конечно, жива.

Если бы взглядом можно было убивать, рыжий механик упал бы сейчас, сраженный очередью перекрестных выстрелов. Даже Юдвиг вынул голову из-под крыла и посмотрел на Левочку осуждающе.

– А что я такого сказал? – пожал плечами механик, – Я и вправду не понимаю, почему не смотаться сейчас отсюда по-быстрому... Зачем-то вам приспичило лететь на какую-то там гору... Вам не хватило этих долбанных Цалов?!

– Затем, Левочка, – терпеливо сказал капитан, – Чтобы внедрить найденные драгоценности в нейро-реактор, Реактор Зиккурата, который находится как раз в Священной Горе Астарты!

– Подожди, кап, – Левочка заметно занервничал, – Не хочешь ли ты сказать, что вся эта свистопляска с поиском сокровищ была не для того, чтобы выгодно продать их, а чтобы подарить какой-то сраной священной горе?!

– Лева, – устало сказал Эддар, – Я обещал тебе твою долю, и ты не останешься без честно заработанных за краденные драгоценности барышей. В конце концов, какая тебе разница, от кого получать деньги.

– Эд, – нахмурилась Римма, – Думаешь, удастся запустить Реактор? 'Тамар'-то нет, да и 'Власть над миром' и 'Суд' – только в качестве изображений на руках Тары... Не можем же мы ее поместить в Реактор?

– Да, не хотелось бы, – согласилась я с подругой.

– Разве не можем? – удивился Левочка, и, перехватив мой взгляд, поднял вверх руки, – Все, все, молчу, молчу!

– Мы спросим у Хранителя, – ответил Римме Эддар, – Как быть с 'Тамар'.

'Тамар'... Та самая повязка на бедра, одеянье владычиц, которое я так и не поняла – удалось или не удалось достать монаху из моих снов... Тогда, когда я была в Замке Бравиш, мне снилось, что ему удалось собрать все, но когда очередь дошла до 'Тамар', я проснулась...

– Летим к Хранителю, – сказала я, – Там я смогу узнать о маме.

– Курс на Астарту, – сказал Эддар Деммизу.

Перебросить космический корабль с одного места на планете на другое намного сложнее, чем совершить дальний галактический прыжок, поэтому Дему с Атлантом придется хорошенько постараться. И нужно успеть проделать все это быстро, Эддар сказал, что для временного – к моей досаде – успокоения Цалибу использовал сонный газ, а его действие ограничено. Когда Цалибу проснется и не найдет рядом понравившегося капитана, она придет в ярость, и может что-то заподозрить. А убедиться, что у нее тропический темперамент, мне уже представлялась возможность. Следует как можно быстрее покинуть планету. Левочка поспешил в машинное отделение, у Риммы появились срочные дела в лаборатории. В кают-компании остались только я и Эддар. Наедине. Впервые с того самого момента, как...

Мы сидели по разные стороны стола, и не смотрели друг на друга. Я боялась поднять взгляд, боялась увидеть на его лице осуждение, разочарование... Чем я оказалась лучше Эстель? В его глазах обе ситуации, должно быть, выглядит одинаково. Эстель обманула его, чтобы украсть ключ к сокровищам. Я обманула его, чтобы украсть ключ от Персефоны. Я не крала этот проклятый ключ, оставила его на корабле, я была не в себе, но понимаю, как все это выглядит со стороны. Он, наверно, никогда не простит меня. И только я в этом виновата. Но это молчание, черт меня дери, невыносимо!

– Тара, – позвал меня Эддар.

Я опустила голову еще ниже.

– Посмотри на меня, Тара, – сказал он, и тихо добавил, – Это приказ.

Меня как током прошибло. И даже не от улыбки в его голосе, и не от того, что этот самый голос почему-то окрасился хрипотцой. Я вспомнила... Как однажды уже слышала эту фразу. Да что там вспомнила! Я все это время не могла ее забыть. Разве можно забыть самый волнительный, самый чувственный момент твоей жизни? Кровь прилила к щекам, сердце замерло на миг, а потом застрочило с утроенной скоростью, руки задрожали, и привычная слабость в коленях заставила меня возблагодарить случай за то, что я сижу. Я по-прежнему не поднимала взгляд на капитана, чувствуя нарастающее томление внизу живота, и знала при этом, что он чувствует что-то похожее.

– Тара, – в третий раз позвал меня он, и я привычно утонула в двух фиолетовых озерах.

В следующий миг – я не знаю, как это получилось – я оказалась прижатой к теплой твердой груди. Казалось, что руки и губы Эддара везде – он покрывал поцелуями мои губы, щеки, шею, плечи, руки. Я ощущала его прикосновения каждой клеточкой своей кожи, и мне было чертовски мало, я хотела впитать его всего, втянуть в себя, без остатка.

– Эддар, – я выдохнула его имя, впиваясь взглядом в глаза, и в следующий момент оказалась прижатой к стене. Его руки подхватили меня за талию, приподняли, и он погрузился лицом в самый низ живота, с силой втягивая мой запах.

– Моя, – прорычал он, – Моя Истар... Только моя.

Поцелуи его стали жесткими, горячими, почти мучительными. И чем более решительным становился он, тем больше обмякало мое тело, становилось податливым и послушным.

Я не очень поняла, как это получилось, он просто рванул руками порта комбинезона, кружевную полоску белья... Если бы не бешеное, пульсирующее желание, сводившее меня с ума, я бы, наверно испугалась. Так резок и так... груб он никогда еще не был. И, черт меня подери, мне безумно хотелось большего.

– Эддар, я не могу больше, – хрипло простонала я, в то время как он ласкал мою шею, и он зарычал, опять приподнимая меня над полом.

– Если ты прямо сейчас не возьмешь меня, я умру, – пообещала я в перерывах между поцелуями, и прикусила его губу.

Он легко держал меня над полом одной рукой, помогая тяжестью своего корпуса. Другая рука опустилась совсем низко, и его пальцы легонько погладили ставшую невероятно чувствительной, плоть.

– Посмотри на меня, Тар, – прорычал он, и я открыла глаза, одновременно направляя его палец в горячую влажную глубину. Эддар зарычал и впился поцелуем мне в шею.

В следующий момент с резким толчком мысли испуганной стайкой вылетели из головы, а по телу волна за волной, начала разливаться, зыбь наслаждения.

На наше счастье в кают-компанию никто не вошел. Впрочем, если бы и вошел, мы вряд ли заметили бы это. Да и если бы кто-то из команды захотел внепланово перекусить, боюсь, так и застыл бы перед дверью, услышав ритмичные удары о стенку переборки, соперемежаемые хриплыми стонами и криками.

– Прости меня, Тара, – сказал Эддар, когда мы лежали, прижавшись друг к другу, на угловом диване в кают-компании. Не очень удобно, но двигаться сейчас совершенно не хотелось.

– За что? – удивилась я. Если рассуждать логически, прощения надлежало просить мне.

– Не уберег тебя, не доглядел.

– Ты прямо как Атлант, – улыбнулась я.

– Смотри, буду ревновать, – пригрозил Эддар, – Эта консервная банка слишком много говорит о тебе.

– Эддар, – до меня внезапно начал доходить смысл происходящего, – Что мы наделали!

Откровенное удивление на его лице говорило о том, что он ничего не понимает. Ну как можно быть таким болваном!

– Эддар, – простонала я, – В прошлый раз, ну, когда мы... Я потом...

– Да я понял, что ты была не в себе, ты не представляешь, сколько я ругал себя за то, что не привязал тебе тогда к кровати! Шучу, шучу, – он увернулся от тычка, – Что заснул тогда, и не проснулся, когда ты уходила... Я же знал, но должен был предвидеть...

– Эддар, но сейчас... Опять... Начнется! А нам надо в этот, как его, Реактор! – вот видишь, уже слова начала забывать! – я была в ужасе.

– Не начнется, – уверенно сказал Эддар, – Основная мутация, то есть сонастройка происходит в первый раз. Теперь с потерей контроля будет проще. Вот если бы, например, я или ты, были с кем-нибудь другим, пришлось бы начинать все заново.

– А почему ты думаешь, что я не была ни с кем другим? – невинно захлопала я ресницами, и практически одновременно с моим хлопаньем рука капитана легла мне на горло, нежно так, осторожно его поглаживая.

– Никогда даже не шути так, Истар, – серьезно сказал Эддар, а потом добавил, – По запаху, Тара. Ты ни с кем не была, ты только моя.

Вот как. По запаху, значит. Но это имеет и обратный эффект, и это прекрасно! То, что у меня не кружится голова, как в прошлый раз, говорит о том, что у них с Цалибу ничего не было. Нет, я и не думала, что Эддару нравятся жадные до крови маньячки, но мало ли... В общем, после этого разъяснения, если какие-то подозрения и мешали мне жить, то они исчезли.

Через час мы с Эддаром уже стояли перед Хранителем в самом сердце Священной Горы. На моем плече сидел Юдвиг, который решил отправиться с нами, заявив, что сто лет уже не видел Хранителя.

Хранитель Священной Горы Астарты оказался худым, с запавшими глазницами и щеками, и длинным, как жердь, стариком с длинными белыми волосами, убранными в пучок, и голубоватой кожей.

– Даррэд, мальчик, – приветствовал он Эддара на зиккуратский манер, проведя ладонью по лбу, справа налево, – Я рад видеть тебя снова.

– Мы собрали семь драгоценностей, Хранитель. Как ты думаешь, их хватит, чтобы запустить Реактор?

– Мне жаль огорчать тебя, мальчик, но без 'Тамар' это невозможно. Но ты неправ, ты принес девять из бесценных артефактов, ведь девушка, стоящая рядом с тобой, живая носительница двух из десяти.

– Значит, нужна 'Тамар'.

– Да. Но собранные девять, оставленные здесь, сильно повлияют на нейронное поле планеты. Зиккурат начнет осторожно готовиться к пробуждению. Вредно резко прерывать сон даже такого ничтожно маленького существа, как человек. Что говорить о целой планете... Следует действовать крайне деликатно...

– Теперь я могу узнать, что случилось с Зиккуратом?

– Твою планету постигла такая же участь, как и когда-то твой кхастл. Все население Зиккурата, за исключением маленьких детей, было уничтожено. Оставленных в живых сделали рабами, скрыв от них истинный смысл Ликов, манускриптов, Статуй... Всего, что несло в себе послание великой цивилизации...

– Кто сделал это?

– Ответ на этот вопрос ты узнаешь сам, но не раньше, чем будет запущен Реактор. Поспеши. Осталось достать одну лишь 'Тамар'.

Мы направились было к выходу, когда Хранитель остановил нас.

– Девушке надлежит остаться здесь.

Мы ошарашено переглянулись.

– Ты ведь не боишься, дитя? – ласково обратился ко мне Хранитель.

– Что мне надо будет делать?

– Ничего. Просто находиться здесь. Когда десять сокровищ Иштар соберутся в Священной Горе Астарты, 'Власть над миром' и 'Суд' сами покинут твое тело, и ты сможешь уйти.

– Вы правду говорите?

– Я Хранитель. Я не могу лгать.

– Вы знаете что-нибудь о моей маме?

– О Лике? – Хранитель улыбнулся, – Я расскажу тебе все, что знаю, пока будем ждать твоего ненаглядного капитана с 'Тамар'. Обещаю.

– Нет, – сказал Эддар, – Я не оставлю ее здесь. Я не могу.

– Ты должен, Эд, – прошептала я, кладя руку ему на плечо, – Сейчас самое главное – спасти Зиккурат.

– Здесь девушке ничего не угрожает, Даррэд. Ты же знаешь, что вход в Священную Гору невозможно открыть снаружи, и попасть сюда может только тот, кого я приглашу. Прощайтесь.

Хранитель сказал это будничным тоном, как будто был уверен в нашем послушании.

– Возвращайся скорее, – попросила я.

Эддар коротко взглянул на меня, ничего не ответил, и покинул гору. Через минуту я услышала, как взревели двигатели Персефоны, и легкая вибрация пола сообщила, что мой экипаж покинул планету.

– Теперь вы расскажете о Лике? – спросила я Хранителя.

Он возвышался надо мной, сверля червоточинами глаз.

– Теперь, крошка, мы найдем занятие поинтересней, – улыбнулся он, и, прежде чем до меня дошел смысл сказанного, я согнулась пополам от боли.

– Не сопротивляйся, Тара. Чем меньше ты противишься, тем легче перенесешь передачу. Воздух вокруг сгустился, окрасился в темно-зеленый, какая-то сила приподняла меня над полом и выпрямила мое тело. Высоко, на исписанном изразцами потолке, открылся круглый люк, и та же самая сила начала поднимать меня ему навстречу.