Текст книги "Дело чести"

Автор книги: Дэвид Марк Вебер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 43 страниц)

Глава двадцать третья

А теперь, подумала сухо Мишель Хенке, стоя на флагманском мостике Артемиды, сложив руки за спиной, и наблюдая иконки ЛАКов адмирала Эндерби, упорно движущиеся к месту назначения, самое интересное. Я знаю, что я не должна, но я не могу не думать все бы уже было гораздо проще, если О'Клири просто не сдались еще залп или два. Пока же, у нас здесь есть чертовки занимательная маленькая проблема.

Она фыркнула и скривилась в ответ на собственные мысли, но это было правдой. И, что самое интересное, ситуация напрямую проистекала от одного из наибольших преимуществ Королевского Флота Мантикоры.

Одной огромной проблемой с решением КФМ увеличить автоматизацию для снижения потребности кораблей в персонале было то, что это сработало лучше, чем кто либо ожидал. На борту новых крейсеров и эсминцев Мантикоры и Грейсона можно было очень мало теплокровных, и даже у супердредноутов команда была меньше чем у довоенных линейных крейсеров. Это было неоценимым преимуществом в работе Пятого Космос-лорда Кортеза Сизифина по укомплектованию кораблей флота, но это также значило, что меньшим экипажам было гораздо труднее выделить отряды для всяких мелочей, вроде призовых команд, например.

Соларианские же команды, были даже крупнее и более ориентированы на живых людей, чем мантикорские до войны и Сандра Кренделл привела в систему Шпинделя семьдесят один супердредноут, каждый с экипажем больше шести тысяч. Даже отбрасывая отстаток ее оперативного соединения, которое содержало до полумиллиона персонала. Десятый Флот, с другой стороны, не имел в своем распоряжении даже близко столько людей. Эсминцы класса "Роланд", как "Тристан" Наоми Каплан имел полный экипаж меньше семидесяти человек, из них ни одного морпеха. "Саганами-С", как "Квентин Сент-Джеймс" Айварса Терехова был получше – по крайней мере каждый из них имел в распоряжении сто сорок морпехов, но это при общей команде с триста пятьдесят пять человек. Да что там, даже могучие "Ники", как ее собственный "Артемис" имели экипаж примерно семьсот пятьдесят человек. Что значило, что всего на кораблях Мики – включая флагманский супердредноут Хумало, а также четыре НЛАКа из эскадры Стивена Эндерби и их крылья ЛАКов – находилось около тридцати двух тысяч человек. Сорок восемь выживших супердредноутов Кренделл, сами по себе, несли в десять раз больше мужчин и женщин, и это даже не учитывая пяти сотен тысяч или около того на борту ее крейсеров и эсминцев.

Также не принимая во внимание необходимости организовать поисковые и спасательные отряды для девяти изувеченных, но не уничтоженных полностью супердредноутов.

Все это означало, что она была абсолютно не готова к размещению такого колоссального количества военнопленных, и она откровенно не знала, что будет делать со всеми ими. У нее не было какого нибудь фантастического гипер-лифта для пересылки их в метрополию в лагеря для военнопленных, в настоящее время населенных персоналом второго флота Лестера Турвиля. Впрочем, она была совсем не уверена, что эти лагеря, несмотря на их расширение после битвы при Мантикоре, были способны вместить еще и ее нынешний улов, даже если бы она изобрела способ доставить их туда!

Баронесса Медуза пыталась найти место для их содержания, по крайней мере временное. К сожалению, никто на Шпинделе не мог представить абсурдную мысль о внезапном прибытии на планету четырехсот тысяч "гостей", так, что варианты у губернатора были ограничены. Насколько Мишель знала, Медуза склонялась к решению, подобному тому, которое Мишель сама пережила во время своего краткого пребывания в качестве военнопленного на Хевене. На Flax было несколько больших, необитаемых тропических островов, с тем самым типом климата, который мог вызвать павловский синдром слюноотделения у туроператоров и владельцев курортов. Да, на данный момент на них не было жилья, но пища и вода могла доставляться туда в необходимых количествах, объекты санитарии могли быть быстро построены, а более постоянное жилье можно было бы построить, как только разрешится нынешний кризис.

Впрочем, независимо от того, что мы делаем, солли будут кричать, что мы "издеваемся" над их персоналом "отказывая" им в предоставлении крытых помещений и намеренно оставляя "под воздействием атмосферных явлений", подумала она мрачно. Но это лучшее, что мы можем сделать, и надеюсь Адмиралтейство найдет где-нибудь дома местечко, чтобы содержать их… не говоря уже о доставке в это само "где-нибудь дома"!

С точки зрения чисто боевой мощи, целевая группа Crandall было даже не в одной лиге с Десятым флотом. На самом деле, Мишель и ее старшие тактики были шокированы степенью собственного успеха. Они сознательно приняли пессимистические предположения относительно способности проникать сквозь соларианскую ПРО, для того чтобы выработать оптимальную стратегию ведения боя. И несмотря на это, она была уверена, что потребуется по меньшей мере несколько залпов, что бы нанести повреждения той степени тяжести, которая необходима для требования капитуляции от кого-то, такого высокомерного, как Сандра Крандалл. Она, безусловно, не предполагала, что первый же залп Терехова разрушит свои цели настолько радикально.

Она в полной мере осознавала масштаб своей победы, и тот факт, что ее огневое преимущество было подавляющим. Тем не менее с точки зрения досмотра призов, Десятый флот был в положении рыбака, который вышел на небольшой лодке половить тунца, а поймал на крючок двенадцатиметровую акулу. Да, впечатляющее достижение, но что дальше делать с этой штукой?

Ну, думаю это нам и предстоит выяснить, не так ли? подумала она.

На данный момент, крейсеры Терехова и супердредноут Хумало, занимали позиции на орбите вокруг Шпинделя, на расстоянии около восьмисот тысяч километров от того, что осталось от стены Крандалл после битвы. Неповрежденные соларианские СД и остальные более легкие суда, были неподвижны относительно планеты, их боковые стенки и импеллерные клинья опущены по приказанию Мишель, а все ее крейсера лежали в 750 тысяч километров от орбиты солли. Такая геометрия помещала каждый гипер-корабль Мантикоры вне эффективного диапазона энергетических орудий соларианских СД. Это выглядело несколько параноидально, но она учитывала тот факт, что любой из этих супердредноутов мог уничтожить весь флот Мишель, если бы она была настолько глупа, чтобы зайти в эффективная зону их массивных энергетических батарей.

Очевидно, что она абсолютно не собиралась делать ничего подобного. Была также причина, по которой и Саганами-C и Ники были буквально окружены настоящими косяками подвесок. Даже если бы клинья супердредноутов были активны, им бы потребовалось шесть минут на максимальном ускорении, чтобы достичь дистанций опасных хотя бы для крейсеров, гораздо меньших крейсеров Терехова. Подлетное же время Марк 23 на такой дистанции составило бы всего лишь двадцать четыре секунды. На основании того, что уже случилось с целевой группой 496, Мишель сильно сомневался в их способности выжить, получив за эти шесть минут пятнадцать гораздо более мощных залпов. И что было еще более важно, она была уверена, что солли смогут сделать те же подсчеты.

Расположив свои гиперкорабли на фиксированном расстоянии, она приказала ЛАКам заняли позиции "выше" и "ниже" выживших соларианских кораблей. Так как казалось вероятным, что Солли могли недооценивать возможности нового поколения мантикорских легких атакующих корабллей так же, как они недооценили текущее поколение мантикорских ракет, она организовала демонстрационные стрельбы массивных гразеров Шрайк-B. Она не хотела заблуждений относительно того, что это оружие может сделать с небронированными верхними и нижними стенками кораблей-стены.

И пока она все это организовывала и размещала, все ее эсминцы были оправлены на помощь девяти разрушеным СД. Пять эсминцев старой конструкции легко нашли персонал для поисково-спасательных операций на борту девяти супердредноутов. Достаточно ли было ее пяти Роландов для такой задачи, это был другой вопрос.

Теперь пришло время узнать, так это или нет.

Солли ради, она надеялась, что они справились.

"Соедините меня с O'Клири, Билл", сказала она через плечо, не глядя.

"Да, мэм", ответил лейтенант-коммандер Эдвардс.

Мишель отрешенно смотрела в пространство еще несколько секунд, а затем повернулась к дисплею капитанского комма, в тот момент когда белокурая, черноглазая женщина в белом мундире ФСЛ появились на нем.

"Адмирал O'Клири," сказала Мишель. На такой ничтожной дистанции запаздывание сигнала составляло всего лишь две секунды.

"Адмирал Золотой Пик", ответила вторая женщина. Изначально она была третьей в цепочке командования группы 496, она стала второй, когда флагман адмирала Dunichi Лазло "Андреас Везалий" взорвался со всем экипажем. И поскольку с тем, что осталось от "Иосифа Бакли" в настоящее время не было связи (при условии что кто-нибудь на борту уцелел и мог общаться) O'Клири стала действующим командиром группы. Ее голос был немного хриплым, но Мишель решила, что нормально. Не так, как во время их предыдущего разговора на фоне шокирующих результатов соларианского нападения на Шпиндель.

"Мои досмотровые партии готовы принять ваши супердредноуты, адмирал," сказал Мишель "я отдаю себе отчет, что эмоции среди ваших подчиненных будут накалены. Моему персоналу поручено проявлять максимум сдержанности, насколько это возможно, но также им приказано помнить, что их собственная безопасность и выполнение приказов имеет преимущество над всеми другими соображениями. Я искренне надеюсь, что никто по обе стороны не вызовет каких-либо инцидентов, которых можно было бы избежать, но я напоминаю, формально, для записи, что согласно Денебских соглашений, юридическая ответственность за инциденты с моими призовыми командами, действующими в соответствии с моими инструкциями, ляжет на ваш персонал, поскольку вы капитулировали.

Челюсти O'Клири заметно сжались, но, несмотря на свой??гнев, она держала себя под жестким контролем.

"Уверяю вас, адмирал, я сделала все, чтобы мои подчиненные знали об этом факте", прохрипела она. "Как вы говорите, эмоции… очень высоки среди них. И, как и вы, я надеюсь, нам удасться "избежать инцидентов".

"Хорошо". Мишель наклонила голову в кратком вежливом полупоклоне и откашлялась.

"Я уверена, вы понимаете, адмирал O'Клири, что никто в этом Квадранте не делал каких-либо приготовлений к расквартированию такого большого количество военнопленных."

Мишель видела, что глаза O'Клири вспыхнули услышав термин "военнопленных", но это ее не особо взволновало. На самом деле это был акт доброй воли с ее стороны. В соответствии с межзвездным правом такой статус им был не положен, и O'Cleary знала это. Поскольку, в момент нападения Крандалл на суверенную территорию другой звездной нации официального объявления войны не было, технически, их действия составляли акт пиратства в большом масштабе, и Мишель ни имела правовых обязательств предоставлять соларианским офицерам и экипажам привилегии положенные военнопленным. Тот факт, что она позволила им сдаться в соответствии с положениями Денебских соглашений означал, что она решила предоставить им этот статус, но не означал, что она и впредь обязана к ним так относиться.

"Губернатор Медуза в настоящее время принимает все возможные меры, чтобы обеспечить вас питанием, жильем и необходимой медицинской помощью", продолжала она неспешно. "Мы делаем все от нас зависящее, чтобы никто не страдал от каких-либо неудобств. Однако, несмотря на это весьма вероятно – если честно, то и неизбежно – что жилье и услуги будут носить временный характер, по крайней мере на начальном этапе. Как я уже сказал, мы сильно постараемся избежать трудных условий содержания, но, опять же, я напоминаю вам, что Денебские соглашений признают право любой воюющей стороны использовать любые необходимые средства, вплоть до применения летальной силы, для поддержания порядка среди военнопленных. У нас нет намерения склонять ваш персонал к сотрудничеству, и мы признаем условие Денебских соглашений, что это наши обязанности, предотвращать попытки к бегству. Тем не менее, для вашего же блага, было бы хорошо напомнить вашим людям, что эта оговорка не дает иммунитета от применения силы при побеге или для поддержания порядка среди них."

"Это приказ, адмирал?" холодно спросила О'Клири.

"Нет," ответила Мишель, не менее холодно и тщательно выговаривая каждое слово. "Это, однако, очень строгое предупреждение. Я напоминаю вам, что наш текущий разговор записывается. До тех пор, пока ваш люди будут оставаться у нас под стражей, любое нарушение правил поведения вашим – или нашим – персоналом, будет расследоваться."

Они сверлили друг друга глазами несколько секунд. Затем O'Клири глубоко вздохнула.

"Очень хорошо. Ваше "предупреждение" принято, и я поговорю с моими подчиненными. Что-нибудь еще?"

"Да," сказала Мишель: "Я уверена, что вы уже сделали для себя вывод, что численный состав моего флота гораздо меньше, чем у вас. Не то, чтобы, я готова допустить мысль, что он слабее, добавила она тихо. "Это создает очевидные трудности для моих призовых команд – трудности, которые вполне могут спровоцировать инциденты того рода, которых мы обе только что согласились избегать. У меня есть кое-какие мысли, как эти трудности могут быть решены. По нашим расчетам, комбинации из малых судов и спасательных капсул ваших супердредноутов должно хватить, чтобы переместить около пяти тысяч человек с каждого корабля."

Лицо O'Клири застыло и она начала открывать рот с негодованием, но Мишель продолжила холодно.

"Прежде, чем вы заговорите, адмирал, я советую вам тщательно оценить ваше положение. Как вы только что признали, межзвездной закон требует от вас выполнять мои законные команды. С другой стороны, я обязана обеспечить разумную безопасность Вашего персонала до тех пор, как вы и они повинуетесь моим законным требованиям. Планета Шпиндель находится в менее чем одном миллионе километров от вашего текущего положения. Это вполне нормальная дистанция для самостоятельной посадки ваших спасательных капсул, даже с учетом двухсот процентов запаса. Короче говоря, удаление вашего персонала с судна в указанном мною порядке, не представляет угрозы для жизни или здоровья, предполагая конечно, что вы содержите спасательное оборудование в исправности. Как следствие, я официально сообщаю Вам, что отказ действовать в соответствии с данной инструкцией будет интерпретирован, как решение с Вашей стороны о возобновлении военных действий".

Она смело направила свой взгляд в глаза солларианки, предлагая проверить ее блеф и молча молясь, чтобы та оказалась достаточно умна, чтобы понял, что это совсем не блеф. Через несколько напряженных ударов сердца O'Cleary отвела глаза в сторону.

"Я понимаю," буркнула она.

"Я рада это слышать." Мишель ответила ей натянутой улыбкой. "Как только ваши малые суда и капсулы отделятся от ваших кораблей, они направятся к Шпиндель. Там на орбите их встретит и подберет адмирал Хумало и ваши люди будут соблюдать все дополнительные инструкции, которые он может выдать. Они не будут самостоятельно приземляться, кроме прямо указанных случаев. Мы сделаем все возможное, чтобы доставить их на поверхность планеты, как можно быстрее, согласуясь с возможностями губернатора Медузы организовать проживание. Я вам гарантирую, что в случае чрезвычайных обстоятельств, любой из ваших спасательных капсул будет позволено приземлиться на планету. Однако, если какое-либо из ваших малых судов или спасательных капсул не выполнят мои инструкции, инструкции адмирала Хумало или наших подчиненных, они будут уничтожены. Я понимаю, эти распоряжения являются необычными, но таковы и нынешние обстоятельства. Я пыталась достичь наилучшего компромисса между безопасностью моих людей и надлежащим обращением с вашими. Я ожидаю, что вы доведете это всем вашим подчиненным, что мы намерены обращаться с ними настолько порядочно и достойно, насколько это позволяют обстоятельства. Но, что любое неповиновение законным распоряжениям будет пресекаться оперативно и решительно – вплоть до применения смертельной силы – если мы посчитаем, что это необходимо. Это понятно?"

"Да," подтвердила O'Cleary.

"Хорошо. Вы можете не верить этому, адмирал, но мне не доставляет удовольствия выдавать инструкции, которые, я знаю, должны казаться унизительным. К сожалению, у меня нет выбора. Я не выполнила бы свои обязательства по обеспечению безопасности Вашего персонала если бы не принял таких драконовских мер, для контроля текущей ситуации и предотвращения такого рода эскалации, которая потребует меня использовать силу для соблюдения условий вашей сдачи".

Мишель смотрела в глаза O'Cleary еще одно мгновение, надеясь, что солли сможет почувствовать искренность ее слов. Затем вежливо кивнула.

"Золотой Пик, закончила", сказала она и повернулась к главному экрану с внутренним вздохом.

По правде говоря, отношение O'Cleary's оказалось менее воинственным, чем она опасалась. К сожалению, это не сделало Мишель счастливой. Если уж на то пошло, это не означало что другие офицеры и рядовой состав на борту сдавшихся судов разделяют отношение O'Cleary.

* * *

"Три минуты до стыковки, сударыня", произнес бортинженер катера.

"Спасибо, пти-офицер Петтигрю," ответила Абигайль Хернс, потом встала и повернулся лицом к вооруженным мужчинам и женщинам своей призовой команды. Учитывая характер миссии, их было не очень много. На самом деле, гораздо меньше, чем ей хотелось бы.

"Три минуты, народ", сказала она, и увидела, как изменились выражения лиц и подтянулись плечи. "Помните, наш инструктаж и следите друг за другом. Мы не хотим, несчастных случаев – или инцидентов, – а такого рода вещи могут случиться даже на борту дружественного корабля. Таким образом, хоть мы и очень хотим избежать неприятностей, мы еще больше хотим, чтобы все вернулись на борт в целости и сохранности"

Один или два человека усмехнулись и Абигейл позволила себе ответную улыбку. Потом она посмотрела на молодого гардемарина на сиденье рядом с ней. В некотором смысле, молодой Уолтер Корбетт напомнил ей о Гвен Арчер, с теми же рыжими волосами и зелеными глазами. Но у Корбетта был поистине монументальной нос, по сравнению с Арчером, и ему было всего девятнадцать. Он был худой, как щепка и обладал такой нервной энергией, что даже в спокойной обстановке для него было сложно просто неподвижно сидеть.

Однако сегодняшние условия были далеко не нормальными, и Корбетт сидел почти не дыша последние десять минут, выглядел как кролик, которого ведут на съедение удаву.

Абигейл не винила его. Хотя этот "круиз" Корбетта наверняка был менее страшным (пока, по крайней мере), чем ее практика под командованием капитана Оверстегейна. Вот там то уж было ужасов и катаклизмов достаточно, чтобы испугаться. Но, подумала она, любое искушение посмеяться увядает, когда она вспоминает, как другие корабли ее дивизиона были взорваны Йозефом Бингом. Это была незабываемая демонстрация сопутствующих рисков выбранной ею профессии.

Сейчас то он и получит новый большой опыт, напомнила она себе мрачно. В отличие от молодого Корбетта, она видела внутренности разрушенных кораблей раньше. Надо проследить за тем, что бы он вернулся на борт Тристана целым и смог воспользоваться полученным опытом, который наверняка обеспечит его ночные кошмары пищей…

"Помните, Уолт," она говорила не громко, но Корбетт испуганно вздрогнул", вы офицер Королевы. Я знаю, вы не ожидали, что придется делать что-либо подобное в "сопливом круизе". Ну, и я не ожидала, всего того, что произошло на моем "сопливом круизе", что может подтвердить присутствующий здесь лейтенант Гутьеррес."

Она взглянула на массивного лейтенант, который сидел в ряду сразу за ними. На плече его бронированных доспехов красовался значок гвардии Землевладельца Оуэнса, а не Мантикорской Королевской морской пехоты. Звук, который послышался в ответ на вопрос, примерно с места где сидел лейтенант, можно было предположительно идентифицировать как фырканье. На лице Корбетта промелькнула улыбка. Очевидно, он слышал все о приключениях сержант Матео Гутьерреса и гардемарина Хернс на планете Убежище.

"Вы должны помнить три вещи", Абигейл продолжила довольно суровым тоном. "Во-первых, вы офицер Королевы. Во-вторых, каждый солли, который еще жив там," – она кивнула на носовую переборку, за которой ждал их погибающий КФСЛ "Чарльз Бэббидж", флагман 371го дивизиона супердрендноутов Флота Соларианской Лиги – "провел всю свою карьеру думая о себе, как о солдате самого мощного военного флота в Галактике, и Звездная Империя Мантикора – и ее военно-морской флот – для них выскочка, маленькая кроха с манией величия. В-третьих, мы совершенно не представляем сколько живых солли может быть на борту Бэббиджа и в каком виде они могут быть, но в нашей призовой команде менее тридцати человек".

Она смотрела в его глаза пока он не кивнул и затем продолжила.

"Прямо в эту минуту, большинство из выживших из экипажа Бэббиджа, вероятно, еще в состоянии шока. Я не знаю, как долго это будет продолжаться. С нашей точки зрения, это может быть как хорошо так и плохо… а, возможно даже и то и другое. С одной стороны, большинство из них, вероятно, слишком потрясены и слишком сосредоточены на надежде, что кто-нибудь появится и вытащит их, чтобы думать о организованном эффективном сопротивлении. С другой стороны, даже если девяносто процентов экипажа мертвы, оставшихся все равно еще в десять раз больше, чем весь экипаж Тристана. Многие из них будут слишком счастливы, чтобы рассматривать кто их вытащил из обломков, и чтобы создавать нам какие-либо проблемы. Но я буду удивлена, если все из них мыслят ясно. Таких людей шок и унижение – и гнев на кучку "неоварваров" – может подтолкнуть на открытое неповиновение. И, честно говоря, тот факт, что вы, всего лишь гардемарин, будете командовать ими может вызвать в них возмущение. Возможно они не захотят выполнять ваши приказы ни при каких обстоятельствах, так как будут чувствовать нечто большее, чем простая обида.

"Это создаст для вас две проблемы, которые вам придется решить. Во-первых, поймите их состояние и учитывайте его если это возможно, но, во-вторых, помните, что вы офицер, что они обязаны исполнять ваши приказы, и что проявление слабости может привести к инциденту".

Она снова сделала паузу и Корбетт снова кивнул.

"Да, мэм", сказал он, и, несмотря на мрачное понимание того, что их ждет внутри разрушенного корабля, губы Абигайль дрогнули. Было бы несправедливо назвать его тон жалобным. Чувствовалось, что он движется в правильном направлении.

"Скорее всего все не будет так плохо, Уолт. По крайне мере там, где есть выжившие. Но вы должны быть в курсе тех вещей, о которых я только что сказала. Также я включила в вашу группу Боцмана. Я бы не стала заходить так далеко, и говорить, что посылаю его с задачей "заботиться о малыше". Но скажу так – я ожидаю, что вы будете помните, что он уже служил во флоте, когда вам было еще только пять лет и используете его опыт соответственно".

"Да, мэм", сказал Корбетт более твердо, и Абигейл посмотрела через плечо на Гутьеррес. Их глаза встретились и в ее памяти всплыл другой гардемарин, которому был крайне необходим опыт другого ветерана-нонкома. Его ободряющий кивок доставил ей огромное облегчение. Очевидно, что Матео перекинулся парой слов со Старшим Корабельным Старшиной Франклином Масгрейвом, боцманом Тристана.

"И вот, что я еще добавлю", сказала она мальчику. "Вы увидите ужасные вещи в ближайшие несколько часов". Она пристально смотрела ему в глаза и ощутила удовлетворение, увидев, что он больше не колеблется. "Неважно, что вы думаете, что можете себе это представить. Это будет во много раз хуже. Я знаю. Я видела это раньше, и нет никакого способа, чтобы подготовить кого-нибудь к этому, пока он не испытает это на себе. Вы будете шокированы, вас будет тошнить. На самом деле, было бы что-то неправильно с вами, если бы вы этого не испытали. Но что бы мы ни чувствовали, мы должны исполнять свой долг. И я думаю, что если вы сосредоточиться на выполнении ваших обязанностей, на работе, это вам поможет. Это еще одна штука, которую я узнала на своей шкуре."

"Да, мэм", повторил он.

"Хорошо."

Она посмотрела в глаза своего телохранителя снова и поблагодарила крошечным кивком. Затем слегка похлопала Корбетта по плечу и – как она сама только, что посоветовала мичману – вернулась к своим обязанностям.

* * *

Контр-адмирал Майкл Оверстегейн смотрел на дисплей на борту HMS Ригель. Несмотря на расслабленную позу в удобном командирском кресле, глаза его были встревоженными, сфокусированными на отметках на экране.

"Есть сообщения от майора Маркевича или Себастьяна, Ирена?" спросил он.

"Нет, сэр", тон лейтенанта Ирен Томас не мог бы быть более уважительным, но губы Оверстегейна дрогнули в легкой улыбке. Уважительный или нет, это был тон подчиненного использующийся для информирования вышестоящего начальника, о том, что он должно быть совсем выжил из ума, если не помнит, что кое-кто тут для того и сидит, чтобы сообщить ему, если кто-то захочет поговорить с ним.

Выглядишь более обеспокоенным, чем хотелось бы, не так ли, Майкл? спросил он себя иронически. Тем не менее, я полагаю, вы не только тот, который относится только сейчас.

Его улыбка исчезла, и он взглянул на тактический дисплей коммандера Штерна Ретолека. Его операционист сидел откинувшись назад и скрестив руки на груди, но Оверстегейн знал, что Ретолек смотрел на "сдавшиеся" соларианские СД, как пресловутый ястреб. А как еще он должен был на них смотреть?.

Как и все остальные в Десятом флоте, Оверстегейн искренне надеялся, что меры предосторожности разработанные Мишель Хенке окажутся ненужными, но он горячо согласился с нежеланием своего старпома получить опровержение такого рода предположений. На данный момент ни на одном из соларианских СД было не более полутора тысяч персонала на борту, что с учетом их старомодного дизайна, было слишком мало для того, чтобы они могли эффективно двигаться или сражаться. Того же, к сожалению нельзя было сказать об их возможности управлять огнем своего оружия. Конечно их активные целеуказатели были отключены, равно как и их клинья и боковые стенки, но чрезвычайно избыточного количества пассивных датчиков любого корабля стены было более, чем достаточно, что бы обеспечить точные данные цели например для энергических орудий.

Денебские соглашения и межзвездные законы были очень ясными и конкретными в вопросах взаимной ответственности победителей и побежденных. Когда O'Клири опустила импеллерные клинья в универсальном флотском сигнале о сдаче, Десятый флот юридически был обязан прекратить атаку не менее, чем на 15 минут, чтобы дождаться формального сообщения о капитуляции, переданного на скорости света (если конечно Мишель Хенке не решила бы рассматривать их, как пиратов). Корабли же O'Клири юридически были обязаны остановиться и сдаться, с экипажами послушными законным требованиям другой стороны, если не хотели возобновления военных действий. Существовала, однако, довольно скользкая область в законах, касающаяся того, что экипаж захваченного корабля имел законное право на попытку вернуть свой??корабль, и можно было утверждать, что засады призовым командам, входящим на борт в первый раз, были обычной практикой. Будет ли это аргументом в суде или нет, зависело уже от самого суда, но это было бы слабым утешением для кого угодно – по обе стороны – кто был бы убит в ходе попытки.

На данный момент – Майкл мог признался об этом Оверстегейну совершенно не испытывая угрызений совести – его абсолютно не волновало, что может случиться с любым солли, который попытался бы вытворить что-то подобное, но его очень волновало, то, что могло случиться с любым военнослужащим Мантикоры, задействованном в операции.

Так что помните, мы наблюдаем за вами, адмирал O'Клири. И у меня для вас есть небольшой подарочек – немножко подвесок. И если хоть какой-то из ваших СД только дернется, мы ты тут же отправим ублюдка прямо в ад.

* * *

Это, майор Евгений Маркевич подумал кисло, другая история, вы действительно любите раслабиться за хорошим пивом и какой-нибудь ерундой познее. Предпочтительно, гораздо познее. Это не та история, которой вы насладитесь в то время как, черт знает, что происходит.

Он собрал довольно много историй, как эта за восемьнадцать стандартных лет, с тех пор как был зачислен в Корпус морской пехоты Ее Величества Мантикоры, и он, как только мог старался избежать добавления этой в свою коллекцию.

Ну, если я не могу понять шутку, я не должен присоединяться, сказал он себе, и обратил свое внимание к рассматриваемой задаче.

Хорошей новостью были то, что линейный крейсер класса Ника нес триста человек в отряде Морской пехоты, в два раза больше, чем Саганами-С. Плохой новостью были то, что это все еще дало КЕВ Ригель только две команды. И еще худшей новостью, в отношении которой он беспокоился, было то, что его морпехам поручили оказать поддержку двух отдельных флотских абордажных команд.

Что было бы не савсем, так плохо, как я думаю, если бы Солии всё еще не превосходили их десять к одному на борту их чертовых кораблей.

Он взглянул на уроженца Сан-Мартина Себастьяна Farinas, флаг-лейтенанта адмирала Оверстегейна, стоящего рядом с ним. Потом, через десантное отделение катера, на капитана Люсиану Ингебригтсен, командира его роты "Альфа". Это был нелегкий выбор, взять ее или Мотоюки MacDerment, командира роты "Браво". Ну и поскольку он собирался идти с Ингебригтсен, он послал Ганни Данко (известную, как старшина Эвелина Данко) вместе с MacDerment, проследить за ним. Оба Ингебригтсен и MacDerment были хорошими, толковыми офицерами, но они, бесспорно, были еще немного молоды для их ранга. В этом мире всякое случается. И хотя он был уверен в их компетенции, он не видел никакого вреда от присутствия в команде опытных ветеранов. К тому же, он был уверен, что кого-бы он не выбрал для сопровождения, Мерфи бы выбрал другого. (Об этом ему говорил его многолетний опыт.)

Конечно, тот факт, что он приписал себя к "Альфе", также означал, что рота "Альфа" была направлена на борт КФСЛ "Антон фон Левенгук", который случайно оказался флагманом кое-кого, известного, как адмирал Келли O'Клири. Что заодно объясняло и присутствие Farinas.

На данный момент, Ингебригтсен была вовлечена в тихую беседу с мастер-сержантом Клифтоном Palmarocchi, старшим нонком роты Альфа. Palmarocchi был настоящий богатырь. Коренастый, мускулистый мастер-сержант, с его короткой прической и выраженным грифонским акцентом, мог служить замечательной иллюстрацией термина "седой ветеран". Это было очень хорошо с точки зрения Маркевича, особенно, когда он размышлял об абсурдно молодом младшем офицере, стоящем у локотя Ингебригтсен и многозначительно кивавшем на то, что она говорила. Капитан была молода, но лейтенант Гектор Линдсей вообще выглядел, как мальчишка, которому только мяч гонять где-нибудь во дворе. Ну, может быть, это было и не совсем так плохо, но это было достаточно плохо. В самом деле, Линдсей только несколько месяцев, как отпраздновал свой двадцатый день рождения, что делало его еще моложе, чем лейтенант Farinas (тоже прямо скажем не древний старик). Он принял "свой??" взвод чуть менее двух месяцев назад, взойдя на борт буквально перед тем, как "Ригель" ушел к Талботту.