Текст книги "Ночное небо"

Автор книги: Диана Гамова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 19 страниц)

Глава 7 ВАМПИР В МАНТО

Помнится, я сказала «ничего». Именно. Ни-че-го-шень-ки!

Кемена провела меня в Черный квартал кузнецов, довела до новых неприметных ворот, ведущих за пределы Гуара. Я облазила все вдоль, Кемена – поперек. И мы ничего не нашли. Как тут не задуматься о всякой чертовщине? Были вампиры, да сплыли. Азарт поиска разбудил во мне дремлющее любопытство. Я сама себе напоминала голодную ищейку. Слюнки так и капали. Вот тайна. А ключика к ней не-е-ет.

Увы, рассвет приближался медленно, но неотвратимо. Сжалившись над заметно нервничающей Кеменой, я отпустила ее к Ноану. При наилучшем раскладе, братец получит известия еще до восхода солнца. Нет – значит, следующей ночью. Как только Кемена скрылась за стенами Гуара, я вернулась в таверну. Уже подходя к «Жирному крабу» я вспомнила, что не ела. Это Эгун еще на подходе к столице объелся, как шальной степняк на пиру. Я же чего-то выжидала. Довыжидалась. Охотиться сейчас нет ни сил, ни желания. Как-нибудь переднюю, а завтра плотно поем.

Главный вход таверны оказался заперт. Хорошо. Значит, все маргиналы, пьянствовавшие в «Крабе» разошлись.

Я направилась ко второму входу. Там – открыто. То есть, слегка надавив на дверь, я легко вошла внутрь. Темно. Светильники потушены. Можно подумать, все спят.

Не успела я подойти к лестнице, ведущий в подвал, как меня окликнули:

– Вея!

Я дернулась от такого обращения, но от глупостей удержалась.

Ко мне, чуть прихрамывая, держа в одной руке свечу, подошел Ярун. Судя по тяжелым векам и темным кругам вокруг глаз, он так и не ложился.

Неужели содержать таверну столь тяжело и утомительно?

Отчего-то мне стало не по себе. Была б душа, сказала б, плохо на ней. А так, просто неуютно и… В общем, не по себе.

На меня смотрел озлобленный старик, который когда-то был веселым ничего не боящимся мужчиной, княжеским вестником. Неужели я виновата в столь жутком преображении?..

– Да, Ярун, – я повернулась к нему. Он вздохнул, развернулся и побрел на второй этаж, жестом позвав за собой. Отказать я не решилась.

Мы остановились у самой первой от лестницы двери. Ярун открыл ее, впуская меня в комнату. Обстановка тут практически не изменилась с моего прошлого визита три десятка лет назад. Все тот же комод, два стула, стол с кувшином и кружками. Только кровать другая. Здесь, как и на кроватях в нижних комнатах, под серым покрывалом лежал матрац, а не солома, укутанная простыней. Небольшое окно плотно закрывали деревянные ставни.

– Присаживайся, Вея, – сказал старик, прикрывая за мной дверь.

Я не отказалась от приглашения, уселась на один из жестких стульев. Старик в это время поставил свечу на комод. Немного прихрамывающей походкой подошел к стулу напротив моего.

– Ты все такая же, – горько улыбнулся он, присаживаясь на самый край жесткого сиденья.

– Мертвое не меняется, – я поглядела на ровный огонек свечи. Не танцует, не мигает. Хороший знак. Здание еще не прохудилось, как все в этом квартале. Явных сквозняков нет. Ремонт пока не нужен.

– Ты поступила жестоко, Веомага, – в его чистых абсолютно зеленых глазах появился упрек. – Не отговаривайся. Ты ушла. Одна.

– Я хотела дать тебе время, – я оправдываюсь?

– И что из этого вышло?! – воскликнул он, но сразу понизил голос. – Теперь я стар. К тому же, калека. Вот, к чему приводит время.

Я не смогла на него рассердиться. Жестким укором в памяти встали события, которые я так не хотела вспоминать.

Гуар. 30 лет назад

Денек, наверное, выдался прекрасный! Солнечный, теплый! Такой теплый, что низенький подвальчик, в котором я устроила сегодняшнее укрытие, прогрелся до состояния котелка на костре. Даром, что надо мной какой-то полуразвалившийся домишко! Воздух, судя по всему, нагрелся и там. Когда же закат?!

Припомнив все прозвища Беликия, я устроилась-таки и смогла уснуть. Неглубоко. Я слышала жуткую возню наверху, перекрикивания людей, лай собак. Не отдых, а насмешка! Какой уж тут мертвецкий сон? Дай Сайгум людским поспать!

Нет. Великий вампирий бог меня не услышал. Или притворился глухим.

Я вздрогнула от жуткого скрежета. Кто-то отдирал доски над моей головой. Сначала я запаниковала. Потом удивилась. Теперь разозлилась. Да что ж такое-то?! Бедной старой вампирше и вздремнуть негде!

– А ну пшли отсюда, собачьи дети!

Скрежет прекратился. Только чтобы усилиться в следующую минуту.

– Эй, там есть кто живой?! – донесся сверху встревоженный окрик.

– Нет! – честно заорала я. – Иди уже, добрый человек, отсюда!

– А ты кто? – удивился все тот же приятный голос.

– Вампир в манто! – зло бросила я. – Хочешь убедиться, копай дальше! Я как раз проголодалась! Три ночи без крови! Ну, у меня будет ужин или как?!

Скрежеты стихли. Голос тоже. Еще спустя мгновенье, быстрые шаги унесли незваного гостя.

– То-то же, – мурлыкнула я себе под нос.

Глаза открылись сами собой точно в тот момент, когда яркий диск небесного светила полностью ушел под землю.

Потянувшись, сладко зевнув, я стала выбираться из своего паршивого укрытия. Наверху меня ожидал сюрприз. Стоило мне вылезти из низенького подвальчика, как смутно знакомый голос произнес.

– Надо же! Точно в манто!

В стороне, прямо на каменному полу разрушенной лачуги, сидел мужчина. Скорее всего, не слишком высокий. Зато широкоплечий и с приятным голосом.

– А, это ты, дневной копатель, – я вяло махнула рукой на человека. – Решил подкормить одинокую вампиршу? Сразу говорю, спиртное не пью.

– Думаешь, я пьян?! – отчего-то оскорбился человек.

Я с большим сомнением поглядела на ненормального. Он по-прежнему сидел, прислонившись к остову стены. Бежать не пытался.

– Если не пьян, то глуп, – отрезала я.

– И тебя ни капли не удивляет мое поведение? – не унимался мужчина.

– Что я блаженных не видела? Чему удивляться?

Дневной сон в этой конуре превратил меня в нечто пострашнее самого страшилы – злобного духа-пугателя, которого боялись суеверные люди. Приведя себя в порядок, переплетя косу, пригладив одежду, я заметила, что мой собеседник еще не ушел. Внимательнее приглядевшись, поняла, он мне знаком.

– Ты, случайно, не княжеский вестник?

– Угадала, – улыбнулся человек.

Теперь я его вспомнила. Это тот самый бедняга, что получил за свои труды на князя полуразрушенную таверну. Нелегко ему будет избавиться от бестолковой собственности. Дети и те знают, в Руинном квартале все быстро ломается и рушится.

– И что тебя заставило устроиться здесь, вблизи моей… – я поискала достойное слово для этой помойки, – скромной спальни? Неужели одно только любопытство?

Человек встал. Я верно догадалась, он был немного выше среднего роста, обогнал меня лишь на четыре пальца. Зато крепкого телосложения. Не полного, а именного крепкого. Он отряхнулся, как я чуть раньше, и подошел ко мне. Совсем меня не боится?

– Любопытство имеется, но дело не в нем, – проговорил он. – Меня зовут Ярун. Я княжеский вестник. Разреши узнать твое имя, ночная охотница.

За свою жизнь я многое видела. И сейчас не удивилась. Но на его любезность ответила своей:

– Веомага. – Можно было по пальцам пересчитать все еще живущих людей, которые знали меня в лицо. Чем не любезность?

– Польщен, – слегка улыбнулся вестник. – Госпожа Веомага, я хочу предложить сделку.

– О, как! – я обошла его, оглядев со всех сторон. Ничего так. Силен, здоров, красив. Несмотря на возраст – лет тридцать пять, – его кровь издает пьянящий жизненный аромат. – Хорошо, я тебя не выпью, а ты мне…

Я сделала жест, предлагая ему продолжить фразу.

– Нет, – он качнул головой, отчего кончики темно-русых волос мазнули по его шее, – я предлагаю тебе дневное убежище. Взамен прошу помощи.

– Не пойму, ты нахальный глупец или глупый нахал? – я скрестила перед собой руки, побарабанив пальцами одной по плечу второй. – Ты соображаешь, к кому обращаешься? Я людям не помогаю. Вампирам – тоже.

– Никогда не поздно начать, – открыто улыбнулся Ярун. – И поправь меня, коль я ошибаюсь. Если бы ты не захотела меня выслушать, то убила бы сразу, как увидела.

– Верно, – немного подумав, промолвила я. – Допустим, я соглашусь. Что за помощь тебе нужна?

– Один богатый купец должен мне большую сумму. Но заставить его платить я не могу. Припугнуть тоже не получится. Он нанял столько охраны, что Алмазный дворец завидует.

Вестник беспомощно развел руками. В его словах я не чувствовала лжи. Ярун говорил искренне, надеясь на помощь. Я поглядела ему в глаза. Только в этот момент я различила их цвет – зеленый. Чистый, как буйная трава поздней весной. Ни желтых вкраплений, ни серых пятен. Такие идеально-красивые зеленые глаза я видела впервые.

– Что ж, – я наконец-то ответила, оторвавшись от зелени чужих глаз. – Я должна знать, что ты не предашь меня. Не позовешь магов, пока я буду спать.

Ночь окончательно опустилась на город. Полная луна светила ярко. Мой собеседник широко раскрывал глаза, чтобы не выпустить меня из виду, я же любовалась их цветом.

– Как я могу доказать свою преданность? – совершенно серьезно спросил Ярун.

– Преданность доказывают птенцы и фострэ. Ни тех, ни других я заводить не стану, – пропела я, подойдя вплотную к вестнику. – Я отмечу тебя. И если ты вздумаешь меня убить, предать, я узнаю об этом.

Ярун вздрогнул. От него дохнуло страхом. Но надо отдать должное, свои чувства он быстро взял под контроль.

Пользуясь моментом, а вернее чуток отпустив в себе жажду, я вгрызлась в его руку чуть выше запястья. Я не ошиблась. Его кровь просто кипела жизнью. Глоток. Второй. Третий. Все! Хватит!

Будь я в возрасте до трехсот лет, меня бы оторвали от вестника только с его рукой. Сейчас пришлось самой с сожалением выпустить запястье.

Порывшись в собственной сумке, я протянула ошалелому Яруну чистый платок.

– Перевяжи, если не хочешь, чтоб туда попала грязь.

Мужчина коротко кивнул и неумело стал обматывать руку. Меня хватило ровно на три секунды.

– Дай сюда, недотепа! – я выхватила платок и потуже перевязала кровоточащие ранки. – Согни руку в локте.

По тому, как Ярун выполнял мои «рекомендации», я поняла, отметить его получилось. Такое оцепенение всегда нападало на людей, попавших под легкое влияние вампирьей силы. Ничего. Сейчас отойдет.

И точно. Через несколько минут Ярун недоуменно посмотрел на перевязанную руку. Перевел задумчивый взгляд на мое белеющее лицо.

– Ты меня укусила, – констатировал он.

– Я тебя отметила, – поправила я. – Скажи спасибо, что ты связался с вампиром, а не с суккубом.

– Спасибо, – слишком серьезно ответил Ярун. Вероятно, представил, чем могло бы все кончиться, будь я демоном страсти. Кстати, никогда не понимала людской суеверной боязни бестелесных чертей и бесов. Каждый выживает, как может. Чего всех собак вешать на демонов?

– На будущее, – не иначе, как по доброте своей, предостерегла я, – чтобы не попасть под простейший вампирий гипноз, не смотри нам в глаза. Гляди, куда угодно, хоть на нос. Но только не в глаза. Теперь показывай, какое дневное убежище ты мне отдашь.

– Идем…

С тех самых пор между нами завязалась довольно крепкая дружба. Если таковая вообще может существовать между вампиром и его гастрономическим объектом. Хотя я его больше не пила. Ни разу. Только грозила изредка, да и то в шутку.

Ярун оказался на редкость интересным человеком. Благодаря княжеской службе, он был грамотен, начитан и любознателен. Несколько раз между нами завязывались самые настоящие споры, в которых я забывала, что он всего лишь обыкновенный человек. Еще меня поражало то упорство, с которым он отстраивал таверну в Руинном квартале. Буквально за год ему удалось создать крепкое двухэтажное заведение с прекрасным подвалом. Не без моей помощи. Как я и обещала, долг с купца вытрясла. Правда, расщедрилась и подкинула немного своих сбережений, припрятанных в тайниках по всему Гуару. Результат превзошел все ожидания.

– Я назову ее «Жирный краб»! – торжественно объявил Ярун, стоя напротив дверей новенькой таверны.

– Почему краб? – недоуменно осведомилась я. – До моря далеко.

Ярун усмехнулся, хитро сощурив глаза.

– Однажды я был на побережье в Ламае[18]18
  Ламай – западное королевство, на востоке граничащее с Ридаем и Белым княжеством. На востоке омывается водами Злого моря.


[Закрыть]. Там готовили крабов. Больших таких, жи-ы-ы-ырных! Светло-синего цвета.

– Они тебя так впечатлили? Эти морские обитатели?

– Ну, да. К тому же, я всегда хотел жить где-нибудь у моря. Любоваться приливами, шумом ветра, рокотом волн… Раз уж мне этого не видать, то пусть хоть таверна называется «Жирный краб».

– Пусть, – согласилась я.

Дела у новоявленного хозяина таверны сразу пошли в гору. Плохо, конечно, что таверну облюбовали местные бандиты, да наемники с большой дороги, зато Ярун всегда был в курсе новостей. Ему вроде бы нравилась такая жизнь. Но однажды я заметила в его изумрудно-зеленых глазах тоску.

Небо уже посерело от подымающегося из-за горизонта солнца. Мы сидели в небольшой комнате, сразу у лестницы на втором этаже «Жирного краба». Ярун печально разглядывал в окно покосившиеся домики Руинного квартала.

– Веомага, – тихо произнес он, – у меня к тебе небольшая просьба.

– Какая? – я тоже смотрела в окно. Только не на землю с ее корявыми постройками, а на небо. На сотни звезд.

– Обещай, что выполнишь ее! – неожиданно потребовал Ярун.

Что надумал мой новоявленный друг? Почему его челюсти сжались, а кожа побледнела?

– Хорошо, – сдалась я под внезапным напором.

– Обещаешь?!

– Обещаю, – знала бы, какое слово даю…

– Обрати меня, – глубоко вздохнув, вымолвил Ярун.

– Что?! – от возмущения я чуть не свалилась со стула. – Сдурел?! Соображаешь, о чем просишь?!

– Я хочу быть бессмертным, – он сжал руки в кулаки чуть ли не до хруста.

– Не бессмертным! – Воскликнула я. – Мертвым!

– Что я теряю?

– Жизнь! Душу! Человечность!

– А они мне нужны?

От такого ответа я бессильно откинулась на спинку жесткого стула. Впервые мне говорили такое. Я уважала некоторых людей именно за то, что они сохранили в себе эти качества. Ярун был как раз таким человеком. И тут вдруг такое.

– Почему ты хочешь стать вампиром? – уже спокойнее осведомилась я.

Он ответил сразу. Не раздумывая.

– Боюсь стареть. Боюсь умереть, – чего-то он недоговорил. Чего-то важного. Слова хотели сорваться с его губ, но он замолчал. Ну, уж нет. Меня так просто не одурачишь.

– Вампиры все мертвы, – я схватила его ладонь, прижав к собственной шее. – Чувствуешь? Холод. Сердце не бьется. Я нежить.

– Ты прекрасна! – воскликнул он, беря мои руки в свои горячие ладони. – Холод не главное!

Я вздрогнула.

– Ах… вот оно, что…

Вытянув холодные пальцы из обжигающих рук бывшего вестника, я сжала губы. До такой степени, что в них вонзились клыки. Глупый человек. Польстился на мертвую красоту.

– Я не могу этого сделать, – лед вырвавшихся слов заморозил даже меня. – Ты слишком привязался ко мне, человек. Вот и несешь всякую ерунду.

Восток начал розоветь. Еще четверть часа и встанет солнце.

– Вея. Веомага, – грустно сказал Ярун. – Я не хочу так жить. Лучше умереть.

Поглядев в окно, где с каждой секундой таяли звезды, я со вздохом поднялась со стула. Подошла к мужчине.

– Ярун, – я поймала изумрудный взгляд. Все же до чего красивые глаза! – Я не могу. Это недостаточная причина. Ты должен прожить жизнь, прежде чем говорить, что не хочешь ее. Узнай ее радости и горести. Все. И уж потом говори, чего желаешь. И тогда, если ты, по-прежнему, не изменишь своего мнения, я убью в тебе человека. Но не раньше, чем ты проживешь свою жизнь.

После этих слов я прыгнула в окно и понеслась по городу, будто чумная. От чего или от кого я бежала? Нет, ни за что я не возьму на себя еще раз такую ответственность. Еще раз создать птенца и видеть его последнюю смерть выше даже моих сил.

Ярун, если ты не отступишь от своей глупой идеи, то станешь вампиром и без моей помощи. А если нет? Проживешь хотя бы то, что люди называют жизнью.

Рассвет застал меня далеко от стен Гуара. Так закончилась эта ночь. Ночь предательства, как назвал ее Ярун, спустя много лет.

* * *

Он с горечью и болью в сердце смотрел на опустевшую комнату, на стул, на котором она только что сидела. Его руки все еще помнили холод ее пальцев.

– Я и так все пережил, Вея, – тихо произнес мужчина, – но ты заставляешь меня пережить то, чего я так не хочу, еще раз… Потому что боишься…

* * *

Из воспоминаний меня вернул мелодичный голос бывшего вестника.

– Ты бледнее обычного. Давно ела?

Я перевела на него чуть туманный взгляд. Глаза начинало жечь – верный признак близкого восхода.

– Четыре ночи назад, – подумала я с ответом. – Ничего. Завтра поохочусь.

Ярун неодобрительно цокнул языком. Встал, направился к комоду. В нижнем ящике он рылся долго. С полминуты. Затем выудил оттуда небольшую тыквенную флягу. Протянул мне.

– Я все надеялся, что ты вернешься. Первые несколько лет ждал, что ты придешь. Потом отчаянно не хотел верить, что ты меня бросила. А последний десяток годов просто делал запас каждые несколько ночей. По привычке.

Недоверчиво глянув на Яруна, я взяла флягу. Выкрутила пробку. Оттуда дохнуло свежей кровью. Человеческой…

– Это не то, о чем я думаю, Ярун?! – не мог же сухопарый старик самостоятельно сцедить целый литр крови с живого человека? Или мог? Или живой человек превратился в хладный труп?

– Ха-ха! – искренне рассмеялся Ярун. – Я никого не убивал. Это Руинный квартал, если ты помнишь. Бандиты здесь приходят и уходят.

– А Ярун остается, – закончила я его фразу. – Благодарю. Но ты сумасшедший!

В конце концов, неважно, откуда у него кровь. Главное, не придется спать с пустым желудком. Жажда взяла верх, и я не стала ей сопротивляться. Кровь оказалась довольно свежей. Я не заметила, как осушила внушительную флягу. Видно, сильно проголодалась.

Все это время Ярун глядел на меня, не отрываясь. В зелени глаз я видела не только грусть и укор, но и нечто неотвратимое.

– Что с тобой стряслось? – я вмиг посерьезнела. Что-то нехорошее исходило от Яруна.

Он оскалился, опершись о стол. Долго смотрел на меня, а узловатые пальцы все сильнее сжимались в кулаки. Наконец, Ярун с досадой махнул рукой.

– Со мной случилось то, что случается со всеми, дорогая Веомага, – он, кряхтя, повернулся к окну, плотно закрыл ставни, тем самым спрятав меня от восходящего солнца. – За тридцать лет много воды утекло.

– Что случилось? – не впасть в состояние сна оказалось сложной задачей. Все вампирье естество кричало «под землю, спать!»

– Долго рассказывать, – старик поджал губы. – Ты уже почти спишь. Продолжим ночью.

Зрение пропало. Конечности отяжелели. Сквозь обволакивающий сон я почувствовала, как меня коснулись горячие сухие руки. Вскоре тело опустилось на что-то мягкое. А по волосам пробежали чьи-то осторожные пальцы. Прежде чем полностью погрузиться во тьму, я ощутила легкий поцелуй на виске.

– До ночи, Веомага.

Глава 8 НОВОЛУНЬЕ

Сны вампирам не снятся. У нас нет души, чтобы она путешествовала по разным красочным мирам, переживала захватывающие приключения или наслаждалась свободой и красотой. Нет. Мы проваливаемся в темноту. Продолжаем себя осознавать в ней, но это не то, что сны живых людей. Иногда в темноте появляются образы, картины, лица. Все они лишь отражения нашей памяти.

Впервые за много-много лет мне не хотелось просыпаться. Не хотелось открывать глаза, впускать в них вечно гудящий живой мир, населенный людьми, которые едва ли разумней лесного зверья. Лень подняла свою голову, а я свою от подушки оторвала с великим трудом.

Весь день меня окружали фантомы прошлого. В особенности, Ярун со своей мечтой о бессмертии. Вряд ли я смогла ему донести, что ничего хорошего в бессмертии, кроме самого бессмертия, нет. У каждого свое существование. И если человек несчастен при жизни, то нет никаких гарантий, что его осчастливит смерть. Это все выдумка.

Свесив ноги с мягкой кровати, я открыла глаза. Стемнело давно. Сквозь ставни проникал свежий ночной воздух. Сейчас, должно быть, около полуночи.

Мне по-прежнему не хотелось ничем заниматься, не хотелось спускаться вниз, видеть Яруна, других людей… Но… как минимум одного человека проверить необходимо.

Жадан. Он все еще находился в таверне. Я надеялась, под присмотром Эгуна. Если же вампиреныша не окажется на месте, пусть пеняет на себя. Сегодня у меня отвратительное настроение.

Плотно закрыв за собой дверь комнаты Яруна, я спустилась на первый этаж. Веселье перешагнуло свой пик и теперь таверна потихоньку пустела. Хотя народу было еще немало.

Оставшись незамеченной Яруном, я спустилась в подвал. Дверь в комнату соседнюю с моей была заперта. Похоже, постоялец еще не покинул таверну. Или наоборот еще не вернулся.

– Открывайте, – я уверенно постучала в дверь в комнату своих спутников.

Послышалась суетливая возня, и Эгун впустил меня внутрь. Горел один-единственный светильник, дававший только намек на освещение. Наверное, специально для моего человеческого подопечного. Жадан подремывал, свернувшись калачиком на сером покрывале, но стоило мне войти, как он поднял голову. Эгун выглядел встревоженным и почему-то с опаской то и дело косился в мою сторону.

– Чего? – буркнула я, усаживаясь на кровать в ногах Жадана. Сунжэ эти самые ноги вмиг подтянул к побородку. В нем все еще боролись друг с другом ненависть ко мне, страх и любопытство. Бедное дитя, раздираемое противоречиями!

– У тебя подбородок в крови. Запекшейся, – пояснил свой опасливый взгляд Эгун, усаживаясь на противоположную кровать.

– И что? – недоуменно выдохнула я, но кровь соскребла. Видимо, вчера так удивилась фляге Яруна, что слишком поторопилась ее осушить. – Ты-то всегда аккуратный при еде?

Эгун замолчал, не решаясь задавать вопросы. Жадан выглядел сонным, его глаза то и дело закрывались, но потом он встряхивал головой. И все продолжалось сначала.

Пока я соскоблила потек засохшей крови, ни один из мальчишек не шелохнулся. Они ждали моих слов и действий. Я же не хотела ничего ни говорить, ни делать. Но если брошу все на самотек, неизвестно во что это выльется.

– Жадан, – я подергала сонного мальчишку за лодыжку, отчего тот подпрыгнул на добрых полметра. Меня это рассмешило. – Ты голодный?

– Н-нет, – пробурчал он.

– То есть, сутки без еды обычное для тебя дело? – его ногу я так и не отпустила.

– У нас припасы были, – насупившись, ответил парень.

– Припасы они и называются припасами, потому что их припасают на дорогу, на черный день или еще куда, – я зевнула, давая понять, что со мной сейчас лучше просто согласиться, не вдаваясь в дурацкие объяснения своих поступков. – Пойдем. Ярун тебя накормит.

Эгун наблюдал молча. Как только я разобралась с человеческим мальчишкой, переключилась на него.

– Ну, а ты? – я улыбнулась Эгуну. Стоило отпустить ногу Жадана, как сунжэ вздохнул с облегчением. Он вскочил с кровати и принялся плескать в лицо водой из деревянной бадьи в углу комнаты.

– Я? – переспросил вампир.

– Чем, или кем ты питался? – я наклонилась к Эгуну, нависнув над ним грозной тучей. – Не им же? – шепотом уточнила я, глазами показав на умывающегося Жадана.

– Я же не идиот! – тоже шепотом ответил вампир.

– Ага! – победоносно произнесла я, покровительственно хлопнув вампиреныша по плечу, отчего тот болезненно сморщился. – Эх ты, нежить! Запрещено ведь было покидать комнату!

Эгун насупился. Прямо как Жадан недавно.

– Я на полчаса вышел. Не больше, – пробурчал вампир. – Жадан не заметил.

– А кто заметил?

– Не знаю, – отвернулся вампир.

– Вот именно, Эгун, – я потянула его за шиворот, заставляя встать, – не знаешь. А это опасно. Если тебя увидят ребята из Консолии, то позовут обратно. Если охотники за головами – ты снова умрешь. На этот раз без права воскреснуть. И это самое малое, что может случиться.

Подождав, пока Жадан окончательно приведет себя в порядок, мы пошли наверх. Я специально выждала, пока таверна опустеет. Незачем кому-то глазеть на меня и моих спутников. Особенно на Жадана. Слишком у него возраст примечательный. Подростки в тавернах не редкость, но не такие, как он. Жадан не оборванец. Видно, что его растила не улица. Про Эгуна я вообще молчу. Ридайцы красивый народ, запоминающийся. В первую очередь, своими волосами разных рыжих оттенков. А для вампира лучше быть незаметным.

В зале сидело всего десять человек. Они тихонько переговаривались, обсуждая мелкие бандитские делишки. Я на всякий случай прислушалась. Но ничего интересного не узнала.

– Ярун, – окликнула я хозяина таверны, подходя к столу-стойке.

Старик вышел из двери, ведущей на кухню. Вид у него был неважный. Круги вокруг глаз стали как будто бы темнее, а лицо посерело. Я нахмурилась, но от вопроса удержалась. Не при посторонних.

– Сможешь накормить мальчишку? – я указала на оробевшего Жадана. – Он нормально неделю не ел. Да и человеческое общество ему на пользу, – тихо, чтобы лишние не услышали, произнесла я. – Два вампира в спутниках для обыкновенного человека – перебор.

Ярун кивнул.

– А ты куда? – спросил сунжэ, недоверчиво поглядывая то на меня, то на Яруна.

– Мы с Эгуном прогуляемся, – ответила я, – Недолго. Не переживай.

С трудом удержавшись от того, чтобы не потрепать Жадана по коротким волосам, я сделала знак Эгуну следовать за мной. Тот без особого удовольствия поплелся следом.

На улице было свежо. Не прохладно, а именно хорошо. Цветами, конечно, не пахло. Зато легкий ветерок едва-едва колыхал полы плаща.

Новолунье.

Прекрасная ночь для темных делишек. Свет давали только редкие фонари и далекие звезды. Добропорядочные люди старались не выходить в такие ночи из своих пусть и плохоньких, но привычных домов. Искусители удачи, наоборот, предпочитали проворачивать большую часть дел в новолунье. Вампиры тоже любили это время.

– Твоя задача напасть на меня неожиданно, – сказала я застывшему неподалеку Эгуну, как только мы оказались за пределами густо населенной улицы Руинного квартала.

– Разве это возможно? – обиженно протянул вампир.

– Пока ты стоишь и раздумываешь – нет. Делай, что хочешь, но коснись меня ладонью.

– Зачем это? – после минутной паузы осведомился вампир. Он явно искал подвох. Небезосновательно. Мне было скучно и грустно. Сейчас я планировала за раз сделать несколько действий. Во-первых, развеять скуку. Пусть и чуточку. Во-вторых, узнать, на какую скорость и силу способно мое новое приобретение под названием Эгун. Конечно, я помнила, ему всего пять лет от перерождения. Самый удачный возраст для усвоения кое-каких знаний и взращивания кое-каких навыков.

Он неуверенно сделал пару шагов ко мне. Потом остановился и, перетаптываясь с ноги на ногу, промямлил:

– Я не могу на тебя напасть. Ты… – он снова замялся.

– Старая? – предположила я.

– Нет.

– Страшная?

Снова мимо.

– Женщина, – наконец, выдавил Эгун и замолчал.

Секунды текли, а он ничего не делал. Я тоже. Хотя нет. Я старалась не расхохотаться. Нашелся князь голубых кровей, вдруг вспомнивший об этикете.

– И что? – в итоге я не удержалась и рассмеялась в голос.

– Меня учили на женщин не нападать, – пробухтел уязвленный моим хохотом вампир.

– Нет, – отсмеявшись, я поправила съехавший пояс, – тебя правильно учили. Только я вампирша. Старая. Еще десяток ночей назад ты готов был меня убить, потому что этого хотела Консолия. А теперь? Ты не трусишь, дорогой мой?

– Да, – воскликнул Эгун. – И оправдываться не буду! – поняв, что ляпнул не то, он исправился. – В смысле, нет! То есть, я не трус, и да, соглашался с Консолией…

– Ой-ой, – я подошла к растерявшемуся парню. – Успокойся. Хорошо. Ты не трус.

Эгун смущенно вздохнул. Алые глаза он опустил, явно избегая пересекаться со мной взглядами.

– Что с тобой делать? – я уселась на небольшую кочку в метре от вампира. – Ты не мой птенец, я не обязана тебя чему-либо учить.

– Тогда зачем ты меня оставила, не убила, как остальных? – зло бросил Эгун, сжав кулаки. Он одинокой фигурой возвышался по центру грязного пустыря. Будь на небе луна, вампир стал бы отличной мишенью.

– Сядь, – велела я. – ты слишком заметен!

– А разве дерущаяся парочка вампиров не была бы заметнее? – ядовито выплюнул Эгун.

– В этом квартале обращают внимание именно на одиноко стоящих людей. Разбираться, кто ты там на самом деле, никто не станет.

Эгун сделал несколько шагов по сухой растрескавшейся земле. Опустился, подтянув к себе ноги.

– Новолунье. Темно, – неуверенно пробормотал он, зачем-то постучав по земле пяткой.

– Оглядись, – посоветовала я. – Ты-то видишь. Почему другие вампиры не могут?

Ветер крепчал. Нередко он зачерпывал в свои воздушные ладони пригоршню песка и разбрасывал его по пустырю. Вдали прошли трое мужчин, кутаясь в плащи по самые подбородки. Ветер их не обидел, сполна насыпав пыли в глаза. Только какая-то мелкая летучая мышь довольно скользила на тугих воздушных потоках. Я даже подумала, не Ноан ли. Но, мышь оказалась обыкновенной ночной тварью, по размерам уступающей моему братцу как минимум вдвое.

– Будь моя воля, – вдоволь насмотревшись на темно-медный затылок Эгуна, сказала я – ты бы никогда не стал вампиром. Продолжал бы сейчас пасти своих овец. Или еще кого.

Вампиреныш повернул ко мне голову.

– Ты не ответила, – он выдохнул, – почему оставила меня. Не убила.

– Младенец! Желторотый птенец! – я встала, потянулась до хруста в каждой косточке. – Тебе голову забили всякой чушью. Сам ты ничего еще не соображаешь. Но причина в том, что я заметила в тебе нечто такое, чего у молодняка сейчас и в полнолунье не отыщешь.

– Да? – Эгун заинтригованно распахнул глаза. – И что это?

Подойдя к нему, я засмеялась. Протянула руку.

– Вставай, любопытный!

Я думала, Эгун снова насупится и демонстративно проигнорирует меня. Нет. Он оперся о мою руку. Встал. Я тоже решила пойти навстречу, ответив.

– Это честность. Она есть в тебе. Это качество я ценю почти так же, как честь. Но, второй, увы, у тебя пока не наблюдаю. – Видя, что Эгун вот-вот обидется, я добавила. – Честь воспитывается на честности. Если ты не сдашься, то лет через триста-пятьсот я, возможно, начну тебя уважать.

До таверны мы дошли, соблюдая молчание. Один лишь поднявшийся ветер изредка порыкивал меж стен покинутых домов. На небе перемигивались звезды. Ночь новолунья сделала их необычайно яркими. Старушка-луна затмевала крохотные звезды своим королевским сиянием. Теперь, в ее отсутствии, они светили много веселей. Руинный квартал успокоился. Уснул. Как и весь Гуар. По улицам бродили только хищники, не важно, о двух ногах, или о четырех.

Я предпочла зайти в «Жирного краба» через боковой вход. Его дверь не издавала такие жуткие звуки, как главная. Ушам приятнее. Внутри из посетителей остались трое покряхтывающих вояк. Они не обращали ни на кого внимания и были увлечены своим спором.

Жадан отыскался на кухне. Он за обе щеки уплетал золотобокие пирожки, прихлебывая горячее молоко. Меня он заметил не сразу. В отличие от Яруна.

– Как поохотилась? – осведомился он, даже не думая вставать с ящика, заменявшего на кухне один из стульев.