Текст книги "Бесценная Статуя (СИ)"
Автор книги: Диана Хант
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 22 страниц)
Диана Хант
Наследие Иштар. Бесценная Статуя
«Ом, Всесильная Иштар Мамми, Священная Мать Человечества!
Бесподобная Царица, излучающая ярость, наряженная в усеченные заблуждения!
Светоносное воплощение Космического Гнева, Всеблагая Мать, украшенная самой кармой!
Океан Радости и Вечная защита от зла, повергающая в прах муки привязанностей!
Бессменная Владычица Трех Миров, дарующая афтарсию достойным и евхаристические слезы Ликам для исцеления неразумных детей своих!
Забери себе наши физические манифестации и даруй познание уединенной сосредоточенности!»*
*Ежедневное восхваление на Зиккурате, обязательное к прочтению, но забытое для истолкования (Прим. Здесь и далее авт.)
ПРОЛОГ
– Эти красные блики на изразцах не дают мне покоя ни днем, ни ночью, они тревожат, мама, они пугают меня! – Исида-Нут приложила ко лбу тонкую, изящную кисть и сомкнула в изнеможенье черные веера ресниц.
– Ты что-то видишь на стенах? – Лика склонилась над хрупким девичьим телом в узких коричневых брючках и голубой безрукавке. Одежды наследной Цалибу оторочены золотой каймой и украшены золотыми и ореховыми искрами раухтопазов.
– Я вижу войско Яростной Львицы, что несется быстрее бури на стремительных голубых судах через коралловое море, и саму Воинствующую Деву, всю в золоте, увешанную смертью! Она стоит между двух огромных пятнистых леопардов! – Исида-Нут надрывно закашлялась и тоненько засипела.
Лика нахмурила лоб, и, страдальчески поджав губы, сменила ледяной компресс на бледном лбу дочери. Девочка умирала на руках матери, умирала мучительно долго, с ожесточенным отчаянием не желая оставлять юное тщедушное тело.
– Спи, милая, – прошептала Лика, кусая губы, приближаясь к лицу Исиды-Нут так близко, что тяжелые золотые потоки волос перемешались с прямыми черными стрелами, разметавшимися по алой атласной простыне.
– Нет! – с внезапной силой закричала Исида-Нут и вцепилась немощными пальцами в лазурное ожерелье на шее Лики. Золотая кромка больно впилась в белую тонкую шею, но это можно стерпеть. – Мне нельзя спать! Нельзя!!
– Почему, милая? – стараясь не потревожить умирающую дочь, Лика нежно провела рукой по слипшимся от пота черным косам.
– Я не смогу найти тебя, – зашептала Исида-Нут, не разжимая хватки обретших внезапную силу пальцев. – Не найду тебя – не найду Зиккурат… Радостное Знание, дарующее свободу…
Ребенок опять принялся бредить.
– Ну конечно, ты найдешь меня, милая, – ласково прошептала Лика, проводя пальцами по бледной, запавшей щеке. – Обязательно найдешь. Скорбному миру Зиккурата нужна твоя помощь. И твоя любовь…
Хватка Исиды-Нут ослабла, кисти рук безвольно разжались, словно чувствуя уход из жизни хозяйки, маленькая черная пума легко вскочила на низкое ложе и тихо, жалобно зарычала, положив узкую черную морду на влажную полоску кожи на впалом животе.
Лика распрямила спину, с изумлением увидев, что ожерелье «Лазурь» так и осталось в бессильных руках девочки. Застежка, которая не размыкалась долгие годы, расстегнулась сама.
– Значит, Знание выбрало тебя, милая, – Лика нагнулась и поцеловала Исиду-Нут в смеженные холодные веки. Притираньем «Приди, приди», дающем возможность видеть суть вещей она сама подвела глаза дочери задолго до пробуждения белого солнца Зиккурата.
По стройному телу Лики, укутанному в нежный, лавандовый шелк, прошла легкая рябь.
Нет! – страдальчески запрокинув голову, простонала женщина. – Только не сейчас! Не сейчас! Пожалуйста!
Но что она может поделать? Даже эманация Священной Матери не властна над собственной жизнью!
Теряющая твердость рука в последний раз опустилась на бледную щеку дочери. Холодная, как лед…
– Ты побудь с ней, Миса, – прозвенела Лика, растворяясь в воздухе, и черная пума, не поднимая тяжелой головы, жалобно мяукнула.
… Грациозная поступь Иннатхи оставляет за собой алые следы на тонкой, голубой с золотым, мраморной мозаике дворца.
Сильные, резкие движения Воительницы ведет притяжение, что сильнее магнитного в тысячу раз, – Деве-Иннатхе указывают путь золотые браслеты.
Две быстрые тени, опережая хозяйку, метнулись в просторную залу с огромным, в пол стены, арочным проемом, открывающим вид на изысканный, роскошный сад, полный благоухания огромных царственных пионов и нежных синих линий. Неслышимый прыжок на низкое ложе, короткая и неравная борьба – и детеныш пумы булькает перегрызенным горлом, пачкая липкой кровавой влагой нежную кожу хозяйки, что лежит, по-прежнему не открывая глаз.
Иннатха вошла, когда страшная пасть готова сомкнуться на нежной и тонкой девичьей шее.
Короткий свист, и мощные пятнистые тела неохотно покидают низкое ложе, на котором, на атласной красной простыне, лежит наследная Цалибу.
– Ти, – командует Иннатха леопардам. – Вот! То, что я искала! И даже больше…
Осторожно, все ещё не веря в легкую победу, Дева-Иннатха вдыхает аромат притиранья для глаз, гладит сияющую лазурь…
ГЛАВА 1
Ом, Священная Мать Иштар!
Царица трех миров, украсившая себя кармой!
Благодарю, что снизошла к мольбам недостойного раба
и явила Милость, открыв Лицо!
Воссияло место Окончания Пути
Синими стрелами дивной страны Уддияны,
что нет и не было никогда на карте!
Там, в священной обители Всесильной Мамми,
моего сакрального йидама,
избравшей меня из живых существ Трех миров,
обрету, наконец, подлинное освобождение от колеса сансары
и не перерожусь более в качестве смертного!
Не идет что-то из головы сегодняшний сон…
Надо же! Приснилось, что я – мужчина, судя по одежде – странствующий монах, время действия – без понятия, по-моему, какая-то глубокая древность. И место странное, я никогда не была там, но во сне все было так отчетливо… Кажется, это была древняя Азия… Стоп!
Азия, монахи, это все конечно очень интересно, но я уже полчаса вишу над папкой «Новая папка». И что же выбрать?
Клик на фотографию… Загрузить… Готово! Фото как фото, глаза за черными стеклами не разглядеть, подбородок упрямо торчит вперед, эффект небрежных локонов неузнаваемо меняет овал лица. И шляпа в стиле вестерн. Самое оно для сайта знакомств. Не хватало встретить здесь знакомых.
Что-то еще?
«Выберете цель своего пребывания на сайте»… Ну, пусть будет флирт, переписка… А черт с вами, и свидание до кучи, ну и отношения с перспективой брака, а то примут за сопровождающую без принадлежности к Фракции. То бишь проститутку. Так. Что тут дальше…
Возраст, рост, вес, объем груди… Всего-то? А как же расовая принадлежность, цвет радужки, номер медицинской страховки и кредитной карты? Кто-то пишет настоящий возраст? Увольте. Мне кажется, малолетки намеренно накидывают годков, а те, кто не первой бодрости, наоборот…
Следующий вопрос… Они это серьезно?! Что вас возбуждает? И варианты ответов на выбор?! А вот это интересно мне! Мм, как, оказывается, бывает! Кожа, джинсы, запахи… Одним словом, сайт для фетишистов. Ведь это беда, когда возбуждают джинсы. Ей-прогрессу, во двор же не выйти. А кожа? Ой, не могу.
Ну, что тут еще? Любимое занятие? Отвечать на идиотские вопросы, а вы как думали.
Нет, утомили! Вот вам ещё фото, радуйтесь! – издалека, в желтом сарафане, опять же в солнечных очках и ещё одно – в комбинезоне дальней разведки, а то, что в шлеме, право, такая ерунда.
Все. Сохранить. Не дает? Окей, что не так? О, забыла имя. А представлюсь-ка настоящим. Я имею ввиду – полным настоящим. Все равно оно настолько редкое, что вряд ли кто из друзей, встретив на сайте девушку под ником «Истар» подумает на свою знакомую Тару.
Теперь точно все. Ждем результатов.
И результаты не заставили себя ждать! М-да…
А ещё боялась, что примут за девушку, торгующую телом, опытом и временем… Фото в закрытой одежде, максимум сарказма, все дела… Нескромным вопросам анкеты – игнор… А судя по нескольким десяткам писем, приняли даже не за проститутку! За нимфоманку, самое меньшее. Повернутую на извращениях. И, судя по непристойному крайне приглашению самого же себя ко мне в гости поселенского вида альфонса (мне пятьдесят кредитов заплатить за чучело с брюшком полагается, если кто не понял!), за безнадежно стареющую нимфоманку. Грустно. А ведь права я была в четыре года, безапелляционно заявив родителям, что старость у гуманоидной расы наступает после двадцати. Пяти.
М-да. Развлеклась. Заодно и самооценку подправила.
Нет, будь Марек порасторопнее, мне и в голову бы не пришло развлекать себя в ожидании Ри таким варварским способом. Просто… Просто пока жених не заявит, наконец, во всеуслышание о серьезности своих намерений (статус в Контакте-2 «Есть герла» не считается), то бишь о нашей сильно мной долгожданной помолвке, почему бы не посетить виртуальный зоопарк.
А Марек объявит, это точно. И очень скоро. Прямо на сегодняшней вечеринке в честь Хэллоуина.
Потом, на следующей неделе, скорее всего, состоится знакомство с моей будущей высокородной семьей, потом мы наверняка куда-нибудь полетим… На Венеру, например. После перевода на новую орбиту и превращения в курортную планету возить туда невест и жен на медовый месяц считается правилом хорошего тона. Потом… Что же будет потом?..
От имеющих горьковатый, тоскливый привкус размышлений о светлом будущем меня отвлек сигнал входящего сообщения от пользователя под ником Капитан. Просто Капитан. Не Загадочный Странник, не Твой Джек-пот, не Богатый и Знатный и даже не Капитан Очевидность. Капитан. И что, интересно, Капитан имеет сказать Истар?
«встретимся»
А Капитан-то немногословен. Ни «драсти», ни «досвиданья». И непонятно, это ваще что – вопрос, предложение?! Отхлебнула безнадежно остывший кофе, от чего настроение совсем испортилось, и не удержалась, кликнула на «ответить»:
«не в этой жизни»
Тоже обойдусь без знаков препинания, подумаешь, экая важная птица, вот!
Следующее – прямо-таки серьезный потуг эволюции. Знаки препинания есть! Точнее один знак. Но все равно, чувствуется, Капитан серьезно поднапрягся.
«В этой. Сегодня в полночь»
Нет, а он нахал!
Перед глазами опять встал Марек.
Мареуш, – типичный поляк, с копной вьющихся крупными кольцами светло-русых кудрей, мраморно белой кожей и очаровательными ямочками на щеках. Даже в воображении Марек решил воссиять в безумно дорогих часах – в век вживления чипов частью имиджа выбирают или неприлично богатые, или пижоны. Впрочем, Марек подходит под обе категории. В подчеркивающем широту плеч кашне, начищенных до зеркального блеска туфлях, небрежно на первый взгляд, сидящих джинсах, стоимостью в годовой бюджет небольшой колонизированной луны – Мареуш Скрыльски привык улыбаться с первой полосы мобильных газет и журналов-голограмм.
Всем хорош… все при нем, но отчего династийные снимки Скрыльски – все такие идеальные, прямо счастливо-пристойно-белозубые – просвечивают зеленой тоской? Или особенности индиндундуального, моего исключительно, восприятия?
Таакая тоска зеленая, как представлю цепкий, колючий, с намертво приклеенной, не оторвешь, маской благожелательности взгляд мадам Скрыльски, маменьки Мареуша, которую запросто можно спутать с его младшей сестрой… Да, пластическая хирургия не стоит на месте, и пани Скрыльски – лучшее тому подтверждение.
Урьг, урьг! – писк входящего сообщения опять вернул к реальности. Снова «Капитан»? Даже читать не буду!
Нет, пожалуй, энтого товарисча сразу перекину в папку «Игнор», прямо к виртуальным извращенцам, ему там самое место. Да и им нескучно будет!
Быстренько только гляну, одним глазком, буквально, что он тут настрочил…
«В полночь.»
И точку поставил. Надо же, каков!
За кого он меня принимает?!
Я похожа на закомплексованную первокурсницу из поражающего сложностью американского сюжета? Или на вирто-наркоманку, единственная радость которой в ожидании двух-трех символов от решительно ничего из себя не представляющих, таких вот?! Нет, явно мнит себя мачо, эдаким альфа-самцом клана Мировой Паутины. Непомерное самомнение, полная атрофия совести, самки спешащие по первому свистку! Самки, правда, виртуальные, но разве не все равно, ведь в реале этот субъект наверняка какой-нибудь лысеющий аутсайдер или прыщавый ботан!
«Не поздновато для первого свидания?»
Вот, не удержалась. Слишком уж я зла. Скорей бы Рим приехала, что ли!
Ответ появился мгновенно.
«В самый раз, Тара»
Тара? Я даже вздрогнула. Нет, глупости. Чувак просто употребил производную от Истар. Надо отдать ему должное, сие выглядит не настолько глупо, как приветствия десятков других «жанихов», которые с первого-второго сообщения принимаются ныть:
«А как тебя зовут по-настоящему, куколка?»
«Истар – это имя из айди, принцесса?»
«А мама как величает? Ей зять, случайно не нужен?»
И прочее в таком духе. Не все ли равно вам, как меня зовут, люди! Это Сеть, виртуальное пространство, пространство игры! Вместо того чтобы принять ее правила – все равно ведь играете по ним, раз уж вы здесь, но нет, вы все такие уникально-индиндундуальные, аж тошнит!
И единственный, кто хоть отчасти воспользовался мозгом, недалекий грубиян. Вот что это такое: «встретимся», – я не брюзга, но почему с маленькой буквы, «В полночь», а? Ты бы хоть потрудился обозначить, куда девушку приглашаешь! Хотя, думаю, в никуда. Скорее всего, немногословный Капитан – мужчина-тамагочи с гипофизом, усохшим до размера горошины. Пишет одну и ту же муру десяткам, сотням дур на сайте. А потом… наслаждается, читая ответы. Б-р-р-р… А может, и вовсе, бот, Программа, плод интеллектуальных потуг не слишком успешного программиста… А сейчас посмотрим!
«Договорились, Капитан!»
Ну, и что ты на это ответишь, человек или программа под ником Капитан? Начнешь предлагать мне на выбор перечень злачных мест нашей столицы? Да сольешься ты в трубочку, это как пить дать.
Ответ возник незамедлительно.
«До встречи, Тара»
И надпись от наведения курсора на иконку с расплывчатым изображением в солнечных очках:
«Пользователь покинул онлайн-пространство».
Ну вот, что и требовалось доказать! Никуда он в действительности меня не приглашал. Виртуал, отряд тамагочи, подвид На Редкость Обделенных Умом. Ну, или бот, написанный данным подвидом.
* * *
– Тар! Это невозможно! В магазине приколов не протолкнуться! Пришлось отстоять очередь человек в полтораста! Ну ладно, в двадцать! – влетевшая, как вихрь, Ри, вытряхнула мне на колени целый ворох небольших упаковок, пакетиков, коробочек, походя, чмокнула в щеку и заметалась по комнате в приготовлениях, не переставая при этом говорить.
– Я знала, что ты даже не думала ещё собираться! Какие чулки лучше подойдут? Что? Черные? Нет, лучше голубые! Где у тебя зеленый чай? Что значит в магазине? Я же не прошу женьшеневый улун, но Тар, обычный зеленый чай должен быть в каждом доме! Что, и красного нет? Это возмутительно с твоей стороны, совсем не думать о друзьях! Только кофе? И не говори, что растворимый! Ну, слава прогрессу, хоть кофе у нее человеческий! Я нарастила ресницы – новейшая технология, мастер уверила, что полгода они точно продержатся, или компания вернет мне деньги! Прикольно смотрятся, правда? – и Римма захлопала кукольными, в пол лица, ресницами, с синими кончиками и серебрушками в уголках. Смело, конечно, а кто спорит? Ри у нас и сама девушка смелая. Но с ее голубыми глазами и смуглой кожей прикольно!
– Откуда взялся срок в полгода? Ну, я сказала им, что завтра улетаю в экспедицию… Почему ты смеешься, Тар? – Ри нахмурилась и наконец-то умолкла.
– Да потому, Римма, даже если эти великолепие облезет вместе с родными уже послезавтра, причем последние далеко и надолго, что ты им предъявишь из глубокого космоса? Кроме гневных сообщений по Сети, которые, конечно, отбраковывает робот, или автоматика? Нет, ты поражаешь своей наивностью на третьем десятке!
– Ты думаешь? – Римма подошла к зеркалу и задумчиво уставилась на собственное отражение, – Но там такая милая девушка… И она уверяла меня… Тара или моя подруга хамка, или тебя опять обидел Марек…
– Уверять – ее работа, Римма! – как-то не хочется о Мареке, тем более с Ри, которая его недолюбливает. – И за такие деньги! Впрочем – посмотришь. Но получилось и вправду здорово, тебе очень идет.
– Вот так-то лучше! С возвращением вас, Тарий!
Римма благополучно махнула отражению, и принялась за мой стеллаж с обувью.
Мало кто угадал бы сейчас в этой не умолкающей ни на минуту высокой стройной брюнетке с капризной линией рта выдающегося ученого, известного космического орнитолога Римму Цхинг Фун, в свои двадцать семь имеющую научную степень.
На самом деле – Римма кандидат космической зоологии, космоорнитолог, если быть точнее, которого мало что интересует, кроме науки. Не так часто Ри доводится слиться с амплуа львицы, эдакой завзятой тусовщицы. Но сегодня серьезный повод – завтра Ри отчаливает в очередную экспедицию, где-то на полгода. Собственно, из них, из больших и малых экспедиций и состоит ее жизнь.
Но когда Ри на родине, мы отрываемся по полной! И поскольку хорошие девочки мы только на семейных вечерах у родителей Ри, отрываться умеем!
Мы познакомились восемь лет назад, будучи студентками, на модном, но крайне запрещенном мероприятии: беге наперегонки с черными каракатчиками планеты Сикс. Само собой, участвовать в сим действии на трезвую голову невозможно, да, просто невообразимо. Ри тогда пришла к финишной кривой первой, походя вырубив двух каракатчиков – и плевала она на их яд! – и отправив в глубокий нокаут девицу с Блезиуса, подставившую ей ножку.
Признаться, пьяные заверения в том, что любит она только науку, а все это – небрежный взмах вокруг – суть пыль и тлен, произвели на будущего культуролога самое, что ни на есть, неизгладимое впечатление. С тех пор мы вместе.
Идиллию нашей бурной дружбы портят только космические командировки подруги, признаться, мне очень ее не хватает. Но летать вместе не представляется возможным.
* * *
Во-первых, не так-то это и просто – попасть в настоящую научную экспедицию, за пределы Солнечной Системы. А во-вторых… Как-то раз я уже поехала мозгами, то есть, хочу сказать, поехала с Риммой на один искусственный астероид-спутник Юпитера – заповедник орлов вырри. Так вот, более скучного, нудного и невообразимо пустого мероприятия не бывает! Уж мне точно сложно себе представить.
Начать с того, что всю дорогу подруга торчала над микроскопом, как приклеенная, тщетно пытаясь разгадать величайшую загадку кризиса космоорнитологии: с какой такой радости орлы эти самые перестали размножаться! А чего мне стоили три месяца жизни среди этой самой несчастной популяции, в скромненьком таком шатре на одной из скалистых пик, со всех сторон немилосердно обдуваемой ветрами.
Ибо жить в других условиях Римма наотрез отказалась! – только в самом сердце гнездовья «ценной популяции». Сначала подобные жилищные условия показались романтичными – ещё бы, палатка расположилась в самом центре пика, и выходя из нее, в твоем распоряжении целых три метра, диаметром расположенные вокруг. Не разгуляться особо, но вид облаков под ногами чарует. Надо, правда, быть осторожной, чтоб не сдуло в любой момент. Римма хотела забраться ещё повыше – на совсем маленькую площадку, ровно в площадь палатки, но, в конце концов, вняла моим слезным просьбам. Подруга умеет быть снисходительной.
Вняла – и застыла за микроскопом и камерами наблюдения на три месяца, показавшимися мне тремя десятками лет. Потому что твердо решила разгадать причину антракта приплода этих летающих коров. И разгадала-таки, что похвально! Казалось, Ри вовсе не заметила ни отсутствия горячей воды, да что там горячей, запас холодной, и притом синтетической, был в обрез, поэтому мечтать не приходилось не то что о горячей ванной, но и о холодном, но полноценном душе! Ни ветров, беспощадно обдувающих наше скромное жилище сутками, ни заиндевевших стенок палатки. Да, комбинезон с подогревом частично спасал ситуацию, но какое же это слабое утешение, когда сидишь изо дня в день, спустив ноги в обрыв, привязанная тросом, как щенок на поводке, и единственные особи, с кем ты общаешься (подруга, превратившаяся в робота-андроида, не в счет) это эти самые орлы вырри – злобные твари с крючковатыми клювами и трехметровым размахом четырех крыльев! От их мерзкого нрава спасал только цвет комбинезона – розовый в пупырышки, как кожа их птенцов. Ума не приложу, зачем подруге понадобилось спасать их популяцию! По мне, так Галактика не сильно бы потеряла…
Но зато, побывав с Риммой в одной из экспедиций, мне стало понятно, почему она каждый отрывается на Земле, словно в последний…
Итак, что мы имеем.
Римма выбрала для костюмированной Хэллоуин-вечеринки костюм графини-вампирши из бессмертной саги Барона Олшери, ставшей классикой жанра о вампирах. Тот факт, что ей, как брюнетке, больше подошла бы роль Риты, а графиня по сюжету – блондинка, подругой не рассматривался ввиду незначительности. В своих фантазиях Римма видит себя томной графиней. Мне, как культурологу, специалисту по древним космическим цивилизациям, надлежит проявить большую смекалку.
Зачерпнув побольше ярко-красных теней, с увлечением принялась за налобную ленту с третьим глазом посреди лба.
Пришлось немного видоизменить костюм древней Курукуллы, совместив его с модными тенденциями Земли XXII века. Облегающие брюки, туфли на высоких каблуках, полуюбка-полунакидка – легким шифоновым облаком спускается сзади до колен. Открытый корсет и длинные, до самых плеч перчатки. Все красного цвета. Волосы небрежно рассыпать по плечам, и – последняя деталь – легкая вуаль на лицо, совершенно прозрачная, не скрывающая румянца на скулах и ярко-алой помады.
Красный цвет особенно любила мама. «Девочка моя, когда ты в красном, твое лицо сияет ярче зари…» Мамуля часто наряжала меня в красное… Отогнав ненужные воспоминания, я распаковала маленькую коробку из магазина приколов.
Курукулла в ее гневной форме обязательно должна иметь клыки.
* * *
Мобиль-такси сделал крутой вираж над крышей ночного клуба, заставив нас с Ри восторженно ахнуть, и аккуратно приземлился на парковочную площадку. Несколько этажей вниз – и романтичные и опасные вампирша с Курукуллой, под руку шагнули в клубы разноцветного дыма, звуки музыки и двигающиеся в аритмичных темпх тела землян и гостей планеты в умопомрачительных нарядах.
Марека, несмотря на костюм супермена (странный выбор для Хэллоуина, но у богатых, как известно, свои причуды) я узнала сразу – вон он, стоит у барной стойки, не в курсе прибытия невесты. Иначе как можно объяснить отчаянно виснущую на нем фигуристую блондинку в костюме кровавой медсестры, с дужками хирургических ножниц, в голове? Рука Марека покоится на талии девицу, прямо на полоске голой кожи. Чувствую, брови сползаются к переносице.
– Тарий, ты в порядке? – у Риммы, проследившей мой взгляд, озабоченный вид, – Не думаешь же ты, что Мареуш всерьез…
Как бы Риммуля ни не любила Марека, подруга не из тех, кто увидев такую картину, примется занудствовать, мол, говорила я тебе, и все такое. Спасибо ей за это!
– Всерьез? – делаю вид, что удивилась, – Он не такой дурак.
Я пригляделась к блондинке.
– Так это же незабвенная Мариэн, кою родители пророчили нам в невесты чуть ли не до зачатия их обоих, помнишь, я рассказывала тебе? Внучатая племянница алмазного короля. Марек любит пошутить над их неудавшейся помолвкой и величает сию прелестницу «своим настоящим другом».
– Что-то по твоему тону не скажешь, что ты разделяешь его веселье.
– Что ты, дорогая, конечно разделяю! Вот только думаю, что куда художественнее смотрелись бы в ее пустом черепе настоящие ножницы…
Римма прыснула и увлекла меня подальше от без пяти минут жениха с его «другом» – к другой барной стойке, у противоположной стены.
– Эй, бармен, – поманил робота за стойкой смуглый шатен атлетического сложения с тремя зелеными ветвями дальней разведки на широкой груди, – Марсианский восторг дамам и скотч с сухим вестерианским льдом мне.
– Виктор, ты ли это? Я не узнала тебя без грима!
– Да, Тар, с космодрома, даже не переоделся. Римма, – шатен расцеловался с подругой-бывшей однокашницей, собственно, она нас и познакомила, в надежде, что между нами вспыхнет нечто большее, чем симпатия, но расчеты ее, всегда безошибочные в научных изысканиях, в человеческих отношениях, то есть в той их части, что касалась меня, не оправдались.
– Надолго на Землю, неустрашимый бродяга? – не смогла удержаться, чтобы не подколоть приятеля, к тому же Марек с этой Мариэн здорово меня разозлили.
– Ну, хоть космобиолухом не называешь, и то спасибо, – добродушно усмехнулся Вик, блеснув фосфоресцирующей в свете софитов полоской зубов, и, заметив, что я смотрю на него выжидающе, продолжил, – На две недели, завтра с компанией вылетаем на Ибицу.
– На Ибице должно быть весело сейчас, – светским тоном поддержала беседу, и сосредоточилась на коктейле. Как это у них получается? С виду «марсианский восторг» – такой большой, а пьется за пару секунд? Все дело наверно, в марсианском пористом ликере… Сделала знак бармену – повторить…
– Весело – не то слово! – излишне, как мне показалось, воодушевленно подтвердил Вик, и добавил более тихим тоном, – Я узнал, что ты будешь здесь, и приехал сюда.
Я молчу, потому что мне нечего на это ответить. Если буду молчать, есть шанс, что Виктор поймет и сменит тему разговора. Увы, оправданные надежды – это не про этот вечер!..
– Я искал тебя, Тара. Думал о тебе каждый вечер все эти месяцы…
– Ну, это потому, что в команде не было девушек, – попробовала я отшутиться.
– Тара, я провел последние три месяца на Клине*, – укоризненно сказал Виктор, – население общежития на восемьдесят процентов – девушки! (*Клина – законодатель мод Галактического Сообщества) Просто мне нужна только ты.
– Виктор, я думала, мы все обсудили ещё неизвестно когда, – жалобно простонала я, но упрямый космобиолог не внял моим мольбам.
– Поехали с нами на Ибицу, Тар? Будет весело, обещаю тебе! Тусовки, тотализаторы… Там будет один известный йог, Шваноджи или Шилоджи, или…
– Свеноджи, – решила помочь приятелю, поскольку имела честь как-то посетить совместные тусовки с упомянутым «йогом»…
– Точно, Свеноджи! Тар! Там будет все, как ты любишь!
Похоже, Виктор успел основательно подзаправиться горячительным ещё до нашей встречи, иначе как объяснить, что после одного бокала виски позволил себе обнять меня за талию и притянуть к себе.
Сделала безуспешную попытку высвободиться:
– Я люблю древнюю восточную философию и мифологию, но никак не алко-марафоны в компании престарелого шведа-нимфомана, выдающего себя за садху, Вик, – отчаянно пытаюсь оторвать от себя его руку, сердито уставившись на нагловатую ухмылку Вика. Но обнаружив застывшего буквально в пяти шагах Марека со скрещенными на груди руками, гневно взирающего на нас, кокетливо положила свою ладошку в красной перчатке поверх руки космобиолога и доверчиво прильнула к его боку, чем надо сказать, повергла Вика в некоторое недоумение.
Зато вдосталь насладилась всеми оттенками гнева на безупречном лице Марека. Он уже не выглядел таким довольным, как когда с благосклонной улыбкой внимал милой романтической чепухе, которую наверняка плела ему кровавая медсестра Мариэн. Сейчас Марек скривился так, словно у него болел зуб.
Но в следующую секунду и тени недовольства не осталось на его лице. Нарочно не замечая Вика, мой герой собственническим жестом привлек к себе, запечатлев на губах поцелуй, несколько более долгий, чем следовало. А за то, что рука его сползла ниже, чем полагалось, незамедлительно получил по этой самой шаловливой конечности, и плевать мне, что такое поведение «герлы» может отразиться на авторитете в глазах друзей. Нечего совать руки, куда не следует.
Досада лишь на миг обратила лицо милого и высокомерная складка у губ мгновенно разгладилась.
– Тар, крошка, ты обворожительна в этом костюме, – промурлыкал он, продолжая ощупывать меня, правда, уже только взглядом. И добавил, склонившись к самому уху, – Но ещё обворожительнее была бы без него…
Марек зарылся носом мне в волосы:
– А может ну его, этот Хэллоуин?
Все ещё сердитая на него, я разозлилась ещё больше и прошипела:
– Мы же договаривались…
Этот наглец не дал мне договорить, притянул к себе и поцеловал опять. Отстранившись, продолжил ласкать большим пальцем мои губы:
– Помню-помню, ты сегодня тусишь напоследок с Риммой – привет, Римма!
Подруга кисло кивнула в ответ.
– А я не вмешиваюсь. Почти не вмешиваюсь, – поправился он и притянул к себе снова. Горьковато-свежий парфюм кружит голову, губы Марика мягкие и горячие… Черт возьми, он-таки знает толк в поцелуях! Я отстранилась, переводя дыхание, когда услышала низкий, грубый голос с почти громовыми раскатами в нем:
– Девушка танцует?
В двух шагах образовался самый настоящий пират, прямо с обложки старинной книги о мореплавателях. Зюйдвестка* (*Шляпа с отворотом) с черепом, алый платок на могучей шее, наглая, небрежная пасть кипельно белой рубахи приоткрывает мускулистую грудь с ровным, медным загаром, рукояти старинных револьверов за поясом, высокие морские сапоги… На лице вовсе не косая повязка, а узкая черная полумаска, надежно скрывающая глаза и нос. Голограмма разноцветного попугая на плече довершает и без того внушительную картину.
Шея, плечи, руки от локтей, и совсем немного груди, что видна в распахнутом белоснежном вороте – вот все открытые участки тела, но почему-то нет сомнений по поводу нечеловеческой силы подошедшего: женщины чувствуют такое на инстинктивном уровне, вот и у меня сейчас нет иллюзий, просторная рубаха и черным жилет скрывают литые мускулы.
Подошедший на полголовы выше далеко не маленького и совсем не субтильного Марека и шире в плечах. Несмотря на маску, ощущается, что ещё лет на десять – пятнадцать старше.
Не знаю, чем объяснить необычную реакцию Марека – вот этим ощущением силы и железной воли, или неожиданно нарисовавшейся природной осторожностью, но вопреки обыкновению, жених ответил мужику не слишком грубо, как умеет, а просто грубо, с едва уловимым привкусом неприязни человека, занимающего более высокое положение, и желающего это положение продемонстрировать:
– Вы ошиблись, уважаемый. Девушка закусывает.
С этими словами Марек поднес моим губам тоненькую шпажку, со специальной подставки, с кусочками вяленой говядины, с ароматной мякотью апельсина и крупными оливками. Видимо, факт присутствия на шпажке говядины окончательно вывел меня из себя (ну неужели так сложно раз и навсегда запомнить мои привычки?!). Настолько окончательно, что выведя, вернуть обратно не спешил, поскольку то, что случилось дальше, красноречиво свидетельствует, что явно ненадолго, но основательно тронулась головой. Иначе как объяснить, что я приняла руку в перчатке?!
В следующий миг железная и горячая ладонь пирата подхватила меня за талию, и мы закружились в танце. Судя по выражению глаз Марека, очень скоро я пожалею о собственной несдержанности. Марек сказал бы даже, истеричности. Угу, уже жалею.
