Текст книги "Семь цитаделей (СИ)"

Автор книги: Диана Удовиченко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 36 страниц)

Глава 37

Дождь продолжался, под лапами серпенсов чавкала размокшая земля вперемешку со слипшимися в тяжелые комки листьями. Воздух становился все холодней, от льющейся с неба ледяной воды ломило виски, при каждом выдохе изо рта вырывался белый парок. На лес опустилась плотная завеса сумрака, и Макс не мог понять: то ли уже наступает вечер, то ли тяжелые тучи совсем не пропускают свет. Вдруг Виктория резко осадила своего серпенса, повернулась к остальным, которые тоже вынуждены были остановиться, и как-то очень неуверенно произнесла:

– Вы будете смеяться, но кажется, мы сбились с пути.

– В каком смысле? – пробормотал Макс, пытаясь стащить с себя тяжелый, насквозь промокший и ставший поэтому бесполезным плащ.

– Я не знаю, где север, – ответила девушка.

Только сейчас Макс задался вопросом: а как, собственно, Виктория ориентируется в пространстве? Раньше он просто шел за ней, уверенный, что девушка ведет отряд в правильном направлении, и не задумывался, как она это делает. Допустим, в ясную погоду можно сориентироваться по солнцу, а ночью отыскать путь по звездам, опять же, если их видно. Хотя и этот способ весьма сомнителен: ведь этот мир освещают совсем другие звезды. Никаких компасов у Виктории отродясь не было, и тем не менее, она всегда твердо знала, в какой стороне, к примеру, юг. Спросив об этом вслух, Макс получил исчерпывающий ответ:

– Я – воин, это умение часть моего дара. Я чувствую стороны света. Но сейчас… – Виктория беспомощно развела руками. – Вообще-то, я была уверена, что веду вас правильно. Но почему тогда мы снова вернулись к месту последней ночевки?

Макс осмотрелся. Слева от него между деревьями виднелась круглая поляна. Он слез с дракона и продрался сквозь ветки, обдавшие его новой порцией ледяного душа. Обойдя маленький пятачок, Макс нашел залитые дождем угольки – остатки их костра и два участка примятой травы там, где стояли шатры. Вернувшись, он предложил:

– Раз так, может быть, здесь и переночуем?

Никто не возражал, Виктория же расстроенно проговорила:

– Может быть, мне нужно отдохнуть, и тогда я сумею вас вывести отсюда?

Разбив шатры, все забрались внутрь, спасаясь от стены дождя, который, казалось, задался целью затопить все вокруг. Расседланные серпенсы невозмутимо удалились под деревья – казалось, дождь ничуть им не мешал. Людям приходилось значительно хуже, у всех стучали зубы от холода, с одежды лились потоки воды. Чтобы не мокнуть, стоя в дозоре, решили по очереди наблюдать за происходящим шатра. Макс делил шатер с Ромкой и Сергеем Ивановичем, теперь, когда Ани здесь не было, ему показалось, что здесь как-то пусто. Он выглянул наружу и увидел понуро стоящего посреди поляны Бульку. Огромные уши сиротливо свисали по обеим сторонам головы, и по ним потоками струилась на землю дождевая вода. Вид у пса был такой несчастный, что Ромка, высунувшийся следом за Максом, тут же предложил:

– Давайте его к себе возьмем!

– Не знаю, – замялся Макс, косясь на профессора. – Он места много займет.

– Что вы, голубчик, – добродушно отозвался Сергей Иванович. – Нельзя же оставлять бедное животное замерзать! Помните пословицу про погоду и хорошего хозяина?

– Булька! – звонко выкрикнул Ромка. – Иди сюда, малыш!

Многопудовый "малыш" весело подскочил и потрусил к шатру. Предварительно встряхнувшись, он полез было внутрь, но тут же стало ясно, что Ромка переоценил вместительность шатра. Стоило Бульке протиснуться лишь наполовину, свободного места не осталось никому. К тому же вокруг поплыл аромат мокрой собачьей шерсти. Пес огорченно вздохнул и попятился назад, решив проблему ночевки по-своему: он расположился снаружи, уместив в шатре только голову и передние лапы.

– Ложитесь, – сказал Макс. – Я подежурю первым.

Он уселся у входа и через голову неподвижно лежащего Бульки уставился в густую, не разбавленную светом звезд, темноту. Не надеясь на то, что сумеет вовремя увидеть опасность, Макс старательно вслушивался в шум дождя. Тяжелые струи ударялись о землю с монотонными, действующими не хуже снотворного, убаюкивающими звуками. Вскоре за спиной раздалось сопение Ромки и деликатное похрапывание профессора. Макс изо всех сил старался не поддаться дремоте, добросовестно тараща глаза в сплошную черноту и поглаживая Бульку между бдительно торчащих ушей. Через некоторое время, не в силах дальше бороться со сном, Макс все-таки начал потихоньку клевать носом, как вдруг ощутил, что шерсть пса начинает вздыбливаться под его рукой. Булька беспокойно зашевелил ушами, видимо, улавливая какие-то, одному ему слышные, звуки. Сонливость Макса испарилась без следа, он прислушался и сквозь шум дождя различил тихий зловещий смех. Булька, еще немного покрутив ушами, успокоился и прикрыл глаза. Между тем хихиканье приближалось. Неизвестное существо во мраке будто издевалось над Максом: смех раздавался то с одного конца поляны, то вдруг моментально перемещался на другой.

– Ты чего лежишь, Булька? – возмутился Макс, шлепнув пса по широкому лбу. – Иди ищи!

Булька раскрыл глаза и укоризненно посмотрел на хозяина, одновременно завиляв выставленным на улицу массивным задом так, что затрясся шатер. "Сам и ищи, – словно говорил пес. – Чего спать-то не даешь?" Смех вдруг зазвучал прямо над крышей шатра, заставив Макса нервно подскочить, затем вновь удалился.

– Ну ладно! – воинственно завопил Макс и навалился на сонного Бульку. – А ну-ка, дай выйти! Сейчас разберемся, кому так весело!

Пес неохотно попятился и освободил выход. Макс вылез под обжигающе ледяной дождь и, выхватив меч, понесся сквозь непроглядную темень туда, откуда раздавались мерзкие звуки. Пару раз поскользнувшись на мокрой траве и чудом не свернув себе шею, он достиг края поляны и остановился, когда меч уткнулся во что-то твердое. Победно возопив, Макс пнул противника и застонал от боли: нога врезалась в твердый ствол дерева, которое вдобавок вылило ему за шиворот со своих веток поток воды. Неизвестный шутник смеялся теперь за спиной. Макс выдернул клинок и резко развернулся на сто восемьдесят градусов, проклиная одновременно хихикающее существо, холодный дождь, густой мрак, а заодно и равнодушного к его беспокойству Бульку. Вслепую размахивая мечом, он снова пошел на звуки, двигаясь теперь гораздо осторожнее. Каждый раз, когда ему казалось, что он вот-вот достанет надоедливого юмориста, тот удалялся еще на несколько шагов. Призвав на помощь всю свою ловкость, Макс совершил резкий прыжок вперед, одновременно занеся меч над головой. Он уже готов был рубануть наугад, когда его остановил истошный лай Бульки, раздававшийся откуда-то из-под ног. Успев удержать руку, опускающую клинок, Макс остановился и нашарил лежащего возле шатра пса. Смех между тем опять переместился за спину.

– Черт! Прости, малыш! – покаялся Макс. – Чуть не зарубил вас.

– Что здесь происходит? – осведомилась Виктория, высовываясь из своего шатра.

– Да так, ничего. – Макс, как нашкодивший ребенок, спрятал меч за спину, хотя в темноте девушка вряд ли сумела бы его разглядеть.

– Ничего? – усомнилась она. – А меч зачем?

– Ты что, видишь по ночам? – поразился Макс.

– Не так хорошо, как хотелось бы, но силуэты различаю. Так чего ты здесь орал-то?

Макс, в который раз поразившись способностям Виктории, неожиданно обиделся и огрызнулся:

– Тогда, может, разберешься с этим идиотом, который вторую ночь спать не дает?

Невидимка захихикал прямо у его уха, теперь в смехе чувствовались истерические нотки – очевидно, весельчака очень радовала реакция Макса.

– Да не вижу я его! – с досадой произнесла Виктория. – Так, носится дымка какая-то. А ты чего так разоряешься? Он вроде ничего плохого не делает, только на нервы действует. Плюнь и ложись спать. Я покараулю.

Смех стал каким-то разочарованным и стал удаляться, постепенно затихая. Макс пожал плечами, сам удивляясь своей вспыльчивости, и полез в шатер. Вскоре туда просунулась голова Бульки.

– Спокойной ночи, – пожелал ему Макс, укладываясь.

Он долго лежал с открытыми глазами, прислушиваясь к звукам дождя, в которые иногда вплетался уже знакомый ему смех, затем, окончательно успокоившись, уснул.

Поговорка про утро, которое мудренее вечера, на этот раз не сработала. Во-первых, дождь не прекратился, и озябшие за ночь путники снова вымокли до нитки. Во-вторых, выяснилось, что Виктория по-прежнему не знает, в какой стороне север. Всадники, правда, добросовестно проехались по мокрому лесу, но ближе к полудню оказались на той же поляне.

– И что теперь делать? – понурился Ромка.

– Поехали! – предложил Илья. – Может, на этот раз выберемся.

– Нет, – безнадежно махнула рукой Виктория. – Бесполезно. Кто-то сбивает нас с пути.

– Почему вы так решили, голубушка? – живо заинтересовался Сергей Иванович.

– Да потому что точно знаю: север там! – указала девушка. – Но мы все равно кружим на одном месте. Кто-то не хочет выпускать нас отсюда!

– Леший? – неуверенно предположил вспомнивший русские сказки Макс. Во всех сказках, где упоминался леший, он непременно начинал "водить" незадачливых людей, сбивая их с пути.

– Дух леса, – поправил его голос из кармана. – Красный человек.

– Доброе утро, давно вас не слышали! – мрачно приветствовал Фуриса Макс. – Какой еще Красный человек?

– Дух ле-са, – по слогам повторил демон. – Любит играть с путниками, заставляет их ходить кругами, пока не умрут от голода или усталости.

– Здорово! – оценила Виктория.

– Впрочем, бывает, что они становятся добычей диких зверей, – добавил позитива Фурис.

– Так это он вторую ночь хихикает, как идиот? – нахмурился Макс.

– Тише! – шикнул демон. – Нельзя непочтительно отзываться о хозяине леса, иначе ты не сможешь с ним договориться.

– Так с ним все-таки можно договориться? – деловито уточнила Виктория.

– Да, надо предложить ему жертву.

– Ох, и ничего себе! – возмутился Макс. – И чью же кандидатуру ты предлагаешь?

– Красному человеку не нужны люди. Он любит подарки.

– Зачем ему наши подарки, если он может нас тут уморить? Ему и так все достанется, – упорствовал Макс.

– Все духи любят, когда им оказывают почести, – пояснил Фурис. – Ты находишься в его владениях, так окажи уважение хозяину. Если сумеешь понравиться, он не только тебя отпустит, но и сократит дорогу.

– Ладно, – согласился Макс. – Что делать-то нужно?

– Выходи на середину поляны и низко кланяйся на четыре стороны света.

Чувствуя себя полным дураком, Макс послушно вышел и начал отбивать поклоны в пустое пространство. Ромка хихикнул. В ответ прозвучал тихий смех, и на краю поляны возник высокий серый силуэт. На всякий случай Макс поклонился ему еще раз.

– Ничего он не красный! – расстроился Ромка. – Серый какой-то…

– Красный он летом, чтобы сливаться с травой и листьями, – прошипел Фурис. – И вообще, помолчи, иначе рассердишь его.

Дух леса покачался еще немного возле деревьев, затем переместился ближе к Максу и прошелестел:

– Что вам нужно от хозяина?

– Мы хотим сделать вам подарок, – дипломатично ответил Макс, доставая из мешка мокрый плащ.

– Нет, мне он не нравится, – капризно возразил дух.

– Ну, тогда… вот, дорожный шатер!

– Зачем шатер хозяину леса? – рассмеялся Красный человек и предложил. – Попробуй еще раз, путник. У тебя последняя попытка.

– Нужно подарить магический предмет, – шепнул Фурис.

Макс лихорадочно размышлял: у него имелся лишь фамильный перстень с изумрудом и крест – Символ бога. Ни то, ни другое отдавать нельзя. Впрочем, есть еще Сфера, но без нее они не смогут выбраться из Мрака. Может, отдать портсигар с Фурисом? Но вороватый демон может еще пригодиться в пути…

– Погоди! – воскликнул он и принялся рыться в своем мешке.

Под руку все время попадалось не то, что нужно, Макс нетерпеливо отшвыривал вещи и продолжал поиск. Наконец, руки ощутили ледяной холод.

– Вот! – произнес Макс, вытаскивая на свет корону водяного духа. – Это наш подарок.

Красный человек оживился:

– Это венец моего брата?

– Ну, в общем-то, да, – нерешительно признался Макс, опасаясь, что хозяин леса прогневается.

Однако в голосе того, напротив, слышалась нескрываемая радость. Видимо, он не был одержим братской любовью.

– Значит, брат лишился своего венца?! Это делает его уязвимым!

Макс опять согнулся в поклоне и протянул венец духу, от холода не чувствуя рук и подозревая, что отморозил их. Наконец, тот принял подарок.

– Вы сумели порадовать меня, – прошелестел он. – Что просите взамен?

– Нам бы добраться до Морнеметона, – живо вмешалась Виктория.

– Вы ищете Сайме?

– Да.

– Хорошо, я провожу вас к ней.

Красный человек плавно переплыл поляну и поднял руки. Повинуясь его движению, деревья словно раздвинулись, образовав широкую дорогу, над которой клубился розоватый туман.

– Следуйте за мной! – сказал дух и устремился вперед.

Виктория гикнула и первая послала своего серпенса вдогонку. Началась безумная скачка: ящеры быстро неслись за серым силуэтом, окружающий дорогу лес слился в одну сплошную полосу. В ушах свистел ветер, дождевые струи больно хлестали лицо. Макс потерял счет времени и не разбирал происходящего вокруг. Ему казалось, что пространство стремительно несется навстречу, сжимается и сокращается, проталкивая сквозь себя людей. Потоки воздуха, бьющие в лицо, заставляли его низко наклонять голову и закрывать слезящиеся глаза. Макс все время боялся, что Булька, не выдержав гонки, отстанет и потеряется, но время от времени раздававшееся тяжелое сопение убеждало его, что пес находится где-то рядом. Вдруг деревья сомкнулись, дорога оборвалась, и Макс обнаружил, что серпенсы остановились. Вокруг шумел густой дремучий лес. Дождь прекратился, а на землю опустились сумерки.

– Здесь заканчиваются мои владения. Впереди Морнеметон, – проговорил лесной дух и, злорадно хихикнув напоследок, растворился в темнеющем воздухе.

Глава 38

В ожидании продолжения пути серпенсы принялись меланхолично пережевывать траву. Булька, упав на брюхо, раскрыл клыкастую пасть, вывалил наружу синий язык и часто задышал. Максу тоже нестерпимо хотелось улечься, но что-то подсказывало ему: в ближайшее время отдыха не будет.

– Куда теперь? – обреченно спросил Илья.

– В Морнеметон, – решительно ответила Виктория, трогая с места своего ящера.

Сумерки превратились в ночную тьму, густой лес вокруг был странно молчаливым. Не раздавалось ни шелеста листьев, ни голосов зверей. Сквозь кроны деревьев кое-где пробивался тусклый зеленый свет луны. Макса охватил безотчетный ужас, в душе зародилось смутное предчувствие беды. Услышав голос Виктории, он вздрогнул от неожиданности.

– Здесь тропа, – сказала девушка. – Похоже, звериная.

Узкая, заросшая травой тропка вилась между деревьями, то теряясь, то появляясь вновь. Внезапно Булька, до этого мирно трусивший вслед за Максом, принялся тихо подвывать. Макс прикоснулся к спине пса и ощутил, что тот сотрясается в крупной, нервной дрожи.

– Тихо, – шикнула Виктория. – Кажется, пришли…

Тропа оборвалась на краю глубокого, с пологими склонами оврага, на дне которого виднелись деревья и какие-то строения.

– Что делать будем? – спросила Виктория.

– Попытаемся захватить ее врасплох, – предложил Гарт и тут же, нелепо взмахнув руками, исчез в овраге.

Макс почувствовал, что его словно тянет вниз какая-то неведомая сила. Его серпенс широко расставил лапы, упираясь в землю, как собака, которая не хочет идти за хозяином, тянущим ее на поводке. Но что-то безудержно влекло ящера вперед, и тот медленно поехал по склону, оставляя на земле глубокие бороздки от лап. Рядом, жалобно скуля и подвывая, бежал Булька. Дно оврага быстро приближалось, серпенс, не в силах сопротивляться, начал перебирать лапами, все ускоряя свой бег. Вокруг таким же способом передвигались остальные. Вдруг Макс увидел центр притяжения: высокую фигуру, которая делала руками манящие жесты. Когда всадники достигли дна оврага, руки существа опустились, заставив драконов замереть в нескольких шагах от него. Лицо человека было скрыто капюшоном плаща, но Макс без труда узнал похитителя Ани. Не в силах сдержать вспышку гнева, он соскочил с ящера и, издав воинственный вопль, кинулся к неподвижно стоящей фигуре, выдергивая из ножен меч. Небрежный взмах длинной руки – и Макс кувырком покатился по сырой траве, со всего разгону врезавшись во что-то мягкое. Подняв голову, он обомлел: над ним стояла громадная кошка, то ли пантера, то ли гепард. Глаза животного фосфоресцировали в темноте, приоткрытая пасть обнажала блестящие клыки, спина хищно изогнулась, словно перед прыжком.

– Хорошая киса, – заискивающе сообщил Макс, пытаясь отползти назад.

Кошка издала утробный звук – нечто среднее между воем и рычанием, и прихлопнула его к земле тяжелой когтистой лапой. Макс счел за благо больше не двигаться и замер, ожидая, что в него вот-вот вонзятся острые зубы.

– Подойди, – раздался вдруг низкий, мелодичный женский голос.

Лапа зверя перестала давить на спину, Макс осторожно сел и осмотрелся.

– Подойди, – повторил голос, без сомнения принадлежащий существу в плаще.

Макс поднялся на ноги и нерешительно двинулся вперед. Кошка подошла сзади и, ощутимо толкнув головой в спину, придала ему ускорение. Женщина произвела какую-то манипуляцию рукой, и сбоку от нее вспыхнул большой костер.

– Кто ты и почему хотел напасть на меня? – спросила она.

– Я – Макс, вы украли мою девушку. Верните ее, и я вас не трону.

– А ты смелый мальчик, – в голосе женщины слышалась усмешка. – Садись, погрейся у огня.

Высокое пламя плясало посреди большого плоского камня. Решив не раздражать хозяйку, Макс присел и протянул к костру озябшие руки, ощущая, как тело постепенно согревается под мокрой одеждой, от которой уже пошел пар.

– Твои спутники тоже могут подойти, – пригласила женщина.

Пока друзья рассаживались, Макс разглядывал место, в котором они оказались. В центре оврага, шагах в десяти от костра, стоял невысокий, очень старый дом, стены которого покрывали наросты мха и лишайника. За ним виднелась небольшая рощица. Больше Максу ничего не удалось увидеть, и он перевел взгляд на своих друзей. Ромка, с любопытством посматривавший на женщину, вдруг спросил:

– Вы Неистовая Сайме?

Виктория незаметно толкнула мальчика локтем в бок, а Макс стиснул зубы, предчувствуя самые нехорошие последствия этого вопроса. Вопреки его ожиданиям, женщина спокойно ответила:

– Так меня называют друиды. А они склонны отвергать всякого, кто не исповедует их веры.

– Мне так не показалось, – сквозь зубы процедил Макс. – Где Аня?

– Ты спрашиваешь о сереброволосой девушке, чужестранец?

– Именно о ней! – терпение Макса подошло к концу, он не мог больше сдерживать себя. Беспокойство за Аню было сильнее благоразумия. – Или вы каждый день похищаете по человеку?

– Нет, только когда получаю за это хорошую цену, – Сайме была невозмутима.

– Цену? – насторожился Макс. – Кто-то заплатил вам за похищение? Кто?

– Слишком много вопросов, чужестранец, – в голосе женщины прозвучала скрытая угроза. – Ты испытываешь судьбу.

– Давайте успокоимся, – Илья поднял руки, призывая к примирению. – Послушайте, Сайме, нам не нужны неприятности, мы не ищем ссоры с вами. Просто скажите нам, где Аня, и мы уйдем, и не будем раздражать вас своим присутствием.

– Почему вы решили, что сможете уйти? – вкрадчиво спросила Сайме. Мне нужны молодые сильные тела для моих ритуалов.

Она резким жестом откинула капюшон, открыв лицо взглядам своих собеседников. Макс, ожидавший увидеть дряхлую старуху, отшатнулся от неожиданности, не в силах отвести взгляда от этого лица. Смуглое, обрамленное копной совершенно седых волос, исчерченное резкими линиями морщин, оно тем не менее было нечеловечески правильным и красивым, как может быть красив странный лик древнего идола. Ноздри прямого изящного носа хищно раздувались, рот кривился в насмешливой ухмылке, в глубоко посаженных аквамариновых глазах горел неудержимый огонь безумия. Женщина угрожающе подняла руку, и Макс невольно отметил, что пальцы ее гибкие и тонкие, как у молодой девушки.

– Я могу одним движением уничтожить вас прямо сейчас. А могу связать заклинанием и оставить для жертвоприношений. Но есть другой выход. Один из вас должен добровольно пожертвовать собой ради остальных. За это я отпущу вас и скажу, где девушка.

Несмотря на остроту момента, Максу стало немного легче на душе: значит, есть надежда, что Аня жива!

– Ну так что?– поторопила жрица.

– Хорошо, голубушка, – тихо проговорил Сергей Иванович. – Я согласен, – заметив протестующий жест Виктории, профессор замахал руками. – Не спорьте, я уже немолод, толку от меня в походе не так уж много. А вам всем еще жить да жить, – он поднялся, всем своим видом выражая готовность подчиниться. – Ведите меня, уважаемая. Я готов принести себя в жертву.

Сайме звонко рассмеялась.

– Нет-нет, для жертвоприношений я всегда могу взять любого дикаря! Мне нужен оват – помощник и ученик. Пожертвовать собой – значит, остаться здесь, в Морнеметоне, навсегда.

– Ну, тогда я согласен, – у Ромки горели глаза. – А вы меня научите в зверей превращаться?

Сайме молчала, словно чего-то ждала.

– Ром, ты еще маленький, не понимаешь, с чем связываешься, – вскочил Илья. – Лучше я останусь.

Жрица легко поднялась на ноги.

– Пойдемте, я покажу вам обиталище Донна.

Женщина резко повернулась и зашагала в сторону рощи. Остальные пошли за ней в сопровождении кошки, которая зорко следила за каждым их движением и особенно настороженно присматривалась к Бульке. Макс положил руку на загривок пса, сдерживая его бег, чтобы не спровоцировать охранницу. В роще Сайме щелкнула пальцами, и над ее правой рукой повис светящийся шар.

– Сюда, – произнесла жрица, ступая на прямую широкую тропу.

Спустя некоторое время впереди показалась большая поляна, посреди которой стояло высокое квадратное ограждение из толстых бревен. Женщина легко скользнула в узкую щель в углу квадрата, приказав остальным:

– Стойте здесь!

Макс подошел вплотную к ограде и увидел, что внутри нее находится четырехугольный колодец, из которого исходило мерзкое зловоние. Сайме стояла на самом краю, шар, испускающий матовый свет, висел над ямой, которая в его лучах казалась бездонной. Жрица торжественно воздела руки, нараспев произнося слова заклинания, или молитвы. Вскоре из колодца ударил вверх широкий столб багрового света, в котором кружились мутные белесые тени. Откуда-то раздались жалобные стонущие голоса. Еле слышные, призрачные, они звучали в ночном воздухе, то сплетаясь в хор, то перекликаясь. Постепенно голоса становились все громче, набирали мощь, и наконец, слились в один невыносимый вопль страдания. Макс почувствовал, что эти звуки раздирают его, рождают в душе ужас и подавляют волю. Он зажал уши, боясь упасть без чувств, не ощущая ничего, кроме страха и одновременно жалости к плачущим существам. Сайме, внимательно наблюдавшая за ним, взмахнула рукой. Вопли затихли, снова став чуть слышными.

– Что это было? – проговорила Виктория.

– Это кричат души, плененные великим Донном, – ответила жрица. – Смотрите внимательней!

Она указала на зловещий свет, изливающийся из колодца. Белые тени, метавшиеся в нем, стремились выбраться наружу, пересечь грань между багровым лучом и остальным пространством. Но что-то не отпускало их, и они, издавая разочарованные стоны, снова и снова бились о невидимую преграду, как ночные бабочки о стекло фонаря.

– Души моих врагов, – пояснила Сайме, обращаясь, казалось, к нему одному. – Или тех, кто пытался обмануть меня. Впрочем, некоторые таким образом платят мне за услуги.

Она широко раскинула руки, словно желая обнять световой столб, сделала глубокий вдох и замерла. От кровавого марева отделилось множество тоненьких щупальцев и протянулось к неподвижно стоящей фигуре, обвивая ее и постепенно обволакивая целиком. Вскоре Сайме стояла внутри багрового кокона, толстой пуповиной луча связанного со светом, бьющим из колодца. Лицо ее, с томно прикрытыми глазами, выражало полное блаженство. Зрелище показалось Максу омерзительным, было в нем что-то пугающе-непристойное, но одновременно завораживающее.

Крики душ зазвучали громче, теперь в них слышалась боль. "Она питается ими, – вдруг понял Макс. – Черт ее побери, не знаю, как, но она жрет их энергию, или что там еще? Проклятая гадина сосет их, как вампир, именно поэтому она такая молодая". Наконец, Сайме, видимо, насытилась и открыла глаза, произнеся краткое заклинание. Красный свет втянулся обратно в колодец.

– Если оват ослушается меня, его ждет та же участь, – произнесла Сайме, выходя из ограды. – Его душа никогда не увидит Тихую долину, и будет вечно жить в колодце Донна, страдающая и мятущаяся.

– Хорошо, я согласен, – медленно проговорил бледный Илья.

– Нет. Ты не подходишь. – Жрица обвела яростно сверкающим взглядом лица своих пленников. – Мне нужен он.

Длинный палец указал на Макса.

– Но это невозможно, без него мы не справимся, – крикнула Виктория.

– Выбирайте: либо вы погибнете все, либо он остается, – невозмутимо ответила Сайме и двинулась по тропе к выходу из леса.

– Не соглашайся, Макс, – горячо шептала Виктория. – Мы что-нибудь придумаем.

– Точно! Нельзя тебе здесь оставаться! – поддерживал ее Ромка.

Макс молчал, он уже все для себя решил.

На окраине рощи Сайме обернулась:

– Что ты решил, мальчик?

– Мне нужны гарантии, – холодно ответил Макс.

– Я не ошиблась в тебе, – удовлетворенно хмыкнула Сайме. – Ты станешь достойным оватом.

– Так какие гарантии? – настаивал Макс.

– Мы заключим договор, произнесем клятву и скрепим ее кровью. Я расскажу твоим спутникам о девушке и отпущу их, взамен ты останешься в Морнеметоне и станешь служить мне.

Не обращая внимания на протесты друзей, Макс ответил:

– Давайте быстрее.

– Пойдемте в дом, пригласила жрица.

В доме, полном странных и пугающих предметов, Сайме провела всех к столу, выдернула из кучи свитков и книг желтый от времени лист, развернула и подала Максу. Лист был испещрен непонятными знаками, напоминающими кельтские руны. Жрица вытащила из складок плаща маленький острый кинжал, полоснула им по своей ладони и поднесла руку к договору. Капли крови, упав на пергамент, расплылись, образовав сложный знак.

– Я клянусь соблюсти этот договор, в чем расписываюсь кровью, – проговорила Сайме, и передала кинжал Максу. – Теперь ты.

– Не подписывай! – отчаянно выкрикнула Виктория. – Ты ведь даже не понимаешь, что там написано!

– У меня нет выбора, – мягко улыбнувшись девушке, сказал он и провел кинжалом по ладони.

– Я клянусь соблюсти этот договор, в чем расписываюсь кровью, – сказал Макс, наблюдая за тем, как на пергаменте появляется второй замысловатый знак.

– Смелый мальчик, – усмехнулась жрица. – Сказывается благородная кровь. Теперь слушайте: я украла вашу подружку и доставила ее в замок Черной королевы.

– Но зачем? – изумился Илья.

– Мне хорошо заплатили.

– Кто? Черная королева? – спросил Макс.

– Нет, колдун по имени Рамир.

– Но этого не может быть! – пробормотала Виктория. – Он же…

– Он же умер, я сам его убил! – взвыл Макс.

– Не знаю, – пожала плечами Сайме. – Когда я видела Рамира, он был вполне жив и здоров. Такого могущественного мага убить трудно. Наверное, ты недостаточно старался, мальчик. Ничего, я научу тебя убивать.

Макс пропустил замечание жрицы мимо ушей, сейчас его занимало совсем другое.

– Зачем Рамиру понадобилась Аня?

– Я у него об этом не спрашивала. Ступайте в замок Черной королевы, там вы найдете вашу девушку. Я выполнила свою часть договора, вы свободны. Уходите. Мальчик остается.

– Пожалуйста! – неожиданно для самого себя взмолился Макс. – Понимаю, вас не интересовало, для чего Рамиру понадобилась Аня. Но вы же мудрая женщина, может быть, заметили что-то, о чем-то догадались? Помогите моей девушке, очень вас прошу!

– Любовь… – задумчиво протянула Сайме. – А понимаешь ли ты, что больше никогда не увидишь ее?

Макс опустил голову. Конечно, он все осознавал, ведь именно ради Ани он сейчас жертвовал собой.

– Что ж, – произнесла жрица, – вам не надо волноваться за жизнь девушки. Думаю, не ты один испытываешь к ней нежные чувства.

– Что-о-о? – взревел Макс.

– Колдун влюблен в девушку. Я поняла это по тому, как горели его глаза, когда он говорил о ней. А теперь прощайся с ними, мальчик. Мне больше нечего сказать.

Сайме отошла в сторону, предоставив Максу возможность в последний раз обнять своих друзей.

– Что ты наделал? – горестно вздохнула Виктория. – Как мы теперь без тебя?

– Ничего, выкрутитесь, – ответил Макс, передавая девушке свой мешок. – Вот, возьми, там Сфера. И спасите Аню.

Мысль о том, что Аня находится один на один с влюбленным в нее кровожадным магом, приводила его в неистовство. Сколько она сумеет продержаться против Рамира, одна, в замке, кишащем демонами? А что, если колдун, разозленный неуступчивостью девушки, убьет ее? Будет пытать? Отдаст демонам? Жуткие картины, одна за другой, всплывали в мыслях Макса, разрывая на части его сознание. Он стискивал зубы, остро чувствуя свою беспомощность.

– Прощайте, голубчик, – Сергей Иванович, крепко стиснув его руку, часто заморгал, чтобы скрыть набежавшие слезы. – Впрочем, почему же прощайте? Будем оптимистами: до свидания! Еще не все потеряно!

Ромка обнял Макса:

– Ты…это…постарайся выбраться. Мне нужен живой опекун!

Макс обменялся рукопожатиями с Гартом и Ильей, расцеловал Викторию, потом наклонился к Бульке, который во время прощания не отходил от него.

– Береги их, – прошептал он псу в самое ухо, обнимая мощную шею. – Охраняй.

Макс отпустил Бульку и выпрямился, тот наклонил голову и воззрился на него недоуменным взглядом.

– Все, долгие проводы – лишние слезы. Идите!

Макс остановился в дверях и смотрел, как его друзья садятся на серпенсов. Гермес, ящер Макса, мирно пощипывал траву вокруг дома. "Только он у меня и остался", – горько улыбнулся Макс. Виктория подняла руку в прощальном жесте и тронула своего дракона. Тот начал взбираться по склону оврага, остальные пошли за ним. Фигурки друзей погружались в темноту, превращаясь в неясные силуэты, а потом и вовсе слились с ночным мраком.

– А ты чего сидишь? – спросил Макс Бульку, который и не собирался трогаться с места. – Ну-ка, догоняй!

Пес нехотя вышел за порог, проплелся несколько шагов и остановился, укоризненно оглядываясь на хозяина.

– Давай-давай! – подбодрил его Макс, у которого сердце разрывалось при виде грустных глаз Бульки. – Ты им нужнее! Ну!

Ему пришлось резко прикрикнуть на пса, прежде чем тот медленно потрусил по склону. Сайме не торопилась отдавать Максу какие-либо распоряжения, и он уселся на пороге, с тоской глядя в ночь. Вдруг раздалось тяжелое сопение, и прежде чем Макс успел понять, что происходит, на него обрушился шквал слюнявых собачьих поцелуев. Булька, прибежав назад, приветствовал его так, словно не видел по меньшей мере год.