Текст книги "Дело чести"

Автор книги: Дэвид Марк Вебер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 43 страниц)

Существовала причина, отметил про себя майор, по которой Ингебригтсен и Palmarocchi, оба, оказались в катере первого взвода, а не в каком-то другом. И он признался себе, если бы он думал об этом, то тоже выбрал бы этот катер, чтобы присмотреть за Линдси. Мальчик был достаточно умен, и мотивирован, как черт, но он был настолько новенький и блестящий, что аж больно было на него смотреть.

Ладно, Маркевич посмотрел на экран своего комма, куда бортинженер катера вывел дубликат дисплея пилота. Мы будем на месте в ближайшее время и нам придется поработать.

* * *

"Герметично, мэм," старшина 2го класса Джон Петтигрю показал на зеленый цвет индикаторов герметичности стыкового узла с аварийным портом "Чарльза Бэббиджа" номер 117. "В соответствии с диагностическими тестами, замок открывается, но, похоже, он работает от аварийного источника энергии."

"Спасибо, пти-офицер", подтвердила Абигейл и взглянула на Гутьерреса.

"Давайте займемся этим, лейтенант," сказала она гораздо более формально, чем она обычно говорила с ним.

"Да, мэм."

Гутьеррес резко отдал честь, прежде чем его шлем, закрылся, что, как понимала Абигайль, было, в данных обстоятельствах, его способом выразить крайнее неудовольствие. Ему не нравилось решение о включении его в тактическую схему призовой команды в качестве участника. Вместо этого он предпочел бы занять свое законное место, прикрывая её спину. К сожалению, тот факт, что на "Тристане" не было отряда морской пехоты сделал экс-сержанта Гутьерреса всей морской пехотой, которой располагала капитан Наоми Каплан. Это, в сочетании с тем, что Абигайль была её единственным флотским офицером с опытом наземных боевых действий, определило, кто будет командовать призовой командой "Тристана"

Все члены команды, а лейтенант Абигайль Хернс особенно, надеялись, что боевой опыт не будет иметь абсолютно никакого отношения к их нынешней миссии. Причина почему "Тристан" был назначен именно на "Чарльз Бэббидж" была в степени разрушения супердредноута. Хотя формально маленькая команда Абигейл была призовой командой, их реальной функцией был поиск и спасение. И любые Солли с головой на плечах просто должны были рады их видеть.

К сожалению, как она указала Корбетту, они не могли полагаться на разумность поведения выживших. В самом деле, было вполне возможно, что после того через, что они прошли, они вполне могли помешаться, некоторые из них, во всяком случае. И если кто-то слетел бы с катушек, опыт Матео Гуттиэрса мог бы потребоваться.

Он понимал, почему она так сделала, но он также понимал, что это означало, что он должен сконцентрироваться на безопасности членов призовой команды, а не только наблюдать за одной Абигайль Хернс. И хотя он был настоящим профессионалом, было очевидно, он не видит никаких причин делать вид, – с Абигейл, по крайней мере, – что его на всех хватит.

Ты справишься с этим, Матео, подумала она, ласково улыбаясь в его широкую спину.

Глава двадцать четвертая

Евгений Маркевич никогда не понимал офицеров, пытающихся решать мелкие проблемы, которые должны были оставаться ответственностью их старшин. Он знал сколько усилий требуется унтерам чтобы вникнуть в какой-либо вопрос. Решение подобных вопросов офицерами – это злоупотребление своим временем и отвлечение внимания от собственных обязанностей. Офицер должен нести ответственность за управление своей командой, большая она или маленькая. И он не может позволить себе окунаться в ворох деталей, которые легко могут отвлечь его от функций управления.

Но в данный момент, он обнаружил, что помнить об этом несколько труднее, чем обычно.

Причальный отсек на борту КФСЛ Антон фон Левенгук, флагмана Адмирала Келли O'Клири, был больше, чем на мантикорских супердредноутах. Частично это было вызвано тем, что СД Лиги несли на борту большее число малых судов. Это было верно даже до сокращения экипажей Мантикорой, хотя разница стала еще более заметной за последнее время. С другой стороны соларианские малые суда, как правило, были больше своих мантикорских аналогов. По его оценке, они не несли больше персонала или груза – на самом деле, их грузоподъемность была даже несколько меньше. Но их операционный радиус был больше, и, в основном, их конструкции были намного старше. Они не использовали достижения разработок военного времени для повышения эксплуатационной эффективности и уменьшения компонентов.

В настоящее время, "Левенгук" послушно стоял на орбите Шпинделя, под прицелом крейсеров коммодора Терехова. Все малые суда, кроме двух небольших реактивных катеров, отсутствовали и причальный отсек выглядел огромной, зияющей пещерой, которая выглядела еще более пустой из-за одинокой тройки мантикорских ботов пристыкованых в нем.

Капитан Ингебригтсен отдала команду на высадку первого взвода лейтенанту Линдси и взводному сержанту Фрэнсису Харперу, и Маркевич был рад, что Ингебригтсен удается не вмешиваться. Впрочем он был также рад и тому, что Линдсей позволил непосредственно сержанту заниматься этим. Но теперь, когда взвод из сорока четырех мужчин и женщин занял позиции на галерее причального отсека Левенгука, он тоже ощутил тот командный зуд, который ранее заметил на лице Ингебригтсен. Он удержался от этого соблазна, чтобы не погрязнуть как раз в тех самых деталях, которых мешали оценивать ситуацию в целом.

К счастью, молодой Линдсей не знал о той внутренней борьбе, которая происходила в душе парочки командиров позади него. Лейтенант оглянулся, потом посмотрел на сержанта Харпера.

"Дайте команду разобраться по лифтовым подъемникам, Фрэнки", сказал он.

"Есть, сэр!" ответил Харпер и пролаял несколько четких команд. Взвод быстро и слажено развалилсь на подразделения, и Маркевич одобрительно кивнул про себя. Это было простое перестроение, но уверенность в голосе Линдсей и четкость, с которой они действовали, были хорошими признаками.

И, в отличие от некоего майора Маркевича, Линдсей казалось абсолютно не испытывает искушения заменить сержанта на его уровне командования.

"Отсек чист, сударыня," сообщил Линдсей через минуту Ингебригтсен.

"Благодарю вас, Гектор", ответила капитан серьезно и поднесла к губам свой командирский комм. "Отсек чист", объявила она. "Второй взвод, вперед."

"Так точно Мэм," лейтенант Сильвестр Джексон отреагировал почти мгновенно. "Пошли".

Люк второго катера открылся, и взвод Джексона быстро полетел вниз по трубе для персонала. Они приземлились внутри галереи, и Джексон, который был на четыре года старше Линдсей, имел песчаные волосы и выраженный сфинксианский акцент, доложился Ингебригтсен.

"Вы знаете, что делать, Слай", ответила ему Ингебригтсен.

"Есть, мэм". Джексон отдал честь ей и Маркевичу, а затем повернулся к своему сержанту. Второй взвод прошел мимо людей Линдсей к шахтам каждого подъемника. Однако они не зашли в кабины. Вместо этого, они послали их вверх, прервали автоматическую команду закрытия дверей шахты, и затем, согласно плану миссии, последовали за кабинами в своих доспехах. Маркевич действительно не думал, что на борту Левенгука мог бы быть кто-то настолько глупый, чтобы оказать сопротивление. Но на случай, если кто-нибудь, склонный к самоубийству, все же был, он не намерен был предлагать ему своих бойцов на блюдечке с голубой каемочкой.

"Ладно, Aldonza," произнесла Ингебригтсен в комм. "Ваш выход."

"Ясно, Мэм."

У лейтенанта Алдонзы Наварро, командира третьего взвода, был еще более выраженный сан-мартинский акцент, чем у Farinas. В ней было всего сто семьдесят два сантиметра и она была ниже большинства известных Маркевичу сан-мартинцев. Но это никак не отражалось на ее эффективности и третий взвод быстро выстроился в отсеке.

Тем временем Маркевич смотрел на экран своего комма, отслеживая значки морпехов Джексона, во время их подъема по лифтовым шахтам. Второе отделение Джексона покинуло шахту на уровне 03. Сам лейтенант остался с первым отделением на уровне палубы 02. Третье отделение замерло на палубе 01. Маркевич мысленно кивнул во второй раз, после того как все три отделения заняли позиции.

"Займите позицию, Aldonza," приказала Ингебригтсен, и третий взвод заменил людей Линдсей на охране лифтовых шахт отсека. Первый взвод отошел назад, и Ингебригтсен кивнула (в ее случае, физически) в знак одобрения.

"Готовы приступить, сэр", сказала она формально, обращаясь к Маркевичу.

"Очень хорошо, капитан." Маркевич улыбнулся. "Давайте начнем шоу".

"Есть, сэр. Давай наверх, Гектор".

"Есть, мэм!" Линдси козырнул и первый взвод полез в шахту, проверенную людьми Джексона. Ингебригтсен, Farinas, и Маркевича шли в арьергарде.

На этот раз, отметил Маркевич, лейтенанту Линдсей не совсем удалось скрыть волнение в голосе, но он был склонен войти в положение мальчика. В конце концов, именно его взвод был выбран для сопровождения Маркевича на флагманский мостик Левенгука для принятия официальной личной капитуляции адмирала O'Cleary. Морские пехотинцы поднялись на борт чтобы обеспечить безопасность. Это означало, молодой Гектор Линдсей вот-вот попадет в книгу истории Корпуса, как первый младший офицер – очень молодой офицер, в его случае – любой звездной нации, который присутствовал при сдаче флагмана флота Соларианской Лиги на флаг-палубе супердредноута ФСЛ. Маркевич понимал это и не собирался делать Линдсей замечание. В то же время, он спрашивал себя, понял ли Линдсей, что он получил конкретно это задание, потому что он был наименее опытным взводным командиром Ингебригтсен? Наварро, с самым большим среди всех боевым опытом, взяла на себя отряд в причальном отсеке. Это был резерв Маркевича. Если бы что-то пошло не так и все полетело в тартарары, он хотел бы, чтобы там был тот, у кого хватит умения в силы вытащить их всех.

"Интересно, если Лусиане хватило духу объяснить это Линдсей, он расстроился? Думаю, нет!"

* * *

Абигайль Хернс еще раз осмотрелась. Проход, который шел от аварийного шлюзового отсека, был длиннее и немного шире, чем это было на кораблях мантикорской или грейсонской разработки. Но и в нем было довольно тесно на данный момент, с учетом ее людей и шести тяжело нагруженных спасательных грави-саней. Воздух был, и это было хорошо. Работало только аварийное освещение, но около трети элементов освещения были мертвы. Один из ее техников уже установил, что резервная компьютерная система не работает, и судя по всему из-за отсутствия технического обслуживания, а не в результате ущерба от рук Мантикоры.

Корабль – или, скорее, разбитый остов, который когда-то был кораблем – находился под воздействием силы тяжести около 1,2 g. Обломки были развернуты перпендикулярно к линии полета, палуба и потолок поменялись местами, а Тристан играл роль буксира, пытаясь замедлить то, что осталось от Бэббиджа. По ряду причин, Абигейль предпочла бы остаться в условиях микрогравитации. Это сделало бы оказание помощи быстрее и проще, не говоря уже о уменьшении риска разрушения поврежденных элементов конструкции. И она прекрасно понимала, что при некоторых обстоятельствах замедление может оказаться опасным для жизни пострадавших. К сожалению скорость, которая в момент крушения составляла почти восемнадцать тысяч километров в секунду, уже провела корабль мимо Flax и теперь они мчались через внутреннюю часть системы примерно на шести процентах от скорости света, направляясь на роковое свидание с светилом системы – газовым гигантом Эверест, достичь которого должны были менее, чем за двадцать часов. Было чрезвычайно маловероятно, учитывая ограниченные людские ресурсы Десятого флота, что спасательные команды будут в состоянии найти все полуразрушенные и развалившиеся, как Бэббидж, суда за это время. Значит он должен был быть замедлен каким угодно способом.

Тристан выглядел, как крошечная гуппи рядом с китом. Корабль старался замедлить то, что осталось от Бэббиджа, но задача, которая для более крупных и мощных судов не стала бы проблемой, у Тристана, при текущем ускорении, могла занять длительный срок. Поскольку они не рискнули применять большее замедление, то им потребовалось бы более пятнадцати стандартных дней (и в лучшем случае двенадцать световых часов), чтобы привести Бэббидж в состояние покоя относительно системы. При этом надо было избежать столкновений с обломками и объектами орбитальной инфраструктуры системы, что бы повысить шансы на спасение выживших.

Предполагая конечно, что хоть кому то из тех, кто сохранял свои аварийные системы так плохо, как эти люди, удалось выжить.

Не делай поспешных выводов, Эбби, напомнила она себе. Это просто шлюз аварийного доступа и неисправность замка может ни о чем еще не говорить. Давай пока не будем решать заранее, что все так плохо, как мы увидели.

Она твердо приказала себе не думать об этом. Но она не могла не понимать, как любой мантикорский или грейсонский старпом отреагировал бы на что-то вроде этого, даже если это был "всего лишь" шлюз аварийного доступа. На самом деле – особенно – если это был "всего лишь" шлюз аварийного доступа. Дураку ясно, что аварийные системы конструировались для использования в чрезвычайных ситуациях, когда обычно было немножко поздно думать о просроченом обслуживании, а надо было открыть спасительный люк прямо сию секунду.

Во всяком случае мы вошли, мы вместе, и у нас есть связь с катером. А это значит…

"Ладно, Матео, вперед", сказала она.

"Да, мэм", ответил лейтенант Гутьеррес. Потом кивнул пти-офицеру Уильяму Макфарлейну, одному из унтеров, которому он выдал игольчатый пистолет. "Веди, Билл".

"Есть, сэр", подтвердил Макфарлейн, и осторожно полез вниз по плохо освещенному проходу.

Еще трое рядовых с игольчатыми пистолетами двинулись за ним. Замыкающим шел Гутьеррес. Лейтенант и боцман Масгрейв провели совещаясь целых полчаса, решая, кому еще из матросов доверить оружие. Макфарлейн и остальные трое имели реальный боевой опыт и квалифицию для обращения с оружием. Все остальные в общем то тоже представляли как обращаться по крайней мере с пистолетом, но Гутьеррес с кровожадным видом объяснил, что случится кем-то не вошедшим в состав его маленькой группы стрелков, кто осмелился хотя бы снять оружие с предохранителя без его приказа. Учитывая сколько глупостей Абигейл видела от людей с огнестрельным оружием, она искренне одобряла его.

Когда вслед за Макфарлейном все дошли до герметичной двери в конце коридора, Сельма Уилки, один из инженеров лейтенанта Fonzarelli протестировала управление.

"Энергия отсутствует, мэм", сообщила она Абигайль по общей сети, а затем продолжила тщательно обеззвучным голосом. "В соответствии с сигналами датчиков, давление на другой стороне есть".

Абигейл услышала презрительное фырканье и покачала головой. Они находились внутри внешней оболочки супердредноута, но еще за пределами основного корпуса большого корабля. Проходы, подобные этому, были специально разработаны и предназначены для разгерметизации, если корабль подвергнется ракетному обстрелу, как средство ограничения взрывных повреждений при нарушении целостности брони. Тот факт, что на Чарльзе Бэббидже не удосужился этого сделать, говорил о качестве боевой подготовки персонала Флота Лиги. Или по крайней мере о неправильной оценке угрозы при подготовке группы 496 к сражению.

"Это хорошо, что у нас будет воздух, Сельма", ответила Абигейл. "С другой стороны, кто знает? Возможно они разгерметизировали следующий проход. Кроме того, если я правильно понимаю, соли не любят принимать душ и стирать носки. Так что, я думаю, что пока мы не станем открывать шлемы."

"Это мне подходит, мэм," ответила Уилки со смешком, а кто-то громко рассмеялся. Это смех звучал немного нервно, но Абигайль не собиралась никого наказывать за это.

"Открывайте ее," приказала она.

"Есть, мэм."

Уилки начала открывать дверь обхватив перчатками старомодное колесо. Она крутила его немного дольше – и затратила намного больше усилий, – чем это должно было быть. А от визгливого звука, который раздался при этом, зубы Абигейл заныли. Не было никакого оправдания тем, кто не обеспечил поддержание механизма ручного открытия люка аварийной эвакуации в порядке!

Когда Уилки удалось разблокировать дверь, она качнулась и плавно открылась. Макфарлейн быстро скользнул в нее, взяв под прицел левый-верхний сектор, а следующий стрелок занял позицию с правой стороны.

"Чисто!" доложил MacFarlane.

"Чисто!" доложил второй боец.

"Вперед", скомандовал Гутьеррес, и остальные члены команды быстро перетекли через отверстие под его критическим взглядом. К счастью все помнили его инструктаж и никто не зацепился и не упал. На самом деле, хотя Абигейл знала Матео никогда не признает этого, его "вакуумные присоски" выполнили маневр с похвальной осторожностью и скорость.

Она остановился и наклонился, чтобы рассмотреть аварийный люк более внимательно. Проход в котором они оказались также был освещен только аварийным светом, но, по крайней мере, все осветительные приборы, казалось, на этот раз были исправны. Осмотрев люк, она обнаружила, что двигатели разблокировки системы, по-видимому, были в гораздо лучшем состоянии, чем система ручного открытия. Конечно, была одна несущественная проблемка – для их работы нужна была энергия, а ее не было?

Тень упала на нее, и посмотрев вверх, она обнаружила, что Масгрейв смотрит ей через плечо.

"Это полная задница, сударыня?" Боцман пробормотал это с глубоким отвращением. Более того, она заметила, что он разговаривает с ней по приватному каналу, а не по общей сети.

"Это действительно кажется небольшой небрежностью, Боцман", признала она, использовав тот же канал. "Но не намного большей, чем оставить давление в аварийных проходах."

"Кто-кому не мешало бы треснуть между глаз, прошу прощения, сударыня," согласился Масгрейв.

"О, я не могу согласиться с вами. ФСЛ – мирный флот. По крайне мере был. Я думаю, они смирились с маленькими небрежностями".

"Мирное там время или нет, они должны иметь голову на плечах, чтобы по крайне мере откачать воздух! К чему может привести например вот такое чертово отклонение от регламента обслуживания?" Масгрейв зарычал, тыкнув в сторону ручной разблокировки системы. "Если я не ошибаюсь, катастрофы происходят и в мирное время, тоже, сударыня."

"Что они и имеют", мрачно согласилась Абигейл. "Даже на борту соларианских кораблей стены, я полагаю."

Она выпрямилась и посмотрела в схему, загруженную в память ее планшета. Теоретически, по крайней мере, она имела детальные планы всего корабля – или скорее класса кораблей, каким он вышел от разработчиков – предоставленные специально для спасательных команд адмиралом О'Клири. Она надеялась, что схемы действительно были полными, без каких-либо сюрпризов, преднамеренных или непреднамеренных, но она не была готова доверять им в полной мере. Тем не менее, они давали по крайней мере общую картину, к тому же она, с помощью сенсоров Тристана, нанесла повреждения на карту, прежде, чем загрузить их в планшет.

"Ладно, Уолт," сказала она мичману Корбетту, у которого был идентичный планшет. "Здесь мы расстанемся. Судя по карте, вы сможете продвинуться вперед еще метров на сто, прежде, чем достигнете разрушенного участка. А уж на на пятьдесят метров точно, до ближайшей к месту взрыва двери в этом направлении. Берите свою группу и двигайтесь вперед."

Она тапнула по своему планшету стилусом, и янтарная метка одновременно мелькнула на обоих экранах.

"Убедитесь, что это место безопасно и оставайтесь там", продолжила она, указывая на мигающую метку. "Я тем временем проверю кормовой лифт девятнадцать. Есть ли на нем энергия или нет, мы сможем использовать его шахту для проникновения на борт."

"Есть, мэм," подтвердил приказ Корбетт. "Боцман"?

"Здесь я, сэр", откликнулся Масгрейв, кивнул Абигейл, и двинулся по коридору в указанном направлении со своим необычайно молодым командиром на буксире.

Абигейл прводила взглядом уходящую половину своей команды, и затем повернулся к Гутьерресу.

"Вперед, Матео."

* * *

Майор Маркевич вышел из лифта на палубном уровне 00, вслед за капитаном Ингебригтсен и мастер-сержантом Palmarocchi. Согласно схеме в памяти его доспеха, они были на расстоянии около шестидесяти метров к корме от командной палубы Левенгука, и в ста метрах от его флагманского мостика. 00 палуба соответствовала по стандарту Королевского флота Мантикоры центральной – наиболее защищенной – палубе основного корпуса военного корабля. На Левенгуке она была шире и выше палуб, расположенных выше и ниже. Проходе перед Маркевичем был хорошо освещен, но он чувствовал какое-то неясное беспокойство из-за его ширины.

Не глупи, Евгений. Все нормально. Это просто из-за того, что ты не привык видеть так много пустого пространства на борту военного корабля.

Он мысленно хмыкнул, затем повернулся к темноволосому лейтенанту ФСЛ, которая ждала у двери лифта. С учетом пролонга, ей, вероятно было, где-то около тридцати – по мантикорским меркам старовата для ее ранга. С другой стороны у солли не возникло столько вакансий для продвижения по службе за последние два десятилетя, как у мантикорцев.

На нашивке ее скафандра было написано "Пабст. В.", и она была без шлема. Она была чуть выше среднего роста, и выглядела беззащитно перед его боевой броней.

"Майор Маркевич, Королевская морская пехота Мантикоры", сухо произнес он, используя внешние динамики своей брони.

"Лейтенант Пабст – Валенсия Пабст," ответила она. "Я флаг-лейтенант адмирала O'Cleary".

"Извините, лейтенант," вмешалась Ингебригтсен несколько резко, а что Соларианские офицеры не отдают честь старшим по званию?"

Пабст непонимающе смотрела на нее несколько мгновений, как будто Ингебригтсен говорила на иностранном языке. Потом вздрогнула, покраснела, приняла положение смирно и приветствовала Маркевича.

"Прошу прощения, господин майор."

В ее голосе гнева практически не было слышно, но Маркевич полагал, что она ощущает его.

"Я понимаю, это случилось из-за шока, лейтенант Пабст", вернув ей ее запоздалый салют ответил он, милосердно приписывая ее упущение в военной вежливости вышеупомянутому шоку.

"Да, сэр. И-за шока", согласилась она, все еще с оттенком холодного гнева и обиды. "Следуйте за мной, пожалуйста?"

"Ведите, лейтенант," ответил Маркевич.

"Готов"? тихо спросила Ингебригтсен Palmarocchi.

"Готов, мэм," ответил старшина и опустился рядом с лейтенантом Линдсей.

Он что-то очень тихо сказал молодому человеку, затем и Линдсей и первое отделение его взвода расположились прямо за спинами Ингебригтсен и Маркевича. Второе и третье отделение остались на месте, следя за лифтами, в то время как мастер-сержант Palmarocchi и взвод сержанта Уилки прикрывали их. В действительности Маркевич хотел бы, что бы его спину прикрывал именно Palmarocchi, но с другой стороны, казалось логичным, что зеленый лейтенант, опытный капитан, и усталый старый майор, который когда-то давным-давно был батальонным старшиной, должны были справиться с одним отделением морских пехотинцев.

* * *

Переход от лифтов до флагманского мостика Левенгука оказался гораздо дольше, чем казалось, и Маркевич подозревал, что он не единственный находил тишину окружавшую их жуткой. Пабст, очевидно, чувствовала себя не в своей тарелке и молчала, но и в коммуникационной сети морпехов никто ничего не говорил.

Хорошая дисциплина в эфире, подумал майор с ухмылкой. Может быть, мы должны почаще практиковать принятие каритуляции соларианских супердредноутов, ну – как методику обучения.

В этот момент прогулка, длительная как оказалось, закончилась у открытой двери в герметичной перегородке. Пабст взглянула на Маркевича и зашла в дверь.

Он последовал за ней и очутился на палубе флагманского мостика СД.

Как и проход за его пределами, флагманский мостик Левенгука был значительно более просторный, чем Мантикорские. Интересно зачем, подумал Маркевич. Даже с учетом гораздо большего число людей на борту соларианского и с значительно большего доступного объема корабля, конструкторы Мантикоры, наверно смогли бы спроектировать командный центр не более, чем в две трети от того объема, который был у них перед глазами.

Различные дисплеи и консоли были гармоничными, эстетически приятными глазу. Их формы и расположение были такими, что казалось они перетекают друг в друга. Хотя, подумал он глядя на них, казалось, что они не были организованы так же хорошо, с точки зрения информационных потоков. Пост операционистов Мантикоры, например, был расположен так, чтобы офицер мог видеть навигационный дисплей, глядя в одном направлении и главный тактический дисплей, глядя в другом, не меняя своего положения. На Левенгуке же командный пост был организован так, что операционный офицер должен был встать и сделать хотя бы два шага да еще и неловко вывернуть шею, чтобы увидеть дисплей Астрогратора. И одной из причин, было то, что у него было по крайней мере в два раза больше помощников, чем у офицера Мантикоры. Операционист должен был обходить кого-нибудь из них, чтобы увидеть дисплей.

Очевидно, они полагают, что парень, который стреляет не должен видеть, что делает парень, который рулит, подумал он сухо. Not to mention the minor fact that they're way over-manned.

Он отметил эти детали краем глаза. Основное его внимание было сосредоточено на опознании адмирала Келли O'Cleary. С одной стороны, это было не очень трудно, так как в память его брони были загружены ее фотографии. Но он не рассчитывал, что на мостике будет такое огромное количество людей с большими звездами на погонах.

Он по-прежнему пытался разобраться в этом необыкновенном количестве флаг-офицеров, когда O'Cleary шагнула вперед. Она посмотрела на него, темными каменистыми глазами и он отдал честь.

"Майор Евгений Маркевич, Королевская морская пехота Мантикоры," сказал он.

"Адмирал O'Cleary", ответила она, отвечая на его приветствие с холодной корректностью. "Я надеюсь, вы простите меня, если я не добавляю "Добро пожаловать на борт," майор"?

Молчание – золото, решил Маркевич, и ограничился вежливым кивком из-за забрала своей брони.

"Вице адмирал Хенсон Чемберлен, мой начальник штаба" О`Клери продолжила представлять, сопровождавших её офицеров: " начальник оперативного отдела, Контр адмирал Танг Цун-Минг. Начальник разведки моего штаба контр адмирал Лавиния Фейрфакс и мой офицер связи, капитан Калидаса Омпракаш"

Хоть кто-то не адмирал! – подумал Маркевич, по очереди приветствуя представляемых. Затем он представил своих офицеров.

"Капитан Инджебригтсен" сказал он "Лейтенант Фариньяс – адьютант контр Адмирала Оверстейна и лейтенант Линдсей"

Все трое взяли под козырек и O'Cleary вежливо вернула салют. Потом она снова посмотрела на Маркевича.

"Наверное, я должна вручить вам меч или что-то вроде этого майор," сказала она едко. "К сожалению, боюсь во флоте Соларианской Лиги не очень практикуются такого рода вещи."

Это прозвучало, как шутка. Но в холодной улыбке, которая сопровождала эти слова, не было ни капли юмора.

"Если я чему то и научился за последние двадцать лет, адмирал", ответил Маркевич, глядя прямо в ее глаза", так это тому, что мы часто забываем о важных вещах, пока не становится слишком поздно.

Губы O'Cleary сжались, но потом она, сделав над собой усилие, расслабилась и сделала глубокий вдох.

"Я полагаю, что мы все должны иметь это в виду," сказала она. "И все же, как ваша адмирал Gold Peak видит эту процедуру, майор?

"Мэм, как только я получу Вашу официальную капитуляцию, и капитуляцию капитана Lister,я немедленно уведомлю об этом штаб адмирала Золотой Пик. После чего, я расположу подразделения моих морских пехотинцев на флагманском и капитанском мостиках, в двигательном отсеке и по одному в каждом из причальных отсеков для контроля движения и обеспечения безопасности. Как только это было сделано, призовая команда военно-морского флота поднимется на борт Левенгука и завершит работу по приемке судна. Я уполномочен передать вам приветствия и комплименты адмирала Золотой Пик и пригласить вас в сопровождении лейтенанта Farinas посетить борт Ригеля, флагмана адмирала Оверстегейна. Насколько я понимаю, что адмирал Золотой Пик вскоре сама прибудет на борт Ригеля. "

"Ясно"

O'Cleary смотрела на него несколько мгновений, с отсутствующим выражением лица, затем кивнула.

"Очень хорошо, майор. Кажется, что в данный момент я, как и остальная части этой целевой группы, находимся в руках адмирала Золотой Пик. И я, конечно, выполню ее пожелания."

"Благодарю вас, Адмирал."

"Вы предпочли бы получать сдачу капитана Листера здесь, или на его капитанском мостике?"

"Согласно моих приказов, а также, для обеспечения безопасности, мэм, я думаю, что для капитана было бы удобнее, если бы он просто подождал меня там."

Маркевич сказал это настолько вежливо и по военному обезлично, как только смог, и O'Cleary снова кивнула. В этом кивке ощущался след понимания его усилий не сыпать на ее – или Листера – раны соли, больше, чем это было необходимо.

Есть, конечно, такое вообще было возможно.

"Калидаса, пожалуйста, будьте добры сообщить капитану, что майор Маркевича встретится с ним на капитанском мостике", сказала она, не глядя через плечо на капитана Omprakash.

"Есть, мэм."

"Ну, я полагаю, надо бы завершить формальности. Здесь, по крайней мере," сказала она, и одарила Себастьяна Farinas тонкой улыбкой. "Должны ли другие члены моего штаба сопровождать нас, лейтенант?"

"Если вам так хочется, мэм," ответил Farinas: "Я уверен, контр-адмирал Оверстегейн будет рад предложить им гостеприимство своего корабля. Решение, однако, за вами."

"В таком случае, я хотела бы, что бы вице-адмирал Чемберлен сопровождал нас."

"Конечно Мэм"

"Ивасаки," Линдсей дал команду по взводной сети, и капрал Данстан Ивасаки и его трое бойцов шагнули вперед, заняв место почетного караула вокруг O'Cleary, Чемберлена и Farinas.

Ну, малыш получил это право, решил Маркевич, взглянув на Ингебригтсен. Из выражения капитана, было очевидно, что она не считала, что уже время. И что она была рада видеть одобрение его действий Маркевичем.

O'Cleary наклонила голову, горько улыбаясь, как будто пытаясь решить, был ли это почетный караул или конвой, чтобы удержать ее от побега. Потом она тихо фыркнула, чуть менее горько, и кивнула Маркевичу.

"Если я больше не увижу вас, майор," сказала она: "Позвольте мне поблагодарить вас за ваше джентельменское поведение в трудной ситуации."

"Благодарю вас, сударыня," поблагодарил он, и он и его офицеры приветствовали ее снова. Она и Чемберлен вернули салют и проследовали за Farinas из отсека.

* * *

"У нас тут пару выживших, Мэм."

Услышав голос гардемарина Корбетта по комму Абигейл остановился не закончив шага и подняв руку вверх, чтобы остановить свою группу. Было что-то такое в его тоне…