Текст книги "Тьма на рассвете. Возникновение криминального государства в России"

Автор книги: Дэвид Саттер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 22 страниц)

Пожар положил конец серьезным обвинениям против организованной преступности в Тольятти. Преступники возобновили контроль над заводом, и обвинения против заправил Автоваза больше не выдвигались. Таков был результат операции «Циклон», крупнейшей операции против организованной преступности ельцинской эпохи.

Ситуация на Автовазе характерна для российской действительности, где царит жестокая власть организованной преступности. Российских преступников нельзя рассматривать как побочное явление, связанное с такими областями нелегальной экономики, как наркотики, проституция, незаконный ввоз оружия. Они контролируют обширные сферы легальной экономики, и ни беспомощный народ, ни правоохранительные органы не в состоянии справиться с ними.

В 1997 году в России под контролем 9000 преступных группировок, насчитывающих до 600 000 членов, находилось около 40 % российской экономики[95]95
  Основы борьбы с организованной преступностью // Независимая газета, 1997. 14 июня.


[Закрыть]. По данным Центрального разведывательного управления США, более половины крупнейших российских банков либо непосредственно связаны с организованными преступниками, либо занимаются другой незаконной деятельностью[96]96
  ЦРУ о связях российских банков с мафией // Новое русское слово, 1994. 12 декабря.


[Закрыть]. Преступники господствовали на рынке нефтепродуктов, алюминия, недвижимого имущества, в ресторанах, отелях и алкогольной промышленности, контролировали оптовую торговлю и сельскохозяйственные рынки. Во многих частях страны в их власти находились местные правительственные органы, и благодаря этому они получали поддержку для своего бизнеса и непосредственный доступ к правительственным финансовым ресурсам. Бандитский дух заразил даже такую сферу, как культура. Язык уголовников, «феня» – жаргон, на котором говорят в исправительно-трудовых лагерях, – теперь в ходу у правительственных чиновников, эстрадных артистов и репортеров[97]97
  Наиболее распространенные слова – «мочить», «наехать» и «беспредел». Как уже было сказано, «мочить» используется преступниками в значении «убить». «Наехать» означает «вступить в противоречия» и в отношении встречи описывает попытку бандитов надавить на клиента или потенциальную жертву. «Беспредел» – это жаргон трудового лагеря. Первоначально это слово применялось в отношении работников тюрем, превышающих свои полномочия в жестоком отношении к заключенным, теперь это слово широко используется для обозначения жестокости без пределов.


[Закрыть]. Их песни поют на собраниях, они стали героями романов, фильмов и телевизионных сериалов. Организованные преступники создали мир ущербной свободы, в котором над миллионами россиян нависла угроза насилия, пришедшая на смену отсутствию свободы при коммунизме[98]98
  Рост организованной преступности в современной России начался в 1970-е годы, когда в Советском Союзе появились первые подпольные заводы. Они использовали имеющееся оборудование и материалы для нелегального производства товаров для «черного» рынка. Качество их продукции было намного выше, чем у государственных заводов, и их руководители богатели, удовлетворяя огромный спрос на хорошие потребительские товары.
  Однако деятельность руководителей (цеховиков) неизменно привлекала внимание местных преступников, которые вытягивали из них деньги. Поскольку заводы были нелегальными, их руководители не обращались за помощью в милицию, и, чтобы выжить, вступали в соглашения с преступниками. В 1979 году на встрече в Кисловодске, на которой присутствовали многие из таких руководителей, было достигнуто соглашение, о том, что те будут платить бандитам 10 % от своих доходов в обмен на защиту и позволят им продавать часть своей продукции. Эта встреча ознаменовала начало связи между организованной преступностью и зарождающимся в России капитализмом.
  Во второй половине 1980-х годов в Советском Союзе были узаконены кооперативы, первые частные предприятия страны. По мере укрепления и распространения кооперативов к обычным преступникам (блатным) присоединялись бандиты, часто бывшие спортсмены, которые стали вымогать у них деньги. После развала Советского союза и полной легализации частного бизнеса такая тенденция продолжалась. Если кто-то хотел открыть частное дело в России, его тут же посещали бандиты, предлагая услуги своей банды в качестве «крыши» в обмен на долю доходов предприятия.
  Банды организовывали два типа преступников: «законники», которые подчинялись правилам преступного мира и его ритуалам, и «бандиты», в число которых входили большей частью мелкие хулиганы, которые черпали вдохновение из американских гангстерских фильмов и любили называть себя «бизнесменами».
  В тюрьмах и трудовых лагерях было больше всего воров, и в ответ на насильственное внедрение коммунистической идеологии они разработали свою собственную, воровскую идеологию, противопоставив ее государственной. Эта идеология требовала, чтобы преступник отказывался от любого сотрудничества с властями, и утверждалась элитой воровского мира, «ворами в законе». Они заправляли делами преступного мира и улаживали споры. В начале 1990-х гг., по некоторым оценкам, в России было 400 «воров в законе».
  Вор в законе выбирался преступной иерархией на основании его личного авторитета и до недавнего времени определялся сроком пребывания в лагерях. Он приобретал полномочия отдавать приказы, которым нужно было подчиняться. По традиции ему не разрешалось иметь семью или работать, и жить он должен был исключительно за счет своей преступной деятельности.
  В отличие от воров, многие бандиты ранее не находились под арестом, не соблюдали воровской кодекс, но входили в организации с определенной дисциплиной, вымогали деньги у бизнесменов и использовали их для того чтобы начать собственный бизнес.
  Однако по мере развития капитализма в России воры уже меньше соблюдали свой кодекс и больше переходили к сотрудничеству в преступных группировках.
  К концу 1980-х гг. местные банды объединялись в более крупные группировки, которые обычно хозяйничали в конкретном регионе, например в московском районе Солнцево, или представляли собой группу одной национальности, как например, чеченцы или дагестанцы. Каждая банда пыталась создать для себя сферу влияния, и конкуренция между ними приводила на первых порах к столкновениям из-за территории.
  В начале организованной преступностью в Москве заправляли чеченцы. Когда другие банды организовали встречу в 1988 году для дележа капитала, чеченцы на ней не присутствовали. В ответ на это славянские бандиты, особенно группировки в Солнцеве, Люберцах и Балашихе, попытались очистить Москву от чеченцев. Последующая за этим бандитская война с драками в кафе, ресторанах и на улицах привела к новому разделу сфер влияния в Москве. Солнцевская группировка стала контролировать западную и юго-западную части города, Долгопрудной группировке достались аэропорт Шереметьево и северная часть города, группировка Люберец контролировала несколько московских окраин, а измайлово-гольяновская группировка захватила Измайловский округ и часть Московской области. Чеченцы тоже хотели бы иметь собственную территорию, но им достался контроль над отелями, ресторанами, предприятиями и банками по всей Москве.


[Закрыть]. Господство бандитов стало возможным в результате коррупции милиции, связей преступников с политическими лидерами и полного безразличия к человеческой жизни. Все это превратило бандитов в бездушные машины насилия, идеально приспособленные к условиям общества, живущего без законов.

Первой задачей бандитов было подкупить милицию. Российские бандиты, богатея за счет вымогательств, жертвовали часть своих доходов в «общак», или криминальному казначею, а другую часть использовали на подкупы милиции, в особенности начальников отделений милиции, в районах которых они проводили свои преступные операции[99]99
  «Общак» обычно находился в ведении вора в законе и использовался для подкупа тюремных властей, наемных адвокатов и покупки алкоголя и наркотиков для заключенных, на заботу о членах их семей и помощь в планировании и совершении новых преступлений.
  Примером коррупции милиции может служить факт, о котором было рассказано на закрытой встрече главного управления Министерства иностранных дел в Санкт-Петербурге. Какой-то подросток, сидя на окне, часто слушал музыку. Глядя из окна, он стал замечать, что одна и та же машина приезжает в соседний магазин после его закрытия. Ее пассажиры что-то разгружали, а затем быстро вносили «товар» в магазин. Подросток вскоре понял, что они перевозят оружие. Он записал государственный номер машины и на протяжении последующих нескольких дней стал за ней следить. Наконец, он пошел в районное отделение милиции и сообщил об увиденном одному из милиционеров. Но это оказался тот самый милиционер, которому платили бандиты, разгружавшие оружие.
  Через два дня подросток исчез. Его тело с явными следами пыток было найдено в лесу за городом. После проведения крупномасштабной операции убийца был найден, но объявлен психически больным и потому не отвечающим за свои действия. Его свидетельские показания в расчет, естественно, не принимались. Милиционер, с которым подросток поделился своей информацией, оставался на своем посту до тех пор, пока не вышел в отставку. (Дикселиус М., Колесников А. Преступный мир России. СПб.: Библиополис, 1995. – С. 187).


[Закрыть].

Обычно такое задабривание милиции проводилось через фирму, которую сотрудник милиции зарегистрировал на имя одного из своих родственников или друзей. Эта фирма получала деньги за какие-то вымышленные услуги, которые она якобы оказывала предприятию, находившемуся под контролем преступной банды. В свою очередь сотрудники милиции закрывали глаза на деятельность преступников, в частности на вымогание денег у бизнесменов.

В тех случаях, когда работников милиции нельзя было подкупить, преступники искали пути для шантажа. Солнцевская преступная группировка в Москве прославилась тем, что собирала компрометирующие материалы на работников милиции и членов их семей. Нередки были случаи, когда преступники компрометировали жен работников милиции, чтобы потом, с помощью шантажа, оказывать давление на мужа. Другой, более распространенный способ – это вовлечение работников милиции в компрометирующие ситуации. Например, их вовлекали в азартные игры с большими ставками, они влезали в долги и потом не могли расплатиться.

Таким образом им удавалось нейтрализовать большую часть работников милиции. Так, если бизнесмен жаловался милиции на то, что бандиты вымогают у него деньги, в ответ на это часто открывалось следственное дело на самого бизнесмена. При этом неизбежно выяснялось, что он занимается бизнесом, не ведя отчетов, и истца арестовывали за уклонение от налогов.

Иногда милиция прибегает к силовому воздействию на бандитов. Работник милиции часто прогуливается по рядам палаток на городском рынке и здоровается с продавцами до тех пор, пока не увидит незнакомого продавца. При этом обычно происходит следующая сцена:

– На кого вы работаете?

– На Васю.

– На какого еще Васю?!

После этого милиционер ударом ботинка сшибает лоток, и товар продавца разлетается во все стороны. Этим он дает понять, что бандиты, контролирующие рынок, не получили никакой дани от Васи или получили недостаточно.

Помимо подкупа милиции российские бандиты установили связи в политическом мире на высоком уровне. Это им удалось благодаря тому, что в начале реформ к бандитам относились как к законной группе людей, объединенных общими экономическими интересами, и вскоре в политических кругах поняли, что дружба с бандитами имеет потенциальную выгоду.

Одним из бандитов, установивших тесные связи с политическими руководителями, был Отари Квантришвили, который после совершенного им убийства в апреле 1994 года сделал одновременно карьеру преступного босса и гражданского руководителя.

Квантришвили был талантливым борцом и кандидатом сборную команду по борьбе от Советского Союза на Олимпийские игры. Но в 1966 году он был осужден за изнасилование. В 1980-е годы он работал тренером по борьбе в спортивном комплексе «Динамо», где тренировал боксеров, борцов и штангистов, которые впоследствии стали вожаками самой влиятельной московской преступной организации. Он также установил контакт с несколькими «ворами в законе», в том числе с Вячеславом Иванковым («Япончиком»)[100]100
  Иванков – возможно, самый известный из преступных авторитетов. Известный во времена бывшего Советского Союза как «отец вымогания», он уехал в Соединенные Штаты с намерением установить новые преступные связи между Россией и Соединенными Штатами, но был арестован в 1995 году в Нью-Йорке и приговорен к девяти с половиной годам заключения за вымогательство.


[Закрыть]. Когда Иванкова арестовали и осудили на 14 лет тюремного заключения за бандитизм, Квантришвили стал опекуном его детей.

Работая на стадионе «Динамо», Квантришвили организовал собственную банду и зарабатывал деньги, спекулируя валютой, играя в азартные игры и вымогая деньги у проституток в главных московских отелях. Скопив первоначальный капитал, Квантришвили переключился на предпринимательство и основал холдинговую компанию – ассоциацию «21-й век», которая намеревалась заняться экспортом нефти, древесины и цветных металлов. Но для этого Квантришвили нуждался в политических контактах, которые он нашел с помощью своего близкого друга, певца Иосифа Кобзона, поддерживавшего связь с политическими лидерами и преступным миром. Кобзон стал в этой ассоциации «вице-президентом по вопросам гуманитарной помощи», и через него Квантришвили установил связи с людьми из ельцинского окружения, с мэром Москвы Юрием Лужковым и высокопоставленными должностными лицами в Министерстве внутренних дел и ФСБ.

Благодаря многочисленным взяткам Квантришвили вскоре разбогател на весьма выгодных экспортных контрактах. Для поддержания своей респектабельности он организовал Фонд социальной защиты спортсменов им. Льва Яшина, который финансировал спортивные мероприятия, оказывал помощь и давал возможность работать тренерами обнищавшим спортсменам[101]101
  Фонд был назван в честь легендарного футбольного вратаря. В действительности заявление Квантришвили о том, что он будет защитником спортсменов, было весьма сомнительным, потому что в начале 1990-х гг. спортивные клубы и школы служили тренировочными площадками для преступных организаций.


[Закрыть]. «Спорт – это единственное средство спасения нации, – говорил он. – Поэтому я открываю спортивные школы – чтобы отвратить молодежь от наркотиков и гомосексуализма»[102]102
  Klebnikov P. Godfather of the Kremlin: Boris Berezovsky and the Looying in Russia. New York: Harcourt, 2000. – P. 19.


[Закрыть]. Благодаря Фонду Яшина Квантришвили стал московской знаменитостью. Он неоднократно выступал по телевидению, обсуждая положение спортсменов, и стал частым гостем на конкурсах красоты, спортивных соревнованиях и званых вечерах с участием знаменитостей. По мере роста благосостояния Квантришвили расширялся круг его знакомств. При содействии Лужкова он начал ввоз не подлежащей обложению налогом водки, отчего его доходы неимоверно возросли. У него также были свои доли прибыли в агентствах по продаже автомобилей, в компаниях, занимающихся продажей нефти и в нефтеочистительных заводах. В то же время он решал споры между преступниками и вступался за заключенных перед высокопоставленными работниками правоохранительных органов, и за ним закрепилась репутация человека, который никогда не откажет в помощи.

Вскоре Квантришвили стал неофициальным эмиссаром преступного мира в обществе. Он помогал преступникам воздействовать на высокопоставленных лиц в их интересах, а представители власти и бизнесмены обращались к нему, прося защитить от бандитского мира.

Летом 1993 года связи Квантришвили дали наиболее впечатляющий результат. Ельцин подписал документ, дающий Квантришвили право на организацию спортивного центра. Затраты на его строительство должны были окупаться за счет продаж за границу алюминия, нефти и цемента из государственных фондов, и на протяжении всего 1995 года он освобождался от уплаты налогов и таможенных пошлин.

Но соглашение насчет спортивного центра оказалось опасным для Квантришвили. Центр являлся монополией, которая, осуществляя сделки между иностранными фирмами и российскими поставщиками, получала огромные прибыли. Криминальных конкурентов Квантришвили возмущало, что им приходится осуществлять свой бизнес через посредство этого центра, и в результате они терпят финансовые потери.

В конце 1993 года Квантришвили решил заняться политикой. С этой целью он создал собственную политическую партию – «Спортсмены России». Но 5 апреля 1994 года, когда он, окруженный телохранителями, выходил из бани в Столярном переулке, Квантришвили был убит тремя снайперскими выстрелами.

На похоронах, которые состоялись на Ваганьковском кладбище, его память почтили собравшиеся почти в равном количестве представители московской политической и культурной элиты и криминального мира. Среди хорошо известных общественных деятелей были Лужков, Гусинский, Кобзон, Шамиль Тарпищев, тренер Ельцина по теннису, и популярный певец Александр Розенбаум. Когда Квантришвили опустили в землю рядом с могилой почитаемого российского барда Владимира Высоцкого, Розенбаум сказал: «Страна потеряла – я не боюсь этого слова – лидера».

Другим примером тесных связей бандитов с политическими деятелями являются взаимоотношения между членами солнцевской преступной группировки и Москвой.

Известно, что солнцевская группировка собирает дань с 30 % коммерческих структур Москвы и поддерживает тесные связи с правительством Москвы, в особенности с «Системой», финансовой холдинговой группой, которой заправляют люди, близкие к Лужкову[103]103
  Jensen D. N. How Yuri Luzhkov Runs Moscow // Johnson's Russia List. 1999. Nov. 20.


[Закрыть].

Солнцевская банда была организована двумя бывшими официантами – Сергеем Михайловым («Михась») и Виктором Авериным («Авера-старший»), которые решили создать преступную группировку нового типа по образцу американской мафии. Принципами банды были соблюдение дисциплины и полная субординация, а также готовность выполнить любой приказ главарей банды. Наказания варьировались от изгнания из банды до убийства, и новый подход банды в сочетании с деловой хваткой и пренебрежением традициями воровского мира дали свои результаты. Через короткое время банда стала контролировать юго-западный район столицы, вымогая деньги у водителей такси, владельцев киосков и работников мелких предприятий; в их руках находились азартные игры, проституция и торговля украденными автомобилями.

К 1995 году, по мнению специалистов, под контролем солнцевской группировки находились сотни фирм и банков не только в Москве, Самаре, Тюмени, но и за границей.

«Система» была организована Владимиром Евтушенковым, другом семьи Лужкова, который объединил Московский комитет по науке и технологии (МКНТ), бывшее городское учреждение, несколько высокорентабельных московских торгово-финансовых компаний, Банк реконструкции и развития Москвы (БРРМ), ведавший финансами столицы, и «Регион» – фирму, занимавшуюся операциями с ценными бумагами, которой руководил бывший председатель КГБ СССР Владимир Крючков. На их основе Евтушенков создал новый конгломерат, который начал проворачивать огромные объемы дел в столице.

Хотя городским предприятиям, несмотря на преимущества, получаемые от муниципалитета, обычно приходилось сталкиваться с серьезными коммерческими проблемами, подразделения, входившие в состав «Системы», практически не сталкивались с конкурентами.

На сегодняшний день «Система» представляет собой финансово-промышленный конгломерат с оборотом 2 млрд рублей, владеющий более чем 150 компаниями, в которых работает 55 000 человек. Страховая компания «Системы», «Лидер», страхует московское метро. Под контролем «Системы» работает крупнейшая компания «Кедр-М», торгующая бензином в Москве. Информационные компании «Системы» делают магнитные карты для Московского метро; ее строительная хватка распространяется на городскую программу закладных и финансируемую городом программу обновления больших жилых зданий. Евтушенков является одним из 24 членов Московского муниципального комитета и официально считается советником Лужкова по экономическим вопросам. В ноябре 1998 года он был главным организатором политического движения «Отечество», созданного с целью поддержки кандидатуры Лужкова на пост Президента России.

Связи солнцевской преступной группировки с «Системой» возникли еще в начале 1990-х годов. Теперешний президент «Системы» Евгений Новицкий начинал свою деловую карьеру в качестве председателя комитета компании IVK, которая позже частично перешла во владение холдинга SV, принадлежащего солнцевской группировке.

31 мая 1995 года Новицкого задержали и взяли у него отпечатки пальцев, так как во время налета милиции его обнаружили среди гостей на дне рождения Аверина в ресторане «Прага». В секретном сообщении с упоминанием источников Министерства внутренних дел и ФСБ, копия которого была передана «Ле Монд», подтверждалось, что Новицкий с тех пор, как стал президентом «Системы», не принял ни одного решения, не посоветовавшись с солнцевской группировкой[104]104
  Duparc A., Ivanidze V. Iouri Loujkov et «Sistema», ou l’archetype de l’oligarchie muscovite // Le Mond. 1999. Fev. 26.


[Закрыть]. Связи Солнцева с высокопоставленными деятелями нашли отражение в кажущейся неуязвимости банды в Москве. В конце 1993 года с целью их ареста была организована большая охота на лиц, подозреваемых в убийстве Валерия Власова, директора казино «Валерия», который платил дань солнцевской группировке. Михайлова тоже арестовали, но выпустили в тот же вечер.

Михася уже подвергали обыскам по подозрению в некоторых преступлениях, после чего он покидал Россию и на время обосновывался в Израиле. В его отсутствие делались некоторые усилия сломить сопротивление солнцевской группировки. Наиболее результативной стала операция «Закат», проведенная в августе 1995 года Московским РУБОПом (Российское управление борьбы с организованной преступностью) при содействии подразделения милиции по борьбе с экономическими преступлениями[105]105
  Название Солнцевского района и группировки происходит от русского слова «солнце». Название операции «Закат» указывало на решение положить конец правлению солнцевской группировки.


[Закрыть]. В операции приняли участие около 500 сотрудников милиции, и с 6.00 до 23.00 они задерживали преступников по всей Москве. В ходе этой операции милиция проверила более трех десятков адресов, силой открывая двери или просто выламывая их.

Во время операции удалось задержать лишь 23 из 2000 членов солнцевской группировки, и лишь один из них, Алексей Кашаев («Циклоп»), был значительной фигурой. Но Кашаев поссорился с Михайловым и прятался в Калужской области. Было ясно, что руководителей группировки предупредили о готовящейся операции, и поэтому арестовали лишь тех преступников, которых не смогли либо не хотели предупреждать.

У солнцевской группировки не было недостатка в союзниках среди высокопоставленных представителей правоохранительных органов. Однажды вечером один из известных московских журналистов по имени Игорь праздновал получение премии за статью, разоблачавшую группу работников главного правового управления МВД. Незадолго до полуночи, когда компания отмечала событие уже в течение пяти часов, начальник следственного отдела сказал:

– Я знаю одно место, пойдемте со мной.

Игорь, виновник торжества и один из нижестоящих работников сели в машину и стали кружить по Москве.

– Куда мы едем? – спросил Игорь.

– Это секрет. Скоро узнаете, – ответил начальник.

Они выехали из Москвы, въехали в темный лес и подъехали к расчищенному участку леса, где стоял двухэтажный дом, окруженный высокой оградой. Они подошли к подъезду.

– Ребята, – сказал шеф, – мы в штаб-квартире солнцевской преступной группировки.

Игорь мгновенно протрезвел и с недоверием переглянулся с другим следователем.

Дверь открылась, и шефа приветствовал и заключил в объятия человек лет тридцати. Все четверо мужчин поднялись на второй этаж, где стояли два стола – бильярдный и длинный обеденный – с водкой, пивом, черной икрой, колбасой и салатами. Сидящие за столом мужчины пригласили вновь прибывших присоединиться и стали произносить тосты за знакомство и дружбу.

Спустя некоторое время, когда гости достаточно выпили, Игоря вместе со следователем проводил в сауну совершенно лысый человек лет 60 с толстой шеей, в фиолетовом халате. В сауне Игорь и следователь были одни, и Игорь спросил:

– Как вы можете это объяснить?

Следователь покачал головой.

После сауны они оба искупались и вернулись в банкетный зал, где их шеф, похоже, находился в кругу старых друзей. Наконец, сыграв партию в бильярд, они уехали. На следующее утро Игорь встретил следователя.

– Я в шоке, – сказал он.

– Я тоже, – ответил тот.

Солнцевская группировка имела своих профессиональных убийц и подозревалась в участии в каждом печально известном заказном убийстве в Москве, но ее членов никогда не арестовывали. В тот вечер Игорь убедился, что одна из причин этого кроется в близких отношениях членов группировки с высшими милицейскими чинами. Эффективность этих связей солнцевской группировки на высшем уровне проявлялась и в ее защите от проведения расследования иностранными органами. Хорошо известный случай произошел с Михайловым.

В 1995 году под давлением израильской разведки Михайлов покинул Израиль и переехал в Швейцарию, где жил нелегально в основном в городе Борексе. При перелете в Женеву из Антверпена во время семейного шоп-тура его арестовала швейцарская полиция, обвинив в нарушении паспортного режима.

После того, как Михайлов был лишен свободы, стали предприниматься попытки удержать его в заключении. Федеральное бюро расследований США направило досье на Михайлова в Женеву, в котором содержалась информация о его связях с Иванковым; швейцарские следственные органы начали расследование его деятельности в связи с международной проституцией, торговлей наркотиками и отмыванием денег. На основании свидетельских показаний Женевский суд вынес Михайлову обвинение и отправил его в тюрьму Шан-Доллон; в январе 1997 года ему был продлен срок. (Случилось так, что из-за ареста Михайлова пришлось отложить контракт на сумму 350 млн долл., который «Система» готовилась подписать с ним на реконструкцию подземных систем водоснабжения и коммуникаций города Москвы.)

Наконец, по обвинению в связи с преступной организацией швейцарский суд определил ему срок наказания за преступления восемь лет. Для осуждения Михайлова швейцарским властям потребовалось сотрудничество с Россией. Однако материалы, полученные от российской стороны, были в пользу обвиняемого.

В заявлении за подписью прокурора Солнцевского района говорилось, что Михайлов никогда не был осужден. В заявлении от лица генерального прокурора отмечалось, что Михайлов не находится под следствием, и информация о нем отсутствует в файлах МВД, ФСБ, налоговой полиции и генерального прокурора. Эти сообщения прямо противоречили данным, предоставленными МВД и РУБОПом, согласно которым Михайлов был обвинен в мошенничестве и находился под следствием в 1989 и 1993 годах. Когда швейцарская сторона поинтересовалась у генерального прокурора Юрия Скуратова о причинах таких расхождений, он пообещал выяснить это, но никакой информации о дополнительном расследовании, равно как и другой помощи, швейцарская сторона не дождалась.

Швейцарские следственные органы столкнулись с аналогичной проблемой, когда пытались разузнать о жалобах со стороны жертв преступлений. Оказалось, что за десять лет была подана всего одна жалоба на солнцевскую группировку, выдвинутая Кооперативным фондом в 1988 году. Позже руководство этого фонда взяло назад свое заявление, и глава кооператива Вадим Розенбаум эмигрировал в Голландию. В 1997 году он был там убит, когда швейцарские следственные органы начали собирать материалы по делу Михайлова.

Во время судебного процесса бывший руководитель РУБОПа Николай Упоров, которому было предоставлено политическое убежище в Швейцарии, заявил, что когда швейцарские прокуроры попросили у него, как главного специалиста по солнцевской группировке, информацию о ней, руководство потребовало, чтобы он написал, что преступная банда является всего лишь журналистской «уткой».

Бывший работник фирмы «Алмаз» в показаниях, данных во время суда в Женеве, утверждал, что Михайлов вместе со своими помощниками ограбил их на 2 млн долл., но совладелец фирмы, проживавший в России, направил в суд заявление, в котором написал, что никогда не слышал ни о какой солнцевской преступной группировке.

В конце концов 90 свидетелей из шести стран дали показания Женевскому суду по поводу участия Михайлова в убийствах, торговле наркотиками, отмывании денег и сутенерство. Несмотря на это, в декабре 1998 года Михайлов был освобожден. Решение мотивировалось тем, что сложно доказать его непосредственную ответственность за эти преступления и отсутствием сотрудничества со стороны российских правоохранительных органов. Михайлова освободили в Швейцарии, чтобы он продолжил свою преступную деятельность в России.

В делах преступников подкуп милиции и связи с высокопоставленными политиками дополняются услугами наемных убийц, обычно из числа ветеранов милиции, ФСБ и особых подразделений, которые готовы убивать людей по заказу. Каждый день с методичным хладнокровием наемные киллеры выполняют свою работу.

Москва, Шарикоподшипниковская улица, 36, 1 ноября 1995 года

Сергей Пляцковский, директор оптовой фирмы по продаже продовольственных товаров «Диана», находился в своем кабинете вместе с женой, когда вдруг в 22.00 выключили свет. Думая, что произошло короткое замыкание, Сергей вышел в коридор проверить предохранитель. В этот момент кто-то, стоящий на лестничной площадке, направил свет ему в глаза и ослепил его.

Пляцковский зажмурился, а незнакомец начал стрелять. Пытаясь спастись, раненый Сергей побежал обратно в кабинет, но его напуганная жена инстинктивно захлопнула дверь. По мнению милиции, это и спасло ей жизнь.

Истекая кровью, Пляцковский метнулся по коридору в другое крыло здания, но убийца догнал его, несколько раз выстрелил и скрылся, сделав контрольный выстрел в голову. На месте убийства оперативники нашли семь гильз и пять пуль[106]106
  Чтобы выманить жертву из квартиры, киллер вывернул пробки в подъезде // Московский комсомолец. 1995. 3 ноября.


[Закрыть].

Москва, Кутузовский проспект, 10, 27 апреля 1998 года

В 22.00 два бизнесмена вошли в лифт и нажали на кнопку десятого этажа. В сущности, 29-летний коммерческий директор фирмы «Рапид-1» Доценко и 34-летний генеральный директор компании «Пром-фин» Бушев не были знакомы. Они просто арендовали помещения в одном и том же здании.

Когда лифт доехал до десятого этажа, они вышли вместе. В этот момент киллер, поджидавший на лестничной площадке, стал многократно стрелять в обоих. Бизнесмены, шатаясь, добрались до коридора и упали. Преступник скрылся. Вызвали «скорую помощь», но Доценко был уже мертв. Бушева отвезли в больницу в крайне тяжелом состоянии. Позже следователи высказывали предположение, что убийца стрелял в обоих, потому что не был уверен, в кого именно нужно стрелять, и боялся ошибиться[107]107
  Чтобы не ошибиться, киллер расстрелял всех директоров // Московский комсомолец. 1998. 28 апреля.


[Закрыть].

Москва, Кустанайская улица, 18 декабря 2000 года

В полдень молодой человек в рабочей одежде с небольшим чемоданом в руках поднялся на седьмой этаж жилого здания он отключил телефон и электричество в квартире, принадлежавшей Александру Стребыкину и двум его деловым помощникам.

Когда владелец квартиры вышел, чтобы проверить предохранитель, убийца вынул из чемодана два пистолета, заставил жертву вернуться в квартиру и выстрелил в него. Второй обитатель квартиры выскочил из нее и побежал к дальней лестнице, но убийца нашел его там и выстрелил ему в голову. На лестнице убийца оставил гранаты, которыми, очевидно, планировал воспользоваться в случае неудачи. Стребыкин занимался недвижимостью и имел частную фирму и, как свидетельствовали его знакомые, знал, что с ним может что-то случиться. Накануне своей смерти он сказал одному из соседей: «Если меня решат убить, то я уже ничего не смогу сделать»[108]108
  Они были готовы к смерти… // Новое русское слово. 2000. 22 декабря.


[Закрыть].

Санкт-Петербург, Невский проспект, 8 августа 1997 года

В 9 часов утра машина, в которой ехал Михаил Маневич, председатель городского комитета по имуществу, выехала с улицы Рубинштейна на Невский проспект. В этот момент раздалась выстрелы с верхнего этажа дома № 76 по улице Рубинштейна.

Снайпер не мог видеть Маневича. Выстрелы предназначались тому, кто сидел справа от водителя. Машина ехала на высокой скорости, и стрельба велась с расстояния 100 метров, но пять из восьми пуль попали в цель. Через час Маневич скончался в Маринской больнице.

В день убийства Маневич собирался в Москву, где должен был встретиться с Анатолием Чубайсом, который, по некоторым сообщениям, хотел назначить его заместителем председателя Государственного комитета по имуществу (ГКИ). По данным, полученным следователями, за маршрутом Маневича с помощью раций следила группа из 4–5 человек. Было известно, что при повороте на Невский проспект машина Маневича должна затормозить. Профессионализм, с которым было совершено убийство, подсказывал следователям, что оно было организовано профессионалами самого высокого уровня[109]109
  Максимов А. Бандиты в белых воротничках: как разворовывали Россию. М.: ЭКСМО, 1999. – С. 48–51.


[Закрыть].

Российские преступные группировки развращают милицию, вступают в союз с политиками, внушают страх и наказывают за неподчинение, прибегая к помощи наемных убийц. Власть, которой они теперь обладают, позволяет им подавлять обыкновенных граждан, вызывая в них чувство беззащитности, и результатом становится столь широко распространенная унизительная покорность, что это кажется вполне нормальным явлением.

Природа подобной уступчивости продемонстрирована на опыте отдельных людей – в их борьбе за собственное выживание.

Однажды тихим воскресным утром в начале зимы Ефим Кузнецов (псевдоним) вошел в приемную своего кабинета на Ленинградском проспекте и поздоровался с ожидавшими его четырьмя преступниками, связанными с «вором в законе» Валерием Длугачем («Глобус»). Бандиты обвинили Кузнецова в предательстве, чтобы захватить его долю в совместном бизнесе.

– Нам обоим известно реальное положение вещей, – сказал Ефим Мише Мяснику, лидеру группировки. – Я ни в чем не виноват. Вы просто хотите избавиться от меня.

– Ты прав, – заметил Мясник. – Ты нам больше не нужен.

После минутного колебания Ефим спросил:

– Вас удовлетворит, если я уйду из дела?

– Да, – ответил Мясник. – Просто уйди.

В 1987 году Ефим организовал кооператив по перепланировке квартир. Вначале его фирма процветала, но после начала реформ он разорился из-за гиперинфляции и открыл новое дело, нелегально меняя рубли на твердую валюту.

После того, как Прибалтийские республики ввели национальные валюты, Россия подписала с ними соглашения о ликвидации у них запасов российской валюты. Но этого не произошло, и разрабатывались различные схемы возвращения рублей в Россию.

В это время у Ефима были контакты с Прибалтикой, обеспечивающей его рублями, и он установил связи с официальными работниками в Росторге, государственной торговой организации, имевшей большое количество долларов. Работники Росторга организовали частную фирму, «крышей» которой были и «Глобус», и казанская преступная группировка. Ефим вместе со своими помощниками начали нелегально ввозить в страну рубли, легализируя их на собственном счету, а затем продавая по гораздо более низкому курсу своим партнерам, которые использовали их, равно как и доллары, для покупки недвижимости в России.

Дело продвигалось успешно, и тогда Ефим и Армен Арутютян (псевдоним), глава фирмы, созданной сотрудниками Росторга, предложили основать новую совместную компанию для разработки будущих проектов.

Кроме махинаций с валютой, Ефим, как и многие российские бизнесмены, искал пути получения доступа к нефти. Существовала огромная разница между российскими и мировыми ценами на нефть, и он, используя свои многочисленные связи, пытался найти чиновников, которым можно было бы дать взятку, чтобы ему помогли купить нефть на внутреннем рынке, а затем перепродать ее за границу. Наконец, в мае 1992 года он познакомился с человеком из Новосибирска, который имел связи с несколькими нефтеперегонными заводами и согласился, в обмен на щедрую долю прибыли, организовать продажу нефти компании Ефима для последующей перепродажи на Украину, которая в то время находилась в тисках сурового экономического кризиса.

Ефиму удалось найти нужного человека, но это было лишь началом дела. Самым сложным было собрать документацию, которая бы помогла скрыть факт исчезновения 10 миллионов тонн нефти. Это означало, что деловой партнер Ефима должен был давать взятки начальству нефтеперегонных заводов и Транснефти, организации, которая занималась нефтепроводами. Деньги на эти взятки предоставляли партнеры Ефима по Росторгу.

На предварительном этапе сделки Ефим и работники Росторга встречались каждый день либо в кабинете Ефима, либо в Росторге на Тверской улице. На этих встречах всегда присутствовали три-четыре бандита из «крыши» Арутюняна, в том числе Мясник. Настроенный довольно дружелюбно, он, Ефим и Арутюнян часто ходили вместе обедать или в баню в отеле «Севастополь».

Но после того, как было подписано соглашение между Украиной и совместным предприятием и внесены первые платежи за нефть, бандиты стали вести себя грубо и властно. Однажды помощник Ефима позвонил ему домой и сказал: «Происходит неладное. Они что-то замышляют против вас». Кузнецов пошел к себе на работу и встретил там Мясника, который сказал ему: «Ефим, ты продал нас Михайлову». У Ефима никогда не было контактов с солнцевской группировкой, и он понял, что это предлог, для того чтобы захватить его долю в бизнесе.

Ефим позвонил Арутюняну и обратил его внимание на то, что он инициатор всего проекта. Арутюнян отнесся к этому сочувственно, но сказал, что ничем не может ему помочь. Его «крыша» настаивает, чтобы Ефима убрали. Арутюнян добавил, что однажды Мясник убил кого-то в его присутствии, и намекнул, что Мясник также готов прийти на работу к Ефиму и убить там всех.

В отчаянии Кузнецов позвонил Владиславу Винеру («Бабон»), другому криминальному боссу в Москве, и организовал встречу с ним в ресторане «Пекин». Пока автомобиль с вооруженными бандитами стоял у входа на улице, Ефим объяснял Бабону свою проблему и просил у него помощи. Бабона привлекала денежная сумма, о которой шла речь, но он не обладал такой властью, как Глобус. Бабон сказал Ефиму, что может предоставить ему лишь кратковременную защиту, но по большому счету он мало что может сделать, поскольку имеющейся суммы денег достаточно для того, чтобы убить Ефима, но недостаточно для того, чтобы вести с бандитами войну по этому поводу.