Текст книги "Тьма на рассвете. Возникновение криминального государства в России"

Автор книги: Дэвид Саттер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 22 страниц)

Ефим понял, что помощи ему ждать неоткуда. У него открылась язва, и несколько дней он с сильными болями провел в постели. Как только ему стало лучше, он поехал в свой офис и сказал Мяснику, что добровольно выйдет из этой сделки, которая принесла ему богатство.

С потерей доли в нефтяном бизнесе Ефим потерял веру в российский бизнес. Он закрыл свою фирму и начал заниматься частным извозом. В это время у входа в дискотеку «Улисс» убили Глобуса вместе с его шофером, а в Тушине убили Бабона. Ефим решил изучать восточную медицину и начал новую карьеру в качестве целителя.

Уже несколько минут Юрий Курков (псевдоним) ждал в приемной пустого офиса своего друга Владимира Субботина (псевдоним), который договорился с ним о встрече. Вошли четверо мужчин. Они прошли мимо Юрия в кабинет Субботина и приказали Куркову следовать за ними.

После того, как Юрий вошел, они закрыли за ним дверь, и самый старший, лет сорока пяти, в костюме и при галстуке, сказал Юрию:

– Принеси нам деньги.

– У меня нет денег. Я потерял их во «Властелине».

– Умнее ничего не мог придумать? Через неделю принеси деньги или готовь для себя петлю.

– Я не собираюсь готовить для себя петлю.

– Мы тебе поможем.

У Юрия Куркова было несколько уличных киосков в Москве, и в 1994 году его друг Владимир Ильич, работавший в банке, рассказал ему о «Властелине», который платил по вкладам 100 % в месяц. Курков понял, что здесь какой-то обман. 100 % в месяц можно было получить только от торговли наркотиками, оружием или от проституции. Но Владимир Ильич утверждал, что их вклад будет защищен. У него был друг, Владимир Балаганский, который был знаком с А. В., заместителем директора правительственного учреждения. В обмен на 10 % комиссионных Балаганскому А. В. гарантирует, что он и Владимир Ильич будут получать свои 100 % в месяц независимо от того, что произойдет с другими вкладчиками.

Эта идея понравилась Юрию. Каждый день кто-то богатеет, а кто-то разоряется, и он не хотел упустить возможность обеспечить свое будущее, а также будущее своих детей и внуков.

Владимир Ильич отвез Куркова к Балаганскому, который жил за городом, в 10 километрах от Москвы. Балаганский познакомил их с А. В. Они вместе пошли в баню, и там, сидя в парилке, согласились сделать вклад. «Ребята, будьте спокойны, – пообещал А. В. – Вы получите свои деньги».

Юрий и Владимир Ильич собрали 1,46 млрд рублей (649 000 долл.) и вложили 90 % во «Властелину», а 10 % отдали Балаганскому, чтобы он гарантировал их вклад. Доля Куркова составляла 179 000 долл.: 22 000 долл. из его сбережений и 157 000 долл. он одолжил у Субботина[110]110
  У Субботина были деньги, чтобы одолжить Юрию Куркову для вложения в пирамиду «Властелина», потому что он стоял во главе собственной «пирамиды» – компании, которой нужны были деньги на строительные проекты и торговлю. Компания Субботина должна была давать прибыль 35 % в месяц, что было не так много по тем временам, но придавала ему уверенность. С целью рекламы своей компании Субботин записал видеофильм, содержащий интервью с инвесторами. Один из опрошенных, мужчина лет шестидесяти, сказал: «Я отдал деньги в одну фирму, и они одурачили меня. Я положил деньги в банк, и они снова пропали. Потом я вложил деньги в фирму по строительству жилых зданий, а ее начальство исчезло; но здесь я чувствую, что меня не обманут. Процентная ставка здесь 35 %, и мне кажется, я получу свои деньги». Это интервью постоянно показывали в кабинете Субботина, и приходившие к нему люди видели его.
  Субботин сказал Юрию: «Люди, создавшие эти пирамиды, мошенники, но мы живем честно. Мы кинем всех остальных, но своим людям вернем их деньги».


[Закрыть]. Остальные внес Владимир Ильич: 330 000 долл. от представителей Узбекского посольства в Москве и 70 000 долл. незарегистрированными наличными из банка, где он работал директором отдела твердых валют.

Они вложили деньги 12 сентября 1994 года. Первая выплата должна была состояться 16 октября, через 35 дней. 15 октября Курков вместе с Владимиром Ильичом поехали в Подольск, где у «Властелины» был центральный офис. Им выдали жетоны, которые они должны были использовать на следующий день, получив доход по вкладам. Но 16 октября им сказали, что выплаты временно задерживаются. Каждый день на протяжении последующих четырех дней они ездили в Подольск, где им говорили то же самое. Наконец, 20 октября им сообщили, что директор «Властелины» Валентина Соловьева исчезла, и без ее подписи никому нельзя ничего заплатить.

Видя явный крах «Властелины», Юрий и Владимир Ильич поехали к Балаганскому. Он пообещал вернуть им деньги, сказав, что это нельзя сделать сразу. Курков поверил его обещанию, и до того дня, когда Балаганский исчез, он регулярно ездил к нему домой, больше чем за 30 километров, и напоминал о его гарантии.

Тем временем Куркову позвонили представители можайской криминальной группировки, «крыши» Субботина, напоминая ему, чтобы он вернул долг. Узбеки начали требовать свои деньги назад у Владимира Ильича.

Курков и Владимир Ильич решили, что им надо увидеться с А. В. Владимир Ильич встретился с ним на его работе. Поведение А. В. было дружелюбным и обнадеживающим. Он пообещал Владимиру Ильичу, что он и Курков непременно получат свои деньги. Через несколько недель Владимир Ильич снова поехал к нему. Но на этот раз А. В. сказал: «Вы давали деньги не мне, вы давали их Балаганскому. Все вопросы направляйте к нему». Когда Курков в конце концов приехал к А. В., ему сообщили, что он больше не работает в данной организации.

Теперь Юрий серьезно забеспокоился. Каждую неделю ему звонили можайские бандиты, и он понимал, что их терпение не может длиться вечно.

Чтобы спасти свою жизнь, Юрий начал одалживать деньги у всех, кого знал – у родственников, друзей и знакомых, включая продавщиц в его собственных киосках, – и все это приносил Субботину. Через шесть месяцев после краха «Властелины» он вернул 64 000 долл., вместо 157 000 одолженных. Но этого было недостаточно для можайской банды. Субботин позвонил Юрию и попросил его прийти к нему на работу. Именно там он встретился с бандитами, которые приказали ему заплатить долг или готовить для себя петлю.

Курков тяжело запил и начал молиться дома и в церкви. Он подумывал о самоубийстве, но говорил себе: «Бог дал мне жизнь, и я не вправе ее отнимать». Наконец, он рассказал все своей «крыше» – таганской криминальной группировке. К его удивлению, они стали успокаивать Куркова:

– Они разыгрывают спектакль; убить человека труднее, чем ты думаешь, и все знают, кому ты должен деньги. Никто тебя не убьет, но тебе придется дать им что-то, что охладит их пыл. Есть у тебя что-нибудь?

Юрий сказал, что у него есть строящаяся дача.

– О’кей, – сказали бандиты, – можешь отдать ее.

Через неделю Курков снова отправился к Субботину на встречу с можайскими бандитами, взяв с собой бандитов из таганской группировки.

– Его заманили в эту ловушку, – сказал один из бандитов Таганки. – Это не его вина.

Юрий предложил им свою дачу, и они взяли ее в качестве очередной частичной выплаты. Однако на этом проблемы Куркова не закончились. Бизнесмены, одолжившие Юрию деньги для возвращения Субботину, имели свои «крыши», и те бандиты, принадлежавшие главным образом к солнцевской и балашихинской группировкам, начали звонить Юрию домой, напоминая об этих долгах и требуя возврата денег.

Юрий продолжал видеться с Балаганским, часто брал с собой Владимира Ильича, а также его жену, которая считала себя парапсихологом и была в состоянии защитить их. Через несколько месяцев Балаганский перестал даже давать обещания. Вместо этого он взывал к их сочувствию: «Я попал в ловушку так же, как и вы». Во время одного из таких визитов, отчаявшись Юрий вышел из себя и закричал: «Давай, мерзавец, гони деньги!»

Наконец, Балаганский предложил вложить деньги в проект продажи газа в Украину, сказав, что использует свою долю прибыли для выплаты долга. Единственное, что от них требовалось, так это кредитный лимит. Владимиру Ильичу пришлось оставить свой собственный банк, которому он был должен 70 000 долларов, одолжив их, чтобы вложить во «Властелину». Но у него все еще сохранялись связи с руководством других банков, у которых была собственная «черная касса», и он взял кредит на сумму 500 млн рублей с 180 % в год в обмен на выплату 5 % от стоимости займа за его контракты в этом банке. В феврале 1995 года Юрий и Владимир Ильич получили первую часть кредитного займа и поехали сообщить об этом Балаганскому, но узнали, что он исчез.

Курков продал четыре из своих семи киосков и начал по ночам водить такси, работая по 12 часов в день семь дней в неделю. Он зарабатывал 2500 долларов в месяц, из которых 500 долларов уходили на жизнь, а оставшиеся 2000 долларов шли на ежемесячную оплату долга.

На некоторое время внимание можайской банды переключилось на Субботина, который опоздал с уплатой отчасти из-за Юрия. Шесть членов банды избили Субботина на его даче и оставили лежать в луже крови, угрожая облить бензином и поджечь. Но другие бандиты продолжали звонить Юрию, требуя денег.

В течение двух лет Юрий почти каждую неделю встречался с бандитами из солнцевской, мытищинской, балашихинской и можайской группировок, никогда не зная, вернется ли он домой живым. Уезжая на очередную встречу с бандитами, которая происходила либо в офисе одного из его кредиторов, либо в уличном кафе, он просил жену в определенное время посылать ему сообщения на пейджер. Если он не позвонит ей в ответ, это будет означать, что бандиты его похитили, и ей надо будет звонить в таганскую группировку с просьбой о помощи.

Встречи всегда носили жесткий характер. Бандиты угрожали переломать Юрию ноги или разбить голову и говорили, что без денег он труп. Но Юрий старался оставаться спокойным. Если у него не оказывалось требуемой суммы, он всегда старался хоть что-то заплатить и просил отсрочки. (У Юрия не было уверенности, что его тактика сработает. Одного из его друзей, Сергея Головина, забили насмерть за долг в 15 000 долларов; бизнесмен Михаил Хмелевский, обладатель черного пояса в карате, был избит и застрелен в своем гараже за долг в 45 000 долларов, а Андрей Бондаренко, бывший сотрудник Куркова, был выброшен из окна четвертого этажа.)

В тех случаях, когда Юрий ощущал смертельную опасность, он просил пойти вместе с ним членов таганской банды. Они объясняли, что Юрия обманули и что он намеревается возвратить долги. Но Юрий не мог быть уверен, что бандиты с Таганки смогут вечно защищать его. Он знал, что бандиты, как правило, «умывали руки» и бросали бизнесмена, в особенности если он погряз в долгах и не мог их выплатить.

Однажды трое бандитов из солнцевской группировки пришли к Юрию домой. Он одолжил 15 000 долларов у одного из друзей, а они заявили, что он задолжал 25 000 долларов. Юрий сказал, что должен 15 000, а не 25 000 долларов, плюс 2000 долларов процентов. Он предложил заплатить им проценты, а потом, когда у него появятся деньги, – то и основную сумму. На это один из бандитов ответил:

– У нас был бизнесмен, который тоже не платил. Мы повесили его вниз головой на два часа, после чего он нашел деньги.

– Можете отвезти меня в крематорий, – сказал Юрий. – У меня нет денег.

В конце концов бандиты согласились взять у Юрия только проценты.

Юрий мечтал открыть ресторан, но боялся тратить деньги, потому что знал, что если будет отдавать бандитам все заработанные им деньги, это сохранит ему жизнь.

Не успокаивала Юрия и судьба его друзей. Субботин потерял все и теперь, не имея работы, жил на зарплату жены. Он также опасался, что его убьют, как только глава можайской банды выйдет из тюрьмы. Владимир Ильич создал небольшую консалтинговую фирму, которая давала ему 120–200 долларов в месяц. После того, как узбекские бандиты пригрозили уничтожить его семью, он с инфарктом попал в больницу, из которой вынужден был скрыться.

Однако 17 августа 1998 года положение изменилось. После обвала рубля прошла волна заказных убийств бизнесменов, которые не выплатили свои долги. Однако в общей суматохе некоторые небольшие старые долги канули в Лету.

К удивлению Юрия, многие бандиты, которым он все еще был должен, перестали звонить ему. Однажды позвонили представители солнцевской банды, и он сказал им, что ему нечего им предложить. Больше они не звонили.

Шли месяцы, и Юрий спокойно начал откладывать деньги на новое предприятие. Более четырех лет назад он потерял деньги во «Властелине» и теперь надеялся, что его долгое рабство наконец-то в прошлом.

Москва, улица Покровка, август 1996 года

– Дуг, – сказал голос, – садитесь в машину.

Было 7.45. Дуг Стил, владелец бара «Голодная утка», собирался идти домой после долгой и напряженной ночной работы. Обернувшись, он увидел припаркованный черный лимузин с тремя пассажирами, в которых он узнал Али, чеченского бандита и своего бывшего делового партнера.

Дуг позвал Ганнибала, кубинского бармена из «Голодной утки», который находился на улице примерно в 30 метрах. Дуг попросил его быть переводчиком.

– Давайте прокатимся, – сказал Али. – Нам надо кое-что обсудить.

– Если вам надо что-то обсудить, поговорите с моей охраной, – сказал Дуг.

Когда Дуг направился во внутренний двор, Али, второй чеченец и водитель выскочили из машины и схватили его сзади. Ганнибал бросился на помощь и ударил водителя, а один из их приятелей, выходивший в это время из бара, побежал звать охранника. Чеченцы пытались затолкать Дуга на заднее сиденье машины, но он упирался, вцепившись в за дверь. Он был слишком крупным мужчиной, чтобы его легко можно было одолеть. Собралась толпа, и охрана с оружием в руках спешила на выручку. Чеченцы, увидев, что они в меньшинстве, выпустили Дуга, впрыгнули в машину и укатили.

Часом позже Дуг встретился в «Утке» с начальником охраны бара, бывшим генералом КГБ.

– Откровенно говоря, мы не ожидали, что до этого дойдет – сказал начальник. – Они знают, что бар преуспевает, и, по их мнению, он принадлежит им. Они могли бы потребовать за вас выкуп или убить вас. Они бы и глазом не моргнули.

Канадец Стил из Галифакса впервые приехал в Москву в сентябре 1992 года со своим канадским другом по приглашению от его российского знакомого. Когда он бродил по московским улицам, его поразило, что Россия вступала на путь демократических преобразований без баров, ресторанов и иностранцев, и ему тут же пришла в голову идея открыть бар. Во второй вечер своего пребывания в Москве в одном из немногих иностранных московских баров Дуг познакомился с бельгийским бизнесменом и рассказал ему о своем плане. Тот согласился, что это неплохая идея, но Дугу может понадобиться «крыша». Бельгиец объяснил ему: «крыша, – это такая организация, которая обеспечивает защиту. Это может быть либо официальная организация, либо мафиозная структура». Его «крышей» была мафиозная структура, солнцевская группировка, и он рекомендовал их, потому что, по его мнению, в случае возникновения проблем с мафией необходимо иметь мафиозную группу, чтобы она вела переговоры с другой мафиозной группой. «Сначала обеспечьте себе „крышу“, а потом открывайте бар, – посоветовал он. – Они помогут вам найти подходящее место, и вы сможете обсудить с ними условия. Если вы будете искать место сами, вам придется соглашаться на их условия».

Дуг снова приехал в Москву в ноябре и начал переговоры по поводу возможной «крыши». Российский адвокат познакомил его с канадским адвокатом; у его переводчика Саши был приятель Вася, брат которого был лидером в кунцевской преступной группировке. Вася согласился устроить встречу Дуга со своей бандой.

Дуг не имел опыта общения с криминальным миром в Канаде, где он работал в продовольственной компании, но он отгонял прочь опасения быть вовлеченным в российский преступный мир.

Встреча с представителями кунцевской банды состоялась в начале декабря. В 6 часов вечера Дуга и Сашу у входа на станцию метро «Октябрьская» поджидали 16 мужчин, сидевших в четырех автомобилях. Их посадили в машину и повезли в ресторан в Кунцевском районе. Длинный стол был уставлен яствами и напитками. Рядом со Стилом сидел высокий бандит с длинным шарфом на шее. Это был брат Васи. Следующие несколько часов Дуг обсуждал с бандитами условия вымогательства у него денег, как будто это было в порядке вещей.

Тот, кто казался вожаком банды, спросил у Дуга, какой род бизнеса он собирается организовать. Дуг объяснил, что хочет открыть бар.

– Почему вы хотите открыть бар?

– По мере развития страны бары будут преуспевать, – ответил Дуг. Бандиты сделали вид, что понимают, о чем идет речь.

– Мы поможем тебе найти подходящее место и защитим тебя и твои деловые интересы. У твоих партнеров будет своя собственная охрана. Это обойдется в 5000 долларов в месяц, – сказал шеф.

Дуг ответил, что подумает над их предложением и позвонит, как только будет готов открыть бар.

Вскоре после встречи с кунцевской группировкой Дуг познакомился с одним русским в баре «Шамрок» (трилистник), который предложил ему организовать встречу со своей бандой. Дуг согласился, и девять бандитов встретили его на Комсомольском проспекте, вместе с тем русским, который переводил. Все разместились в трех «Вольво» и поехали в ресторан.

– Если кто-то станет у вас на пути, мы убьем его, – сказали бандиты Дугласу. Стил ответил:

– Я не хочу никого убивать, я просто хочу открыть бар.

В их поведении было нечто такое, что привело его к мысли, что они, не колеблясь, убьют и его самого.

Вскоре Дуг снова встретился с Сашей, который упомянул о том, что у другого его приятеля, бывшего водителя, теперь есть собственная криминальная организация. Дуг согласился встретиться с ним. Бандиты в двух «Вольво» в кепках, с сотовыми телефонами, посадили его в одну из машин перед рестораном «Тренмос» и повезли в ресторан неподалеку от Московского зоопарка.

Дуг поделился своими планами насчет бара; бандиты внимательно слушали. Во время разговора они достали пистолеты и выложили их на стол. Через неделю после первой встречи Саша сообщил Дугу, что члены этой группировки приняли участие в перестрелке в центре Москвы, после чего Дуг разорвал с ними все связи.

Дуг вернулся в Канаду и в течении полутора лет совершал регулярные поездки между Москвой и Галифаксом, собирая информацию для инвесторов и пытаясь найти место для своего бара. Однако подобрать подходящее место оказалось гораздо сложнее, чем он предполагал. Всякий раз, когда он находил интересовавшую его собственность, оказывалось невозможным установить, кому она на самом деле принадлежит. Так, в качестве собственника одного пустого здания было зарегистрировано девять различных, не связанных друг с другом людей. И спустя семь лет, в конце 2000 года, оно все еще оставалось пустым.

Однажды вечером в сентябре 1993 года, когда Дуг сидел в московском баре «Рози-о-Грейди», один из приятелей познакомил его с двумя восточного типа женщинами, которые говорили по-русски. Женщины объяснили ему, что они из Калмыкии, и пригласили его на празднование дня рождения, где он познакомился с гейшей по имени Тинг Ли, буддийской монахиней, которая была духовной представительницей Далай Ламы в странах СНГ и Монголии. На этом дне рождения он также познакомился с Дмитрием Кичиковым и Юрием, двумя калмыцкими бизнесменами, и Дмитрий предложил помочь Дугу открыть бар.

На следующий день Дуг сел в машину Кичикова у дома № 54 по улице Большая Полянка, который принадлежала двум братьям-чеченцам – Ахмеду и Шарипу. В этом здании у чеченцев был ресторан, и они предложили его в качестве места для бара. Дуг позвонил в Канаду своим партнерам Джону и Джиму Уиланам, и они согласились. По условиям договора, Дуг и Уиланы вносят 160 000 долларов и платят аренду, Кичиков тоже вносит 160 000 долларов, а чеченцы займутся строительством ресторана.

Ахмед и Шарип уже имели в качестве «крыши» чеченскую банду и уговаривали Дуга присоединиться к ним, так как бессмысленно платить вдвойне. Однако Дуг заявил, что ему нужны свои люди, которые смогут защитить интересы его и его партнеров. Он позвонил Васе и попросил сообщить кунцевской банде, что он наконец-то готов открыть бар. Следующим шагом была встреча «крыши» Ахмеда и Шарипа с кунцевской бандой, которая состоялась в закрытом зале ресторана «Москвичи». На ней присутствовало восемь чеченцев и шесть членов кунцевской банды, и продолжалась она 45 минут. Наконец бандиты встали из-за стола и объявили, что они нашли «общий язык». Однако в последний момент Кичиков, который собирался привезти свою часть денег, исчез. Но чеченцы, тем не менее, согласились работать с Дугом, вложили собственные деньги, и сделка состоялась.

После подписания контракта обе стороны действовали быстро. Дуг привез из Канады архитектора, который создал проект бара, – и он открылся в январе 1994 года. Дуг стал его управляющим. Потребность в развлечениях в Москве намного опережала предложение, и на второй месяц работы новый бар под названием «Мусхед» («Лосиная голова») давал ежемесячную прибыль в 20 000 долларов благодаря огромным наценкам и большому количеству посетителей.

Однако с момента открытия «Мусхеда» у Дуга возникли проблемы с Ахмедом и Шарипом. До чеченцев не доходили такие понятия, как нераспределенная прибыль и откладывание денег на уплату налогов. Через два месяца после открытия «Мусхеда» снова появился Кичиков и стал приглашать Дуга посмотреть место, которое он нашел для нового бара. Дуг согласился, и Кичиков привел его к зданию неподалеку от станции метро «Кузнецкий мост». Дугу очень понравилось расположение, и Кичиков предложил ему 15 % от прибыли в новом баре без обязательных вложений. Дуг готов был стать управляющим нового предприятия, а из Канады прилетел Джим Уилан, чтобы руководить работой «Мусхеда». Прибытие Уилана ознаменовало начало серьезных конфликтов с Ахмедом и Шарипом. Уилан был заинтересован в быстром получении прибыли, и его не интересовали местные «за» и «против» и чеченский способ делать деньги.

Неприятности начались с одного незначительного конфликта. Чеченцы часто обедали в «Мусхеде» вместе со своими друзьями и платили за это полцены. Но однажды Ахмед привел свою мать и большую группу родственников. Джим сказал ему через переводчика, что он может есть за полцены, а его мать и другие должны оплатить всё полностью. Ахмед пришел в бешенство, и спор вскоре перерос в угрозы. Уилан вызвал на помощь кунцевскую банду и объяснил им ситуацию следующим образом: «Если бы это была моя е… мать, я бы заставил ее тоже платить». Тогда один из членов банды позвонил Дугу и сказал ему, что если кто-то не уважает мать, значит, этот человек не заслуживает их общего уважения.

Во время другого инцидента Джим отказался выдать Ахмеду часть арендной платы за три дня вперед. Возник спор и по поводу расходов. Хотя Дуг и его партнеры платили за аренду, предполагалось, что Ахмед и Шарип оплачивают коммунальные услуги. Но чеченцы потребовали, чтобы Дуг и его партнеры платили за электричество, доказывая, что электричество не входит в коммунальные услуги.

Обстановка накалилась до такой степени, что поползли слухи о том, что Ахмед и Шарип договорились со своей чеченской «крышей» убить Уилана. Наконец, встретились обе стороны с их уважаемыми «крышами», и чеченцы предложили откупиться от канадцев. В октябре 1995 года прибыли от бара достигли 40 000 долларов в месяц. Чеченцы соглашались выплачивать канадцам 20 000 долларов в месяц в течение года, а затем заплатить им 360 000 долларов, Саша уговаривал Дуга не соглашаться, предупреждая, что они никогда не получат свои деньги. Но, Дуг и Джим, тем не менее, решили продать свою долю. Джим позвонил в Канаду своему брату Джону, тот выслал ему доверенность, и они подписали права на передачу бара.

В последующие три месяца чеченцы платили Джиму по 20 000 долларов в месяц. Но в начале четвертого месяца они сообщили Джиму, что вынуждены прекратить выплаты, потому что дела бара идут не так успешно, как раньше, и у них есть и другие долги, в том числе и за электричество. Такое объяснение привело Уилана в бешенство, и была устроена встреча в офисе Ахмеда рядом с «Мусхедом». Уилан возмутился, когда Ахмед и Шарип потребовали переводчика. Дуг, опасаясь насилия, быстро ушел. Через два часа ему позвонили из кунцевской банды, предложив встретиться в спортивном клубе рядом с парком Победы.

Дуг, плативший банде 5000 долларов в месяц наличными с целью защиты, нуждался в ее помощи, чтобы заставить чеченцев уважать условия контракта. Приехав в спортивный комплекс, он увидел там почти всех бандитов, которых знал. К Дугу подошел старший по возрасту, штангист, чья фотография висела на стене спортивного зала.

– Все хорошо отзываются о вас, – сказал он. – Вас вызвали сюда из-за вашего партнера. Чеченцы решили его убить, и нам придется заплатить им отступные. Честно говоря, он осел. Любой человек, не уважающий мать, не стоит нашего уважения. Нам придется отказаться от участия в проекте «Мусхед».

Дуг понял, что его предприятие потерпело крах. Кунцевская банда либо боялась чеченской «крыши» Ахмеда и Шарипа, либо заключила с ними сделку. В обоих случаях никто теперь не примет вызов чеченцев.

– Но Ахмед должен заплатить нам за бар, – сказал Дуг.

– Простите, – заметил кунцевский бандит, – но 5000 долларов в месяц не стоят того, чтобы за эту сумму убивать человека.

Дуг ушел, понимая, что он и его партнеры вложили 160 000 долларов в этот бар, сделали его прибыльным, а теперь отдали чеченцам. Встреча со своей «крышей» означала конец их участия в «Мусхеде».

8 декабря 1995 года новый бар Стила «Голодная утка» распахнул свои двери. Помещение для бара было арендовано у Центрального дома работников искусств (ЦДРИ), директор которого подписал соглашение на аренду с Дмитрием, дав взятку в 20 000 долларов. «Крышей» для бара стала чеченская банда.

Главным нововведением «Утки» было то, что в баре разрешалось танцевать, и поэтому он имел огромный успех. Но однажды в полночь в бар ворвалась группа национальной калмыцкой милиции с автоматическим оружием, которая разыскивала Кичикова. Группа чеченцев вступила в переговоры, после которых милиция мирно удалилась.

Этот инцидент не решил проблем с Кичиковым, который, как узнал Дуг, был связан с Кирсаном Илюмжиновым, президентом Калмыкии. Когда бар начал собирать толпы посетителей, в здании отключили электричество, потому что Кичиков не заплатил за аренду; он не платил персоналу бара, и, кроме того, Дуг узнал от переводчика, что Кичиков каждый день приезжает и забирает деньги из кассы.

Затем Дуг обнаружил, что этот бар даже не принадлежал Кичикову. Он продал долевое участие в баре, составлявшее 160 % от его стоимости при открытии, двум группам: калмыкам и чеченской «крыше», и каждая считала себя стопроцентным владельцем бара. Тем временем Федеральная налоговая полиция также начала поиски Кичикова. В канун нового года Кичиков на короткое время зашел в «Утку», а потом исчез.

После его исчезновения Дуга посетил в «Утке» чеченец по имени Али из Грозного, который также входил в состав банды, служившей «крышей» бару. Банда требовала, чтобы Дмитрий открыл на их деньги бар и этот бар принадлежал ей. Бандиты пообещали Дугу 15 % прибыли и зарплату, если он будет продолжать работать. Дуг согласился, и Али попросил позвонить им, если возникнут какие-то проблемы.

Однако вскоре директор ЦДРИ Станислав Панич сообщил Дугу, что Кичиков задолжал за аренду 110 000 долларов, и сказал, что если Дуг заплатит этот долг, он подпишет новое арендное соглашение, на этот раз уже с Дугам. Он также познакомил Дуга с сотрудниками своей службы безопасности, которые были связаны с ФСБ. Глава фирмы, бывший генерал КГБ, сказал, что Али вместе со своими помощниками – второразрядные чеченские бандиты, и, принимая во внимание войну в Чечне, им не удастся следить за своей недвижимостью в Москве. Панич предложил создать видимость того, что это его фирма как будто приобрела бар, хотя на самом деле «Утка» принадлежала Дугу. Если кто-нибудь спросит, то Дуг сможет сказать, что бар принадлежит службе безопасности, а он его управляющий.

Дуг согласился с этим планом. Бар закрылся на два дня, а потом снова открылся под «новым руководством».

Чеченские банды терроризировали всю Москву, и выход бара из-под власти чеченской банды был рискованным делом, но вначале чеченцы и калмыки слабо реагировали на это. Большие группы чеченских бандитов приходили в «Утку» вид они имели устрашающий, а несколько пьяных калмыков приходили и танцевали на подмостках бара.

Но в один прекрасный день Дуга посетил чеченский торговец, бегло говоривший по-английски. «Я представитель настоящих владельцев этого бара, – заявил он. – У нас нет к вам никаких претензий, но этот бар принадлежит нам. А теперь я хочу спросить вас: вы заодно с нами, с ними или сами по себе?»

Дуг повторил, что этот бар находится во владении службы безопасности, а он только его управляющий.

Вначале казалось, что чеченцы приняли объяснения Дуга. В апреле 1996 года Али ворвался в кабинет Панича, схватил его за воротник и попытался перерезать горло. Панича спасли двое охранников, которые влетели в его кабинет и выгнали Али. Однако Дуг чувствовал себя достаточно свободно и вел себя так, как будто ему нечего было бояться. Но такая жизнь закончилась, когда в августе 1996 года чеченцы попытались похитить его на улице прямо перед зданием «Утки».

После попытки похищения Дуга стали охранять 24 часа в сутки. Когда он ехал на машине, в ней находились три охранника, а когда он гулял, те же три телохранителя шли возле него. Вооруженный охранник сидел перед его квартирой всю ночь напролет. Тем не менее это было время наибольшего творческого подъема Дуга. Он устроил «дамский вечер», на котором женщин в первую половину вечера угощали бесплатными напитками и демонстрировали мужской стриптиз, а затем в бар допускались мужчины, которые платили за все гораздо дороже. Эти хитроумные трюки прославили бар. Дуг открыл в Москве еще один бар для эмигрантов «Честерфилд», который позже был переименован в «Бор Хаус» («Дом хряка»), и два ресторана – «Тибет Гималаи» и «Панчо Вилла».

Дугу постоянно угрожали. Его предупреждали, что это последний день его жизни и «Утка» будет взорвана. Но телохранители эффективно предотвращали всевозможные инциденты. Единственными силами, с которыми он не мог справиться, были правительственные органы, которые постоянно вымогали у него взятки в обмен на то, что бар не закроют. После рейда РУБОПа в мае 1998 года бар был временно закрыт, и Дуг прекратил сотрудничество со службой безопасности, которая оказалась совершенно беспомощной перед вымогательством официальных органов, и нанял в качестве «крыши» РУБОП. Через три дня «Утка» снова открылась.

РУБОП оказалась более компетентной, чем связанная с ФСБ служба безопасности, когда понадобилось откупиться от правительственных чиновников и предупредить «наезд». РУБОП также обеспечивал Дугу физическую защиту. Постепенно он начал передвигаться по городу с меньшим числом телохранителей, хотя никогда никуда не ходил один. Однако в августе 1998 года в «Панчо Вилле» к Дугу подошел Роман, глава чеченской группировки, которая заявляла свои права на «Утку». Роман требовал встречи с ним в «Мусхеде», и угрожал убийством. Защитники Дуга из РУБОПа перехватили Романа в «Мусхеде», и через две недели Стил узнал, что Роман умер от инфаркта. Он спросил доверенное лицо из РУБОПа, почему ему никто не сообщил о смерти Романа.

– Он больше не побеспокоит вас, – сказал агент. – Жив он или нет, вас это не касается.

Тем не менее обстановка была не совсем благоприятной для «Утки». Она стала самым известным московским иностранным баром отчасти благодаря тому, что в дамские вечера многие русские дамы танцевали в бикини или топлесс, а иногда и совершенно обнаженными. Стил не просил снимать одежду ни мужчин, ни женщин, но никогда и не мешал им.