Текст книги "Индекс убийства"

Автор книги: Дэвид Аллен Дрейк

Соавторы: Джанет Элен Моррис
сообщить о нарушении

Текущая страница: 28 (всего у книги 28 страниц)

Человечество выжило и добилось процветания, став самым умелым убийцей на Земле, стерев с лица планеты больше половины существовавших до его прихода видов. Люди не могли смотреть в звездное небо без того, чтобы не видеть там более могущественное отражение самих себя. Даже их боги, как он узнал из Уэбстера, были жестокими, мстительными и злобными.

Поэтому Шеннон представлял собой загадку для класса воинов, таких как Йетс и Есилькова. Оставалось только надеяться, что представители класса дипломатов, такие как Маклеод, понимали его лучше. Присутствие Йетса и Есильковой на встрече с риллианином было необходимо, потому что риллиане, будучи убийцами, считали свое поражение непременным условием для начала переговоров…

Провидение забросило его сюда, где обитал народ, без которого переговоры с риллианами были бы невозможны. Терри, чье присутствие он постоянно ощущал с тех пор, как человеческий корабль устремился навстречу риллианину, поняла бы иронию вечности.

Ему казалось, что она здесь, словно мир плоти и духов слился в его сознании. Когда он искал риллианина, он чувствовал, что она где-то рядом. Он почти мог видеть её лицо, как будто она была совсем близко, как будто он мог выглянуть из окна и махнуть ей рукой, а она махнула бы в ответ.

Но в окне – иллюминаторе корабля – были только темнота и изрытая метеоритами поверхность спутника Земли.

Поведение риллианина он не мог понять: едва их разумы встретились, как тот блокировал свое сознание, требуя только личного контакта. Он хотел, чтобы Шеннон пришел к нему.

Потом внезапно перед его мысленным взором возник образ риллианина: он скалился, оттягивая черные губы, его язык свешивался между клыков. И в динамике шлема раздались слова: «Иди сюда, кирианин, недоносок. Покажи мне, как ты смог победить моих братьев. Докажи мне, что ты достоин, чтобы с тобой беседовали. И знай: один неосторожный шаг, попытка предательства, проявление трусости – и этот спутник, планета, вокруг которой он вращается, даже гравитационные колодцы перестанут существовать. Будет буря разрушения, а потом останутся только выжженные планеты, и мир, который вы, кириане, так любите, воцарится здесь. Вот мои условия. Объясни, почему мы должны говорить с вами, приведи и покажи достойных союзников или умри, как элевенеры обычно делают, визжа, зовя милосердную смерть».

После этого риллианин послал ещё одно изображение самого себя: уши выставлены вперед, глаза сверкают. Он ждал ответа.

Шеннон искоса посмотрел на людей, потом закрыл глаза, чтобы сконцентрироваться. Он забыл, что люди глухи ко всему, кроме звуковых волн. То, что он видел и слышал, осталось неведомым для них.

Придется прятать их от риллианина на первых порах. Тот не должен почуять их – пока.

Шеннон послал риллианину свой образ, постаравшись сделать его как можно более правдивым, избавленным от бессознательного приукрашивания. Сконцентрировавшись на этой задаче, он не мог случайно выдать риллианину то, чего тот не должен был знать.

И он сказал: «Командир риллиан, ты пришел сюда для переговоров не потому, что хотел этого, а потому, что был вынужден. Кири и его союзники послали меня, Шеннона, и воинов с соболезнованиями. Но не забывай очевидного: две попытки уничтожить меня не удались, ваши усилия ни к чему не привели. Если бы мы знали, что вы садитесь за стол переговоров, только потеряв в бою воинов, мы бы заставили вас говорить с нами раньше. Теперь готовься встретить нас честно – твоя или моя гибель не принесет пользы. Ни мое, ни твое правительство не послали бы нас на смерть. Мы должны говорить и принимать решения».

Шеннон прервал контакт, несмотря на то что ему отчаянно хотелось посмотреть, какой эффект оказали его слова, но он боялся проговориться о чем-нибудь важном.

Шеннон снял шлем. Он удостоверился в том, что давно подозревал: по происхождению и положению риллианин имел право вести переговоры. Начало настоящего диалога было обеспечено. И неудача будет катастрофой не только для него, Шеннона, но и для риллианина и для цивилизации, которая называет себя человечество.

Шеннон заговорил снова с источающими неприятные запахи людьми:

– Риллианин принес «убийцу планет». Нужен успех, или все погибнем в этот день: Луна, Земля, человечество… Йетс, Есилькова, риллианин, Шеннон… все умрем. Переговоры успешны, только если помощь Йетс, Есилькова. Верите Шеннону?

– Ты ещё спрашиваешь! Что нам делать, Шеннон? – сказала Есилькова, прежде чем Йетс успел открыть рот.

– Зачем ты нам это говоришь? – глаза Йетса превратились в щели, которые обожгли Шеннона на мгновенье, прежде чем тот снова повернулся к приборам.

– Нужно вранье. Согласны, Йетс, Есилькова?

– Вранье? – захохотала Есилькова так, что Шеннон невольно отпрянул, вжавшись в сиденье.

– Ну что ты скажешь! Кириане врут, как и все остальные! Конечно, мы соврем, но что надо говорить? И кому? Мы встретимся с риллианином? – поинтересовался Йетс. Его рука непроизвольно коснулась бедра, где в специальном чехле у него висело оружие.

– Шеннон сказал: человечество – новые союзники кириан, не ложь, маленькое вранье. Но будет правдой, если Йетс, Есилькова согласятся.

– Господи, ясное дело, согласимся, – проворчал Йетс. – Ты как, Соня?

– Если это нужно. Шеннон, мы пойдем с тобой?

– Риллианин хочет видеть воинов Шеннона. Скажу, убили риллиан, гордо, если спросит. Скажу – союзники Кири, если спросит. Скажу – лучшие друзья Шеннона во вселенной, если спросит.

Соня Есилькова стянула с головы наушники и уставилась на него.

– Шеннон, ты серьезно? А ведь это так, правда?

– Верно, – поддержал Йетс, внезапно осипнув. – Так в чем же дело?

– Риллианину нужно доказательство. Риллианское оружие… его нет. Но должны доказать, что убили других риллиан. У риллиан обычай: убийство… вызывает… уважение, необходимое условие для начала переговоров. Кириане не знали этого раньше. Плохо – нет оружия. Думаю, как…

– Достанем, – оскалился Йетс, скрипнув зубами. Так он ещё больше походил на хищника. – Соня, звякни Маклеоду.

– Ты хочешь…

– Да.

Шеннон смотрел на них, волнуясь, поняли ли его правильно. Есилькова заговорила что-то в свой микрофон.

Пока она говорила, Йетс откинулся на своем сиденье к Шеннону и сказал:

– Дружище, если что-то надо сделать, мы сделаем. Что бы это ни было. Даже если погибнем. Понял? Сначала работа, потом – личная безопасность, потом – напишем мемуары, прославим свои имена…

– Шеннон прославит ваши имена, если останется жив. Герои Кири вы оба. Слава вам на много световых лет от звезды к звезде. Будьте храбры, следуйте за Шенноном без страха. Хорошо, Йетс?

– Хорошо, Шеннон.

Йетс протянул свою уродливую бледную руку, Шеннон, который стал экспертом по невербальным проявлениям чувств людей, пожал её своей рукой – шестипалой.

Потом Есилькова сказала с таким выражением лица, словно съела что-то очень неприятное:

– Я на связи с Маклеодом, и он нами, видите ли, недоволен. Говорит, чтобы мы больше так не делали. Он даст Шеннону оружие, найдет нас, когда мы сядем. Хочешь, чтобы «проклятая коммуняка» передала тебе трубку?

– Нет, спасибо, Соня. Скажи ему, увидимся с ним позже, – ответил Йетс и подмигнул Шеннону. Его кресло снова заняло вертикальное положение. Так ему было удобнее положить руку на колено Есильковой – тактильная поддержка.

Шеннон был один среди своих диких друзей, а скоро ему предстояло встретиться с ужасным врагом. Ему отчаянно хотелось, чтобы Терри была с ним рядом и говорила бы с ним. В это мгновение он снова почувствовал её присутствие.

Он видел её, она улыбалась, открывая свои прекрасные зубы, он слышал её слова: «Я здесь, о мой возлюбленный. Скоро мы будем вместе. Провидение будет хранить тебя».

Он сидел, потрясенный реальностью её образа. Скорбящий разум может делать удивительные вещи, особенно на пороге смерти.

Люди и риллианин исчезли для него на какое-то время. Его сердце было полно Терри, там было когда-то место для любви…

…и любовь будет там снова, когда он сбросит свое тело – ненужную оболочку. Но до этого надо выполнить свой долг перед живыми и вечностью.

 46. ОДИН И ОДИН И ПЛЮС ДВОЕ

Недоносок из Кири прилетел на примитивном корабле, который в языках пламени опустился на поверхность, причем острый нос корабля и его оружие было направлено на него, Комиду.

Демонстрация силы? Комида сначала удивился, а потом гнев овладел им. Собранная им информация оказалась неверной. Надо было взять с собой оружие.

Но он не взял его. Комида встал, изогнул спину, надел шлем и вышел из купола. Четыре шага назад, и он снова в куполе, в родном пространстве-времени. Теперь надо ждать прихода кирианина.

Он знал о втором корабле, выйдя из купола до того, как тот приземлился, – это тоже демонстрация мужества (в полете корабль был более опасен).

Кириане не могли бы поступать так. Они трусливы, они молят о пощаде, сдаются в плен, они глупы и неопасны.

Вернее, так о них говорили.

Риллианин отошел на несколько шагов в сторону, так, чтобы видеть одновременно и свой купол, и выход кирианина из корабля.

Открылся люк, появился трап. Кирианин вышел первым. Комида издал злобный вой. Потом он взял себя в руки и громко произнес для записи время и свои координаты. Записывающее устройство находилось в куполе, в риллианском пространстве-времени. Оно не будет разрушено, что бы ни случилось с поверхностью этого бесплодного спутника.

Еще он сказал:

– Кирианин выходит из корабля. Двое похожих на него туземцев следуют за ним на почтительном расстоянии. Сейчас виден второй корабль туземцев, он заходит на посадку. Первый корабль вооружен, несомненно, оружие обладает способностью поражать риллиан. Комида идет навстречу кирианину. Желаю всего хорошего моему гнезду. Если я не вернусь, долг мести лежит на вас.

Закончив фразу, он включил автоматическую запись и пошел вперед.

Кирианин был высок, и Комиде захотелось встать на задние ноги, чтобы сравняться с ним. Он подавил это желание: нельзя показывать живот.

На половине расстояния он уселся на камень, упираясь четырьмя ногами в грунт, положив правую руку на «разрушитель планет», прикрепленный к поясу. Какая бы смерть ни ждала его, он успеет его активировать, а если нет – когда остановится его сердце, разрушитель сработает сам.

Они должны найти общий язык, или это медленное, искаженное измерение уже никогда не потревожит риллиан.

Первыми словами кирианина были:

– Приветствую тебя, о уважаемый Комида Отважный, командир риллиан. Я Шеннон, кирианин, специалист по конфликтам. Я пришел сюда создать основу для взаимопонимания между могучим Риллианским Союзом и Сообществом Кири.

– Тогда зачем, – Комида почти лаял, – зачем все это оружие, этот второй снижающийся корабль и эти, кто за тобой? Риллианин пришел один.

– Кирианин пришел с доказательствами, как просил риллианин.

– Я не вижу доказательств, только угрозу.

– Те, кто пришел со мной, подойдут ко второму кораблю и принесут оружие убитого риллианина, – оружие, которое они захватили в битве. Мы вернем его тебе как доказательство наших добрых намерений.

– _Наших?_ Кто это «_мы_»? С кем я имею дело?

– С Сообществом Кири.

– Эти воины входят в Сообщество?

– Они совсем недавно стали нашими союзниками. Они защитили Шеннона дорогой ценой. Мы знаем эту цену. Вы послали две боевые единицы, и было много жертв. Возмещение ущерба послужит жестом доброй воли.

– Были убиты двое риллиан. Это вы должны возместить нам ущерб, – недобро сказал Комида. Кирианин подошел так близко, что сделай он ещё шаг, Комиде пришлось бы встать. Двое его союзников повернули назад, к первому кораблю. Второй уже почти сел.

Это было несправедливо. Соотношение должно быть один к одному, а не один против одного, ещё одного и ещё двух.

Зарычав и тряхнув головой, Комида подавил в себе гнев. Он пришел сюда потому, что сила была здесь бесполезна. Риллианские солдаты и контролеры не должны посылаться в схватки, которые они не могут выиграть. Диспетчеры сделали ошибку. Вся эта Солнечная система могла бы остаться закрытой, если бы кирианин не оказался так ловок.

Самую серьезную ошибку совершили те, кто дал кирианину уйти. Если Комида останется жив, он найдет виновного, и его гнездо разрушит гнездо, породившее дурака. Но сейчас нужно договориться.

Нельзя забывать о риллианском пути: договариваться с теми, кого невозможно уничтожить. Так поступают все могучие цивилизации. Без ограничений, законов и договоров риллиане никогда не стали бы хозяевами и властелинами над столькими мирами, которым они соблаговолили сохранить жизнь.

Но о Сообществе Кири всегда думали как о жертве, предназначенной для растерзания. Их хотели уничтожить без жалости, как вредителей.

Многие годы он презирал и ненавидел Кири. Но теперь об этом надо забыть и сделать то, что может только самый высокопоставленный риллианин: создать договор, который спас бы от взаимного уничтожения обе цивилизации.

Путь риллиан – путь выживания.

Но как хотелось Комиде ощутить вкус крови во рту! Он почти чувствовал его – генетическая память. Мышцы спины напряглись, раздувая скафандр, – атавизм, оставшийся с тех времен, когда его предки были больше, имели чешую и не могли вести переговоры. Теперь переговоры жизненно необходимы. Везде во вселенной пролегают границы, и его задача – установить новые.

Никто раньше не понимал, как хитры кириане… Нельзя смотреть только на второй корабль, за первым тоже нужно следить, следить за кирианином, который подошел и был теперь угрожающе близко.

– Сядь, кирианин Шеннон. Сядь на корточки и говори с командиром риллиан. Или я сочту твои действия нападением.

– Я сел, – сказал кирианин по имени Шеннон.

– Как были убиты мои братья?

– Они напали.

Далеко за спиной кирианина Комида видел, как возвращаются двое двуногих с риллианским оружием в руках.

Доказательство было налицо, и снова Комиде захотелось выть от злобы. Он опять схватился за разрушитель. Так просто активировать его, и все будет кончено.

Но тогда позор ляжет на его гнездо, а убийство этих воинов не убьет все Сообщество. Должно быть другое решение. Оно где-то рядом. Он почти ощущал его вкус.

– Кем они были убиты? Где воины? – резко спросил он кирианина. – Я должен знать правду.

– Вот они, идут со своим трофеем, – ответил уродливый элевенер. – Они живут в той же части вселенной, что и кириане, их жизненные ритмы сходны с нашими. Они нашей породы, они – наши дети. Мы с тобой установим границу, которую все будут уважать, границу, основанную на разнице в скорости света. В этом нет ничего постыдного. А потом будет конгресс, и просвещение, и мир. Или мы просто будем избегать друг друга.

– Как мы можем избегать? Существуете вы, существуем мы, никто не может притвориться, что другого нет.

– Значит, ты хочешь сказать, что можно начать переговоры на таких условиях? – поинтересовался кирианин.

– Я хочу сказать, что ты привел на переговоры воинов. Я не привел воинов.

– Ты послал их вперед себя, и они умерли. Ты хотел видеть победителей. Я показываю тебе победителей. Мы возвращаем захваченное оружие – мы доверяем тебе.

Еще двое двуногих вышли из дальнего корабля и пошли к ним – очень медленно, по следам первой пары.

– Тогда пусть воины приблизятся, – потребовал Комида.

Они приближались – один с риллианским оружием в руках. Комида не был уверен, что их скафандры обладали достаточной энергией, чтобы оружие выстрелило, но ему не хотелось выяснять.

– Они идут.

Раздался щелчок, и Комида услышал, как кирианин говорит со своими солдатами, которые отвечали нечленораздельно, в высокочастотном диапазоне.

– Только двое, – предупредил Комида. – Я говорил, что будет, если я замечу предательство, – я держу свой окончательный выбор в руке.

– Хорошо, только двое. Остальные останутся около корабля.

И кирианин по имени Шеннон снова сказал что-то по открытому каналу связи своим солдатам.

Первые двое ускорили шаг. Вторая пара махнула верхними конечностями, чтобы показать, что они поняли и останутся на месте.

Эти солдаты были умны и хорошо вымуштрованы, несмотря на то что по риллианским стандартам слишком малы. Комида чувствовал себя немного спокойнее от того, что они невелики и не защищены броней, хватит и того, что его превосходят в численности.

Как могли так ошибиться разведчики? Видимо, дело тут в физических различиях между измерениями. Значит, кирианин прав. Риллиане были хозяевами в своей части вселенной и не могли адаптироваться к асимптотическим измерениям. Получается, что на своей части вселенной местные воины имеют преимущество в бою.

Когда двуногие подошли к Шеннону, они вручили ему оружие и отступили. Если бы у них не было шлемов, Комида мог бы взглянуть им в глаза. Глаза воинов отражают то, что чувствуют их души.

Двое других воинов остановились у ближнего корабля. Комида снова услышал неразборчивый шум, и снова Шеннон заговорил с ним:

– Мы отдаем тебе наш трофей, оружие погибших отважных воинов. Наши воины не говорят на твоем языке, мы не взяли с собой переводчиков. Они выражают свое уважение и восхищение, надежду на мир без бессмысленного уничтожения.

– Это хорошее начало, – коротко сказал Комида. – Я заберу оружие.

И когда он поднялся на все четыре ноги и потянулся за оружием, на небе что-то мелькнуло.

– Предатель! – зарычал риллианин и вскинул оружие к плечу. Оно мгновенно подключилось к скафандру, и он выстрелил в корабль кириан, который внезапно возник в пространстве над кораблем туземцев.

Выстрела не было.

Оружие было повреждено, сломано. Во время боя оно подверглось слишком сильному воздействию разрушительных сил. Горло Комиды сжалось.

– Предатель кирианин! – Комида отступил на шаг, положив руку на разрушитель. – Зачем ты сделал это? Как ты мог нарушить святую твердость слова и привести своих…

Кирианин положил руки на плечи обоим воинам. Его голос прозвучал так громко, что уши риллианина невольно сомкнулись.

– Я говорю тебе, я не знал, что корабль не погиб! Я не знал… что она жива! Я не знал… На борту нет оружия. Сядь, Комида, прошу тебя, ты увидишь, что я говорю правду. Выбор остается за тобой.

Ничего другого делать не оставалось. Было ясно, что воины кирианина сами не ожидали появления корабля. Все четверо смотрели вверх, задрав головы.

По открытому каналу Комида снова услышал бормотание. И он сказал:

– Кирианин по имени Шеннон. Я принимаю этот знак доброй воли. Я предлагаю закончить нашу встречу, потому что здесь появилось слишком много ваших, и назначить место и время, где мы встретимся снова.

– Да. Хорошая мысль. Блестящая мысль, – Шеннон назвал время и нейтральную станцию в Провале. – Прощай, Комида. У тебя есть оружие. Ты видел наших воинов. Пусть больше не скрестятся наши мечи.

Комида уходил, пятясь задом, к куполу.

– Когда мы встретимся снова, я хочу, чтобы у вас была программа-переводчик, чтобы ваши воины могли лично выразить мне соболезнования. Тогда мы обговорим, как возместить ущерб каждой стороне.

Он не хотел больше видеть двуногих, но не мог этого показать, и без того его поспешное отступление больше походило на бегство.

Оказавшись внутри купола, он немедленно активировал перенос, не замешкавшись ни на секунду, даже не выпустив из рук оружия. Если бы его не было, несмотря на запись, некоторые могли бы не поверить его рассказу. Теперь больше всего ему хотелось выпить с приятелями, получить от них поздравления и бесплатную выпивку.

Ведь он, Комида, сын Комиды, только что изменил ход истории.

 47. ТЕРРИ

– В чем дело, Шеннон? – Йетс смотрел вверх на огромный корабль, спускающийся без видимой работы каких-либо двигателей.

Есилькова спросила одновременно с ним:

– Куда делся риллианин?

– Риллианин вернулся в свою вселенную. Новая встреча с ним оговорена, – объяснил Шеннон. – Йетс, Есилькова, видите корабль кириан. Жена Шеннона там. Возьмет Йетс, Есилькова для переговоров, скоро вернутся, хорошо? – Люди лучше соглашаются, если сразу поставить их перед фактом.

Маклеод и Бредли торопились им навстречу. Раздался голос Маклеода в шлеме Шеннона:

– Шеннон, что ты там несешь? Йетс и Есилькова, вы никуда не едете.

И Бредли сказала:

– Шеннон, ты отдал оружие риллианину, а теперь этот корабль – я не знаю, что и думать.

– Думать? – Корабль Терри садился совсем рядом. – Думай, что спасена, Бредли. Шеннон обещал, Шеннон сделал: Земля, Луна, Бредли, Маклеод, ребенок – все спасены. Шеннону нужны Йетс и Есилькова для закрепления мира здесь, в этом месте. Во всех местах тоже. Маклеод, Бредли, не останавливайте. Пожалуйста.

– Проклятье, – голос Йетса, и Шеннон отвернулся от Маклеода и Бредли, которые больше не бежали, а стояли обнявшись, сдвинув шлемы.

Йетс обнял Есилькову за плечи и сказал:

– Ну что ты думаешь, Соня? Лучше лететь, а то что может ждать нас дома!

Есилькова повернулась к Шеннону:

– Мы тебе действительно нужны, Шеннон?

– Нужны Йетс и Есилькова, – ответил Шеннон и протянул им обе руки.

За его спиной Маклеод и Бредли закончили совещание. Они медленно подходили к ним. Голос Маклеода сказал:

– Шеннон, если я отпущу этих двоих, как я объясню это начальству? Ты будешь мне должен услугу.

– Хорошо, Маклеод, – согласился Шеннон. – В любое время. Скажи: Шеннону понадобились Йетс и Есилькова для охраны на родине – это поймут все люди.

– Надолго? – спросила Бредли грустно. Шеннон был уверен, что из её глаз течет жидкость.

– Бредли, друзья вернутся. Шеннон вернет скоро. Увидит ребенка Бредли и Маклеода. Не грусти, Бредли. Хороший рассказ: люди победили, кириане победили. Бредли сделала человечество – часть Сообщества Кири. Сейчас забираю Йетс, Есилькова.

– Идет. Сделка, Шеннон, по рукам. Бери их, – сказал Маклеод, подошел к нему и протянул руку.

Шеннон чуть не забыл пожать её.

Терри стояла в открытом люке, чтобы забрать его домой. Ее счастье излучалось с такой силой, что даже скафандр не мог оградить от него.