Текст книги "Сезон охоты"

Автор книги: Дин Картер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 11 страниц)

Дин Винсент Картер
СЕЗОН ОХОТЫ

Посвящается маме, папе и Дэррил.

Спасибо Чарли за воплощение мечты.

«…Когда в одной душе, в одной крови оказываются двое, люто ненавидящие друг друга, жизнь превращается в кошмар».

Герман Гессе.

«Степной волк»

«Человек – самое жестокое из всех животных».

Фридрих Ницше.

«Так говорил Заратустра»

* * *

Глава 1
ГЛАЗА В ТЕМНОТЕ

Толбот шумно выдохнул – казалось, спустили футбольный мяч.

– В чем дело? – спросила Эванс, обгоняя еле ползущий драндулет со стариком-водителем.

Стемнело, дождь стихал. Впереди тускло мерцал красный огонь светофора.

– Ни в чем, – ответил Толбот. – Просто было бы здорово и вправду увидеть что-нибудь стоящее… до того, как меня переведут.

Светофор переключился, и Эванс нажала на газ.

– Полагаю, под стоящим ты подразумеваешь сверхъестественное? А переводить тебя не собираются, по крайней мере, пока.

– Поживем – увидим, – зевнул Толбот.

Эванс взглянула на него и рассмеялась.

– Что смешного?

– Ничего. Ликантроп у нас почти в руках, а ты зеваешь!

– Да ладно… Как пить дать выяснится, что там всего-навсего большая псина. А вообще, было бы занятно, поймай мы в самом деле оборотня.

– Едва ли «занятно» – подходящее слово. И еще. Не хочу показаться занудой, но мы выслеживаем не оборотня, а скорее человековолка.

– Может, подскажешь, в чем разница?

– Помнишь Лона Чейни-младшего и Оливера Рида в классических фильмах про оборотней?

– Ну.

– Так вот. Им просто приклеивали волосы на лицо и вставляли в рот искусственные клыки. – Эванс сбросила скорость и свернула налево во двор. – Полуволк, получеловек, как раз таких и можно увидеть в большинстве фильмов про оборотней, а на самом деле, по определению, оборотень – это человек, полностью превращающийся в волка.

– Ясно. Значит, оборотни не ходят на двух ногах, когда трансформируются, то есть они совсем как обыкновенные волки?

– Как правило, крупнее, страшнее и голоднее… а так, да, обыкновенные волки. На двух ногах – человековолк, на четырех – оборотень. Легко запомнить.

– И у нас сегодня именно человековолк?

– Ладно, можешь особо не заморачиваться насчет классификации. Как ни назови, суть одна.

Эванс остановилась у небольшого полуразвалившегося строения и посмотрела на записку, прикрепленную к приборному щитку.

– Номер девятнадцать через два дома. Ты готов?

– Да! – ответил Толбот, отстегивая ремень безопасности. – Кстати, почему ты притворяешься рядовым сотрудником? Ты ведь детектив. Почему не хочешь, чтобы об этом знали?

– Да мне без разницы. Работа важнее должности.

– Слова истинного профи! – Толбот вышел из машины и захлопнул дверцу.

Полицейские быстро нашли дом и постучали в дверь. Через пару секунд на пороге возник невысокий седеющий мужчина, бледный, испуганный, и сразу же впустил их внутрь.

– Пожалуйста, проходите. Жена в гостиной. Мы рассказали соседям, думали, они помогут. А они только смотрели на нас, как на сумасшедших. Боже! Это было ужасно! – Голос хозяина дрожал. – До сих пор не могу понять, что я такое видел.

– Так-так. – Толбот взглянул на Эванс. – Думаю, мы сможем пролить свет на это темное дело.

Однако его слова прозвучали без особого оптимизма.

В гостиной стояла хрупкая женщина, сжимая в руках чашечку чая. Казалось, несчастная только что пережила самый страшный кошмар в своей жизни.

– Миссис Годард?

– Да, – отозвалась женщина, от неожиданности чуть не выронив чашку.

– Меня зовут Дженис Эванс, я сотрудничаю с лондонской полицией.

– О! Я думала, вы сами из полиции.

– Ну, мы из полиции и в тоже время не совсем, – улыбнулся Толбот.

– Мы из специального отдела, – пояснила Эванс, неодобрительно взглянув на напарника. – У нас работают офицеры полиции и гражданские лица, имевшие дело с паранормальными явлениями. Это мой коллега, Кевин Толбот.

– Спасибо, что пришли, – проговорила женщина. – Умоляю, избавьте нас от этого… от этого кошмара!

Миссис Годард поставила чашку на стол и кивнула на задний двор.

– Оно там.

Шторы, закрывавшие дверь в патио, были плотно задернуты. Ни муж, ни жена явно не собирались сами их открывать.

– Что именно вы видели, миссис Годард?

– Оно похоже на… на большую собаку, только на двух ногах и в одежде. – Женщина нервно сжала руки и добавила: – Сначала я подумала, что кто-то нарядился, как на маскарад, но потом Тэд спустился вниз, и оно побежало в сад… Я никогда не видела, чтобы человек передвигался с такой невероятной скоростью… Клянусь, это не мог быть человек!

– Ну, хорошо-хорошо, – примирительно сказала Эванс, положив руку на плечо женщине. – Если существо еще в саду, мы его обязательно найдем и позаботимся, чтобы оно вас больше не беспокоило.

Эванс бросила взгляд на напарника. Тот кивнул, хотя не очень представлял, как она собирается гарантировать хозяевам безопасность, если снаружи и правда что-то скрывается.

Толбот пересек гостиную и отдернул шторы – с некоторой опаской, несмотря на весь свой скептицизм. Выругав себя за малодушие, он посмотрел в окошко, но свет лампы, отражавшийся в стекле, не давал ничего разглядеть.

Задернув шторы, Толбот взялся за ручку двери.

– Ну что ж, посмотрим!

Оставив мистера и миссис Годард в доме, они вышли в сад. Вокруг царила тьма, путь освещала лишь тусклая полоска света из окон. Патио заканчивалось в нескольких метрах от двери, дальше раскинулась лужайка. Слева виднелась теплица, в дальнем углу – сарай и несколько деревьев за ним. Как раз там и могло прятаться существо, но с того места, где стояли полицейские, ничего не было видно.

Эванс посмотрела на напарника, ожидая, что тот пойдет вперед. Толбот понимающе улыбнулся в ответ, уловив в ее глазах страх.

– Если там и есть кто-то, то скорее всего ребенок, – успокоил он.

– Ребенок? Поверь мне, в таких случаях детские шалости обычно ни при чем. – Эванс, глубоко вздохнув, показала рукой в глубь сада. – Прошу!

Толбот прошел через дворик и ступил на газон. Полицейские вытащили карманные фонарики и стали осматривать кусты и клумбы по периметру, как вдруг зазвонил мобильник Эванс.

– Как всегда вовремя! Извини… – Эванс отстегнула телефон от пояса. – Алло! Да… да, конечно. Слушай, давай я перезвоню попозже с обычного телефона, хорошо? А то сейчас аккумулятор разрядится. – Она убрала телефон. – Прости, Кевин, мне нужно позвонить в контору, попробую из дома. Без меня ни шагу, ясно?

– Без проблем. Постою здесь.

– Я недолго… Ага, ну вот тебе и компания, – добавила Эванс, кивнув на хозяина дома, который показался из дверей.

* * *

– По-моему, оно направилось вон туда. – Мистер Годард показал на сарай и добавил: – Могло спрятаться среди деревьев.

– М-м… вообще-то я должен дождаться Эванс. – Толбот посветил фонариком в ту сторону. – Впрочем, оно, скорее всего, уже убежало. Давайте быстренько посмотрим.

– Я могу сходить на кухню за ножом.

– Это еще зачем?

– Ну, как же… – промямлил мистер Годард и правой рукой показал, как вонзает кинжал.

– О, это лишнее, – смущенно пробормотал Толбот. – С нами ничего не случится.

Мужчины осторожно подкрались к деревянному сараю, разделились и, обойдя постройку с двух сторон, встретились сзади под деревьями. Хотя листья и облетели, ветви плотно переплетались и не давали лучу фонаря проникнуть дальше, чем на метр.

– Мистер Годард, думаю, вам и вашей жене можно расслабиться. Что бы это ни было, этого здесь больше нет.

Толбот, повернувшись спиной к сараю, пошел к лужайке. Годард поспешил за ним.

– Как по-вашему, что это могло быть?

– Только не рассказывайте моей напарнице. Думаю, просто играли дети. Им нравится забираться в чужие сады. Они даже спорят на то, кто больше заборов перелезет, пока не поймают. А может, студенты нарядились и решили вас разыграть.

– Студенты?

– Ага. Они порой такое придумают!

– Ну… возможно, – с сомнением протянул Годард.

Они уже обходили теплицу, когда Толбот замер, внезапно охваченный странным чувством. Он резко обернулся к деревьям, но, ничего не заметив, продолжил путь. Вдруг от теплицы донесся шорох. Полицейский вгляделся внутрь: кустики томатов, пустые коробки из-под удобрений, большие пластмассовые поддоны, горшки и… ярко-желтые глаза, два маленьких палящих солнца, смотревшие в упор через толстое грязное двойное стекло. Глаза сместились в сторону. Толбот ахнул и попятился к дому.

– Что случилось? – воскликнул Годард. – Оно там?

Затем, должно быть, увидев сам, вскрикнул и бросился через патио к двери.

Чудовище мгновенно обогнуло теплицу, оказавшись прямо перед полицейским.

– О господи! – простонал Толбот вне себя от ужаса.

Зверь наклонился над ним и широко разинул пасть. Последним, что видел Толбот, были прожигающие насквозь глаза.

Глава 2
МЕРТВЫЙ СЕЗОН

– Как тебя зовут, милый?

– Геронтий Мур.

– Как-как?

– Геронтий. Ге-рон-тий Мур.

– О, прекрасно! Какое чудесное имя!

– Да уж… То есть, спасибо.

– Итак, чем я могу тебе помочь, Геронтий?

– Я принес заявление, чтобы уехать на каникулы. Мистер Бэринг сказал, что нужно идти сюда.

– А родители написали, что не возражают? Это обязательно.

– М-м… нет, они умерли.

– О, мне так жаль, милый!

– Все нормально.

– А твой официальный опекун разве не подписал заявление?

– Еще нет… пока.

– А кто твой опекун?

– Я живу с тетей и дядей.

– Понятно. Они могут поставить подпись?

– Э-э… они уехали, но завтра должны вернуться.

– Хорошо, тогда попроси их подписать вот здесь, где отмечено, и приноси заявление завтра или в пятницу, идет?

– Да.

– Отлично, только пятница – крайний срок. Прости, что тебе придется ехать еще раз.

– Ничего. Спасибо.

– Пожалуйста. Ждем тебя.

– Большое спасибо. До свидания.

Геронтий вышел из административного здания и посмотрел на пустую автостоянку. Он потратил почти час на заполнение анкеты и надеялся, что ему не придется беспокоиться о подписях, раз он сирота. Столько хлопот из-за пары дней в Париже! Какое к черту согласие взрослых!

Геронтий провел рукой по отросшим каштановым волосам. Осенью не часто бывает такое чистое небо и жаркое солнце. Раз заняться больше нечем, почему бы просто не отдохнуть. К примеру, сесть на автобус и проехаться до магазинчика, где работает двоюродная сестра… хотя она опять начнет нудить, чтобы он нашел работу на каникулы. Неужели ей так не хватает денег?

Геронтий повернул направо и пошел к остановке. Дождавшись автобуса, он плюхнулся на первое попавшееся место у окна. По телу разлилась усталость. Приглушенное бормотание мотора, размеренное покачивание и теплые солнечные лучи нагоняли сон. Веки отяжелели и закрылись…

* * *

Австрия, восемь лет назад

– О, что за чудесный воздух! – раздался голос отца. В машину ворвался ветер, должно быть, окно снова открыли. Сразу стало холодно. – Чувствуете запах сосны?

– Ради бога, закрой окно, мы сейчас закоченеем! – взмолилась мать.

Некоторое время ехали молча.

– В Исландии их называют хамраммрами, – снова заговорил отец, – а у нас – оборотнями.

Возможно, он говорил и не совсем так, память могла исказить слова, но сон всегда начинался одинаково.

– Ну и что? – Голос матери прозвучал самоуверенно и как-то игриво. – Мы в Австрии, а не в Исландии.

– Знаю, просто мне нравится само звучание слова – хамраммры!

– Лучше бы старик вообще не раскрывал рта! Наслушались его историй…

– Да он просто хотел немножко напугать нас. Представляешь, как его достали туристы с их шумом и суетой!

– Не слишком-то мы и шумели.

– Ну, не мы, так кто-нибудь другой, – улыбнулся отец.

– Дорогой, ты опять выехал на встречную полосу!

Отец быстро повернул руль.

– Прости, здесь так сложно ехать прямо.

– Прощаю.

Отбросив с лица прядь каштановых волос, Надя Мур посмотрела в окно.

– Знаешь, а ведь он, похоже, и правда верит в свои сказки…

– Не бойся, если эти зверюги нам попадутся, я их просто перееду.

Гарри Мур включил радио и принялся покачивать головой под звуки рока.

– Сделай потише, Герри разбудишь, – шикнула Надя и повернулась к сыну, свернувшемуся калачиком на заднем сиденье.

Мальчик заморгал, просыпаясь.

– О, гадкий папуля разбудил тебя, милый!

Геронтий медленно сел и посмотрел в окно.

– Ну и пускай, а то пропустит все приключение!

– Не пропустит, ребенок еще не привык к поездкам.

– Рано или поздно придется привыкать. – Гарри Мур подмигнул сыну в зеркало заднего вида. – Однажды сам сядет за руль и повезет нас кататься! – расхохотался он.

Геронтий смотрел на бесконечный лес, проносившийся за окном. Снег покрывал все вокруг, оставляя голыми лишь кончики веток. «Что там за елками? – думал мальчик, протирая сонные глаза. – Интересно, что там, в глуши австрийского леса?»

Ему было скучно, потому он и заснул. Родители дали почитать туристическую брошюру, но там оказалась та же скукотища, только на бумаге. Геронтий устал постоянно переезжать из одного захудалого городишка в другой и постоянно изучать всякую культуру-архитектуру. Ему хотелось делать то, что нравится. Родители вот делали то, что им нравится – наслаждались обществом друг друга. Но мальчика это только раздражало. Как было бы здорово оказаться дома в теплой комнате, включить телевизор или компьютер! Это куда интереснее отпуска с родителями…

Дорога впереди резко изгибалась влево. Гарри перестал дергаться под музыку и сосредоточился на повороте. Было скользко, и малейшее невнимание могло привести к беде. Геронтий в глубине души даже хотел, чтобы машину занесло. Хоть какое-то развлечение! Гарри переключил передачу, автомобиль замедлил ход. Закусив нижнюю губу, Надя напряженно смотрела на дорогу. Дорога на повороте была уже, чем казалась на первый взгляд. Геронтий подался вперед и просунул голову между спинками сидений родителей, чтобы лучше видеть.

– А ну-ка назад, сядь нормально и пристегни ремень. Сколько можно…

– Он мне жмет!

– Быстро, кому говорю! – рявкнул отец.

Геронтий раздраженно откинулся на спинку сиденья. Пристегни да пристегни, словно говорить больше не о чем! Хоть бы уже подхватить грипп и отправиться домой.

Гарри сбросил скорость и начал входить в поворот. Геронтий почувствовал, как сопротивляются задние колеса, будто им хотелось подпрыгнуть вправо и развернуть машину. Однако, несмотря на скользкое покрытие, резина крепко цеплялась за дорогу. Нажав на газ, отец вырулил на прямой участок и стал снова набирать скорость.

– Уф! – выдохнул он, взглянув на жену. – Можно ведь и без экстрима, верно?

– Следи за дорогой! – сказала Надя и вдруг испуганно вскрикнула.

Оно выпрыгнуло словно ниоткуда. С ужасным грохотом приземлилось на капот и, тут же соскочив, скрылось в кустах слева от дороги. Гарри резко ударил по тормозам.

Геронтий успел лишь краем глаза заметить существо – невероятных размеров, не похожее ни на одно животное. Больше всего оно напоминало то самое, из кино, но… это же неправда! Мальчик посмотрел на родителей.

– Что за черт?.. – воскликнул отец.

– Гарри, давай быстрее выберемся отсюда!

– Но мы что-то сбили.

– Ты видел?

– Да.

– И я. Надеюсь, оно не вернется… – Лицо Нади исказил ужас. – Поехали!

Гарри резко нажал на газ, шины взвизгнули, и машина рванула вперед.

– Мам, что это было? – спросил Геронтий.

– Тише, милый. Ничего.

Бах!На этот раз, запрыгнув на капот, существо ухватилось за металлическую раму, обрамлявшую лобовое стекло, и посмотрело вначале на водителя, затем на пассажира. Женщина с мальчиком отчаянно закричали. Гарри судорожно сжал руль.

Машину занесло влево, пассажиров бросило в сторону. Перед глазами Геронтия мелькнула равнина, раскинувшаяся у подножья холма. Только бы отец удержался на дороге! Гарри отчаянно боролся с рулем. Мальчик беспомощно смотрел на существо на капоте. Громадное, грязно-белая шерсть, длинные острые клыки. Голова волка, а туловище… нет, совсем не похоже на волчье. Существо рыкнуло, взглянуло на людей и замахнулось кулаком. Удар по лобовому стеклу был нанесен с такой силой, что едва не пробил его.

Гарри Мур, стиснув зубы, все еще пытался справиться с управлением, но обледеневшая дорога мешала ему. «О, боже, о, боже, о, боже…», – снова и снова шептала Надя.

Животное спрыгнуло с машины за секунду до того, как она сорвалась с дороги. Геронтий почувствовал, что левый бок автомобиля врезался в землю, а правый приподнялся, машина начала переворачиваться. Все произошло мгновенно. Ударяясь о землю, автомобиль покатился вниз. Надя пронзительно вскрикивала. Незакрепленные вещи метались по салону. Капот то открывался, то закрывался. Водительская дверь распахнулась и тут же с грохотом захлопнулась. Стекла дрожали, приборная панель смялась. Мир бесконечно кружился перед глазами, пока машина с грохотом не замерла, опустившись в последний раз на крышу. Автомобиль слегка покачивался из стороны в сторону, колеса все еще бешено вращались. В глазах у мальчика потемнело…

* * *

Восемь лет спустя

Геронтий проснулся, не совсем еще понимая, где находится. Он посмотрел в окно – автобус отъезжал от остановки – черт! – от его остановки! Соскочив с места, он кинулся к водителю. Бросив недовольный взгляд, тот молча притормозил. «Спасибо!» – крикнул Геронтий, выскакивая на тротуар. Теперь нужно было успеть на другой автобус – который как раз закрывал двери! Геронтий рванул изо всех сил в надежде, что водитель подождет. Автобус послушно стоял, но у самых дверей паренек споткнулся и проехал локтем по тротуару, ободрав его до крови.

Ругательства, конечно, не спасают, но куда же без них… Рукав футболки постепенно пропитывался красным. Геронтий, морщась от боли, вскочил на ноги и забрался в автобус, встретив удивленный взгляд женщины-водителя. Оплатив проезд, он закатал рукав и посмотрел на ссадину.

– Держи! – Женщина протянула салфетки. – Сильно поранился?

– Спасибо, ничего. Сам виноват, надо под ноги смотреть.

– Ты так быстро бежал, я уж подумала, за тобой кто-то гонится.

Она сочувственно улыбнулась, закрывая двери. Геронтий улыбнулся в ответ и опустился на свободное место, прикладывая салфетку к ране. Ну что ж, зато теперь он вряд ли уснет.

Небо затягивалось тучами. Если пойдет дождь, футболка не спасет. Впрочем, район Шеферс-буш всего в нескольких остановках – может быть, удастся добежать до магазина, где работает Лия, до того, как начнется дождь.

Магазин принадлежал тете Элисон и дяде Колину, которые на несколько дней уехали в Брайтон отметить очередную годовщину свадьбы.

Геронтий обвел глазами автобус, ловя ответные взгляды людей. Смутившись от пристального внимания, он опустил рукав, засунул пачку салфеток в карман и опустил веки, будто уснул.

Глаза! Желтые глаза. Безумные, голодные…

Он подпрыгнул в кресле. Сон все не уходил, словно ожидая момента, когда сознание расслабится хотя бы на мгновение. Автобус подъезжал к остановке. Геронтий нажал на красную кнопку. Взвизгнули тормоза, двери зашипели, открываясь.

В магазине ему сразу бросились в глаза розовато-платиновые волосы Лии, затянутые в хвостик, и отвратительные кислотно-розовые кроссовки.

– Надеюсь, тебе больше повезло с каникулами, чем мне, – вздохнула девушка, когда Геронтий закрыл дверь. – Как дела?

Он промокнул салфеткой рану. Увидев большое красное пятно, Лия изменилась в лице.

– Господи! Что случилось?

Она выбежала из-за прилавка и взяла брата за руку, чтобы лучше рассмотреть ссадину.

– Проехался по асфальту, когда догонял автобус.

– Ужасно больно, наверное?

– Ну да.

– Подожди. Я попрошу Гортензию присмотреть за магазином, а мы сходим в подсобку за аптечкой. Гортензия!

– Да брось ты, подумаешь, царапина! – запротестовал Геронтий.

– Нет! – отрезала Лия. – Я проходила курсы первой помощи. Мне лучше знать!

– Хорошо-хорошо, доктор, – поспешно согласился он.

– Что случилось? – Подошла Гортензия.

– Герри поранился. Нужно отвести его в подсобку и забинтовать руку.

– Как это он умудрился?

– Да ничего страшного! – воскликнул Геронтий. – Пустяки!

– Пустяки?!

Гортензия округлила глаза, увидев рану.

– Да ты никак с тигром подрался? Знаешь, что, парень, обязательно покажись врачу!

Лия не теряя времени принялась за локоть – вытащила из шкафчика под раковиной на кухне пузырек «Девойды» и грязную зеленую коробку с белым крестом на крышке. Первым делом промыла рану водой, затем, не жалея, стала поливать резко пахнущей дезинфицирующей жидкостью.

– Ой, жжет!

– Тсс…

Девушка снова и снова промокала открытую рану.

– Аааа!.. – Геронтий оттолкнул руку сестры, половина пузырька выплеснулась на пол.

– Идиот! Смотри, что ты наделал!

– Нельзя же столько лить! Больно, не могу.

– Ой, прости, малыш…

– Заткнись.

– Сам заткнись!

Схватив кухонные полотенца, они вместе принялись протирать пол, морщась от запаха, бьющего в нос. Затем Геронтий два раза вымыл руки горячей водой с мылом, но едкая вонь никак не хотела исчезать. Похоже, теперь придется мириться с ней всю жизнь.

Услышав шум-гам, Гортензия прокричала:

– В чем дело?

– Все нормально! – хором ответили брат и сестра.

Подсушив локоть, Лия забинтовала его и улыбнулась.

– В следующий раз будь осторожнее!

– Спасибо, – смущенно буркнул Геронтий.

Вернувшись в магазин, Лия забралась на стул за прилавком. Гортензия снова занялась переучетом товаров. Геронтий стоял рядом, они молча смотрели сквозь витрину.

– Утром по дороге на работу я видела мертвую собаку, – печально произнесла девушка.

– Где?

– Около парка. Настоящее месиво. Наверное, драка была. Приехали люди из общества защиты животных, поэтому…

– Бывает.

– Знаешь, я не люблю осень.

– С чего это вдруг?

– Говорят, плохое время года.

– Плохое? – усмехнулся Геронтий и, коснувшись повязки, поморщился от боли.

– Да, ужасные события всегда происходят осенью. Мертвый сезон.

– Мертвый сезон?! Лия, да что на тебя нашло? Бьюсь об заклад, Мэнди наговорила… Веришь во всякую чушь.

Геронтию стало не по себе. Сразу вспомнилось, что именно осенью он лишился родителей.

Лия пожала плечами.

– Ммм… Наверное, ты прав, все это ерунда. Хочешь апельсинового сока?

– Давай.

Парень облокотился на прилавок и взглянул на телевизор в углу.

– Уже полвторого.

– Ну и что? – пожала плечами Лия, доставая пакет сока из холодильника.

– «Мозговой штурм» начался.

– Ой, я совсем забыла!

Подав брату сок, она включила телевизор.

Зазвучала заставка программы. Вдруг Геронтий услышал странное жужжание под ногами. На полу, задрав лапки вверх, бешено молотила воздух оса. Через несколько секунд она затихла. Может, осень и правда мертвый сезон?