Текст книги "Луна охотника"

Автор книги: Дэвид Дэверо

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 14 страниц)

ЭПИЛОГ

Чтоты сделал?

– Продал ее через Брута.

Я, как и обещал, опять пришел на кладбище Кенсал-Грин и рассказывал Мертвому Джеффу о своих приключениях. От свистящего звука его смеха у меня челюсти свело.

– Проклятье, Джек, ты знаешь, как схватить удачу за хвост. А что сделает с тобой Босс, если узнает?

– Скорее всего, просто убьет. Ты же знаешь, как они относятся к фальсификации рапортов. Ты не мог бы присмотреть мне местечко где-нибудь по соседству?

– Нет, только не для тебя. Да, знаешь, здесь появилась одна из наших. Ее только вчера похоронили. Прекрасная была служба, очень пристойная. Я смотрел издали, потому что и старик тоже был здесь.

– Это, должно быть, Энни. Жаль, что я не присутствовал.

– Вы были близки?

– Нет, дело не в этом, но знаешь, как это бывает… Она была на моем попечении.

– Ох. Бедняга. Что ж, она и сейчас где-то здесь. – Джефф махнул рукой, указывая на участок позади часовни. – Я ее поприветствовал, но, кажется, она еще не совсем освоилась.

– Как я слышал, на это требуется некоторое время.

– Да, верно.

Мы немного поболтали о старых временах и о Просвещенных сестрах. Мои ночные кошмары все еще не давали мне спать, но стали постепенно слабеть, и я был твердо уверен, что смогу совсем от них избавиться без обращения к психиатрам. Не люблю я их, они задают слишком много вопросов. Судя по поведению Альдер, она вряд ли с кем-то поделилась ключевыми словами, которые могла внедрить в мой мозг, а это значило, что я могу чувствовать себя в безопасности. Единственной, с кем она могла говорить на эту тему, была Гамильтон, но бедняжка Сэди долго будет лишена возможности с кем-то общаться.

Я налил себе еще порцию виски и плеснул немного в стакан Джеффа. Хоть он и не мог его пить, но время от времени подносил к своему носу, и тогда уровень спиртного заметно понижался. Подробности процесса меня ничуть не интересовали. Джефф выглядел довольным, и этого было достаточно. Возможно, он радовался компании. Он говорил, что не слишком избалован посетителями. Если хорошенько подумать, то это странно. Если в субботний вечер лучшая компания для вас – давно умерший парень, наверное, стоит пересмотреть свою общественную жизнь. После гибели Джеффа мы с ним проводили больше времени, чем при его жизни: ведь теперь наше общение было ограничено только моим расписанием, а у него появилась масса свободного времени. Да, мой лучший друг мертв, но зато мне есть с кем поговорить.

– Эй, – воскликнул Джефф, – у нас появилась компания.

Я поднял голову и увидел, что к нам через кладбище направляется Энни. Она прекрасно выглядела: волосы аккуратно причесаны, и платье смотрится великолепно, а ее движения с каждым шагом становятся все увереннее. Определенно, сейчас она выглядит гораздо лучше, чем при нашей последней встрече.

Я улыбнулся и помахал ей рукой.

– Эй, привет.

– Здравствуй, Билл.

– Билл умер, так же как и ты. Он даже еще мертвее.

– Как же мне тебя теперь называть?

– В этом месте можешь звать меня Джеком. Хочешь выпить?

Я опять улыбнулся и приподнял бутылку. Энни слегка смутилась, и Джефф стал объяснять процесс вдыхания паров и испарения жидкости. Мне все это казалось абсурдным, но я ведь еще не был мертвецом.

– Хорошо, – ответила Энни, – думаю, я смогу с вами выпить.

Я добавил виски в свой стакан и поставил так, чтобы ей было легко до него дотянуться. Энни слегка поморщилась, когда я отхлебнул прямо из горлышка.

– Только не говори, что опасаешься подхватить какую-нибудь заразу.

– Прости, сила привычки.

– Все отлично. Но меня беспокоит один вопрос, и я надеюсь, что ты могла бы на него ответить. Какого дьявола добивались Просвещенные сестры? Вряд ли они рассчитывали сбросить правительство, убив одного человека, даже если бы это был премьер-министр. Тебе же известно, что правительство в таких случаях остается.

– Они мне говорили, что это предостережет нас от глупых мелких локальных войн, в которые нас втянули. Они говорили об «ответственности» и прочей чепухе, но ты ведь понимаешь: все это громкая болтовня, которой злоупотребляют американцы, когда добиваются нашей помощи.

Я громко расхохотался – все кусочки мозаики вдруг сложились в единую картинку.

– Теперь понятно, почему была выбрана вторая группа. Там собрались выходцы со всей Европы – с самыми разными взглядами и идеологиями. Единственное, что их объединяло, это левацкие убеждения. Убийство ради достижения мира и все такое.

На меня уставились две пары удивленных глаз.

– Да ведь эта группировка называлась «Одиннадцать-одиннадцать», помните? – Я печально покачал головой, сокрушаясь о недостатках нашей образовательной системы. – Одиннадцатое ноября тысяча девятьсот восемнадцатого года. Эта дата отмечается во всем мире.

– День Перемирия, – вспомнил Джефф.

– Окончание Первой мировой войны.

Энни широко распахнула глаза и, вероятно, упрекнула себя за то, что не догадалась раньше.

– Совершенно верно.

Как только я сказал это вслух, слабые отголоски воспоминаний Вацлава тотчас подтвердили правильность сделанного вывода. Об этом эпизоде я не рассказывал Джеффу, поскольку при жизни египетская игла вызывала у него сильную нервную дрожь. Полагаю, он вряд ли хотел обсуждать предмет, высасывающий души из еще живых тел. А меня порой интересует вопрос: что будет, если испробовать этот штырь на привидении? Пора менять тему разговора.

– Хорошие были похороны?

– Да, мне кажется, все прошло отлично, – ответила Энни. – Пришло довольно много народу, хотя на то, чтобы получить мое тело и все организовать, ушло очень много времени. Конечно же, была целая толпа родственников, которых я не видела много лет. Я всегда немного побаивалась, что придется присутствовать на похоронах своих родных, тем более приятно было видеть, что все они собрались ради меня. Жаль, что тебя там не было.

– Я был занят.

Честно говоря, предыдущие два дня я провел в компании двух профессиональных шлюх и ящика виски. Я должен был удостовериться, что Кандейс не причинила мне никакого физического ущерба. Я считал этот процесс проверкой рабочего оборудования, а проверке и перепроверке всегда придавал большое значение. Но Энни все еще говорила.

– Босс тоже показался, а вместе с ним и его слащавая маленькая обезьянка.

– Пирс, – одновременно догадались мы с Джеффом, и все трое рассмеялись.

– Босс был просто неотразим, он долго говорил с моей матерью и высказывал сожаление по поводу несчастного случая. Он даже счел нужным заметить, что я пользовалась популярностью в отделе, и что мне не надо было так усиленно трудиться, и что он чувствует себя виноватым, поскольку я уснула за рулем по пути домой после того, как заработалась до позднего вечера. Он очень убедительно говорил. Я и сама почти поверила.

– Я очень сожалею.

– Но ты вряд ли смог бы что-то сделать. Моя настоящая сущность пыталась пробиться на поверхность, но программирование Каролины-Кандейс действовало слишком сильно. И Шарон оказалась там очень некстати.

– Надо было сразу ее пристрелить.

– Тогда я закрылась бы наглухо. Возможно, даже убила бы себя, чтобы не достаться тебе. По крайней мере, теперь весь этот абсурд остался позади.

– Да, конечно. Но не могу сказать, что меня это радует.

– Я тоже не предполагала, что умру так рано.

– И я тоже, – добавил Джефф. – Хотя от нашего желания мало что зависит, не так ли?

После этого установилось неловкое молчание, и я, взяв гитару, некоторое время наигрывал блюз.

– Ты прекрасно играешь, – тихо сказала Энни. – Тебе надо было стать музыкантом. Знаешь, мне очень нравилось слушать тебя в том пабе.

– Иногда я там играю.

Еще я выдал пару имен музыкантов, с которыми выступал на сцене. В Бристоле публика буквально сходила по ним с ума. Как оказалось, Энни даже слышала одного из них. Ах, молодость, молодость. Мы еще немного посидели в тишине, потом я исполнил пару номеров, после чего добавил виски в стаканы и глотнул из бутылки, в которой оставалось не так уж и много.

– Знаешь, – обратился я к Энни, – теперь я, наверное, не могу тебя называть Энни, правда?

– Наверное, ты прав.

– И как же…

– Меня зовут – звали – или зовут? Все равно. Мое имя Софи. Софи Хендерсон.

– Ну что ж, за тебя, Софи.

Я осушил бутылку и с трудом удержался, чтобы не бросить ее в надгробную плиту. В прошлый раз, когда я так поступил, ее хозяин дулся на меня целых полгода.

– Ладно, хватит с нас теплых и жалостливых воспоминаний. – Джефф усмехнулся. – Пошли лучше посмотрим, как развлекаются готы.

Мы так и сделали. Я даже умудрился стащить у них пиво, когда они чересчур увлеклись.

Еще один день, еще одно неприметное здание. Я шел на очередную встречу с Боссом, а вдали виднелись некоторые исторические достопримечательности Лондона. Еще один пролет лестницы, потом коридор, еще одна кладовка. Босс уже здесь, как и всегда, ждет меня за столом с чашкой чая и простым коричневым конвертом, лежащим посередине.

– Хорошо провел отпуск?

– Да, сэр, благодарю.

– Отдохнул? Готов к следующему заданию?

Бессмысленный вопрос. Он был прекрасно осведомлен о моей готовности, а мое мнение требовалось исключительно для того, чтобы я почувствовал себя лучше. Я мог сидеть перед ним в инвалидной коляске, без рук и без ног, но, если бы он приказал приступать к работе, я бы так и сделал.

– Полностью готов, сэр.

На этом идиотские формальности заканчивались и можно было переходить к делу.

– Отлично. Мы обнаружили в Сомерсете группу друидов, которые слишком расшалились. Похоже, они пытаются воскресить короля Артура с целью избавить нас от коррумпированных правителей.

– Насколько я понимаю, ее величество не намерена делить трон с кем бы то ни было, сэр, даже с ним.

– Ну, я не могу за нее говорить, но знаю одно: я бы предпочел, чтобы этого не произошло. Постарайся, чтобы так и было.

– Есть, сэр.

– Исходные данные.

Он вытащил из конверта папку и перебросил ее мне. Папка опять оказалась красной.

Удивительно.