Текст книги "Давайте танцевать! (ЛП)"

Автор книги: Дэвид Марк Вебер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 13 страниц)

24

– Прибытие через девяносто секунд, шкипер, – объявил Фред Хатчинсон. Голубые глаза белокурого тактического офицера были сузившимися, сосредоточенными на своем собственном дисплее, и Хонор кивнула.

– Спасибо, канонир. – Ее голос был даже спокойнее, чем обычно, но все ее офицеры были с ней достаточно долго, чтобы узнать, что это значит. – Рулевой, приготовиться к разделению.

– Подготовка к разделению, есть, – ответил Алоизиус О" Нил, стоявший с одной стороны у плеча сидящего рулевого и державший глаза на маневровом дисплее.

Напряженный голос парусного мастера был заметно менее спокойным, чем у нее, но это напряжение было от концентрации, а не страха, и Хонор взглянула на главную тактическую схему, где подальше от платформы плавал одинокий значок. По строгой букве межзвездного права, ее следующий подготовительный приказ должен был быть отдан Флоренс Бойд, подумала она. Вместо этого, она повернулась к ком-дисплею у колена.

– Капитан Самсон?

– Готовы для разделения, – подтвердил Самсон═Экс с кома. Он казался немного более нервным, чем был О" Нил, отметила она. Ну, учитывая, что сделает с его кораблем даже небольшая ошибка рулевого «Ястребиного Крыла», он имел право быть нервным.

– Мы выполним разделение по моей команде, – продолжила она. – Тактик, подтверждаю «Полька Один».

– «Полька Один» определено и зафиксировано, капитан, – официально сказал Хатчинсон.

– Ну, хорошо, люди, – сказала Хонор, несколько секунд глядя на стремящуюся к нулю отметку на цифровом дисплее. – Давайте начнем.

Полная тишина на мостике эсминца существовала еще семь секунд. Затем…

– Выполнить разделение!

* * *

Сейчас все было совершенно нормально на борту базы Казимира, точно в соответствии с планом. «Рапунцель» была в менее восьми тысячах километров, двигаясь на почти семидесяти шести километрах в секунду, в девяноста секундах от нее была точка ноль-ноль для рандеву с платформой.

В следующее мгновение все изменилось… кардинально.

* * *

Потребовалось время для Кейджелла Роннингена, чтобы понять, что происходит. В этом не было его вины – Хонор Харрингтон и ее союзники пошли на многое, чтобы убедиться, что никто не поймет, что происходит, пока не станет слишком поздно. Никому никогда не приходило в голову в Казимире, что медленный и тяжелый «рабовладельческий корабль», так чинно направляющийся к базе, может тянуть королевский мантикорский военный корабль у своего борта. Такой вектор подхода был тщательно подобран, чтобы сохранить этот корабль в тени, скрытым от любого из датчиков врагов, даже после того, как военный корабль прервет тесный контакт. КЕВ «Ястребиное Крыло» смог тщательно спозиционировать себя в ста километрах от «Расправы», до сих пор скрываясь между крышей и дном импеллерного клина большого грузовика, но достаточно далеко, чтобы устранить угрозу периметру своего клина, когда придет время.

И оно пришло сейчас.

* * *

– Убрать клин! – рявкнул Самсон═Экс, и его инженер ударил по главному выключателю.

Клин «Расправы» исчез мгновенно, и долей секунды позже «Ястребиное Крыло» бросился вверх. Эсминец прервал тяговую связь с грузовиком в тот момент, когда Хонор дала приказ на разделение; теперь он повернулся и пошел с максимальным ускорением 5,14 км/с2, мчась подальше от своего огромного спутника, тогда как сама «Расправа» откатилась гораздо медленнее на гироскопах и реактивных двигателях.

Новый курс «Ястребиного Крыла» был точно обратен «Расправе». Два корабля продолжали катиться, чтобы устранить угрозу периметру своих клиньев друг от друга. Потребовалось почти девять секунд для «Расправы», чтобы очистить периметр клина эсминца, и клин большого грузовика встал обратно. Эсминец развернулся, одновременно продолжая свой переворот, и подставляя брюхо клина базе Казимира. Все скрытые разведывательные модули «Ястребиного Крыла» подтвердили, что ни одна из внутренних оружейных платформ не была подключена. Ни одно из двух судов, пришвартованных на платформе, также не имело подключенного наступательного или оборонительного вооружения. Что было прекрасно… но ни Хонор, ни Самсон═Экс,═так или иначе, не собирались рисковать.

Маленький, но гораздо более гибкий и маневренный эсминец продолжал нестись от своего огромного корабля сопровождения, а модули, развернутые им на пути продолжали передавать информацию в БИЦ, даже когда его собственный клин заблокировал датчики на борту судна. Он точно знал, где находился «сторожевой корабль» базы, и резко свернул вниз, чтобы нацелить бортовой залп.

Хотя тот факт, что Хонор подтвердила, что «Эвита» была известным пиратским судном, не мог технически извинить ее за невыполнение условия о вызове, прежде чем открыть огонь, она не была этим особенно обеспокоена. Тем более, что «Эвита», должно быть, пришла прямо сюда, что означало практическую уверенность в том, что у нее не было времени для захвата свежего «персонала технической поддержки», чтобы заменить тех, кого освободил «Ястребиное Крыло».

На ее борту были только пираты… и это было то, что целиком учитывал «Полька Один».

– Цель захвачена! – без всякой надобности объявил Фред Хатчинсон, но правила требовали, чтобы он информировал Хонор, и ударил мастер-ключом по консоли.

«Ястребиное Крыло» не был кораблем стены. Не был он и крейсером. На самом деле, он даже не был особо современным эсминцем. Но у него все еще было три ракетные шахты, четыре шестидесятисантиметровых лазера Марк-31, и четыре оборонительных кластера Марк-16 на каждом борту, а была ли «Эвита» «кораблем на дежурстве» или нет, но она была совершенно не готова, когда на расстоянии около шести тысяч километров, в буквальном смысле из ниоткуда, внезапно материализовался мантикорский демон.

На таком расстоянии не было никакой необходимости в ракетах. Бортовые лазеры «Ястребиного Крыла» точно знали, где она была, и им было бы чрезвычайно трудно промахнуться.

* * *

– Дерьмо! – ахнул Кейджелл Роннинген, когда его онемевший мозг помчался догонять вдруг затопившую его информацию. – Это проклятый эс…

Лазер ╧2 «Ястребиного Крыла» поразил прямым попаданием командную палубу «Эвиты». Не то чтобы это имело значение для одной из сторон. Ни один из членов экипажа пиратского судна не был в скафандре. Ни один из них не подозревал даже на мгновение, что они могут внезапно оказаться под ударом. Большинство из них были в своих каютах, многие в своих койках, и каждый из них был совершенно не готов, когда корабль Хонор Харрингтон разорвал их судно.

Корпус «Эвиты» не равалился на обломки от огня «Ястребиного Крыла» – он распался. Страшные пучки когерентной энергии ударили через огромные, уязвимые, небронированных пузыри из сплава и жизнеобеспечения. Атмосфера рыгнула от страшных ран, а органы и части тела корабля покрылись вырывающимися торнадо. А потом, без предупреждения, взорвался ядерный реактор, и весь корабль исчез в распускающемся кипящем блеске.

* * *

Эдита́ Соколовска и Джулиан Ватанабе были столь же ошеломлены, как и Роннинген. В отличие от старшего помощника «Эвиты», они, однако, прожили достаточно долго, чтобы понять, что происходит.

– Черт побери! – выпалил Ватанабе.

Он повернулся к своей командной консоли и пятерней руки грохнул по кнопке всеобщего оповещения. Сигнализация завыла по всей платформе, а мужчины и женщины выглядели абсолютно неверящими. Они были преступниками, а не военными, и они не имели спинномозгового рефлекса к подготовленной мгновенной реакции. Шок и полнейшая, ошеломляющая неожиданность парализовали их всех, хотя бы ненадолго.

Не то чтобы это имело значение.

«Ястребиное Крыло» откатился вниз, подставляя свой борт к платформе. Хонор никогда даже не рассматривала возможности использования основного оружия своего корабля против станции. Для этого существовало слишком много невинного мирного населения на ее борту. Но вооруженные модули были установлены как заграждение достаточно далеко от луковицеобразного, асимметричного корпуса платформы, чтобы иметь достойное поле сражения. Это означало, что они были достаточно далеко от всего этого невинного мирного населения и она сориентировалась на них.

Тем не менее, это была работа не для ее основного энергетического оружия. Кроме того, оборонительные кластеры имели значительно более высокую скорость стрельбы. Теперь они открылись, выплевывая цепочки молний, и оружие базы Казимира было уничтожено с ужасной, легкой точностью.

– Внимание, база Казимир! – на общей аварийной частоте сказало резко и решительно холодное, как замороженный гелий, сопрано. – Это коммандер Хонор Харрингтон, Королевский Флот Мантикоры. Оружие вашей базы было уничтожено. Если хоть один из кораблей причалит к станции, попытается как-то двинуться или активировать любую систему оружия, я уничтожу его немедленно. Без всякого дополнительного предупреждения. Если вы мне не верите, я предлагаю вам попробовать.

Основной ком-дисплей замерцал, и женщина, которая представилась как Даниэла Маджилл, глянула на них. Ее корабельные компьютеры уже не манипулировали с сигналом, и кровь Эдиты́ Соколовска похолодела, когда она опознала знаки различия на скафандре. Они не принадлежали какому-либо сотруднику «Рабсилы Инкорпорейтед», вероятнее всего была совершена ошибка.

– Я полностью осознаю, что первоначальный экипаж платформы, который вы захватили все еще на борту, – холодно сказала женщина с миндалевидными глазами на дисплее. – Будьте уверены, что у меня есть достаточное количество людей на борту «Рапунцель», чтобы отобрать у вас это поселение, одновременно с мертвыми телами. Также сообщаю, что если станет необходимым сделать это, я сделаю. А если что-нибудь случится с невинным персоналом на борту этой платформы, я лично гарантирую, что будет довольно много мертвых тел на момент, когда мои люди закончат.

Она сделала паузу, позволив им увидеть железно-жесткую искренность в этих агатово-карих глазах.

– Если вы сдадитесь, я гарантирую, что вы будете взяты под стражу до справедливого судебного разбирательства, – продолжила она через некоторое время, – но это единственная гарантия, которую я готова вам дать. У вас есть пять минут, чтобы решить, что вы собираетесь делать. Лично я советую вам сдаться без дальнейшего сопротивления. В противном случае, поверьте мне, вы пожалеете об этом.

25

– Какого хрена мы теперь будем делать? – потребовал Ватанабе, поворачиваясь, чтобы посмотреть на Соколовска. – Нас скрутили – скрутили! Мы не…

– Заткнись! – резко оборвала его Соколовска. Он моргнул, а она схватила его за костюм и затрясла с рычанием. – Там проклятый флот манти, ты идиот!

Ватанабе облизнул губы, его лицо побледнело. Звездное Королевство Мантикора сделало свою позицию по генетической работорговле совершенно ясной: работорговля и пиратство были юридически равны, в чем был заинтересован Королевский Флот. Это означало, что каждый сотрудник «Рабсилы» на борту платформы будет подвергнут смертной казни… и «справедливое судебное разбирательство» или нет, но в полномочиях Харрингтон было разрешить судить их и выполнить казнь здесь и сейчас.

Это было верно для всех них, но если случилось так, что мантикорцы знали о конкретной деятельности Эдиты́ Соколовска и Джулиана Ватанабе, то почти наверняка еще более верно для них.

Каковое полностью игнорировало то, что манти узнали бы об их действиях прямо здесь, в Казимире, если бы кто-то из первоначального персонала платформы имел возможность давать показания.

– И что? – потребовал Ватанабе через некоторое время. – Ну и что, что это чертов манти! Что мы собираемся делать? У нас нет даже проклятых левых пугачей, и если они действительно отправят чертовых морских пехотинцев…!

– Заткнись! – отрезала она снова, а затем оттолкнула его в сторону от себя с гримасой.

– Ты… Бейкер! – рявкнула она парализованному технику связи с побелевшим лицом. – Отправь открытое сообщение губернатору Обермейер. Скажи ей, что мы находимся под атакой мантикорского эсминца, и ей лучше отозвать эту чертову суку от нас, если она не хочет свалиться с нами!

– Но…

Техник посмотрел на нее, потом встряхнулся, как собака, стряхивающая воду.

– Но Беата́ от нас практически на другой стороне звезды! Я должен направить энергию от одного из ретрансляторов в поясе астероидов, а если я пошлю открытое, то все будут знать, что мы говорим! И отставание передачи будет в лучшем случае сорок минут на каждый отрезок пути!

– Так кодируй, черт! – зарычала Соколовска.

– Но отстава…

– Что заладил проклятое «отставание»! – Если бы у нее был пистолет, она бы выстрелила в него немедленно, подумала она злобно. – Отправь… это… чертово… сообщение, – проскрежетала она, выделяя каждое слово. – И убедись, что проклятый эсминец знает, что ты послал его!

На мгновение ей показалось, что идиот собирается открыть свой рот еще немного, но потом со щелчком закрыл его, кивнул и повернулся обратно к своей консоли.

– Есть одна особенность, – сказал Ватанабе. Его голос был спокойнее и тише, чем до того, хоть ей не очень понравилось то, как она выглядит в его зеленых глазах. – Обермейер может быть не в состоянии «отозвать» что-то вроде этого. А даже если бы она могла, у нас нет полутора часов, прежде чем что-либо от нее может хотя бы вернуться к нам!

– Я знаю, что ты идиот. – Она посмотрела на него. – Но ты знаешь, как и я, что произойдет, если проклятые манти получат нас в свои руки. Нас, Джулиан, что бы ни случилось с кем-то еще!

– И нужно остановить происходящее именно так? – потребовал он.

– Если эта сука там – эта Харрингтон – будет знать, что мы послали сообщение, она также узнает, что у нас есть все виды контактов с силли. Может быть, она пока не понимает, насколько сильно может обжечь свои пальцы, так что чертовски не повредит, если мы скажем ей об этом сейчас, не так ли? И в то же время, будь я проклята, если я перевернусь и сыграю мертвеца для нее! Она не сможет получить эту платформу открытой, не убив на ней этот драгоценный «невинный персонал», а там всего лишь чертов эсминец.

– А как насчет тех морских пехотинцев, которые, по ее словам, есть на борту" Рапунцель"? – засомневался он.

– Это, наверное, блеф! Меня не волнует, что она говорит – я уверена, что это только торговец, она взяла его где-то для использования в роли прикрытия, чтобы подобраться к нам достаточно близко, – отстрелялась Соколовска, и когда она это сделала, поняла, что на самом деле верит в то, что сказала. – Если бы они успели собрать реальную силу для нападения, они должны были отправить его подальше от эсминца, Джулиан! Это проклятое грузовое судно, вероятно, работает порожняком! Поэтому, все, что у них, вероятно, есть это один взвод морских пехотинцев, а у нас есть около тысячи двухсот человек на борту этой орбиталки!

– Ни один из которых не имеет боевых доспехов, – отметил Ватанабе.

– Ну и что? Даже в доспехах их только тридцать или сорок человек, и это при условии, что у них есть броня для всех, что чертовски маловероятно. И даже если она на самом деле думает, что у нее есть достаточно морских пехотинцев, чтобы получить нас из рук в руки, она будет знать, что некоторые из этих людей, за которых она так чертовски беспокоится, скорее всего, попадут под перекрестный огонь. Поэтому давай посмотрим будет ли она такой же чертовски готовой прийти сюда за нами, если мы скажем ей, что нет такого пути в аду для того, чтобы мы сдались, и она уже будет знать, что я доложилась местному системному правительству!

26

– Платформа передает сообщение, шкипер, – сообщила Флоренс Бойд. Сдержанность офицера связи, казалось, уменьшилась или, по крайней мере, исчезла из авангарда ее мыслей, но выражение ее лица было тревожным.

– Что это за сообщение? – спокойно спросила Хонор.

– Я не знаю, мэм. – Бойд покачала головой, в голубых глазах было беспокойство. – Оно было зашифровано.

– Они не отправляли бы, если бы не ожидали, что кто-то их слышит, шкип, – отметил Тейлор Найроби с ком-дисплея командного кресла Хонор. На корабле, готовом к бою, он находился во вспомогательном контроле с дублирующим командным экипажем, но он получал все, что происходило на мостике. На данный момент, выражение его лица было менее обеспокоенным, чем у Бойд… но не намного.

– Или, если это был блеф, – указала Хонор. Старпом посмотрел на нее скептически, и она пожала плечами. – Я не говорю, что это был блеф, я только отметила, что такое может быть.

– А если это не он?

– Если это не он, то это, вероятно подтверждает, что Баллрум был прав насчет губернатора Обермейер, – сказала Хонор тем же спокойным, почти безмятежным тоном. – Что не стало огромным сюрпризом, не так ли?

– Как вы думаете, что они говорят ей, мэм? – спросил Найроби тихим голосом.

– Я думаю, они говорят ей, что они находятся под атакой мантикорского корабля и что она должна осуществить свою власть, приказав нам уйти и оставить их в покое.

Найроби выглядел более озабоченным, чем раньше, и Хонор улыбнулась ему.

– Мы ведь рассматривали такую возможность, Тейлор, – отметила она.

– Но это не заставляет меня чувствовать себя намного лучше, – ответил он мрачно.

– Может быть, нет, но…

– Шкипер, платформа нас окликает, – прервала Бойд.

– Переправьте на основной дисплей, Флоренс, – сказала Хонор, и повернулась лицом к нему, когда на нем появилась каштанововолосая, кареглазая женщина. Ей соответствовало описание Баллрум как Эдиты́ Соколовска.

– Вы приняли решение? – спросила Хонор голосом с ледяным спокойствием.

– Черт возьми как прямо! – прорычала Соколовска. – Вы можете взять свой эсминец и вашу чертову морскую пехоту и засунуть их прямо в задницу, леди! Я полагаю, что у вас есть максимум около девяноста минут перед тем, как вы получите приказы от губернатора Обермейер. Что вы нам сделаете за полтора часа с морской пехотой с одного проклятого эсминца?

Она усмехнулась, и Хонор задумалась действительно ли она верит в то, что говорит или она только хочет убедить Хонор, чтобы она так и сделала. В любом случае…

– Миз Соколовска – ведь вы миз Соколовска, не так ли? – Хонор слегка улыбнулась, когда другой женщине не удалось полностью скрыть дрожь неожиданности. Она позволила минуте молчания задержаться, потом пожала плечами.

– Миз Соколовска, надеюсь, вы не думаете, что я настолько глупа, чтобы не понять, что для совершения ваших наглых операций в Казимире губернатор Обермейер должна была быть в курсе вашей деятельности. У меня также нет сомнений и в том, что она давным-давно в постели с вами и «Рабсилой», как и губернатор сектора Чарновска.

Соколовска заметно побледнела, и улыбка Хонор на этот раз была похожа на оскал охотящейся гексапумы.

– Конечно, я в курсе ваших возвышенных покровителей и защитников, миз Соколовска, – сказала она холодно. – К сожалению для вас, ни одного из них, кажется, в данный момент здесь нет… а я есть. И, что может удивить вас, но ни один из них не находится в моей цепочке командования, и меня действительно не слишком заботит, что они могут подумать о моих текущих действиях.

– Вы блефуете! – взорвалась Соколовска. – Мне все равно, кто вы, но как вы думаете, что скажет ваше собственное правительство, если вы спровоцируете инцидент подобного масштаба?!

– Вы действительно думаете, что Чарновска и Обермейер признают после всего, что были в кармане «Рабсилы»? – Хонор одарила ее наполовину жалостливым взглядом. – Они отшвырнут вас как вчерашний мусор, Соколовска, и вы это знаете. Конечно, за исключением того, что кто-то из вас захочет выдать сообщников и стать свидетелем обвинения и свидетельствовать против них.

– Они не должны ничего признавать, чтобы потребовать вашу голову! – произнесла Соколовска, и Хонор решила, что это прозвучало немного более отчаянно.

– Может быть и так, – ответила она, с другой улыбкой гексапумы. – С другой стороны, может быть, я действительно не забочусь об этом. И могу ли я это или нет, ни на йоту не изменит разницы в том, что произойдет здесь, в этой звездной системе, в следующий час или около того.

– Если вы попытаетесь приблизиться к борту этой платформы, чертовски много этого «невинного персонала», который вас дьявольски беспокоит, скорее всего, будет убито, – отрезала Соколовска.

– Давайте раскроем карты, – решительно сказала Хонор. – Я знаю все об обычных рабочих процедурах «Рабсилы». Я также знаю, как и вы, что каждый из этих людей будет мертв к тому моменту, как вы оставите эту станцию, чтобы открыть магазин в другом месте. Это случиться несмотря ни на что. И если бы я отступила сейчас, вашим следующим шагом было убить каждого из них, прежде чем взорвать «базу» и попытаться исчезнуть среди общего населения системы. Так что не думайте, что угрожая им, заставить меня передумать. С другой стороны, возможно, вы позаботитесь получше рассмотреть то, что я говорю вам чистую правду о моих людях на борту «Рапунцель». И я никогда не говорила, что это морские пехотинцы.

– Что? – глаза Соколовска сузились. – О чем, черт возьми, вы сейчас говорите?!

– Я говорю об Одюбон Баллрум, миз Соколовска. – Голос Хонор был более решителен, чем когда-либо, а в уголок рта стал подергиваться. – Вблизи от меня есть лучшая вещь для тысяч из них на борту «Рапунцель», и, поверьте мне, они бы очень хотели станцевать с вами.

Она смотрела в глаза Соколовска, и тишина повисла между ними. Она растянулась на несколько секунд, прежде чем другая женщина встряхнулась и посмотрела на нее.

– Вы лжете. Вы ведь не ожидаете, на самом деле, что я поверю в то, что даже манти будут действительно атаковать суверенную территорию Силезии с кучей проклятых террористов, не так ли? – Соколовска пролаяла смешок. – Хорошая попытка, но это уж слишком!

– Эта манти также наполовину беовульфианка, – сказала ей Хонор очень тихо, – и если это будет стоить мне карьеры, так тому и быть. Мы придем на борт этой платформы, миз Соколовска, и мы предпримем все, чтобы каждый раб, и каждый невинный работник, покинул ее вместе с нами. И если вы планируете убить некоторых из них или даже всех их в попытке убедить нас отступить, то вам тоже лучше подумать обо всех историях, которые вы когда-либо слышали о Баллрум. Потому что единственное, что стоит между тысячами из них и вами – это я.

– Вы не посмеете. – Соколовска посмотрела на нее, но в ее карих глазах сейчас мерцало что-то очень похожее панику. – Даже если этот ваш грузовик нафарширован теми сумасшедшими, вы не осмелитесь спустить их на нас. Тебя не просто разорвут за это, а распнут!

– Я готова рискнуть, миз Соколовска… а вы?

Две пары карих глаз скрестились, а затем Соколовска обнажила зубы.

– Чертовски верно, – тихо сказала она. – Чертовски верно. Приходите на борт этой платформы, коммандер. Вперед. Я приглашаю вас, и знаете почему? Я ни черта не теряю. А в тот момент, когда первый из ваших морских пехотинцев, или один из тех сумасшедших Баллрум, ступит на борт этой платформы, я…

Вдруг, совершенно без предупреждения, голова Соколовска взорвалась ужасными брызгами красного, серого и мелких, белых осколков костей. Хонор услышала высокий, безошибочно узнаваемый вой пульсера. Кто-то кричал, а затем раздались звуки пульсеров, открывших огонь.

Казалось, это продолжалось вечно, хотя на самом деле было не больше, нескольких секунд. Затем, внезапно, дисплей заполнило другое лицо. Лицо мужчины, с темными глазами и темными с прожилками серебра волосами.

– Я Камиль Мазур, старший инженер! – Хрипло сказал он. – Мы не все такие сумасшедшие суки!

– Хорошо. Должна ли я предположить, что вы намерены сдаться? – Хонор была спокойной, непоколебленной внезапным насилием.

– Да! Я имею в виду… – Мужчина встряхнулся. – Я имею в виду, что я готов сдаться, как и многие другие, уверен. Но не все из них. – Он поморщился. – Некоторым из остальных, как и ей – нечего терять. Я никак не смогу их контролировать, даже если бы и попытался.

– Тогда, мистер Мазур, я рекомендовала бы вам и любому, кто согласится с вами, спускаться туда, где содержатся ваши заключенные и сохранить их живыми, – холодно сказала Хонор. – Мы придем на борт… и мои «союзники» будут не очень рады, если они найдут много мертвых рабов. Вы меня понимаете?

– Я не могу, я имею в виду, как я должен…

– Это ваши проблемы. – Ее голос мог заморозить сердцевину звезды, и глаза ее были безжалостны. – Разберитесь с этим. И помните об этом. Если вас убьют при попытке сохранить их живыми, это, вероятно, все равно будет лучшим, чем то, что случится с вами, если Баллрум получит в руки вас, а они будут мертвы.

Она держала его глаза мгновение, видя в них воюющие приливы паники и отчаянную надежду, и нисколько его не жалела.

– Харрингтон, конец связи, – сказала она.

* * *

– Ложись!

Хонор крякнула от удивления, когда кто-то врезался в нее, схватил и швырнул ее на обшивку палубы. Она ударила через плечо и хмыкнула снова, на этот раз тоскливо. Кто бы ни решил растянуться на ней, сделал это, потому что через внешний микрофон на ее скафандре послышался шипящий визг дротиков тяжелого трехствольника и громыхнувшее стаккато, когда они ударили по переборке над ней, а вспышки взрывов разорвали ее на части. Вес сдвинулся на ее ноги, завыл пульсер, кто-то закричал, и трехствольник внезапно прекратил огонь.

Человек, который схватил ее – один из бойцов Баллрум, назначенный Анри Кристофом в группу управления – откатился в сторону и поднялся на колени, улыбаясь ей сверху вниз через свой шлем, пока она осторожно поднималась на локте.

– Вы должны следить за такими вещами, коммандер, – сказал он ей на ком. – Для Баллрум будет ужасно неловко, если мы возьмем и потеряем единственного кадрового офицера Флота, который когда-либо действительно сотрудничал с нами!

– Я постараюсь иметь это в виду, – сказала она.

– Хорошо, потому что…

Он замолчал, отпрыгнул в одну сторону, а правая рука Хонор внезапно вскинулась и ее пульсер выстрелил через пространство, где минуту назад была голова бойца в шлеме. Рабсиловец позади него рухнул назад через дверь, сквозь которую Хонор и ее спутник только что пробивали себе дорогу, а граната, которую убитый собирался бросить, взорвалась на другой стороне переборки. Это была противопехотная граната, и полдюжины смертоносных небольших поражающих элементов провыли через открытую дверь, к счастью, на траектории их полета никого – Хонор или бойцов Баллрум – не оказалось.

– Вы должны следить за такими вещами, – сказала она сухо, и услышала смешок с его половины кома.

– Верный факт, – сказал он.

Он извернулся, чтобы заглянуть в дверь, потом встал и потянулся рукой к ней.

– Похоже здесь были – действительное слово «были» – трое из "Р", – отметил он. – Ужасно, что делает граната на близком расстоянии.

– Та же мысль пришла в голову и мне, – призналась Хонор, позволяя ему поставить себя на ноги.

– Да, такие вещи происходят.

Он пожал плечами, затем его глаза слегка расфокусировались, когда он взглянул на индикатор на лобовом стекле, отражавшийся на внутренней стороне визора его беовульфианского скафандра. Он был не так хорош, как ИЛС, встроенный в доспехи мантикорской морской пехоты, но был намного лучше, чем ничего, и Хонор – снова – показалось, что она в изоляции. К сожалению, ее скафандр был выпущен Флотом, и не оснащался тактическим дисплеем для отслеживания подобных боевых действий. Разумеется так было поскольку Флот признал очевидный факт, что флотским офицерам, а тем более командиру корабля королевы, вообще не придется участвовать в делах подобных этому.

Это был момент, к которому Тейлор Найроби, Алоизиус О" Нил, Махалия Розенберг и Фред Хатчинсон довольно решительно сделали все, чтобы привлечь ее внимание, и она знала, что они были правы. Она не профессионал в этом сумасшедшем доме. Это был не тот бой, которому она обучена, она имела нулевой опыт в такой боевой обстановке, и последнее, что любому было нужно, так это ее попытки отдавать приказы людям, которые знали, что они делают.

Впрочем, ни один из этих фактов не изменил того, что она, так или иначе, должна была быть здесь.

– Мы идем по этому пути, – сказал ее спутник, показывая, и она кивнула.

– Ведите. Я пойду сзади и пытаюсь прикрыть спину.

– До сих пор, вы делали все очень хорошо, – сказал он ей с резким смешком. – Пошли.

Она последовала за ним из отсека и вниз по проходу, заваленному трупами, брызгами крови, выплеснутыми на переборки, со следами дротиков пульсера, фрагментов гранаты, и смертоносных, многосторонних стреловидных снарядов дробовика. Они двигались быстро, но осторожно, и впереди них вновь взревел шум боя, когда они повернули изгиб в коридоре и догнали остальную группу управления Кристофа.

Другие несогласные рабсиловцы были зажаты в укрытии, охватывающем подход к одному из основных лифтовых банков. Однако в конечном счете, несмотря на их безнадежное положение, может быть, на данный момент, у них были хорошие оборонительные позиции. Они, очевидно, имели время, чтобы подготовиться к этому моменту, и поставили партию тяжелых ремонтных сервомехов в проходе, образовав солидный оборонительный вал. Теперь они изливали шквальный огонь из-под его прикрытия, и Хонор увидела как одна из фигур в скафандре перед ней выпустила гейзер крови.

– Дерьмо! – зарычал ее спутник, и челюсти Хонор сжались.

У кого-то на другой стороне сервомехов был трехствольник. Хорошей новостью было то, что обитатели базы, казалось, имели очень мало тяжелого оружия. Плохая новость состояла в том, что какое-то из имевшегося, казалось, нашло свой путь к рукам одного из «не сдававшихся» фанатика. И хотя бронированные скафандры большинства бойцов Баллрум, взятые с собой, предлагали довольно хорошую защиту от стандартных пульсеров, они не были боевыми доспехами и поэтому не были предназначены для остановки такого рода огня.

– Граната, ложись!

Она узнала голос Анри Кристофа и мгновенно бросилась обратно на палубу. Через мгновение полдюжины каких-то электрических дуг взмыли вверх и спланировали через баррикаду. Абордажные гранаты были наступательным вооружением, предназначенным для оглушения и дезориентирования врагов даже в скафандрах, но не настолько мощным, чтобы люди, которые их бросили не смогли быстро последовать за взрывом. Она получила многие знания издалека, и…

– Давайте танцевать! – закричал Кристоф, и, как и остальные в группе управления, вскочил на ноги и бросился на баррикаду, Хонор оказалась в самом их центре.

Следующие несколько мгновений были безумием, кровавой неразберихой – визг дротиков пульсеров, дробовиков, даже боевых ножей и вибро-лезвий. Кристоф потерял еще троих людей на пути – одного мертвого, двоих раненых – но с укрепленной позицией или нет, бандиты «Рабсилы» не были достойным противником в ближнем бою для Баллрум.