Текст книги "Дело чести"

Автор книги: Дэвид Марк Вебер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 43 страниц)

Такое патрулирование и окончилось, только что, для Серебряных цефеид.

– Мне следует догодаться, Бриджит, – сказал Кэйрус, – что у Вас образовалась особая причина в форсированном режиме отправиться домой?

– О, как Вы могли заподозрить что-то подобное? – спросил с мостика КЕВ Ворон лейтенант-коммандер Джон Першинг, лейтенант-коммандер Джули Чейз, капитан КЕВ Магнит, ограничилась усмешкой.

– Я так понимаю, ваш старый шкипер снова что-то упустил? – мягко спросил Кэйрус.

– У неё видели один из этих творческих архаизмов с рюшечками, – сказала Чейз.

– Это – творческие анахронизмы, невежа, – хмуро поправила её Лэндри.

– Вы снова собираетесь на маскарад, Бриджит? – спроил Кэйрус требовательно.

– Эй, не нужно на меня давить! – ответила она с усмешкой. – У каждого своё собственное хобби, я ведь не смеялась над вашим. Или это кого-то другого я видела готовящим наживку для форели недавно?

– По крайней мере, он ест то, что ловит, – заметила Чейз. – Или это то, что он ловит ест его? – Она нахмурилась, затем пожала плечами. – Так или иначе, это не так глупо, как все эти ваши костюмы.

– Прежде, чем ты продолжишь по поводу глупости этого занятия, Джули, – предложил Першинг, – не хотелось бы тебе поразмыслить над тем фактом, что "Саламандра" является почётным членом общества Бриджит.

– Что? – Чейз уставилась на него во все глаза. – Ты шутишь! Герцогини Харрингтон член этого глупого Общества Творческих Анахронизмов?"

– Ну, не совсем так, – ответила Лэндри. – Как уже сказал Джон, это – почётное членство. Один её родственник – большая шишка в Обществе на Беовульфе, и он рекомендовал её, ну, я не знаю…, должно быть, лет тридцать назад. Я встречала её на паре съездов, и она выигрывала соревнования в стрельбе из пистолета на обоих, знаете ли.

– Что ж, – сказал Кэйрус, – всё просто. – Если это достаточно хорошо для Саламандры, это достаточно хорошо для любого. Мы больше не станем критиковать Бриджит за ее хобби, все усвоили? Пусть этот способ проводить время и может показаться черезвычайно глупым, для взрослого человека, по крайней мере она глупа в хорошей компании.

Лэндри показала ему язык, и он рассмеялся. Затем переведя взгляд на Лейтенанта Линду Петерсен, своего навигатора на борту КЕВ "Копьё", спросил.

– У нас есть курс, Линда?

– Да, Шкипер, – Петерсен кивнлуа.

– В таком случае передайте его остальным кораблям группы, – сказал Кэйрус. – Очевидно, мы должны вернуть коммандера Лэндри на Мантикору прежде, чем её экипировка превратится в арбуз, или тыкву, или что там было на самом деле.

* * *

Откинувшись в удобном кресле Коммодор Кэрол Эстби закрыл глаза, позволяя музыке течь сквозь себя. Старая земная опера была его любимой формой релаксации, сколько он себя помнил. Ему пришлось освоить французский, немецкий, и итальянский языки, только для того, что бы слушать её на языке оригиналов. Конечно, у него всегда имелась явная склонность к изучению языков, это было частью генома Эстби, в конце концов.

Сейчас, он нуждался в расслаблении ещё более, чем обычно. Семь небольших кораблей его группы бесшумными призраками плавали на переферии двойной звёздной системы Мантикоры уже около стандартного месяца, и это обстоятельство совершенно не способствовало душевному комфорту. Независимо от того, что думали о технологиях Манти идиоты из Солнечной лиги, Эстби и Флот Согласия Мезы испытывали к ним самое неподдельное уважение. На сей раз, однако, настала очередь Мантикорцев, быть превзойдёнными или, по крайней мере, застигнутыми врасплох. Если Эстби и не был полностью уверен в этом, когда Устричная гавань находилась в стадии разработки, то сейчас такая уверенность была. Осторожные перемещения его группы по враждебной територии подтвердили, что оценка экспертами Мезы, способности его кораблей укрываться от обнаружения, была даже менее оптимистична, чем была в действительности. Любой обычный корабль был бы давно обнаружен избыточно плотными, взаимно дублирующимися системами сенсорных полей, которые его персонал скурпулёзно наносил на карту. Иногда, он даже сожалел о недостаточной чувствительности систем наблюдения Манти, неспособных обнаружить хоть что то, достаточно скоро, чтобы, по крайней мере, притупить эффективность Устричной гавани.

Остановись, Кэрол, сказал он себе, не открывая глаз. Да, это может произойти, но ты знаешь, что вероятность чертовски невелика. Тебе просто необходимо что-то, о чём можно попереживать, не так ли?

Его губы дрогнули в слабой улыбке, хоть он и признавал собственные пороки, но знал так же и то, что беспокойная натура – одна из причин эффективности его действий. Возможно подчиненны уставали от бесконечного планирования всевозможных непредвиденных ситуаций, на котором он всегда настаивал, однако и они признавали, что вряд ли будут захвачены врасплох, когда господин Мёрфи с неизбежностью решит выйти на сцену.

До сих пор, этого не произошло тем не менее, и ведущий "Хамелеон" Эстби и его ведомые миновали самую опасную часть миссии без лишних проблем. Их собственные сенсорные платформы были вершиной технологий скрытности, которые Меза смогла обеспечить после десятилетий исследований и капиталовложений больших чем ему нравилось думать, эти платформы не передавали вообще ни байта информации. Они делали свои наблюдения перемещаясь по баллистическим траекториям, используя только пассивные датчики, и для снятия собранных данных подбирались материнскими кораблями.

Результаты, в целом, удовлетворяли. Пассивные датчики были менее чувствительны чем активные, но многократно дублированные системы, установленные на каждой платформе, до некоторой степени компенсировали это за счёт своего количества. Обнаруженные платформами источники энергии позволили уточнить число кораблей, которые Манти, в настоящее время, имели на разных стадиях строительства, в основном на ранних, согласно оценкам его экспертов. На завершающих этапах строительства используется намного больше бортовых источников энергии. По крайней мере, Эстби знал теперь точное расположение орбитальных доков, и множества распределённых верфей в системе. Многие проекты, на последних, были заморожены на ранних стадиях и сейчас проходили расконсервацию. Он надеялся, что этот труднообъяснимый факт не означает ошибки, сделанной им в оценке интеллекта Манти. Полной уверенности у него небыло, учитывая то, как осторожно он должен был действовать. Существовала возможность, что наблюдаемые верфи недавно завершили свои старые проекты…

И то, что Манти, кажется, переносят всё новое строительство к Звезде Тревора, так же не добавляетет точности анализу, признал он кисло.

Что являлось тут правдой, наблюдения прояснить не могли. Если работы, производящиеся на распределенных верфях, можно было оценить более-менее точно, то со станциями это становилось проблематичным, не было сомнений, однако, что количество строящихся кораблей, на этих очень производительных орбитальных комплексах, было достаточно большим.

И мы знаем их точные координты, напомнил он себе.

Теперь это был только вопрос слежения за тем, что обнаружили их разведывательные платформы. Он действительно предпочел бы послать их в еще один короткий рейд, ближе к дате проведения операции. Но сохранение элемента неожиданности было более важным, чем проверка каждой отдельной детали. И в конце концов нельзя было сказать, что предпринимались какие-либо усилия замаскировать то, за чем наблюдали Эстби и его люди. Обычно никто не пытается спрятать такие штуки, как орбитальные верфи (а даже если бы попытались, Эстби не представлял себе как кто-то смог сделать что-либо подобное), и не двигают их с тех пор, как они оказались в нужном месте. Даже если кто-то бы их сдвинул, "Хамелеон" и его братья знали бы от этом, благодаря удаленному оптическому наблюдению, которое они продолжали, и тому факту, что импеллерный клин любого буксира, который начал бы двигать верфь, определённо должен был быть настолько мощным, чтобы его обнаружил по крайней мере один корабль разведчик.

Так что всё что мы должны сейчас делать, это ждать, сказал он себе, прислушиваясь к музыке и голосам. Еще один стандартный месяц, до тех пор пока мы не установим платформы наведения на места.

Это будет менее рискованным, признался он сам себе, но только немного. Платформы наведения были еще скрытней, чем его судно. Чтобы их заметить, нужно было буквально столкнуться с ними нос к носу, а они будут расположены выше системы эклиптики, где не было никакого движения, могущего стать причиной такого столкновения. Он был бы более счастлив, если бы платформы имели немного меньшие размеры – признался он сам себе и в этом – но доставка информации наведения к такому количеству отдельных ракет в промежуток времени, такой маленький, какой требовал операционный план "Устричная Бухта", требовала невероятной пропускной способности. И, несмотря на всё, было очень вероятно, что манти услышат что-то, когда они начнут передавать все данные.

"Не то чтобы это имело какое-то значение к тому моменту", подумал он с мрачным удовольствием. Всё, что он и его эскадра делали в течении последних трех с половиной стандартных месяц, сводилось к той горстке секунд трансляции… и когда она начнётся, ничто не сможет спасти Звездную Империю Мантикоры.

Перевод с английского на русский

Глава четвертая

– Вы получили копию записки от Адмирала Ченга? – Спросил капитан Дауд ибн Мамун аль-Фанудахи, заглянув в кабинет Капитана Ирен Тигу.

– Какую записку?

Тиг закатила глаза с таким выражением лица, которое она не позволила бы видеть любому другому офицеру флота. В самом деле, ещё месяц назад аль-Фанудахи никогда бы этого не увидел. Показное презрение или по крайней мере неуважение было крайне опасно для адмирала, особенно для офицера приграничного флота разговаривающего с офицером боевого флота. И уж совсем невозможно когда офицеру приграничного флота задают вопрос.

К сожалению, Ирен Тиг пришла к выводу, что аль-Фанудахи был прав в своей вере в правдивость "нелепых сообщений" о "супер оружии" Мантикорского королевского флота. Данная точка зрения, по ее мнению, была полностью подтверждена тем, что произошло с Иосифом Бингом в Новой Тоскане. И, по-видимому, эта точка зрения продолжала не приходить на ум Ченгу Хай-швуну, командующему офицеру Управления Оперативного Анализа, к которосу она и аль-Фанудахи, были назначены.

– Я, о той, которая про совещание на следующей неделе, – сказал аль-Фанудахи, – Которая для Кингсфорда и Тимара.

– Ох.

Тиг нахмурилась, пытаясь вспомнить, в какую из своих обширных папок корреспонденции, она положила ту конкретную записку. Половина дерьма, которое к ней попадало, даже не открывалась, еще меньше прочитывалось. Никто наверно не смог бы отследить все записки, письма, доклады, запросы, и просто мусор, плавающий вокруг здания Управления Флота и его пристроек. Не то чтобы производители всего этого пустословия чувствовали какое-либо принуждение признать эту точку зрения. В конце концов, настоящей причиной для большинства из них было просто прикрыть собственную задницу, и оправдания, что в сутках нет столько времени, чтобы прочесть всё это, не имели никакого значения, когда они вытаскивали свою копию файлов и начинали махать их перед чьим-то носом.

Она стала набирать команды, проверяя индекс. Пожав плечами, набрала другую, и фыркнула.

– О. Вот она, – она подняла глаза, – Вам нужна копия?

– Сбрось на мой терминал, – ответил аль-Фанудахи со слегка глуповатой ухмылкой, – не имею понятия куда я подевал свою копию. Но мне действительно нужно посмотреть собираются ли Полидор или один из его представителей там быть.

– Секундочку, – Тигу просмотрела записку, затем пожала плечами, – никаких упоминаний, если это так.

– И я не припоминаю такого. – аль-Фанудахи поморщился. – Не совсем хороший знак, не так ли?

– Наверное нет, – согласилась Тигу через мгновенье., – с другой стороны, может быть это и к лучшему. По крайней мере если они тебя выслушают при всех, у них будет меньше возможностей, чтобы начать прыкрывать его задницу, прежде чем кто то начинает задавать ему острые вопросы.

– Как Вы думаете какова вероятность, что это так?

– Не высока, – призналась она.

Если Ченг до сих пор не понимал характер мясорубки, в которую ФСЛ собрался сунуть свои пальцы, то адмирал Мартинос Полидор, начальник Систем Развития, был в состоянии активного отрицания. Начальник СисРа был одним из идеологов инициативы "Флот 2000", и он еще больше убежден в неизбежности Солерианского технологического превосходства, чем даже большинство его сослуживцев..

В теории это было обязанностью СисРа все время повышать параметры, постоянно искать более совершенные технологии и методы их применения. Конечно, в теории, также обязанностью ОпАн было анализировать и интерпретировать оперативные данные, которые могли бы идентифицировать потенциальные угрозы. Учитывая, что карьера аль-Фанудахи застопорилась на несколько десятилетий главным образом потому что он пытался делать именно это, то не удивительно что подчиненные Полидора поддерживали своего начальника. В конце концов, Тигу была одной из немногих аналитиков ОпАн кто разделяют озабоченность аль-Фанудахи. и он специально поручил ей держать язык за зубами об этом незначительном факте.

– Возможно будет больше шансов задать некоторые из этих вопросов, если вы позволите мне подписать ваш отчёт, Дауд – отметила она.

– Не настолько хорошим чтобы рискнуть твоей репутацией прямо наряду со мной. – Он покачал своей головой. – Нет, еще не время для тебя чтобы выйти в открытую, Ирэн.

– Но, Дауд

– Нет, – Он прервал ее еще однимдвижением головы. – В донесениях Сигби на самом деле нет ничего нового. Во всяком случае кроме подтверждения того, что у их ракет дальность полета по крайней мере двадцать девять миллионов километров, и это уже было известно после Моники, если бы кому-то было интересно просмотреть отчеты. – Он пожал плечами. – Кто-то должен продолжать говорить им об этом, но они не собираются верить независимо от того что мы говорим, пока одна из наших единиц не уничтожается способом, который невозможно отрицать. Даже для кого-то вроде Ченга или Полидора. У всех них слишком много от самодовольно-презрительного ‘придумано не здесь'. И они не хотят услышать это от тех, кто не согласен с ними.

– Но это только вопрос времени когда они узнают, что ты был прав все это время, – заспорила она.

– Возможно. И когда это случится, ты думаеш, они собираются сильно любить доказательства своей неправоты? Что обычно происходит с такими как я – кто-то, кто настаивал на том что небо падает – и, что, если оказывается, что он был прав, его начальники еще более мотивированы, чтобы наказать его. Последнее, что они хотят это спросить совета у тех, кто сообщил им, что они идиоты после того, как вселенная продемонстрирует что они действительно были идиотами. Именно поэтому важно, что бы ты избегала этого. Когда, дерьмо наконец, попадет на вентилятор, вы будете тем кто имел доступ ко всем моим заметкам и отчетам, кто в лучшем положении, чтобы быть их "экспертом", но кто раздражал их с тех пор, как они могут вспомнить.."

– Это не правильно, – возразила тихо она.

– И что? – Тигу видела лимоны менее кислые чем улыбка аль-Фанудахи. – Вы были под впечатлением чьей-то гарантии что жизнь справедлива?

– Нет, но…

Ее голос затих, и она слелала небольшой кивок понимания. Не согласия, на самом деле, но принятия.

– Хорошо, теперь, когда это улажено, – сказал аль-Фанудахи более оживленно, – Мне было интересно у тебя были еще мысли по поводу мого вопроса о разнице между их ракетами для подвесок и бортового пуска?

– Ты имееш ввиду дополнительный двигатель?

– Да. Или даже дополнительные двигатели, множественное число.

– Дауд, я тут на твоей стороне, помни, и я готова согласиться что они могли бы втиснуть еще один двигатель в корпус ракеты, которые они ставят на подвески, но даже я не вижу как они могли бы впихнуть три.

– Не забывай, что наши уважаемые коллеги все еще утверждают, что они не могли приспособить даже двух из них, – парировал аль-Фанудахи с блеском в глазах с комбинированным озорством, провокациею, и искренней заботой. – Если они не правы об этом, то почему ты не можеш ошибаться с двигателем номер три?

– Потому что, – ответила она с ужасным терпением, – есть физические пределы, которые даже манти не смогут обойти. Кроме того…

Дауд ибн аль-Мамун Фанудахи прислонился плечами к стене своего кабинета и улыбнулся, он собирался еще раз заставить работать на пределе ее ум.

* * *

Алдона Анисимовна быстро шла по роскошно оформленному холлу. Это было не первое её посещение, но на этот раз она была без сопровождения… (взволнованный бабочки которые polkaed вокруг ее мидель раньше.) И не только потому, что Kyrillos Taliadoros, ее личный телохранитель, шел тихо за ней. Его присутствие было ещё одним свидетельством, насколько вселенная изменилась за последние шесть стандартных месяцев.

С другой стороны, вся остальная вселенная вот-вот изменится, не так ли? Думала она, приближаясь к месту назначения. И они даже не знают на сколько.

Также, не имела она в этот день шести стандартных месяцев, когда она и Изабель Bardasano вошли в офис Альбрехта Детвейлера, и Анисимовна в первые, узнала настоящую правду.

Они дошли до двери в конце зала, и она открылась. Другой мужчина, который выглядел, как двоюродный брат Талиодороса (потому что, в конце концов, и был им), настороженно на них посмотрел, но через мгновение, отошел в сторону и слегка кивнул.

Анисимовна кивнула в ответ, но её внимание тудже сосредоточелось на человеке, сидящем за большим столом. Он был высокого роста, с сильными чертами, и два более молодых мужчины сидели на противоположных концах его стола очень похожих на него. Что было не удивительно.

– Алдона! – Альбрехт Детвейлер улыбнулся ей, встав из за стола и протянув руку. – Я надеюсь, у вас приятное путешествие домой?

– Да, спасибо, Альбрехт. – Она пожала его руку. – Капитан Мэддокс проявлял превосходную заботу о нас, и Болид – совершенно замечательная яхта. И, – она закатила глаза, – настолько быстрая.

Детвейлер одобрительно усмехнулся, выпустил ее руку, и кивнул на стул перед своим столом. Собственный телохранитель Taliadoros и Детвейлер занялись кофе с такой же ловкостью как и другие аспекты своих обязанностей. Затем они ушли, оставив ее с Альбрехтом и двумя его сыновьями.

"Я рад, что вы оцинили скорость болида, Алдона". Бенджамин Детвейлер поставил чашку на блюдце и его слегка улыбнулся ей. "Именно по этому мы и предоставили его Вам, чтобы вы могли добраться домой быстро".

Анисимова кивнула в ответ. "Streak drive" была еще одна вещь, о которой она не знала ничего шесть месяцев назад. Также, будем откровенны, это было не то, что она могла бы ожидать от Мезианских исследователей. Как и большинство в галактике, по разным причинам, и она том числе, были склонны видеть в R & D сообщества в её домашнем мире в первую очередь с точки зрения биологических исследований. Осведомлена она была лучше, чем большая часть человечества, что на планете научные и академические круги Мезы никогда не ограничивались только генетикой и биологическими науками. Но даже для нее, эти отрасли Мезы был гораздо более явными, вещи, которые определяли Мезу, как они определели Беовульф. Хорошо, если это удивило меня, я думаю, что это довольно хороший показатель того, насколько большой сюрприз это будет для всех остальных тоже, подумала она сухо. Какой и будет в течение ближайших нескольких лет.

Стик драв представл фундаментальный прорыв в межзвездных путешествиях, и не было никаких признаков даже близко подошедших технологий. На протяжении веков тета полосы были неприкосновенным потолком для гипер-судов. Каждый знал, что теоретически возможно подняться еще выше, достичь еще более высоких скоростей нормального пространства, но никому ещё, никогда не удавалось создать корабль, способный пройти йоту полосу и выжить. Невероятное количество инвестиций и сил было потрачено на это, особенно в первые дни гипер путешествий, но успеха небыло. В последние несколько веков, усилия взять йотта барьер были ослаблены, так и оставшись недостежимой целью, теоретически возможной, но практически неосуществимой на данный момент.

Но иследователи Мезы не отказались от этой задачи, и, наконец, после ста стандартных лет упорного труда, они нашли ответ. Это был грубый подход, и это не было бы возможным без последних достижений (потенциал которых никто другой, не заметил) в смежных областях. И даже с этими, другими достижениями, он был почти в два раза больше обычных гипер генераторов. Но он работал. Действительно, они прошли не только йоту полосу, но каппу также. Это означало, путешествие от Нью-Тоскана до Мезы, котовое осуществлял кто либо другой в лучшем случае за 45 стандартных дней, Анисимова же преодолела это расстояние менее чем за тридцать один.

"Теперь", Альбрехт сказал, обращая ее внимание к нему, "Бенджамин, Коллин, и я просмотрели Ваш отчет. И мы все же хотели бы услышать непосредственно от Вас

"Конечно," она ответила, "но – " Она сделала паузу, затем слегка потрясла головой. "Извините меня, Альбрехт, но я ожидала сделать отчет Изабель."

"Я боюсь, что это не возможно." Это ответил ей не Альбрехт, а Коллен, и его голос его был намного ниже и жестче, чем Альбрехта или Вениамина. Она смотрела на него, и он сердито повел плечами. "Изабелла умерла, Алдона. Она была убита около трех месяцев назад… вместе со всеми в гамма-центре."

Анисимова была шокирована. Несмотря на последние повышения в Мезианском руководстве к верхним эшелонам, она все еще имела весьма смутное понятие какие исследования проводились на различных центрах спутников. Единственное, что она знала о гамма центре это то, что, в отличие от других, он был здесь, в системе Мезы… что подразумевает большую важность, чем остальные.

"Могу ли я узнать, что случилось?"

Она больше ожидала, что он скажет ей нет, так как ей по-видимому не было острой нужды знать. Но Изабель стала более чем просто коллега, и Коллин удивил ее.

– Мы не до конца знаем вся обстоятельства, – признался он. – Впрочем, мы никогда не будем знать до конца. Но мы знаем, что кто-то активировал самоуничтожение, и соответственно кто это был. Мы все еще можем догадываться о некоторых событиях, приведших к этому, но учитывая, что Изабель была на пути к его аресту, мы знаем, почему он активировал их.

Он сделал паузу с мрачным выражением, и Анисимова кивнула. Если бы она делала выбор между нажатием кнопки самоликвидации и тем что называют "строгий допрос" выбор был бы однозначным.

"Что мы все еще не можем доказать, наверняка, так то что он был готов прежде, чем Изабель стала подозревать его. Мы уверены, что выяснили его основные намерения, но мы вынуждены были сделать большую часть расчетов из вторичных источников. Нет никаких основных источников или свидетелей, на нашей стороне кроме одного агента низкого уровня, который, кажется, единственный человек сделавший все правильно. Но есть причина полагать, что Балрум был вовлечен, по крайней мере частично."

"Баллрум знал о гамма-центре?" Удивление и внезапный приступ паники породили этот вопрос. Если экс-генетический раб террористов Балрум сумел выяснить так много, кто знает, сколько им стало известно о Согласии?

"Мы так не думаем". Коллин быстро покачал головой. "У нас есть несколько свидетелей, с другой стороны, и на основе их показаний и наши собственные исследования, мы подтвердили, что Зелвицкий и Каша были здесь, на Меса и – почти наверняка – что глава безопасности Центра был в контакте с ними. "

Анисимовна знала, что ее глаза расширились, но даже принадлежность к альфа-линии не могла помочь скрыть это обстоятельство. Антон Зельвицкий и Виктор Каша были здесь, на Мезе лично? Это ситуация становиться все интереснее и интереснее, не так ли?

"Ни одно из доказательств не предполагает, что они приехали искать Центр", продолжал успокаивать Коллин. "В первую очередь мы знаем, как предатель обнаружил, что они были здесь, поэтому, во всяком случае, мы уверены, что они прибыли не для встречи с ним. Похоже, он решил для себя, что это его шанс на побег и ухватился за эту возможность, когда понял, что они здесь. На самом деле, у нас есть изображение его встречи с Зельвицким – вот что насторожило Изабель в первую очередь. Зельвицкий не был идентифицирован по изображению, до того как она начала искать предателя, но она знала, что агент низшего уровня, как я уже упоминал, опознал его как причастного к Танцклассу. К сожалению, первым, кому он сообщил об этом, был начальник безопасности Центра."

Он улыбнулся в ответ на выражение лица Анисимовой.

"Да, это было удобное для него, не так ли?" согласился он. "Мы считаем, что это послужило толчком к принятию решения о побеге, а понимание, что Зельвицкий был на планете, столо звеном к его реализации. Единственное, что его выдало, первоначальное подозрение агента, когда он по ошибке наткнулся на них в холле ресторана. Нам просто повезло, что у нашего человека достало сообразительности и смелости пойти непосредственно к Изабель. К сожалению, "повезло" это понятие относительное в данном случае. Наш человек не знал что Антон Зельвицкий имеет непосредственное отношение к Танцклассу, таким образом Изабель это тоже не знала. Если бы она знала, то сделлала бы все по другому, но она не представляла, как в действительности обстояли дела с безопасностью, и она решила разобраться с ним лично, быстро и без шума. То, что казалось разумным, в этом случае оказалось ошибкой. Когда он понял, что Изабель направляется к нему, перебежчик привел в действие ядерный заряд под Центром. Он взорвал все здание – не уцелело ни одной записи, весь персонал погиб. Не говоря уже об одном из крупных коммерческих центров Грин Пайнс – и всем что находилось в нем – когда взорвавшийся заряд разрушил и его фундамент".

Анисимова резко вздохнула. Она догадывалась, что Гамма-центр был в системе Меса, но не предполагала, что он может быть расположен в одном из спальных районов столицы!

Одно только хорошо, что это было утром в субботу, так что большинство из R&D персонала были дома, и перебежчик, по-видимому надеялся скрытно вывезти Зелвицкого и Каша в случае, если они спрячут его. Он, и мы на девяносто девять процентов уверены, что он сумел убить их обоих… даже если это потребывало ядерного оружия. Так что они оба мертвы, по крайней мере. Если бы не, – на его лице заиграли желваки, и взгляд страшно похолодел, – Балрум сволочь использовал ядерное оружие в Пайн-Валли-парке в субботу утром.

В животе у Анисимовой похолодело. Она знала, что семья Коллина жила недалеко от центрального парка Грин Пайнс. Его дети играли там почти каждые выходные, и…

– Нет, сказал он по мягче, – поскольку увидел шок в ее глазах.

– Нет, Алекс и детей там не было, слава богу. Но большинство их друзей было. Двигаясь далее, мы вышли на двоих местных подельников Зелвицкого и Каши, – На сей раз его улыбка была ужасной. – С ними поработали, и они сказали нам все, что они когда-либо знали в их жизни, и, нужно отдать дьяволу должное, они оба настаивали, Зилвицки и Каша никогда не собирались использовать атомную бомбу в парке. Фактически, это была не их идея. Один из их поддерживающих сумасшедших очевидно пришел в бешенство и принял решение самостоятельно."

Анисимова выглядела потрясенной. Да что там, она была просто в шоке.

– С другой стороны, – Коллин продолжил, – Имея три отдельных факта использования ядерного оружия в Зеленых Соснах за один день, не та вещь, которую можно скрыть. Мы заняли позицию, что намерены провести очень тщательное расследование до того как, мы вынесем какие-либо обвинения – которые будет достаточно достоверны – но мы знаем, что должны будем в конечном счете сделатль огласку с объяснением данных событий. Никто не хочет признавать, что Баллрум мог осуществить что-то вроде этого, но мы решили, что это было наименьшим злом, для нас. Фактически, как только сообщник признался, мы решили, что могли объявить, что Зилвицки был тайным лидером и стоял позади всего этого. Которым, в некотором смысле, он и был в конце концов."

"Мы рассмотрели присутствие Каши в деле," Альбрехт сказал, – Но он был не из тех активистов Зилвицки, после разоблачения Яэль Андервуд, – пару лет назад, он сумел сохранить свою не причастность к Вердент Висте. Никто не знает, кем был устроен этот ад, и мы не могли придумать правдоподобных объясннений, просто незнали как. С учетом этих обстоятельств, мы решили, что попытка привязать Хейвен к этому, была бы слишком даже для Соллианской общественности, не задать вопрос – почему, два агента звездных Наций в состоянии войны друг с другом делали на Мезе вместе. К счастью, никто в Лиге не ожидает от ткучи террористов Балрума рациональных действий, и мы могли лехко отделаться от претензиий к событиям на "факеле", что это совсем не безопасное место с тех пор как мы потеряли планету. Это сделало участие Золвицкого даже jucier (???????) ".

Его глаза заблестели, и Анисимовна кивнула. Когда-то в возможно это был бы уникальный момент для пропаганды, просто подарок с неба, и она поняла, искушение использовать его по мере возможности. В то же время, она была рада, что Альбрехт признал, утверждая, что совместная операция Мантикоры-Хевена не выдержала даже доверчивая общественность лиги.

Возможно это единственное, что я могу сделать, подумала она, но в данных обстоятельствах…

"В любом случае", сказал Коллен, возобновления рассказ, "мы официально завершили расследование около недели назад, и так как ни Зилвицки ни Каша не могут оспорить нашу версию событий, мы объявили Зилвицкого ответственным за все три взрыва. И, что факт использования ядерного оружия представляет собой преднамеренное террорестическое нападение Балрума и "царство Факела". Этот факт, позволяет объявить войну факелу, что будет легче осуществить – как здесь, так и в Лиге, и это доказывает, несмотря на то что Факел утверждает, что отрекся от террора, террорист, всегда террорист. Эта атака убила тысячи жителей и рабов".

Он ещё раз блеснул идеальной улыбкой.

"На самом деле, он виновен только в нескольких сотнях, но об этом никто на Мезе не знает. И достаточно жителей исчезло, когда регулярные службы безопасности обрушились на них, после Зилвицки и Каша мало друзей признается, что никто в Seccy или рабом общин, которые знают что то, и смогут сказать несколько слов. Это не поможет Балруму в любом случае, даже с другими рабами. И так далее, никто другой, и вся операция была преднамеренным нападением на гражданский объект с применением оружия массового поражения, причем несколькими видами оружия массового поражения. Мы собираемся распространить по средствам массовой информации Солли, и с известным агентом Мантикоры, кторый участвовал в нем дает нам еще один рычаг давления на Манти".